Эхо войны

В окопчик скатился старшина Пиля. Может у него была действительно такая фамилия, но никто особо не вникал. Пиля, и Пиля. Старшина, красавчик, приволок цинк патронов.

— Жив, Иванов? Молодца! Держи фланг как хочешь, скоро подмога придет. Летехе нашему из штаба полка пообещали.

Тут он заметил постороннюю.

— Иванов, ты совсем охренел? Она ж почти ребенок. Ты где это чудо откопал? — старшина покачал головой.

— Маша это.

— Ты, старый урод, за базаром следи. Где ты был, когда я ребенком была! — взъелась крашеная.

— Маша, язык попридержи, это старшина наш.

— Ну ты даешь, Иванов, бодрую девчонку нашел! — старшина заржал, обнажив свои прокуренные желтые зубы. — Но, смотри мне, не обижай ее, а то я...

Взрыв снаряда метрах в десяти прервал его. Мы дружно кинулись на дно окопчика и прижались к земле. Подождав немного и стряхнув с себя заброшенную взрывом землю, старшина проорал:

— В общем, держись, паря!

И, крепко пожав мне руку, старшина ужом выскользнул из ячейки и уполз куда-то к центру нашей обороны, если там вообще кто-нибудь остался. Летехе нашему граждане из штаба еще и не то наплетут, чтобы выиграть хоть пару часов. Мы и так здесь с утра держимся, немцам начальство уже башки должно было пооткручивать за такое промедление.

С горькой иронией вспоминая легендарного товарища Сухова, я бережно протирал ручник, то есть ручной пулемет Дегтярева. Всем хороша машинка, только заряжать диски нужна сноровка и сильные пальцы. Спасибо старшине за патроны, надо набить оставшиеся два диска.

Вскрыл штык-ножом ящик с патронами, и неловко из-за малого пространства устроившись, начал заталкивать патроны в диск.

— Сможешь помочь? — спросил девушку.

— А то! Показывай! А я из чего стрелять буду?

— А ты стрелять не будешь, сиди и патроны подавай.

Маша надулась, но ненадолго, увлекшись запихиванием патронов в диск.

Началось. Громко переговариваясь, наверное, от страха, фрицы выстроились цепью метрах в трехстах от нас и в сопровождении двух коптящих танков неторопливо двинулись в атаку.

— Маша! Еще успеешь убежать в деревню, ты слышишь?!

Но девушка молча показала мне средний палец. Ладно, потом поговорим. Правда, этого "потом", к сожалению, не будет.

Пора. Рывком выставил Дегтяря на бруствер, укрепил сошки и начал бить короткими очередями, а где и одиночными, старательно целясь в маленькие темные фигурки. Свист пуль в ответ привычно наполнил воздух. Маша высунулась чуть не по пояс, пытаясь разглядеть происходящее.

— Назад, дура! — я стянул ее за футболку обратно в окоп. Куртку она давно скинула.

Правый танк остановился и выстрелил. Взрыв! А-а-а-ааа! Мимо, падла!

Щелкнул вхолостую боек. Патроны... Патроны!

— Маша! Диск!

— Держи! Игорян, ты что как дурак лупишь с одного места?! Накроют же! Валим на другую позицию!

И она метнулась в соседнюю ячейку.

Я перекинул ей пулемет и полез из окопа. Не успеваю, сейчас накроют!

Взрыв. Боже, как больно. Словно через вату услышал длинную очередь из пулемета на полдиска.

"Дура, короткими надо бить, ствол перегреется..."

Сознание погасло.

Очень раннее утро. Только-только светать начало. Как холодно, наверное, забыл закрыть окно в комнате.

Хотел повернуться на бок, но боль пронзила все тело, и я с трудом сдержал крик.

— Тише, Игорян, тише, — услышал я чей-то знакомый голос, — фрицы рядом.

Твою мать...