Конец - лишь начало

К тому моменту, когда паровоз прибыл в новый мир, уже не существовало Альбуса Дамблдора, лишь ошметки знаний и основа личности из целеустремленности, упрямства и любознательности остались нетронутыми. Почти чистая душа вселилась в новое тело, и мир огласил первый жалобный плач...

* * *

Сидя на спине у мамы, маленькая голубая единорожка смотрела на восход большими глазами, в которых плескались восторг и любопытство. Она открыла рот и произнесла свое первое в этой жизни слово:

— Почему?

(2)

Беатрикс Луламун, более известная как Великая и Могучая Трикси, с малых лет была очень сильной и талантливой волшебницей, но до определенного возраста даже не догадывалась об этом. Причиной этого факта стало то, что мамой единорожки была довольно молодая земная пони, всю свою жизнь обитавшая в глухой деревушке, где, кроме пары пегасов-почтальонов, проживали только фермеры без крыльев и рогов (дочку же кобылка умудрилась нагулять на празднике в ближайшем городе, да и имени отца так и не узнала).

Маленькая Трикси была любопытным и смышленым жеребенком: каждый день с момента, как научилась говорить, она забрасывала родительницу и соседей тысячами "почему?", а если ей не могли дать точного ответа, сильно расстраивалась, после чего старалась докопаться до истины своими силами. В возрасте лет шести она увидела во сне тренировки по развитию магического очага и духовных каналов при помощи медитаций, что тут же попробовала применить на практике (пусть у нее и получилось не сразу, но новое занятие на какое-то время прервало фонтан вопросов, что не могло не радовать маму).

На восьмой день рождения, когда жеребенок поступила в деревенскую школу, которая состояла из старшего и младшего классов, пегаска, носящая почту, подарила единорожке справочник по различным направлениям магии. Нет, там не было чего-то сложного или секретного, только безопасные и самые легкие заклинания единорогов из разных школ, при помощи которых жеребята могли определиться со своим дальнейшим путем в жизни... Однако именно эта потертая книжка с поблекшими золотыми буквами стала катализатором, позволившим пробудить часть воспоминаний о прошлой жизни.

Каждую ночь Трикси снилась магия: чары, трансфигурация, рунные цепочки, зельеварение, ритуалы... Удивительным было то, что во сне у кобылки была лапа с пальцами и какими-то смешными когтями, при помощи которой она держала палочку, исторгающую различные вспышки. В душе возникла твердая уверенность, что заклинания без этой палочки создавать если не невозможно, то очень сложно и затратно, так что нужно еще больше усилий приложить к увеличению очага и пропускной способности каналов.

К своему стыду, только в девять лет Трикси догадалась, что для создания заклинаний из снов можно использовать... собственный рог. До этой мысли ей помогла дойти неразговорчивая школьная подружка, с которой молодая волшебница поделилась мыслью о создании волшебной палочки. После этого ей было крайне стыдно за свою слепоту, так как решение проблемы в прямом смысле всегда находилось перед глазами.

К заклинаниям из справочника по магии, в коем описывались телекинез, "светлячок", простые иллюзии, стали добавляться попытки воссоздать чары из снов, что получалось со скрежетом. Впрочем, когда Трикси впервые при помощи магии восстановила любимую раскрашенную тарелку мамы, все сомнения отошли в сторону, а с сознания слетела какая-то ширма, до этого момента мешавшая использовать свои-не свои знания.

Зачаровывать вещи оказалось очень интересно, так что вскоре по деревне, весело звякая, бегали чайник и несколько чашек, за ними гонялась корзинка с пирожками, метелка сама подметала пол, а в печи горел яркий и теплый огонь, которому требовалось совсем мало дров. Одногодки же оказались в восторге от двигающихся картинок со звуками, иллюзорных животных, которых можно погладить, да и лечебные чары пришлись весьма кстати.

Однако же вместе с популярностью у жителей деревни к Трикси пришло и одиночество: взрослые жеребцы и кобылы стали смотреть на нее с уважением, но за равную все равно не считали, жеребята же в ее присутствии становились скованными и неразговорчивыми. Это было обидно, но ничего поделать единорожка не могла, так как попросту не понимала, что именно сделала неправильно.

В возрасте двенадцати лет, когда мама вышла замуж за сына деревенского старосты, чувствующая себя брошенной Беатрикс убежала из дома и из деревни. Ее искали, даже пегасы летали по небу... но иллюзии и иные чары позволили затеряться в лесу.

...

Полгода юная единорожка провела вдали от пони, выживая на подножном корму и при помощи рыбалки (чтобы рог рос лучше, нужно было есть кальций и другие вещества, которые присутствуют в рыбе). Благодаря маскирующим заклинаниям, рунным цепочкам, отпугивающим животных, обогревающим заклинаниям и трансфигурации постепенно пони научилась не только выживать, но и вполне комфортно жить. Удалось даже разработать чары для расчесывания и укладывания гривы с хвостом в красивую прическу.

...

Наконец выйдя к городу, поддавшись наитию, Беатрикс наложила на себя иллюзию молодой, но уже полностью сформировавшейся кобылы, не забыв так же и про голос. В небольшом торговом городке она представилась как заплутавшая фокусница по имени Великая и Могучая Трикси (как говорится: "Хочешь что-то спрятать, положи на самое видное место").

Выступление с применением иллюзий, звуковых эффектов и трансфигурации принесло успех и позволило заработать денег на ночлег в комнате трактира, а утром у старого жеребца на окраине была куплена крытая брезентом телега, которая держалась на колесах исключительно на честном слове. Купив немного припасов, волшебница поспешила покинуть дружелюбных пони, прежде чем у них начнут появляться вопросы, на которые у единорожки не было честных ответов...

...

Укрывшись на полянке леса, Трикси сперва при помощи магии починила телегу, затем укрепила ее при помощи рунной магии, а далее уже трансфигурировала из веток и иного лесного мусора нечто вроде маленького деревянного домика из одной комнаты, который и установила на четыре колеса. Чтобы не приходилось постоянно возить свой дом самой, Беатрикс зачаровала колеса своего жилища, в результате чего, если кто-то тянул фургон за веревку, они начинали крутиться сами (создавалось ощущение, будто это был теленок на привязи).

* * *

Шли годы, Трикси росла и в свой шестнадцатый день рождения решила, что от использования иллюзии взрослой единорожки можно отказаться. К тому моменту она стала достаточно высокой, из-за хорошего питания и физических нагрузок выглядела на пару лет старше истинного возраста, да и оценивающие взгляды жеребцов, которые приходили на представления волшебницы, сильно грели душу.

Фургончик за это время так же подрос, обзавелся парой окон и настоящей дверью, внутри появилась добротная мебель с разнообразными мелочами, а самое главное: артефакт обрел подобие разума, на уровне очень умной собаки. Только вот было в самостоятельной жизни кое-что плохое: Трикси так и не обзавелась друзьями, только поклонниками ее таланта либо ухажерами, которые менялись от поселения к поселению. А еще все чаще вспоминалась мама...

Беатрикс очень хотела вернуться домой, рассказать о своих путешествиях, о городах, лесах, широких равнинах, которые ей удалось увидеть. Пару раз она даже брала курс на родную деревню, но вскоре сворачивала в сторону, отчаянно сгорая от стыда за свою нерешительность и от страха о том, что дома ее не примут и выставят беглянку за дверь.

Только изучение магии и выступления на сцене позволяли заглушить ощущение одиночества и грусти. Это, наверное, могло бы закончиться попыткой заглушить внутренние голоса алкоголем, если бы в очередном городке...

...

Вечерние сумерки наползали на стройные ряды одно— и двухэтажных домиков, между которыми с испуганными криками носились разноцветные жеребцы и кобылки всех трех рас. Из леса медленно выходила лохматая туша огромного медведя, лениво перекатывающегося с бока на бок, ощущая свое полное превосходство над непарнокопытными козявками. И только одна бирюзовая молодая единорожка невозмутимо и бесстрашно стояла прямо на пути чудовища, отделяя его от беззащитного провинциального города.

"Мне конец. Если план не сработает, эта махина меня раздавит, разжует и выплюнет косточки. Ну почему... Почему я не выучила аппарацию?!"

Если со стороны Трикси и выглядела спокойной, то только благодаря синему плащу с золотыми звездами, который, спадая с плеч до самой земли, скрывал отчаянно дрожащие колени. Почему же она тогда не попыталась убежать как остальные, ведь фургончик в любой момент был готов стартовать со скоростью спешащего пегаса? Пожалуй, ее останавливало только то, что никто больше не попытался противостоять чудовищу.

"Кто, если не я? Что же я за волшебница, если буду убегать от любой опасности?"

От страха стиснув зубы, так что на скулах заиграли желваки, кобылка наклонила голову, нацеливая рог прямо на вставшего на задние лапы медведя, и использовала заклинание:

— "Агуаменти".

Струя воды ударила прямо в раскрытую пасть хищника, заставив его поперхнуться очередным ревом, а затем жидкость начала стремительно застывать, фиксируя челюсти в открытом состоянии. Прошла всего пара секунд, а голова медведя уже оказалась заключена в ледяной шар, лишая его как возможности вдохнуть, так и видеть, и даже слышать. Чудовище крутило шеей, махало лапами, а затем замерло на месте и начало падать вперед.

Трикси как завороженная смотрела на приближающуюся к ней голову монстра не в силах шевельнуть хотя бы конечностью, однако за секунду до того, как волшебницу раздавило в лепешку, в бок ей врезалось нечто быстрое и тяжелое. Еще в полете она услышала жалобные "Биб-Биб!", а затем хруст и треск.

Не без труда поднявшись на подгибающиеся ноги, единорожка с дрожью посмотрела на то место, где стояла секунды назад, и тут же ее дыхание перехватило: обледенелая голова медведя смяла, словно картонную игрушку, ее фургончик, на передней стенке которого была нарисована улыбающаяся мордочка жеребенка, из ноздрей коего торчали воронки зачарованных гудков. Артефакт был безнадежно сломан.

Из глаз кобылки хлынули слезы, задние ноги подогнулись, и она плюхнулась на круп. Страх за свою жизнь отступил, но на смену ему пришла горечь утраты не только дома, но и верного, пусть и бессловесного друга. И пусть это был всего лишь артефакт, созданный из старой телеги, но в момент опасности хозяйке он единственный пришел на помощь как умел...

В себя Трикси пришла уже в доме мэра города, завернутая в теплое одеяло и с кружкой сладкого чая в передних копытцах. Вокруг нее хлопотала пожилая кобыла-земнопони, причитающая о бестолковых стражниках, из-за которых ребенку приходиться рисковать собой, спасая взрослых.

Из поселения, где ее назвали героем, Трикси сбежала через семь дней, предварительно собрав и зачаровав для себя новый фургон. Красный вагончик был почти обыкновенным, кроме того что оказался намного прочнее, чем должен был, внутри сохранялась одна и та же температура воздуха, а колеса крутились без помощи со стороны кобылы. Старого друга, верой и правдой отслужившего несколько лет, она решила похоронить, как полагалось, в ее деревне: сожгла на большом костре, с грустной улыбкой представляя, как он будет весело кататься по Вечно-Зеленым Лугам, пугая зазевавшихся пони пронзительными гудками.

* * *

Следующая встреча с чудовищем со стороны единорожки была вполне осознанной: она узнала, что какая-то мантикора повадилась воровать коров у фермеров, а стражники никак не могут ее изловить (хотя было предположение, что они не сильно-то и стараются). Новый фургон после вечернего представления был оставлен во дворе у старосты, а сама волшебница, надев костюм из плотной темно-зеленой ткани, а также островерхую шляпу с широкими полями, пошла в лес, пользуясь самолично зачарованным артефактом.

Найти крупную хищницу днем оказалось несложно: кошка лежала на солнышке вблизи от глубокой норы и грела большой от съеденного мяса живот. Старый трюк с застывающей водой было решено на этот раз не использовать, в конце концов теперь некому было приходить на помощь в случае нужды, а потому единорожка поступила хитрее, а также более жестоко.

При помощи трансфигурации из обычных веток создав несколько копий с острыми наконечниками, Трикси, находящаяся под действием заклинаний, маскирующих запахи и звуки, телекинезом подняла свое оружие над кронами деревьев и, прицелившись, импульсом магии придала древкам ускорение.

Три копья воткнулись в землю совсем далеко, одно лишь какие-то сантиметры не дотянулось до задней лапы хищницы, а последнее пронзило перепонку крыла мантикоры, войдя в земную твердь почти наполовину. Зверь тут же проснулся и, яростно зарычав, попытался вскочить на лапы, но перепонка крыла от рывка надорвалась, заставляя свалиться обратно на примятую траву.

Единорожка подхватила с земли телекинетическим полем валун, при помощи магии расколола его на маленькие и острые камушки, а затем с огромным ускорением метнула эту шрапнель в хищницу. Часть каменной дроби застряла в деревьях, часть в земле, те же, которые достигли цели, оставили на шкуре кошки несколько несмертельных ран. Зато обезумившее от боли животное после очередного рывка все же освободилось от копья, тут же принимая боевую стойку.

"Ну я и неудачница".

Промелькнула мысль в голове Беатрикс, а затем на разум словно бы снизошло озарение. Сорвавшееся с рога заклинание подвесило попытавшуюся метнуться в атаку мантикору на высоту в метр от земли, а затем луч взрывного заклинания разорвал тушу пополам, окропив кровью и кусками плоти пространство в несколько метров вокруг. Упавшая на колени кобылка тут же освободила свой желудок от завтрака и остатков вчерашнего ужина.

...

При помощи режущих чар отделив голову кошки от остального тела, Трикси решила проверить нору хищницы и не прогадала: внутри обнаружились три еще слепых котенка, жалобно попискивающих, зовя маму. В первую секунду в душе всколыхнулись вина и жалость, которые были безжалостно задавлены воспоминаниями о той клыкасто-когтистой машине смерти, которая не иначе как чудом не съела ни одного пони.

Однако убивать ни в чем не виновных зверей просто так претило самой натуре пони, и тогда единорожка вспомнила сон, в котором описывался ритуал по краже каких-то черт у животных.

"Если их бросить, они все равно умрут. А если даже не умрут, то станут такими же хищниками, как их мать. А мне нужно становиться сильнее..."

За своим фургоном волшебница вернулась только к вечеру, когда местные жители уже и не ждали увидеть ее живой. Продемонстрированная голова мантикоры заставила репутацию единорожки взлететь до небес, и никто так и не заметил чуть вытянутые зрачки кобылы, слишком плавную походку и изредка морщащийся от острых запахов носик.

(3)

К двадцати годам Трикси (к имени которой неизменно добавлялись слова "Великая" и "Могучая") обзавелась популярностью как волшебница-фокусница-иллюзионистка, а также стала знаменитой в узких кругах охотницей на чудовищ. На ее счету были такие деяния, как усмирение саламандры, повадившейся сжигать поля фермеров на равнинах вблизи Эпплузы, изгнание дракона из шахт городка рудокопов, зачистка болотистой рощи от пони-упырей, которые похищали жеребят из окрестных деревень и топили в затхлой воде заплутавших путников.