Путь мой лежит как можно глубже в лес, подальше от людей. Внешность у меня приметная. Битву я, скорее всего, проиграл. И кто угодно с радостью, за звонкую монету, сдаст меня мятежникам. Пока лучше избегать людского общества. Хорошо, что на усиление тела, и поддержание себя в режиме обожравшегося энергетиками живчика, уходит очень мало сил, иначе мне пришлось бы довольно хреново.

Никогда не любил Речные Земли, слишком мокрый, в прямом смысле, край. Вездесущие малые и большие реки в придачу к озёрам, мерзкие многодневные дожди, комары и грязь, грязь, грязь! Чуть отклонишься от Королевской или Речной дороги, всё, считай, дальше твой путь превратится в сущее мучение. Каких усилий и нервов мне стоило провести здесь армию знают лишь Семеро и Барристан. Что с ним стало? Наверняка погиб. Лежит где-нибудь недалеко в водах Трезубца. Или ему повезло больше, пал на берегу, а это значит, что останки послали родным, не забыв, скорее всего, содрать с них кругленькую сумму.

Куда больше меня волнует судьба Лианны. Не хочется даже и думать, что может сделать с ней этот надутый глупец, Роберт, если узнает о её реальном отношении к своей драгоценной персоне, и обо всём остальном. И не факт что Старк заступится за свою сестру. Всё-таки ситуация довольно сложная, и в его глазах она вполне может предстать как виновница гибели старших родственников. Неизвестность здорово раздражала и побуждала к необдуманным действиям. Хотелось тот час же идти в Дарри, в надежде хоть на что-нибудь. К счастью, рациональности и здравомыслия после пробуждения памяти у меня прибавилось, и эмоции потеряли надо мной прежнюю власть.

Сколько же времени я пролежал в водах Трезубца? Если меньше двух месяцев, то вполне можно перегнать мятежников и вернуться в Королевскую Гавань. Если дольше... тогда всё очень сильно осложняется. Надеюсь, у отца хватит остатков ума попросить прощения у Тайвина и осыпать всяческими благами, чтобы он забыл прежние обиды. Страх — это то единственное, что побуждает Эйриса к хоть каким-то осмысленным действиям. После моего поражения, уверен, он достаточно испугается.

Повезло, судя по всему, дождя не было, как минимум, пару недель и удалось собрать кучу замечательного сухого хвороста. Так как даже небольшой огонек на пальце — нежелательная трата магических сил, я сделал из своей ладони подобие камфорки, и стал держать в руке более или менее толстую ветку пока она не загорелась.

Костер разгорелся, будь здоров. Хвороста я и вправду набрал очень много. Часа два ходил, собирал. Дело в том, что на любые магические манипуляции внутри своего тела тратится такой ничтожный процент маны, что можно считать не тратится. Я же могу творить со своей тушкой очень многое, в разумных пределах. Превратить себя в какого-нибудь тентаклиевого монстра, или ещё какую хрень, у меня не выйдет. Но чуть изменить глаза, чтобы видеть в темноте не хуже кошки, вполне сумею.

Начинаю снимать с себя броню, пытаюсь, по крайней мере. Только сейчас обратил внимание, кожаные ремешки как-то слишком сильно истрепались. Стоило некоторые только тронуть, как они тут же рвались. Я похолодел. Сколько надо времени, чтобы довести очень качественную вещь до такого состояния? Минут за пять, буквально, скидываю с себя все железки, а за ними поддоспешник и исподнее. Одежду кладу поближе к огню, чтоб высыхала, а броню начинаю тщательно осматривать. Дыра в самой середине нагрудника заставляет поёжиться от воспоминаний о том, как эта проказница появилась на свет. Но меня интересовало нечто другое, то, что всеми фибрами души не желал находить, однако нашёл. Следы ржавчины на доспехе с примесью валирийской стали. Сердце ухнуло куда-то в бездну.

Так сколько же лет я пролежал на дне?

Глава 2

Пришлось скользнуть в полутранс, чтобы как-то успокоиться и начать рассуждать здраво. Придя к логичному выводу что, вот прям щас, я ничего сделать не могу, решаю заняться, наконец, своими воспоминаниями. Надо понять, почему память проснулась так поздно. Погружаюсь в транс уже без всяких полу.

До сих пор помню прочитанные в прошлой жизни книжки, в которых у всех людей был свой "внутренний мир", погрузившись в который можно отхватить себе разных плюшек в виде сверхспособностей. При этом он обязательно представлял собой что-то удобоваримое и знакомое для обыденного человеческого разума. Смешно и наивно. Вспоминая эти сочинения, я не могу не отметить их сходство с фантастическими романами конца девятнадцатого века. Для человека двадцать первого века они именно такими и покажутся, смешными и наивными. На самом деле разум является скелетом, нервами и мышцами души, и там всё очень непросто. Имея колоссальную базу знаний от Древнейшего Дракона, я провозился с этим, не много не мало, тридцать пять лет.

Оказавшись в сфере разума, первым делом начинаю тщательно её проверять на предмет различных вредоносных воздействий, естественных сбоев или просто небольших отклонений. Процедура настолько же необходимая как и проверка антивирусом своего компьютера после того как всю ночь лазил по порно сайтам. Только здесь речь идёт о твоём психическом здоровье, что гораздо важнее.

Спустя восемь условных часов я закончил. Хвала космическим яйцам, всё в пределах нормы. Так как устать здесь можно только после очень долгого и напряжённого труда, тут же устремляюсь к блоку с воспоминаниями. Через ассоциации нахожу нужные и погружаюсь в них с головой.

FLASHBACK

Большой зал Цитадели Волшебства погрузился в торжественную тишину. Великий маг, король, сиятельные лорды, доблестные генералы, мудрые наставники, — все устремили взоры к огромным, окованным цветными барельефами с изображением всех стихий, воротам. Через секунду они стали открываться. Совершенно бесшумно, что удивительно для такой махины. За ними обнаружилась группа юношей и девушек. Их одежда очень различалась между собой и была очень пёстрой.

Внезапно отовсюду стал звучать очень торжественный марш, настраивая присутствующих на вполне определенный лад. При первых звуках музыки молодые люди, чеканя шаг, пошли по бело-красному мраморному полу на противоположный конец зала. Там, на возвышении, стоял массивный позолоченный трон, на котором сидел старец с длинными волосами и седой бородой, в простом синем балахоне. Именно вокруг него собрались все важные персоны королевства и маги.

Не доходя пяти шагов до возвышения, они остановились и все, как один, синхронно опустились на одно колено, опустив голову. Музыка разом стихла. Старец с кряхтением встал со своего трона и подошёл к коленопреклонённым подросткам.

— Приветствую вас, ученики. Чего же жаждут ваши души? — прокатился по залу звучный, усиленный магией, голос бородатого волшебника. Молодые люди поднялись с колен и хором заговорили, многоголосый гул отражался от стен и куполообразного потолка, порождая эхо.

— Наши души жаждут доблести и силы, чтобы защитить то, что нам дорого!

— Да будет так! — старый маг взмахнул рукой, от него полетел искрящийся золотистый дымок, собравшийся в трёх метрах справа от ребят в огненного трёхметрового льва. Пройдясь вокруг изумлённых, но старающихся держать лицо, юношей и девушек, зверь утробно зарычал. Гости, впервые присутствующие на посвящении учеников в маги, испугались и шарахнулись назад. Но видя невозмутимость всех остальных, постарались сделать вид, что ничего не произошло, и вернулись на место. Изо рта льва на учеников полетел плотный оранжевый туман, закрывая их от посторонних взоров. Волшебный зверь с каждой секундой становился всё более блеклым и прозрачным, пока и вовсе не испарился. Туман тоже вскоре осел. Юноши и девушки имели вид крайне ошарашенный и немного дёрганый. Минута им потребовалась на то, чтобы они пришли в себя и вспомнили о том, что церемония далека от завершения.

— Благодарим за дар твой, о, мудрейший, но это не всё, чего жаждут наши души! — снова хором произнесли молодые люди.

— В чём же нужда ваша? — наигранно поинтересовался седой маг, его взгляд, направленный на учеников, излучал доброту и радушие.

— Наши души жаждут ума и мудрости, чтобы искать верные пути, избегая ложных!

— Да будет так! — присутствующие не сразу заметили огромную фиолетово-синюю сову, парящую высоко под куполом. Курлыкнув, дух спикировал на учеников и взорвался со звуком бьющегося хрусталя, накрыв ребят искрящимся облаком.

— Довольны ли ваши души? — спросил бородатый волшебник, когда всё рассеялось.

— Довольны, мудрейший!

— О, мать Магия! Обращаюсь к тебе, твой вернейший слуга! Обрати свой взор на эти юные души, даруй им благословение своё, чтоб достойно по жизни несли они дар твой! — воздев руки к небу, молвил старый маг. Весь зал затопило светло-голубое сияние. Ученики почувствовали как их резерв, безболезненно и легко, расширяется чуть ли не в два раза. Продолжалось всё это никак не больше двух минут, на протяжении которых все присутствующие в зале ощутили серьёзный душевный подъём.

— Поздравляю вас, отныне вы полноправные маги! Идите! И будьте достойны оказанного вам доверия!

* * *

В просторном, роскошно обставленном, кабинете сидели шесть человек. Один из них, выглядевший старше всех, расположился во главе десятиметрового, оббитого синим шёлком, овального стола, занимающего примерно треть всего помещения. Остальные расселись по разные стороны стола и тихонько переговаривались, пока самый старый не устроился на своём месте.

— Мои дорогие ученики, у меня для вас есть две новости, хорошая и плохая. С какой начать? — обратился длиннобородый маг к ученикам, достав из просторного кармана балахона узловатую деревянную трубку, принялся с видимым удовольствием втягиваться.

— Пф! Что-то мне подсказывает что выбор здесь не между плохим и хорошим, а между плохим и очень плохим, — фыркнула красивая блондинка с короткими волосами, заканчивающимися на середине шеи, и в мужской одежде: плотной белой льняной рубахе, накинутом поверх неё жилете из чёрной шерсти и в кожаных штанах того же цвета.

— Безобразие! Никакого уважения к моим сединам, что за молодёжь пошла! — активно жестикулируя, стал сокрушаться старик.

— В самом деле, учитель, хватит уже ломать комедию, — закатив глаза, вступил в разговор небритый мужчина неопределённого возраста с длинными патлами. Одет он был весьма небрежно. В плотный потасканный дублет коричневого цвета и штаны из овечьего сукна.

— Эх! Скучные вы все стали в последнее время. Вот что с вами такое случилось? — грустно вздохнул седой маг.

— Мы повзрослели, чего и вам желаем. Вы же великий маг, учитель, а ведёте себя, порой, хуже пятилетнего ребенка! — высказалась на повышенных тонах эффектная брюнетка с объёмной копной чёрных, словно вороново крыло, волос и в ослепительно белом платье с шикарным вырезом, открывающим взор на немаленькую грудь.

— А вот этого категорически нельзя делать! Ну сама подумай, у вас впереди ещё сотни, если не тысячи, лет! Вы свихнётесь или устанете от жизни, если будете смотреть на мир серьёзно.

— У вас? — заметив оговорку, переспросила двадцатипятилетняя девушка с рыже-белыми волосами, приподняв бровь в вопросительном жесте. На ней было одето светло-зелёное закрытое платье.

— Да, у вас. Я ухожу, — непринуждённо ответил старец.

— В смысле? — обеспокоенно спросил патлатый. Лица его друзей выражали примерно то же самое.

— В том самом, Бальтазар. Двести восемнадцать лет я пахал, как проклятый, создавая всё, что вы видите вокруг себя. Я хочу, наконец, уйти на заслуженный отдых, — волшебник обвёл руками пространство, как бы иллюстрируя свои слова. — Пришла ваша очередь впрягаться в эту телегу.

Воцарилась напряжённая тишина, каждый из присутствующих переводил взгляд на соседа по столу, их лица свидетельствовали о напряжённой работе мозга.

— Это... неожиданно, — вымолвил после пятиминутного молчания человек с каштановыми волосами, короткой стрижкой и аккуратно подстриженной бородкой и усами. Одет он был в ярко красную мантию с откинутым капюшоном.

— Ой, вот только не надо делать такие постные лица. Вы уже взрослые мальчики и девочки и прекрасно справитесь без меня. Я оставлю вам все ключи. Будете зажигать представления не хуже вчерашнего. А может придумаете что-нибудь своё, — в конце своей речи седой маг втянул трубку, из которой всё время шёл зеленоватый дымок.

— Кого из нас вы назначите своим преёмником, учитель? — поинтересовался индивидуум в красной мантии, выразительно зыркнув на своего нестриженного товарища.

— Вас всех. Вы будете моим, как говориться, коллективным преёмником.

* * *

"Как там говорил Гендальф? Смерть это вовсе не конец, а лишь очередное приключение? Ну что ж, в моём случае старый майя был прав на все сто с лишним процентов" — именно такие мысли витали в моей голове, когда я, совершенно добровольно, ложился в гроб... э-э-э точнее в усыпальницу, из которой потом восстану через тысячу лет. Да, так гораздо лучше.

"И откуда у меня только взялась тяга к пафосу и гигантомании? Тем более здесь. Нет же здесь никого, перед кем стоит выделываться!" — подумал я, глядя на внутреннее убранство пещеры, избранной мной в качестве усыпальницы. Квадрат сто на сто метров, десять метров в высоту. Коридор из статуй пафосных готичных доспехов, являющихся сильно навороченными големами, предназначенными для того чтобы сторожить моё тело. Разнообразные горгульи. Всё отделано в таком своеобразном некромантском стиле. Черепа, скелеты, чёрный и ядовито-зелёный цвет, раскрашенные барельефы с личами, костяными драконами, умертвиями. И вот смотрю я на всё это и думаю: "А какого хрена, и для кого я изгалялся, отделывая эту пещеру?" С лабиринтом у входа, с ловушками и злобными химерами, всё ясно. Вещь для безопасности очень даже нужная. С големами тоже, подстраховка от всяких Индиан Джонсов, у которых просто нереальная удача. Но на кой чёрт я потратил уйму времени и сил на этот уголок Некрополиса из Героев Меча и Магии? Ладно, хватит причитать. Накопленные за долгую жизнь бзики и отклонения дают о себе знать. Радоваться надо, что так легко отделался.

"Хватит оттягивать неизбежное, ты уже всё решил, и нет пути назад" — ложусь в стоящий передо мной саркофаг, головы касается пуховая подушка. Всего один ментальный приказ и весь комплекс входит в режим спящей обороны. Включается сильнейшее астральное и физическое сокрытие, щиты, которые должны защитить даже от ядерной бомбы. Саркофаг постепенно погружает меня в сон, формируются плетения, которые будут поддерживать моё тело в рабочем состоянии. Практически бездонные накопители, установленные мной здесь, подпитывают всё это.

Сознание погружается в сладкую дрёму. Заботы, дела, старые душевные раны улетучиваются, оставляя старика в покое и безмятежности.

* * *

За свою долгую жизнь великий маг успел нажить себе целую армию откровенных врагов. Большая часть из них покоится в естественных могилах, но есть и те, кто давно отбросил свою физическую оболочку и ушёл за грань мира. Они вполне вольготно существовали, даже успевали "жиреть", за счёт веры смертных. А Мерлин взял и обрубил им всю малину. Почти все кельтские боги кинулись разбираться с наглецом. Альбион тысячелетиями был их главной "кормовой базой", а тут, в один миг... шок, неверие и ярость завладели ими. Нет бы остановиться и хоть чуточку подумать. Но никто из них в тот момент был на это не способен. В итоге все развоплотились, перестали существовать. Оставшиеся, те, кто по какой-либо причине не пошёл за головой дерзкого волшебника, испугались продемонстрированной силе и, фигурально выражаясь, приползли к нему на колени. Маг великодушно не стал их убивать, а заключил с ними договор.