Вороны Чернобога-17

— Ага, — немного растерянно сказала она, а потом, не глядя, пошарила в карманах цветастой, в основном в зелёных тонах блузки. Что-то там звякнуло, после чего девушка украдкой выдохнула.

Митя и Карина не заметили, но Данияр внутренне усмехнулся: "толмачиха" испугалась, что на проезд денег не хватит. Он кивнул ей на прихожую, и вскоре оба вышли на лестничную площадку. Пока спускались, Данияр предупредил:

— Все сегодняшние поездки оплачены, так что о деньгах не беспокойся.

— Хорошо, — с некоторым сомнением ответила Руся. Кажется, она решила ни о чём его не спрашивать.

Так что на улицу, залитую утренним солнцем, вышли спокойно. У первого же магазина отловили свободное такси, и Данияр получил время подумать на досуге над сном Мити. И над своей мыслью — идеей Карины. Если он правильно понял её рассуждения, получается, Всеволод ранее нашёл ещё одного ворона, но не успел отразить это ни в бумагах, ни в последнем телефонном разговоре с ним, с Данияром. Зато этого ворона нашли трое нездешних некромантов. Как они сумели уговорить его на убийство незнакомого ему человека? И... вопрос из вопросов: откуда ворон-новичок знал, как это сделать? Как сгустить время, провести жертву через быстрый поток времени, чтобы тот внезапно состарился? Как? Если он новичок?

Теперь, когда Митя увидел сон, где неизвестный ворон довольно молод, отпали все сомнения в том, что к смерти стоматолога-протезиста причастен старик Мрак. Данияр и ранее не верил этому. Но теперь у него появилось веское доказательство, если Анжелика упрётся в своём упрямстве и будет доказывать, что того человека убил один из городских воронов. Да и зачем это убийство Мраку?

Доехав до пригородного автовокзала, они вышли на остановке и стали ждать автобус пригородных линий. Причём Данияр спокойно положил руку на плечо Руси. Та засияла и, поглядывая на него снизу вверх, спросила:

— Теперь ты мне расскажешь, куда мы едем дальше?

— У нас три поездки. Первая — надо съездить на старую дачу Мрака. Я хочу удостовериться, что его там нет.

— Но ты говорил — он умеет прятаться!

— Даже Мрак не мог предполагать, что одновременно с этими событиями в городе появится посредница-"толмачиха". Кстати, тебе не кажется, что слово "толмачиха" грубовато звучит?

— Нет, — твёрдо сказала Руся. — Мне это слово нравится. Все нечистики меня так зовут. И я как будто солидная такая тётя, а не девочка, как меня бабуля обзывает иногда... Вот как... Ты думаешь, он отсиживается на даче? Но почему тогда его ни ты, ни Митя во сне не видишь?

— Чтобы увидеть такого ворона, как Мрак, во сне, надо уметь прямо во сне пробивать его обереги. А они у Мрака старинные, что значит — наполненные силой под завязку. Во сне просто так его не заметишь.

— Поняла. Ты хочешь, чтобы я расспросила тамошних нечистиков — на даче?

— Не только нечистиков — духов светлого дня тоже.

— А другие поездки? Ты сказал — не одна, а три.

— Потом мы заедем в одно место, которое надо осмотреть, чтобы его почистить. Дело дали мне, но ты получишь половину оплаты. Деньги же тебе нужны? Вот и начинай.

— А третья? — упрямо спросила Руся.

— Третья поездка будет к алконостам. Они на месте уничтоженных упырей нашли что-то интересное, что надо будет проверить. Сказали — нужна посредница.

— Одна не поеду! — категорически сказала Руся.

— Мы поедем все вместе, — успокоил её ворон. — Алконостов я предупредил, что мы явимся все — и вороны, и ты.

На автобусе проехали две длиннейшие остановки и вышли прямо перед воротами в дачный посёлок. Пока Данияр оглядывался, вспоминая, откуда начинается дорога к даче Мрака, Руся тоже осмотрелась и вздохнула от избытка эмоций. Её саму пока что не заметили, но она, вглядываясь в окружающую местность, кажется, уже зацепила глазом парочку явных духов светлого дня. И уж что точно поняла, так это то, что они гораздо... красивей нечистиков...

— Нечисть перед духами светлого дня как мыши перед райской птицей, да? — улыбнулся Данияр, читая все её мысли по лицу.

Руся мгновенно насупилась:

— Нечистики лучше! Они... такие непосредственные, и с ними разговаривать легко.

— Но ведь ты ещё с этими не говорила. И огневицы, помнится, тебе понравились. Пойдём, нам в эту сторону.

— Данияр, — вдруг оживилась Руся, — мне огневицы сказали, что пока я их буду видеть только на рассвете, а потом каждый день. Это как?

— Огневицы — не просто духи светлого дня. Они обережные покровительницы женщин, но не девиц, — хмыкнул Данияр. — Вот когда у тебя будет семья...

Оборвав фразу на полуслове, он резко отдёрнул Русю в сторону от плохо проасфальтированной дороги, по которой пролетели на бешеной скорости несколько мотоциклистов, а следом — на той же безумной скорости промчался "мерседес", грохочущий на всю округу ударными и пением чьего-то визгливого и тонкого, но, без сомнений, мужского голоса.

Руся прижалась к Данияру, резко побледневшая.

— Психи... — с трудом выговорила она. — Разве так можно — по дачным дорогам?!

— Э-э, милая, — сокрушённо сказала полная женщина, стоявшая за забором, к которому они отпрыгнули. — Здесь же не только дачники! Мы-то тут стараемся на земле работать, но и богатых бездельников полно. Дома понастроили, в которых летом живут, кто за границу не сумел поехать на лето, вот и гоняют с утра пораньше — и ничем их не урезонишь. Так что — ходите осторожней по здешним дорогам, да и по тропинкам тоже. Мало ли на кого тут напоретесь.

— Спасибо, — пробормотала всё ещё дрожавшая от неожиданности Руся и вопросительно взглянула на ворона. — Идём?

— Идём.

На этот раз они пошли, как давно сложившаяся парочка: Данияр как положил руку на плечо девушки, слегка прижимая её к себе, так Руся и не возражала, время от времени прижимаясь к нему, особенно если слышала нарастающий грохот машин и визгливые вопли зарубежного певца. Но теперь мотоциклисты и "мерседес" мотались где-то неподалёку. Тем более что двое шли настолько узкой тропой, что не только машине — мотоциклу было бы трудно проехать по ней.

— А ты откуда знаешь про дачу? — спросила Руся, наконец-то успокоившись.

— Бывал там не раз в прошлых годах. В этом году — ещё не был.

— А он что — жил тут? Работал?

— Ну, не сказать, чтобы работал. Грядок он не делал — вот яблони любил. Он их холил и лелеял, ухаживал за ними так, как некоторые хозяйки за своими грядками не ухаживали. И яблоки у него были всегда шикарные. Особенно с одной яблони — не знаю, как называется. Но когда они поспевали, можно было посмотреть яблоки на солнце — и в них будто прозрачные медовые просветы, а в них виднелись чёрные семечки. Такие полосатые — красные на жёлтом. И по вкусу тоже как медовые.

— Фу-у!.. — рассмеялась Руся. — Ты так вкусно рассказываешь, что мне яблок захотелось! А нам здесь дадут яблок? Давай, если у тебя деньги есть, накупим у кого-нибудь немного? Чтоб всем нашим хватило?

— Давай, — согласился ворон, усмехаясь, но внутри уже начиная вглядываться вперёд насторожённо. Насколько он помнил дорогу, они должны вот-вот оказаться на территории Мракова дачного участка. А там была два входа: один — со стороны дороги, вроде как официальный, другой — сделанный Мраком втихаря, со стороны узких, протоптанных самими дачниками тропинок.

И где-то через минуту они очутились именно перед этим входом — перед калиткой, едва отличающейся от деревянного забора. И тут Руся вполголоса спросила:

— А если его здесь нет, а мы зайдём — вдруг кто-нибудь вызовет полицию?

— Не бойся. Видишь? От калитки до домика — всего несколько шагов. И у него тоже есть запасная дверь. Так что идём и не боимся.

— А если... — начала девушка и неожиданно довольно скептически спросила: — Может, мне поговорить с кем-нибудь и узнать, есть ли кто на даче?

Данияр замер на месте — и бесшумно рассмеялся. Сняв свою цепочку с вместилищами для колдовских заготовок, он раскрыл один шарик.

— С какой стороны ветер, не заметила?

— По-моему, вот с этой... — с интересом откликнулась Руся. Она открыла рот, вероятно, собираясь спросить, кого пытается вызвать для "мирных переговоров" ворон. И закрыла, видимо, сочтя, что скоро увидит всё своим глазами.

Благодарный ей за молчание — так быстрей пройдёт вызов, Данияр принялся шептать заклинание, вставляя в него имена домовых и садовничих — и надеясь, что Руся не слишком будет разочарована, что вызывает он нечисть, а не духов светлого дня.

Когда заклинание было нашепчено, а колдовская смесь развеяна по ветру — на дачный домик, девушка выждала немного и тихонько спросила:

— Ты ведь нечистиков зовёшь?

— Как ты догадалась?

— Ну, ты же ворон. А духи светлого дня этому заклинанию не подчинятся?

— Нет. Это заклинание и в самом деле больше подходит для ночных жителей.

Присев среди высоких трав пижмы, ромашки и конского щавеля, Руся ждала недолго: через трухлявые доски забора к ней перелезли сразу три представителя нечисти. Удивлённая и счастливая, девушка узнала о существовании не только привычных ей домовых, одетых, словно стародавние крестьяне, в зипуны и широченные штаны с торчавшими из-под них лапотками, а также в меховые шапки, но и садовничих, которые от домовых отличались лишь широкополыми шляпами.

А когда она поговорила с ним, тоже весьма счастливыми от встречи с толмачихой, взглянула на Данияра и разочарованно сказала:

— Что внутри домика — неизвестно. Он тоже заговорён от проникновения нечисти.

— Ты спроси, приходил ли кто сюда?

— Спрашивала. Они сказали, что тропка тоже заговорена, а потому любой, прошедший по ней, для них скрывается в неизвестности.

— Последний вопрос: не появлялся ли кто вокруг этого забора, кто пытался проникнуть на дачный участок?

Домовой и садовничие переглянулись и быстро-быстро заговорили, чуть не споря между собой. Выслушав их и дождавшись тишины, Руся объяснила ворону:

— Тёмные какие-то были. Бросали колдовские смеси, как у тебя, но не призывающие, а отгоняющие. Такое бывает?

Домовой и садовничие возмутились и принялись что-то доказывать Русе. И замолкли, когда ворон низко склонился перед ними и поблагодарил за пояснения. Три нечистика быстро пропали в траве, а Русю Данияр поднял с земли и молча повёл за калитку.

Следующая глава в среду.