Локон в медальоне

— Вы со своим фрегатом как нельзя кстати мистер Грэм. У нас здесь очень неспокойно. В августе прошлого года налетевший ураган разметал и потопил у острова Сен-Мартен нашу эскадру. Мой несчастный брат погиб вместе со своим флагманским кораблем, выжили только два фрегата. В результате к весне французский флот захватил английскую половину острова Сент-Китс, а затем — Антигуа и Монтсеррат.

Барбадос находиться во вражеском кольце, что еще хуже генерал-лейтенант де ла Барре объединился с голландцами и месяц назад во главе союзной эскадры из восемнадцати судов атаковал Невис.

— С вашего разрешения, милорд, ситуацию удалось переломить?

— К счастью, в апреле из Англии прибыл 50-пушечный корабль 'Коронация' капитана Берри. Вместе с ним нападение отражали восемь вооруженных торговцев Вест-Индской компании, фрегат 'Норидж' и брандер.

Сражение началось в 8 часов утра. Спускаясь на выстроенную вдоль берега английскую линию строй союзников, приведенная маневрами в полный беспорядок, вскоре распался. Изрядно избитый 'Коронацией', 38-пушечный флагман де ла Барре 'Лис Куронь' в результате полученных повреждений отказался от атаки. Тем не менее, голландские фрегаты адмирала Крийнссена сошлись с вест-индскими судами практически вплотную и вели убийственный огонь.

Мы потеряли два компанейских корабля, но уничтожили 18-пушечный флейт. Бой продолжался уже шесть часов, когда брандер коммандера Бауэрса сцепился с французским 30-пушечником 'Флориссант' и поджег его. Корабль взорвался в самой гуще боя, пойдя на дно с большей частью экипажа. Растущие потери перед лицом численно уступающего противника подорвали боевой дух неприятеля.

После двух часов пополудни де ла Барре направился к Сент-Китсу, затем его эскадра ушла на Мартинику. С отплытием адмирала Крийнссена в Виргинию, стратегическое франко-голландское сотрудничество обещающее нам так много неприятностей в Карибском бассейне прекратилось.

— Прошу прощения, милорд, я встречал коммандера в Адмиралтействе. Он чувствовал себя обойденным, чин пост-капитана ему пообещали только к концу года, — Сам не знаю, откуда всплыло это воспоминание. Таких фактов, сохранившихся в моей памяти, становилось пугающе много.

— Мистер Бауэрс был смертельно ранен и умер на следующий день, — страдавший подагрой губернатор Барбадоса откинулся на спинку кресла.

— Наша попытка на рассвете 17 июня высадиться и взять штурмом Сент-Китс, отделенный от Невиса проливом всего в две мили шириной, закончилась неудачей. В результате ошибок командования или прямого предательства потери весьма тяжелые, — лорд Уиллоуби поморщился, — убиты, утонули и пленены почти 40 процентов из 3200 человек, оставлены восемь знамен.

— При всем уважении, милорд, но дело скверное, — не сдержался я.

— В этом мире случаются и похуже. Есть и хорошая новость, со дня на день мы ждем прибытие эскадры контр-адмирал Хармана. Что касается вас, капитан, когда фрегат сможет выйти в море?

-Завтра, с утренним отливом, милорд.

-Черт возьми, кажется, вы здесь первый кто понимает, что мы ведем войну.

— Что же, капитан, перейдем в залу, я хочу вас познакомить с моими гостями.

Его лордство поднялся и, видимо ощущая при каждом шаге резкую боль в большом пальце левой ноги, медленно прошел к двери, я последовал за ним.

— Капитан Ричард Грэм, позвольте представить вас полковнику Кристоферу Кодрингтону и его сестре Герти.

— Очень рада, — жестом неподдельного дружелюбия протягивая мне руку в перчатке произнесла девушка. Стройная фигурка, свежий цвет лица с тонкими чертами и глаза, серые, словно октябрьская вода в Ла-Манше придавали молоденькой девушке неповторимую прелесть.

— Счастлив с вами познакомиться, мисс Кодрингтон, — наши пальцы соприкасались непозволительно долго.

— Мистер Грэм, служит его величеству так же верно, как и наши предки, — прервал паузу полковник. — В битве при Эджхилле и Марстон-Муре ваш отец сражался за короля рядом с моим.

— Как интересно, брат никогда раньше не рассказывал мне об этом,

— Извини Герти, как-то не нашлось времени. Вечные заботы и суета, такова жизнь плантатора.

— Разве это так важно, мисс Кодрингтон, главное мы встретились и прошу, считайте меня своим другом! Я вас не подведу, в этом порукой слово офицера.

— Вы очень учтивы мистер Грэм, -Герти расцвела, словно получила неожиданный подарок.

— Обратите внимание милорд, они уже нашли общий язык, -полковник Кодрингтон, заместитель и при отсутствии лорда Уиллоуби второе лицо в администрации Барбадоса, похоже чувствовал себя в доме губернатора совершенно свободно. — Красивая женщина, породистая лошадь и отличный корабль — вот самые большие радости в жизни.

За столом в огромной столовой, вечерами освещаемой висячими масляными лампами, Герти усадили слева от меня. Черепаховый суп с мягким белым хлебом, нарезанное ломтями жареное кабанье мясо под соусом, горячий рис с маслом, корицей, имбирем и сахаром, пирог с начинкой из индейки и сыра, заливное доставлялись на стол с расточительной щедростью. Вазы, полные тропических фруктов, соседствовали с бутылками мадеры и порту

Обед у его лордства был великолепен, прежде ничего подобного я не видел. Высокой репутацией пользовался барбадосский пунш, пили его из тяжелых, декорированные резьбой и гравировкой, толстостенных бокалов прозрачного бесцветного стекла. Рифма гласит, что в пропорциях 1:2:3:4 нужно соединить сок лимона, сахар, темный ром и воду, добавление мускатного ореха. настойки на основе пряностей и горьких трав, придавало свою особую неповторимость.

Мне невероятно нравилось примечать, как девушка, закусив от старательности язычок, аккуратно отирает с губ малейшие капельки соуса или вина. Я искренне сожалел, когда лорд Уиллоуби предложил мне продолжить беседу в своем кабинете.

— Должен вам сказать, капитан Грэм, в водах у острова у острова Невис очень неспокойно. Будьте предельно внимательны, голландцы и французы буквально не дают проходу нашим купцам. Испанцы в Кумане, Каракасе и Сан-Хуане пока сидят тихо, не то торговым судам пришлось бы совсем не сладко, — вручая мне секретные инструкции. завершил губернатор Барбадоса.

Едва я поднялся через входной порт, снял шляпу и ступил на палубу 'Геркулеса', как увидел всю торжественность, окружающую капитана королевского флота. Мое прибытие ознаменовал свист боцманской дудки, по обе стороны от грот-мачты короткая шеренга морских пехотинцев взяла 'на караул'.

— Добро пожаловать на борт, сэр, — отдал честь первый лейтенант, — запасы провизии и воды пополнены, фрегат готов к выходу в море.

— Очень хорошо мистер Дэвис, уйдем с утренним отливом.

Смуглое худое лицо офицера озарилось любопытством, дело заключалось в приказе со множеством печатей за обшлагом моего камзола.

— Нам поручили показать голландским и французским каперам, кто истинный хозяин в районе Малых Антил.

В каюте я торопливо сломал сургуч, прочитал и присвистнул.

Лорд Уильям Уиллоуби, губернатор острова Барбадос.

Бриджтаун 21 июня 1667.

Капитану Ричарду Грэму, командиру фрегата Его Величества 'Геркулес'.

Настоящим предписываю выйти в море при первой же возможности, какую предоставит погода, и проследовать к острову Невис. Близ его побережья отыскать 14-пушечный нидерландский кеч 'Хиронделле', водоизмещением в сто десять тонн. В случае, обнаружения приказываю захватить или уничтожить капер.

После выполнения задание Вам, не теряя времени, надлежит вернуться для получения новых распоряжений.В случае, если окажетесь не в состоянии привести в исполнение данные указания, Вы обязаны передать их следующему по старшинству офицеру для исполнения наилучшим образом.

Уиллоуби.

Приятно удивленный независимым командование я воспринял его как нечто естественное, не слишком задумываясь о будущем.

Глава 2

По местам стоять, с якоря сниматься! — Я отдал этот приказ с восходом солнца, поскольку первый отлив начинался чуть раньше шести часов утра. Затем последовало: — Пошел шпиль! Паруса к постановке изготовить!

Угол разноса якорей не превышал 40градусов и позволял произвести съемку с одновременным выбиранием обоих. Матросы навалились на вымбовки, шпиль выбирая слабину начал медленно поворачиваться,до шканцев донеслось 'Десять парней на один канат', хорошо знакомое мне шанти.

— Поставить бизань! Фока-реи бейдевинд правого галса!

Треугольный латинский парус на рее, подвешенном наклонно к бизань-мачте, распустился как вытряхиваемая скатерть. В блоках под команды уорент-офицера скрипели канаты. — Фока-шкот, фока-галс отдать! На брасы, левые! — и, когда реи обрасопили до нужного положения, — Крепить так брасы!

Как только подтянутый донельзя шпилем якорный канат занял отвесное положение, я скомандовал: — Поставить марселя! Бизань-гик на правую! Оба якоря оторвались от грунта одновременно, руль переложили лево на борт. Под действием обстененных марселей и вынесенной на ветер бизани фрегат начал уваливаться под ветер. — Фока-реи бейдевинд левого галса!

В тот момент, когда перебрасопили фоковые реи 'Геркулес' получил ход, приводясь к ветру.

— Поставить фор-стень-стаксель!

С полубака корнуоллская глотка боцмана доложила об уборке якорей.

— Поставить грот! Поставить фок и брамселя!

Идя в бейдевинд левого галса, фрегат вступил под все паруса. Это было просто поразительно, как быстро 'Геркулес' набирал ход в легкий ветер.

Плавание пока не составляло большого труда. Каждое утро штурман выходил на шканцы с астролябией и песочными часами, делая навигационные расчеты. Наш разговор показал, что Джейк Фаррелл, достаточно хорошо владея кораблевождением и искусством прокладки курса, мало знает Карибское море.

  Я никогда здесь не был, но имел представление о довольно сильных течениях и опасности судоходства у Антильских островов и берегов Мэйна. Наступившую непогоду фрегат перенес без каких-либо серьезных повреждений, но не думаю, чтобы хоть раз за последние дни позволил себе нормально поспать и полностью вымотался.

Вечером 26-го числа мы вошли в Галлоус Бей и бросили якорь у побережья Невиса. Поднимаясь более чем на 3200 футов, вершина спящего вулкана в центральной части острова всегда скрыта под белоснежными шапками облаков, так похожими на снег. На его западном поросшем кокосовыми пальмами склоне раскинулся городок Чарлстаун.Я оставил фрегат на попечение Сэмюеля Дэвиса, приказал спустить шлюпку и отправился на берег заниматься делами.

— Итак капитан Грэм, расскажите мне в двух словах, что привело вас на остров, — его превосходительство Джеймс Рассел снял очки.

— Приказ разыскать капер 'Хиронделле', сэр.

— Вот как? — воскликнул губернатор с удовлетворением, — в последнее время мы не давали голландцам особенно разгуляться. Пять дней назад сэр Джон Харман привел из Англии значительное подкрепление, но позавчера со всеми силами контр-адмирал отправился в набег на Мартинику. Теперь этот, кеч, абсолютно уверенный, что бояться ему нечего, просто сущий кошмар.

Держась поближе к Невису, если не станете рыскать по морю таскаясь за призами, вы вполне сможете захватить капер.

Рассел жестом пригласил меня в одно из кресел, и наполнил бокалы хересом.

— За жен и любимых! — провозгласил он субботний тост британского флота.

— И пусть они никогда не встретятся! — поддержал я, думая о том, что Магеллан, готовясь к своему путешествию, потратил на это испанское вино больше, чем на оружие.

— А теперь капитан я хочу получить общее представление о состоянии вашего фрегата.

— При повороте через фордевинд раскололо в голове под румпелем руль, сэр, правим одними талями. Вероятнее всего, скрывая мошенничество, на верфи в Дептфорде заменили предназначенный для 'Геркулеса' новый руль аккуратно восстановленным старым.

Это походило на собственные знания губернатора об особенностях работы верфей и его довольно быстро удалось убедить в том, что фрегату понадобится кое-какой ремонт.

Чувствуя себя выжатым, как лимон, я не стал возвращаться на корабль и свалил все дела на Дэвиса. Если мы не умеем сделать, как нам бы хотелось, надо делать как умеем.

В пропахшей смолой и табаком просторной зале таверны 'Оружие короля' глухо стучали игральные кости и звенели стаканы.Хозяин заведения, жизнерадостный толстяк, заметил меня и поспешил навстречу.

— Добрый вечер, капитан. Прошу вас, — он показал на свободный столик в углу. — Могу рекомендовать сочных омаров с маслом и лимоном, их вполне можно подавать королеве. Имеются креветки. соус из мякоти жгучего перца, запеченные мидии и луковые кольца.

— Я бы хотел тушеную козлятину с зеленью, овощами и рисом, из закусок несите креветки с острым соусом.

— Прекрасный выбор, капитан. Что вам предложить из напитков? У нас прекрасное французское вино.

— Белый карибский ром, ананасовый сок и кокосовое молоко.

Хозяин любезно поклонился и исчез. В заполненной моряками таверне всегда можно почерпнуть полезные сведения. Смешивая 'Пина Колада', на одну часть белого рома, одну часть кокосовых сливок и три части ананасового сока, я прислушался.

Держа в руке оловянный стакан с ромом, угрюмый краснолицый валлиец, владелец небольшого каботажного судна, в гневе и отчаяние рассказывал про свою встречу с капером. Забрав все самое ценное, кеч с устремленной вперед белой ласточкой под бушпритом, потопил его весьма неуклюжий шлюп и морякам пришлось добираться до берега в шлюпке.

В отбрасываем свечами желтом круге света я, уйдя в воспоминания о полном несбывшихся надежд прошлом, допил коктейль и поднялся на втором этаже. Хозяин уверил, что многие капитаны королевского флота удостоили проживанием мой номер.

Ремонт занял двое суток, на третьи, за час до восхода солнца мы снялись с якоря и вдоль восточного берега Невиса пошли на север. Идя в крутой бакштаг при легком юго-западном ветре, фрегат под всеми парусами к четырем пополудни находился в сорока милях от острова, имея ход не более 4,3 узла.

Вахту стоял Дэвис, мое умение владеть шпагой не выходило за пределы спортивного фехтования близкого к французской школе с ее быстрыми уколами, и я отрабатывал английскую, более привлекательную для абордажного боя. Предписывая взятый за ствол пистолет, как оружие второй руки, она использовала и уколы, и удары.

— Четыре румба по бакборту парус! — раздался с фок-мачты крик дозорного матроса.

Взгляд Дэвиса, расхаживающего по шканцам заложив руки за спину, загорелся.

— С вашего позволения, сэр. — первый лейтенант схватил подзорную трубу, по выбленкам вант вскарабкался на марс и стал вглядываться в горизонт.

— Двухмачтовик с косыми парусами, — спустившись на палубу сообщил он, — уже нас заметил и взял к ветру на два румба. Капитан, сэр, этот голландец тотчас уйдет если поднимем британский флаг.

— Весьма вероятно, что это не 'Хиронделле' — сказал я. — но мы свое не упустим. В нашем корпуса вполне угадываются голландские и французские черты, впрочем, желательно поднять что-нибудь поизящнее. Не тронут ли их сердца бразильские бриллианты? Нужно подойти на пушечный выстрел прежде, чем нас узнают.