Ходок

Тут до него дошло, что и эта лошадь, и седло, и даже сумка ему знакомы. Да и без них можно было догадаться, что мало кто так далеко забирается, если это не его работа. Кто-то из своих, рейдер, он даже догадывался, кто именно.

Уже не осторожничая, он бегом поднялся на второй этаж, дверь запиралась изнутри, но теперь она была распахнута настежь. В просторной тёмной комнате послышался тихий стон. Чтобы не споткнуться в темноте, Ник первым делом подался к камину. Воздав должное предыдущим гостям, оставившим просто гору сухих берёзовых дров, он вынул из кармана жестяной коробок и чиркнул спичкой. Сухие дрова зажглись почти мгновенно, теперь, когда в комнате уже не было так темно, он стал шарить глазами в поисках раненого.

На лежанке, покрытой старым соломенным тюфяком, лежал плотный черноволосый мужчина лет сорока с небольшим, одетый в тёплую клетчатую рубаху. Витые чёрные усы, выделявшиеся даже на фоне недельной щетины, позволили Нику без труда опознать в нём Карлоса. Мексиканец, попавший в этот мир вместе со всеми. Это был один из лучших рейдеров, частенько забиравшийся в совсем уж неведомые дали и всегда возвращавшийся живым и с богатой добычей, каковую, впрочем, быстро спускал в кабаках с друзьями. Но везение не может быть бесконечным, в тусклом свете камина Ник различил глубокие рваные раны на теле, такие же были у лошади.

Подойдя поближе, он попытался привести Карлоса в чувство, похлопав его по щекам. Снова раздался стон, и Карлос открыл глаза. Некоторое время он просто смотрел впереди себя, словно был слеп. Потом, с великим усилием набрав в грудь воздуха, мексиканец тихо прошептал:

— Ник... это ты...

Слова дались ему тяжело, через некоторое время он, снова собравшись с силами, продолжил:

— Я умираю, Ник, потому слушай меня внимательно...

— Я тебя перевяжу, — резко перебил его Ник, — раны не смертельны, кровопотеря велика, но ты выживешь.

Он полез в рюкзак за бинтом и медикаментами, но Карлос его остановил:

— Не нужно этого, не теряй времени, Ник, ты ничего уже не изменишь, — он закашлялся и потянулся рукой к шее, — убьют меня не эти раны, всё гораздо хуже.

Стянув с шеи повязку из цветастого платка, Карлос показал ему две аккуратные дырочки с ровными краями, из них продолжала сочиться кровь. Ник громко выругался по-русски. Вампир. У них было описание, были приметы, места обитания, но никто не хотел верить. Разве могут существовать откровенно сказочные персонажи? Оказалось, что могут.

— Недолго осталось, — напомнил Карлос, — слушай и запоминай. Эта тварь лишила меня жизни, я отбивался, ранил его, но он всё ещё где-то здесь, берегись. Но ты справишься, я знаю. Теперь главное...

Карлос закашлялся, мертвенно бледное лицо стало ещё бледнее, хватая ртом воздух, он продолжил:

— Возьми мои вещи, тебе пригодятся... мой дневник... там всё... Самое главное... Прочитай, ты поймёшь, я забрался слишком далеко и узнал тайну. Главную тайну, которая изменит всё. Всю нашу жизнь... Но там всё непросто. Вампир нашёл меня не случайно, он шёл за мной от Пустошей, он не просто монстр, он исполнял чью-то волю...

Карлос снова прервался и посмотрел на Ника совсем уже мутными глазами.

— По реке Синей, до водопада, там...

Голова Карлоса безвольно упала набок. Мексиканец был мёртв.

Выждав ещё пару минут, Ник закрыл глаза старому другу. Первым делом взял его медальон, кружок из белого металла с изображением двух шестерёнок. Не нужно было опасаться, вопреки преданиям, Карлос теперь не восстанет из мёртвых и не пойдёт сосать кровь. Просто вампир при укусе не только выпивал кровь жертвы, это можно было пережить, вдобавок он впрыскивал в кровь какой-то яд, который убивал человека через три-четыре часа. По крайней мере, так говорилось в записях. Рейдеры не станут обманывать друг друга.

Куда больше его беспокоил тот факт, что недобитый вампир всё ещё крутился где-то поблизости. Ник быстро перетряхнул вещи Карлоса. Хабар, если таковой есть, наверняка, в седельной сумке. Здесь только оружие и предметы первой необходимости. Быстро нашёлся дневник, толстая книжка в кожаном переплёте, завёрнутая в несколько слоёв вощёной бумаги. В нетерпении Ник раскрыл дневник, быстро его пролистал, после чего снова закрыл и уже второй раз за полчаса выругался. Все они прекрасно изучили местное наречие и сами общались на нём, за неимением другой удобной альтернативы. Но вот грамоту местную осилили не все. Карлос вёл свой дневник по-испански. Даже в книге записей всегда под его диктовку писали другие, это Ник точно помнил.

Тяжко вздохнув (в который уже раз), Ник завернул дневник в бумагу и положил себе в рюкзак. Придётся искать переводчика. Ещё оставался среди них один испаноязычный рейдер. Собственно, настоящий испанец Мигель, нужно найти его и попросить перевести. Это будет быстрее и надёжнее, чем искать русско-испанский словарь и пытаться перевести дневник самому. Тем более, что почерк покойного Карлоса оставлял желать лучшего.

В вещах друга он обнаружил ещё один свёрток, в плотную ткань был завёрнут тяжёлый металлический предмет. Очертания его заставили сердце биться чаще. Револьвер. Ошибки быть не может. Развязав узел на свёртке, он аккуратно вынул тяжёлый блестящий револьвер с рукоятью, оправленной в дерево. Несмотря на внешне архаичную конструкцию, оружие было совсем новым. "Ruger Redhawk .44" — прочитал он. Вот так дела, оказывается, Карлос все эти годы был обладателем настоящего сокровища, о котором никто не знал. Револьвер из их прежнего мира. Огромной ценности вещь. Если ещё и патроны к нему в наличии.

Ник откинул барабан. В трёх гнёздах были патроны с ненаколотыми капсюлями, в трёх других с наколотыми. Интересно, можно их переснарядить? — подумал Ник. Оказалось, что можно. В отдельном мешочке он нашёл ещё шесть пустых гильз, но главное — в трёх целых патронах стояли кустарно отлитые безоболочечные пули. Карлос их уже переснаряжал. Как минимум, один раз. Ничего сложного, местная "промышленность" вполне может сделать капсюль нужного размера, а отлить пулю подходящего калибра — вовсе не проблема. Дымный порох хуже бездымного, но для револьвера это не принципиально, автоматики там нет никакой, только ствол чистить будет труднее.

Надо полагать, Карлос своё сокровище берёг и использовал только в самых крайних случаях. Здесь же рядом лежала его винтовка, короткий дульнозарядный нарезной карабин. В патронташе было полтора десятка картонных патронов с порохом и пулями, капсюли хранились отдельно. Отличная игрушка для меткого стрелка, каковым и был покойный Карлос. Ствол сделан на заводе, приклад и ложе — работа местных мастеров, они подгоняли оружие под стрелка, а прицельное приспособление — отличное, на уровне нашего мира, возможно, даже делал сам Карлос, ну, или какой-то талантливый кузнец, под его руководством.

Распечатав картонную трубку, Ник засыпал в ствол порох, затем с помощью шомпола пропихнул следом цилиндрическую пулю с выемкой сзади. Пуля Минье, шедевр технологий девятнадцатого века. Капсюль занял своё место в запальном отверстии.

Сделал он это как нельзя вовремя, лошадь, про которую он совершенно забыл, вдруг заржала с таким отчаянием в голосе, словно увидела перед собой стаю голодных волков. Беда в том, что это были не волки, нечто более страшное, то, от чего настоящие волки разбегутся, поджав хвосты. Ник не стал медлить, вампир, насколько он знал, никогда не бывает сыт, а если он ранен, то аппетит его возрастает многократно. Человек — добыча трудная, особенно, если он вооружён и находится в прочном здании, а о привязанной во дворе лошади такого сказать нельзя.

Крепко сжав ружьё, он, не желая тратить драгоценные секунды на спуск по лестнице, просто прыгнул в окно, содрав плотную тканевую занавеску. Больно отбив пятки о землю, он чертыхнулся, но тут же вскинул ружьё. Вовремя. Самого вампира он в темноте не видел. Слабый свет, падавший из окна, не помог его разглядеть. Просто лошадь резко шарахнулась в одну сторону, поэтому Ник сделал вывод, что тварь бросилась на неё с другой. Стрелял он, по сути, наугад, но вспышка выстрела уже более подробно осветила человекоподобную фигуру, уже схватившую лошадь за гриву.

От удара пули вампир отлетел метров на пять, Ник быстро подбежал к нему, крепко сжимая в руках рукоять сабли, но добивать не понадобилось, омерзительная тварь билась в конвульсиях. Опустив занесённую для удара руку с саблей, он обессиленно присел на корточки. Готово. Монстр мёртв.

Минут десять он потратил на то, чтобы успокоить лошадь, несчастное животное мелко дрожало и старательно прижималось к человеку, видя в нём единственную защиту для себя. Закинув разряженный карабин за спину, он схватил вампира за ноги (или задние лапы) и потащил в дом. Там, в свете найденной масляной лампы, ему удалось разглядеть монстра уже более подробно.

Серая кожа без единого волоска, человеческие пропорции тела, только череп вытянут вверх, словно груша. Когти на пальцах. На пепельно-сером лице выделялись тёмно-красные губы, приподняв губу кончиком ножа, он разглядел клыки. Насколько он знал, клыки не простые, с секретом, внутри каждого есть тонкий канал, по которому он и высасывает кровь, словно огромный шприц. Интересно, — подумал Ник, — сможет он довезти вампира целым? До города полдня пути, а на улице прохладно, разложиться туша не успеет. Решив отложить вопрос до завтра, он медленно пошёл на второй этаж, соседство с телом Карлоса его не смущало, а вот вампира, даже мёртвого, он почему-то старался избегать. В вещах покойного рейдера нашлись самодельные сигары, достав одну, Ник прикурил от головни из камина и затянулся. Никотин успокоил нервы и позволил заснуть.

Глава вторая

Утро было сырым и холодным, огонь в камине давно прогорел, даже углей не видно, кидать в топку новые дрова уже не хотелось, их и так осталось совсем мало. В другом случае, Ник обязательно бы задержался и пополнил запас, деревьев вокруг в достатке, но только не сейчас, нужно было спешить. Ещё затемно он разыскал ржавую лопату и начал рыть могилу для Карлоса, земля была относительно мягкой, почти без камней, но корни делали его работу гораздо более сложной. В итоге, за три часа, вымотавшись и взмокнув, несмотря на холодный ветер, он выкопал приличных размеров яму, куда и положил тело товарища, завернув его в большой кусок ткани, которым занавешивали окна. Оторвав от фасада две крепких доски, он сколотил крест, на котором нацарапал кончиком ножа:

"Карлос Деливеро 1974 — 2019 по обычному летосчислению. Рейдер"

Аккуратно обтесав получившийся холмик с боков, он вернул лопату в чулан, где её нашёл и засобирался в путь. Вампира он также завернул в ткань и забросил поперёк седла. Лошадь от такого седока в восторг не пришла, вампир, даже мёртвый, внушал ей дикий ужас, но в итоге животное всё же смирилось и пошло в поводу у Ника. Идти было легко, дождь прекратился, дорога уже к обеду основательно подсохла и ноги в тяжёлых сапогах уже не разъезжались по мокрой глине. Постепенно приободрилась и лошадь, овса не было, зато Ник скормил ей несколько размякших сухарей из кармана.

Город приближался, стали попадаться огромные поля, с которых совсем недавно собрали урожай зерновых, сады с перезрелыми сливами и яблоками, которые лениво клевали полупьяные птицы. Попадались ему навстречу и люди, почти все крестьяне издалека узнавали рейдера, им даже не требовалось глядеть на медальон, который Ник намеренно вытащил наружу.

Реакция была стандартной, все, даже крепкие мужчины, старались уступить дорогу и обойти ходока по широкой дуге, а потом с облегчением крестились. В этих местах, кстати, исповедовали ортодоксальное христианство, мало отличимое от православия, даже крестятся справа налево. Что характерно, реальных причин для такого отношения не было, рейдеры, или, по-другому, ходоки никогда никого из людей не обижали. Это был именно иррациональный суеверный страх перед людьми, коснувшимися запретного. Хуже всего было, когда они замечали завёрнутую в гнилую ткань тушу вампира, разглядеть они, понятно, толком ничего не могли, но знали, что если рейдер что-то такое везёт, то это обязательно будет самая богомерзкая тварь во Вселенной.

Он немного не рассчитал со временем, к тому моменту, когда он и лошадь, наконец-то, оказались в черте города, солнце перевалило далеко за полдень. Слишком много времени он потратил на похороны друга. Как бы то ни было, а в трактире под названием Глубокая Топь его примут в любое время суток, денег на выпивку и закуску у него точно хватит, тем более, что и от покойного Карлоса остался тощий кошелёк с серебром. А не хватит, так хозяин с готовностью нальёт в долг, кто-кто, а рейдеры свои долги оплачивают, ни разу ещё не пожалел трактирщик о сотрудничестве с ними.

Лошадь Ник привязал у коновязи на входе. Здесь вообще коней не воруют, а коня рейдера, да ещё с жуткой добычей у седла, и вовсе десятой дорогой обойдут.

Хозяин заведения сидел за крепкой дубовой стойкой, сцепив руки на приличных размеров животе, и внимательно наблюдал за пустым залом. В таком положении он сильно напоминал паука, ждущего, пока добыча залетит в паутину. Это был солидный мужчина, возрастом хорошо за пятьдесят, но ещё крепкий, небольшой рост его компенсировался широкой костью и огромной силой. Седые волосы его всегда были аккуратно причёсаны, щёки гладко выбриты, а костюм чист и безупречно поглажен. Но главным был не его внешний вид, будучи довольно умным человеком, он быстро сообразил, что рейдеры — это золотое дно и, надо сказать, нисколько не прогадал. Сыграв на суевериях горожан, он сразу предложил появившейся гильдии ходоков свои покои в качестве перевалочной базы, здесь они хранили добытое добро до приезда скупщика, здесь лечились и отдыхали, здесь вели свои хроники. Прибыль от их постоя перекрывала убытки от того, что трактир пользовался дурной славой и обычные путешественники предпочитали в нём без нужды не останавливаться. Да и мало здесь было обычных путешественников, город Люшен — самая южная точка, дальше только мелкие деревни и хутора, некуда путешествовать. Увидев Ника, хозяин заметно приободрился, встал с насиженного места и подался всем телом вперёд, нависая над стойкой.

— Здравствуй, Юзеф, — сказал Ник, с облегчением присаживаясь на высокий стул.

— И тебе доброго дня, Николай, — отозвался трактирщик, — отчего так долго тебя не было, далеко забрался?

— Не просто далеко, — начал, было, рассказывать Ник, но тут же сменил тему, — кто из наших сейчас здесь?

— Да почти никого нет, — Юзеф развёл руками, — Вольф, как обычно, у себя торчит безвылазно, да ещё Алекс приехал, но тот вчера напился вдрызг, хорошо, если уже проснулся. Сам-то как? Выпить не желаешь?

Ник желал выпить, а ещё плотно поесть, помыться, поспать, трахнуть красивую бабу и оказаться в нормальном цивилизованном мире.

— Налей водки, — тихо проговорил ходок, положив на стол тонкий серебряный кружочек.

Водка, а точнее, самогон у Юзефа в заведении был отменный, крепость его слегка превышала пятьдесят градусов (по ощущениям), зато при этом употреблялся он легко, сивухой не отдавал и голова наутро после пьянки почти не болела. Оптовая торговля спиртным, кстати, составляла второй источник его дохода.