Антигерой

Жрут эти сволочи, правда, немерено, гадят тоже от души... Но не бегать же каждый день за преступниками? Если уж на то пошло, то популяция плохих людей не такая уж и большая.

Эдди проверил провод от ноутбука — слегка покусан, но, вроде, работает, — и с чистой совестью переоделся в домашнее. Покормил кроликов, заварил чай улун. Достал блокнот с заметками по интервью...

А вообще.... Если уж на то пошло, Эдди знает об убийце Дэвида не так уж мало. Её внешность. Конечно, перекинуть её образ копу телепатически он не мог, а фотороботом ради аварии никто заморачиваться не будет... Но вдруг они действительно были знакомы?

И она, например, есть у него в друзьях?

Эдди отложил блокнот и подтянул ближе ноутбук. Дэвида Стивенса найти в соц.сетях не составило труда. Аккуратно заполненный профиль, хронология, которую можно отмотать на десять лет назад... Фотографии с праздников, прогулок, выставок... Фотографии с выпускного, с новеньким дипломом.

Двести сорок друзей.

Эдди хлебнул чайку, потёр ручки и принялся перебирать. Если на аватаре явно своя фотография, то это было просто. Если нет, приходилось открывать профиль, искать реальную фотографию в хронологии...

Минут через десять до него дошло, что дамочка с такой любовью к макияжу — взаимной, к слову, — не будет скрывать свою внешность. Скорее, наоборот даже. Она должна всю ленту засирать своими селфи.

Дело пошло быстрее, но... успеха это не принесло.

С другой стороны, если бы та женщина была бы у Дэвида в друзьях, он бы её узнал... Ну, или не узнал, так как делать ему больше нечего было, со сломанной-то шеей. Но тогда бы она не стала выходить из машины и подходить близко. А если бы стала, то не для звонка, для хорошего такого пинка.

Эдди постучал пальцами по столу, глотнул ещё чаю, нахмурился.

В принципе, Дэвид с убийцей могли не быть друзьями напрямую, но если это действительно было что-то личное, то их круги общения должны были пересекаться. И, возможно, она есть среди друзей друзей Дэвида... Возможно, у той же Мэг?..

Снова просмотр фотографий одна за другой... мозг уже с трудом распознавал лица, знакомыми казались даже те люди, которых он ни разу до этого не видел. Но Эдди не сдавался. Он продолжал методично проверять всех друзей каждого друга Дэвида, надеясь встретить ту единственную... К счастью, не все из них были общительны на двести сорок контактов, в основном люди были скромнее. Но всё равно.

И снова ноль.

Эдди вздохнул, отложил ноутбук. Ещё одно поражение в этот нелёгкий день. Он прикрыл глаза и попытался в мельчайших деталях вспомнить произошедшее. Её деловую блузку, ухоженные волосы, брови строго по моде... Алые губы. Презрительный взгляд. И панику, с которой она говорила со службой спасения.

Панику, в которую поверили даже они с Веномом.

Возможно, она актриса?..

Эдди потянулся к компьютеру, собираясь искать сайты местных театров, и его взгляд упал на часы. Твою же мать... Интервью нужно сдать до завтра. Но всего лишь посмотреть актёров местных театров. Сколько их? Двадцать? Пятьдесят? Ну сто... Всё равно немного.

Но его репутация после войны с Дрейком всё ещё была... под сомнением, скажем так. Этот умный кусок говна не стал просто подкупать телевизионные каналы — о, это был бы такой материал, который любой бы с удовольствием опубликовал! Нет, Дрейк просто выставил его последним некомпетентным чмом и выразил своё «лёгкое» неодобрение тем, кто будет работать с Броком.

Эдди сам дал ему повод. За что расплачивается до сих пор.

Да, конечно, казалось, что вот чуть-чуть, один запрос, пару просмотренных сайтов, и он найдёт ответы на свои вопросы. Но Эдди чертовски хорошо знал это «чуть-чуть».

И знал его цену.

Поэтому Эдди с каким-то профессиональным мазохизмом закрыл браузер и открыл текстовый файл. Стоило сначала закончить интервью.

Около двадцати минут ему потребовалось просто для того, чтобы сосредоточиться. Вспомнить все материалы дела, все интонации и полутона. Вопросы, ответы, скрытое и выпячиваемое... Он не верил во вдохновение — эту блажь могли позволить себе только студенты, у которых от написанного ещё не зависит, будут ли они есть завтра.

О нет. Эдди верил в концентрацию. В состояние, когда все твои ресурсы сконцентрированы на одной теме. Когда ты отдаёшь всего себя работе, забывая про сон, еду, питьё и шумных соседей. Когда все вычислительные мощности твоего мозга обрабатывают только это.

Состояние, в котором сделать что-то ещё лучше ты просто физически не способен.

Веном любил такие моменты. Он замирал внутри «затаив дыхание» и наблюдал. Ему нравилось, как это не-вдохновение ощущалось. Как менялась химия мозга Эдди. Как разрозненные, неупорядоченные мысли, идеи и концепции укладывались в непротиворечивую картину, которую Брок ещё и умудрялся уложить в скудный одномерный текст.

Ещё полтора часа ушло на то, чтобы изложить всё, выкинув лишнюю воду, выделить ключевые моменты. Получасовое интервью ужималось, обрезалось и укладывалось в стандартные полосы. Не теряя в качестве, а только приобретая его.

Эдди закончил далеко заполночь, отправил материал редактору, сходил в туалет... Кажется, он что-то хотел сделать?

«Найти убийцу Дэвида», — любезно подсказал Веном.

— Точно же. Совсем из головы вылетело, — Брок кинулся обратно к компьютеру.

Итак, местные театры... Эдди был оптимистичен с их количеством, на одну страницу поисковика они даже не влезли. Так что он правильно сделал, что написал интервью, иначе были бы все шансы застрять до утра.

Но даже среди всего разнообразия театров этой женщины не было.

Что делать? Искать дальше? Да ладно, тут же Лос-Анжелес рядом. Город, где у каждого бомжа есть своя страничка на IMDb и недюжинный актёрский талант.

И что делать? Бросить это всё через столько попыток?

Эдди ещё раз припомнил ситуацию. Часы на руке — модный аксессуар. Туфли он не заметил. Как и то, была ли на ней юбка или брюки. Обручальное кольцо... Было? Или нет? Никак не вспомнить.

Говор. Говор однозначно калифорнийский. Эдди не был уверен, что в Лос-Анжелесе не говорят также, но по сравнению с Нью-Йорком, люди здесь действительно говорили как-то... иначе.

Возможно, эта женщина увлекалась театром с детства?

Вариант.

Эдди снова открыл поисковик и замер. Он собирался найти фотографии с выступлений школьных театральных кружков, но... Сколько ей может быть? Десять лет? Двадцать? Сорок пять? Четырнадцать? Современные женщины могут нарисовать на лице любой возраст. А мастера этого дела — даже тот, который хотят.

Эдди вспомнил, как однажды Энн купила какой-то продукт, который ей не подошёл. Он честно не помнил, что это и куда должно было мазаться, но помнил, как труханул, когда его девушка разом постарела на тридцать лет.

Брок походил по комнате, посмотрел на спящих кроликов. На окно, за которым было слишком темно. Приличный район, все уже спят, и только у него окна горят...

Всё это выглядело безнадёжно. Напрасно. Глупо и нелепо.

Да, бывают аварии. Бывают убийства. И не все из них раскрываются. И даже если за ними стоит какая-то интересная история, она не всегда открывается публике... Вопреки знаменитому афоризму...

Эдди подошёл к кровати, посмотрел на манящую подушку...

Досадливый рык вышел прям эталонным.

Ну не мог, не мог он всё бросить! Пусть даже это совсем безнадёжно! Точнее, трудоёмко и ненадёжно, но...

Ещё разок порычав, Брок начал составлять план. Сначала все фотографии со школьных театральных кружков Сан-Франциско. Потом можно расширить поиск и перейти на Лос-Анжелес. За раз это просмотреть невозможно, так что придётся по паре часов в день... он же может себе это позволить?

Всего пара часов в день и когда-нибудь он точно найдёт эту сучку.

Победа оказалась ближе, чем он ожидал. Всего в часе поисков.

София Шарп, звезда школьного театрального кружка. Никогда не работала, замужем, двое детей. Ведёт инстаграм о счастливой жизни, позитивном мышлении, отношениях, воспитании детей и преодолении трудностей. Её старший сын ещё год назад тяжело болел, но благодаря упорству, оптимизму и правильному питанию он полностью выздоровел.

Что интересно, на фото её губы были обычного цвета, не алыми. Она проповедовала всё натуральное, природное и здоровое.

Ну да, убийства — это самая здоровая вещь на свете.

По-хорошему, этого было уже достаточно. Брок мог бы позвонить в полицию, скинуть контакты. Те проверили бы её пальчики и всё, София распрощалась бы со своей иллюзией счастливой жизни, но...

Но копы ведь ни за что не скажут, за что она так Дэвида. Вся информация, что есть в свободном доступе, указывает, что у них нет совершенно ничего общего. Ну ладно, они несколько раз ходили в одни и те же музеи. Но этого недостаточно для убийства, да и разница во времени была в пару месяцев.

Стоит поговорить с этой Софией самому...

Только вот адреса она своего нигде не публиковала.

Раздосадованный, Эдди полез в клетку доставать себе поздний ужин. Кролик пушистым комочком свернулся в руках, свято уверенный, что хозяин не сделает ему плохо. Наверное, он ещё мягкий и тёплый, но этого Брок не чувствовал — Веном блокировал все тактильные ощущения.

«Я могу тебе их вернуть, Эдди. Ты этого хочешь?»

— Чертовски!

«На это уйдёт некоторое время, но я постараюсь».

— Спасибо, — Эдди прикрыл глаза и улыбнулся.

А затем открыл пасть и сожрал кролика целиком. Удобно.

В профиле Софии была фотография с детьми у школы. Было легко осмотреть фасады всех школ Сан-Франциско и найти ту самую. Затем — к какому району она прикреплена. А затем также неторопливо и планомерно он через гугл карты прошёлся по этим улицам, разыскивая фасады с других фото Софии.

Нашёл её любимое кафе. Её парикмахерскую.

И чёртов дом.

Эдди откинулся назад, облегчённо переводя дух. Попалась.

«Навестим её?»

Брок посмотрел на окно, за которым начинался рассвет. Ещё совсем недавно к этому моменту он бы уже смертельно устал и мечтал бы только о кровати, но... Но они могли себе позволить пренебречь сном.

И закончить, наконец, охоту!

Эдди вскочил, как напружиненный, и поспешил одеться. Нужно было успеть к Софии до того, как все проснутся.

* * *

Дом, обычный дом обычных жителей Сан-Франциско. Тишина, туман и холод утра давили на Эдди, не привыкшего гулять в такое время в таких районах. Он оставил свой мотоцикл в начале улицы, чтобы не перебудить всех соседей, среди которых обязательно найдётся бдительная старушка.

Вместо этого они с Веномом лёгкой тенью скользнули по крышам. Шорохом по черепице. Чёрной птичкой с большими зубами.

Одно из окон нужного дома было приоткрыто. Недостаточно, чтобы можно было сунуть руку и открыть замок. Но достаточно, чтобы засунуть туда щупальце.

Они бесшумно открыли окно и аккуратно проникли внутрь, припадая к полу. Это оказалась спальня. София с мужем мирно спали, даже не догадываясь, что в их дом прокрался инопланетный монстр.

Подсказки, нужны подсказки...

Эдди скользнул взглядом по комнате, но она выглядела до отвращения нормально. Чистенькая, прибранная, с семейными фотографиями на стенах и игрушечным динозавром, забытым кем-то в углу. Зацепиться было совершенно не за что.

Разве что на тумбочке возле Софии лежал её смартфон. Лакомый, лакомый кусочек! Ещё жизнь наполовину проходит в интернете, наверняка там есть что-то и из тайной стороны. Но глупо было надеяться, что он будет без пароля...

А попробовать надо!

Они осторожно прокрались к тумбочке. Под их весом не скрипнула ни одна половица. Самым громким в комнате было дыхание спящих людей. Они взяли телефон, закрыли собой динамик на всякий случай, нажали на кнопку активации.

Заблокировано по отпечатку пальцев.

Логично.

Прищурившись, они посмотрели на Софию. Её рука так удобно свешивалась с кровати. Казалось логичным прислонить телефон к указательному пальцу, но вряд ли такое останется незамеченным. Прикосновение холодного пластика посреди ночи — жуть.

Они потянулись положить телефон на место и замерли. Телефон-то можно нагреть... а ещё лучше — коснуться красивым чёрным щупальцем, которое как раз температуры человеческого тела. Осторожно. Едва заметно.

Считывая отпечаток пальца.

Они повторили отпечаток на своей руке и разблокировали телефон. Всё очень просто.

Первым делом они полезли в галерею. Но там было столько фото, что хватило бы и на сутки пролистывания. Найти среди них что-то стоящее... наверно, можно, но не на волоске от поимки.

Следом почта. Рекламные предложения, спам, сообщение от учителей... Письма от подписчиков с благодарностью... Корзина. Спам, реклама, письма от подписчиков с ненавистью... Интересно, наверное, но София тут не жертва.

Мессенжеры. Точно. Чат фейсбука? Десятки непрочитанных сообщений... А кто-то популярен. Или ленив. Трогать их было опасно, да и смысла не имело. Вот среди прочитанных сообщений что-то могло быть. Но, опять же, слишком много информации, слишком мало времени!

Они взглянули на часы. Чёрт его знает, во сколько там встаёт образцовая мать семейства.

Можно было сменить пароль и потом зайти спокойно со своего компьютера. Если бы фейсбук не вопил истерично при каждой попытке входа из любого, даже самого знакомого места.

Что тут ещё? Игры? На удивление — нет. Это странно для современной матери. Неужели ей не хочется палочку-выручалочку? Сунул ребёнку телефон, вот он больше и не скучает... Или она настолько хорошая мать, что ей это не нужно?

Чушь. Скорее всего, ей есть что скрывать и от детей.

Ещё мессенджеры. WhatsApp, Viber, Telegram... Не удивительно для публичной личности. И в каждом — та же картинка, что на фейсбуке. Разве что в одном из них есть секретный чат... Кто в здравом уме будет пользоваться секретным чатом? Это же так неудобно!

Есть.

«Дэвид Стивенс», — было написано в предпоследнем сообщении секретного чата. Номер страховки, домашний адрес, номер и описание его мотоцикла.

Они аккуратненько создали новый секретный чат, уже на номер Брока, и начали пересылать туда все сообщения и вложенные файлы. По полу пошла лёгкая вибрация. Кажется, кто-то в доме уже проснулся.

Проснулся и приближался. Босые пяточки шлёпали по полу. Нужно было уходить, но... но так хотелось дождаться доставки сообщения!

Дверь тихонечко приоткрылась. В неё заглянула маленькая большеглазая девочка — дочь Софии. Заглянула, прищурилась, не понимая, что это такое тёмное перед кроватью мамы... Потёрла ещё сонные глаза...

Сообщения переслались. Они удалили секретный чат, от которого не осталось и следа — на то он и секретный. Медленно повернулись к девочке.

Она набрала в грудь побольше воздуха, собираясь исторгнуть отчаянный, животный вопль.

Они — повернулись приложили пальчик ко рту, улыбнулись и сказали: