Вояджер-1

Сейчас предстоит ещё пройти процедуру дезинфекции. Хотя какая, к чёрту, в космосе зараза? Откуда ей там взяться? Если только во время полёта не мутировал оставленный без присмотра йогурт. Так и вижу, как разумная кисломолочка захватывает корабль и основывает колонию на Марсе. В пику человеческой, которая пока не может развернуться там в полную силу. Люди до сих пор не видели особого смысла в дальних внеземных поселениях — это деньги и ресурсы, а отдачи почти никакой. Марс не Луна в шаговой доступности, и не Земля с биосферой. Что есть на красной планете такого, чего нельзя найти в астероидах? Мы летаем за конкретной целью, а не за абстрактными перспективами терраформирования. Земля сможет прокормить ещё с десяток миллиардов людей, поэтому пока нет необходимости заботиться о переселении в другие миры. Готовы ли мы на лишения в виде вечной жизни под куполами? Нет, мореплаватели эпохи географических открытий тоже отправлялись в неизвестное, но над путешественниками прошлого не висел дамоклов меч великой пустоты.

После того как я разделся и поместил личные вещи в специальный отсек, меня окутало белое облако дезинфицирующего газа с не слишком приятным запахом. В носу засвербило и я несколько раз чихнул. Через пару минут мощные вентиляторы засосали всю эту гадость обратно. Короткое облучение ультрафиолетом и можно напяливать выданную взамен старой одежду, а из отсека в стене забрать остальное. Оно тоже подверглось обработке.

После прохождения всех процедур, я наконец-то увидел первого живого человека за последние два года.

— Добрый день, Сергей, — поприветствовал меня дежурный техник и задал стандартный вопрос: — Как полёт?

— Без особых происшествий, — ответил я, стараясь не вспоминать о странных событиях, — только барахлят пятый и шестой двигатели ориентации и регенератор воды подглючивает.

— Запашок появился? — ухмыльнулся техник.

— Ну да, есть немного, неприятно, но не смертельно. Ладно, я скинул всю информацию, бортовой журнал тоже вам уже доступен.

Распрощавшись с техником, я наконец-то попал на станцию. Разница была! Разница между внутренними размерами моего кораблика и жилыми помещениями "Айсберга" поражала. Вот чего мне не хватало всё это время — пространства. И иллюминатора. Огромного панорамного иллюминатора, открывающего прекрасный вид на родную Землю. Голубые океаны, коричневые горы, жёлтые пустыни и белые облака. Я прильнул к стеклу и не мог оторваться. Чёрт, я готов терпеть перелёты только из-за одного этого вида.

Не знаю, сколько бы я так провисел, пока меня не отвлёк из динамика голос дежурного.

— Сергей Александрович, зайдите в каюту начальника станции, необходимо оформить все документы, после у вас ещё будет время до возвращения домой полюбоваться видом из окна.

"Зайдите в каюту", он издевается? Здесь нельзя ходить — это и так понятно, но не уж-то он не знает о моей инвалидности? Старый хрыч. Ему-то что: пару месяцев повисел на орбите и домой, не вахта, а так, "вахточка". За два месяца не развалится, вернётся, ещё и бегать будет как лось.

Станция была большая, очень большая. С Земли она видна даже днём, затмевая былую славу Венеры, как единственной планеты, иногда блистающей в свете Солнца (про ночное небо и говорить нечего). Но сейчас для меня размер означал лишь долгий путь до каюты начальника станции.

Чем дальше от причальных отсеков я перемещался к центру станции, тем больше народу попадалось мне на глаза. Одни таскали какие-то грузы, другие с умным видом смотрели в планшеты, то и дело сверяясь с показаниями на приборных панелях и что-то говоря про себя. Меня никто не замечал, впрочем, с работниками станции желание общаться отсутствовало. Пару месяцев на орбите, а уже "космонавты". Не знают они, что такое жить в невесомости, это для них почти развлечение, зачем-то названное работой.

Полчаса неспешной работы руками и пожалуйста — каюта главного человека на "Айсберге", Иванихина Василия Петровича, человека пятидесяти пяти лет, чуть полноватого телосложения и с заметными залысинами на макушке. В левой руке планшет, на носу очки-визоры, на которые стекалась вся информация по деятельности внутри и снаружи станции. Я провисел минут пять, пока на меня не обратили внимание.

— Так, Сергей Александрович Вересов, 2052 года рождения, место рождения город Новоивановск, Россия. Космонавт-исследователь, допуск к управлению кораблями типа "Титаник", стаж 5 лет, два долговременных полёта. Всё верно, Сергей Александрович?

— Ну вы же и так это знаете, зачем задавать подобные вопросы?

— Я бы и рад избавиться от подобной бюрократии, но ничего не поделаешь — инструкции обязывают, — Иванихин пожал плечами. — Итак, Сергей Александрович, здесь ваши документы, с ними за два года ничего не случилось, как видите.

Получив обратно универсальную идентификационную карточку, банковскую карту с начисленной за последние пару лет зарплатой, предписание на прохождение медицинского освидетельствования и пропуск на Землю, я отравился заселяться в гостевые каюты. Хотя и хотелось как можно скорее поподробнее рассмотреть странный диск, неведомым образом очутившийся у меня на корабле, но с началом медицинской реабилитации тянуть не следовало, задерживаться на орбите не хотелось.

Не буду описывать долгие дни пичканья меня различной гадостью, часы электростимуляций мышц, тут нет ничего приятного. Я находил в себе силы только заснуть. Мой недостаток пары конечностей превращался в преимущество, хотя и сомнительное — передвигаться на Земле на своих двух мне не надо, как и восстанавливать их деятельность. Отчётливо помню учебные фильмы, где после длительных перелётов показывали состояние космонавтов. Они были словно младенцы, только что начавшие учиться ходить. А ведь улетали здоровыми, крепкими людьми, да и в полёте занимались физкультурой, принимали препараты от вымывания кальция. Но великая пустота всё равно берёт свою дань, и полностью восстановить здоровье они не могли до конца жизни.

Я с трудом представляю себе высадку на спутниках планет-гигантов: преодолеть огромное расстояние и обойти убийственные радиационные пояса ещё полдела, ты попробуй потом просто пройтись по поверхности.

Перед самым возвращением домой у меня появилось немного свободного времени, и стоило заняться странной находкой. Запершись у себя в каюте, включил телевизор на каком-то новеньком музыкальном канале. Н-да, популярный до отлёта нео-рэп уступил пальму первенства нео-попсе, всё идёт по кругу. Пока очередной певец выводил писклявым голосом куплеты о любви, я достал из сумки диск. Небольшая, сантиметров тридцать в диаметре, позолоченная пластина. Трудно оценить массу в невесомости, так что насчёт материала уверенности не было. По запросу "Википедия" весело спроецировала все доступные диски, когда-либо отправленные в космос. Их оказалось не так уж и много — всего девять штук. Похоже, в прошлом чаще предпочитали отправлять на встречу с зелёными человечками свой собственный прах. Интересно, можно ли из него извлечь генетическую информацию и восстановить человека? Представляю себе вернувшихся от братьев по разуму давно умерших родственников.

Из представленных вариантов подходили сразу два. Ага, это пара идентичных пластинок, отправленных на разных аппаратах в разные точки Вселенной, хотя нет, сначала они исследовали планеты-гиганты и только потом их пути разошлись. "Вояджеры" один и два. Запущены пятого сентября и двадцатого августа 1977 года. Ого, больше ста лет назад. Сигналы с первого аппарата потеряны в 2011 году, "Вояджера-2" в 2023. Обе станции вышли за пределы Солнечной системы.

Каким же образом одна из этих пластинок оказалась у меня в корабле? От воспоминаний о странном сне снова передёрнуло. Не хотелось бы пережить подобное по-настоящему. Я ритуально плюнул через левое плечо. Век термоядерного синтеза, а веришь в приметы! Связи с внешней средой на "Титанике" кроме пассажирского шлюза и запечатанных технологических люков нет, груз отделён от жилого модуля толстыми перегородками. Попал внутрь ещё до старта? Бред, уж за два года я излазил всё доступное пространство вдоль и поперёк. Последнего не так уж и много. В космос я не выходил да и не за чем. Пресловутые зелёные человечки телепортировали диск? Ещё бредовее. Но каким-то же образом он попал внутрь. Ладно, оставим это на совести инопланетян, пока не придумаю более логичную версию.

Я сопоставил масштабы проекций с пластинкой и начал сравнивать. На первый взгляд она ничем не отличалась от столетних фотографий, но только на первый. Сбоку была выгравирована колонка цифр, отсутствовавшая на оригиналах. Обычные арабские цифры, такими мы пользуемся ежедневно. Если звёзды зажигают, значит это кому-нибудь нужно... Звёзды? Да подобные значения я видел каждый день на экранах бортового компьютера. Векторные координаты, и, судя по масштабу чисел, это где-то в Солнечной системе! Остаётся выбрать координатные оси и дело в шляпе. Ага, проще простого — угнать корабль и навестить загадочных пришельцев. Только кто мне даст что-то угнать?

* * *

Пассажирский отсек лифта постепенно заполнялся людьми, желающими покинуть станцию. Некогда достаточно сложная и рискованная операция спуска и подъёма на орбиту превратилась нечто подобное поездке на метро. Сел в кресло, пристегнулся и всё, автоматический лифт доставит тебя по назначению без особых хлопот.

Экваториальная Африка встречала гостей неизменной жарой. Коляска, весело жужжа моторчиками, катила меня к зданию космопорта. Слава богу, в этот раз сервисная служба не забыла подзарядить аккумуляторы, и не пришлось куковать около причального якоря. Оставшуюся позади кабину орбитального лифта уже облепили роботы, аккуратно вынимая посылки из грузовых отсеков.

Среди снующих туда-сюда людей я выглядел словно пришелец с того света: загар в полёте мне не положен. Придётся принимать солнечные ванны для восстановления нормального цвета лица.

Я подкатил к стойке регистрации и приложил карту к считывателю.

— Добро пожаловать на Землю, Сергей Александрович, — улыбнулась мне милая девушка из полётного контроля. — Если вам необходима помощь, то обратитесь в сервисную службу, это в другом конце зала. Едьте по зелёной линии, не заблудитесь.

Забрав просвеченную сканерами сумку, я покатил оформлять билеты на самолёт домой.

Глава 2

Земля, Россия, 23.04.2083

— Добрый вечер, Сергей! Рада вашему возвращению, — искусственный голос домохозяйки был как всегда приветлив. — Подготовить краткий отчёт за прошедшее с вашего отсутствия время?

— Давай.

— За время вашего отсутствия серьёзных происшествий не произошло. Никто не пытался пройти за охраняемый периметр квартиры. Все счета оплачены, итоговая сумма шестьсот рублей пятнадцать копеек. Прошу обратить внимание, что мне требуется замена резервной батареи в связи с истекающим сроком эксплуатации. Перед вашим приходом я заказала уборку помещений, итоговая сумма пятнадцать рублей двадцать копеек. Также, следуя ранее полученным указаниям, произведена закупка продуктов питания, итоговая сумма пять рублей восемнадцать копеек. Жду дальнейших указаний.

— Включи телевизор и загрузи дайджест новостей за последние два года.

Отдав ещё пару мелких указаний, я переместился в ванную комнату, перелез в душ и в кои-то веки нормально помылся. Без этих дебильных ухищрений. Невесомость, будь она не ладна. Конечно, на кольцевых станциях поддерживалось жалкое подобие гравитации, но сравнить это с обычным земным притяжением невозможно. Зато снова вступили в силу ограничения с моими передвижениями. За это время руки сильно ослабли, придётся восстанавливать. Про протезы даже и говорить нечего, просто не хватит сил на них ходить.

Поев приготовленный автоповаром ужин, я уселся перед телевизором и стал просматривать новости за два года. Хочется немного быть в курсе событий. Н-да, по сути ничего особенного-то и не произошло в мире. Очередные выборы, очередные катастрофы. Потерян пассажирский корабль с группой колонистов, следовавших на Марс. На Луне основана ещё одна база по добыче гелия-3. Новое межправительственное соглашение по совместной разведке астероидов. Скончалась пара известных актёров, на новый уровень реалистичности вышли кинокартины режиссёра Ивана Порошина. В общем, ничего особо заслуживающего внимания.

Полистав ещё немного новостные каналы, выключил телевизор и набрал номер моего старого друга. Собственно благодаря Женьке я ещё жив, хоть и остался без ног. Во времена бурной юности двое бесшабашных подростков решили исследовать заброшенный завод по производству неизвестно чего. Как говорилось в старой детской книжке: "Не ходите дети в Африку гулять". Ну а мы пошли. Два дурака, ползающих по разрушенным цехам, довели до обрушения какую-то жутко тяжёлую железяку. Вот меня и накрыло ей — ноги превратились в кашу. Женька успел перетянуть ремнём обрубки и вызвал спасателей. Как я не умер тогда от шока и потери крови не знаю до сих пор. Спасибо медикам, вытащили. Протезы и инвалидная коляска — неутешительный итог нашего баловства.

Потом наши пути с Женькой разошлись, он уехал учиться в МГУ и теперь трудился в каком-то жутко секретном военном институте. Ну а я решил посвятить свою жизнь космосу.

— Алло, Женька, привет, узнал?

— И тебе не хворать. Почему не узнал, ты же номер не менял. У меня все ходы записаны, — засмеялся тот.

— Слушай, разговор есть, с глазу на глаз. Серьёзный. Ты на выходные сможешь к нам сюда выбраться? Заодно родителей навестишь.

— Да не вопрос, Серёга. Даже не только на выходные, у меня отгулов накопилось, всё равно пропадают.

— Тогда брякни мне как только прилетишь, лады?

— Не переживай, не только брякну, но и лично приеду засвидетельствовать своё почтение герою космических трасс.

— Да какому герою, — отмахнулся я.

— Ну не прибедняйся, не каждый сможет так как ты.

Собственно мой звонок носил не только дружеский характер, но и чисто практический интерес. В своё время Женька активно увлекался добычей информации не совсем законным путём. Слава богу, для него это закончилось работой на военных, а не тюрьмой. Уж не знаю, как он и смог вывернуться.

Передавать информацию официальным властям у меня желание отсутствовало. Хорошо, если сочтут очередным озабоченным контактёром, однако, зная о моей профессии, могут и дать ход делу. Но на дальнейшем моём участии можно сразу забыть. Не тот уровень — я обычный гражданский шахтёр, даром что космический. Нет, что-то удерживало меня от бездумного разглашения своей маленькой тайны первому встречному. Исключая Женьку, конечно, он не простой прохожий, он мой друг.

Воспоминания о моей гибели во сне настолько крепко пропечатались в голове, что вполне могли быть реальными. Я чувствовал, что задыхаюсь, слышал звук уходящего воздуха, помню приступ клаустрофобии. Перед стыковкой со станцией я исследовал шлюз, но никаких признаков постороннего вмешательства не обнаружил. Записи бортового компьютера так же не подтверждали аварийной ситуации. В общем, диск появился словно бы ниоткуда, телепортировался прямиком в рубку управления.