Белая ночь. 2 часть "Ночь полной луны"

— Я тебе верю.

— Это не ответ, — требовательно возразил он.

— Понимаешь, просто этот мальчик немного не в себе. Он вообще очень странный. Это родственник того парня, с которым я тогда уехала, но он уже очень далеко и больше никогда здесь не появится.

И это была правда.

— А-а-а, — понимающе проговорил Никита, — мальчишка, оказывается, 'того'. То-то он мне показался каким-то жутковатым.

— Да, именно так, — мы со Светланой переглянулись.

— Что у тебя с рукой? — Никита, наконец, заметил мою перебинтованную кисть.

— Пустяки, — отмахнулась я. — Поскользнулась в ванной, это всего лишь растяжение.

Похоже, все мои объяснения удовлетворили Никиту, и теперь я снова могла рассчитывать на его дружбу. Хорошо, не хотелось терять друзей, особенно сейчас.

Я окунулась в атмосферу предэкзаменационной суматохи. Половина группы что-то усердно перечитывала, другая половина легкомысленно хохотала, приводя в бешенство первую. Одним словом, обычный экзамен. Переговорив со всеми одногруппниками, я снова вернулась к Светлане, она все еще листала тетрадь.

— Хватит читать. Ты же знаешь, что это уже бесполезно, — я села рядом с ней на подоконник, — кажется, все считают, что я проболела эти две недели. Твоя работа?

— Старалась, — не поднимая головы от конспектов, ухмыльнулась она.

— Я твоя должница. Ненавижу сплетни, а особенно если они обо мне.

— Дэвид здесь? — перевела она тему.

— Да, он у входа, не захотел подниматься. Слишком много людей, — усмехнулась я. — Ты же знаешь, он не особенно любит толпу.

— Да уж, если верить твоим рассказам, он вообще избегает людей. Интересно, удастся ли мне когда-нибудь с ним познакомиться? По-настоящему, а не так, как в прошлый раз: 'Кстати, Дэвид, это моя подруга Светлана', — передразнила она меня.

— Ты будешь разочарована, он не очень-то общительный человек. В твоем понимании.

— Брось, — Светлана хитро прищурила глаза. — Признайся, что просто прячешь его от меня.

Я рассмеялась.

— Ты невыносима!

— Я знаю.

Светлана с шумом захлопнула тетрадь, ее лицо приняло серьезное выражение.

— И когда ты уезжаешь? Сразу после экзаменов?

Я задумалась. Это был вопрос, на который мне не хотелось отвечать. И даже думать сейчас об этом. Сегодняшний экзамен был последним, сессия закончена, и пришло время решать. Странным образом, Дэвид больше не поднимал вопрос о том, что нам нужно уехать. С тех самых пор, когда, сидя с ним на мосту рядом с горящей машиной я пообещала это сделать. Пару дней назад я спросила его об этом, но он ответил, что теперь я сама должна решить, когда именно мы покинем город. Я была очень благодарна ему за то, что он оставил за мной право выбирать время, но на самом деле это был очень сложный выбор.

— Не знаю, — не уверенно ответила я, — ума не приложу, что сказать родителям.

— Ты уже взрослая девочка.

— Ну, еще ты! — в сердцах воскликнула я. Светлана повторяла слова Дэвида.

— Нет, серьезно. Ты уже пыталась слушаться чьих-то советов, и что из этого получилось?

Она, конечно, имела в виду мое путешествие в Стокгольм. Я поежилась, вспоминая об этом, особенно неприятно было думать об Элен, матери Александра. В тот раз она сказала мне: 'Не думай, что ты что-то должна нам'. Все-таки она уже тогда знала, что мои чувства к Алексу не настоящие, и что нам никогда не быть с ним вместе.

— Все это слишком сложно, — отмахнулась я от подруги и вместе с ней от неприятных воспоминаний, — давай пока не будем об этом.

— Прошу всех в аудиторию, — услышала я голос нашего преподавателя.

Он старался перекричать тот гвалт, который устроили студенты в коридоре перед его дверью. Я оглянулась на Светлану.

— Пойдем, нас зовут.

Наш преподаватель выбрал письменную форму экзамена. Он запустил всех в огромную аудиторию, где обычно проходили лекции. Мы начали рассаживаться по рядам, выполняя озвученное им обязательное условие, чтобы сдающие сидели на большом расстоянии друг от друга. Послышались недовольные возгласы, но преподаватель был непреклонен.

— Кому не нравиться, может быть свободен, — отрезал он.

Видно было, что сегодня профессор не в духе.

— Какая муха его укусила? — прошептала Светлана, проходя мимо меня, чтобы сесть на один ряд со мной.

Представляю, какой комментарий он припас сегодня для моего случая!

Потом профессор прошелся по аудитории и под роспись выдал каждому из нас билет. Мы со Светланой взгромоздились почти на самый последний ряд, и потому нам пришлось долго ждать своей очереди. Но, наконец, и мы попали под раздачу.

— Ага, Меньшова, — язвительно проговорил он. — Что это Вы так высоко забрались? Уж не собираетесь ли Вы списывать?

Сейчас мне больше всего хотелось провалиться сквозь землю — сдавать экзамены по блату было не так-то легко. Но он снисходительно похлопал меня по руке.

— Ну, ничего-ничего. Выход всегда найдется.

На его лице промелькнуло некое подобие понимания, все-таки хорошо, что в той истории со львами на набережной мне удалось попасть в объектив кинокамеры. По крайней мере, это теперь вызывает ко мне жалость. Я взяла свой билет и уткнулась в него, стараясь больше не смотреть на профессора, он только хмыкнул и прошел дальше по ряду.

Так начался экзамен. Я старалась изо всех сил, пытаясь доказать себе, что и сама смогу во всем разобраться, но пробелов в знаниях оказалось немало. Прошло уже больше часа, а половина вопросов так и осталась без ответа, и главное, не было никакой уверенности, что дальше что-то сможет измениться. Я грустно вздохнула и отвернулась к стене. За моей спиной была вторая дверь в аудиторию, которая выходила на следующий этаж. Она тоже, наверно, была открыта, и у меня появилось непреодолимое желание ею воспользоваться. Конечно, это были только мечты, я знала, что, как бы мне не было трудно, нужно выдержать все это унижение до конца. 'Расхлебывай теперь то, что сама заварила', — сказала я себе. Хотя, можно было поспорить на тему того, была ли тут моя вина. И я снова погрузилась в прочтение вопросов билета, как будто это могло что-то изменить.

В зале стояла тишина, было слышно, как шуршат шпаргалки в руках студентов. А я даже не успела их написать. Преподаватель изредка покрикивал на ребят, которые возились чересчур громко. Он сидел внизу за кафедрой и что-то читал.

'Не удивлюсь, если какой-нибудь детектив', — подумала я. Скрипнула дверь внизу, и краем глаза я увидела, что в аудиторию вошла девушка. Я не обратила на это особого внимания, мало ли кто из студентов пришел к нашему профессору. 'Хотя она очень хорошенькая, — улыбнулась я про себя, — думаю, это отвлечет его ненадолго. Может, мне даже удастся что-нибудь спросить у Светланы'.

Профессор поднял голову, бросив взгляд на дверь, но к моему удивлению, снова вернулся к чтению. Девушка медленно, как-то по-хозяйски уверенно прошла к кафедре и остановилась рядом с ним. Профессор читал, как будто ничего и не произошло, студенты продолжали писать. Я повернулась к Светлане, но и та вела себя так, как будто никто не входил в аудиторию. Я снова взглянула вниз и удивленно уставилась на странную посетительницу. Молодая, лет ей на вид не больше моего, блондинка с короткой модной стрижкой. Хорошо одета: черные брюки в обтяжку и тонкая кожаная куртка ярко алого цвета, которая словно влитая сидела на ее правильной фигуре, видно было, что одевалась она не в дешевых магазинах. Блондинка медленно повернулась, и ее взгляд остановился на мне, и у меня противно засосало под ложечкой. Девушка улыбнулась. Боже, какая у нее была улыбка! В тот миг мне показалось, что меня пронзили тысячи пуль одновременно. Это была улыбка монстра, учуявшего добычу. Чудовище в теле красивой девушки, что может быть страшнее. Но кто она?!! Этот вопрос застал меня врасплох. Ну конечно! Арес мертв, и кто-то должен был его заменить. Почему не женщина и почему не моего возраста?! Так вот почему ее никто не замечает — она управляет их восприятием, как это уже делал однажды Дэвид. Я единственная вижу ее, потому что она хочет, чтобы я видела!

Девушка начала медленно подниматься по ступенькам, все больше сокращая расстояние между нами. Я сидела в оцепенении, не в силах даже двинуться, а не то, что бежать. И чем ближе она подходила, тем яснее я видела ее глаза, такие же страшные, как были у Ареса. Нет, такие, как были у Отступника! Глубокие, наполненные холодной злобой и жестокостью. Она прекрасно знала, кто я, и шла прямо ко мне! Еще шаг, и она уже рядом со мной, но она не спешит, быть может, играет со мной перед нападением. Коварная и опасная тварь. Она ухмыльнулась, как будто в ответ на мои мысли. Интересно, понятны ли ей мои чувства? Девушка постояла немного, разглядывая меня, словно вещь под стеклом витрины, потом примостилась на парту на нижнем ряду, прямо под носом у Стаса, моего одногруппника. Но тот даже не пошевелился, продолжая что-то писать.

— Так вот ты какая, Саша, — медленно проговорила она, сверкнув глазами.

Ее голос был слишком низким для ее возраста, но вполне соответствовал ее глазам. Я молчала, перебирая варианты дальнейших событий: Дэвид слишком далеко, он может не успеть. Все, кто находятся сейчас в аудитории, в упор не замечают ее — значит, на их помощь рассчитывать не приходится. Да и какая может быть от них помощь?! Остается только дверь сзади меня, хорошо, что я села у самого края нашего ряда. Так, по крайней мере, я успею отвести ее подальше от ни в чем не повинных студентов. Но та почему-то не торопилась.

— Я много слышала о тебе, — продолжала она. — Ты стала легендой в моем мире. Простая смертная, умеющая проникать в наши воспоминания.

Она подняла руку и стала с излишним интересом рассматривать свой идеальный маникюр.

— Ну вот, сломала, — с досадой проговорила она. — Чертов город! Ненавижу его!

Она снова посмотрела на меня. Нежная кожа, темно-синие глаза, и если бы не чудовищная злоба в их глубине, я назвала бы ее лицо красивым. Что она хочет от меня? Камень? Но ведь Дэвид отдал его Орланде, неужели, они могли допустить, что я оставлю его у себя?! Нет, ей нужно что-то другое, я это почувствовала, как только она в первый раз взглянула мне в глаза. Не знаю, что, но не это!

— Что тебе нужно? — зло прошептала я. — Ты тоже будешь искать что-то в моей голове?

Стас удивленно обернулся. Я лишь отрицательно покачала головой, давая ему понять, что разговариваю не с ним. Он удивленно на меня посмотрел и снова вернулся к своим ответам.

— Нет, я не допущу ошибок Ареса! — сказала она, скривившись. — Я не дам тебе возможность рыться в моей памяти. У меня другие планы.

— Дэвид скоро будет здесь, — снова еле слышным шепотом проговорила я.

Стас только пожал плечами, это значило, что он дал мне определение 'ненормальная'.

— Я знаю, — невозмутимо ответила она. — Его-то я и жду.

Вдруг ее тон изменился, и следующие слова она прошипела, словно змея, испускающая яд.

— Что он в тебе нашел?! Ты такая... обычная!

Я застыла. У нее, несомненно, были к нему какие-то чувства. Этого еще не хватало!

Она встала с парты, на которой сидела, и, вымещая свою досаду, резким движением смахнула со стола пачку 'шпор', которые Стас аккуратно разложил рядом с собой. Они разлетелись по аудитории, словно осенние листья в саду. Отовсюду послышались сдавленные смешки, а Стас весь сжался под сердитым взглядом профессора.

— Похоже, для тебя этот экзамен уже закончился! — холодно проговорил тот. — Прошу покинуть аудиторию.

Стас непонимающе оглядывался, стараясь понять причину произошедшего с ним несчастья. Сердито собрав свои вещи, он вскочил с места и вышел вон, громко хлопнув дверью.

Девушка только рассмеялась, провожая его взглядом, видно, ей понравилась ее собственная шутка. 'Стерва!' — подумала я. Та резко обернулась — все-таки мои эмоции были ей понятны. Она подошла ко мне почти вплотную, наклонившись над моей партой, и ее лицо оказалось прямо передо мной. Я почувствовала, что не могу ни двинуться, ни отвести от нее взгляд, она оказывала на меня какое-то гипнотическое влияние. Мысли стали двигаться медленнее, даже все окружающие предметы подернулись странным маревом. Что она делает? Все происходит не так, как раньше с Аресом. Тогда у меня останавливалось сердце, сейчас — мысли.

— В чем причина твоей способности видеть нашу память? — проговорила она.

Ее слова доносились как будто издалека, казалось, что мы с ней находимся в тумане, где звук распространяется с большим трудом, преодолевая плотную преграду. И самое ужасное, я ощутила навязчивую потребность ответить ей, ничего не скрывая.

— Не знаю, — прошептала я.

— Почему ты отличаешься от других людей? — не унималась моя мучительница.

— Не знаю, — повторила я.

Если бы мне было это известно, я обязательно рассказала ей все о себе, потому что под ее тяжелым взглядом я просто теряла над собой контроль. Пелена вокруг нас все уплотнялась, больше и больше сковывая мое тело в этой вязкой субстанции. Я почувствовала, как липкий пот выступил у меня на лбу.

— Она не знает! — откуда-то послышался знакомый голос. — Отпусти ее!

Девушка резко отвернулась, и прохладный поток воздуха обрушился на меня, чуть не заставив задохнуться. Только сейчас я поняла, что практически не дышала все это время. Сверху потянуло сквозняком. Собрав все свои силы, я медленно обернулась. В дверях стоял Дэвид, и его глаза были прикованы к той, которая только что чуть не задушила меня своим допросом. Девушка ехидно улыбалась.

— Привет, Дэвид, — проговорила она, — в этой жизни ты хорошо выглядишь...

— Я не собираюсь вести с тобой милые беседы, Сара, — оборвал он ее. — Кто тебя послал?

— Ты сам знаешь.

— И что ему нужно?

— Ответ аналогичен.

— Ты слышала, что случилось с Аресом? — голос Дэвида прозвучал угрожающе.

— Ты убил его, — проворковала она, качая головой. — Как это не по-братски!

— С тобой произойдет то же самое, если ты встанешь у меня на пути.

От этих слов она напряглась.

— Ты не посмеешь, — зло прошипела Сара.

— Вот увидишь, — ответил он, и в его глазах мелькнула решимость.

— Ради нее? — она брезгливо указала тонким пальчиком в мою сторону.

— Не сомневайся!

Она несколько секунд стояла, глядя на Дэвида, потом развернулась на каблуках и побежала вниз по лестнице вдоль рядов, где сидели ни о чем не подозревавшие студенты. Мимоходом, она раскидывала со столов все, что попадалось ей под руку: листы бумаги, ручки, тетради, карандаши. Все это с грохотом разлеталось по рядам, внося сумятицу в экзаменационный процесс.

Сара уже была внизу.

— Мы еще увидимся! — крикнула она мне.

Потом Сара бросила на Дэвида взгляд, полный обиды и злобы, и выскочила в коридор, со всей силы громыхнув дверью.

Профессор подскочил на своем стуле.

— Да что же сегодня за сквозняки! — посетовал он, раздраженно. — Собирайте свои вещи с пола.

Студенты неохотно поползли под парты, пытаясь достать невесть куда закатившиеся ручки.

Я так и осталась сидеть в той же позе, в которой она оставила меня. Подошел Дэвид и сел рядом на скамейку. Он обнял меня одной рукой, притянув к себе, но мое тело практически не слушалось, и ему с трудом удалось это сделать.