Chrome Shelled Regios том 6

— Она вошла в отделение центрального механизма, я вела её до ядра, — сдержанно сказала Фелли, выдержав его взгляд.

— И там потеряла? — спросил Шарнид с ноткой удивления в голосе, и она чуть заметно кивнула.

— Когда она достигла ядра, контакт внезапно пропал. Я тут же стала проверять окрестности, но ничего не нашла.

— Как... — ужаснулся Лейфон изложенным ровным голосом фактам.

— Есть вероятность, что она попала внутрь. Это чёрный ящик, никому из нас он не по зубам, — продолжил Кариан рассказ сестры. — И в таком случае, если она вошла в ядро, мы беспомощны. Оно вне нашей досягаемости. Мы не знаем, что там вышло из строя. И не можем рисковать движением города.

Его жёсткий отказ всколыхнул в Лейфоне какое-то мрачное чувство — и Лейфона стала преследовать мысль, что он обязан дать этому чувству имя.

В итоге он сказал себе, что это — чувство личной ответственности.

Чтобы довести счёт до пятисот, много времени не потребовалось. Гряземонстров, не достигших стадии взросления, он за угрозу не считал. Он умеет разве что тысячную долю того, что умеет Линтенс... Впрочем, это со слов Линтенса — а он любит преувеличивать и использовать большие числа, и полагаться на него в таких оценках не стоит — но несколько менее ловкое владение стальными нитями в сочетании с объёмами кэй, с которыми работал Лейфон, позволяло мгновенно разрезать личинку, и вся процедура много времени не заняла. К тому же на этот раз они двигались на него — и в сторону Целни за его спиной — выстроившись в ровную колонну. Знай себе ставь растяжки.

В Грендане против угрозы такого уровня Лейфона отправлять бы не стали. А в Целни нападение гряземонстров является угрозой высшей степени. Когда тебя называют талантливым, это означает лишь одно — в человеческом обществе и ты сам, и все плоды твоего таланта будут использоваться наравне с прочими средствами. Конечно, таким людям нередко случалось жертвовать жизнью, и их всеми силами стараются подстраховать, создав систему, обеспечивающую их долгую и эффективную службу. Военные обладают талантом и рискуют собой, и в городе их жизнь стараются сделать максимально комфортной, а во многих городах семьи, рождающие военных, купаются в роскоши. И всё это не меняет того факта, что их используют.

В школьных городах такие таланты взращивают. Не в шкурных интересах, конечно. И потому необходимо изо всех сил стараться избежать гибели студентов. Именно поэтому угроза считалась наивысшей.

Впрочем, даже без всех этих объяснений, с точки зрения любого города ситуация, в которой оказался Целни, и впрямь представляла собой угрозу высшей степени.

"Отличная работа", — раздался спокойный голос Фелли.

— Что со следующими контактами?

"Они есть, но в нынешнем темпе мы встретим их через неделю. Информация поступила с терминала на беспилотнике, и сведения не слишком точны из-за малой плотности психокинеза, но полагаю, что через три дня дистанция сократится достаточно для получения более подробной информации".

— Понял. Возвращаюсь на техобслуживание.

"Да, тебе надо отдохнуть", — сказала Фелли, но в её голосе тоже чувствовалась сильная усталость.

Следующие... Доводилось ли другим городам быть в большей опасности, чем та, что на них сейчас надвигается — когда региос, который должен избегать гряземонстров, в своём безумии бросается прямо на них?

Это всё из-за моих слов, мысленно твердил Лейфон, ведя лэндроллер обратно в Целни. Скажи он так вслух, Фелли услышит и скажет, что он неправ. Поэтому он молчал.

Когда он впервые услышал от Кариана, что город сошёл с ума, то подумал, что Нина, которая так дружна с электронным духом Целни, сможет чем-то помочь. Лейфон уже успел привыкнуть к электронному духу, но не видел, чтобы кто-то ещё смог с ней поладить, а тем более, чтобы она к кому-нибудь так привязалась. В Грендане он самого электронного духа не видел. Лейфон предполагал, что Целни особенно дружелюбна, но к другим людям она тёплых чувств вроде как не проявляла, так что дело не в этом. Он и сам мог контактировать с Целни только с помощью Нины. В чём причина — в её личных качествах или в особой способности, которой обладает лишь она? Лейфон не знал, можно ли отделить одно от другого, однако не мог больше вспомнить человека, который был бы способен напрямую взаимодействовать с электронным духом. И потому решил, что Нина как-то поможет. Такая вот дурацкая логика.

Не надо было пытаться решить всё сразу. Уничтожил бы гряземонстров, разобрался бы с непосредственной угрозой, а потом выработали бы план дальнейших действий. Студентов же много. И много тех, кто умнее Лейфона. Разве не смогли бы они придумать чего получше? Его дело — воевать с гряземонстрами...

В вопросах Военного Искусства его могли назвать заносчивым — он бы только пожал плечами. Он жизнь посвятил тому, чтобы отточить мастерство военного. У него есть сила, а в мире военных сила сама по себе всё доказывает. Когда речь о боях с гряземонстрами, можно смело утверждать, что по силе и опыту Лейфона не превзойдёт ни один житель Целни.

Но проблема обезумевшего города никак не связана с Военным Искусством. Лейфон с таким никогда не сталкивался, даже в мыслях. Однако же единолично решил, что положиться можно лишь на Нину, и действовал, не поинтересовавшись ничьим мнением. Вот настоящая заносчивость. Он же хотел отучить себя от попыток в одиночку решать проблемы города. Поэтому и товарищей позвал наблюдать бой наёмников... Но самоуверенность вновь сыграла с ним злую шутку.

— Сэмпай... не нашли? — спросил он, и Фелли не ответила.

Чувствуя сдавливающую сердце тяжесть, Лейфон крепче сжал ручку газа.

* * *

Она сладостно потянулась, радуясь, что вокруг, наконец, столько пространства... когда в коридоре раздался топот ног, и дверь с грохотом распахнулась.

— Стоять!

— А? — только и сумела выдавить из себя Лирин, которую вид чёрного дула направленного на неё травматического огнестрела застал врасплох.

— Группа быстрого реагирования городской полиции, не двигаться.

Молодые ребята, ровесники Лирин — но она человек гражданский, а они в полном обмундировании. Один из них жёстким голосом отдавал приказания.

Она в это время потягивалась, и пришлось застыть в той же позе, с поднятыми руками.

— Выйдите, пожалуйста, в вестибюль.

Молодой парень, видимо командир, оставил в номере одного человека и вышел в коридор. По коридору продолжал разноситься топот кожаной обуви, слышались крики и ругань. Периодически раздавалось: "группа быстрого реагирования городской полиции". После этой фразы крики и ругань стихали.

Лирин тоже не стала сопротивляться, и оставшийся в номере человек вытолкал её в коридор.

Шум раздавался за каждой дверью, мимо которой она проходила. Похоже, переполошилась вся гостиница.

Они находились в одной из гостиниц для приезжих, в том же квартале, где располагалась и хоробусная остановка.

— Ого, быстро же нас приключения нашли, — раздался весёлый голос, и Лирин обернулась.

Рядом шёл приличного вида привлекательный молодой человек с небрежно стянутыми за спиной серебристыми волосами, а парень помладше — на вид её ровесник — держал его под прицелом. Только молодой человек словно и не замечал, что делается за его спиной.

— Что ж, полагаю, стоит послушать совета водителя и вести себя хорошо.

По сравнению с Лирин, которая от ощущения грозного присутствия за спиной не могла вымолвить ни слова, молодой человек, Саварис, являл собой воплощение беззаботности.

— Да, уж, — через силу ответила она.

Водитель хоробуса был человеком простым и любил поболтать. А может, болтливым его сделали поездки между городами, где кругом подстерегала опасность. Однако он был добродушен. И по любому поводу находил, что сказать.

"Послушайте меня, дамы и господа, мальчики и девочки... уважаемые пассажиры. Если среди вас есть те, кто впервые покидает родной город — а такие наверняка есть — оказавшись в чужом городе, надо во что бы то ни стало соблюдать одно правило. Не оказывайте сопротивления правительству города, какими бы бессмысленными ни казались их требования. Само собой разумеется? Вроде бы да. Не сопротивляться властям. Но вы удивитесь, узнав, какие бывают в чужих городах законы, обычаи и договорённости. Не называйте город странным. Ведь ваш может оказаться страннее. Не нам судить. А в таком городе странными сочтут вас. Ведь их город вполне себе живёт. Это факт, который надо принять во внимание. Понимаете? Если нет, то постарайтесь понять. Таково главное правило, и сперва оно кажется бессмысленным".

В общем, поговорить он любил. Отделались они от водителя лишь этим утром. Вышли на остановке, выстояли очередь в близлежащем учреждении, получили разрешение на проживание, их направили в гостиницу, и когда Лирин оказалась в том самом номере, где позже радостно потягивалась, полдень уже миновал. Все гости безропотно подчинялись людям, назвавшимся группой быстрого реагирования — наверное, помнили слова водителя. И ещё он сказал:

"Не вступайте в конфликт с властями. Иногородних преступников редко сажают под стражу. Почему? Лишние хлопоты. Чужак всегда чужак, и долго вас здесь держать никому не надо. Когда придёт хоробус, вас прочно упакуют в смирительную рубашку, поставят печать и вышвырнут. Вот только особо опасных преступников мы, водители, не берём. Нам ведь и о безопасности пассажиров надо заботиться. И тогда, если мы отказываемся, или хоробус долго не приходит, вас насильственно выдворяют — проще говоря, без лишних вопросов выкидывают из города... ага".

Оказавшись за пределами защитного поля, в мире, где свирепствуют загрязнители, незащищённый человек жить не сможет. "Насильственное выдворение" представляло собой не что иное, как смертную казнь.

Не хватало ещё здесь погибнуть. Лирин вспомнила лекцию водителя и поёжилась.

Коридор кончился, лифтом пользоваться не разрешили, и они спустились по бесконечно долгой лестнице и вышли в главный вестибюль, тот самый, где ранее предъявляли разрешение на проживание. Там уже собралась толпа обитателей гостиницы. Многих Лирин не знала. Видимо, приехали на предыдущих хоробусах. Ждали хоробуса, который доставит в пункт назначения или ближе к нему, а кто-то просто не хотел уезжать.

Да... Если она сядет на следующий хоробус, то приедет в Целни. В школьный город, где живёт Лейфон, друг детства. И потому я не позволю себе здесь застрять, мысленно поклялась она и присоединилась к собравшейся в вестибюле толпе.

Город назывался Маиас.

Вокруг собравшихся в вестибюле гостей стояли вооружённые полицейские и наблюдали за ними, ничего не объясняя. Стояла там и Лирин. Стояла в огромной толпе приезжих и разглядывала молодых людей, представившихся городской полицией. Все в куртках с соответствующей надписью, и любой из них если и старше её, то явно ненамного.

— А ведь совсем молодые, — слегка удивлённо прошептал стоявший рядом Саварис. — Забавное место, школьный город. И ведь справляются как-то, без опытного персонала.

Да, такой вот школьный город Маиас. Особый город, управляемый исключительно студентами — как и Целни, город Лейфона.

— Уровень военных тут слабоват — похоже, правду говорят, что в школьных городах низка вероятность нападения гряземонстров.

Лирин не знала, но среди людей в полицейской форме были и военные. Что это означает? Полиция Маиаса всегда так работает, или же случилось нечто, требующее вмешательства военных? Судить по опыту Грендана... не выйдет. Лирин чуть заметно покачала головой. Она не имела дел с полицией Грендана и не могла знать, как та поступила бы.

— И всё-таки, что всё это значит? Хотелось бы уже разъяснений.

Стоило Саварису так сказать, как заговорил командир, который заходил в номер Лирин. Шлем он снял, что позволяло как следует его разглядеть.

— Уважаемые гости, позвольте для начала поблагодарить вас за то, что вы без вопросов подчинились нашим указаниям, — сказал он чётким голосом.

Благородные черты лица подсказывали, что он из хорошей семьи. Но сейчас взгляд его был строгим.

— В Маиасе похищена ценная информация, и с целью её возврата в городе введено чрезвычайное положение. С каждым из вас будет проведена беседа с целью уточнения обстоятельств, а также досмотр вещей, — сказал он вежливым, но не допускающим возражений тоном. — Проверка наличных вещей будет производиться одновременно с беседой. Проверка вещей, оставленных вами в номерах, начнётся уже сейчас — надеемся на ваше понимание.

Откуда-то донёсся стон, но тут же затих, когда полицейский обвёл всех взглядом.

— Ценная информация? Интересно, интересно, — кивнул стоявший рядом Саварис.

— Информация? Однако... — Лирин снова обвела взглядом юных полицейских.

В школе ей отлично объяснили, как ценна информация. И почему городская полиция ради возвращения украденного готова действовать жёстко, она понимала.

— Что-то не так?

— Однако как-то уж очень они напряженными выглядят.

— Хм?

После её слов Саварис тоже стал всматриваться в лица полицейских. Часть шлема составлял тёмный визор, разглядеть за которым выражение лица было непросто. Но видно было, как они время от времени сжимали губы или нервно дёргали головами. Было и ещё кое-что. Быть может, по-настоящему сильные люди вроде Савариса, многое повидавшие и способные даже во сне справиться с любой угрозой, таких вещей уже не замечают — но Лирин и остальные приезжие просто чувствовали давящее на них необычное напряжение со стороны окружавших их молодых людей.

— Интересно, может и так.

— С чего бы?

— Ну, вряд ли нам станет легче, если мы узнаем, — весело шепнул Саварис.

На сгорающую от любопытства Лирин словно выплеснули ушат холодной воды, но допросы уже начались, и она встала в выстроившуюся очередь.

Ждать пришлось долго. Ведь есть и другие гостиницы. И если в них творилось то же самое, людей на всё, наверное, просто не хватало. Лирин убивала время размышлениями о причинах задержки, пока, наконец, не подошла её очередь.

Расположенное в вестибюле кафе спешно превратили в комнату допросов. Убрали все столики, кроме пяти. Лирин проводили к крайнему слева. Там сидел тот самый молодой человек командирского вида.

— Здравствуйте, я начальник боевой группы быстрого реагирования городской полиции Маиаса, командир первого взвода Рой Энторио.

— Лирин Марфес.

Она села на предложенный стул. Другой человек, видимо из взвода, принёс оставленные ею в номере вещи и какой-то документ.

— Хм... — Рой пробежал бумагу взглядом и посмотрел на Лирин. — Я попрошу вас ответить на несколько вопросов. Полагаю, вы не в восторге от происходящего, но всё же сделайте одолжение.

— Угу...

Тон его был мягче, чем во время недавней речи, но формулировки по-прежнему были официальными и требовательными. Возможно, таков его собственный характер.

— Откуда вы родом? И адрес, пожалуйста, если можно.

— Грендан. Адрес... — сообщила она свой адрес, мысленно недоумевая от просьбы.