Ворожея

Я приходила каждый раз, когда они выступали. Их музыка задевала что-то в душе. Тонкие струны резонировали в такт барабанам, дрожали вместе с виолончелью и танцевали под дерзкие переливы флейты.

Помнится, на третий раз я начала тихо подпевать, а на шестой от этого — заиграла та самая волшебная скрипка.

Именно тогда, под звуки мелодии, до слез мне знакомой, узнала, что я такое. Смуглокожий черноволосый бард-барабанщик подошел и выдернул меня из странной музыкальной полудремы, проваливаясь в которую, я совершенно случайно активировала старинный артефакт.

Было много разговоров. Еще больше — книг. Была помощь и поддержка, а когда надо — просто дружеское молчание. А потом вдруг неожиданно оказалось, что в осеннем конгломерате тоже бывает хорошая погода.

Отлично помню один судьбоносный разговор.

Мы сидели в таверне, я потягивала сладкий эль, а квартет, отыграв репертуар, приводил в порядок инструменты. Последние посетители покидали заведение, оставляя в корзине у входа звонкие серебристые монетки. Тихо наигрывала волшебная скрипка. Я задумалась. Кажется, она меланхолично выводила "Дым над водой".

— Нет, нет! Не грустить, я не переживу еще одного затяжного сезона дождей, — на скамью рядом плюхнулась солистка, Амброзия, высокая худая уроженка какого-то пустынного анклава, загорелая, яркоглазая, с выгоревшими до бела волосами.

— Не грущу, — я хрустнула рыбьими ребрышками, — это просто невозможно, когда я ем это!

И снова демонстративно зажевала, на сей раз хвост.

Рядом опустился массивный Тролль. Он вполне соответствовал канонному представлению о них — большой, громкий и мохнатый, то есть волосатый.

— О чем тогда думаешь?

— О том, что не понимаю механизма, как все это работает?

— Как мир работает? — восхищенно подперла щеку рукой Амброзия.

Я в очередной раз удивленно вздохнула. Эта компания идеально дополняла друг друга, понимая с полуслова и полувзгляда. Диалог или музыка, могла течь, не прерываясь, мгновенно подхватываемая следующим членом группы. Как странно, что меня приняли в этот поток созидания. Я не творец, я даже не знаю музыки. Но мы, кажется практически друзья.

— Нет, я не настолько великой себя чувствую.

— А что же тогда, — рядом возник флейтист, Трубадур, в жизни совершенно неприметный и серый человек, из местных. Но как он преображался на сцене! Будто мышь скидывала шкурку, превращаясь нечто яркое и экзотичное.

— Не понимаю, как работает все это ворожейство.

— Да, это опасно, — неслышно подошли Эстрагон и клавишник, синекожий Парсли из водного конгломерата. Никак не могла понять, как он с перепонками между пальцев умудрялся брать такие аккорды!

Балансируя подносами, Эстаргон быстро сгрузил кружки и закуски.

— Нужно узнать больше? — Трубадур хлебнул теплого настоя на травах. У него часто першит в горле после концертов.

— Где это сделать лучше всего? — я заинтересованно сморщила нос.

— В библиотеке, магической не меньше, — фыркнул Эстрагон, гибко приземляясь рядом.

— В конгломерате Академии? — Парсли заинтересованно принюхался к закускам.

— О, элита элит! — профырчал Тролль.

— Как туда попасть? — Амброзия пригубила эль.

— Приехать и сделать запрос я полагаю, — флегматично сломал шею морковке клавишник.

— О, нет, я знаю, как работаю библиотеки! — я фыркнула. — Надо знать, что именно запрашивать! А много ли мы литературы знаем, в которой описаны способы контроля способностей ворожей?

— Я и о самих ворожеях не слышал уже две сотни лет, — Эстрагон накрутил на палец тонкую косичку.

Я покосилась на него удивленно. Две сотни лет? Это много. Хотя, он же клановый, мало ли какие там секреты.

— Да уж, скрипка как раз две сотни лет и молчала, — Тролль хмыкнул.

— Ну вот, уже кое-что! — Амброзия вскинула руки. — Мы знаем, что это скрипка старого Барда!

— И что с того?

— Значит надо начать поиск с него, — логично заметил Парсли.

— Это дело все равно не одного дня. Я сама в архиве работала, видела, как велся у нас поиск по ссылкам. И полагаю, по сути он от здешнего не отличается.

— Работа, жилье, деньги, — пропела звонко Амброзия.

— Как ни печально, это актуально, — скаламбурила я, — даже в далеком замирье быт и рутина наша путина.

— Так ли нравится тебе эта работа? — Тролль сгреб меня в охапку.

— Другой нет, — Парсли задумчиво почесал макушку.

— И людей там мало, — подтвердила я. Да, все больше растения. Что еще в теплицах может расти?

— Деньги не проблема, — пробормотал Трубадур.

Амброзия задумалась.

— Ну да, процент от выручки набежал неплохой.

Я вскинула брови.

— Выросла выручка с тех пор, как заиграла Волшебная скрипка, — Эстрагон улыбнулся.

— С жильем я могу помочь, у меня в Академии — дом есть, — хитро ухмыльнулся Парсли.

— К тому же, ты работала в библиотеке там, откуда родом? Я могу помочь с рекомендациями, — барабанщик щелкнул пальцами.

— Так как на счет сменить место работы? — улыбнулся Трубадур.

— А знаете, — я потянулась, — звучит как хороший план.

Конечно, переезд занял довольно много времени. Да и нервов сожрал немало. Причем иногда — в прямом смысле слова, потому что я, оказывается не только погоду могу менять под настроение, но и оживлять охотничьи трофеи, которые, разбежавшись по старинному особняку родни Парсли, пожрали всю найденную обувь. Но итог — я в Академии, я работаю в магической библиотеке, я учусь. Жизнь идет, вскоре мне обещано повышение и доступ в закрытые архивы, я заканчиваю курс теормагии, пора думать о дипломе, яблоня в маленьком садике неожиданно заплодоносила в этом сезоне, надо что-то будет делать с урожаем

И мы по-прежнему встречаемся в Волшебной скрипке каждый вечер пятницы. И вот ради этих встреч я готова на многое. Даже провести несанкционированный поисковый ритуал.

Магистр всех стихий вздохнул.

Очень тяжело вздохнул. Кажется, о том, что в Академии учится и работает настоящая ворожея, знает все руководство? Как бы иначе она устроилась сюда на работу? Только по личной рекомендации Д"Эстра.

Гостья из немагического мира ведь даже не может подтвердить свою квалификацию. Значит, заслуженный мастер Меча и Магии просто пришел к своему старому другу, ректору Академии и попросил за нее. Когда-нибудь клановое кумовство их до добра не доведет.

Это понятно.

Интересно другое. Как миз Лекс в учебную программу попала, да еще к теоретикам? Они бесталанных, не в плане магии, в плане разума, да со стороны, не берут. Тем более из взрослых, которые уже закостенели в своем невежестве.

Посмотрев, как женщина обнимает кружку с горячим чаем и, прикрыв глаза, вдыхает ароматный парок, магистр подумал, что проще всего будет спросить.

И задал вопрос.

Я вдохнула травяной аромат.

Ромашка, мята, лимонник и капелька магии играли и переливались в терпкой пряности темного чая. Мысли кружились вокруг случайностей, из которых состояла и состоит сейчас моя жизнь.

Горячая, но не обжигающая жидкость прокатилась по горлу и пищеводу, оставляя после себя легкое цветочное послевкусие. Я старательно и сосредоточенно не давала себе нервничать. Я до сих пор не осознаю и не контролирую это странное нечто, делающее меня магом, ворожеей.

Что сейчас происходит с поисковой партией, Д"Эстром, невезучими практикантами? Медальон нервно пульсировал, явственно сообщая, что владельцу как минимум больно. И это постоянная, ноющая и выматывающая боль. Подозреваю, те, к кому попал мой друг и его ученики — не чужды пытке. Очень надеюсь, что мастер Меча и магии справится

Я глотнула еще чаю. Погладила медальон.

Не стоит пока думать об этом. Лучше вспомнить приятное.

Старшекурсники с факультета теоретической магии стали моими первыми посетителями, едва я начала работать в магической библиотеке Академии. Это было — за неимением лучшего слова — лето, а значит, каникулы, когда и ученики, и учителя старательно набираются сил перед новым учебным сезоном.

Но одержимых знанием молодых людей необходимость отдыха угнетала. Именно поэтому полдюжины студентов, причем не-магов, атаковали двери библиотеки, добрались до единственного открытого читального зала и взъерошенной толпой застыли перед массивным столом.

Я, помнится, только-только расположилась поудобнее на выдаче, активировав инфокристалл с архивным каталогом на кубической подставке и вооружившись толстым фолиантом по мироустройству.

Поудобнее — это закинув ноги на второе кресло, сдвинув информаторий вплотную краю стола и обложившись сушками, чаем и печеньем.

И вчиталась в список литературы, корявыми линиями расползающийся по форзацу. А тут — шум, гам и крики! Люди.

Прожевав мятный крендель, я выглянула из-за баррикады.

Нет, не люди, студенты. Которые кажется, что-то планируют. Возможно, даже сделать домашнее задание. Хотя, судя по запрошенной литературе, находящейся буквально на грани разрешенной для них, скорее затеять что-то авантюрное.

Ну, на то они и студенты.

Итак, выдача литературы. Разноцветные пластинки студенческих карточек, приложить к подставке, сделать запрос в архив на наличие книги и разрешение, пометить в архиве, пометить в карте, поставить галочку в картотеке.

Сходить за книгами в пыльное полутемное помещение, заставленное рядами стеллажей, покрытых странными каббалистическими знаками. Хорошо, что перемещение автоматически наделяет Гостей знанием языка, правда, только одного.

Выдать стопку литературы в солидных кожаных обложках, и проконтролировать, чтобы никто из студентов не утащил фолианты с собой. И поймать один, который на выходе вырвался из-под мантии, и, трепеща страницами упал в протянутые руки.

Погладив корешок "Основ теории магического големостроения" я сурово глянула на нарушителя. Похожего на встрепанного воробья мальчишку крепко держал за шиворот мантии мужчина, с которым он столкнулся в дверях.

Высокий, серокожий уроженец Туманного конгломерата слегка встряхнул студента, оглядел его замерших друзей.

— Никаких големов до сдачи зачета по начертательной геометрии! — грозно пророкотал он. — Живо все в учебный зал, я лично вами займусь, раз вам делать нечего!

— Но!

— Живо, я сказал, пока миз Лекс не внесла в ваши карточки замечания!

А я могла. Погладив ладонью кристалл информатория, внушительно глянула на студентов. Те гуськом потянулись на выход, собрав в тубусы внушительную кипу чертежей.

Я же вновь расположилась на кресле с удобствами и вернулась к книгам, заметкам, остывшему уже чаю и закускам. Успела сделать две пометки о интересных летописях, найти ссылку на перспективный научный труд и запустить по нему поиск. И едва не рухнула с кресла, услышав над головой вежливое покашливание.

Серокожий преподаватель буквально нависал надо мной, и видимо, желал получить какую-то книгу.

— Это читальный зал Теормага, — вежливо заметила я, — фонды преподавательской литературы дальше по коридору и доступа к ним у меня нет. Пока.

— Я бы хотел наполнить вам о ваших обязанностях, миз Лекс. Подобного рода книги, — мужчина постучал пальцем по стопке, возвышающейся на стойке, — следует сразу уносить на место.

— Унесу, как только изучу ее как следует.

— Вам интересна теория магии?

— Я Гостья, мне все интересно, — не видела необходимости скрывать свое происхождение.

— Но теорию магии я бы рекомендовал начать изучать с другой литературы.

— Я умею пользоваться информаторием и архивами, магистр. И с методологией знакома. Разберусь.

— Вы не любите людей, миз Лекс, — странное утверждение. Не в такт.

Я подняла глаза от книги, выпрямилась. Осмотрела доступную мне часть серокожего сухощавого мага. Отметила аккуратность, даже некоторую претензию на элегантность синей мантии, золотой кант по вороту и рукавам, вышитый слева на груди герб. Магистр теоретической магии.

— Не то чтобы это мне мешало выполнять свои обязанности.

— Вы работаете в библиотеке!

— О, да! И книги — самые благодарные клиенты мои, магистр. И самые тихие.

— С таким подходом вы долго у нас не продержитесь.

— Спорим? Не меньше года продержусь, — мной овладел боевой настрой.

— Спорим... На что?

— На доступ в преподавательскую секцию!

— По рукам, миз Лекс!

— По рукам, магистр, — мы пожали друг другу руки и между ладоней проскочила маленькая белая искра, обозначив заключение договора. С того момента мы стали встречаться довольно часто.

Ну как — часто? Раз в декаду примерно магистр Ташир заглядывал в читальный зал именно в мою смену. Да так удачно получалось — то я нерадивых студентов отчитываю за повреждения фондов. Злым шепотом, похожим на змеиное шипение, то гоняю — их же, из закрытых фондов, подручными средствами.

Был момент, когда пришлось парочке не менее чем третьекурсников на первый взгляд объяснять правила простейшего черчения в трех проекциях, перспективы и основ геометрии. Простыми словами.

Дома я с таким не сталкивалась, так что меланхолии поддаваться было просто некогда.

Ведь я еще поглощала множество литературы, делала маленький крытый сад в доме, где жила, не забывала Волшебную скрипку и старательно тренировалась в общении с друзьями. Да, иногда для меня это ощущалось тяжелой, но необходимой работой. Но того стоило.

А в один из дней магистр застал меня за расчетами.

Знаете, как бывает? Заинтересуешься одной темой, зацепившись взглядом за яркую картинку в учебнике студента, потом в руки попадает старый, забытый кем-то из старшекурсников, конспект доклада. И вот уже ты сидишь, обложившись рулонами астралона, на которых расчерчены древние типовые ритуальные пентаграммы и в третий раз пересчитываешь от обратного магические коэффициенты. С учетом нестабильности, свойственной ворожеям.

Для чего?

Для того, чтобы создать пылевого голема. Который будет сам себя собирать из были, скапливающейся в читальном зале, и выносить на улицу, в ближайший газон и там рассыпаться.

Кроме того, интересно было бы рассчитать создание такого голема для более магически насыщенных помещений — архивов, к примеру. Где хранится порой очень живая литература. И чтобы ее не беспокоить и ей не вредить, такой голем должен быть магически нейтрален. И пребывать в спящем режиме, активируясь по запросу.

В общем, расчеты наслаивались друг на друга, так же, как и намеченные мной пентаграммы.

Хотя узловые точки напряжений совпадали, что было видно при наложении полупрозрачных черновиков друг на друга.

Передо мной лежала стопка из четырех листов, и я задумчиво замеряла зазоры между вспомогательными линиями.

Если в теоретическом воплощении линии разделяют отдельные зоны напряжений, их совмещение зон в реальности возможно даст импульс силы, возрастающий в прогрессии...

Я развернулась к стопке фолиантов.

Мне нужны не современные интерпретации и расчеты, слишком четкие и строгие, как начертательная геометрия в конструкторском бюро. Мне нужны старые формулы, в которых можно пренебречь неожиданными всплесками силы, сменой векторов или даже стихии на полпути. Этакие магические ломики, метровой толщины крепостные стены и виадуки.