Прокляты одной судьбой

Все то, что она тщательно с помощью психолога-менталиста смогла спрятать на тысячи замков в своем маленьком наивном юношеском сердечке, вся та боль и непонимание жестокой несправедливости. Все это хлынуло громадным потоком в ее душу, грозя разорвать разум.

Мэри сама не поняла, как так быстро оказалась возле его магповозки, и взялась за дверь, преграждая ему путь рукой. А затем, когда он развернулся к ней, что есть силы, влепила пощечину, и гневным голосом начала практически кричать на всю стоянку, привлекая взгляды зевак, забирающих свои магикэбы:

— Даже если ты будешь последним мужчиной во всех десяти мирах, я никогда, слышишь, никогда в жизни ни за что на свете, не то, что не встречусь с тобой по своей воле, я никогда не сяду на один с тобой гектар даже посрать!

Она бросила ему эту возмутительную фразу прямо в лицо, словно обыкновенная низшая демоница из трущоб и, задрав подбородок и выпрямив спину, развернулась, и медленно пошла к своему кэбу.

Затем также медленно не глядя на черный кэб герцога и на застывшего с окаменевшим лицом его хозяина, активировала артефакт, поднялась на метр в воздухе (на большее её старая модель мини-кэба не была способна), и соблюдая все правила, вылетела со стоянки.

На ее лице не было ни одной эмоции, но в душе бушевал самый настоящий ураган.

Как, впрочем, и на лице Владислава. Он так же, как и Мэри медленно сел в кэб, закрыл дверь и поднявшись высоко в воздух — на сотню метров от земли, активировал артефакт перехода, и ушел в портал прямо в свой замок.

Те, кто был свидетелем их скандала и с болезненным любопытством наблюдали эту сцену, даже не подозревали, что сейчас происходит с водителем черного кэба.

Но узнай, они, то их руки затряслись бы от страха.

Никто, никогда не смел, не только отказывать герцогу Корну, но и тона своего голоса повышать на него. Это был только его дед, только он делал это. Но после его смерти — тридцать лет назад, никто не отваживался даже слова против говорить Владиславу. Был еще Гидеон, но тот всегда делал это шутя. По-настоящему он прекрасно знал, что бывает с теми, кто смеет говорить с ним подобным тоном.

Даже тела этих тупиц не находили.

А ему отказала какая-то Шмессова шлюха...

Владислав не сомневался, что она шлюха, ведь для него все женщины являлись таковыми — блядями и шлюхами, созданными для того, чтобы ублажать мужчин! Иногда еще и потомство производить для продолжения рода. Он, как и его дед был законченным сексистом. Он настолько сильно презирал женщин, что даже отказывался заключать довольно выгодные контракты, если компанией управляла женщина. Именно поэтому он так презирал эльфов, ведь этими ушастыми правила королева.

А сейчас ему не просто посмела отказать женщина, она еще и посмела отказать ему в ТАКОМ тоне.

Владислав улыбнулся, чувствуя, как удлиняются клыки, и если бы кто-нибудь сейчас увидел бы его улыбку, то содрогнулся от ужаса, как минимум.

"Она пожалеет, я заставлю ее попросить прощения", — мысленно пообещал сам себе герцог и постарался выкинуть эту красноволосую тварь из головы.

Утром у него назначено слишком много встреч и дел, но потом он обязательно позвонит Гидеону, чтобы тот нашел ему ее и притащил.

А фольсии,... он все равно купит их, и наденет на нее, когда она голая и в слезах будет валяться у него в ногах и вымаливать прощение.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

Аритта* — разновидность табака

Мирт* - редкий драгоценный металл.

Магикэб (магиповозка)* — магические повозки, работающие на магических артефактах, требуют постоянной подзарядки.

Шмесс* — проклятый бог Демонов.

Маркутан* — спутник Мира Демонов, облетает вокруг планеты за сутки три раза, деля их соответственно на три части.

_______________

Ваши лайки, репосты, комментарии (даже простое "спасибо") делают автора очень счастливыми.

Глава 2

— Три с половиной сотни лет... три с половиной сотни лет прошло.... А я до сих пор ненавижу его.... — прошептала Мэри глядя на впереди стоящий кэб.

Она со всего размаху ударила по рулю обеими руками, а затем с такой силой сдавила его, что костяшки ее пальцев побелели, а ладоням стало больно.

Мэри закрыла глаза и, стиснув зубы, громко задышала, пытаясь привести свои мысли в порядок. Но спустя несколько секунд вновь открыла глаза и со всей силы начала бить по рулю руками. Ведь даже если бы она захотела, то не смогла бы успокоиться. Ее истерика только начинала набирать обороты. Мэри даже не представляла, что вновь способна ощутить все те чувства, что когда-то в далеком юношестве смогла в себе побороть, не без помощи специалистов.

Но стоило ей только увидеть этого демона вновь... и всё.... Вся ее работа над собой пошла коту под хвост.

Мэри забыла, что ей уже четыреста лет, что она уже давно взрослый, уважаемый среди коллег по работе узкопрофильный специалист-настройщик артефактов магосети в Десятимирье. У нее есть любящий муж и подросток — дочь.

С помощью магической пластической операции она полностью изменила свою внешность, и избавилась от непроизвольных признаков боевой трансформации, что мучили её до первого совершеннолетия*.

Нет, всего этого она не помнила. Вместо этого она вновь ощутила себя уродливой тридцатилетней демоницей — с огромными клыками, рогами, копытами и хвостом, с разорванным платьем, из-за неконтролируемой трансформации и испачканным во фруктовом сиропе вперемешку с грязью лицом.

Мэри тоненько взвыла от ужасного воспоминания, постепенно охватывающего весь ее разум, уносящего ее туда в тот проклятый день, когда она вздумала подойти к нему и угостить сладким лакомством.

Он был таким грустным, что она не выдержала...

— О Присветлый*,... какой же дурой ты была... маленькой наивной дурой... — всхлипывая, ругала она себя, продолжая бить руками руль, совершенно не чувствуя боли.

Мэри старалась подавить эти воспоминания, вновь закрыть и запереть на тысячи новых замков в своем сердце. Но они тоненькой струйкой начали просачиваться через приоткрытую щель, постепенно превращаться в стремительный поток полноводной реки, набирающей обороты на каждом повороте и пороге, все сильнее и сильнее, уже становясь самой настоящей горной рекой, грозящей своей неимоверной скоростью утащить Мэри к водопаду из ее самых опасных страхов и кошмаров. И скинуть с огромной высоты, да с такой силой, чтобы разбить раз и навсегда, и Мэри уже никогда в жизни не сможет собрать себя по осколкам.

— Ну почему?! — закричала она, смотря невидящими глазами вперед, — почему, за что?! — больной и надломленный хрип вырвался из ее рта.

И если бы не раздавшийся сзади гневный сигнал, одного из водителей такого же старого магикэба, не способного подняться выше, чтобы просто облететь её кэб, Мэри, уже не смогла бы остановить поток своих слез и истерику.

Она растерянно огляделась и увидела раздраженный взгляд водителя повозки, стоящей за ее "розовым малышом". А затем она перевела взгляд на пути и увидела, что силовая стена уже давно спала, а полупрозрачная стрелка мигает, намекая на то, что проезд вновь скоро закроется.

Мэри мгновенно активировала артефакт для дальнейшего полета, и успела перелететь перекресток, до того, как он вновь закроется. И, вытирая слезы, поехала домой.

— Хватит, попутешествовала на сегодня, — горько пробормотала она сама себе, прибавляя звук музыкального артефакта.

Первое совершеннолетие* — официально наступает в сорок лет, после него разрешается поступать в высшую магическую академию. Второе совершеннолетие — официально наступает в семьдесят лет. После второго совершеннолетия жителям Десятимирья разрешается работать и распоряжаться своей жизнью, отвечать за свои поступки по законам государства. До этого момента — за любые поступки отвечают родители.

* * *

Владислав настолько закрутился за весь день с делами, что, когда позвонил Гидеону уже к вечеру, и тот заговорил его, рассказывая ему о новых работниках, что у Владислава просто из головы вылетела та дерзкая полукровка со стоянки. И только лишь, когда Лили уже по заведенной традиции пришла в его кабинет, чтобы помочь ему спустить пар и, встала перед ним на колени, расстегивая его ширинку, то он вдруг понял, что ему не нравится ее цвет волос.

"Красные... они должны быть красные", — зло подумал герцог, когда запустил пальцы в ее белые волосы наматывая их на кулак.

А потом мысленно встряхнулся, скидывая с себя странное наваждение, как только Лилиана приступила к своим прямым обязанностям.

Но все равно что-то было не так.

Стоило Владиславу посмотреть на белую голову и притворный взгляд своей помощницы, как у него перед глазами вставала она, а конкретнее — ее зеленые огромные глаза, из которых практически искры летели от ярости, и Владислав мгновенно ощутил сумасшедший прилив желания.

Он со всей силы толкнулся в рот демоницы, доставая своим членом ей до самого горла, что та задохнулась от неожиданности и попыталась отстраниться. Но Владислава уже остановить было невозможно.

Перед его глазами стояла она — дерзкая полукровка, преградившая ему своей рукой путь.

Ее красные волосы развивались от ветра, ее лицо залило краснотой от ярости, а зеленые глаза горели такой сильной ненавистью, что Владислав даже опешил и не успел заметить ее взметнувшуюся руку, и хлесткую пощечину, прилетевшую от девушки.

Левая часть лица Владислава тут же загорелось так, словно она только что ударила его, а не несколько часов назад. В тот момент, что-то темное поднялось из его души. То, что герцог с самого детства старался подавлять в себе, но именно подобные поступки заставляли выбраться из глубин его сердца то самое создание. Хотя обычно он все же смог сдерживать своего монстра. Но не сейчас... Сейчас вновь вспоминая ту пощечину и те слова, что вылетели изо рта рыжей ведьмы, он понял, что не в состоянии удержать чудовище внутри себя.

Герцог стал толкаться вперед с такой силой и скоростью, сжав волосы девушки, что уже не слышал ее хрипы и стоны, уже не понимал, что находится в своем офисе, а не на той стоянке рядом с дерзкой полукровкой.

И только лишь когда Лили начала обмякать в его руках, и ее волосы натянулись из-за ее падения, то он открыл глаза и понял, что перекрыл ей кислород и чуть не задушил ее в порыве страсти и ярости....

Владислав тут же вытащил свой член, так и не кончив, и попытался привести демоницу в норму, осторожно похлопывая ее по щекам.

Через какое-то время она все же смогла открыть глаза и сделать несколько жадных глотков воздуха. Герцог увел ее умыться, и там же возле умывальника заставив опереться руками о дверь душевой кабинки, задрал юбку, приспустил трусики и, толкнув свой член всего лишь пару раз в ее сухое влагалище, смог, наконец-то все же кончить.

У Лилианы был растерянный и обиженный взгляд, когда он выпроваживал ее из офиса.

— Завтра получишь премию, — невозмутимо сказал он своей помощнице.

И глаза Лили засияли любовью. Влад поморщился, когда она попыталась приподняться на носочках с поцелуем к нему. Он отодвинул ее от себя и пошел на выход, даже не дожидаясь, когда она отдаст распоряжения по поводу уборки офиса.

В конце концов, это входило в ее прямые обязанности.

Владислав и сам не понял, почему так и не связался с Гидеоном. Хотя мог и посреди ночи без проблем его побеспокоить.

На следующий день, когда Гидеон пришел к нему с делами новых сотрудников, он опять забыл о красноволосой стерве. И только к вечеру, когда Лили окрыленная неплохой премией вошла к нему в кабинет с сияющей улыбкой, и вновь встала на колени, Владислав вдруг понял, что опять раздражается.

Волосы... ее волосы были отвратительно белого цвета, еще и черные корни немного виднелись.

"Лили была брюнеткой, — понял герцог, — но старательно обесцвечивалась, кося под блондинку".

А он ведь раньше даже не замечал. Да, корни практически не было видно, но все же из-за того, что Владислав впервые за несколько лет работы своей секретарши так пристально уделил внимание ее волосам, впервые это понял.

— Ты брюнетка что ли? — спросил он девушку, которая уже взяла его член себе в рот.

Лида с удивлением посмотрела вверх. И Влад кое-как сдержался, чтоб не рассмеяться. Слишком комичное у нее было выражение лица. Его член во рту и этот неподдельно удивленный взгляд.

Девушка замешкалась, не зная, что ей делать, то ли ответить, то ли продолжить заниматься своими прямыми обязанностями и продолжать изображать возбуждение. Но Влад не дал ей отклониться, придержав за затылок, и откинулся в кресле, прикрыв глаза.

И вновь он стоял на той стоянке, и вновь дерзкая полукровка кричала на него с диким гневом и какой-то необузданной ненавистью в глазах.

На Владислава никто никогда так еще не смотрел.

Его с детства окружали разные взгляды — лицемерные, заискивающие, подобострастные, уважительные. Даже от деда он никогда не видел такого взгляда, дед мог смотреть на него с презрением или раздражением, иногда даже с гневом, но ненависти он от него никогда не видел. А она...

Тогда на стоянке Владиславу показалось, что из ее глаз искры сейчас полетят, и полукровка примет боевую трансформацию, что невозможно, потому что она женщина. Ведь всем известна истина — демоницы не имеют боевую трансформацию. К тому же, это был бы откровенный вызов, и нападение на члена королевской семьи. Что означало бы — немедленную казнь на месте.

И он представил, как хватает ее за волосы в тот момент, затаскивает в свою машину и прямо там, задирает ее белый кружевной сарафан, стягивает ее трусики, и мгновенно входит. А ее зеленые глаза горят уже не от гнева, а от вожделения...

Владислав вновь услышал хрип и стон и, представив, что это дерзкая полукровка стонет от возбуждения, кончил.

На этот раз Лили даже расплакалась.

— Вытрись и не забудь отдать распоряжения по поводу уборки в офисе, — поставил он перед ней пачку с салфетками, злясь на свою несдержанность.

"Шмесс! Опять придется платить ей премию. Этак его секретарша разбогатеет и откроет собственный бизнес", — с кривой ухмылкой подумал он в зале личного портального телепорта, кивая новому артефактору, которого нанял на работу Гидеон.

На пятый день Владислав не выдержал. Он и сам не понял, почему медлил, но все же вызвал Гидеона.

— Владислав, ты чего так долго ждал? У них через три дня меняется страж, — услышал он раздраженный голос начальника его службы безопасности, после того, как отдал ему распоряжение найти дерзкую полукровку, — вот как ты прикажешь мне ее теперь искать?

— По марке кэба, — невозмутимо ответил герцог, просматривая документы, что принесла ему несколько минут назад Лилиана.

— Ты представляешь, сколько владелиц "Розовых мини-кэбов" в десятимирье? А сколько из них красноволосых полукровок?