Блин комом (старая версия)

Удивительно что листы пола, сделанные явно из стали, и покрытые несложным рубчатым рисунком, наверно чтобы не поскальзываться, почти не были погнуты, и ходить было легко.

Мы шли по часовой стрелке, центр был справа от нас. Влево, то есть наружу к краю корпуса были редкие двери, лаборатории, каюты и всякие кладовки, почти все заклинены закрытыми, только две открыты, и еще в одну пролезть можно, хотя и больно грудь. Вправо — более крупные помещения с какими-то пока не понятными установками, и двустворчатая дверь в центральный грузовой отсек. Он почти пустой — все, что в нем было, застыло спутанной кучей у правого, ну вернее переднего его конца. На полу — измятый пятиугольник огромного люка, тоже заклиненого.

Вылезли из грузового, полезли в открытую каюту. У передней стены — мешанина. На полу отдельные мелкие предметы и немного костей, в основном подметенных мною в угол.

— Здесь я нашла те самые книги на непонятном материале, вон видите оторванная дверца шкафа?

— И что, так и лазила над незнамо чьими костями?

— Нет конечно. Это местный падальщик, я таких изрядно постреляла по дороге сюда, а остатки обитателя — в одном из тюков, вместе с его носимыми вероятно вещами, там что-то вроде фотоаппарата и две похоже флешки.

— ГДЕ? Показывай быстрее!

— Зачем быстрее, давай уж тут все обойдем.

Эта фраза была не вполне точной — коридор только когда-то был кольцевым, сейчас смятая часть корпуса, заполненая обломками, надежно превращала его в дугообразный и обойти чужой летательный аппарат по кругу было невозможно.

Вернувшись к пролому, спустили вниз на веревках тюки, потом слезли сами тем же путем, что и зашли.

В поставленной палатке Игорь, изнывая от нетерпения, даже без перчаток стал раскладывать на брезенте скелет давнего обитателя "блина". Помогал ему отрядный врач Александр. Анатомия была почти человеческой, ну почти — только девять пар ребер, восемь шейных позвонков, шесть пальцев на руках и пять на ногах, какие-то складки-канавки на черепе, отчего нос будто начинался с середины лба. Врач сыпал латинскими терминами — и этого нет, и того не хватает, а этой кости у человека вообще нет и прочее и прочее. Рост неведомого космонавта был примерно метр семьдесят пять, ширина плеч около полуметра, остальные пропорции тела были тоже почти человеческими.

— Как назовем?

— Так без нас назвали, еще в 1944-м — ответил Игорь, "бестия целестис", она самая, только тут полный комплект.

— ЧТО? Вам уже такое попадалось?

— Не мне, но была находка. Засекретили, разумеется, но толку то?

— Маша, что с тобой? — тебе плохо? — сказал Игорь, когда я улеглась на пол параллельно останкам, вывернув левую ногу наружу и задрав юбку на талию.

— Нет, сфотографируйте меня и скелет сверху, хочу посмотреть кое-что..

Втроем мы вгляделись в кадр на экранчике

— Как я и предполагала — кости голеней длиннее человеческих сантиметров на пять.

— Вы понимаете в анатомии?

— Почти десять лет в магазине одежды, и владелица, и снабженец в одном лице вот глазомер и натренирован. Заметила, что пропорции ног не совсем наши. А у вас 43 размер обуви, и рубашка 46-го, правильно? — шутя переспросила Игоря.

Сфотографировав каждую косточку около линейки, их бережно сложили в мешок и завязали.

— Ну показывай, хозяйка титановой горы, что ты подготовила к срочному вывозу?

— Вот ИХ то ли фотоаппарат то ли что — протянула завернутый в тряпочку смятый ударом корпус с явно объективом спереди. А это их флешка — цилиндрик с девятью контактами по кругу. И наконец — детские книжки из каюты в хвосте блина. Это похоже на техническую энциклопедию, по ней я по картинкам составила словарик

— Словарик?

— Что-то вроде, резистор, конденсатор, винт, гайка и прочее, что на картинках было и понятно.

— Неплохо.

Тюки завязали обратно.

Вышедшие из палатки ученые выглядели какими-то пришибленными.

— Саша, видишь твои догадки по компоновке аппарата совершенно верны.

— А Ефремов правильно восстановил облик "бестии целестис".

— Но повезло нашей проводнице Маше.

— Повезло не то слово, она по экспедициям сколько ездила, и Коренево, и по Индии покаталась, и в Перу была.

— Ну да, а нашла здесь.

— Мне больше неясно, как она пешочком до Порто-Франко дошла, какое же везение для этого надо?

— Немецкая баронесса, они такие, Ливингстон вон всю Африку поперек прошел.

— Кто-кто она?

— Полное имя у нее спроси, у нашей фон Лоренс.

— А я-то думаю, отчего она мне кажется похожей на кинозвезд околовоенной поры

— Ава Гарднер, Норма Джин Бейкер, Лиз Тейлор — они кто, по твоему? Да и Вальтер Дисней поместил на эмблему киностудии замок "Ной-швайн-штайн".

— Чего?

— А эмблема журнала "Плейбой" это зайчик в бабочке с номеров машин и ворот личного гаража Гитлера, не знал? С рисунка Паолы Гитлер.

— Упс...

Тут к нам подошел штатный сапер экспедиции товарищ Ковальски.

— Орлы... у меня даже цензурных слов нет, чтобы описать ваше поведение. Вы хоть понимаете, насколько рисковали? В простейших НУПах помещение задувается углекислым газом от мышей, а какие тут могли быть сюрпризы — знаете или нет? Какие у них знаки радиационной опасности, как они хранят взрывчатые вещества, как выглядят их боеприпасы и оружие? Скелет притащили, говорите? А он точно ихний, а не вашего предшественника?

— Василий Алексеич, для начала, если бы там было опасно лазить, меня бы тут не было, я там провела наверно сотни часов до того, как до вас добралась. Во-вторых, я на раскопках с 18 лет летом месяц минимум проводила, и человеческий или обезъяний скелет знаю отлично, найденный мною и сейчас сложенный в мешок никакого отношения к человеку не имеет. Хотя это точно останки разумного существа.

— Ну хорошо, красавица, слышал что ты там уже чуть ли не письменность изучила, а знаки опасности у них есть?

— А где их искать, подсказать можете?

Саперный талант задумался.

— Ну хорошо, тогда попробуем вытащить все из первого помещения и попробовать хоть как-то изучить, поищем как они опасности обозначали. Но теперь чтобы все с собой таскали ИДА и открывая помещение, проверяли его газоанализатором, вон он в ящике лежит. Работать только группой, первый кто идет в помещение, опоясывается веревкой, чтобы товарищи вытащили, если что не так пойдет.

Первое помещение отсняли во всех направлениях, бережно упаковали все, что там было и спустили вниз, надписывая все тюки. Понять, что за оборудование там было, пока не удалось, этим решили заняться на базе. Осторожно отвинтили окантовку двери и саму дверь, были опасения, что ИИ корабля еще не совсем сломался и вдруг решит выкинуть какую-то подлянку, например запереть все двери и продуть помещение азотом, поэтому дальнейший демонтаж начали с отвинчивания обшивки и самих дверей. Заодно оказалось, что никаких приводов двери не имеют, что крайне удивило — а как же герметизация отсеков корабля при аварии? Это было очень загадочно и пугающе.

Проверили все помещения газоанализатором, и моим народным способом — "мышь на удочке". Везде оказался обычный окружающий воздух, кроме части объема под полом, где стояла вода, протекшая через трещины в верхней части корпуса. Сапер из своей перестраховки требовал чаще применять "кошку", набрасывая ее на предмет, и потом тянуть из-за угла, но похоже перестраховывался он зря.

Осмотр помещений вылился в настоящие споры — а что за оборудование здесь было? Компрессорную опознали, как и сборище шарообразных баллонов, их осторожно по одному уволокли. Там же нашли набор инструментов газосварщика, кто-то сразу сказал, что это горелка для сварки, а это резак. Осмотр резака дал не встречавшееся мне слово "кислород", поскольку газосварщик уверял, что ничем другим это орудие труда быть не может. На одном из шаров нашли слово, которое видимо обозначало "кислород", и около него еще какую-то надпись, товарищ сапер решил, что это слово "опасно" или что-то еще.

Механическая мастерская тоже не вызвала большого удивления, опознать станки с ручным управлением и один шестикоординатник наши сумели сразу. А мне принесли табличку, найденную около одного из станков. Пара часов сидения с моим "словарем" — и без толку. Совпало только слово "скорость вращения", и слово "вес", цифры у меня уже были крупно выписаны. За обедом спросила, кто тут токарь? Показала перерисованную на наши цифры табличку, и получила пока неясно зачем ответ, что на этом станке можно было делать все известные токарные работы, диапазон скоростей от 40 до 3000 оборотов, если бы их секунда совпадала с нашей... но какова продолжительность их секунды?

Наш инструментальщик дико радовался, что нашли столько ключей и головок. До того мы довольствовались набором, найденным мною в одной с кают буквально на полу у стены.

Он же сделал вывод, что общество "бестий" не было конкурентным.

— Смотрите, у нас есть шестигранники, филипс, позидрайв, торксы, торксы с штырьком, три-винги и куча "антивандальных" типов крепежа. А у них только два — прямой шлиц и крестовой из двух прямых и углубленных в середине, второй видимо для случаев, когда надо больше усилия. То есть нет никакого редкого крепежа, он просто не нужен.

Помещение, принятое за химическую или био-лабораторию, Ковальски потребовал разбирать в ОЗК и противогазах, причем один разбирает — двое с веревкой в коридоре. Рабочие ругались, потели, но делали как надо. Первые потери, в смысле трое теряли сознание от жары и духоты. Но ничего ядовитого не нашлось, хотя проеденная дыра в полу у стены красноречиво говорила, что нам очень повезло с временем находки — еще десятилетие-другое и тут от насекомых было бы не протолкнуться, а сколько-то лет назад тут дышать было нельзя.

Надписей было много, но они мне пока ничего не дали. Просто копила фотографии. Попросила озадачить криминалистов или химиков, попробовать выяснить, что за вещества были в банках, вдруг удастся сопоставить их с названиями.

А вот реактор мы все узнали дружно. Здоровенный нержавеющий цилиндр, скрепленный с полом и потолком через пружинные муфты, с множеством трубопроводов, а главное — с просто огромными изоляторами и медными клеммами, переходящими в изолированные кабели. На нем углядели некую большую надпись красными буквами, которую решили принять за "опасность". Но тут возник вопрос — эта надпись больше нигде не встречалась. А вот на клеммах были уже знакомые мне символы переменного и постоянного тока, и цифры. Знать бы только, как они с вольтом соотносятся...

Игорь и Василий настаивали, что находку надо изучать на месте, но представитель разведупра Никифор уперся рогом — вывозить, и как можно быстрее. Он был почему-то уверен, что орденцы попытаются или захватить, или хотя бы уничтожить находку, причем любой ценой. В общем, военные взяли верх — отвинчивать все что можно, отрезать то что нельзя, и быстре — быстрее в окрестности Солнцгорска, в лабораторию в нескольких кэмэ от авиазавода. Территория там уже огорожена, ангары есть, дома для руководителей проекта и рабочих уже строятся.

— Маша, надо поговорить — подошел ко мне с загадочным видом Василий Алексеевич, единственный кто вопреки приказу безопасника называл окружающим не только имя, но и отчество. Мы отошли в сторонку к ручью.

— И о чем?

— Понимаете, меня очень беспокоит, даже пугает то, что мы не нашли никаких устройств контроля доступа — ни кодовых замков, ни электронных, ничего в этом роде. Даже на помещениях с реакторами, кстати их два, и судя по всему, в разрушенной части корабля — третий. Входы похоже остались в смятой части, но и на грузовом люке снизу тоже никаких клавиатур — снизу крышечка с ручкой, и под ней клавиши управления сломанным сейчас пневмоприводом люка.

— И что тут такого?

— Меня это просто пугает. Ну не может такого быть, чтобы кто угодно мог зайти в космический корабль, а затем в реакторный отсек, или открыть грузовой люк, просто оттянув крышку и нажав клавишу.

Жили в больших палатках, столовой служил навес с множеством столов и деревянных стульев, два повара и полевая кухня, готовить в которой они явно умели, по крайней мере в течение недели блюда не повторялись.

Параллельно строили избушку из местных бревен, в которой, как мне объяснили, пере нашим отъездом поселится бывший золотоискатель и два помошника, приглядывать за местом и заодно геологическую карту составлять.

На третий или четвертый день появилась идея поохотиться. Маузер в 375-м НН у меня был, нашелся и спутник, наш связист Саша, высокий красавец, кстати единственный кто привез с собой ФН ФАЛ, а не уставной АК.

Вышли едва на рассвете, и за пару часов перевалили отроги хребта, выйдя в соседнюю долину прудику на ручье. Местность была относительно проходимой, отдельные куртины кустов и не очень высокая трава между ними, попадались и каменные осыпи-курумники. Растения в основном были мне не знакомы, впрочем и дома ботаника была для меня делом неясным. Замаскировались около большого темного валуна за кустом, в котором выстригли ножницами как бы бойницу для наблюдения сидя, и подравняли сам куст. Полчаса ничего не происходило, но затем прудик ожил — какие-то ящерицы, нечто крысовидное мелькало у кромки воды. Приперлись и лопоухая светлокоричневая свинья с приплодом, но Саша показал — не стрелять. Хрюкание и топание по воде длилисть около часа, но затем показался Лось.

Это был самый здоровенный бык, которого я видела, туша раза в полтора больше наших сибирских сохатых, но корона рогов, как у американского лося, наверно отростков по пятнадцать на каждом. Осторожно достала фотоаппарат, сделала несколько кадров.

— Это наверно самый лучший лось, может пусть идет, размножается — прошептала .

— Обычный для этого вида. Стреляешь. или я — ответил Саша.

Вдруг гигант что-то заметил, повернулся в нашу сторону. До него было метров двадцать, и внезапно покрасневшие глаза выдали его бешенство, в следующий миг он понесся на нас прыжками. Беззеркалка упала в траву, приклад маузера уперся в плечо, тугой толчок выстрела. Лось замер и рухнул мордой в куст, который был нам укрытием. До нас осталось хорошо если два шага, и опуская винтовку, легко коснулась стволом рога.

Саша достал рацию, вызвал лагерь и попросил кого-то поехать к нам на машине, объясняя как пробраться. А нам предстояло неприятное занятие — выпотрошить зверушку, пока мясо не испортилось от внутреннего жара. Стянула рубашку, озорно взглянула на Сашу и сняла и остальное, оставшись в одних брюках и ботинках.

— Проще сполоснуться, чем отстираться, не правда ли?

Полчаса спустя показался "унимог" с двумя парнями в кабине. Притворно не замечала, как они остановились и стали снимать на телефоны происходящее. Товарищ позвал их на помощь, а я пошла споласкиваться к воде. Вытереться было нечем, пришлось чуть обсохнуть и одеваться. Тем временем лось был ободран окончательно, и освежеван, рога выпилили с частью черепа, как трофей. Грузили все добытое вчетвером. В лагере мясо отнесли под кухонный навес, к радости повара, шкуру запихнули в бочку с какой-то химией, а рога просто подвесили над входом в мою палатку.