Талибан

Талибами в России называют представителей восточных стран, так называемых гастарбайтеров.

Взрослый алабай обладает интелектом трёхлетнего ребёнка. Великолепно охраняет свою территорию, лучшего охранника не найти. При, на первый взгляд добродушном характере, является одним из самых сильных хищников на Земле. В Туркмении три, четыре алабая совершенно спокойно убивали тигра. Вес породистого кобеля от восьмидесяти до ста двадцати килограммов. Из умений, способность прыгать через двух метровый забор. Мой спокойно запрыгивает на покатую крышу бани, как раз около двух метров.

Моему другу одиннадцать лет. Если быть точнее, одиннадцать лет и четыре месяца. Ровно. Сегодня утро, суббота. Десятое июня. Погода отличная, солнце греет, ветерок слабенький. Хороший день для многочисленных работ на улице. Частный дом, при жизни на одну зарплату, спать не даёт. Алабай отказался есть, бывает такое но редко, и вообще вёл себя как-то странно. Молча обегал периметр, ложился, вскакивал, пробегал участок из конца в конец. Такого ещё не было. У соседей сучка тоже волновалась. Хотя её то понять можно, это мой уже по собачьим меркам старик, а она ещё в расцвете лет и последнее время гавкала за двоих, за себя и за моего.

Я несколько раз бурчал на него, хотел даже загнать в вольер, но что-то остановило. Копаю землю. Копаю вилами. Хороший, сам сделал черенок, четыре зуба, массивные. В землю входят легко, раз, ещё раз! Полоска вскопанной земли растёт на глазах. Нравиться мне это дело. Глаза бояться, руки делают, мозги отдыхают.

Вдруг кобель молча рванул к бане. Рыкнул, отскочил. Заплясал на всех четырёх лапах. Сделал круг и мощным прыжком взлетел на покатую крышу. Скребнул когтями по профнастилу. Я в этот момент был спиной к происходящему. Обернулся, увидел как он рвёт кого-то. В отличии от бойцовых собак, алабай волкодав. Укус, отскок, укус, отскок. И всё это так быстро, что движения размазываются. Тишина добавляла происходящему особую жуть. Моя собака убивала, быстро и без всякой жалости. Вот он замер в стойке. Ноги расставлены под плечи, спина идеально ровная, хвост поджат, голову вытянул, потом поднял её и завыл. От улицы я отгородился забором из того же профнастила, в нём калитка. Вроде слышу топот, тяжёлое дыхание. Краем глаза заметил, соседская собака тоже у уличного забора. И тоже в тонусе.

В забор грохнули, кобель дёрнулся и исчез с крыши. Мы с ним друзья. Собака это единственное, кто ни когда тебя не придаст. Были совместные приключения. Три секунды и я у калитки, ещё три провернул ключ и распахнул её. На улице три талиба пытались попасть по моему рыженькому мальчику железными прутьями. Он похоже выигрывал, но пока по очкам. Танцуя, то атакуя, то отступая.

Через дорогу два таких же, взяв за ноги и за верх, тащили девицу. И я её знаю, она ещё девчонкой в школу мимо ходила.

Крикнул, они на мгновение отвлеклись и крайний тут же получил укус в ногу. Вскрикнул. Опять замахали железными прутьями. Тащившие девицу, бросили её. Именно бросили. Голова жутко стукнулась об асфальт. Как-то не по живому. Наверное именно это сорвало мне крышу. Я и так по жизни псих, а тут такое. Вешу я девяносто килограмм, не жирный, мышцы разогреты. В руках вилы. Ткнул ближайшего в бок, резко на себя. Тот завыл, и опустился на корточки, выронив прут. Оказавшись между двух огней, оставшиеся двое растерялись и ближайший получил укол в лицо, без звука рухнул. Другой был сбит на землю собакой и хрипя пытался оттолкнуть разъярённого пса. Шинковальная машинка в действии. Это вам не питбули, комнатные . Ещё две секунды и челюсти коснулись горла.

Тем временем прибыло подкрепление. Два талиба перебежали дорогу. В руках, у греков это называлось мечами, сейчас вроде как мачете. Думали алабай увлёкся и не замечает их. Но жестоко просчитались. Отскок в сторону. Выпад, движение в бок. Он их отвлёк. А я уж не промахнулся. В бок, ниже рёбер, выше таза. Второй заметался.

— Брось нож! Скотина! Кому сказал! Фу!

Талиб бросил нож, поднял руки и сложил их на шее. Вот чёрт, навык имеет! Перевернул вилы со всей дури зарядил ему тупым концом в солнечное сплетение. Вот пускай полежит.

— Фу! Я сказал! Стоять!

Собака замерла. Вот жопа! Влип по самые уши! Два точно трупаки, на крыше ещё один. Двое корчатся. И последний лежит, отдыхает. Первое правило в мокром деле, не оставлять живых свидетелей. Глянул по улице. Ни кого, даже обычных машин нет. Эх...! Ткнул одного, другого в шею. Один сразу, а второй подёргался.

Затащил оглушенного во двор. Бросил у калитки, её на ключ. А вот и публика пожаловала. Из дома идёт бледная жена. Подошла, ей фарш на крыше бани и лежащая через дорогу девица со второго этажа отлично видно были.

Она сунулась было к калитке.

— Ты чего!

— Там!

— Ты ей вряд ли поможешь, если живая, ещё полежит. Иди лучше скорую и ментов вызови!

Сам бегом в дом. У меня система видеонаблюдения стоит. Посмотрю ка я что там записалось.

Весь махач, ровно пятнадцать секунд. Сам процесс за забором в мёртвой зоне, это хорошо! Значит моё слово! А против нет.

Жена зашла.

— Трубку не берут, ни там ни там!

— Дежурного по городу набери!

— Уже! Тоже!

Так ладно, пойду поговорю. Может чего и проясниться. Вышел. Талиб лежал навзнич, собак держал его за горло, обильно поливая слюной. Да милый, это тебе не девиц таскать. У меня до сих пор шрамы на ладони. Полез его оттаскивать. Ему шесть месяцев было, сцепился с трехлетним долматином. Он в запале меня тяпнул, верхними клыками ладонь сверху, как дыроколом. А тут уже матёрый.

— Фу! Фу! Сидеть!

Собак неохотно отвалился и сел копилкой. Взгляд такой, а мне сыр будет. Будет тебе и сыр, и всё что захочешь тоже.

— Ну милой! Рассказывай, чего это вы ко мне в гости полезли?

— Я! Я! Это! Не!

Крутанул в руке вилы. Подействовало.

— Я не хотел! Это бригадир сказал! По домам пройти! Сказал теперь всё наше! Везде поднялись!

— Стоп! Ты хочешь сказать, что твой бригадир сказал, что по всё стране талибы востали!?

Да!

Глянул по сторонам. Никого. Отстранился.

— Фас!

Вот чем странны наши законы, если вы покалечите залезшего к вам татя, то вас посадят, и может ещё и пенсию будите ему платить до конца жизни, своей или его. А если сабак кого на участке скушает и у вас на калитке будет табличка. 'Осторожно злая собака' То из неприятного, напишите для участкового объяснительную. По типу, спал, проснулся, посмотрел. Решил что сегодня собаку можно не кормить.

Однако телефоны не отвечают, не хороший признак. Набрал знакомую, она на напротив горадминистрации живёт, и если в окно высунется, то и ОВД увидит.

Трубку взяла, я начал было объяснять, что мне нужно, но она перебила. Горадминистрацию громят, у милиции стреляют. Причём очередями. И телефон к окну. Характерный треск Калашникова ни с чем не спутаешь.

— Ты видишь, кто там суетиться.

— Да! Талибы! Слушай что делать?

— Сиди тихо!

Вот не думал, не гадал, таково вот конца. Ладно! Быстро переоделся, каску взял. У них похоже пока в основном шанцевый инструмент. Телогрейку одел. По опыту деревенских драк, прекрасно держит удар даже мотоцепью. Пока переодевался, жена позвонила соседям. Сосед дома, начал было про здоровье.

— Слушай ты мудак! У тебя к вечеру, если на жопе просидишь, ни будит ни здоровья, ни жизни! Через пять минут!

Вместе пошли по домам. Всё же посёлок, это вам не город. Через час человек тридцать собрал. В смысле, оделись, обулись и вооружились, кто чем. Сначала конечно посылали, но по ящику по всем каналам туман, радио молчит. Из города через дорогу слышно крики, вой, стекло бьют.

— Значит так! Мужики, быстрым шагом выходим наверх и всех талибов мочим! Убиваем! До смерти! Не отвлекаемся, не останавливаемся. Держим спины друг друга! Пошли!

Как легко человек звереет. Только скажи Фас! И не остановишь. Народ всё больше в годах, так что как и сказал, пошли быстрым шагом. Вышли на Ворошилова, мимо детского садика, Победа. Обычно газели толпой, сегодня не одной и остановку как вымело. Все в курсе и сидят по домам.

Вот первые клиенты! Человек пять талибов пыхтя били ногами парня. Весело так били. Он свернулся калачиком и вздрагивал, когда прилетало. Вот один разбежался и прыгнул ему на голову, она лопнула, брызнув красным.

Народ на секунду замер.

Бл...! Мочим!

Начали разгоняться. Талибы увлечённые по самые уши, заметили нас, когда уже оставалось метров двадцать, шустрые ребята, с места старт взяли, куда там чемпионам мира. Втопили по улице. Но из-за угла выскочил толстенький мужичок, как шар в кегельбане врезался в бегущих, трое повалились, кувыркнувшись. Через три секунды толпа накрыла, пытавшихся встать талибов. Оставшихся двоих догнали трое молодых ребят, подбили ноги и как то растерялись. Но потратив на первых трёх, секунд пять, толпа, этих двух взяли за ноги и руки, и раскачав с размаху хлопнули об асфальт. Старинная русская казнь. Конокрадов в основном так пользовали, но как быстро вспомнили.

Я помог подняться толстенькому. Он захлёбываясь, говорил, что видел как били, но не решался, а когда увидел нас и убегающих, как пинка получил.

— Молодец! Пойдёшь с нами! Эй! Дайте ему, что-нибудь.

Его хлопали по плечу, кто-то сунул ему черенок от лопаты.

— Так! Слушаем сюда! Похоже, что они все в центре кучкуются! Идём туда! До площади километра три с половиной, минут сорок быстрым шагом. Но стая, она и есть стая. Перегородив проспект Победы россыпь, временами переходя на бег, тяжело дыша, мы пёрли. По другому не скажешь. По пути к нам присоединились человек десять. Как один сказал, с утра чурки бегали, а потом гляжу наши, ну и выбежал. На Пирогова свернули, и мимо роддома, через дом на задах дома культуры. Потом перебежали Белинского и собрались кучей за домом напротив ментовки. Стрельбу мы услышали ещё когда Островского проходили. Садили короткими. В два ствола. Это и подгоняло. Похоже держаться, а значит у нападающих огнестрела нет, по крайне мере что-бы задавить автоматчиков. А вот если хотя бы один автомат возьмут, то пиши пропало, после первой же очереди побежим, кто куда.

Пикнул по квартирам, в одной ответил женский голос.

— Девушка, мы ополченцы! Пустите посмотреть что там твориться!

Замок запищал, потянул дверь на себя. Куда же в России без баб. Поднялся на третий этаж, дверь открыта. Обыкновенная филёнчатая, в наше время считай и нет ни чего, заходи кто хочешь, бери что хочешь. Приоткрыв её, стояла бабёнка. Лет, ну сорок точно есть. Брюки, кофта. Лицо землянистое.

— Давно тут воюют?

— С четырёх утра! Сначала вроде как ворвались, потом часть выбежала, вон вдоль стены сидят.

Заглянул в окно, под стеной в мёртвой зоне сидело человек сто талибов, мимо пригибаясь шныряло несколько человек. Здание ОВД точно к войне готовили. Первый этаж, окна заложены кирпичом. Выше решетки и такие, что только грузовиком вырвешь. Что талибы и намеревались сделать, подогнали с угла Камаз, и один, стоя на лестнице, как раз цеплял трос.

Спустился в низ.

— Значит так! Их там с сотню! Или немного больше. Нас сорок два. Идём свиньёй. Старайтесь бить по голове. Не убьём, так оглушим. И эта! Мужики! На нас вся надежда!

Построились, впереди самые здоровые. Уже немного отошли, мысли в голову полезли. Сомнения.

— Так на месте шагом марш!

Затопали в разнобой, но и так пойдёт. Главное что бы голова пустая была.

— Побежали, на месте побежали! Вперёд!

Молча вывернули из-за угла. Я специально предупредил, что бы хотя бы по началу молчали. Там всего пробежать метров тридцать. На полдороги заорал, так что сразу захрипел.

— Ура!

Подхватили. Страшно это. Сидишь на корточках, несколько часов, в прежней жизни специалист по ландшафтному дизайну, а тут на тебя бегут орут, чем то машут. Явно неадекватные личности. К тому же в нездоровом возбуждении. Сначала парочка, а за ними и остальные сыпанули в стороны. Один, выдернул пистолет, направил на меня, почти в упор выстрелил. В грудь ударило, но не так сильно, как ожидал. Из трамвмата засадил. Меня качнуло, но на ногах удержался. Мимо проскочили, стрелка стукнули по голове и он рухнул на землю.

Присел, стараясь раз дышаться. Меня подняли под руки и посадили на крыльцо. Стальная дверь со скрежетом открылась. Капитан, голова замотана. Мундир в крови. Сел рядом, попросил закурить. Человек пять протянули.

Пыхнул сигаретой.

— Вы кто такие будите?

— Ещё название не придумали. А так ополченцы. Что собственно происходит?

— Пиздец! Самый натуральный пиздец! Ко мне приятель зашёл чайку попить, напротив работает с напарником. Вневедомственная охрана, оба с автоматами. Сидим, тут талибы ворвались, решётку снесли, я им на встречу выскочил. Меня по голове, в себя пришёл, приятель мёртвый, а напарник в шоке, он человек десять в предбаннике положил. Ну потом оружейку вскрыл, там наверх несколько проскочили, их постреляли, ну и сидим пугаем.

— Связь с начальством есть?

— А нету начальства! В Самаре их порядка семи тысяч на приступ пошло. Всё нах захватили, и обе телевышки, и администрацию и школу милиции, и гор думу, ну этих зря. Это им ещё аукница.

— А как военные? Колонии?

— Наша тройка держится, а на Кряжу снесли. Голубая дивизия вроде тоже пока, но там не поймёшь что происходит. Гайцы туда заехали, по рации сказали, там вроде офицерское общежитие в заложниках.

Голубая дивизия, это та ещё штучка, там кто попало не служит, а значит своё понятие о добре и зле. А ещё без офицеров.

— Оружие дашь!

— Дам! Есть тридцать автоматов и даже пулемёт. И гранаты есть!

— Расписку дать!?

— А на хрена мне твоя расписка, задницу подтереть, так и так не отмою.

Встал, вроде полегчало.

— Значит так! Диспозиция такова! Нужно два автобуса, кто сможет организовать? Едем на Кряж к военным. Если их отобьём, считай полдела сделаем! Кто реально служил и в армии стрелял, погранцы, вованы, походите за оружием.

Тут глянул вдоль по улице. В обе стороны насколько было видно лежали изломанные тела. Да мужики себя не держали, от души погуляли!

Вот какой народ, к порядку приучен. Сами нашли бумагу, сами список составил. Фамилия, имя, отчество, год рождения, адрес, номер оружия. Вскрыли несколько цинков и сноровисто набивают магазины.

Один встал.

— Набивайте по тридцать! Лишние два, большое дело!

И в правду, в армии насколько помню, пружины берегли, набивали магазины не полностью. Это в мирное время. Протянули мне автомат и подсумок.

— Не! Я его тридцать лет в руках не держал. Кто по ловчее подходи!

Капитан, как раз вынес две снайперские винтовки и что-то объяснял двум мужичкам лет по тридцать помятого вида. Как я понял, гости из-за Урала, драка в местном гадючнике на почве алкоголя и неразделённой женской любви. Оба охотники любители. В числе прочего, когда по базе пробили, разрешение на нарезное охотничье оружие. С оптикой знакомы, а винтовка, она и в Африке винтовка. Особого мастерства не нужно. Он услышав меня, снял пояс с кобурой. ПМ, что может быть проще! Ещё дал две коробки с патронами и два магазина.

Подогнали автобусы. Загрузились, было поехали.

— Стой!

Подбежавший к двери, выкинул на улицу бутылку, она стеклянно лопнула, расплескавшись. Да! А говорят, что у нас без бутылки ни куда!

Поехали.

Я как и многие, мимо проезжал этой военной части проезжал. Офицерское общежитие, прямо около дороги. Вроде как четыре этажа.

— Так, я сейчас говорить буду! У кого какие мысли, высказывайте! Подъедим, Несколько очередей по фасаду и внутрь. Старайтесь не стрелять, топоры у всех. Держитесь тройками. Вопросы есть? Вопросов нет!

Бля! Ни разу не военный! Как там не комбат или ещё как.

Пока собирались, всё что в голове было вывалил. Человек пять послал топоры добыть, в рукопашной самое то. Ни какой техники, в теле как нож, не вязнет, если попал, то от удара точно вырубается. Как то книжка про крестьянский быт до революции попалась, там очень обстоятельно про разбойников с топорами описано было. Капитан нам светошумовых и со слезоточивым газом гранат дал. Самое то куда зайти.

Мысль была, а вдруг там уже дожали, подъедем, а нас из БМП очередью. Полетят клочки по закоулочкам. Это же какой писатель провидец был. В одной короткой фразе описал, что происходит с тушкой в результате попадания снаряда автоматической пушки.

В общем, когда кольцо проехали, у меня настроение ниже плинтуса.

Показалось общежитие. Около него, на дороге, человек двадцать стоят, голые по пояс. Стоявший рядом Кузмич, вроде так его звали, выдохнул.

— Зеки! С автоматами!

И точно, некоторые держали в руках укороты. Торсы расписаны, куда там немцам на пляже.

— Спокойно! Подъезжаем, взяли а прицел сквозь стекло, если что валим всех. А я поговорю!

О как стоят, Рембо бля! Автобус скрипнув и качнувшись, остановился. Водитель открыл переднюю дверь. Не торопясь вышел. Огляделся. Тихо. В здании несколько окон разбито. Рядом на асфальте лежат два тела, похоже с четвёртого этажа прилетели. Лужи крови вокруг головы. Безвольно раскинувшиеся, белые тела резанули глаза. Мутная волна затопила мозг.

Стоп! Раз, два, три, четыре пять! Вышел зайчик погулять!

— Здравствуйте!

В ответ один, уже в годах, чуть подался вперёд, так обозначил движение.

— И Вам здравствуйте!

Первый раз в жизни такое вижу. Живого места нет, опять мелькнуло, вспомнил дракончика во всю спину у девушки на пляже. Еле сдержался, что-бы не улыбнуться. Колбасит не по детски.

— Чего стоим, кого ждём?

— А Вы кто будите?

— Ополчение! Тут вот талибы восстали. Мы порядок наводим.

— Хм! Талибы! И в самом деле! Я тут старший на зоне. Сегодня утром периметр грузовиками проломили, охрану давит начали. Ну мы сидим, ни кого не трогаем, а тут беспридел! Пришлось вмешаться. А с полчаса назад, узнали что здесь твориться, вот пришли.

— Спасибо! Я думаю мы сами справимся, а Вам нужно вернуться, сидите спокойно, пока не до Вас.

— Хорошо!

Он повернулся к своим и махнул рукой. Зеки неспешно, как-то перекатом, пошли по дороге.

Кузьмич вышел, встал рядом.

— Так и уйдут?

— И чего? Конечно пусть идут! Видишь! У них всё под контролем! Так! Выходим!

Народ суетливо посыпался из автобусов. Ещё раз поглядел на здание, первый этаж на окнах решётки. А можно подъехать вплотную!

Четверо бросились к лежащим и подхватив под руки отволокли подальше.

— Так! Развернулись и притёрлись вплотную! Ты с этого края, а ты вот здесь!

Это я водителям. Они газанув, съехали с дороги, смяв клумбу, проехали и остановились практически вплотную к стене. Вот опять полезли в автобусы, откинув люки, начали карабкаться на крыши. Топорами выбили стёкла в окнах и с матерком забирались в здание. Как только последний скрылся внутри, автобусы отехали.

Грохнуло и полыхнуло, кто-то гранату бросил. Тут же загалдели, заорали. Треснула очередь. Опять мать пере мать. Я с двумя снайперами стоял метрах в двадцати задрав голову. Резерв, шесть мужичков переминались рядом.

Вот из окна четвёртого этажа с воем выпало тело, потом второе, третье. С чавканьем они врезались в асфальт. Просто дождик пошёл. С раскачки кидают! Опять очередь, вот этот сам прыгнул! Часть лежала неподвижно, другие шевелились, дёргались, один даже пополз.

Вот из окна выглянул один из мужиков.

— Всё! Чисто!

— Как там?

— Хреново! Поднимайся! Сам посмотришь.

Всех загнали, собрали на четвёртом этаже, военных в одном крыле, семьи, женщин, детей в другом. Военных связали. Немного попиннали. Женщины сначала сидели тихо, но потом у одной младенец раскричался, так один из этих вырвал его и головой об стенку, ну бабы бросились, вот их избили сильно, потом начали насиловать. А тут и мы подъехали. Военных развязали, отец младенца, его затрясло, сел на пол жену обнял, замер. Белый весь. Другие не лучше. Им жёны в двух словах про защитников всё объяснили.

— Вы что так здесь сидеть собираетесь? У вас там солдатики волнуются. А ну отставить. Бегом!

Вот что не отнять, это исполнительность. Как подбросило, через две минуты уже на улицу начали выбегать и обогнув здание, влетать в проходную.

— Так бабоньки! Вам чем помочь?

Махнули руками, ну мы и пошли. На улице меня спросили, что с этими делать. Куча шевелящихся тел. Некоторые уже изрядно отползли.

Живых вытащили на дорогу, разложили. В части вовсю ревели моторы. Вот выбежал летёха.

— Личный состав построен! Ждём!

Эка завернулось! Растём однако! Быстрым шагом проскочили КПП. Огромный плац, технику вывели, стоит рядами.

— Оружие? Боекомплект?

— Выдали!

— Это хорошо! Офицеров ко мне!

Чем мне нравиться армия, когда припечёт, всё бегом. Застыли полукругом.

— Что случилось, в курсе. Наша задача, прочесать Самару. Пленных не брать! По возможности действовать сапёрными лопатками. Стрелять по необходимости, но помните вокруг наши люди! Значит так! Вот эти через старый мост, идёте в центр. Вот здесь, здесь и здесь берёте под контроль. Потом разворачиваетесь от Водников до Кинапа, и идёте цепью. Всё смотрите. Если сопротивляются, уничтожаете, если нет, проверяете документы и вот здесь стадион, загоняете сюда. Всех! Женщин и детей тоже! Не граждан обязательно. С рожами тоже. На трибунах пулемёты, в проходы по БМП. Всё понятно! Пошёл!

Это зрелище! Полторы тысячи человек сломав строй бросились садиться в технику и грузовики. Хорошо их гоняли. Почти каждый день по дорог на работу встречали колонны. На полигон двигались. Грохот стоял такой, что пока последняя машин не скрылась за воротами, говорить было не возможно.

Осталась половина.

— Так, теперь вы! Ваша задача! Телецентр на Советской армии и вышка у Фрегата! Мы с Вами! Вы! Выясняете, что с губернатором. И вообще, что там с властью. Собираете всех и в цирк. Вежливо, но убедительно. Всех! Кто права качать будет! Вы! Сотовая связь. Разобраться и запустить! Вы! Цепью от Ново-Садовой до Калининской больницы, идёте так! Пункт сбора стадион Металлург!

Ещё одно эпическое представление, выезд ВЧ на боевые. Остались две БМП и грузовик. Двинулись и мы. Дороги, как подмело. Проскочили мимо колонии, несколько человек в чёрном, чинили забор. На крыше сидели на корточках двое с автоматами. Она нам помахали руками. Бибикнули в ответ. Вот чего бывает! Это я про зеков!

Поскочили Метро, на кольце шуганули одинокую десятку. Шарахнулась на обочину и понеслись по Южному шоссе. Десять минут и в городе, на въезде баррикада, ещё дымится. Трупы лежат. Наши прошли, минут несколько, как. БМП шли по центру уступом. Следом грузовик, а потом мы. Аврора, свернули на Московскую. На Советской, одну из БМП занесло и она зацепила стоящий на обочине микроавтобус. От удара тот завалился на бок, дверь открылась и из него выкатились трое. Один с тобусом, это я так подумал. А вот стрелок второй БМП всё понял верно. Рявкнула пушка и люди в буквальном смысле исчезли, а машина занялась чадным пламенем. Остановились у ворот телецентра. Из здания бухнул выстрел. Солдатики и мы спрятались за выступающим на полметра каменным основанием забора.

Летёха скомандовал.

— Первое! Обходите справа, второе слева! Коробочка заходит с тыла. Не стрелять! Там оборудование! Кто чинить будет?

Вторая БМП фыркнув чёрным дымом, толкнула ворота, они с лязгом распахнулись, проехала к подъезду. Мы сыпанули следом под стены. Пробежали вокруг здания, за ним во дворе другое, именно там и находятся передатчики. Подсаживая друг друга сквозь разбитые окна внутрь. Завыли и оборвалось. С улицы хлестнул выстрел. Это снайпер, наш. В здании оглушающе загрохотало. Так же в ответ. Длинными садят. Я отбежал. Конечно словить можно, но ни чего не видно, тоже плохо. Стреляют на третьем, и на втором. Вот в окно высунулся наш. Крикнул.

— На третьем засели! Там кабинеты!

Повернулся к БМП. Показал три пальца и повёл по горлу. Пушка приподнялась и зашлась в лае. Третий этаж как вспух, закрывшись облаком пыли и разлетающихся обломков. Туда прошлись и обратно. Дурное это всё же дело. Когда смолкла, в ушах как ваты напихали.

Через минуту вывели мужичка семитской наружности. Дежурный техник.

— Что с телецентром?

— Нормально, просто сигнал отключил!

— Кто?

— Я! Мне сказали, я и отключил.

— А включить?

— Легко!

— Откуда можно в эфир выйти?

— Я покажу!

Через десять минут сижу перед телекамерой. Вспомнил свой первый эфир. Небо и земля, тогда трясло, а сейчас спокоен как удав.

Как там!

— Братья и сёстры! Сегодня утром на нас напали. Но мы взяли ситуацию под контроль! Сохраняйте спокойствие, проверьте, как дела у соседей. На улицах военные, выполняйте их указания. Всех кто не является коренными жителями нашего города, передавайте военным. Помните, укрывая их из ложного чувства толерантности и гуманизма, вы ставите под угрозу жизнь, свою и своих близких. Мы работаем над восстановлением связи. Чуть позже покажем телефоны для связи. Граждане, организуйте патруль, повязываете на правую руку красную повязку, и группами по пять человек прочёсывайте свои дома и прилегающие территории.

Техник сказал, что будет крутить это пока не последует другого распоряжения.

Спустился на улицу. Подошёл к БМП.

— Что там?

— Прочёсывают! Обл администрацию заняли. Штаб ПриВО. МВД. ФСБ. Там ни кого! В смысле живых. Уничтожено порядка четырёхсот талибов.

— Потери есть?

— Раненые. В основном ушибы. Госпиталь под контроль взяли, туда и свозят.

— Это хорошо! Что с той стороны? Развернулись, тоже начали.

Тем временем мужики вынесли троих. Положили рядком.

— Документы есть?

— Вот! Бля! Я с Коляном сосед! Жена и двое детей осталось!

— Значит так! На тебе все погибшие и раненые, список. Кто остался. Материальное положение! Понял! И солдатики в том числе!

Тут меня опять к рации позвали.

— Вы можете подъехать? Тут интересного овоща прихватили!

— Сейчас подъеду! Кузьмич! Остаёшься за старшего. Когда сотовую восстановят, пустите заставку с номерами телефонов. И это! Вон магазин, аккуратно вскроете и покушать возьмёте, под запись. Понял!

— Так точно!

Одну БМП и автобус оставили у телецентра, вторая поехала впереди. Всё же маленький город Самара. Когда на улицах машин нет. Семь минут и в центре. У штаба ПриВО близнец нашей пушку задрал. Стоят два лейтенанта. Один наш, второй без фуражки, мундир порван.

Вытянулись! Наш под козырёк.

— Здравия желаем!

— Хорошо! Что тут у нас!

— Пройдём в помещение?

— Пошли!

Зашли в штаб, знаменитые стены облицованные деревом. На полу ковры, скрадывают шаги. Поднялись на этаж, потом вниз по лестнице. Шли долго. На глаз метров двадцать глубина. Бронированная дверь. Лейтенант нажал на кнопочку. Через секунд тридцать щёлкнуло и она начала медленно отходить. Прошли дальше. Большой зал. На стенах карты и мониторы. Мониторы погасшие, кроме одного, по нему меня показывают. Ну и рожа! Небрит, глаза слезятся, очки заляпаны. Крупный план, это ужасно. Звук приглушили.

За огромным столом сидят трое. Дородный мужик лет за шестьдесят, в штанах с лампасами и майке. Голова перевязана. Повязка пропиталась кровью. Его немного трясёт. Рядом полковник, как с картинки. В сапогах! Начищены так, что в кино не увидишь и мужичок в гражданском. Лицо знакомое. Сидит уставившись в угол.

Лейтенант представил.

— Это дежурный по штабу.

Так полковник, кто бы сомневался.

— Командующий ПриВО! Генерал....

Пожал руку. Третьего вспомнил, это наш губернатор.

— Что с ним?

— На глазах! Всех! Его оставили! Немного не в себе!

Взял стул, развернул и сел верхом.

— Ну что хозяева баре! Довыёбывались! Допрыгались и достукались! По Самаре понятно! А что в стране и мире твориться?

Полковник глянул на генерала, тот кивнул. Губернатор ни как не среагировал.

— Восстание началось по всей стране. Оценочная численность порядка четырнадцати миллионов талибов. Москву они просто снесли. Южные регионы легли все. Север, районы нефте добычи тоже. В остальных местах удалось переломить ситуацию в свою пользу. По Самаре уничтожено примерно девяносто процентов работников силовых ведомств. Убивали по месту жительства. Сейчас идёт зачистка. Вовиков разоружили, там мусульман половина. Что с ними делать?

— Решим! Дальше! Что с нашими зарубежными друзьями?

— Пока молчат, не дошло наверное!

— Наверно! Тут не только мы обосрались по полной, но и они как всегда. Связь есть!

— Есть!

— Ну давай, пообщаемся!

Это только в кино в таких случаях видят собеседника, а здесь по старинке. В коробочку на столе.

— Крым! Докладываем. Татары восстали. Всю власть вырезали. Сейчас их морская пехота доканчивает.

— Значит так! Нет народа, нет проблемы. Ошибку Сталина повторять не будем! Понятно! Всех! Я повторяю всех. Не зверствуйте, но живых не оставлять ни кого! Понятно! Есть!

— Рязань! Училище ВДВ подняли, город отбили, чистим окрестности. Пленных нет!

— Прекрасно!

Тут до меня дошло, они со всем старанием на меня всё спихивают. Но если полоски кончились и началась жопа, то куда деваться. Расслабься и получи удовольствие.

Следующий час выяснил обстановку по половине территории страны, привёл в боевую готовность РВСН, в Энгельсе подняли все самолёты, причём со спец грузом. К обеду обстановка осложнилась. Поднялась Тува, Башкирия, Татарстан, Калмыкия и Кавказ. Русских увлечённо резали везде, ни грамма не задумываясь о последствиях. Хорошо успели выдернуть оттуда всю авиацию. Калмыки было семьи летунов захватили, но долбанули с грачей двумя звеньями по Элисте. Похоже попали куда надо. Резать перестали, просто грабили и дали выехать. По дорогам потянулись караваны машин.

К вечеру меня соединили с самим главным демоном. Предупредили за час, еле успели найти переводчика.

— По нашим сведениям, у вас восстали угнетённые рабы из восточных стран?

— У вас сведения немного устарели. Восстание подавлено!

— Есть ли вероятность утраты контроля над РВСН?

— Нет! Всё под контролем и они приведены в повышенную боевую готовность.

— Это противоречит всем договорённостям по этой проблеме! Мы будем вынужденны....

— Слушай ты! Обезьяна с ушами! Если дёрнитесь, то отстреляем всем, что есть! Понял козёл!

Бросил трубку.

— Кто там ещё? Вот это и скажите, теми же словами. Французов назовите лягушатниками, немцев фашистами, а англичан пидарасами! Китай что?

— Молчат! У них всё спокойно!

— Хоть это радует! Через три часа соберите мне представителей бизнеса. Всех, кого зацепите!

Блин, день не закончился, а уже Обаме нахамил. А что будет завтра! Да поднимаюсь просто космическими темпами, как ракета носитель. С ядерной боеголовкой. Бум! И всё!

Дальше сидел и брал грех на себя. Если выкинуть убить их всех, то только местоимения и мат останутся.

Начала прорисовываться картина произошедшего. Кто бы сомневался, что гастарбайтеры идеально организованы. Жесткая вертикаль власти. Внизу бесправные рабы, потом бригадиры, над ними смотрящие и выше. И ниточки уходят на Ближний Восток. В страны песка и нефти. В этом году завезли аж полтора десятка миллионов, да плюс те кто здесь обосновался. Они знали всё, уж полы то они мыли и в ПриВО и администрации и даже в военных частях, клиринговые агентств шупальцы запустили. Я охерел, ремонт и уборку помещений везде производили талибы. Интересно за океаном или в том же Париже так же?

Вечером спросил насчёт бизнеса, в смысле приглашенные собрались? Полковник замялся. Вообще он та ещё штучка. Именно так. Здешний летёха, смущаясь и краснея, когда тот вышел, сказал мне что его перевели из генштаба, за некоторые нетрадиционные сексуальные похождения. Но надо сказать дело полковник знал. И похоже его все знали. Да и чёрт с ним, не детей крестить! Так вот причина заминки была, вернее почти не было. В зале сидело пять человек. И это по списку почти триста. Я глянул, к тому времени в ополчение записалось тысячи полторы человек. Вот и дали по ТВ на экран список. С просьбой, кто знает о нахождении, доставить в штаб ПриВо. Вот развлекуха людям. Ох не любят у нас богатых! Ох не любят! Заодно и само мобилизацию ополчения проверил. Через полчаса привезли первого, на его же порше. Потом посыпались. Они все пережили восстание вполне благополучно, отсидевшись за высокими стенами и стальными дверями. Баре! А тут их вежливо, за шкирку и под зад коленом.

В зале гул, зашёл, постоял. Ноль внимания. Показал пальцем на сидящего с краю. Двое ополченцев из моих, подхватили его под руки и выволокли наружу. Хлопнул выстрел.

В зале установилась мёртвая тишина. Даже дыхания слышно не было. Прошёл туда, судя. Паркет поскрипывает. Жутко так. Мысль мелькнула, китель и пенсне с синими линзами. Нет пожалуй, и так энурез обеспечен, а это ещё и обосруться!

— И так господа товарищи, я вас собрал вот по какому поводу. Вы контролируете экономику области. Продажи продуктов, ширпотреб и прочее. Каждый раз когда у страны проблемы, вы как шакалы набрасываетесь на старого больного льва. Я никого не буду призывать к патриотизму, вам это понятие по барабану. Но если в чём замечу, то...

Достал ПМ, заглянул в ствол.

— В общем понятно?! Надеюсь на ваше чувство самосохранения и любовь к жизни! У меня всё!

Как то робко поднялись и пошли на выход. Там у стеночки в коридоре лежал согнувшись, выведенный человек, из под него натекла изрядная лужа крови. Увидев, все бледнели, и по стеночке пробирались мимо. Когда скрылся последний, я тронул его ногой.

— Вставай, чего разлёгся!

Тот морщась, перевалился, и кряхтя встал.

— Ну не пожалели кровушки! Костюм угробил! А как они, а?! Я думал умру от смеха!

— Я те умру! Давай вон туда, отмоешься и домой! И спасибо!

— Да не за что!

Одного из тех кто пришёл сам, я уговорил на представления, полагая раз прибыл сам, то не совсем безнадёжен. Он согласился. Где мои взяли литровую банку крови, я так и не спросил. Приказал, достали. Маньяк? Э! Нет! Зато сколько бабушек с голоду не помрут!

Поехал на ТВ. Ещё одно обращение к народу. По поводу мародёрства и прочего непотребства. Пойманные без последствий, будут на первый раз, месяц принудительных работ, второй раз год. Ну так как известно, бог любит троицу, то вот на третий и расстреляем. Если кого зашибут при сопротивлении, повесить за шею и будет висеть три дня. Пока не завоняет. Как начало темнеть, военных отправили обратно в часть. Им покушать, поспать надо. На улицы вышли горожане. Я проехался, на каждом углу стоят. Им развлекуха, а мне ночь спокойная. Уцелевших талибов они из всех щелей вытаскивали как тараканов и так же тапками, в смысле ногами. Самосуд, это старинный русский обычай. Не те прокуроров, ни те судей, ни адвокатов. Если последние остались живы здоровы, то первых талибы извели. На свою голову. Я бы конечно рад бы, но на всю Самару остались три судьи, да и те потоптанные. Прокуроров уцелело больше, но они наотрез отказались вмешиваться, более того, одна моя знакомая, помощник прокурора. Сама активно приняла участие в правосудии. Её утром четыре талиба полюбили и она видимо так прониклась к ним ответным чувством, что будучи женщиной довольно субтильного сложения, лично однако забила троих, используя черенок от лопаты, под одобрительные крики болевших горожан. Дикари, что с них взять!

Еле оттащил. Я её кстати знал. Ну с талибами оно понятно, гнев народа священен и становится на пути не надо. Но вот местные мародёры, хулиганы, алкоголики и прочие асоциальные элементы. С ними так нельзя. Они сукины дети, но они наши сукины дети. Вот я это ей и объяснил, потом назначил прокурором города Самары и поручил проследить, что бы всё было по закону. Она кивнула и следующие полчаса рыдала у меня на плече.

Я её успокаивал. Вот чего в таких случаях говорят, я не знаю. Так что просто прижал и гладил по спине. Но русская баба, она и в избу, и коня трахнет. Вид конечно у неё был ещё тот. Джинсовая куртка на голое тело. Хорошо размер большой был и попу видно было, только когда она наклонялась. Её квартиру разгромили. Она наотрез туда идти отказалась. Но на улицах было много женщин, вот одним таким и сдал с рук на руки.

С судьями хуже, все три женщины, лежат в Калинина, как мумии в бинтах. Почесал затылок. А чего там! Из помощника прокурора, прокурор получился! Значит и из помощника судьи, судью сделать можно! Через час привезли трёх. Анекдот, на весь город из порядка ста помощников, только трое так сказать, местные, коренные. Остальные, от хохлов до чеченцев. Хлебное наверное место. Ну да ладно. Выбрал одну, мне её задница понравилась. А что, не самый худший принцип профотбора. Свёл её с прокурором. Вот, у нас теперь всё по закону!

Под утро даже поспал часа три. Полковник разбудил. Вот всё же какие они редиски, это цивилизованное человечество и братушки хороши. Хотя какие они нам братушки, как война, так против нас, да и ни разу не славяне, тюрки одно слово. Это я про болгар. У них и была то одна бригада миротворцев. Тысячи в две народу, вот её и посадили на паромы и в Крым. Наверное своё вино надоело, решили их него, Крымского, на халяву попить. Ну флотские они на измене, все при деле, а они нет. Ну и шарахнули. Пять ракет, пять дырок. Камаз проедет. Все пять паромов практически мгновенно затонули. Километрах в десяти от берега. Выплыли только трое, да и тех по тихому удавили. Когда болгары робко поинтересовались, а куда пропали миротворцы, искренне ответили, не знаем! Как там?! Не сторож я брату своему!

Дальше интереснее. Грузины напали на Абхазию и Осетию. Или они на Грузин. Не важно, главное им не до нас. Обнаружив что на Кавказе русских практически не осталось и резать в сущности некого, жившие там рванули на равнину. Там рубка шла ещё та. Оправившись от шока, местные, причём возглавили армяне, начали теснить талибов. Всё же гастарбайтеры, они в сущности не воины, мастеровые. Причём не самых лучших физических кондиций. Когда несколько на мирного гражданина, то может быть, а когда этот мирный гражданин засев с карабином на крыше, от стрелял порядка тридцати не местных, то это совсем другое дело. Мне это так понравилось, что я распорядился выдать оружие мирным жителям, так что дело пошло гораздо веселее. И когда горцы решили принять участие в веселье, то их встретили вполне адекватно. Тут конечно сыграло, то что мужики за пятдесят, основной костяк ополчения в своё время послужили, а теже горцы нет. А военный, он завсегда бандита поборет.

Утром ещё проблема. Вчера и за ночь талибов набили изрядно. Они разбросаны по городу. А на дворе лето. Кроме того едва ли не больше они народу убили. Банкиров привлёк, они оплатили. За деньги и технику нашли и людей. Талибов в общий ров. Экскаватором выкопали и свалив, засыпали. Наших граждан, поле под Аглосом. Мне когда сказали, что порядка пятнадцати тысяч могил с хвостиком. Как меня скрутило, думал не продышусь. Ополченцев привлекли, а то для некоторых это типа по тусоваться, сам после обеда принял участие. И полковника заставил. И всё это на трезвую.

Потом поехал взглянуть на стадионы. Их оба полные набили. Сидят вплотную на поле. Мужики, женщины, дети. Жалко?!

Я к пулемётам людей только, что с похорон поставил. Они женщин и детей в мешках хоронили. Чикатило милый мальчик в сравнении с тем, что мирные талибы творили. Разошлись по трибунам, замыкая круг. Сидящие поняли, завыли, вскочили. Начали стрелять, длинными на пол магазина. Потом грузили в самосвалы. Милосердие, это когда пристрелили, а не живым закопали. Всё познаётся в сравнении.

Вернулись в штаб. Полковник весь лоск потерял. Я ему кулак под нос, напьётся, лично бутылку в жопу забью и разобью. Вижу поверил. Не время, потом хоть упейся, а пока нельзя!

Народ, он такой. Ему хоть кол на голове тещи. Всё равно полезут. Ночью наловили человек пятнадцать мародёров, и двоих, драку затеяли. Судья с прокурором молодцы, быстро их обработали. Теперь проблема, а куда их пристроить. Была у меня мечта. Вот на осуществление, я их и пристроил. Кто сказал что фрунзенский мост, должен быть мостом. А чего не дамба с переходом. Чай Самарка не такая уж и бурная река. Вот лопатами они и начали насыпать. А охрану им из зеков с Кряжской колонии поставили. Они кстати заборы починили, всех убитых прибрали, живут ни кого не трогают и не напрягают. Вот я их и попросил. Что бы жизнь мёдом не казалась. Им! А вы думали тем кого они охранять будут?! Э нет! Пускай побудут с другой стороны забора.

Сегодня и у нас начали выдавать оружие. На Петра дубраве его дивизий на десять хватит. Закон издал, за номером два или три, не помню. Первый это ополчение, а вот этот про оружие. Текст на страничку набросал. Во избежания детей, дома хранить частично разобранным, раз в неделю на стрельбище, пропустил, отработать на уборке территории. Можно мусор убрать во дворе, можно в ближайшей школе полы помыть. На усмотрение. Но не больше двух раз. Третий пожалуйте дамбу строить. Канал у нас только один работает, договорился. С шести до семи утра прямая трансляция. Как они там копают. Во избежание непоняток по самообороне, рекомендовано носит с собой экстремальную видеокамеру со включенным звуком. Если нет, то уже нудно и вдумчиво разбираться в общем порядке. Причём если убит талиб, то самооборона кончается после второго рожка.

В отсутствии ящика, стрелковые занятия стали необычайно популярными. Вообще со средствами массовой информации просто беда. ТВ фактически нет, газет нет, интернета нет. Люди на улицу вышли, раньше, стемнело, во дворах пусто. Сейчас все скамейки забиты. Сидят, общаются. Пиво конечно пьют, а куда от этого денешся.

Я ещё сбор ввёл. Если в Самару въезжает легковушка и в ней четверо, то бесплатно. Если трое, то денежка малая, двое побольше и один уже кусается. Вот такой самодур. Зато пробки как языком слизнуло.

Третий день. Продолжали убивать талибов. А как ещё это назвать. Можно конечно слукавит и обозвать зачисткой или сан обработкой. Но именно убивать. Когда у населения появились автоматы, это пошло гораздо веселее. Правда ввёл правило, убил. Будь добр отвези и похорони. Конечно назвать похоронами сбрасывание в ров, можно с некоторой натяжкой. Но сразу перестали увечить трупы. Сами посудите, одно дело везти так сказать цельный объект, а другое всю машину угваздать. Талибы проявляли чудеса изворотливости в плане спрятаться, а ополченцы в плане найти.

Тут мысль в голову пришла, если всех замочим, то сразу в трёх или даже четырёх республиках фактически мужиков не останется, да и жить им на что? А тут ещё молдаван и хохлов ловить начали. Нет этих пока не трогали, но чувствую не долго.

Буря промчалась, гроза миновала. Если разные идиоты по жизни как только жареным потянуло, попрятались, то теперь опять вылезли. На московском, на красный свет, на пешеходном переходе, бабушку мажор сбил. Насмерть. Она правда в больнице через час померла. Мажора поймали, привели в суд. Тут же появился адвокат. Начал втирать, что бабушка умерла от старости, а то что рёбра сломаны, то это не смертельно. И вообще в её восемьдесят лет бродить по улицам преступление. Ну прокурор у нас известно кто, она всё это выслушала и предложила мажора руководствуясь принципами гуманизма, расстрелять. Если конечно не руководствоваться, то повесить. У меня наверное рожа была загадочная, судья поколебалась и согласилась.

Огласила приговор. Ну я ПМ достал, патрон дослал и протянул им. Типа кто из них приговор приведёт в исполнение. Могут монетку кинуть, могут посчитаться. Мне всё равно. И быстрее, пожалуйста, меня опять Обама к телефону просит. Ну прокурор у нас опыт смертоубийства имеет, так что взяла пистолет, зажмурилась и пальнула. С полметра вместо головы в плечо попала. Ну я подумал и решил. Это как верёвка оборвалась, и своей волей заменил ему смертную казнь на отработку. Каждый день в течении десяти лет по вечерам деткам в детдоме сказки на ночь читать, а днём там же метлой помахать, что разгрузить опять же.

Вечером по ТВ интервью с мажором, с судьёй, с прокурором, я пару слов сказал. Попенял девочкам на отвратительную стрельбу. Потом на другой день, показали, как они на стрельбище стреляют. Интервью с инструктором, он очень тепло отозвался, типа девочки перспективные и он зуб даёт, больше не промахнуться. Вообще может по этому, может ещё из-за чего, но люд стал очень вежливым. Все пожалуйста и извините. Но ладно, я всегда верил в наш народ.

Вечером жена приехала. Скучно ей дома сидеть. А тут пешком минута и театр. Вышли, как раз представление через десять минут. Я в кассу, билетов нет, но кассир узнала. Выскочила и нас завела. Свет уже погас и нас посадили на два стульчика. Я честно говоря на третьей минуте уснул. Проснулся, антракт. Народ овацию устроил. Артисты вышли, тоже хлопают. Ну мы из зала вышли. Меня обступили. Вопросы посыпались. Ну я им, побойтесь бога, я с женой в театре, а вот потом часок могу поговорить.

Ну не сложилось, через десять минут выдернули.

Я у полковника спросил, а чего они на меня всё свалили, вон в Рязани целый генерал-лейтенант. В Ростове полпред президента уцелел, правда заикается, и шугается. У нас опять же губернатор, он правда в больнице лежит. Но мне тоже нелегко, я политике не бум-бум! Тот мне и разъяснил. Наш штаб, он запасной. И в случае чего становиться основным. И люди они в сущности исполнители, так что я, как боцман Иванов, командую Балтийским флотом. Тут совсем не кстати генерал захворал. В общем я и полковник на хозяйстве. Вот опять с президентом США разговор.

— Господин президент, я бы хотел извиниться за прошлый раз. Но вы и сами виноваты, у нас тут резня, а вы со всякой хернёй лазите. Я попрошу в следующий раз думать, что говорите. А то как в анекдоте.

Ну и рассказал ему анекдот про нашу подлодку и английский язык. Там не сказав ни слова, отключились. И чего звонил, чего сказать или спросит хотел. Вот и пойми их, этих пиндосов. Как там Задорнов сказал. Тупые они! Ну видимо меня поняли, через пять минут позвонили из ГРУ, сказали что у них в Америке уровень опасности, красный на синий сменили. Я спросил, что это значит, ответили, что красный, как у нас повышенная готовность, а синий, как обычно.

Тут сразу по двум позвонили, я одну трубку взял и извинился, попросил подождать. Вторую взял, там с ДНР. Помощь предложили, ну я им спасибо, сами справимся. Поинтересовался как там с Украиной дела, не забижают, а то можем чем нибудь по Киеву шарахнуть. Ну это я так пошутил неудачно. Поговорил, первую трубку взял, а там уже тоже положили. Что-то неудачно сегодня с разговорами. Ну и потом закрутился и забыл. А это президент Украины звонил и похоже всё слышал, как я тут шутил. Он, как оказалось, через час в думу закон о территориях внёс. Типа вольную Новороссии дал. Так что я удачно с юморил. С Москвой конечно не очень получилось. Как всей страной мечтали, что бы им прилетело. А вот теперь, ни чего нет, в том числе и МИДа. Я полковнику поручил, что бы все послы на родину приехали, поговорить и определиться с внешней политикой, а то я чувствую дров наломаю!

Про Москву вспомнил. Там кто поближе, на дорогах блок посты выставили. И я человек сто собрал и при двух танках отправил. Москвичи уже в первый день рванули. Я потом попросил посчитать, где-то с миллион вырвалось. Вроде как много, но их там было значительно больше. Первым делом отключили газ. Потом свет. Перенаправили грузопотоки. Как раз через три дня талибы из первопрестольной оголодали и полезли. Там на горизонте дым стеной. У нас слава богу два, три пожара быстро потушили, а вот Москва горела конкретно. Талибов на блок постах задерживали сотнями, а потом и вообще счёт на тысячи пошёл. И все заметите, не при делах. Они в событиях не участвовали и куда десяток миллионов делся не в курсе. Двадцать первый век на дворе, дроны всякие. Мне показали Московские улицы с высоты метров тридцать. На Красной площади холм из голов, высотой метров пятьдесят. Я этот фильм мировой общественности показал. На другой день всех задержанных талибов прикопали, причём живьём. Как там, аллах разберёт, кто виноват, а кто не виновен.

Вот именно! Конечно если всех подряд, то точно не ошибёшься, но вот чем нормальный человек от маньяка отличается? Правильно! Маньяк, он остановиться не может. Так что издал закон номер. Созвонился с президентами талибанских стран. Они всё вспомнили, и бога, и маму, и суд в Гоаге и даже ООН. Но с сегодняшнего дня талибов убивать перестали. Их кастрировали и высылали на родину. Самовывозом. Транспортом страны, откуда они родом. На эту процедуру поставили женщин врачей хирургов. Сначала из пострадавших, но тут как добровольцы попёрли! Даже ветеринаров подключили. За два дня очередь ликвидировали. Так что кто скажет, что нам чужды общеевропейские ценности гуманизма, тот неправ.

Когда первые сто тысяч кастрированных талибов прибыли домой, у них там случился половой кризис. Мы им яйца резали, собственно пипиську не трогали. В этом случае они супружеские обязанности выполнять могли, но как-то ущербно. Так их бабы, хоть и женщины востока, но всё имеет свои пределы, пошли на штурм властных структур. Властные структуры пали и там наступил хаос. Баев вырезали. Всех. Под ноль, неделю по бурлило, а потом кому-то в голову пришло.