Глава 9. Алхимический Катализатор

— Вы кто? — спросил Немда. Он видимо слишком долго сидел в глуши, раз перестал обращать внимание на перспективных офицеров. Особенно тех, кто прославился в Ишваре.

— Полковник Рой Мустанг, Огненный алхимик, Восточный округ. А это майор Армстронг, Могучерукий алхимик, из Центрального Командования, — представился сам и представил своего напарника Рой. И если фамилию Мустанга Немда и мог случайно пропустить, хотя тот тоже известен, то вот знаменитую фамилию старого армейского рода он не мог не знать по определению.

— Обложили со всех сторон, — буркнул Немда. Затем повернулся к своим людям. — Не стрелять. Покинуть замок.

В этот момент с крыши запустили красную ракету. Это был сигнал Ала. Я уже собирался отправиться к нему, но внезапно Боевая Химера зарычала и стала мотать головой. А затем, посмотрев на меня, двинулась в мою сторону. Немда, увидев это, замер.

— Что? Что она делает? Остановите ее! — закричал он. Солдаты бросились к химере. Но та, вместо того, чтобы остановиться или хотя бы переключить свое внимание на них, резко сорвалась с места и побежала на меня. При этом лицо Немды выражало ужас. Тот факт, что химера напала на меня, одного из генералов Аместриса, причем на глазах у большого числа свидетелей, резко ставило его против закона.

Но лично мне ничего не угрожало. Я был достаточно силен, чтобы справиться с ней, даже не убивая. Сосредоточившись, я выпустил наружу свое истинное я. Та жажда смерти, которую питали ко мне те, кого я поглотил, вся их боль, все их страдания, все это выплеснулось наружу. Не физически, но иначе. Как я догадывался, это передаваемое другим ощущение текло через вены дракона. В том числе и к химере. Боевая Химера Немды, испытав на себе все, что я из себя выпустил, резко замерла. Из ее рта полилась слюна в виде пены, и она завалилась на бок, тяжело дыша. Остальных задело лишь краем. Но этого хватило, чтобы большая часть как военных, в том числе и моих подчиненных, так и алхимиков Хизгарда, смотрели на меня с ужасом. Даже Мустанг с Армстронгом прониклись.

— Похоже, у Ала возникли проблемы, — произнес я вслух, пока остальные в ужасе смотрели на меня. — Рой, проследи, чтобы тут никто не перестрелял друг друга.

Сказав это, я сложил руки и активировал преобразование земли под моими ногами. Меня тут же стало стремительно уносить вверх и в сторону замка. Когда столб камня поравнялся с крышей, я резко прекратил преобразование и по инерции перелетел на площадку наверху замка.

А там вовсю шел бой. Альфонс сражался практически в одиночку против двух химер. Одна из химер была похожа на ту, которую контролирует Немда. Вторая на ту, что мы видели в подземелье, змея с восемью крыльями. Скорее всего, это она и была. Ну а с третьей, летающим грифоном, который сейчас валялся на полу, мне также доводилось встречаться, уже в крепости Немды. Видимо ему удалось выжить, но против моего брата этот грифон все равно продержался недолго.

А еще на полу лежали и Болтун с Кувалдой. Причем издалека я не мог оценить их состояния. И если Болтун вроде как шевелился, то вот Кувалда лежал без движения. Но ребятами заниматься мне было некогда. Приложив руки к полу, я пустил каменную волну, заставив Боевую Химеру завалиться на бок. После чего я запустил несколько больших копий из камня в сторону змеи.

Внезапное появление нового противника тут же изменило расклад сил. За каких-то полминуты мы завалили сначала Змею, вернее заставили ее окончательно сбежать, а затем вырубили Боевую Химеру. Грифон по-прежнему лежал на полу. Поискав глазами, я нашел Армони и профессора. Вильгельм стоял на полу на коленях. У него была разбита голова, и еще он держался за руку. Похоже, ему неслабо досталось от химер, раз он даже не смог противостоять им.

А вот Армони оказалась в руках Греты, а если точнее, Камилы. Та сейчас была в том же развратном наряде, в котором сражалась со мной в церкви. Что касается Армони, то она была наполовину вмурована в какой-то кристалл. При этом Камила сняла с нее ее шорты и куртку, оставив в одном платье, которое она носила под низом. Чего она хотела этим добиться, я не понимал.

— Ты, — наконец сказала Камила, когда поняла, кто пришел на помощь Алу. — Я почему-то не сомневалась, что рано или поздно ты вмешаешься в мои дела снова.

— Хм, впечатлен твоей проницательностью, Камила, — отвечаю ей. На что она усмехнулась. — Вот только что же ты такой слабый прием для меня организовала, если знала что я приду? Я думал, твои химеры посильнее будут. Или у тебя еще что-то припасено? В любом случае, сомневаюсь, что тебе это поможет. Так что лучше сдайся. Обещаю, если будешь хорошей девочкой, я буду лично хлопотать за тебя перед Фюрером. Армия ценит таланты вроде тебя. Не спеши отказываться.

— Сдаться? Подчиниться армии Аместриса? Ребенок вроде тебя знает такие сложные понятия? — ехидно произнесла она. На ее лице торжествовала ухмылка. — Думаешь, победил моих химер и все на этом закончилось?

— Эдвард, будь осторожен! — воскликнул профессор. — Не нужно обладать большим умом, чтобы победить этих химер. Но цель их создания была изначально другой.

— Вы меня аж заинтриговали. Так что с ними не так?

— Этим химерам скармливали плоть алхимиков из прислуги, чтобы усилить свойства Алхимического Катализатора, усовершенствовать его. Когда Крылья, созданные профессором, исчезли, я сказала ему что для создания Завершенного Алхимического Катализатора, нам потребуются массовые жертвы, — произнесла она и рассмеялась. Я скосил взгляд на профессора. Тот стоял, опустив голову. Ал у него спрашивал, правда ли это, но ответа он так и не получил. Камила же, отсмеявшись, продолжила. — Все те химеры, все алхимики в городе, все это нужно для создания Алхимического Катализатора. У меня ушла сотня лет, на то чтобы все приготовить и найти алхимика-ученого, который осилит его создание. И первый прототип был настолько хорош, что сводил на нет любую отдачу при преобразовании. Однако Вильгельм спрятал его. Тогда я заставила его сделать для меня новые Крылья, основываясь на записях о первом прототипе. К сожалению, все попытки завершились провалом. То, что получалось в итоге, никуда не годилось. Ни один экземпляр, созданный позднее, не был достаточно хорош, чтобы его хоть как-то можно было сравнить с первым прототипом. Они и рядом не стояли с Легендарным Алхимическим Катализатором. Разочарование сводило меня с ума. Я пришла к выводу, что если бы у нас был первый прототип... И в конце концов мне удалось его обнаружить. Кто бы мог подумать, что он будет внутри тела этой девчонки?

— Пожалуйста... Хватит! Просто... просто прекрати это! — воскликнул Вильгельм.

— Да, вы абсолютно правы, профессор. Мы и так говорили слишком долго. Теперь первый прототип у меня и все что мне остается, это подготовить химер, — сказала Камила и, оскалившись, повернулась ко мне. — Я кстати, должна поблагодарить тебя, Малыш. Эти зубастики вышли из-под контроля, но ты быстро вразумил их. Они уже достаточно наелись алхимиками и я уверена, что они хорошо мне послужат как катализаторы.

— Нет, этого не может быть! — воскликнул Вильгельм. — Её надо остановить!

— Ну а теперь остался завершающий штрих. После этого Алхимический катализатор станет МОИМ! Ха-ха-ха-ха.. кх, — ее смех резко оборвался. Когда она на секунду ослабила внимание, я совершил рывок. Мой меч легко вошел в ее открытый рот и, пробив заднюю стенку, рассек позвоночный столб, спинной мозг и вышел снаружи.

Камила, насаженная на мой меч ртом почти до самой рукояти, расширила глаза. Видимо она не ожидала, что я могу двигаться так быстро. Но это ее не убило. Я чувствовал, что она не только жива, но еще может сражаться. Будь на моем месте кто другой и тогда она имела бы шансы. Однако ее противником был я.

— Камила, ты прожила долгую жизнь. Но ты так и не догадалась выяснить, почему меня зовут Жнецом, — произнес я, пока она пыталась пошевелить хоть мускулом. А затем, резко поведя мечом вправо, я вырвал меч из головы Камилы.

Ее рот оказался рассечен наполовину по линии рта. Затем последовал второй удар, по диагонали в шею. Мой меч всегда отличался завидной остротой и резал он даже лучше сабли. Одним ударом я отсоединил ее голову и правую руку от тела. Затем горизонтальный удар в районе живота разделил ее туловище пополам. А обратный удар на уровне бедер отделил ее нижние конечности. Ее тело еще пыталось стоять, когда я мощным ударом ноги разбросал куски ее тела по крыше башни. Мне не хотелось, чтобы у нее сработал какой-нибудь запасной план, вроде автоматического восстановления ран. Если ей и правда больше ста лет, кто знает, какие еще секреты может хранить ее тело. Куски Камилы обильно кровоточили и вскоре начали остывать. Теперь можно было с определенной уверенностью сказать, что она умерла.

Хотя действий было совершено много, четыре удара мечом я сделал меньше чем за четверть секунды. Обернувшись, я увидел, как рвало Ала. Такого ему еще видеть не приходилось, в отличие от меня. Вильгельм тоже был весь зеленый, хотя он все же сдерживался. Взглянув на Армони, я увидел, что она по-прежнему слаба, но жива. К ней я не пошел, вместо этого двинувшись к ребятам. Болтун сидел возле Кувалды. По одному его виду, я понял, что далеко не все в порядке. А когда подошел ближе, то тот, взглянув на меня, помотал головой.

— Простите, Генерал, но... Майк погиб, — сказал он. Держался он молодцом, но я чувствовал, что его голос немного дрожал.

— Ясно... он молодец, — сказал я. В отличие от Болтуна мне было проще. За те годы, что я служу в вооруженных силах Аместриса, я потерял столько подчиненных, что давно перестал остро контролировать в таких вот ситуациях. А порой приходилось целые роты отправлять домой в гробах. И вот опять. Даже броня не может защитить от того, что создают алхимики. Затем я положил руку на плечо бойцу. — Ты тоже молодец, Макс. Хорошо справились с миссией.

— Спасибо... сэр, — сказал боец.

— У Майка остался кто? — спросил я.

— Только мать в Централе, — ответил Макс. Я заметил, что он хочет сказать что-то еще, но не может решиться. Но потом все же произнес. — Она его любила очень сильно и хотела увидеть внуков. Он напоминал ей о муже. Если она узнает, она... возненавидит вас...

На это я лишь горько усмехнулся.

— Если бы ты знал, боец, сколько людей меня ненавидит, — сказал я ему. На это Макс согласно покивал. Но все же мне было приятно, что хотя бы мои люди беспокоятся о моей репутации. — Спасибо.

Оставив Болтуна с телом погибшего товарища, я подошел к Армони. Она по-прежнему висела в своих оковах. Ал слишком ослаб после боя и ему тяжело было и пальцем двинуть. Профессор же был ранен. Протянув руку, я разрушил оковы и, сняв ее, осторожно взял на руки. Армони открыла глаза и посмотрела на меня.

— Эд, — сказала она слабым голосом. Она попыталась протянуть руку к моему лицу, но сил у нее на это не было. Тогда у нее на глазах появились слезы. — Прости меня, Эд. Я... столько тебе наговорила...

— Все хорошо, Армони, береги силы. Я не держу на тебя обиды, — ответил я ей, прижимая к себе. Она была достаточно легкой для меня, и мне было нетяжело. Я двинулся к профессору.

— Армони! — произнес он, подаваясь вперед.

— Все в порядке, профессор. С ней все хорошо. Больше ей ничто не угрожает, — говорю я.

В этот момент двери на крышу отворились, и сюда повалил народ. Должно быть, они верно вычислили, куда я умотал и решили последовать следом. Тут были и Мустанг с Армстронгом, и лейтенант Д'Лабар. Даже Немда со своими людьми, и тот решил посмотреть, что происходит.

— Камила? Что с ней? — первым делом спросил Немда. Но тут его люди указали ему на ее тело. Немда посерел, но в целом остался в порядке. Чего нельзя было сказать о некоторых пришедших. Если даже ветераны, вроде Мустанга, Армстронга и Хоукай поморщились, то, что уж говорить про новичков, еще не видевших трупы в таком состоянии.

Тут ко мне подошел Бантик. Он был тяжело ранен, но все же мог стоять на ногах. Ткнув носом в Армони у меня на руках, он лизнул ей лицо. Протянув руку, я прикоснулся к химере и активировал преобразование философского камня, чтобы залечить ее раны. Бантик сначала удивился, а потом, догадавшись, что происходит, лизнул уже меня. Когда он стал относительно здоров, я положил Армони ему на спину.

— Ал, проводи вместе с Бантиком Армони в ее комнату, — сказал я брату. Тот кивнул и пошел вперед. Химера двинулась за ним. На самом деле мне самому хотелось отнести Армони в ее комнату, но я не мог этого сделать. Так уж вышло, что раз я человек наделенный властью, то должен реализовывать свою власть тогда когда это требуется. И сейчас как раз был такой момент. Мне нужно поговорить с Немдой, чтобы расставить все по своим местам. Он должен понять, в какой ситуации оказался, чем ему это грозит и как этого можно избежать.

— Генерал Элрик, это вы таким ужасным способом убили Камилу своей алхимией? — спросил Немда. Но я отрицательно помотал головой.

— Нет, Генерал Немда, я не убивал ее своей алхимией, — ответил ему я. А затем положил руку на рукоять меча и немного выдвинул из ножен. — Я убил ее этим клинком.

— Мечом? — Немда удивился. Но я все же поморщился.

— Да, я знаю, что вы хотите сказать, топорно вышло. В целом я согласен с вами. Но и вы поймите меня. Я не Фюрер и пока не настолько искусен во владении мечом как он, чтобы действовать столь же филигранно, — несколько недовольным тоном произношу я. Понятно дело, что я так построил разговор намеренно. Это здорово выбивает из колеи. Покосившись на профессора, я увидел, что ему уже начали обрабатывать раны. Значит, его пока можно оставить в покое. С ним я еще успею разобраться. — Что касается Камилы, то я был вынужден это сделать. Она собиралась совершить какое-то преобразование, целью которого по ее словам должны были стать все обитатели города. В первую очередь алхимики. Скорее всего, если бы ей это удалось, под удар попали бы вы и ваши люди.

— И что бы тогда с нами случилось? — спросил Немда. На что я рассмеялся. Немда нахмурился.

— Думаю, прежде чем я продолжу, генерал, нам надо сменить место. Здесь слишком много людей, а вещи, о которых мы будем говорить, довольно секретны. Согласны? — спросил я его. Тот кивнул. Мустанг тоже не был против. А Эйзельштейну было все равно. — Тогда давайте перейдем в гостиную.

Через пять минут мы собрались в гостиной. Кроме меня, Немды, Мустанга и Армстронга, был еще Эйзельштейн. Мы собирались задать ему еще некоторые вопросы. Кроме этого тут присутствовало еще несколько человек. Хоукай, как заместитель Мустанга, Гейнц Бреслау, весь перевязанный с головы до ног и в непонятном статусе, который должен был определиться после этого разговора. Ну и заместитель Немды, майор Сиг, по виду, типичный интендант. Я еще думал о том, чтобы позвать брата, но потом решил, что ему тут нечего делать. Дервиш остался за городской стеной, а Д'Лабар при всем моем уважении к нему, пока не дорос до такого рода информации. Да и надо же было кого-то оставить на хозяйстве.

Немда вместе с заместителем сели на диване. Бреслау уложили на носилках тут же. Его жизни ничего не угрожало, но двигаться после боя с Алом он не мог. Мустанг и Армстронг сели на другом диване, напротив. Хоукай встала за спиной шефа. И хотя она по-прежнему оставалась в наряде помощницы профессора, даже не сняв очков, тот похоже уже стал догадываться о ее настоящей роли. Сам профессор сел в кресле. Хотя его раны и обработал медик, но у него по-прежнему болело все тело. Я же единственный остался стоять.