Апостолы Каина (главы 3-4)

Тут зазвонил телефон, И Павел решил забыть про кровь. Может, Зверь выпил? А что? Вполне возможно. Что я знаю об этих Проклятиях, кроме того, что мне рассказало одно из них? Да ничего. А раз так, пойдём и ответим на звонок.

Зверь не соврал: все Истребители, кроме Ирины не смогли придти. Макканар был вынужден проводить праздник с семьёй. У Неошрака были форс-мажорные обстоятельства — совершенно неожиданно его потащили на "встречу семей". Если бы только их семья, Бруджа сумел бы промыть мозги, но совершенно незнакомые люди... Бруджа всё-таки были бойцами, бескомпромиссными воинами, а потому большая часть магических возможностей вампира прошла мимо них. Хорошо хоть умели отводить глаза мимолётным свидетелям и захватить жертву на охоте, и обеспечить ментальную защиту, хоть и с трудом. Одним словом, Неошраку пришлось остаться на семейном празднике. Ванрель же позвонила просто чтобы сказать, что она задержится и приедет не раньше часа ночи. Павел сказал, что почти все вампиры не смогут приехать и Ванрель решила тоже не приезжать. "Не хочу быть третьей лишней", — сказала она. У Павла было острое ощущение, что за всеми причинами стоит одна, самая важная: всё-таки вампиры хотели встретить Новый год по-человечески. Семья ведь важнее, чем боевые товарищи. Просто коллеги по работе. А то, что спасали друг другу жизни, так это работа такая — спасать. Себя и остальных вампиров — от Охотников. Людей — от того, чтобы те не попали в лапы всё тем же Охотникам и не погибли в бессмысленной и никому уже ненужной войне.

Павел посмотрел на часы и застонал. Одиннадцать часов. Всего-то! Надо поспать... Нет уж! Не дождётесь! Будем встречать новый год в одиночестве. Непременный атрибут — телевизор. Так... юмористы, юмористы... опять юмористы... "Ирония судьбы"... юмористы... ретро... концерт попсы... Блин, хоть вообще не включай! Одни и те же рожи! Хоть на поздравлении президента новая будет, 2009 встречаем, всё-таки. Павел чуть не запустил пультом в телевизор с досады. В кое-то веки включишь, а там одна хрень. И на кой мне вообще телевизор? Радио послушать? Неохота. Самому дискотеку устроить? И диски имеются, и гитара, если захочется вечер авторской песни замутить.

Нет, надо по-русски. Правильно, залпом и без закуски. Вдруг до Павла дошло. У него же жратвы и бухла припасено на семь человек, а будут только двое! Непорядок! Шампанское мы пить не будем, это под бой курантов, и водку тоже — это после боя. Коньячок там, прочая мишура — пойдёт. И пусть люди ужаснутся дикой смеси из алкоголя в желудке! Мы вампиры, более того, вампиры с сывороткой. Раз уж можно есть и пить, почему бы не начать?

Зазвонил телефон. Опять. И тут же в голове Павла прозвучал голос: "Ирина". Его собственный голос, между прочим, а не Зверя.

— Ира?

— Да, привет.

— Только не говори, что не сможешь прийти.

— Да что ты!

— Всё может быть. Наши же не придут.

— Да я знаю. Я поэтому и звоню. Может ты ко мне приедешь? С родителями моими познакомишься, наконец. А то они тебя как-то мельком видели и всё. Позор — не знать будущего зятя.

— А по мне, с тёщей знакомится — чем позже, тем лучше.

Лихарвель фыркнула, но тут же заговорила строгим голосом.

— Да как вы можете это говорить, Павел Геннадьевич? Я-то вас приличным человеком считала, свободным от предрассудков...

— И суеверий.

— Ох, не хочешь — не надо. Я приеду пол-второго где-то, раньше никак.

— Понятно... Ладно, только тогда ты рискуешь найти пьяного вдрызг вампира.

Снова смех...

— Эх, пьяница, пока, не скучай без меня.

За полчаса Павел успел повеселеть. Лёгкое опьянение — это прекрасно, особенно если знаешь, что сумеешь от него избавиться несколькими приёмами. И рассол опять же не потребуется. Взгляд вампира упал на телефон. Не звонишь, а? А вот я сам сейчас позвоню. Номер услужливо выскочил из памяти. Когда-то — вечность назад, это был телефон его дома. Прежде чем Павел понял, чем может обернуться такое спонтанное решение, трубку уже сняли. Отец.

— Алло!

— Алло! — ответил Павел, не имея ни малейшего представления о том, что делать дальше.

— Алло, кто это?

— Я.

Как ни странно, отец узнал.

— Паша? Ты?.. Ты где?

— Дома, — блин теперь уже трубку не бросишь, совсем весело.

— Как дома?

— У себя... дома...

— Ты пьяный, что ли? — какое удивление, а?

— Есть немножко... Я это... чего звоню-то... с наступающим.

— Вот как? Вспомнил, наконец, о нас?

— Что значит, наконец? Я вам открытку посылал на прошлый Новый год?

— С несуществующего адреса? Спасибо, сынок!

— Если б со своего, вы бы знали где я живу, а мне это на... в смысле совсем не нужно.

Ох, что сейчас будет... Но отец не рассердился.

— Слушай, Паша, — сказал он, — возвращайся ты домой, хватит. Тяжело живётся, небось?

— Отнюдь. Возможно, я получаю меньше тебя, но на одного хватает.

— Один? А та вампирша?

Павел скрипнул зубами.

— Всё-то ты знаешь, папа. Она же не жена мне... пока не жена.

— Паша, вернись домой. Нам без тебя плохо.

— А зачем ты тогда меня выгнал? — Павел почувствовал, как знакомая волна ярости поднимается из глубин сознания, — Мне тогда тоже было так плохо! А самые родные мне люди отреклись от меня!

Что последовало за этим можно и опустить. У кого случались крупные ссоры в семье, тот поймёт и так. У кого не случались, может додумать, представить. Скажем только что в конце концов, Павел бросил трубку и выругался. Потом он отправился в рейд на кухню, где нашёл бутылку водки, когтем сбил горлышко и глотнул. Острое стекло порезало губы, пришлось отвлечься на регенерацию. Остановив кровотечение, Павел с ненавистью посмотрел на бутылку и разбил ей об стену. Я не алкоголик, чтоб так нервы успокаивать, я вампир! Пойти, что ли на охоту? Нет уж, сорвусь, щадящий укус не получится. И на кой пень я позвонил? Помириться хотел? Мда-а-а, мягко говоря, не получилось. Мир не достигнут, а номер моего телефона они теперь знают.

А сколько у нас времени? Опаньки, всего-то пять минут до полуночи! Как быстро время пролетело... Послушав поочерёдно, поздравление, бой часов и гимн, выпив шампанского и немного успокоившись, Павел сел в кресло и стал ждать. Так он сидел в засаде с остальными Истребителями два месяца назад. Чем-то напоминает медитацию, по крайней мере течение времени не замечаешь, что нам и нужно.

Просто ждать было скучно, поэтому Павел начал размышлять о делах недавних дней. В частности о нападении на клан Вентру. Сейчас Павел стоял на информационной лестнице немного выше, чем полтора года назад, но всё равно не мог поручиться за точность своих данных. Он знал, что Каитиффы "взяли резиденцию Вентру штурмом, разграбили арсенал и вынесли всё подчистую". Это сколько ж их было? Сотня? Две?! Скорее всего их было меньше, и украли они что-то очень важное, но незаметное в общей массе оружия. Размышления ни к чему не привели — Павлу не пришли в голову блестящие идеи относительно того, кто именно напал на Вентру и где их теперь искать. В том, что их не нашли сомневаться не приходилось — такая новость просто не может не расползтись по всей Камарилье.

Почему-то Павел был уверен, что за этим нападением стоит Шенсраад. По крайней мере, он мог на такое решиться. Может спросить у Зверя? Нет, не стоит. Это же случилось после срыва, значит он знать не может. А лишний раз тревожить поселившееся внутри Проклятие Павлу не хотелось. Ну его... Вот праздники закончатся...

Павел обратился к Проклятию гораздо раньше. Утром второго января. Нет, всё-таки хорошо пошумели... Лэнхарок только не участвовал, засел за городом, зашёл только на минуту в час ночи. Всё прикидом новым хвастался...

Лэнхарок, как первоклассный стрелок, из книжных персонажей уважал Роланда из цикла книг Кинга, а также Брендона и Алукарта, героев аниме-сериалов. Последнего — особенно. А потому долго копировал его наряд. Изменить боевой костюм вампира несложно, если точно знаешь, как устроена одежда, в которую та собрался его превращать. В идеале — иметь выкройку. Если, конечно одежда существует в действительности, то можно просто заставить боевой костюм повторить образец. Получится точная копия, и мучиться не надо. Но вот если хочешь что-то эксклюзивное... Одним словом, Лэнхарок закончил свой проект за день до Нового Года, и ему не терпелось похвастаться своим искусством. С точки зрения Павла, костюм получился шикарный, но непрактичный — владельцу приходилось постоянно контролировать его, чтобы не цепляться за окружающие предметы.

...а потом Ирка пришла. Уже днём подключились другие Истребители и веселье продолжилось. Итог веселья — все устали, все хотят спать, все разбрелись по домам.

Павел окончательно проснулся только к десяти часам утра. Оказывается, он спал в кресле и, вдобавок, в полном боевом костюме. Никакого похмелья, но сильная усталость — слишком уж сильно он вёл себя как человек — ел, пил и прочее. Павел потянулся и оглядел комнату. А ничего, довольно прилично всё, горы мусора разгребать не придётся, и на том спасибо. На диване спала Лихарвель. Павел задумался: а не попробовать ли нам "прыгнуть", как выразился... выразилось Проклятие. Момент подходящий, когда ещё всё будет тихо и спокойно... А ведь если я взбешусь сейчас, то тихо точно не будет. Надо принимать меры.

— Ира... — нет реакции, — Ира! Ирка! Блин, Б-32, тревога! Нападение на клан!!!

Ирина подскочила на диване и замотала головой.

— Какая тревога? Пашка, ты совсем сдурел? Спать же охота, сил никаких нет...

— Да не спи ты! Мне помедитировать надо.

— Ну и медитируй на здоровье, на кой меня-то будить?

— Погоди... Подержи-ка.

Павел отстегнул кобуры с пистолетами, Хлыст и бросил Лихарвель. Потом вытряхнул из наручных ножен кинжалы, вытащил из пояса десяток металлических штырей и, наконец отцепил от внутренней стороны костюма две метательные железные пластины с остро отточенными краями. Всё это тоже отправилось на сохранение к Ирине.

— Ты чего это, а? — Лихарвель ничего не понимала.

— Понимаешь, во время этой медитации я могу начать себя вести неадекватно. А если я буду безоружен, тебя будет легче меня удержать.

Лихарвель уставилась на Павла. Опять не поняла. Ну да ладно, если начнётся — поймёт. Павел устроился поудобнее, закрыл глаза и расслабился. "Давай, Зверь, просыпайся", — мысленно произнёс он.

Я уже здесь, привет! Начнём?

Начнём, пожалуй. Что делать надо?

Для начала ты должен как можно чётче вспомнить все те события, которые подтолкнули тебе к срыву. Начнём с нападения дикаря, потом Охотники, которые чуть Лихарвель не убили, ну а закончим, естественно, Алексеем, сестрой и родителями. Сможешь вспомнить?

Спрашиваешь! Такое не забывается.

Тут главное чувства свои вспомнить, но в этом я тебе помогу. Давай, начинай.

И Павел "начал".

Поначалу Ирина пристально следила за Павлом, но тот сидел не шевелясь и не делал ничего такого, ради чего стоило бы разоружаться и тем более будить ни свет ни заря девушек. Обычный вампир во время обычной медитации. Сидит, пока ещё дышит... Интересно, что он сейчас чувствует и видит. Ирина задремала, но на всякий случай крепко сжала в руках оружие Кэнреола.

Где-то через полчаса её разбудил чей-то стон. Чей-то?! Пашка!

Павел действительно стонал. Лицо выражало крайнюю степень страдания и муки. Кэнреол сжимал и разжимал кулаки, мотал головой и шептал что-то. Такое Ирина видела только один раз — через несколько дней после драки Павла и Охотника-мессии, когда Кэнреол, по его собственным словам, "немного свихнулся". Он сказал, что в нём проснулось безумие Малкавиана, и судя по всему, так оно и было. Но последнее время ненормальность ничем не проявлялась. Ирина прислушалась, но смогла разобрать только отдельные слова, причём не всегда понятные.

— Я не смог... властелин... учитель... за что... ты же умер... люк ищите, люк!.. раз есть некроманты, значит есть и зомби... Ира! Нет!.. зарежусь... конец... как мне плохо... Хель-вараг!.. сейчас ты увидишь... вампиры есть... Хармас, сволочь... Наставник, я не понимаю... Миха! Сорок пять секунд подъём!.. Это же Каитифф... в тебе до сих пор есть Вентру... Ша-кри-лахх... сам салага!..

Ирина, открыв рот, слушала, пытаясь хоть что-то понять. Такое ощущение, что Павел говорит все когда-то сказанные или даже просто в мыслях произнесённые слова. А что же тогда означают непонятные фразы на чужом языке? Постепенно Павел целиком ушёл в непонятный язык. Ирина попыталась запомнить хоть какие-нибудь слова, но тщетно: речь складывалась в один сплошной поток из звуков. Преобладали шипящие и сонорные. Потом Павел начал выкрикивать имена. По крайней мере, эти слова были похожи на Имена Ночи. Потом снова начались фразы на русском...

Раздавшийся телефонный звонок заставил Ирину вздрогнуть. Она посмотрела на часы и ужаснулась — прошло уже два часа с начала "медитации". Быстро время летит. И главное Павел вроде не собирается приходить в себя.

Телефон продолжал звонить. Мобильный. Пашкин. Павел не обращал внимание на звонки, раздающиеся из его кармана, и продолжал бормотать и выкрикивать непонятное. Ирина попробовала вытащить мобильник, но это было не так просто: Павел начал дёргаться и отмахиваться, не прекращая болтать. Наконец Ирина сумела выхватить телефон.

— Да!

— Кэн? — голос Лэнхарока.

— Нет! Это Ира. Пашка подойти не может.

— Совсем никак?

— Никак. Он неадекватен.

— В каком смысле? — Лэнхарок насторожился.

— Медитирует он... кажется, — Лихарвель посмотрела на Павла и покачала головой, — хотя я не знала что это называется медитацией.

— Блин, что там происходит? Кто кричит? Кэн?

— Ага, он. Да скажи ты толком, что случилось?

— Охотники.

Охотники появились на рассвете. Поскольку дело было зимой, было уже не особенно рано. Лэнхарок в это время уже не спал — он вообще всегда вставал рано, а уж в такие дни, когда по утрам настолько тихо и спокойно, что кажется, будто ты один во всём мире, просто грех валяться в кровати. Особенно на природе, а дачу Лэнхарок считал именно природой.

Гангрел стоял на крыльце и следил, как наступает зимнее утро. Всё-таки можно понять древних Тореадоров, погибавших от солнечных лучей на рассвете, будучи не в состоянии оторваться от красивого пейзажа. Но когда уже стало совсем светло, пейзаж резко изменился, и не в лучшую сторону. Показавшиеся вдали фигуры людей основательно его подпортили. А уж когда Лэнхарок взглянул на них Взглядом Ночи, было уже не до красот природы. Святую силу излучали не все фигуры, но что-то подсказывало Виктору, что остальные просто более ответственны и маскируются, а к интуиции вампир всегда прислушивался.

Костюм мгновенно принял боевую форму, а руки сами легли на рукоятки пистолетов. Лэнхарок быстро пересчитал Охотников. Пятнадцать штук. Совсем плохо. Остаётся надеяться, что они лишь начинающие Охотники, как те, кого отряд Б-32 отлавливал в метро и заманивал в маршрутное такси.