— Так, я сейчас говорить буду! У кого какие мысли, высказывайте! Подъедим, Несколько очередей по фасаду и внутрь. Старайтесь не стрелять, топоры у всех. Держитесь тройками. Вопросы есть? Вопросов нет!

Бля! Ни разу не военный! Как там не комбат или ещё как.

Пока собирались, всё что в голове было вывалил. Человек пять послал топоры добыть, в рукопашной самое то. Ни какой техники, в теле как нож, не вязнет, если попал, то от удара точно вырубается. Как то книжка про крестьянский быт до революции попалась, там очень обстоятельно про разбойников с топорами описано было. Капитан нам светошумовых и со слезоточивым газом гранат дал. Самое то куда зайти.

Мысль была, а вдруг там уже дожали, подъедем, а нас из БМП очередью. Полетят клочки по закоулочкам. Это же какой писатель провидец был. В одной короткой фразе описал, что происходит с тушкой в результате попадания снаряда автоматической пушки.

В общем, когда кольцо проехали, у меня настроение ниже плинтуса.

Показалось общежитие. Около него, на дороге, человек двадцать стоят, голые по пояс. Стоявший рядом Кузмич, вроде так его звали, выдохнул.

— Зеки! С автоматами!

И точно, некоторые держали в руках укороты. Торсы расписаны, куда там немцам на пляже.

— Спокойно! Подъезжаем, взяли а прицел сквозь стекло, если что валим всех. А я поговорю!

О как стоят, Рембо бля! Автобус скрипнув и качнувшись, остановился. Водитель открыл переднюю дверь. Не торопясь вышел. Огляделся. Тихо. В здании несколько окон разбито. Рядом на асфальте лежат два тела, похоже с четвёртого этажа прилетели. Лужи крови вокруг головы. Безвольно раскинувшиеся, белые тела резанули глаза. Мутная волна затопила мозг.

Стоп! Раз, два, три, четыре пять! Вышел зайчик погулять!

— Здравствуйте!

В ответ один, уже в годах, чуть подался вперёд, так обозначил движение.

— И Вам здравствуйте!

Первый раз в жизни такое вижу. Живого места нет, опять мелькнуло, вспомнил дракончика во всю спину у девушки на пляже. Еле сдержался, что-бы не улыбнуться. Колбасит не по детски.

— Чего стоим, кого ждём?

— А Вы кто будите?

— Ополчение! Тут вот талибы восстали. Мы порядок наводим.

— Хм! Талибы! И в самом деле! Я тут старший на зоне. Сегодня утром периметр грузовиками проломили, охрану давит начали. Ну мы сидим, ни кого не трогаем, а тут беспридел! Пришлось вмешаться. А с полчаса назад, узнали что здесь твориться, вот пришли.

— Спасибо! Я думаю мы сами справимся, а Вам нужно вернуться, сидите спокойно, пока не до Вас.

— Хорошо!

Он повернулся к своим и махнул рукой. Зеки неспешно, как-то перекатом, пошли по дороге.

Кузьмич вышел, встал рядом.

— Так и уйдут?

— И чего? Конечно пусть идут! Видишь! У них всё под контролем! Так! Выходим!

Народ суетливо посыпался из автобусов. Ещё раз поглядел на здание, первый этаж на окнах решётки. А можно подъехать вплотную!

Четверо бросились к лежащим и подхватив под руки отволокли подальше.

— Так! Развернулись и притёрлись вплотную! Ты с этого края, а ты вот здесь!

Это я водителям. Они газанув, съехали с дороги, смяв клумбу, проехали и остановились практически вплотную к стене. Вот опять полезли в автобусы, откинув люки, начали карабкаться на крыши. Топорами выбили стёкла в окнах и с матерком забирались в здание. Как только последний скрылся внутри, автобусы отехали.

Грохнуло и полыхнуло, кто-то гранату бросил. Тут же загалдели, заорали. Треснула очередь. Опять мать пере мать. Я с двумя снайперами стоял метрах в двадцати задрав голову. Резерв, шесть мужичков переминались рядом.

Вот из окна четвёртого этажа с воем выпало тело, потом второе, третье. С чавканьем они врезались в асфальт. Просто дождик пошёл. С раскачки кидают! Опять очередь, вот этот сам прыгнул! Часть лежала неподвижно, другие шевелились, дёргались, один даже пополз.

Вот из окна выглянул один из мужиков.

— Всё! Чисто!

— Как там?

— Хреново! Поднимайся! Сам посмотришь.

Всех загнали, собрали на четвёртом этаже, военных в одном крыле, семьи, женщин, детей в другом. Военных связали. Немного попиннали. Женщины сначала сидели тихо, но потом у одной младенец раскричался, так один из этих вырвал его и головой об стенку, ну бабы бросились, вот их избили сильно, потом начали насиловать. А тут и мы подъехали. Военных развязали, отец младенца, его затрясло, сел на пол жену обнял, замер. Белый весь. Другие не лучше. Им жёны в двух словах про защитников всё объяснили.

— Вы что так здесь сидеть собираетесь? У вас там солдатики волнуются. А ну отставить. Бегом!

Вот что не отнять, это исполнительность. Как подбросило, через две минуты уже на улицу начали выбегать и обогнув здание, влетать в проходную.

— Так бабоньки! Вам чем помочь?

Махнули руками, ну мы и пошли. На улице меня спросили, что с этими делать. Куча шевелящихся тел. Некоторые уже изрядно отползли.

Живых вытащили на дорогу, разложили. В части вовсю ревели моторы. Вот выбежал летёха.

— Личный состав построен! Ждём!

Эка завернулось! Растём однако! Быстрым шагом проскочили КПП. Огромный плац, технику вывели, стоит рядами.

— Оружие? Боекомплект?

— Выдали!

— Это хорошо! Офицеров ко мне!

Чем мне нравиться армия, когда припечёт, всё бегом. Застыли полукругом.

— Что случилось, в курсе. Наша задача, прочесать Самару. Пленных не брать! По возможности действовать сапёрными лопатками. Стрелять по необходимости, но помните вокруг наши люди! Значит так! Вот эти через старый мост, идёте в центр. Вот здесь, здесь и здесь берёте под контроль. Потом разворачиваетесь от Водников до Кинапа, и идёте цепью. Всё смотрите. Если сопротивляются, уничтожаете, если нет, проверяете документы и вот здесь стадион, загоняете сюда. Всех! Женщин и детей тоже! Не граждан обязательно. С рожами тоже. На трибунах пулемёты, в проходы по БМП. Всё понятно! Пошёл!

Это зрелище! Полторы тысячи человек сломав строй бросились садиться в технику и грузовики. Хорошо их гоняли. Почти каждый день по дорог на работу встречали колонны. На полигон двигались. Грохот стоял такой, что пока последняя машин не скрылась за воротами, говорить было не возможно.

Осталась половина.

— Так, теперь вы! Ваша задача! Телецентр на Советской армии и вышка у Фрегата! Мы с Вами! Вы! Выясняете, что с губернатором. И вообще, что там с властью. Собираете всех и в цирк. Вежливо, но убедительно. Всех! Кто права качать будет! Вы! Сотовая связь. Разобраться и запустить! Вы! Цепью от Ново-Садовой до Калининской больницы, идёте так! Пункт сбора стадион Металлург!

Ещё одно эпическое представление, выезд ВЧ на боевые. Остались две БМП и грузовик. Двинулись и мы. Дороги, как подмело. Проскочили мимо колонии, несколько человек в чёрном, чинили забор. На крыше сидели на корточках двое с автоматами. Она нам помахали руками. Бибикнули в ответ. Вот чего бывает! Это я про зеков!

Поскочили Метро, на кольце шуганули одинокую десятку. Шарахнулась на обочину и понеслись по Южному шоссе. Десять минут и в городе, на въезде баррикада, ещё дымится. Трупы лежат. Наши прошли, минут несколько, как. БМП шли по центру уступом. Следом грузовик, а потом мы. Аврора, свернули на Московскую. На Советской, одну из БМП занесло и она зацепила стоящий на обочине микроавтобус. От удара тот завалился на бок, дверь открылась и из него выкатились трое. Один с тобусом, это я так подумал. А вот стрелок второй БМП всё понял верно. Рявкнула пушка и люди в буквальном смысле исчезли, а машина занялась чадным пламенем. Остановились у ворот телецентра. Из здания бухнул выстрел. Солдатики и мы спрятались за выступающим на полметра каменным основанием забора.

Летёха скомандовал.

— Первое! Обходите справа, второе слева! Коробочка заходит с тыла. Не стрелять! Там оборудование! Кто чинить будет?

Вторая БМП фыркнув чёрным дымом, толкнула ворота, они с лязгом распахнулись, проехала к подъезду. Мы сыпанули следом под стены. Пробежали вокруг здания, за ним во дворе другое, именно там и находятся передатчики. Подсаживая друг друга сквозь разбитые окна внутрь. Завыли и оборвалось. С улицы хлестнул выстрел. Это снайпер, наш. В здании оглушающе загрохотало. Так же в ответ. Длинными садят. Я отбежал. Конечно словить можно, но ни чего не видно, тоже плохо. Стреляют на третьем, и на втором. Вот в окно высунулся наш. Крикнул.

— На третьем засели! Там кабинеты!

Повернулся к БМП. Показал три пальца и повёл по горлу. Пушка приподнялась и зашлась в лае. Третий этаж как вспух, закрывшись облаком пыли и разлетающихся обломков. Туда прошлись и обратно. Дурное это всё же дело. Когда смолкла, в ушах как ваты напихали.

Через минуту вывели мужичка семитской наружности. Дежурный техник.

— Что с телецентром?

— Нормально, просто сигнал отключил!

— Кто?

— Я! Мне сказали, я и отключил.

— А включить?

— Легко!

— Откуда можно в эфир выйти?

— Я покажу!

Через десять минут сижу перед телекамерой. Вспомнил свой первый эфир. Небо и земля, тогда трясло, а сейчас спокоен как удав.

Как там!

— Братья и сёстры! Сегодня утром на нас напали. Но мы взяли ситуацию под контроль! Сохраняйте спокойствие, проверьте, как дела у соседей. На улицах военные, выполняйте их указания. Всех кто не является коренными жителями нашего города, передавайте военным. Помните, укрывая их из ложного чувства толерантности и гуманизма, вы ставите под угрозу жизнь, свою и своих близких. Мы работаем над восстановлением связи. Чуть позже покажем телефоны для связи. Граждане, организуйте патруль, повязываете на правую руку красную повязку, и группами по пять человек прочёсывайте свои дома и прилегающие территории.

Техник сказал, что будет крутить это пока не последует другого распоряжения.

Спустился на улицу. Подошёл к БМП.

— Что там?

— Прочёсывают! Обл администрацию заняли. Штаб ПриВО. МВД. ФСБ. Там ни кого! В смысле живых. Уничтожено порядка четырёхсот талибов.

— Потери есть?

— Раненые. В основном ушибы. Госпиталь под контроль взяли, туда и свозят.

— Это хорошо! Что с той стороны? Развернулись, тоже начали.

Тем временем мужики вынесли троих. Положили рядком.

— Документы есть?

— Вот! Бля! Я с Коляном сосед! Жена и двое детей осталось!

— Значит так! На тебе все погибшие и раненые, список. Кто остался. Материальное положение! Понял! И солдатики в том числе!

Тут меня опять к рации позвали.

— Вы можете подъехать? Тут интересного овоща прихватили!

— Сейчас подъеду! Кузьмич! Остаёшься за старшего. Когда сотовую восстановят, пустите заставку с номерами телефонов. И это! Вон магазин, аккуратно вскроете и покушать возьмёте, под запись. Понял!

— Так точно!

Одну БМП и автобус оставили у телецентра, вторая поехала впереди. Всё же маленький город Самара. Когда на улицах машин нет. Семь минут и в центре. У штаба ПриВО близнец нашей пушку задрал. Стоят два лейтенанта. Один наш, второй без фуражки, мундир порван.

Вытянулись! Наш под козырёк.

— Здравия желаем!

— Хорошо! Что тут у нас!

— Пройдём в помещение?

— Пошли!

Зашли в штаб, знаменитые стены облицованные деревом. На полу ковры, скрадывают шаги. Поднялись на этаж, потом вниз по лестнице. Шли долго. На глаз метров двадцать глубина. Бронированная дверь. Лейтенант нажал на кнопочку. Через секунд тридцать щёлкнуло и она начала медленно отходить. Прошли дальше. Большой зал. На стенах карты и мониторы. Мониторы погасшие, кроме одного, по нему меня показывают. Ну и рожа! Небрит, глаза слезятся, очки заляпаны. Крупный план, это ужасно. Звук приглушили.

За огромным столом сидят трое. Дородный мужик лет за шестьдесят, в штанах с лампасами и майке. Голова перевязана. Повязка пропиталась кровью. Его немного трясёт. Рядом полковник, как с картинки. В сапогах! Начищены так, что в кино не увидишь и мужичок в гражданском. Лицо знакомое. Сидит уставившись в угол.

Лейтенант представил.

— Это дежурный по штабу.

Так полковник, кто бы сомневался.

— Командующий ПриВО! Генерал....

Пожал руку. Третьего вспомнил, это наш губернатор.

— Что с ним?

— На глазах! Всех! Его оставили! Немного не в себе!

Взял стул, развернул и сел верхом.

— Ну что хозяева баре! Довыёбывались! Допрыгались и достукались! По Самаре понятно! А что в стране и мире твориться?

Полковник глянул на генерала, тот кивнул. Губернатор ни как не среагировал.

— Восстание началось по всей стране. Оценочная численность порядка четырнадцати миллионов талибов. Москву они просто снесли. Южные регионы легли все. Север, районы нефте добычи тоже. В остальных местах удалось переломить ситуацию в свою пользу. По Самаре уничтожено примерно девяносто процентов работников силовых ведомств. Убивали по месту жительства. Сейчас идёт зачистка. Вовиков разоружили, там мусульман половина. Что с ними делать?

— Решим! Дальше! Что с нашими зарубежными друзьями?

— Пока молчат, не дошло наверное!

— Наверно! Тут не только мы обосрались по полной, но и они как всегда. Связь есть!

— Есть!

— Ну давай, пообщаемся!

Это только в кино в таких случаях видят собеседника, а здесь по старинке. В коробочку на столе.

— Крым! Докладываем. Татары восстали. Всю власть вырезали. Сейчас их морская пехота доканчивает.

— Значит так! Нет народа, нет проблемы. Ошибку Сталина повторять не будем! Понятно! Всех! Я повторяю всех. Не зверствуйте, но живых не оставлять ни кого! Понятно! Есть!

— Рязань! Училище ВДВ подняли, город отбили, чистим окрестности. Пленных нет!

— Прекрасно!

Тут до меня дошло, они со всем старанием на меня всё спихивают. Но если полоски кончились и началась жопа, то куда деваться. Расслабься и получи удовольствие.

Следующий час выяснил обстановку по половине территории страны, привёл в боевую готовность РВСН, в Энгельсе подняли все самолёты, причём со спец грузом. К обеду обстановка осложнилась. Поднялась Тува, Башкирия, Татарстан, Калмыкия и Кавказ. Русских увлечённо резали везде, ни грамма не задумываясь о последствиях. Хорошо успели выдернуть оттуда всю авиацию. Калмыки было семьи летунов захватили, но долбанули с грачей двумя звеньями по Элисте. Похоже попали куда надо. Резать перестали, просто грабили и дали выехать. По дорогам потянулись караваны машин.

К вечеру меня соединили с самим главным демоном. Предупредили за час, еле успели найти переводчика.

— По нашим сведениям, у вас восстали угнетённые рабы из восточных стран?

— У вас сведения немного устарели. Восстание подавлено!

— Есть ли вероятность утраты контроля над РВСН?

— Нет! Всё под контролем и они приведены в повышенную боевую готовность.

— Это противоречит всем договорённостям по этой проблеме! Мы будем вынужденны....

1234

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓