Это не я!

— Над отладкой обряда призыва могучий Ассарт-хана трудился семь месяцев. На него пошли все кристаллы-накопители в Башне.

— Что? Ничего не осталось? — с жалостью спросил я.

— Не мешай! — отмахнулся кокон Хранителя. — Накопители не нужны, энергии теперь хоть залейся, речь не об этом, а о стоящих перед внеранговым архимагом неразрешимых задачах.

— Каких? — глупо спросил я.

— А-а! Вот это основное и самое интересное! Мало найти и призвать тело, нужно так подогнать его под себя, чтобы молодое и сильное тело пришельца было уже наполнено развитыми энергетическими узлами и магическими путепроводами, в средоточии тела, за грудиной, был создан большой силовой пузырь для накопления и хранения волшебной энергии, а в голове уже лежали знания магического и местных разговорных языков и основополагающие знания по различным направлениям магии.

— Очень правильно! — горячо поддержал я эту лампочку Ильича, почему-то нежно поглаживая своё солнечное сплетение, за которым, возможно, уже прятался какой-то силовой энергетический пузырь. — Язык чрезвычайно важен! А-а… слушай, Хранитель, а на каком языке мы говорим сейчас, а?

И я показательно нахмурился. Кокон застенчиво полыхнул сиреневыми переборами.

— На Высоком языке древних магов, само собой, великолепный Игорь.

— Кончай, сам знаю, что я красавчик, и меня девки любят. А скажи-ка, родной, как этот Высокий язык попал ко мне в голову, а? В школе его не учил, я же помню. И вообще, последнее, что наверняка помню, — я же в яму под кабель птичкой летел? И почему, кстати, я туда летел? Какая сволочь меня туда пыталась уволочь?

— Три раза архимаг Ассарт-хана пытался зацепить тебя жгутом призыва, Игорь. Три раза! Другого бы мага размазало, разорвало мощью задействованных сил, а он сдюжил. Первый раз сорвалось, и жгут принёс только длинную пластину белого металла с какими-то знаками и цветными полосами.

— Номер автомобильный, — кивнул я, вспоминая удар и скрежет за моей спиной на раскалённой дороге.

— Второй раз в руки архимага попали две тушки чёрных птиц…

— Это в парке, достал, значит, он тех ворон. Снял, как говорится, дуплетом.

— А к третьему разу Ассарт-хана подготовился наилучшим образом. Целая гора накопителей, вон пыль от них только и осталась. Сам архимаг ждал своё новое тело в специально настроенном узле пентаграммы, призванным защитить его мозг от попытки вражеского вмешательства, захвата и опустошения. Сам же он, приготовив себе закладку-помощницу из важнейших основ древней магии, богатейшего магического архива, накопленного архимагом за семь веков деятельности волшебником, намеревался соколом ринуться на разум пришельца и покорить его!

— Вот сука! — не сдержался я и гадливо посмотрел на высохший труп внерангового пенсионера. Труп ответил мне слабой извиняющейся улыбкой.

— Точно, владетельный Игорь! Негодяй он и есть. Всё под себя грёб, нет чтобы… — начал было Хранитель, но заглох испорченным карбюратором под моим внимательным взглядом.

— Всё оценки и выводы я сделаю дальше и сам лично. Продолжай. Что же произошло потом, Хранитель?

— На полу, в звезде призыва появился ты, Игорь. В беспамятстве. Архимагу это только и нужно было, ведь в таком состоянии никакого ментального сопротивления ты ему не мог оказать. Вспыхнули свечи, начался захват твоего сознания. Только осторожный архимаг начал с того, что заранее приготовленное заклинание стало менять твои энергоузлы и пути к ним. Одновременно в голову тебе закачивалась ментокопия-закладка архимага. Там и нужные языки были. Он хотел придти на всё готовенькое, должным образом подготовить твое тело, а потом моментально занять его, как сунуть ноги в старые, разношенные и привычные домашние тапочки.

— А ты что? Лишь смотрел на всю эту вакханалию и мерзко хихикал?

— Э-э, нет! Архимаг опустошал меня, отбирая на работу с твоим телом и разумом всё, до последнего эрга. Как вдруг, внезапно, вслед за тобой пришла твоя Сила! Портал ведь ещё действовал, — пояснил мне сиреневый Хранитель. — Трещащей дугой мощного голубого цвета в покои Башни ворвалась молния! Архимаг лежал, скованный заклятьем подчинения, которое он наложил на вас обоих в момент захвата твоего разума, ты лежал без сознания и едва дышал, а я перехватил бьющую и прыгающую по полу молнию и направил Силу в свой накопитель. Так продолжалось двенадцать ударов сердца.

— А потом? — с интересом спросил я.

— А потом портал схлопнулся, и поток твоей Силы исчез. Но главное было сделано! Сила помогла заклинанию архимага изменить тебя физически и развить твою внутреннюю магическую структуру. Сила помогла тебе в краткий миг принять и разместить в своём разуме те знания, которые несколько месяцев вдумчиво подбирал и готовил архимаг, собираясь перейти в твое сознание. Пляшущие по полу голубые молнии убили архимага Ассарт-хана и сняли его привязку к Башне. А учитывая то, что Хранитель Башни оказался полностью заполненным твоей Силой, нового хозяина определить было пустяковым делом. Так ведь, Игорь?

— Э-э, а мороженое у тебя в погребе есть? — Уклонился я от прямого ответа. — Судя по слову, имеющемуся в Высоком языке, такое лакомство тебе известно, хранитель. И заодно тащи чашку кофе с коньяком. Отмечать смену вех и перевыборы руководства будем. Заодно я тебя переименую. Не нравится мне имя Хранитель. Это должность в штатном расписании. Хранить и заботиться о Башне — это твоя работа. А звать тебя отныне буду… Фаберже! Это знаменитый мастер-ювелир и создатель известных на весь мир артефактов у меня на родине, откуда вы меня так неуклюже, с таким треском и грохотом украли. Когда я впервые посмотрел на тебя, меня как в сердце ударило. Такой красивый, светящийся. Вылитый Фаберже! С какой бы стороны не глянуть.

За окнами на горы быстро упала на глазах густеющая тень. Так плавно тухнет большая люстра в зале театра, и у нас сразу наступил долгожданный вечер.

Глава 2.

Однако долгий разговор, плотный ужин и несколько бокалов великолепного вина не прошли для меня бесследно. Я стал клевать носом. Фаберже это заметил и предложил баюшки. От предложения пройти в хозяйскую спальню я наотрез отказался. Не хотелось мне мять простыни после семисотлетнего старика. Хотя Фаберже и говорил что-то, что я всё не так себе представляю, я заупрямился. Обвёл мутным глазом зал, ткнул пальцем в гостевой диванчик возле хозяйского стола и заявил, что буду почивать здесь. А там, дескать, посмотрим.

Проснулся я сам и с чувством, что я абсолютно здоров, выспался и полон сил, и, как надутый гелием воздушный шарик, радостно готов к первомайской демонстрации. Лежать на диванчике для меня было не совсем удобно, всё же коротковат он для полноценной лежанки был. Не знаю кто, Фаберже, наверное, подставил под ноги большое кресло и накрыл меня пледом, так что отоспался я в целом нормально. Бодро вскочил, едва не придавив спавшую у диванчика собаку, но потом понял, что големы, скорее всего, притворяются и играют роль хозяйских любимчиков и привычных глазу живых существ. А так эту животину, небось, и танком не раздавишь! Потрепал борзую за холку и почесал бочок у другой. Собаки радостно заскулили и бешено забили хвостами. Буркнув: "Ну, будет, будет вам…", подошёл к огромному окну и распахнул его. Все тело сразу обдало горной прохладой. Окно вело на большую террасу, а она выходила на красивейший горный ландшафт. Передо мной лежал распадок, внизу бежала небольшая речка, синие горные цепи тремя рядами декораций обрамляли чудесный вид. Было тихо. Только еле слышно журчание воды, писк каких-то пичужек и жужжание насекомых возле цветов. Солнце ласково грело кожу, но мне было прохладно в своей летней футболке и светлых лёгких брюках. Всё же высоковато здесь для тепла и неги, температура градусов 17-18 на глаз. Ух-х!

Передёрнув плечами, я прикрыл окно и вернулся в зал. Фаберже уже меня ждал, правда, бестелесно, один голос.

— Доброе утро, хозяин!

— Привет, Фаберже! Ты что скрываешься? Вообще тут есть кто-нибудь? Какая-то живая душа?

— Нет, Игорь, никого нет. Архимагу люди в качестве слуг были не нужны. Для него всё делали големы, призраки и элементали.

— Грустно, но попробуем пережить. Или изменим, если смысл будет. Ну что, Фаберже, пойдём знакомиться с Башней?

— Конечно, Игорь! Первым делом…

— Первым делом надо похоронить старика. Он, конечно, сволочь ещё та, но если в доме будет валяться сушеная мумия, это не есть гуд. Хоть изредка, а полы пометать надо даже холостякам.

— Я уже всё сделал, Игорь. Архимаг освобождён от всех защитных и боевых амулетов и приготовлен к погребению. Амулеты лежат на столе, тело внизу, у входа в башню. Что прикажешь?

— Тело предать огню, пепел развеять.

Где-то внизу, за стеной, глухо заревел огонь. Впрочем, это было недолго.

— Выполнено, Игорь. Что теперь?

— Теперь умываться и завтракать. Остальное пока подождёт. Куда идти?

Идти нужно было на три этажа выше, в жилые помещения Башни, которые архимаг зацапал себе под все удовольствия. Можно было подняться по лестнице, а можно было и воспользоваться примитивным лифтом — два серебряных двухметровых диска блестели в углу зала. По команде хранителя я встал на один из них, и диск медленно и плавно поехал вверх. Этажи сменялись у меня на глазах. Тут были комнаты для отдыха, парковая зона домашнего сада с бегущей водой, бассейны для купания и загара под солнышком, бани, чем-то похожие на турецкий хамам, различные залы, в которых Фаберже предлагал накрыть завтрак, библиотеки, пустые залы с коврами на полу, в которых просто хотелось поставить спортивные тренажёры, спальни.

— Во, стоп! Сразу по спальне решим. Показывай хозяйскую.

Она мне по душе не пришлась. Слишком большая, слишком пафосная, много золота и кисеи. Бонбоньерка[2] раскрашенная, в общем-то.

— Это не пойдёт, Фаберже… Да, кстати, что ты прячешься? Ты можешь смастрячить какой-нибудь образ, а, дворе… башнецкий? Во, Нафаню можешь изобразить? Или домовёнка Кузьку?

— Я смогу изобразить всё, что ты только сможешь вообразить, Игорь. Представь своего Нафаню. Представь голос, цвет глаз, рост, одежду, походку. В общем — вообрази всё, что принадлежит твоему слуге.

— Он как бы ни слуга, а распорядитель по дому, что ли…

Я задумался и вообразил своего домового, как мне было предложено.

— Готово!

Молчание.

— Готово, говорю. Дальше-то что?

— Э-э, Игорь… А дальше ты, опираясь на то, что передал тебе великий архимаг, воплоти своего слугу в виде голема, что ли, и пусть займётся делом. Я ему передам всё необходимое для этой работы.

— Годится, а как это сделать?

— А вот это я не знаю. Архимаг у нас ты.

Вот зараза! Это наезд! Я нахмурил брови и поиграл желваками, изображая тяжёлую мыслительную деятельность. Ничего не произошло. Голова как была пустой, так и осталась. Только мысль мелькнула, что неплохо бы что-нибудь поесть. Кофе и рогалик с маслом. Я раздражённо щелкнул пальцами.

Сбив на пол позолоченный ростовой подсвечник, в полутора метрах от меня возник мультяшный Кузька. Размером он был чуть выше моего колена, в красной в крупный горошек рубахе, подпоясанной жёлтым кушаком, штаны синие, в полосочку. Босиком.

Шарахнувшись назад, я заорал: "Это не я"!

* * *

В общем, Фаберже быстро меня успокоил. Сказал, что он иного от такого великого мага и не ожидал. Кузька получился на загляденье. Он был не големом, не призраком, не человеком. Непонятная сущность какая-то! Но, поскольку я его создал в Башне, да ещё в присутствии самого Фаберже, домовой бегом вошел в его штат и полное подчинение и получил свою долю работы: предметно меня обслуживать по всем вопросам быта и отдыха. Первый вопрос я ему тут же и подсыпал.

— Слушай, Кузька! А где мне тут умыться и принять душ? А потом неплохо бы переодеться и позавтракать. Сделаешь?

— Минуту, Игорь. Сейчас я займусь твоим Кузькой и дам ему привязки по направлениям работы. Через пару минут он будет готов. Пока выбирай себе спальню.

Я выбрал спальню с окнами на долину. Впрочем, тут везде великолепный вид, куда ни посмотри. Через пару-тройку минут к нам присоединился Кузька. Он шустрой метлой мигом прошёлся по всем углам и закоулочкам выбранной комнаты.

— Хозяин, что тута делать будем? — вицинским высоким козлетоном осведомился у меня Кузька.

— Значит так, слушай меня, вьюнош, — заправив большие пальцы под ремень, покачался на каблуках я. — Мебели самый минимум, ростовое зеркало, большая кровать три на три метра, балдахина не надо, к кровати столик с питьём каким… соки, там, фрукты-ягоды.

— Все?

— Всё! — кивнул я. — Да! А где двери в туалет и в душ?

Кузька метнулся туда-сюда. Горохом застучали об пол падающие кусочки камня, и в стене проявились две незаметные двери. Я открыл одну и хмыкнул.

— Кузька! Зубная щётка есть, а паста где?

— Какую приготовить, хозяин?

— Давай для начала американский "Crest". Пойдёт на нашу бедность…

Через пять минут я абсолютно довольным вышел из ванной комнаты. Бритьё можно спокойно отложить на завтра, а вот переодеться не помешает. Тут, на высоте, довольно прохладно.

* * *

С хлюпаньем усосав последний глоток кофе, я заглянул в чашку одним глазом, как сорока-воровка. Лежащей на дне кофейной гущи больше ни стало. Со вздохом поставил чашку на стол.

— Ну, Фаберже, пошли Башню смотреть. Хвались!

Из долгой экскурсии и рассказа понял, что Башней можно называть попавшее мне в руки наследство весьма условно. Этот объект пришёл из времён, когда Древняя магия была ещё молодой девочкой, и теперь современные маги не могли его до конца понять и использовать. Как и бывший хозяин, великий архимаг Ассарт-хана. Когда он вошёл в силу лет пятьсот тому назад, архимаг отжал Башню, жил в ней, но не разобрался до конца, чем же он владеет.

Я понял так: то, что местные маги называли Башней, собственно башней, как строением, вытянутым в высоту, не являлось. Древняя магическая Башня — это определённый и весьма немалый, надо сказать, объём пространства, который маг-квартиросъёмщик может носить с собой, сворачивать, разворачивать, скрывать в другой метрике пространства, по желанию показывать его окружающим, по необходимости менять площади, этажность объекта и многое другое.

Например, когда я узнал, что горный ландшафт можно легко сменить на морской, скажем, я сразу загорелся это сделать. Всего лишь нужно было отдать Фаберже прямой приказ: "Перенеси Башню на берег моря"! Мир мигнул, и я восхищённо заорал: "Да! Крым наш! Уря-я-я"! С террасы открывался обалденный вид на тёплое, солнечное море. Густой сине-изумрудный цвет воды, песчаный берег, белоснежная пена прибоя. Только вот жарко и влажность большая, как в Сочи. Поохав, я стиснул зубы и вернулся в горы.

Далее прилагались каменные подвалы, забитые жратвой, оружием, одеждой, алхимической посудой и всякими разными ингредиентами для изготовления хлопушек и бенгальского огня. Да! На одном из складов я увидел тушки двух воронов. Фаберже подтвердил, что это мои земляки. Я радостно щёлкнул пальцами и тут же обзавёлся двумя големами-миньонами. Разведчиками и диверсантами. Ну просто не мог пройти мимо пострадавших за меня птах. Кроме того, такая спецификация птиц мне была крайне нужна. Не вечно ведь я буду сидеть у Фаберже за пазухой. Теперь, где бы я ни появился, вороны настойчиво преследовали меня, цокая когтями по каменному полу. Потом они прятались по углам или садились куда-нибудь повыше, на шкаф, например, и уже оттуда следили за мной и окружающими блестящими капельками агата глаз. Никого они в хрен не ставили: я видел, как один ворон подлетел и вцепился в богатую шевелюру Кузьмы, который мотался противолодочным зигзагом у него на пути и мешал ворону с достоинством вышагивать за мной. Преподав наглядный урок мелкому менеджеру по клинингу с вошингом, гордая птица молча раззявила клюв и угрожающе осмотрелась вокруг. Я сразу решил чего-нибудь колдануть, чтобы усилить её боевые возможности. Алмазный клюв им сделать, что ли.