Радиоактивный улет

На этот раз мой стон кляп почти не приглушил, что вызвало ее довольную улыбку. А в следующее мгновение она потянула за соединяющую зажимы цепочку, вынуждая тем самым меня прогнуться дугою вперед, чтобы хоть чуточку уменьшить эту сводящую с ума, яркую, замешанную на диком возбуждении, боль.

Но это была ее правая рука. Левая же в то же время продолжала массировать мои яичка. А в момент, когда она потянула за цепь, терзая мои соски, то с силой сжала мошонку и одновременно, наконец, вошла страпоном в мою киску почти на всю длину.

Оргазм был почти мгновенен. Тело мелко сотрясало от бушующего внутри шторма, что казалось бился о плоть изнутри, пытаясь найти выход наружу.

Тем временем моя мучительница даже не думала прекращать, делая медленные, но настойчивые толчки бедрами, каждый раз загоняя страпон на всю длину, от чего наши промежности на короткие мгновение соединялись в неком "поцелуе".

Видя же, что я не спешу приходить в себя после оргазма, она отвесила мне легкую пощечину. А когда голова слегка мотнулась и я начал приходить в себя, она с силой вновь потянула за цепочку зажимов на сосках.

Очередной оргазм, несмотря на всю болезненность, что его сопровождала, оказался каким-то более... мягким.

По крайней мере сознание в этот раз не отключалось. А тело же, казалось, зажило своей жизнью, начав, насколько это возможно в моем положении, подмахивать в такт движению страпона.

Дальше сознание начало слегка плыть, отдаваясь окончательно на волю сводящему с ума желанию.

Оргазмы следовали один за другим, постепенно, кажется, сводя меня с ума, уводя в пучину страсти и удовольствия...

Вновь что-то осознавать я начал лишь тогда, когда мы в очередной раз поменяли позу, что было не особо легко, так как моя партнерша не спешила меня развязывать.

Но как бы там ни было, теперь я стоял на широко разведенных коленях. Рыжеволосая же сидела позади меня и ее коленки были между моих, тем самым позволяя мне насаживаться на ее страпон. При этом левой рукой она держала цепочку зажимов, сопровождая каждый мой подъем натягом оной, а правой она удерживала за расстегнутый ремешок кляп-член, имея им же мой ротик, вгоняя его каждый раз настолько глубоко, насколько я мог его принять. И чуточку вынимая его только тогда, когда я в очередной раз полностью насаживался на страпон.

И вот наступил момент, когда я в очередной раз насаживаюсь на ее "кол", делаю судорожный глоток воздуха и... кляп вдруг с силой входит к горло, полностью блокируя доступ воздуха. А вместе с этим она силой тянет за цепочку зажимов на сосках.

Я слабо извиваюсь в путах, пытаясь урвать хоть еще глоток воздуха, ощущая как гудит к голове кровь, как дико стучит сердце, а сознание медленно затухает.

Поти отключившись, ощущаю и слышу, как с тихими щелчками зажимы на моих сосках просто срывает, не выдержав напряжения и по телу расходиться огненная волна болезненного удовольствия, зарождая очередной оргазм, который довершает серия жесткий, ритмичных движений моей партнерши тазом, каждый раз вгоняющий страпон в мое нутро.

А резко вынутый изо рта кляп, окончательно довершает этот безумный марафон.

Мое ослабевшее тело медленно заваливается вперед, легко соскальзывая с ее члена.

Упав лицом в подушки, тем самым в очередной раз загнав глубоко в рот кляп-член, что так и не был окончательно вынут, я плавно проваливаюсь в сытую негу забытья.

Уже в полусне ощущаю, как ремешки кляпа вновь туго затягиваются на моем затылке. Как на глаза ложиться выделанная кожа повязки. Как во все еще дрожащую от множественных оргазмов киску входит нечто размером с яйцо и начинает медленно вибрировать, а сверху натягивают трусики. Потом таз и промежность, подобно очередным трусикам, с силой стягивают широкие кожаные ремни, исполняющие роль эдакого пояса верности. С навесным замочками, как позже я узнаю.

Глава 2. О послушании, бондаже и истории.

Делая осторожные, короткие шажки, как из-за кандалов на лодыжках, как и из-за вибро-яйца в киске, я, крутясь на кухне, готовил ужин. Или все же готовила?

Все-таки это сложный вопрос, так как по факту я являюсь двуполым... лой...

А еще мне несказанно повезло, что моя пленительница, после того, как вставила в меня вибраторы и заперла их внутри с помощью специальной сбруи, ушла до вечера по своим делам, наказав не забыть приготовить ужин.

Точней об этом меня проинформировал шарообразный робот с тремя манипуляторами и тремя же глазами, что влетел в комнату через несколько часов, когда я вновь пришел в себя и успел испытать очередной оргазм.

Почему собственно повезло? Потому что могла оставить меня в таком виде на целый день.

В общем, робот, которого, кстати, звали Кодсворт, развязал меня, помог надеть униформу горничной... и тут же заковал в кандалы.

— Мадам Алиса приказала напомнить, что условия пари свято, — как сказал он с электронным эхом и чистейшим британским акцентом.

Подергав скованными спереди вместе запястьями, которые дополнительно были пристегнуты к цепи на талии и убедившись, что даже задери я свою слишком пышную из-за подъюбников юбку, не смогу добраться до лобка, а просто через юбку поласкать себя не выйдет из-за количества ткани создающей пружинящую подушку, через которую себя только раззадориваю, я... ничего не успел сделать. Кодсворт пристегнул к моему ошейнику цепь и просто потянул меня за собой. Сил ни физических, ни моральных, на сопротивление у меня просто не было. Потому мелко семеня, насколько позволяла цепь на лодыжках, я поспешил за ним, так как ошейник, ко всему прочему, оказался удушающего типа, и если артачиться, тем самым натягивая цепь поводка — нещадно меня душил.

Единственное, что мне удалось сделать в этом положении — это осмотреться по мере продвижения по дому.

Итак первое — дом оказался не особо большой. Выйдя из угловой комнаты я оказался в небольшом коридоре. Мельком глянув поочередно в комнаты я обнаружил: гостевую спальню и детскую. В детской, к счастью, пока никого не было. Дальше была ванна с прачечной-бойлерной напротив, а также небольшая кладовка. Выйдя же из коридора я оказался в просторной комнате совмещающей в себе прихожую, гостиную, кухню и столовую.

С очередным рывком поводка Кодсворт провел меня в зону кухни, где его конец цепи был прикреплен к специальному кольцу. На чем меня и оставил, отправившись подстригать газон.

Беспомощно оглядевшись я попробовал цепь на прочность, уже понимая что мне не освободиться.

Ее же длины вполне хватало для перемещения по кухни, но вот даже дотянуться до одного из барных стульев, что стояли у импровизированной стойки, не получалось.

После некоторого осмотра стало ясно, что единственное доступное для меня место, где я могу хоть немного передохнуть от высоты своих каблуков — это толстая, упругая квадратная подушка, на которую, по всей видимости, надо вставать коленями.

Стоило мне попробовать проделать сие действо, как тело выкинуло очередной фортель — устроилось со всем возможным комфортом на подушечке сев при этом на пятки, от чего я вновь ощутил ягодицами прохладу каблучков, а руки сами сомкнулись на животе в замок. Рабская поза ожидания, не иначе.

Продолжая так сидеть, я попытался вслушаться в собственные ощущения и с удивлением, граничащим с шоком, понял, что более-менее свыкся со своим новым телом. И что даже положение, по факту, абсолютно беспомощное, а для многих и унизительное, вызывает у меня лишь сильное возбуждение.

Можно конечно задвинуть что-нибудь на тему Стокгольмского синдрома и прочего шока от изменения окружающей действительности, только вот... мне пофигу.

Кто-то, окажись на моем месте, испытал бы жуткий дискомфорт, боль и унижение. Кто-то просто бы пожал плечами. Я же... наверное являюсь или стал, мазохистом. Ведь все зависит от того, как ты смотришь на вещи.

Высокие каблуки. Больно, неудобно, тяжело? Для меня волнующе, возбуждающе.

Корсет. Туго, тяжело дышать, сложно двигаться? Для меня вновь же возбуждающе, приятная сжатость.

Кандалы. Ограничение свободы, беспомощность? О да! А еще это доверие.

Вибраторы и пояс верности. Боль, унижение, принуждение? Возбуждение, волнение, приятная наполненность.

Да мазохист... Ладно — мазохистка. Да — получаю удовольствие от своего положения. И что? Я кому-то этим навредила? Что-что? Вашей нежной психике? И что с того? Ведь если вы дочитали досюда, значит вас моя история вас чем-то зацепила...

Просидев в таком виде минут двадцать-тридцать, я, с тяжелым вздохом, замешанном на толике возбуждения, вновь встал на ноги. Точней встала. Потому что говорить о себе в мужском роде при таких обстоятельствах я не видела особого смысла.

Готовка... прошла успешно — тело вновь действовало по некоему алгоритму, выполняя все нужные действия без особых проблем. И даже кандалы не создавали особых проблем.

А стоило мне закончить с готовкой, как вернулся Кодсворт. Отстегнув поводок от кольца, меня вновь отвели в спальню и прикрепили его к аналогичному кольцу. Напоследок мне в рот вновь был вставлен кляп в виде члена.

Наконец, с пожеланием хорошо отдохнуть, чертова железяка покинула комнату. Щелкнул дверной замок, окончательно запирая меня в комнате.

Повалившись на кровать я некоторое время бездумно пялилась в потолок. Тело жутко гудело от усталости и возбуждения одновременно. Воспоминания об утренних оргазмах и том положении в котором меня практически насиловали не вызывали ничего кроме тянущей истомы и желания еще раз повторить всё от и до.

Попытка добраться до промежности и поласкать себя провалилась практически сразу — кандалы на запястьях все так же крепились к цепи на талии и простора для маневра практически не имели. Попытка поласкать себя прямо сквозь платье вызывала лишь разочарованный стон — слишком много подъюбников, создающих упругий "амортизатор", не дающий хоть сколько-нибудь сильно надавить на лобок. Да и "трусики" сооруженные из широких кожаных ремней, и туго стягивающие мою промежность, также не давали возможности насладиться собственным телом.

Подмяв под себя одеяло я надеялась хоть так сбросить напряжение, но, чертовы "трусики" из ремней вновь стали преградой, играя роль пояса верности.

Потому вскоре я, сильно возбужденная, но нисколько не удовлетворенная, села на кровати.

"Если я не могу кончить, то надо хотя бы разобраться в том, куда же меня занесло!".

Именно такая мысль мелькнула у меня, после очередной провальной попытки хотя бы оголить грудь — ткань платья хоть и была шелковистой на ощупь, но невероятно прочной и нисколько не тянущейся.

Поверхностный осмотр ничего особого не дал. Документов в спальне я не нашла. В ящиках лежало белье, как постельное, так и нательное. Кстати, мое подозрение подтвердилось — всё оно было качественным и очень дорогим на вид. Одних только корсетов было штук тридцать.

Стенной шкаф "порадовал" меня всевозможными вариациями платьев, любого размера и фасона. Но при это ни одной пары штанов найдено не было. То же касалось и обуви, расположившейся в нижней его части — вся с каблуком не ниже десяти-двенадцати сантиметров. Большая часть имела пряжки с небольшими кольцами на металлических язычках, через которые так удобно продевать замочки, тем самым запирая обувь на ножках.

Дотянуться до верхних полок с прикованными к талии руками было проблематично. Но по виду там лежали лишь одеяла разной толщины, да пара подушек. Потому в моем доступе оставалось лишь три нижних ящика.

И если первые два меня в очередной раз испугали, но и одновременно возбудили своим содержимым в виде огромного количества самой разнообразной по виду и предназначению БДСМ атрибутики, то последний, самый нижний ящик, наконец, дал хоть какую-то информацию.

В ящике обнаружилась большая цилиндрической формы сумка-рюкзак военного образца с инициалами и фамилией на ней "Д. Э. Шепард".

Внутри сумки обнаружилась вполне обычная одежда. Военного кроя. Неожиданно, да?

Но что более важно — небольшая, толстая, потрепанная и с кучей вклеенных листов, книжечка, оказавшаяся дневником.

Дневником некой Дианы Эльвиры Шепард, в бывшем Демиана Эдриана Шепарда, лейтенанта бронемеханического восьмого взвода тридцать четвертого батальона. Хакера-диверсанта по специальности. Ветерана десятка крупных локальных конфликтов и демобилизованного по причине... несчастного случая во время одной из операция, приведшего к мутации несовместимой с дальнейшей службой.

Проще говоря раньше это тело было вполне себе мужским и даже пристойно выглядящим, если судить по старым фотографиям найденным во всё той же сумке.

В дневнике особых деталей последней миссии не было.

Просто была дата 23 апреля 2073 года и короткая приписка о том, что их отправляют на зачистку какой-то фанатической группировки на границе с Мексикой.

Следующая дата 16 мая 2073. Связного текста почти нет. Постоянно повторяются слова "сиськи", "пизда", "кукла", "гребаный ВРЭ", "первичная формула" и "кровь девственниц".

12 сентября 2073. Бывший Демианом, а теперь Диана, прошедший через толпу психологов, орду ученых, которых иначе как коновалами в дневнике не зовет, более-менее принимает свое изменившееся тело. В чем немало помогает ему хорошенькая рыжеволосая медсестричка.

Около года они встречаются, чем эпатируют окружающих, так как две шикарные девушки, носящие исключительно ярко-выраженную женскую одежду (Диана по настоянию психологов дабы побыстрей привыкнуть к новым реалиям, а Алиса из солидарности), а потом Рыжик, как ее зовет Диана, делает ей предложение. Ревели и писали в дневнике они тогда вдвоем.

Фотография со свадьбы выглядела шикарно: на ней был запечатлен момент "первого поцелуя" в церкви. Две прекрасных девушки в белоснежных свадебных платьях с тяжелыми длинными юбками, нежно обнимают друг друга, при этом стараясь поплотней прижаться, чему ощутимо мешают их третьи размеры. Особенно выразительно лицо старого, сухощавого как сушеная вобла, седого с проплешиной на голове священника в круглых очках, выпучивших глаза, что из-за линз с где-то -9 смотрит на это прекрасное непотребство, широко раскрыв рот.

Приписка внизу и вовсе заставляет пожалеть о том, что не я был той невестой: "Больше вибраторы на подобные мероприятия не вставляем. Или хотя бы берем те, что с пультами регулировки мощности." И еще одна фотография — молодожены без платьев, но в полных комплектах белоснежного белья, туфлях и с фатой в волосах, тесно обнимаются во сне. На запястьях обеих надеты наручники, скованные за спиной друг у друга. Фото сделано подаренным на свадьбу Мистером Помощником, впоследствии названым Кодсвортом.

Дальше пошла простая жизнь состоятельного пенсионера с военным прошлым, что мог под настроение написать на продажу парочку полезных программ или попозировать для одного из эротических журналов БДСМ тематики, и недавно закончившей аспирантуру фармацевтом.

Постепенно Алиса занимала все более главенствующую роль, что Диану даже несколько радовало, так как привычка, выработанная годами, подчиняться кому-то, никуда не пропала. А психическая травма из-за изменения тела, только укрепила эту установку.