Пришелец

Он быстро вышел во двор, Настя ничего не успела возразить. Выскочила следом, но уже никого не было. Только Шарик почему-то стоял с ощерившейся шерстью на затылке.

Она присела на крыльцо, не сомневаясь, что Олег удрал в город. Я бы и так не держала, но хоть бы спасибо сказал. Настя вздохнула и пошла к колодцу — надо скотину напоить. Ведрами носила теплую воду из бочки, а потом наливала снова в бочку студеной из колодца, чтобы согрелась. Провозилась час и оторопела, осев прямо на землю: ее Олег выходил из леса с козлом на плечах.

Он молча прошел мимо нее и бросил тушу на землю в ограде. Настя поднялась и побежала следом.

— Козел пасся недалеко тут, — начал пояснять Олег, — я быстро свернул ему шею, чтобы не мучился. Вот... — он указал рукой на козла.

Настя молчала... Что можно сказать на очевидное и невероятное одновременно? Никто не добывал козла голыми руками, а у нее он лежал во дворе. Мужики, наверное, справились бы физически с козлом, но как догнать и поймать этого рогатого прыгуна? Вскоре она пришла в себя.

— Нож надо было все-таки брать с собой, — наставительно поясняла она, — козлу горло перерезать, чтобы кровь вышла. Можно шею свернуть, щелчком убить, но кровь выпускать необходимо. Иначе мясо станет не совсем качественным. Но теперь уже ничего не поделать. Неси тушу на доски в огороде и пару ведер воды принеси, — командовала она.

Олег наблюдал как разделывает тушу Настя, ловко орудуя ножом. Теперь он мог и сам это делать, а она наверняка училась у отца. В деревне женщины могли выполнять практически любую мужскую работу. Охотиться и рыбачить, естественно.

Настя разделывала козла нервозно. Слишком много нестыковок или невероятностей происходило с Олегом. Появился голый совсем, собака реагировала на него непонятным образом — то ли боялась, то ли подчинялась, то ли еще что. Но не кусала, не рычала и не лаяла, как на любого другого незнакомого мужика. Козла завалил без ружья и ножа. Гипнотизер что ли?.. Как можно козла остановить и подойти к нему спокойно? Все бегают, а этот стоял и ждал, когда ему головенку открутят? Но козлиная туша у нее во дворе и это факт.

Ужинали уже с мясом. Олег обратил внимание, что Настю что-то беспокоит. Вскоре он догадался. Очень сложно одному человеку на хозяйстве. Отец ее умер весной и пока хватало дров, сена для скотины, огород он успел посадить, копая его лопатой. А что станет осенью? Уже сейчас надо косить сено. Траву накосить несложно, но как сено доставить во двор, если в деревне даже коня нет? Дров пока хватит, но отец всегда заготавливал их зимой и возил на ручных санях. На тягловую лошадь Настя подходила слабо. А Олег вовсе не деревенский. Иначе бы умел разделывать добычу сам. Может быть, останется на какое-то время в Орловке, поможет по хозяйству, но обретет память и точно уйдет. Уйдет... он же из этих... из ненормальных, решила Настя. Наверное, его молнией шибануло — вот он и стал повелевать животными. Иначе как всё объяснить?

Сложную задачу необходимо решить Настасье — одной ей хозяйство не потянуть, а без него в деревне не выжить. Звал к себе соседский мужик, но лучше удавиться, чем лечь с ним. Старый хрыч шестидесяти лет проживал с дочерями старше ее. Придет мамочка младше дочек... Уехать в город?.. А там где жить и работать? Хорошо, если кто-то помоложе в постель уложит, а то ведь и до панели недалеко. Чего же тогда выеживаться?.. Она приняла решение.

После ужина Олег заговорил:

— Если не прогонишь, Настя, то я поживу у тебя. Райцентр далеко отсюда?

— Райцентр? — переспросила она.

— Ну да, надо паспорт получать, а процедура надолго затянется. Без паспорта я вроде бы и не человек вовсе. Так что эксплуатируй меня, хозяйка, по полной программе, — он улыбнулся. — Дальше видно будет, пути господни неисповедимы.

С наступлением темноты в деревне ложатся спать и встают с рассветом. Корову доить, поить, кормить, хлев чистить, поросят, куриц кормить... Кровать была единственной в доме. Правда, в летнем домике она тоже была и можно было спать еще в бане. Настя уложила его и пришла сама...

Утром Олег проснулся, но подруги в постели не было. Жизнь деревенская... Ни зимой, ни летом не поспишь долго. Он встал и первым делом сходил в туалет. Это не город — пришлось бежать в конец огорода. Он содрогнулся, поняв, что если останется, то и зимой придется бегать, а по большому и "клубни" морозить. С голыми яйцами на морозе под минус сорок, а то и больше. Бр-р-р-р...

В бане Олег умылся, окатившись водой по пояс, и понял, что в деревне тоже можно кое-какие удобства сделать. Например, скважину пробурить и воду подвести в дом и баню, бойлер поставить и умывальник с подогревом. Но это, естественно, не первостепенные задачи.

Он направился в хлев. Только там сейчас могла находиться Настя. И он не ошибся, она убирала совковой лопатой навоз с пола.

— Доброе утро, Настенька.

— Доброе утро. Пришел помочь? Хлев — это не для тебя. У тебя будут другие задачи, — сразу решила она расставить все точки над "и". — Пока отдыхай, я через полчаса буду.

Она действительно освободилась через полчаса. Вымылась в бане и в домике стала разогревать на плитке приготовленное с вечера мясо. Картошка, огурцы, помидоры и особенно нравились Олегу соленые грузди и рыжики. Позавтракав, он спросил:

— Так какие у меня будут задачи, Настенька?

— Работы много в деревне и все сразу не сделаешь, — серьезно ответила она, — сейчас надо заняться сенокосом. Скосить луг, трава подсохнет и сметать сено в копны. Копны потом перевезти на тележке в огород и сметать стог уже там. Извини, коня нет в деревне, отец копны на себе возил.

— А потом? — поинтересовался Олег.

— Потом тоже работы хватит: картошку копать, сушить и кулями в подпол носить. Зимой деревья валить на дрова, пилить на чурки и на волокуше таскать во двор. На охоту ходить. У тебя как со стрельбой?

— Не знаю, — Олег пожал плечами, — никогда не стрелял. А зачем?

— Как зачем? — удивилась Настя, — сохатого надо на мясо добыть. Соболей настрелять, чтобы деньги за шкурки выручить. Больше денег нам добыть негде, а капиталисты о народе не заботятся, им своих проблем хватает. Не добудем соболей — станем без хлеба и сахара жить, купить не на что будет. Не помрем, конечно, лес и огород крестьянина всегда прокормят, если он не ленище.

Да-а, подумалось Олегу, коммунистов сейчас все хают, а они деревни на произвол судьбы не бросали. Да и коммунисты сейчас не те — только название одно. Опять же кто технику в колхозах растащил? Те самые партийные лидеры, на которых приходилось равняться. Вот и найди здесь правду...

— С ружьем я охотиться не стану, Настенька. Соболей можно руками наловить, а сохатого ножом зарезать, чтобы кровь вытекла.

— Ты Тарзан что ли? — удивленно спросила Настя.

— Тарзан?.. Тарзанов здесь быть не может, его обезьяны воспитывали, а они в Сибири не водятся. Маугли возможен, его волчица растила. Но все это сказки, Настенька, и ты многое поймешь позже. Сейчас ни к чему говорить — все равно не поверишь. А увидишь — и доказывать не надо. Райцентр далеко отсюда?

Настя переваривала сказанное. "Соболей наловить руками"... Что еще тут можно сказать, но возражать не стала. Чего возражать, если у нее в доме поселился повелитель зверей.

— Ты, Олег, семь километров до райцентра не добежал. Рабочий поселок Таёжный называется. Значит, от дома все девять получатся. Сегодня отдыхай, траву по утру косить надо, когда роса. Я отобью литовку тебе и попробую научить ей пользоваться.

— Согласен. Тогда я сейчас в Таёжный схожу, надо заявление написать, чтобы паспорт выдали. Проверять долго станут, но что поделать, видимо, судьба такая.

Он заметил, что идея с паспортом Насте не совсем нравилась. Она понимала, что без этого нельзя, но с паспортом он мог от нее уйти. Уйти он и без паспорта может, препятствовать не стану, решила она.

* * *

Олег шел по Таёжному, с интересом поглядывая на строения. Частично обычные деревенские дома с огородами, частично двухэтажки на шестнадцать квартир, редкие двухэтажные коттеджи с приусадебными участками, где жили бизнесмены и власть имущие. Несколько трехэтажек — больничный комплекс, администрация...

Дежурный по ОВД вяло посмотрел на него, буркнул недовольно:

— Чё надо?

— Я бы хотел заявление написать, дайте мне ручку и бумагу, — пояснил Олег.

— Чё-ё? Дома пиши, здесь не магазин по продаже ручек и бумаги, — ответил капитан.

— Нет у меня ни ручки, ни бумаги и дома тоже нет — я потерялся.

— Чево-о-о? — только и ответил капитан.

Чево, чево... капитан начал раздражать Олега, но он сдерживал себя. Сержант, помощник дежурного, подсказал своему начальнику:

— Ты Дорофеичу позвони, он у нас потеряшками занимается.

— А-а, ну да, — все еще сонно ответил капитан и стал набирать номер.

Минут через десять подошел майор в возрасте, видимо, Дорофеич.

— Ты потерялся? — кратко спросил он и, не дожидаясь ответа добавил: — Пошли.

В маленьком "обтрепанном" кабинетике указал рукой на стул и бросил:

— Рассказывай.

— Вчера я очнулся в лесу абсолютно голым. Кто я, откуда, как зовут — ничего не помню. Вышел на дорогу, где бабки сидели напротив Орловки. Язвить стали — голый же я совсем. Одна молодая накрыла меня холстиной и дома дала одежду отцовскую, он у нее умер весной. Вот... пришел к вам, чтобы вы установили мою личность и документы соответственно.

— Настя Орлова одежду дала? — спросил майор.

— Настя, — утвердительно ответил Олег, — фамилию не спрашивал.

— Орлова, — произнес майор, — в Орловке половина Орловых, а отец весной только у нее умер. Трудно девке одной, многие мужики к себе завали, сволочи, но не пошла она. Ладно... что еще о себе помнишь?

— Ничего, в том то и дело, что ничего. Одно только понял, что не деревенский я — ничего по хозяйству делать не умею.

— Ладно, — вновь повторил майор, — пиши заявление, — он пододвинул ручку и бумагу, — потом тебя в приемник-распределитель определим. Сводки посмотрим, пальчики откатаем — может, ты и найдешься.

— Формально вы правы, майор, куда меня еще поместить? — усмехнулся Олег, — но я у Насти сейчас живу, и она не против — помогу девчонке по хозяйству. Установление личности не один день займет, а мужик ей по хозяйству ой как нужен.

— Потому и поедешь в спецприемник, что мужик — не хватало мне еще дело по изнасилованию заводить, — зло перебил его майор.

— Я не могу ее изнасиловать, никак не могу, — возразил Олег.

— Яйца что ли в лесу оторвали? — с недоверием спросил полицейский.

— С яйцами у меня все в порядке. Мы уже живем, как муж и жена.

— Что-о?.. — прямо взревел, вскакивая майор, — ее многие добивались, а ты сразу взял?! Вывезу тебя в поле и пристрелю, как собаку...

— Не надо его стрелять, дядя Егор, — произнесла внезапно вошедшая Настя, — я полюбила его, и мы станем жить вместе. Только помогите ему документы восстановить.

Майор медленно остывал, садясь на стул.

— Но как же так, Настя, за тобой столько парней бегало... Только свистни и половина парней Таёжного на тебе женится сразу, — как-то обреченно произнес майор.

— Может, и женятся, дядя Егор, но мне они не нужны, а в Олега я влюбилась сразу. Не говорила ему об этом, извини, Олег, но так получилось.

— Олег, ты его знаешь?

— Нет, дядя Егор, но как-то надо его называть, и мы так решили. Ты был другом моего отца, помоги.

— Да-а-а, ситуация... Конечно, помогу. Заявление он написал, сейчас пальцы откатаем, и я вас сам домой отвезу. Но ты смотри, парень, — майор снова обозлился, — обидишь Настю — пристрелю лично, как обещал.

Лицо его вновь подобрело.

— Спасибо, дядя Егор. Я могу вас так называть? — спросил Олег.

— Чего уж теперь... теперь можешь, — ответил он.

— Вы, дядя Егор, мои пальчики в центральный архив пошлите, — попросил Олег, — там, полагаю, они быстро найдутся. И еще скажу — вдруг окажусь человеком известным и материально обеспеченным, то сразу женюсь на Насте, если она не против, конечно. А пока я никто — так поживем.

Подошел эксперт, откатал пальцы дедовским способом. Олег спросил у майора:

— В райцентре есть какое-нибудь интернет-кафе?

— Тебе зачем?

— Хочу с полчасика пошариться в интернете — вдруг что-нибудь вспомню.

— У меня на компе интернет есть, правда, я им пользоваться не умею, — ответил майор, — садись, ищи информацию, а я пока к начальству схожу, чтобы быстрее дело двинулось.

Он ушел, и Настя сразу же прильнула к Олегу.

— Ты правда на мне женишься или так сболтнул, для словца красного?

— Правда, Настенька, все правда. И не потому, что ты обогрела бомжа, — он усмехнулся, — а потому, что другой женщины мне не надо. Извини, Настенька, дома поговорим и пообнимаемся, а то дядя Егор вернется, а я и не посмотрел ничего.

Настя в компьютерах тоже мало что понимала и совершенно не придала значения тому, что Олег постоянно держит палец на разъеме USB. Человекоподобный скачивал информацию прямо с портала. Слабенький, конечно, компьютер стоял в Таёжном ОВД, но за полчаса Олег достаточно много информации получил. Заодно и пальчики свои в центральную дактилотеку отправил. Там быстро все прояснят, а то сотрудники ОВД долго "телиться" станут. Сначала в область отправят, в области помусолят информацию и, возможно, все-таки в центр пошлют. А времени нет. В деревне день — год кормит.

Дядя Егор, как и обещал, отвез молодых на своей машине в Орловку. Пообещал счастья и укатил — служба. Олег с Настей присели на крыльцо, он заговорил прямо там.

— Ты, Настенька, планировала завтра с раннего утра сено косить. Нужное дело, согласен. Но оно может подождать две недели?

— Зачем? — не поняла Настя. — Через две недели дожди наверняка зарядят, трава вырастет сильно и под водой ляжет, косить ее станет сложно и сушить времени мало. На то она и Сибирь, что вовремя все должно делаться. Больше трех дней ждать нельзя, погода не позволит. Пока вёдро стоит нужно косить.

— Согласен, Настенька, ты все правильно говоришь, но все-таки подождем две недели. Ты мне веришь?

— Я-то что, Олег, как с природой-то быть? Она ждать не станет, а без сена корову придется забить, — со слезами на глазах ответила Настя.

— Солнышко ты мое любимое, — ласково прошептал Олег, — не могу я тебе все рассказать сразу. Информацией тоже подавиться можно. Поверь мне, родная, все у нас будет — и сено, и корова, и урожай в огороде, и сохатый на мясо, и водопровод в доме.

— Водопровод в доме, — всхлипывая ответила Настя, — это ты уж точно загнул.

— Водопровод обязательно будет, это точно. Хочу спросить тебя, Настенька, если я окажусь в ходе проверки действительно известным и богатым человеком, ты поедешь со мной в город или оставишь меня здесь? Я бы остался, а подрастут дети до школы — переедем.

Настя заплакала и ушла, ничего не ответив. Он ее понимал. Сложно спорить с любимым, но природу еще никто не побеждал, и он тоже не собирался этого делать.

Через какое-то время, дав ей прийти в себя, Олег подошел к ней.