Он всегда мог читать Ее

Гермиона заметно съежилась три раза во время короткого воспоминания Трейси, дважды, когда Трейси назвала Гарри "Гарольдом", и снова, когда она назвала его "малыш". Гарри знал, как мало Гермиону заботили ласкательные прозвища. Она терпела это, когда Гарри и Рон (иногда) называли ее "Миона". Она не возражала, когда Гарри называл ее "сладенькой", когда он пытался уговорить ее на то, на что она обычно была против. А совсем недавно термин "любимая" от Гарри, стал второй натурой, и она просто улыбалась, едва моргая ресницами. Такие термины, как малышка, детка, конфетка, печенька и другие подобные глупости, полностью попадали под кожу Гермионы. И чаще всего это было причиной для Гермионы серьезно пересмотреть свои собственные отношения с мужчинами.

— Гарольд, — повторила Гермиона, ее глаза мерцали из-за ее раздражения.

— О, да, — сказала Трейси, протягивая руку вниз по руке Гарри. — Гарри звучит так себе... — она сморщила нос и сморщила рот, — не знаю. Это довольно странно, вам не кажется? — спросила она, хихикая.

Губы Гермионы еще больше сжались, и Гарри, хотя, в то время и не знал, что он основывает свое решение на мимике Гермионы, пришел к выводу, что он и Трейси действительно не сработаются. Она была такой женственной и довольно беспомощной, в то время, как он мог меньше заботиться о покупках или, о том, звучало ли его имя "прозаично". Ему нравилось его имя. Гарольд даже не было его полным именем, это было просто Гарри. Ему нравилось, его друзья, похоже, не хотели рвать, когда они это слышали, и он всегда замечал, что это звучало мелодично, когда Гермиона его произносила. — Нет, нет. — Ответила Гермиона, ее глаза стали довольно черствыми, когда они встретились с Трейси.

Трейси не ответила на это, поэтому она откашлялась и повернулась к Гарри, а затем взглянула на Гермиону, прежде чем перевести взгляд. — Ну, я уверен, что вы очень заняты, вы не видели некоторых из этих людей в течение некоторого времени, не так ли? — спросила она, заставляя улыбнуться. — Гарри, почему бы тебе не представить меня другим своим друзьям? — она спросила его, бросив довольно неудобный взгляд на Гермиону.

Гарри пожал плечами, — Ты встретилась со всеми. Кроме того, Гермиона была той, с кем я хотел тебя сегодня познакомить. — Он жестом показал на свою лучшую подругу, которая немного наклонялась вправо, против Рона, который искал кого-то в комнате. Гарри нахмурился, — она права, хотя, Миона, ты действительно не видела многих из нас в течение некоторого времени. Ты, наверное, хочешь пообщаться? — спросил он, разочарованно.

— У меня вся ночь, — легко сказала она, слегка пожимая плечами. Она посмотрела на Рона, легонько улыбаясь. — Луна изучает тыквенный сок, Рон, почему бы тебе не пойти посмотреть, что это такое, она, несомненно, заражена.

Рон застенчиво взглянул на нее, а потом кивнул. — Да. Да, я должен убедиться, что это не заражено. — Он поднял руку, сжимая ее плечо. — Увидимся позже, Миона. Приятно увидеть тебя. Это было так давно.

Она фыркнула, закатывая глаза. — Я видела тебя две недели назад, на семейном ужине Уизли, — ответила она, покачивая головой. Рон пожал плечами, слегка ухмыльнувшись, после он побрел к странноватой блондинке, за столиком с закусками.

— Две недели — это долгое время, — вскочил Гарри, подняв руку, чтобы обернуть вокруг ее шеи, пальцами деликатно потирая ее коже.

Гермиона оглядела его с поднятыми бровями. — Гарри Джеймс, я видела тебя меньше недели назад, я буду благодарна, чтобы ты помнил. Кто-то должен убедиться, что у тебя есть одежда, — напомнила она, ссылаясь на ее внезапный день покупок с Гарри, после того, как он признал, что ему не хватает чего-то в его гардеробе.

Гарри усмехнулся, пожав плечами и потянув ее в свою сторону. — Как бы я выжил бы без тебя?

Гермиона открыла рот, чтобы ответить, но затем ее взгляд сместился к Трейси, которая наблюдала со смесью неодобрения и подозрений. — Ты справишься, — тихо сказала она. — О, смотри, это Симус, я забыла сказать ему, что мой секретарь Тэмми говорила о нем без остановки. Я вернусь через минуту, — сказала она, довольно быстро. Она повернулась к Трейси, — Приятно познакомиться, — сказала она, улыбнувшись так, что глаза этого не выражали.

— Да, приятно, — ответила Трейси, ее голос был ложного приветствия. — Мы должны как-нибудь встретиться. Поговорить как девочки. Должно быть, довольно скучно с двумя лучшими друзьями-парнями, — сказала она, смеясь дергая плечами.

Маленькая улыбка Гермионы потускнела, и ее глаза немного сузились. — Верно. Возможно, — сказала она, немного погодя. Повернувшись, она обратилась к Гарри, — постарайся держаться подальше от неприятностей, Гарри, я действительно хочу поговорить с тобой о моей встречи сегодня, позже.

— Даю слово, — пообещал он, слегка сжимая ее шею, прежде чем позволить руке упасть. Она улыбнулась ему прежде, чем повернуться, чтобы уйти, и бросил последний неуверенный взгляд на Трейси. Не прошло и трех дней, как Гарри порвал с Трейси, которая сразу же обвинила его в использовании ее, пока Гермиона не поняла, что он влюблен в нее. Гарри полностью отрицал это и не мог понять, почему Трейси думала, что он влюблен в свою лучшею подругу, хотя это стало своего рода обычным обвинением среди его девушек.

Вторая подруга Гарри, после знакомства с Гермионой, встретилась с похожей судьбой. Ее звали Катарина, и она очень любила Квиддич. Она говорила об этом нон-стоп, или чаще об игроках в Квиддич. Она была на несколько лет моложе Гарри, и, хотя у нее не было лучшего понимания Квиддича, ей очень нравились мужчины, которые в него играли. У нее была последовательность известных парней-квиддичистов позади нее, и Гарри, по какой-то причине он все еще не мог понять, попал под то же заклинание, что и другие. Она была энергичной женщиной с длинными светлыми волосами, пышным телом и теплыми шоколадными глазами, которые Гарри считал самыми привлекательными. Гарри познакомил Катарину с Гермионой в их спорт-баре, Сумасшедшем Квофле, в то время как Рон играл в дартс напротив них. Он встретил Катарину в то же время, что и Гарри, на игре в Квиддич, где они болели за противоположные команды. Единственное мнение Рона о Катарине было, — она действительно любит Квиддич. Он всегда говорил "Квиддич" с акцентом, как будто он имел в виду гораздо больше, чем просто игру. Гарри решил проигнорировать это, зная, что он говорит о ее сильной любви к игрокам в Квиддич. Больше не играя сам, Гарри только смотрел игру с трибун.

Гермиона сидела на стуле, держа прохладную бутылку сливочного пива и замечая, что Рон не может ударить что-либо, кроме посетителей бара своими дротиками. Гарри переступил с ноги на ногу рядом с Катариной, которая смотрела на него своими большими шоколадными глазами и высунула нижнюю губу, чтобы он пошел за выпивкой для нее. Повеселившись над новейшей глупостью Рона, ударив какого-то мужчину по голове задним концом дротика, Гермиона повернулась к Гарри и Катарине, ее глаз остановился на низкой женщине. — Привет, вы должно быть подружка Гарри, — приветливо поздоровалась она.

— О, — ярко ответила Катарина, расширяя глаза и расширяя рот в большой ухмылке. — Да, зовите меня Кет или Рина, — сказала она, пожимая плечами. — Миона, не так ли?

Гермиона застыла, ее брови медленно поднимались. — Гер-Миона, — ответила она, кивая. Ее глаза слегка сузились, но она быстро успокоилась и попыталась улыбнуться. — Я слышала, вы встретили Гарри на матче по Квиддичу.

— О, да, это были Торнадо Тутшилла против ужасных Пушек Педли, — сказала она, с пронзительным смехом, закатывая глаза. — Бедный Гарри, болел за Пушки, ты можешь в это поверить? — сказала она, покачав головой.

Гермиона нахмурилась, ее глаза устремились к Гарри, а затем к Рону, который что-то бормотал, едва слышно, и бросал глазами кинжалы в Катарину. Гермиона сказала, — Вообще-то, у Пушек Педли был отличный год. — Она медленно улыбнулась, — если я правильно помню, они побили Торнадо.

Катарина пожала плечами, — О, правда? Хм, я не знала. Меня больше интересовали игроки. Марвин Финвик, — сказала он, взволновано сверкая глазами. — Ммм, что скажешь?

Гермиона сместилась на своем стуле, немного приподняв нос, что для Гарри означало, что она чувствовала, что ближайшая к ней девушка действовала довольно по-детски, по мнению Гермионы, или, по крайней мере, не соответствовала ожиданиям Гермионы. — Не совсем. Я не обращаю столько внимания на самих игроков.

— Зачем еще смотреть? — воскликнула Катарина, покачивая головой.

Рон хмыкнул, бросив дротик немного сильнее, чем надо, и Гарри снова переступил с ноги на ногу, наблюдая за реакцией Гермионы.

Гермиона выпрямилась на своем месте. — Я думала, что ты любитель Квиддича, — сказала она, нахмурив брови, и ее губы немного исказились.

— О, — сказала она, хихикая. — Больше энтузиазма для игроков в Квиддич.

Гермиона громко усмехнулась, перед тем, как поднять свое пиво и, сделав глоток, — Так... твои знания об игре... ограничены? — она спросила, ее брови поднимались.

— Я почти ничего не знаю об этом, — призналась она, пожимая плечами.

— Я вижу, — ответила Гермиона, опуская взгляд. — И твой энтузиазм к игрокам в Квиддич, как это было для тебя?

— Отлично! — Катарина сказала, склоняясь к Гермионе, будто она была близкой подругой, и тихим шепотом, — давая просто скажем, что Торнадо никогда не была моей любимой командой, — сказала она, хихикая.

Гермиона дала ей слабую улыбку, прежде чем выпустить длинный, страдающий вздох. Она дала Катарине взгляд, который легко мог быть подтвержден, как отвращение, смешанное с разочарованием, а затем поднялась с места. — Рон, пожалуйста, позволь мне показать тебе, как целиться, чтобы ты никого не покалечил, — сказала она, ее голос был слегка раздражен и в основном выражал забаву. После этого она не пыталась втянуть Катарину в разговор, вместо этого решила поговорить с кем-нибудь, кроме нее. Гермиона была достаточно вежлива, когда Катарина разговаривала с ней, но Гарри мог ясно прочитать в ее глазах, что его Миона не одобряет его последнюю девушку. Ее нос регулярно морщился, глаза часто сужались, а губы, казалось, почти постоянно сжимался.

На следующий день Гарри порвал с Катариной и не удивился, увидев ее фотографию в газете на следующей неделе с резервным вратарем для Странников Вигтоун. Гермиона не прокомментировала разрыв, кроме, как сказав, — думаешь, она знает, что такое финт Вронского?

Гарри усмехнулся, — Я думаю, что это первый раз, когда ты произнесла это правильно.

Гермиона криво улыбнулась, — я делала домашнее задание, — сказала она, подмигивая ему.

Третья девушка Гарри, Эмилия, была самой вероятной, даже в глазах Гермионы. У нее была сильная любовь к маггловской музыке и она училась, так как она была молода, чтобы освоить различные маггловские вещи, что было довольно интересно, учитывая, что она была полностью воспитана в Волшебном мире. Она была очень умной и имела сильные позиции в Министерстве Магии. Она была довольно привлекательна, с длинными прямыми черными волосами и мечтательными лазурными глазами. У нее были длинные ноги, стройная фигура и кремовая блажная кожа. Ее голос был хриплым, всегда выходил довольно чувственным и мощным. Она была не очень заинтересована в моде и макияже, но она любила читать и наслаждаться вечеринками с друзьями. Гарри был уверен, что Гермиона одобрит ее. На самом деле, он почти был уверен, что эти двое поладят, и он, наконец, получит долгие отношения.

Все началось достаточно хорошо. Гарри пригласил Гермиону, Рона и Луну на ужин, чтобы встретиться с Эмилией, и, ожидая остальных своих гостей, он и Гермиона приготовили дом к ужину, и она выбрала для него одежду. Остановившись на ее любимом зеленом свитере и черных штанах, Гермиона сказала ему поторопиться и одеться, а затем поспешила вниз, чтобы проверить ужин. Она также сделала их особенный приятный десерт, и, поскольку она проводила в его доме столько же времени, что и он, она знала что вокруг. После быстрого душа, Гарри оделся и спустился вниз, задаваясь вопросом, был ли его одеколон слишком сильным. Гермиона купила его для него в последнее Рождество, и он никогда не понимал, как использовать его, не переусердствуя. Проверив курицу в духовке, Гермиона встала и подошла ближе к Гарри, нюхая воздух. — Правильно, — сказала она ему, прежде чем он мог даже спросить ее, не слишком ли это.

Рон и Луна, маловероятная, но очень хорошо сбалансированная пара, прибыли рано, скорее всего, из-за того, что Гермиона сказала им обоим, что ужин начинается на 15 минут раньше, чем нужно. Таким образом, вместо того, чтобы опоздать, как они сделали бы, они пришли вовремя. Эмилия появилась через пару минут, извиняясь и давая Гарри быстрый поцелуй в уголок его губ. Сам ужин был отличным временем, Эмилия рассказала им очень забавную историю, в которой участвовал ее старший брат, фейерверк Флибустьер и любимый фарфоровый сервиз ее матери, а Рон бросил причудливые взгляды на Луну, а Гарри посмотрел на Гермиону для реакции. До сих пор ее нос не дернулся, ее рот еще не был сумочкой, и хмурость была на виду. Она посмеялась над этой историей, провела много времени, обсуждая замечательные книги с Эмилией, а затем поделилась своей собственной историей с участием Гарри и Рона, чего она никогда не делала ни с кем, кроме своих самых близких друзей, и никогда ни с кем из бывших подруг Гарри или Рона. Гарри принял это как хороший знак и расслаблялся в своем кресле, пока Гермиона подавала десерт каждому из них. Именно тогда все пошло под откос.

Гермиона сидела напротив Эмилии, ее нога пересекла другую, когда они говорили о семье, друзьях и карьерных целях. Гарри почти видел, как между ними формируется дружба, и попытался представить себя и Эмилию, как старшую пару, а Гермиона болталась с ними обоими. Изображение было трудно сфокусировать, и странно, он обнаружил, что Гермиона была рядом с ним, заставляя Эмилию выглядеть аутсайдером. Он вернулся в разговор и выслушал, как Гермиона говорила о своем двоюродном брате Броуди, которого Гарри встретил и должен был признать, было довольно много.

— Гарри случайно дал Броуди несколько сладостей, не зная, что мой кузен реагирует на самый маленький кусочек сахара, как будто ему только что ввели адреналин, — сказала Гермиона, закатив глаза вверх и улыбнувшись. — Так, что вы можете представить, что он был довольно большой проблемой, чтобы справиться. Он практически прыгал по стенам, вопил, вместо того, чтобы говорить, и абсолютно одержим попытками заплести мои волосы, — Гермиона сказала ей, посмеиваясь.

Гарри вспомнил тот день. Это была суббота, и семья Гермионы была в городе, на свадьбе одного из старших двоюродных братьев Гермионы. Гарри пошел в качестве ее поддержке и пары, имея тесные связи с семьей Грейнджер, в любом случае. Он даже не потрудился поправлять ее различных тетей и дядей, когда они называли его "кавалером навсегда" для Гермионы. К тому времени это было проигранное дело, и он действительно не видел никакого вреда в том, чтобы позволить им думать, что они думают. Это всегда забавляло Терри, который также никогда не поправляла их, но вместо этого подмигивала Гарри, когда это было сказано. Джейкоб объяснил природу отношений Гермионы и Гарри первые несколько раз, но, наконец, сдался и сказал, — Да, это Гарри, все в порядке.