Моя борьба))

Кроватка моя превратилась в склад забытых вещей. И на любое замечание внимательной родни о том, что дитю мол и прилечь-то негде, бесстыже глядя им в глаза моя мамаша убежденно утверждала, что я днем на диванчике дремлю... И они, наивные, верили!...

Следующий бой состоялся когда мне было года полтора. Очередная попытка отправить меня в детскую кроватку опять же закончилась полным поражением оппонента. Мне доказывали, что такие большие мальчики уже не спят с мамами. Потом мне пытались внушить, что это даже стыдно, спать с мамами. Пытались обвинить в трусости и сводили дело к тому, что я немедленно должен отправляться к себе в кроватку. Нихт Ферштейн и Фиг-Вам! Я сменил тактику. Всякие намеки и прямые распоряжения о передислокации игнорировал конкретно, не спорил, не капризничал, не гундел. Я стал стараться укладываться спать раньше мамани, и ей приходилось на своих маленьких, тоненьких ручках тащить сонное тяжелое чудовище в эту самую кроватку. Кстати я не сказал еще, что она так больше и не подросла? Как была 153 см, так и осталась. Но сложена была очень пропорционально. Я потом подробнее её опишу...как разумом подросту.

На пол дороги я просыпался, выдирался из рук на волю, и чего-то там бурча на детско-медвежъем отправлялся обратно, на нагретое место. Как правило больше чем на 5-8 попыток её не хватало и смирялась она. Что с сонного дитяти взять. Оно ж мааааленькое..... Это была последняя попытка экстрадиции меня с НАШЕГО спального устройства!

Через три года после своего сольного концерта с исполнением меня, мама закончила техникум, сдала документы в институт на профиль "Банковское дело", и вернулась на работу. А я был насильно сдан в детский сад. Родила меня она ровно в пятнадцать. И теперь, спустя три года ей исполнилось восемнадцать. Приняли ее обратно на ту же должность, с которой она в декрет ушла, все та же подай-принеси. Вот она со всем усердием и инициативностью и принялась и подавать и приносить, имея при этом свое мнение, да умение это самое мнение обосновывать и отстоять с родовой упертостью. Короче говоря через месяц перевели ее не куда ни будь, а в личные секретарши управляющего банком с окладом сто тридцать рубликов. Кто решит, дескать мол обычная секретутка и всё — сильно ошибается такой человек! Она реальный доступ к информации о деятельности банка получила и изнутри видела, как устроена финансовая политика в регионе. Всю изнанку. И училась. Очень старательно училась. Всему. И себя поставить сумела. Держалась она с точки зрения коллег, омерзительно. Не по чину высокомерно. Педантично-исполнительная, крайне требовательная к себе, она и всех остальных тиранила. Аккуратная до нетерпимости. Носила очень консервативные, стального цвета и всегда одинаковые костюмы — миди с юбкой чуть ниже колен, белые строгие блузки безо всяких легкомысленных рюшечек и черные или синие галстуки-бабочки с белой жемчужинкой. Маленькие серебряные серьги все с тем же жемчугом. Использовала очень неброский макияж и прическу делала "под мальчика"...

А, ладно раз уж начал...опишу, как смогу. Цвет волос естественный, светло-русый. Почти блондинка. Грудь после родов достигла нумера второго, и поскольку присосаться мне к ней не свезло, осталась вполне себе девичьей, высокой и упругой. Не обвисла. Попка тоже слегка раздалась и округлилась, если до родов она как бы по ширине плеч смотрелась (на фотках), то после того стала на дюйм поширше, типа. И относительно роста, ноги весьма таки себе длинные, прямые, очень стройные. Чистое лицо (ну не было у нее гормонального подросткового кризиса и угрей :). Мордашка, на мой вкус конечно, крайне симпатишная, не фотомодель но миленькая очень. Глазищи синие-синие и большие. Реснички такие пушистые... Носик такой вздернутый слегка, приятный, в славянском стиле. Губки яркие, слегка пухленькие. Маленькие, опять же слегка оттопыренные ушки. Длинная стройная шейка. По мне так — совершенство и идеал. И все в сад!...

...и очень скоро заслужила среди "банкирш" и "банкиров" погремуху — стальная сучка. Все полагали что из-за папы-номенклатурщика такая она вот стервь. Однако же причина для стервозности была у нее совсем иная....гораздо более нелепая. А дедова аура помогала лишь тем, что под юбку ей не лезли. Боялись. Этот самый сын Израилев трахал весь свой банк, как личный гарем. Ей же только ручку лобызал элегантно. Умел, кобель элегантно ручки лобызать. Ничего не скажешь. Потом я у него научился!

Еще через год, в девятнадцать, ее назначили личным референтом управляющего... А еще через два года закончила она третий курс и получила должность заместителя заведующего отделом. Это в двадцать-то лет. И никто ей карьеру не вызванивал. Чисто личными деловыми качествами. Наконец, еще через два года закончив институт, вступила в должность полноценного завотделом кредитования, с окладом денежного содержания в двести семьдесят рублей. Горжусь знакомством и родством!

История четвертая

Садик-шмадик

...Я рос, и рос со мной вопрос

А что же там, что же снаружи?...

А здесь блестит....

Получив четыре года строгого режима в детском саду, без права на помилование и досрочное освобождение, я поначалу слегка обозлился и решил, что золотое детство кончилось. Однако все оказалось не так уж траурно. Масса новых интересных людей, с которыми, как оказалось, можно поиграть, поговорить, подраться и закатить супостату деревянным кубиком в лобешник. Поделиться наболевшим. (Каша, блин — противная! Настя — дура! Спать в обед не охота, а бегать не дают! А у няньки Светки — ноги волосатые! И т.д. и т.п., о чем разговор — роскошь общения!). Первые два года прошли, как в бодуне — ничччо не помню! Дальше потихоньку начинают проявляться картинки. Ну кто выше стенку в туалете описяет... в данном контексте... не интересно. Соблюдая примерную хронологию...

Картинка первая. Пять лет. Лето. Во время подвижных игр приспичило по мелкому делу. Вижу кустики сирени. Ее у забора густо наросло. Зашел за кустики. Оба-на! Попалась! Катька Сомова присела, коленки растопырила и льет. Штанишки под коленками болтаются, юбчонка задрана, попа сияет. Интересно!... Делаю строгое лицо и деловито заглядываю между коленок. А там...струйка переливается всеми цветами и играет розовыми нежными губешками. Шлепает ими друг о дружку, журчит. Катька краснеет помидором, но процесс прекратить не в состоянии. Только и может, что обозвать дураком. Пожав плечами поворачиваюсь к ней боком, и спускаю с плеча лямку. Обнажаю стручок, и учитывая ветер, чтобы не обрызгать, присоединяюсь к процессу. У Катьки глаза высовываются дальше носа. Она все такая же красная, но уже от любопытства. Видать тоже в первый раз увидела чем мальчики от девочек отличаются. Кончаем с ней одновременно. Поддергиваем штанишки, оправляем одежды и разбегаемся. Снова встречаемся перед сончасом. Не сговариваясь, принимаем параллельные усилия, что бы оказаться на соседних вертолетах (если кто на губе не сидел и не знает, то это раскладушки такие хитрые). Естественно, добиваемся желаемого. Шторы на окнах задернуты. Полумрак. Тишина. Няньки моментально исчезают из помещения и заслуженно отдыхают от малолетних бандюганов. Она под одеялком, и я под одеялком. Она в трусиках и я в трусиках. Народ активно начинает сопеть. Спустя некоторое время — она без трусиков и я без трусиков. Она под одеялком и я под одеялком, но уже под её... переходим к тактильному исследованию заинтересовавших нас конструкций. А и правда забавно там все у них все устроено. Вот вроде и нет нишиша, а ведь что-то же есть! А посмотреть так и не дала, сцучка такая! А пофиг!

Картинка вторая. Утро в саду начинается с завтрака. Потом следуют занятия в виде разных развивающих игр. Однажды чудным утром, после завтрака естественно, в мою бедовую головушку пришла мысль. И не вышла обратно. А какого собственно... веника... я в эти дебильные ручейки играть обязан? Что ж я не найду занятия более приличного для солидного пятилетки? И я подался за забор, на пруд. И отменно провел там время до обеда... Купался себе в волю, загорал, мячик попинал с местными пацанами. Сгоняли за мороженками, поделили по братски по штуке на двоих... Опять искупались. Тут и время обеда подошло. Пролез я в дырку в заборе и органично влился в дружный коллектив топающий в столовку. Обед с хорошо нагулянным аппетитом совпали как ключик с замочком. И задремалось мне с сыту да устатку. Ну сончас дело неизбежное, как Новый год и день рожденья. Катька забыковала и отказалась продолжить урок натурфилософии. Флаг ей в руки. Пусть с Игорьком образование повышает. Спю. Полдник. Игры. Нафиг! Дырка в заборе, пруд, пляж, футбол! Наше всё! Дня три так прокатывало. Потом нескромные вопросы задают... "И хде это ты Ерофеев шляешься!?" Где-где! На бороде! В клюзет бегал! Сколь веревочке... попался я. Прям в дырке заборной за штаны тетиСветка изловила. Стоп говорит, кросафчег! Стоять-бояться! Ну щас прольется чья-то крофь!.. Ты куда ж это намылился!? Ты по какому праву!? Ты откель такой взялся!? Я те дам к пацанам на минуточку! Я те круп-то отполирую. Я те дам не имеешь права! А вот я мамке твоей нажалуюсь!.. Романтика борьбы... Ну походил я пару дней строем. И за своё. Лето!

Картина третья.. На меня настучали. Ну, Игорёк! Ну друг-приятель. Ну будущий мастер глубинного бурения... Сдал меня, как пустую бутылку! Вероятно, в надежде на преференции. За мзду! И кому сдал! Той самой волосатоногой Светке-кастелянше. Подбежал к ней и тыча в меня пальцем в полный голос наябедничал!

— А он сказал ЗАЛУПА!

Лицо у Светки стало каким-то...пустым....ни тени мысли ....только ноздри затрепетали. По моему её тогда на ржач пробило! Но виду не показала. Ушла молча. И санкций не последовало. А колоритная она особа, надо сказать. 90-60-90 нервно курят в сторонке! Рулят 120-90-120! На 177. Рыжая, как огонь! Основательно покрытые рыжим волосом ноги. Смешливая такая барышня двадцати двух лет. Поглядывала на меня временами и ржач ее снова разбирал. Вот такая преамбула.

Амбула. А потом моя раскладушка сломалась и мне постелили матрасик на полу. Головкой к проходу. Чтоб поудобней наступать. На улице жара, двери настежь, в спальне сквознячки погуливают. Детки раскрываются во сне. А ну как простудятся? Во сне? ТетиСветка подменила Галину Сергеевну и шмыгает по спальне, и поправляет одеялки, чтоб не никто простудился. Заботливая такая. Я не сплю. И когда она пролетает надо мной, одним глазом подглядываю к ней под халатик. Зачем подглядываю? А под халатиком у нее трусов нет! Видать совсем ей жарко! Но она быстро так шмыгает и ничего толком увидеть не успеваю. Но надежды разобраться, а что же это такое я углядываю моментами, не теряю. Ага, есть контакт. Мишка напротив меня раскрылся, и она над ним зависла. Боженька ж ты всемогущий! Даже такой малолетка, как я, впечатлился и заценил. Тут она поворачивается, опускает глаза и засекает наблюдателя. Вроде визжать собралась, однако нельзя, дети спят.

Делаю строгое лицо и подмигиваю! Ну все, опять ее на ржач пробило. Зажимает рот ладошкой. И присаживается где стояла. На корточки. По головке меня гладит и шепчет тихонько. — Ты матерьшинник чего не спишь? Не охота, отвечаю. Тоже шепотом. А сам напряженно всматриваюсь туда, в междоузлие. Наблюдаю не могу понять чего. Интересно. Тяну лапку потрогать. От неожиданности Светка садится на задницу и тупо спрашивает:

— Ты это чего?

— А почему у Сомовой она лысая?

-Кто?

-

* * *

да!

— Ты не матерись давай, мелкий!

— А кто?

— А она маленькая ишшо, обрастет как подрастет. А ты откель знаешь?!

Вот поговори вот с ней, с тормознутой! Пытаюсь снова потрогать ее пилотку. Она шлепает меня по руке и делает страшные глаза. Низззя! Меня ж посадют, увидь кто...

Так. Проблема. Нужно решать. Нужна, срочно нужна ценная идея! Так! Выдавливаю пару капель из пиписки. На трусиках расплывается небольшое сырое пятнышко. Честно глядя ей на сиськи, заявляю. — А я описялся! Пошли в кладовку трусы менять! От офигения наверное, она послушно идет вслед за мной в кастелянскую. Там я беззастенчиво скидываю труселя и требую свеженькие. Она отворачивается к полке с бельем, наклоняется и я мгновенно засовываю свой нос к ней под подол. Трогаю. Ойкает. Я успокаиваю. Дескать, здесь вам не тут! Никто и не увидит. А уж я то болтать не стану точно! Могила! Изучаю. Она поворачивается и помогая мне натянуть штанишки, улыбается. Так ты нарошно обоссялся, што ли? Спрашивает. ОНО еще спрашивает! Само собой! А как тебя по делу, в укромное местечко увести еще-то? Ну, уржалась вся. Вытирает слезы, садится на детский стульчик. Ох, и люб ты мне Женька, говорит. Вот весь в папашку! Мог бы моим сыночкой быть. Оказывается она тоже из Емельяновки, и оказывается папаня ее в младые свои годы пояривал втихую. Во! Любил мамку, а трахал Светку. Гусар однако! Удалой хазбулат. Мда... А тетиСветка кобыла рыжая! Ужасно просто любопытно... Но опыт, опыт уже есть!

История пятая

Кукловодки

...Чунга-чанга весело живет,

Чунга-чанга лето круглый год...

Картина четвертая. По моему — август. Какое-то время спустя случившийся случай заостряет мое внимание на том, что проделывают со мной родные тетки. До этого как-то не заморачивался темой, пролетало мимо сознания. Ну купают и купают. Нормальное дело. А если вглядеться и вдуматься?! Внимание если обратить!...

Обязанностью забирать меня из садика обременили малолетних кукловодок. Мамкиных младших сестер Светку и Варьку. Теток моих. Двойню. Они три класса уже закончили и готовились в четвертый, а на каникулах бегали в какую-то спортивную секцию художественной гимнастики. И им было одинаково, что домой к себе, что домой к нам. Вот их и запрягли. Потому, как мамуля раньше девяти из своей бетонной банки не вылезала. Приезжала уставшая, как борзая-гончая в конце охоты. Покормит меня с тетками, душик примет, до лежбища доползет на полусогнутых, в чем под душем была... и все, считай нет человека. Когда мамец возвращалась домой, подруливал и дед Саша и теток увозил.

Поначалу они артачиться попробовали, но мозги им промыли мгновенно и они впряглись. Кормить меня после садика нафиг не надо. Натащили кукол своих, меня к стенке в аут, и наигрывают себе — дурынды. Я хоть спокойно книжку почитывал. Про дядю Степу. А потом до них доперло! Оказывается со мной тоже в куклы играть интересно! И еще как! Мной! И начали они меня купать. Купаться я любил. Воды в ванну напустят, и давай меня везде намыливать, старательно так. И везде-везде. В глаза-то мыльными лапами лезть я их быстро отучил. Укусил пару раз, благо лапы сами подставляли. И до них таки дошло. А других возражений у меня не было.

В то время я дельфинов полюбил. И вовсю старался им подражать. В ванной. Плескался, нырял, кувыркался. И тоненько по дельфиньи свистел. После первой же помойки им пришлось с этим фактом считаться, потому как их кондиционные эксклюзивные самопальные наряды пришли в некондицию в виду полной промокшести и помятости. На следующий день они ограничились трусишками. Напрасно. Трусишки тоже пришлось сушить утюгом. И наконец они догадались, что купать дельфина можно и без трусишков! Это была правильная мысль. Тут уж я насмотрелся на эти штучки... цацки-пецки... мда. Было бы там на что смотреть! Нее! Не тетиСветки. Далеко. Хоть одна и Светка. Но было весело!