Капитан и Зубарев шагами отмеряли положенное расстояние и воткнули в землю сабли для обозначения барьера. Начальные позиции противников обозначили, прочертив в земле полосы, и воткнув рядом ветки.

— Площадка размечена! — удовлетворённо заявил капитан. — Теперь нужно выбрать пистолеты. По договорённости оба противника должны принести по паре новых дуэльных пистолетов, которые ни разу не были в деле и из которых еще не стреляли. Господа, извольте предъявить!

Вершинин и Ланцов подали коробки с пистолетами секундантам, которые стали их внимательно осматривать. Дуэлянт, стреляющий из знакомого, пристрелянного пистолета приобретал большое преимущество.

— Видно, что пистолеты нестрелянные, — заключил капитан. Однако, у господина Ланцова более современная модель, казнозарядная, в то время как у господина Вершинина дульнозарядная. Казнозарядные пистолеты дают большую точность боя. Предлагаю использовать именно их.

— Позвольте, это против правил! — встрепенулся Зубарев. — Нужно бросать жребий!

— В соглашении этого не было оговорено, — огрызнулся капитан.

— Это само собой разумеется!

— Бросьте, капитан, какая разница из какой модели пистолетов я убью этого господина? — презрительно улыбаясь вмешался Ланцов.

Хорошо, бросаем жребий, — нехотя согласился капитан и вытащил из кармана мундира монету.

— Постойте, — вновь вмешался Зубарев. Давайте доверим бросать жребий незаинтересованному лицу — доктору.

— Не хотите ли вы сказать, что я заинтересован поступить нечестно? — злобно спросил капитан, лицо которого начало багроветь.

— Я хочу сказать, — твёрдо ответил Зубарев, что вы, как секундант, заинтересованы в своём подопечном. Впрочем, если вам не нравятся мои слова, готов дать удовлетворение

Капитан ничего не ответил, глядя на него со злостью.

— Виктор Сергеевич, будьте любезны подойдите, — обратился Зубарев к доктору, который сидел на пеньке в отдалении поставив рядом саквояж с медицинскими принадлежностями.

Доктор подошел и ему объяснили, что требуется делать.

— Хорошо, господа, делайте выбор, — сказал доктор, подбрасывая монетку.

— Орел — крикнул Ланцов.

Вершинин ничего не сказал. Всё это время он стоял с хладнокровным видом, прислонившись к стволу липы.

— Выпала решка! — объвил доктор, подняв монету.

Ланцов ещё раз презрительно усмехнулся. Для него это был неприятный знак, указывающий, что удача на стороне противника.

— Осталось выполнить одну формальность — определить на какой позиции кто будет стоять, — сказал капитан, и, задрав голову, посмотрел на небо. — Погода благоприятствует: небо в тучах, солнце никому мешать не будет. Следует ли бросать ещё жребий?

— Не стоит, — сказал Ланцов и занял позицию справа.

Вершинин, не говоря ни слова, отправился на позицию слева.

Капитан, вытащив из кармана платок, громко произнёс:

— Сходитесь, господа, — и махнул платком.

Настал решающий момент. Противники подняли пистолеты и сделали шаг навстречу, целя друг в друга.

"Целится мне в живот", — подумал Вершинин, наводя пистолет на грудь Ланцова. Остановившись и секунду подождав, он нажал на спусковой крючок. Раздался хлопок выстрела, из дула пистолета заструился дымок. Ланцов упал.

Доктор было бросился к нему.

— Стойте, — отчаянно крикнул Ланцов, лежа на левом боку и зажимая его левой же рукой, сквозь которую сочилась кровь. — Продолжим... мой выстрел!

Он поднял правую руку с пистолетом и стал целится. Было видно, что это стоит ему неимоверных усилий; рука его дрожала.

Вершинин стоял, повернувшись к нему боком, подняв руку с пистолетом вверх, защищая им голову.

Грянул выстрел.

Пуля попала Вершинину в ладонь и выбила пистолет; одновременно из ослабевшей ладони Ланцова упал и его пистолет, а сам он потерял сознание и распростёрся на земле. Вершинин, скривившись от боли, продолжал стоять с поднятой правой рукой, придерживая ее левой.

— Поручик! — крикнул подбежавший доктор, открывая на бегу саквояж, — подойдите сюда, возьмите бинт и перебинтуйте ладонь полковнику! Мы с капитаном займёмся Ланцовым, его положение намного хуже.

С подоспевшим капитаном они перевернули Ланцова на спину. Доктор расстегнул мундир и стал накладывать тампоны прямо на кровавое пятно на рубашке, а затем бинтовать. Капитан помогал, приподнимая туловище.

— Дело плохо, — бросил сквозь зубы доктор. — Необходимо как можно быстрее доставить его в больницу. — Поручик, вы закончили? Помогите отнести господина Ланцова к карете. Взявшись втроём, они быстро понесли тело.

Вершинин оставшись один, оглядел место дуэли. На земле валялись пистолеты; сабли, покачиваясь, продолжали отмечать уже ненужный барьер; на месте, где лежал Ланцов, расплывалось тёмное пятно. Недалеко лежали два ящика, один пустой, другой с парой неиспользованных пистолетов. Покачав головой, он неторопливо направился к своей карете; рука болела неимоверно.

Возвратившись домой, Вершинин свалился в горячке.

Татьяна Петровна и Василка за ним ухаживали. Последняя за пять лет хорошо выучила русский и уже знала, что произошло. Благодарность, которую она всегда чувствовала к своему спасителю, переросла в более серьёзное чувство, которое она не особенно скрывала. И Вершинин не устоял перед обаянием молодости и красоты. Вскоре они поженились. Со службы ему пришлось уйти: рана оказалась серьёзной, пуля задела сухожилия, мизинец и безымянный пальцы не сгибались. Впрочем, наслаждаясь семейным счастьем, он об этом не слишком жалел. Он осуществил свои планы и купил небольшое поместье в окрестностях Владимира, где они и жили уединённо. В положенное время появился на свет ребёнок, но его жизнь стоила жизни его матери. Вершинин смог продержаться только благодаря помощи сестры.

* * *

Раздался стук в дверь, и в комнату вошел дворецкий.

— К вам граф Гудов. Прикажите просить?

Сергей Петрович озадаченно посмотрел на сестру. Та пожала плечами. Визит был неурочный, да граф Гудов не входил в число их знакомых.

— Да, пригласи его в гостиную.

Вершинин пошел переодеться, чтобы сменить архалук на сюртук.

Глава 2. Неурочный визит

Граф Гудов явился во фраке и при орденах, что явно указывало на официальность и торжественность визита. Сергей Петрович с удивлением заметил Анненский орден с мечами, указывающий на участие в военных действиях.

После обмена приветствиями, он пригласил графа присесть в кресло.

— Вы, вероятно, удивлены, любезный Сергей Петрович, неурочным визитом? -нервно сжимая друг о друга ладони, спросил граф.

— Признаться, да, — спокойно ответил Вершинин. — Несомненно, у вас есть основательная причина? Что-то случилось?

— Случилось? Именно! Случилось! — Гудов вскочил и стал прохаживаться, жестикулруя руками. Хозяин также встал, как требовали правила этикета.

— Я влюбился! — воскликнул Гудов.

— Влюбился как мальчишка! Как юнец! Как... семинарист! — граф взмахнул правой рукой сверху вниз, показывая то ли глубину любви, то ли своего падения.

— Влюбился в вашу дочь, только увидев её на губернаторском балу! И прошу у Вас руки Натальи Сергеевны!

При этих словах Гудов остановился и вперил взор темных глубоко посаженных глаз в Вершинина. Лицо графа раскраснелось, волосы взъерошились, открывая плешь.

— Нет! — вскрикнул он даже с некоторым отчаянием, — ничего не говорите! (Сергей Петрович и не собирался ничего говорить).

— Да, я не молод! — продолжил граф ("Да уж", — подумал Сергей Петрович).

— И не красив! ("Это мягко говоря", — подумал Сергей Петрович, которому Гудов с его тонкими ножками, выпирающим брюшком и развивающимися фалдами фрака напоминал беременного таракана).

— Но у меня — состояние, — на этой фразе Гудов вдруг успокоился и упал в кресло. Вершинин также сел.

— И род Гудовых не из последних, — граф заговорил вполне разумно и с расстановкой. — Мы хоть и не рюриковичи, но дворяне в одиннадцатом колене, а первый граф Гудов получил титул от государыни Елизаветы Петровны за успехи на дипломатическом поприще, — граф говорил как по-писанному, видимо, озвучивая домашнюю заготовку.

— Вы, должно быть, знаете, что моя супруга безвременно покинула меня, не оставив потомства. (Сергей Петрович кивнул).

— Конечно, Наталья Сергеевна молода, и есть некоторая разница в возрасте, но ведь известны примеры счастливых семей, где муж был намного старше жены. И я готов составить счастье Вашей дочери, положив к её ногам всё своё состояние и влияние.

Ссылаясь на примеры семей с разницей в возрасте, Гудов, несомненно, имел ввиду его, Сергея Петровича, брак, и тот решил ответить: — Да...

— Нет! — вскричал Гудов, снова возбуждаясь и вскакивая с кресла. Вершинин также снова встал.

— Ничего не отвечайте! Не спешите! Обдумайте как следует и только потом дайте ответ. И помните, уважаемый Сергей Петрович, моя судьба и моё счастье отныне в ваших руках. С душевным трепетом буду ждать Вашего решения.

Гудов поклонился, блеснув вспотевшей плешью, и выбежал из гостинной.

С некоторым изумлением посмотрев вслед гостю, Сергей Петрович снова сел в кресло и задумался.

Гудов был богат. Часть своих обширных земель он сдавал в аренду, на другой части построил лесопильный завод, продукцию которого отправлял в Англию. Ему принадлежали акции завода Гартмана и других компаний и банков, что позволяло получать доход не одну сотню тысяч рублей в год.

Гудов был знатен и связан родственными отношениями со многими аристократическими домами. Выйдя за него замуж, Наташа получала доступ в высшее общество и могла быть представлена ко двору. Её дети от этого брака могли занять самые высокие должности в государстве.

Но Гудов был не молод и неказист, что, в глазах молодой девушки, могло уничтожить все его достоинства. Точный его возраст Вершинин не знал, но по виду новоявленный жених был не моложе его самого и, соответственно, годился невесте в отцы. Также, не было ему известно о характере Гудова, что было очень важным, если не главным. Во время этого неожиданного сватовства граф произвел впечатление человека несерьёзного и суетливого. Но он явно был взволнован, и его волнение было объяснимо: получить отказ при таком возрасте и положении было крайне неприятно.

Чувствуя недостаток сведений, Сергей Петрович решил посоветоваться с сестрой и вернулся кабинет.

Татьяна Петровна была там и по-прежнему держала в руках пяльцы, но по блеску в серых глазах стало ясно, что она все знает — как всегда подслушивала. И было бы странно ей этого не сделать, если в дом с неожиданным визитом приезжает столь известная персона.

— Что ж, Татьяна Петровна, граф Валериан Анатольевич Гудов приезжал просить руки нашей Наташи, — не подавая виду доложился Сергей Петрович. — Я ему ничего определённо не ответил.

— Вот и правильно, — Татьяна Петровна отложила пяльцы. — Непонятный этот Гудов, не говоря о том, что стар и урод.

— Так уж и стар? Он по виду мой ровесник. Ты и меня в старики записала?

— Может, и не совсем стар, — нехотя согласилась ТатьянаПетровна, — но Наташе в отцы годится.

— А может и не совсем урод? — поддразнил Сергей Петрович.

— Тебе бы все смеяться, — обиделась сестра, — а дело-то серьёзное. Дочка у тебя одна, родная кровиночка. Замуж за непонятно кого разве можно отдавать?

— Да что в нём непонятного? — с несколько наигранным удивлением, подняв левую бровь, спросил Вершинин. — Богат, знатен, восемь тысяч десятин земли. Чем не жених?

— А как он получил богатство-то? Как женился? Как овдовел? — поджав губы, спросила Татьяна Петровна.

— Да не украл же. А овдовел все знают, как: жена погибла во время пожара.

— А вот ничего-то ты и не знаешь! — Татьяна Петровна сердито замолчала.

Наступило молчание. Зная упрямство сестры, Сергей Петрович решил сдаться.

— Ну не томи, рассказывай!

На лице Татьяны Петровны появилось довольное выражение, и она начала презанимательное повествование.

— Богатым этот Гудов стал, получив наследство от двоюродного брата, которого убили на дуэли. Зарезали как курёнка — дрались на саблях.

— Постой, — вмешался Вершинин, — поручик лейб-гвардии Иван Гудов. А убил его гусарский ротмистр Зорин. Помню, дело произвело много шума, дошло до Государя, Зорина разжаловали и сослали на Кавказ.

— А что послужило причиной дуэли, можешь сказать?

— Вот этого не скажу, — признался Сергей Петрович. — Слухи ходили самые причудливые, вплоть до того, что не разъехались каретами.

— А вот и нет! Гудов получил подмётное письмо, что Зорин обхаживает его невесту и втайне с ней встречается и указывалось, где именно будет следующая встреча. Он их застал на этом месте и вызвал Зорина.

Сергей Петрович ничего не сказал, но всем видом изобразил недоверие.

— Наш приказчик Прохор Матвеев служил денщиком у Гудова, когда отслужил срок, вернулся и стал у нас работать. Он мне всё и доложил, — пояснила Татьяна Петровна.

Сергей Петрович несколько задумался.

— Уж не хочешь ли ты, сестрица, сказать, что то письмо написал Валериан Анатольевич?

— Сказать не скажу, а только других родственников у Ивана Гудова не было, Валериан был прямым наследником. И Валериан в то время также был в Петербурге, служил по провиантской части, жил небогато.

— Помилуйте, сестрица, это же фантазии! Эдак хоть кого можно обвинить в злоумышлении против родственников, от которых получаешь наследство.

— Фантазии — если не принимать во внимание, что было дальше — парировала Татьяна Петровна.

— Я весь внимание! — уверил Сергей Петрович.

— Получив наследство, Валериан Гудов подал в отставку и приехал сюда, — продолжила Вершинина. — Приехал не один, а с экономкой. Она нигде не была принята, конечно, но те, кто видел её мельком возле дома или в церкви, утверждали, что она красива. У той экономики была дочь лет десяти, которую сразу по приезду граф отправил в пансион и исправно платил за её обучение. А через семь лет забрал из пансиона да и женился.

— Вот это пассаж! — удивился Сергей Петрович. — Из дочери экономки — в графини. А что ж её мать?

— Кто ж знает? Визитов ни новоявленная графиня, ни её мать не делали, жили уединённо, к себе никого не приглашали. Но на службы в церковь ходили вместе и, по-видимости, жили дружно. Пока через год не умерла мать, а еще через год и графиня не сгорела.

— Про пожар писали "Губернские ведомости", — заметил Вершинин. — Погода стояла сухая, дом загорелся от удара молнии. Помнится, там погибла не одна графиня, ещё кто-то.

— Сгорел художник, которого граф пригласил рисовать портрет графини. И когда их нашли, они лежали вместе, — Татьяна Петровна выразительно подчеркнула последнее слово.

— Что ж тут такого? Начался пожар, художник стал спасать женщину, может быть даже подхватил на руки, но не успел выбежать из горящего дома, — простодушно заметил Сергей Петрович.

— Может быть, он что-то и не успел, да только оба они были без одежды, — с некоторым даже ехидством прокомментировала Вершинина.

12345

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓