Дракон, покоривший Феникса 1

Церемонно попрощавшись со Старшей принцессой и пожелав ей спокойной ночи, Советник покинул мост, на который пришел в тайной надежде, что этим вечером ему непременно повезет. Неторопливо возвращаясь в императорскую часть дворцового города, он жестом подозвал евнуха, что был приставлен к гаремной части Внутреннего дворца. Склонившись в поклоне, тот поспешил на его зов.

— Тебе ведомо, кто в гареме по вечерам играет на флейте? — поинтересовался Советник. — Эта мелодия звучит довольно часто.

— То нам не ведомо, господин, — закланялся евнух. — Но флейтовые наигрыши неизменно доносится из Гранатовой беседки, только кто играет на флейте нельзя сказать наверняка, — почтительно отвечал, стараясь угодить, женоподобный евнух. — Гранатовая беседка находится посреди гарема наложниц и усадьбами их высочеств. Молодые барышни и дамы любят собираться в ней. Если господин Советник пожелает, я непременно разузнаю, кто из них играет те чудесные мелодии, что очаровали ваш слух. Только вот в этот раз Гранатовая беседка не была освещена.

— Не стоит пугать дам моим вниманием, — одарил евнуха серебряной монетой Советник, зная, насколько дворцовая челядь внимательна к подобным мелочам.

До Ивовой Лачуги в которой Советник жил когда государственные дела требовали его постоянного присутствия при дворе было недалеко и он неторопливо прогуливался, пытаясь справиться с досадой. Почти каждый вечер приходил он на Изумрудный мост, чтобы услышать щемящие нежные напевы флейты, только сегодня флейта молчала. Может из-за того, что Старшая принцесса находилась в это время с ним на мосту?

Войдя во двор Ивовой Лачуги, Советник сел на скамью из белого камня под ивой и задумался. Гранатовая беседка являлась самой красивой беседкой-теремом во всем дворцовом городе. Ее деревянные колонны выкрашены черным лаком, а ажурные решетки желтым. Изящно изогнутая крыша выложена бордовой черепицей. Обстановку беседки составлял стол, скамья и стулья, тоже покрытые черным лаком инкрустированные позолотой. Кисейные пологи, закрывавшие решетчатые окна и вход, как и развешанные под крышей гроздья фонариков были бордовыми. Издали, в вечерней темноте, освещенная беседка напоминала срез сочного спелого граната. Неудивительно, что придворные дамы полюбили собираться в ней. Только вот могла ли Старшая принцесса снизойти до общества наложниц? Она слыла рассудительной, не позволяя себе отступать от правил этикета и дворцового церемониала. Ревностно чтившая свой статус, она в каждой мелочи неустанно подчеркивала его, как и то, что ни за что не позволит уронить честь и достоинство императорского дома не то что словом или делом, но даже своим видом. Она не раз говорила, что видит свой долг в возвеличивании императорской семьи. Благо было, кому выгодно подчеркнуть и выделить ее благоразумие, аккуратность и сдержанность своей небрежность, порывистостью, легкомыслием и полным пренебрежением статусом Младшей принцессы. При дворе двух дочерей императора так и звали — Старшая и Младшая.

И если Старшая являлась образцом воспитанности и благонравия, то Младшая была сущим наказанием для нянек и евнухов— воспитателей. Ее вечно разбитый нос, исцарапанные ладони и коленки, порванные одежды являлись постоянным предметом тревоги и расстройств. Усадить ее за занятие было делом мудреным, тем не менее, девочка все схватывала на лету. А когда ей что-то было интересно, внимала с редкой для нее усидчивостью. Если Старшую прилежную принцессу император отличал особо, то Младшую просто любил, проявляя к ней отцовскую слабость. Так могла ли Старшая отводить душу, зажатую правилами дворцового этикета, игрой на флейте глубокими вечерами так, что находила отклик в душе тех, кто слушал ее мелодичные наигрыши.

Иногда Советнику везло, и в тишине подступающей ночи он наслаждался мелодией доносящейся из Гранатовой беседки, уносящей его мысли от дворцовой суеты и злокозненных интриг. И тогда стоя на Изумрудном мосту, смотря то на ясный лик луны, то в темные воды реки, чувствовал себя свободным.

Но такие минуты, по вине неведомого флейтиста, выпадали не часто.