Глава 17

Беря в расчёт большое количество огневых средств у суданцев, горные орудия, ракеты, миномёты, и по четыре пулемёта на роту ! Я их как бы вставил в подразделения своего полка по всей линии укреплений. Кроме суданцев мне придали команды охотников, с 13-го и 14-го полков они своей меткой стрельбой должны были начать ещё издалека наносить противнику урон. И ещё две роты китайцев. Итого более 5 600 штыков !

В резерве за высотой в деревне Моидзы стоял полк добровольцев, в Судятен ещё один их батальон, два батальона китайцев и несколько батарей. В Тафашине стояло два батальона 13-го полка, 1-я и 2-я батарея. Эти силы должны были пополнять потери, в случае необходимости усилить, мой полк, и не дать японцам пробиться через квантунские Фермопилы. Кроме этого их ждали ещё ряд заранее подготовленных сюрпризов с нашей стороны.

Штурм перешейка начался 10 августа рано утром. Артобстрел длился 45 минут, он был намного мощнее того, что я пережил у Ганновера. Я с командного пункта наблюдая за обстрелом позиций своего полка с тревогой заметил, что, японцы пустили в дело орудия в 150 мм, но,судя по количеству разрывов снарядов их было всего несколько единиц, в основном били полевыми орудия и гаубицами Круппа в 120 мм, которые наши укрепления должны были держать. Тем более, что часть снарядов приняли на себя батареи приманки. Они открывали огонь, и когда начиналось их подавление японцами, расчёты укрывались в заранее сделанных укрытиях, для этого использовали 12-ть не патронных 87 мм орудия из китайских трофеев. Давили огнём японцы и ложные батареи. На них не пожалели дерева, красок, а наши умельцы сделали такие копии орудий, что с сотни шагов не сразу поймёшь, что это муляж, они даже "вели" огонь у нас по противнику. Но, несколько наших батарей, которые стояли вполне открыто японцы заставили замолчать достаточно быстро. И всё же наша артиллерия весьма удачно отвечала японцам, наблюдатели с позиций по телефонам сообщали координаты батарей противника, и туда наносился удар нашей артиллерией. Это приводило к ослаблению огня японцев. В этом бою морская артиллерия ещё раз показала насколько она превосходит даже тяжёлую полевую артиллерию.

Для поддержки правого фланга нашей позиции адмирал Дубасов направили из Талиенванского отряда, канонерские лодки "Кореец", "Маньчжур" и пришедшие из Порт-Артура "Бобр" и Сивуч", они имели меньшую осадку чем "Отважный", "Гремящий", и четыре миноносца. Моряки ещё до боя сделали себе на берегу наблюдательный пункт, и во время боя с него передавали данные для канлодок. Позже я узнал, что моряки специально для боя взяли малый запас угля, чтоб ещё больше уменьшить осадку и подойти к берегу как можно ближе. Что они и сделали во время боя. Огнём четырёх 9-ти и 8-ми дюймовых орудий канлодок позиции пехоты и артиллерии 3-й японской дивизии были буквально сметены, вели обстрел и миноносцы. Именно результат от применения морских орудий подтолкнул нас к одной идеи, которую мы позже и воплотили в деле. 3-я дивизия огнём канлодок была выведена из боя, напор на наш правый фланг со стороны противника резко ослаб. Но, не только мы использовали флот против берега.

В залив Цзиньчжоу японцы сумели провести неизвестно какими путями и вероятно с помощью своих богов, которым наверно молился весь японский флот, отряд кораблей, "Цукуба", "Хей Иен", "Акаги", "Чокай" и 1-й отряд миноносцев. Наши моряки узнали о нём только в день боя. Перехватить его при движении к бухте Цзиньчжоу они не сумели. Но, встречу готовили заранее. По итогам нескольких совместных совещаний, было определенно место в заливе, откуда удобней всего будет вести продольный обстрел наших позиций. Как говорят моряки, на траверзе нашего левого фланга они и выставили управляемую минную банку. Кроме этого против кораблей противника, возможность появления, которого в заливе, полностью отрицать было нельзя. Генерал Васи́лий Фёдорович Бе́лый, начальник Квантунской крепостной артиллерии, можно сказать отдал на перешеек две батареи 6-ти дюймовых пушек в 190 пудов, с временных батарей Артиллерийская и Тигрового Хвоста. При доставке тяжёлых орудий на позиции, от станции Тафашин, удачно были применены авто и паромобили предоставленные нашими ангелами хранителями. Они оказали помощь и строительной техникой при возведении укреплений на перешейке у Цзиньчжоу и других местах.

После обстрела наших позиций японцы атаковали их силами четырех дивизий, 1-й, 3-й, 4-й и Гвардейской. Из-за действий нашего флота, атаки 3-й дивизии на наш правый фланг были отбиты достаточно легко. 1-я дивизия действовала против центральной позиции, её атаки были отражены с большими потерями для неё. Фугасы, мины, растяжки, огонь гаубиц и мортир, легких орудий, наносил большой урон, ещё до достижения японцами второй линии инженерных заграждений, колючей проволоки и опять мин. И тут уже в бой вступали пехотные ракетные установки, миномёты добровольцев, и главное пулемёты. Они косили ряды японцев своим ужасающим по эффективности огнём, к этому добавлялся и ружейный огонь. Японцы атаковали, ложили сотни своих солдат, отходили, обстреливали наши позиции из артиллерии и снова атаковали. Но, укрепления, препятствия, поддержка нашей артиллерии, подход подкреплений и главное значительно возросшая огневая мощь полка, позволяли отбивать чрезвычайно напористые атаки японцев. Это было похоже на безумие, но, это была война, где реализуется бессмертная формула великого Суворова для достижения победы: "Глазомер, быстрота, натиск". Генерал Оку пытался нас победить через эту максиму, мы ему в это противостояли тоже по максимуму. Хотя у трёх пулемётчиков от зрелища множество убитых и раненых от их стрельбы во время боя случился нервный припадок.

Главный удар Оку наносил на нашем левом фланге своём правом, вдоль берега. Поддержка флота и удар силами 4-й и Гвардейской дивизий должны были решить исход боя за врата Квантуна в его пользу.

В час по полудню начался можно сказать ураганный обстрел нашего левого фланга, но длился он не так долго как хотелось японцам. Наша артиллерия достойно ответила им, огонь 107 мм гаубиц и 6-ти дюймовых орудий, снизила уровень обстрела с ураганного до сильного, затем он ещё больше ослаб. Их фугасные снаряды начиненные мелинитом были тому причиной. Но, кроме града снарядов со стороны суши на наши позиции, начали падать снаряды со стороны моря. Это вступил в бой как наверно казалось генералу Оку его козырь, отряд японских кораблей. Наши укрепления уже повреждённые обстрелами до того, снаряды калибром в 260, 210, 152, 120 мм, выдержать, конечно, не могли. Наступал решающий момент сражения. Мы должны были своими козырями бить карту Оку. И это было сделано.

Моряки хладнокровно выжидали, когда отряд японских кораблей зайдёт в их капкан из морских мин, ведя огонь по нашим позициям и приближаясь к берегу, наконец-то это было сделано. И тогда, мичман, старший минный офицер с погибшего в начале войны "Енисея" Сергей Николаевич Власьев, который и выставлял мины со своими моряками, сам лично крутанул ручку взрывной машинки, и мины рванули.

Один миноносец в прямом смысле слова разорвало напополам, другому оторвало нос, и они оба за десятки секунд утонули, устоять кораблю в 87 тонн тоннажа против морской мины, практически невозможно. Корвет "Цукуба", флагман отряда и канлодка "Акаги" от близких взрывов получили пробоины в корпусе, соответственно крен. А вот самый крупный корабль отряда, броненосная лодка "Хей-Иен" видимых повреждений от подрыва мин не получил, так же как и вторая канлодка "Чокай". Увидев такой ответ на обстрел наших позиций с моря, по ним прокатилось громогласное русское, "Ура!!!" После мин в дело вступила артиллерия, шестидюймовки, гаубицы и полевая артиллерия начали бить по японским кораблям, которые пока стояли на месте. Японцы видя такое развитие событий, решили выйти из под огня нашей артиллерии, но, вести обстрел продолжали, дали ход и начали отходить от берега. Вот тут мичман Власьев крутанул ручку машинки ещё раз.

"Акаги" и "Чокай имея всего 620 тонн водоизмещения погибли на минах в течение минуты-другой. "Ура!!!", вновь прокатилось по позициям, я даже различил уже знакомый мне "Аллаху акбар!!!", и китайский "Ваньсуй!", все участники сражения радовались успеху русского оружия. А вот "Хей-Иену" вновь повезло, как "Цукубе" и двум миноносцам, вокруг них встали мутные столбы воды от взрывов, но, они уходили от берега как заговоренные. Бронированная канлодка выдержала несколько попаданий даже шести дюймовых снарядов и уходила с места боя. А вот "Цукубе" наши артиллеристы из капкана не дали вырваться, береговая артиллерия показала свой высокий класс. Сначала японца подожгли, и через четверть часа тремя подряд попаданиями отправили её на дно, до которого было совсем недалеко. Остов разбитого корабля сильно выступал из воды, особенно в отливы, вскоре с него было снято всё ценное, как и с погибших канлодок японцев.

Вот в момент обстрела нашего левого фланга кораблями, и боя с ними самой грозной части русской артиллерии, Оку и предпринял самую мощную и успешную атаку японцев в этом сражение. Пехота 4-й и Гвардейской дивизии с грозными криками "Банзай!" густыми цепями, умело используя местность, шла в атаку волна за волной, пытались они использовать для поддержки атакующей пехоты, подтянутые к русским позициям горные орудия и пулемёты. Японцы, к нашему сожалению, учились воевать по-новому все быстрее.

Их третья атакующая волна, в прямом смысле идя по мертвым и ещё живым телам первой и второй сумела подойти к русским позициям уже на десятки шагов, и явно горели безумным желанием броситься в яростную штыковую атаку, другого желания у них и быть не могло, после пройдённого им ада. Но, брошенные в их ряды раз за разом ручные гранаты, винтовочный и пулемётный, и неожиданно эффективный огонь из самозарядного пистолета Маузера, которые были у суданских офицеров и унтеров, остановил достойную увековечивания в анналах военной истории атаку японцев. На этом казалось всё, они сломаются, но, мы, тогда ещё недооценивали японцев как противника. Генерал Оку бросил в бой новые полки, перед этим подвергнув новому обстрелу наш левый фланг. Эту атаку мы несомненно отбили бы, наши потери в этом бою постоянно пополнялись из резервов, причём на позиции прибыли подкрепления именно из 1-го добровольческого полка, с пулемётами, миномётами и закованные в броню бойцами. Но, в бой они так и не вступили.

Когда, стало понятно, что воистину бесстрашные японцы опять идут в очередную атаку, я и все вокруг кто впервые или вновь, услышали рёв иерихонских труб или может и впрямь глас ада для врагов, русских "катюш". Это был ещё один наш козырь в колоде карт, и мы им побили козыри генерала Оку в игре под названием сражение за врата Квантуна. После очередного единомоментного уничтожения нескольких батальонов, даже беспримерно мужественные японцы были вынуждены остановиться. Поле боя осталось за нами. Когда стало очевидно, что это всё, и сражение закончилось нашей победой, от бухты Цзиньчжоу до бухты Хунхуза, тысячи солдат, русских, суданцев, сербов, русских горцев, китайцев своими победными криками известили об этом друг друга, и своего более чем достойного противника, военную историю своих стран и народов, о своей победе !

Русские Фермопилы, как стали называть квантунский перешеек, устояли под напором отчаянного смелого, упорного, подготовленного, а значит чрезмерно опасного и достойного противника, как были для нас японцы. И, несмотря на это русские солдаты,их соратники, русское оружие вновь взяло верх! Как это было, и будет впредь !"

Через несколько лет военные историки назвали точные цифры потерь это сражения. Японцы потеряли 9 918 человек, из них 3 960 человек убитыми, русская сторона 2 236 человек, из них 546 убитых.

Канлодка "Хей-Иен", бывший китайская то ли переброненосная канлодка "Пин-Юань", то ли недоброненосец, и пара номерных миноносцев из бухты Цзиньчжоу не сумели уйти в Порт-Адамс.

Вылетев рысью из Порт-Артура по приказу Дубасова, как только он получил сообщение о появлении японских кораблей у перешейка, крейсера "Новик", "Алмаз" и два отряда эсминцев взяли в карьер. Вслед за ними стала выходить вся порт-артуровская эскадра. У острова Рипон (соврем. Дунмаидао) в заливе Товарищества (соврем. Гуаньдун) вырвавшиеся вперед эсминцы перехватили японцев,которые наверно уже надеялись,что им сегодня повезло, и как свора борзых давит волка, с ходу разорвали миноносцы, и не дожидаясь крейсеров, после отказа сдаться, как на манёврах утопили торпедами "Хей-Иен". Подобрав с воды всех кто уцелел после этого, ушли обратно в Порт-Артур, крейсерам оставалось только по хорошему завидовать миноносникам.

Русские газеты были в восторге от очередной победы, им в тон говорили германские и значительно потеплевшие к России французские. Британские и американские подбадривали и утешали японцев, мол, бывает, уже не в первый раз, но, у вас победы ещё впереди. Берите у нас кредиты и вперёд к победе, только явно не коммунизма.

После этого можно было быть уверенным, что армия и Гэнро категорично потребовали от флота и лично от адмирала Того, решить проблему присутствия в заливе Талиенвань русских. Без овладения заливом и сокрушения морской артиллерий укреплений на перешейке, продвижение японцев на Квантун было под большим вопросом.

Гэнро сказал, адмирал Хэйхатиро Того сделал. Хотя я уверен он точно знал, что его там уже ждут не только броненосцы, мины и береговая артиллерия, но, и то, что можно было назвать по-японски 怪獣 кайдзю, и никто пока в мире, ещё толком не знал как с этим странным зверем, который нападает из морских глубин бороться. Ну, кроме меня конечно, халифы Судана, но, этот секрет был пока раскрыт только единицам. Читал там в своём времени, что предлагали высаживать на подлодки здоровенных моряков, чтоб они молотами пробивали корпус. Вот такая противолодочная оборона (ПЛО), ха-ха.

Поэтому адмирал Того собрал всё бронированное и не бронированное старьё японского флота, броненосцы "Чин — Иен", "Фусо", точно знаю, что Того про себя очень пожалел, что в феврале 1895 года в Вэйхавее, японцы не захватили близнеца "Чин — Иена", китайский "Динъюань" их дуэт был бы вполне угроза даже для русских императоров -двойняшек, отца и сына, "Николая 1-го" и "Александра 2-го". Именно с ними и предстояло встретиться по плану боя за залив Талиенвань. Но, как говориться "маемо, шо маемо". Поэтому в отряд с ветеранами броненосцами вошли, бронепалубный крейсер "Сайен" с двумя 210 мм Круппа на нос, безбронный крейсер "Цукуси", но, зато с двумя орудиями в 254 мм Армстронга, винтовые корветы "Кацураги", "Мусаси", "Ямато" два последних мне были известны именами самых мощных линкоров в мире, которые японцы достаточно бесславно использовали в боях 1944 и вроде 1945 года, последний поход "Ямато", хотя корабли конечно были по-настоящему шедевральные. Будут ли они теперь таковыми или вообще ? Деревянные корветы "Тенрю" и "Каймон" тоже пошли в дело, как и канлодки "Атаго", "Чинчу", "Чимпен", "Чинто", "Чинхоку", первая имела 210 мм, квартет "Чи" вообще 280 мм. К этому крупнокалиберному роскошеству добавлялась вишенка на торте, калибр в 320 мм трёх японских крейсеров сим, они ведь по задумке предназначались для борьбы с броненосцами, и именно китайскими с которыми им теперь идти в едином строю в бой. Вот такая насмешка истории. Ко всему этому придавалось три отряда миноносцев 3-го класса, в 40-50 тонн, 12 единиц, их лидировали броненосный миноносец "Котака", а так же "Фукурю" и "Сиратака". Вот этими шестнадцатью орудиями от 210 до 320 мм и шестью 170 мм предстояло адмиралу Катаоке, пробиться через русские броненосцы, канлодки, береговую оборону в залив Талиенвань, чтоб в дальнейшем вскрыть оборону русских на перешейке. Скрипнул наверно, адмирал Того зубами, вспомнив о потери по-настоящему броненосной "Хей-Иен" с 260 мм орудием и броненосных корветах "Конго" с "Хией", которые ему бы дали шесть 170 мм-е пушки, эти корабли ему были весьма пригодились для задуманной им операции.