-Любопытно.
-Учитесь смотреть чуть вперед, Николай Николаевич. — улыбнулся первый. — Помимо разного, интересного, вы увидите как меняется сам язык войны, как растет значение мастерства в создании ситуаций превосходящих возможности анализа, выработки правильных решений и их реализации неприятелем. Увидите, что стремление к нанесению разрушений и потерь замещается захватом стратегической инициативы, моральным сокрушением неприятеля, организацией замешательства в круге лиц, принимающих решения, подавлением воли и подведением к принятию критически неверных решений. Вот, что такое война — искусство, сопряженное с огромным выбором возможностей и рисков.
-Вы намекаете на активизацию действий?
-Разумеется. Война обретает более широкий, нежели только милитарный смысл. Война, экономика, культура, мораль и политика — все в кучу. И потом...У Лондона нет реальной и хорошо проработанной стратегии в отношении к Москве. Стратегии нет. Есть установка на доминирование везде и всюду. Чтобы не было препятствий для реализации мировых целей. Россия, таким образом, попадает в разряд самых серьезных препятствий. Так она виделась раньше, так это видение сохранится. Вдобавок, британские государственные институты все более подчиняются логике коммерческих структур...
-Не стоит ли с этого и начинать? — спросил второй.
-С чего? С коммерческих структур? С тактики?
-Да.
-Хотите предоставить Лондону попытку использовать в качестве оружия своего рода 'небоевые военные операции'? Что ж...Можно попробовать растворить потуги бриттов, навязав контригры. Необходимо укрепить коалицию Кремля и крупных промышленников, разумеется тех из них, кто согласен принять правила игры, кто готов выполнять определенные функции в интересах как самого государства, так и власти. От промышленников с их амбициями можно ожидать изменения предпочтений. Под влиянием внешней среды. И тогда, не исключаю, крупный капитал станет субсидировать новую внутриполитическую оппозицию, имея все возможности игнорировать интересы старой. Сегодня возможность внутриполитической контригры против нас равна нулю. Настоящей и сильной политической оппозиции не существует.
-У нас и консерваторы обычно не были сторонниками активной внешней политики. Активная внешняя политика обычно, наоборот, проводилась либералами. Большинство либералов считают, что модернизированная и даже вестернизированная Россия должна стать отнюдь не подчиненной частью Западного мира, но ее законной и мощной частью с собственными интересами. Многие также полагают, что миссией России должна стать европеизация и вестернизация стран Востока, которые она лучше понимает вследствие географического положения и того факта, что в самой России имеется значительное мусульманское и буддийское население.
-Слава богу, что верх чаще одерживали консерваторы. — улыбнулся первый. — И патриотизм понимался консерваторами в России как сохранение ресурсов страны и жизней ее жителей и протест против растрачивания ее богатств на чуждые и непонятные внешние цели. Мне трудно представить себе, чтобы Александр Пушкин выступил бы сторонником превращения реформированной России в младшего партнера Англии или Франции, не говоря уже о возможности ее раздела.
-Между тем идея возможности и даже желательности раздела России на 'несколько мелких зажиточных Швейцарий' довольно широко распространена среди отдельных российских либералов. Я впервые услышал такое предложение от ныне сидящего в Лондоне господина Коновалова.
-Лет пятьдесят назад такие взгляды не были характерны для либерального большинства и представлялись скорее курьезными.
-Значит, возникают новые реалии, которые пока не являются нашей 'головной болью', но могут ею стать, если от них отмахнуться...
-А вы не отмахивайтесь.
Первый покачал головой.
-Ох уж эти новые либералы...Недостаточная образованность, плохое знание истории и культуры собственной страны...В подобных предложениях поражают два момента. — сказал он. — Во — первых, полное непонимание того, что раздел страны не может быть бескровен. Во — вторых, план раздела собственной страны говорит о непризнании ее исторической и культурной ценности.
-Генерал, может вам взяться за организацию контригр? — спросил, помедлив, второй. — Я готов доложить государю...
-Погода нынче препротивная, — поежившись, сказал первый собеседник. — Не люблю март, не самые лучшие воспоминания у меня с этим месяцем...Такие, что и вспоминать — то не хочется...
-Принимаете ли вы мое предложение?
-Разумеется, принимаю...Пройдемте в дом, поговорим обстоятельнее...
=======
nation state — национальное государство (государство, население которого по преимуществу принадлежит к одной нации или этнической общности, в отличие от многонационального государства).
Картинки из прошлого — I.
...Войска проходили через фольварк не останавливаясь, почти сплошной, извивающейся гусеницей лентой. Жители фольварка с фарфоровыми радушными улыбками на лицах, то и дело выносили к дороге крынки молока, нарезанный аккуратными ломтиками хлеб, огурцы, луковицы, наливали молоко в глиняные кружки, совали хлеб и улыбчиво рвали из рук мятые рубли и трешки, сыпали в подолы и карманы мелочевку. Рядом вился лохматый, добродушный хозяйский пес, доверчиво ластился и незлобно полаивая, усердно вилял хвостом...
На закате дня, владелец аккуратного хуторка, посмеиваясь чему — то, вздернул на глазах проходящих мимо войск, в леске, годовалого кобеля...Казнил из — за того, что не мог научить пса злобе...Войска шли через фольварк, а на суку, в соснячке, облепленный роем жирных, синих мух, висел добрый барбос...
Ночью проходящие через фольварк русские войска спалили аккуратный хуторок. Возле повешенного пса качался теперь хозяин хозяин фольварка...
27 марта 1932 года. Суббота.
Москва. Староваганьковский переулок.
Государь с раннего вечера работал в отдельном кабинете Царской библиотеки с бумагами. Случилась обычная для семейного человека размолвка с супругой и Федор Алексеевич, не желая усугублять скандал, пешком ушел из Кремля через Боровицкую башню в Старое Ваганьково, в Царскую библиотеку.
В Старом Ваганькове располагался исторический комплекс зданий бывшего Аптекарского приказа. Раньше Аптекарский приказ находился в Потешных палатах Московского Кремля, поскольку связь его с царской фамилией была достаточно тесной и именно при нем находились царские врачи. Важными составляющими частями приказа были государева аптека, так называемый Аптекарский огород (то есть место, на котором выращивались лекарственные растения), кабинет редкостей, где собраны были в первую очередь гербарии, и...царская библиотека.
Из книжного собрания Аптекарского приказа появилась царская библиотека, старейшую часть которой составили книги, находившиеся у основателя династии, царя Бориса Федоровича Годунова, его сына, Федора Борисовича, ближнего боярина Семена Никитича Годунова, умершего в 1612 году и западноевропейские издания, привезенные в Москву английскими купцами Флэтчером и Голсуортом в начале 1609 года.
В середине семнадцатого столетия Аптекарский приказ перевели из Кремля в Старое Ваганьково. В обширном Аптекарском дворе, обустроенном в Староваганьковском переулке, в каменных палатах, подвергшихся значительным переделкам и перестройкам, теперь разместилась Царская библиотека.
...Меньше всего государь хотел выделяться, хотел, чтобы к нему относились, как к остальным. Отчасти ему это удавалось, хотя напоминания о его обособленности порой выглядели очень жестким образом.
С того момента, как он, будучи наследником престола, был торжественно 'посажен' на коня, что означало первый шаг на пути к серьезному обучению военному делу и часто происходило в присутствии не только самого царя, но и иностранных послов, к Федору Алексеевичу относились так, как к любому другому мальчику его возраста. Вместе с другими сверстниками наследник шалил, участвовал в проказах, и соответственно, как и другие, подвергался наказаниям воспитателями. Потом он посещал Лазаревский институт восточных языков, взявшись за обучение фарси, быстро влился в университетскую жизнь, завел множество знакомств. Однако через два года бросил институт, так и не докончив курс восточных языков. Федор Алексеевич уединился в Звенигороде, целыми днями возился со своей обширной библиотекой. Это было успокаивающим занятием.
Суровость придворной жизни, тусклые формальности и тяжелое бремя долга лежали огромным камнем на плечах царевича. Царь относился к наследнику престола сурово, порой даже чрезвычайно сурово, придирчиво. Реакция на отцовские упреки была показательной — царевич в сердцах и не стесняясь в выражениях клялся отказаться от престола и уезжал на некоторое время в Козьмодемьянское, демонстрируя упрямство и легкое пренебрежение последствиям своих действий. Когда отец задумал женить наследника, Федор Алексеевич проявил характер и заартачился. Опасения того, что царевич в один день станет государем и начнет править, будучи холостым, были настолько велики, что премьер-министр даже был вынужден переговорить с ним с глазу на глаз, как мужчина с мужчиной и внушить ему, что уверенность в наследниках крайне важна для поддержания государства. В какой — то момент для Федора Алексеевича даже был составлен список из девяти молоденьких представительниц европейских королевских семей.
В королевских домах Европы брак был серьезным делом. Естественно там почти не было места для любви, страсти или романтики. Царские браки организовывались, капризам сердца было не место перед неумолимыми требованиями долга и династии. Родители царевича Федора, царь Алексей и царица Ольга были типичными представителями кастовой системы, где члены одной монархической семьи женились только на членах другой королевской семьи. Годуновы обычно вступали в брак с немецкими представительницами королевских семей. Но наследник отверг предлагаемые кандидатуры немецких принцесс и выбрал, вопреки династическим соображениям, ту, которую полюбил всем сердцем с первого взгляда — княгиню Анастасию Добророльскую.
Газеты, специализирующиеся на великосветских сплетнях и околопридворных слухах, находили ее 'щедрой, доброй, настоящей хозяйкой с практическим складом ума, готовой к активности'. Родители наследника престола были против, объясняя, что в одной из ветвей семейства Добророльских текла 'плохая кровь' — сумасшествие. Но царевич был непреклонен, упрямо и резко отверг родительские доводы о первостепенном факторе для царской фамилии — психической устойчивости. В конце концов царь отступил, признав за сыном право не принимать его осторожности и не заключать брак, чтобы угодить семье. В июле 1927 года Федор последовал зову сердца и обвенчался с княжной Добророльской, положив, таким образом, конец поискам невесты ради выгодного брака.
Государыня Анастасия Федоровна основной чертой своего характера являла резкую противоположность государю. На ней была написана властность, величественность. Никогда она не теряла сознания своего положения, разве только в детской. Многим она казалась гордой. Но государыня не была гордая в грубом значении этого слова, она постоянно сознавала и никогда не забывала своего положения. Поэтому она всегда казалась Государыней. Их брак был основан на чувстве сильной взаимной любви. Государь любил ее как женщину. Она любила его как мужа, к которому привело ее сильное чувство любви. Это была взаимная любовь 'как у остальных'. Государыня была 'крышей' для всей семьи, сократив свое участие в различных церемониальных и представительских мероприятиях и 'опекала' ее, порой чересчур рьяно, отчего, как и во всякой другой семье случались споры, скандалы и размолвки.
...Именно в библиотеке царь принял явившегося с докладом председателя правительства Николая Николаевича Балк — Полева.
-Что у вас, Николай Николаевич? — осведомился царь, кивая на папку в руках премьер-министра. — Прожекты, проекты?
-Не без этого...— ответил Балк — Полев.
Потомок майора шведской службы, избравшего служение русскому царю и оказавшегося не случайным искателем выгодной службы у щедрых работодателей, которыми была когда-то заполнена Европа, отлично знал свое дело, добросовестно его выполнял и по праву являлся ближайшим помощником государя в делах державных.
-Попалась мне давеча в одной околонаучной газете любопытная статья... — сказал царь. — Суть примерно такова: настоящее реформирование, имеющее основной целью приноровиться к непростому и быстроменяющемуся миру — это не модернизация инструментов, и даже не перемены в правилах игры. Да — с. Это — изменение структуры, которая осуществляет управление, то есть — изменение власти, той самой, что проектирует идеи, воплощает их в реформах. Нужно только прийти к осознанию значения перемен на практике...
-Новизна обладает серьезными конкурентными преимуществами, которые нередко осложнены высоким уровнем риска. — спокойно ответил премьер — министр.
-Так, что у вас, Николай Николаевич? — снова спросил государь.
-Ваше Величество, в соответствии с нашим видением мирового порядка, есть все основания полагать, что Россию загоняют в стратегический тупик. Нам предлагают либо смириться с положением вещей в мире, либо столкнуться с остракизмом и изоляцией. Несколько лет назад мы позволили себе дать слабину, отступали, сдавали позиции, завоеванные за предыдущие столетия. Любые наши попытки утвердить право надзора и контроля в привилегированной сфере интересов соседями нашими осуждаются как 'рецидив русской экспансии'. С вашим восшествием на престол ныне связывается конец 'отступления', хотя мы и не отказываемся от попыток договориться о новых условиях фактически прежней стратегии.
-Надеюсь, вы понимаете, что статус России как великой державы не может быть подарен или отозван высшими силами. Он является неотъемлемой частью ее природы и судьбы. — сказал царь.
-Именно об этом я и хотел доложить Вашему Величеству и представить некоторые соображения, кои мы имели смелость составить вместе с генералом Хитрово....
-Ну — с, продолжайте, Николай Николаевич...
5 апреля ( 23 марта по русск.ст.) 1932 года. Вторник.
Прага. Улица Коруновачны 34. Российское посольство.
-Вам все ясно? — второй секретарь российского посольства в Праге глянул прямо в лицо дипломатическому курьеру Шеферу.
-Ясно. Передать лично в руки.
-Надеюсь на вас...
-Пока у нас не пропал ни один документ... Надеюсь, что так же будет и дальше.
Второй секретарь посольства подошел к окну, закуривая на ходу.Взглядом предложил папиросу из портсигара дипкурьеру, но тот отрицательно помотал головой. С улицы доносилась траурная музыка. Второй секретарь взглянул в окно. Из — за перекрестка, пересекая улицу, показалась похоронная процессия. Второй секретарь проводил ее взглядом...
Здание особняка, в котором располагалось российское посольство, было построено в 1927 году по проекту французского архитектора Терио в стиле неоэклектизма. Особняк и прилегающая территория находились на границе парка Стромовка, бывших королевских охотничьих угодий, а ныне — крупнейшего парка в Праге. Совсем рядом с парком находилось еврейское кладбище.
