Дэттер или Вернуть себе себя

Читать ему было некогда, изучать классическую литературу тоже, мечта о получении аттестата, оставалась мечтой.

Глава 3

Наступила осень. Темнеть стало рано, однажды, когда он в сумерках возвращался домой, услышал крик о помощи. Пятеро молодых парней избивали мужика в возрасте. Сергей узнал избиваемого, тот иногда заходил на рынок к своему другу, что работал охранником. Сергей бросился к дерущимся.

-О! Еще один, — сказал кто-то из парней. Двое из нападавших, перекрыли Сергею дорогу, почти одновременно замахнувшись для ударов. Как это у него получилось, он и сам не понял, но ему удалось увернуться от обоих.

-Ниндзя, да? — ядовито спросил один. Сергей так был потрясен собственной увертливостью, что пропустил удар и рухнул на землю. Его стали избивать ногами, к двум парням прибавился еще и третий. Сергею страшно. Все мысли мигом вылетели из головы, тело стало, словно чужим, и стало жить отдельной от него жизнью. Он стал бессмысленно отбиваться ногами. Но бессмысленным это казалось только со стороны. Как это получилось, понять было невозможно, но только три ноги парней и две его ноги переплелись и запутались таким невероятным образом, что трое нападавших, через секунду упали рядом с ним. А он, все еще не понимая, что делает, схватил первый подвернувшийся камень, даже не камень, а камушек, размером не больше грецкого ореха и метнул в одного, из тех, что избивали мужчину. Камень попал точно в лоб. То ли сила, с какой Сергей запустил камень, оказалось очень большой, то ли от неожиданности, но парень грузно шмякнулся на землю. Мужчина тоже не подкачал. В его руке неизвестно как появился обломок кирпича, каким он с нескрываемым наслаждением залепил в морду, оставшегося на ногах, обидчика.

Теперь они стояли вдвоем к плечу плечо против пятерых. Мужчина сжимал кирпич, Сергей тоже подобрал подходящий камушек.

— Подходите, уроды! — хрипел мужик. — Всех не обещаю, но одного точно на тот свет отправлю.

Было заметно, что азарт борьбы покинул молодых людей. Лезть к разъяренному, окровавленному мужику никому из них не хотелось. Пооскорбляв и мужика, и Сергея, пообещав встретить их в следующий раз, парни покинули место боя.

— Алексей Макарович, можно просто Макарыч, — представился мужчина, протянув Сергею руку.

— Сергей, — он пожал руку в ответ.

-Ты где научился такому способу ведения рукопашного боя? Никогда не видел подобного. Впрочем, чему я удивляюсь? Чего сейчас только не понапридумывали, — Макарыч задавал вопросы, и сам же, не дожидаясь ответов на них, отвечал. Сергею с трудом удалось вставить слово в его монолог.

-Какая техника боя? — удивился он. — Я испугался и отмахивался от них изо всех сил!

-Ну да, ну, да, — хмыкнул Макарыч не поверивший ни одному его слову, — отмахивался, так отмахивался.

А еще через два дня Макарыч пришел к Сергею на рынок.

-Ты работу сменить не хочешь? — сразу после приветствия, спросил он. — Работа хорошая сутки через трое. Дежурить на воротах одного элитного не слишком известного местечка. Открывать и закрывать ворота, да записывать номера машин, что въезжают и выезжают. У нас один уходит, место, я тут о тебе рассказал, так, что если хочешь, могу помочь устроится.

Так Сергей стал охранником. Это было не работа, а мечта. Тепло, уютно, никаких видеокамер, следящих за сотрудниками. Можно смотреть телевизор, читать, даже спать. Нельзя было только покидать пост. Зарплата была больше, чем он зарабатывал грузчиком, правда большей она была только за счет чаевых. Да, Сергею давали чаевые. Чем суетливее и подобострастнее он бегал около ворот, тем они были выше. Честно говоря, чаевые давали не все. Тот же Макарыч, еще в первые дни сразу посвятил его в специфику работы.

— Перед бабами, особенно молодыми, можешь особо не мельтешить. Не дадут ни копейки, как ни старайся, от них кроме презрения никаких других эмоций не исходит, даже спасибо не говорят. Мужики другое дело. И кивнут в благодарность, и денег дадут, конечно, не всегда и кто сколько. Потом пообвыкнешь, сам запомнишь от кого чего ожидать. Грубить, хамить нельзя, даже в ответ. Можно так нарваться — не поздоровится. Тут дяди и тети очень серьезные обитают. Самые мерзкие — это девицы, что только вышли из подросткового возраста. Тут их с десяток мотается. Даже не знаешь, какая из них хуже. Оскорбляют, обзывают всех. Но тут уж ничего не поделаешь. Одна надежда, что может скоро слиняют. Кто замуж, кто учиться. Кстати, если захочешь, то тебе с учебой помогут. Тут все мужики с образованием работают. Все отставники и не на последних должностях в армии были.

...Денег все равно не хватало. В первую очередь он заменил входную дверь. Такой позорной двери не было ни у кого в подъезде. Деревянная, крашеная, со следами от бывших когда-то старых замков. Тетя Тоня регулярно теряла ключи, потом менялся замок. Дырки от них, прикрытые фанеркой, выводили Сергея из себя. Покончив с дверью, заменил окно в маленькой комнате. Сразу переклеили обои и поменяли старый поломанный и истертый линолеум. Жить в квартире, одновременно делая в ней ремонт невыносимо. Тетя Тоня, отказавшаяся покидать квартиру, перебралась в его комнату, он на время ремонта снял себе другое жилье. Затаскивать старую мебель в красивую комнату было противно, но выхода не было. О новой мебели думать было еще рано. Еще противнее было вновь вешать ковер на стену, но тетя Тоня не представляла своей квартиры без ковров. Хоть с пола разрешила убрать старую дорожку, постелив ее в прихожей.

Сергей устроился еще на одну работу, график дежурств был очень удобным, и вполне это позволял. Он только успел поменять все окна в квартире и балконную дверь, когда тетя Тоня заболела. Теперь деньги стали уходить на лечение.

С учебой ничего сначала не клеилось. Его память напрочь уничтожила любые знания, даже те, что были у учеников начальных классов. Но потом он кое-что придумал. Брал учебники по одному предмету по всем годам обучения и читал их один за другим, не отвлекаясь на другие предметы. Это помогло. Память его, словно издеваясь над ним, схватывала и усваивала новые знания намертво.

Помогли ему и с точными науками. Объяснили, разжевали, проверили, как усвоил. Через год он получил аттестат. Надо было двигаться дальше... но не хотелось. Эта жизнь стала его устраивать. За годы суматохи он как-то не заметил, как сгладились, а потом и вовсе исчезли рубцы на шее и лице, у него появилась девушка... потом еще одна и еще.

Глава 4

Среди охранников он был самым молодым, к тому же протеже Макарыча, к тому же полностью лишенным памяти из-за какой-то случившейся трагедии, короче говоря, он стал "сыном полка" ветеранов в отставке, работающих рядом с ним.

Они дружно постоянно "учили его жизни", а чтобы он не мог сбежать, брали с собой на рыбалку, охоту, пикники, да и просто посидеть в мужской компании. В одну из таких поездок с Сергеем произошло нечто странное.

Была середина зимы, как раз накануне Крещения. Сергея пригласили на подледную рыбалку. Ни реку, ни рыбалку он не любил, но решив, что вода, скованная льдом это не одно и то же, что бурлящее течение, согласился. Расположились в небольшом доме, стоявшем у реки. Запасливый хозяин приготовил для гостей все необходимое: и буры для пробивания лунок, и удочки с крючками и наживкой, и целую батарею горячительных напитков. Убедившись, что все в порядке, он отбыл обратно в город, пообещав приехать через два дня.

Рыбачить Сергей отказался, и его назначили дежурным по кухне. То есть ему было необходимо начистить картошки, потом, когда доставят улов, почистить рыбу. Само священнодействие по варке ухи ему доверено не было. Все прошло просто замечательно. Замечательным был дом, замечательной была уха и само собой замечательной была компания, которая "гудела" до утра, но на рассвете, все участники попойки неожиданно вспомнили, что наступило Крещенское утро.

Очевидно, пары алкоголя еще не выветрились окончательно, потому что вся компаха дружно решила устроить крещенское купание в проруби. Возле берега вода промерзла до дна, поэтому рубить лед решили ближе к середине. Никто не знал рельефа дна в этой реке, никто не знал о возможных водоворотах и других напастях. "Пьяным море по колено", хотя в данном случае уместнее было бы сказать река.

Смотреть на будущее купание в проруби пьяных индивидов отправились все, в том числе и Сергей. Прорубь рубили дружно и быстро, а потом произошла небольшая заминка. Прыгать в ледяную воду всем резко расхотелось. Но в любой компании всегда найдется самый отмороженный и безбашенный, как таких парней называют сейчас, или самый отчаянный и безрассудный, как их называли когда-то, который обычно совершал самые глупые, самые опасные или самые (случайно оказавшиеся) героические поступки.

Такой был и в их компании. С диким криком: "А-а-а-а!", — Вован бомбочкой прыгнул в прорубленное окно, глубоко ушел под воду...и попытался вынырнуть уже подо льдом в нескольких метрах от проруби. На секунду всех, словно парализовало, от увиденного, когда до них дошло, что случилось. Сильным течением Вована оттащило от проруби, но он не сдавался. Он видел окно и рвался к нему изо всех сил. Почти все упали на колени возле кромки льда, протягивая руки, под водой пытаясь дотянуться до него. Прыгать в воду было нельзя, волна могла еще дальше отбросить его от края проруби и тогда они его бы точно не нашли.

Сергей стоял над тем местом, где, в каких-то тридцати сантиметрах от него, задыхался Вован. Сергей просто чувствовал это. Он упал на колени и с каким-то отстраненным лицом стал ладонями водить по льду. Внезапно его ладони остановились и стали проваливаться в лед, оплавляя его, через секунду пальцы коснулись головы, и она, словно поплавок, вынырнула из отверстия, которое он прожег. Вылезти через него было нельзя, но вот вдохнуть воздух, можно. Сергей удерживал голову Вована, пока остальные разбили лед и вытащили ныряльщика из воды.

— Как ты это сделал? Как ты это сделал? — трясли Сергея за плечи.

— Не знаю, — осторожно начал отвечать он, когда вышел из какого-то транса или оцепенения. — Испугался очень сильно. Положил руки на лед, почувствовал, что он бьется прямо под моими руками...

— Ну, ты даешь! — уважительно протянул кто-то. — Проломить руками такой лед! Это же какую силищу надо иметь!

Но тут все дружно стали вспоминать известный случай, когда мать подняла грузовик, чтобы спасти ребенка, попавшего под него. Однако Сергей знал: никакого льда он не проламывал, он его прожег. Он помнил гладкие, оплавленные края отверстия, пока держал за волосы утопленника. Хорошо, что когда покрошили лед, никто не заметил, какой странной формы было это оконце.

Сергей и тогда промолчал и потом молчал уже три года, не находя объяснений тому, что случилось.

Следы от шрамов полностью исчезли, будто их никогда и не было. Его организм полностью восстановился после того, что с ним случилось восемь лет назад. И вот с этого времени с Сергеем стало происходить нечто странное. Впервые он заметил это в ванной.

...Будильник зазвонил как всегда не вовремя. Сергею снился чудесный сон. Вроде бы он поднялся на крышу замка и смотрел вниз, наслаждаясь красотой, что открывалась его глазам. Замок стоял на вершине горы, у подножия которой расстилалась долина, словно цветочный ковер. Налюбовавшись вволю. Сергей взобрался на зубчатый парапет, раскинул руки в стороны и прыгнул вниз. Сердце от страха ухнуло вниз, но Сергей не разбился. Наоборот, его руки вдруг стали огромными крыльями, изменилось и тело, став похожим на птичье. Сергей почувствовал уносящийся вверх поток воздуха, и влился в него, поднимаясь ввысь. Этот полет был настолько восхитительным, настолько реальным, словно это был не сон, а воспоминание.

И вот звонок будильника вырвал его из этого видения как раз в тот момент, когда покружив над долиной, он начал снижаться к нескольким домикам, что ютились на краю леса.

Сергей чертыхнулся, но понимая, что вставать необходимо, полусонный побрел в ванную, совмещенную с туалетом. По пути он сбросил футболку, в которой спал, и только стал снимать штаны, как его взгляд упал на собственное отражение в зеркале.

Он и раньше постоянно был недоволен своим отражением, но в этот раз он вообще застыл как вкопанный. Он смотрел на себя и никак не мог осознать, что это он. И лицо, и фигура все было чужим. Это был не он, он не так должен выглядеть! Он должен быть выше ростом, и в плечах шире, и кожа должна быть смуглее, и волосы черными и длинными. А главное, у него не должно быть этого толстого живота, этого жира на пузе и бедрах. Его тело должно было быть худощавым, жилистым, гибким, быстрым и сильным.

Шок проходил постепенно, а вместе с ним приходило осознание, что он, это он, именно таким он себя восемь лет видит в зеркале. И все же шагнув в душевую кабинку, он что-то с презрением прошипел на каком-то незнакомом языке. Сергей сначала даже не понял, что сам сказал, но сознание тут же услужливо ему объяснило смысл непонятных слов, которые гласили:

— Как можно было себя довести до такого состояния?

Второй раз подобное случилось, когда он в компании случайно увидел фильм-катастрофу о схождении снежной лавины. — Почему ее не распылили волновым пульсором? — искренне удивился он. — Чем, чем? — засмеялся кто-то из компании. — Волновым пульсаром, — медленно повторил Сергей, словно не конца осознавая, что он говорит. — Ручной волновой пульсар — моя разработка, уже пять лет, как внедренная. — Что ты плетешь? Какая твоя разработка? Ты, что перепил, у тебя глюки? — Макарыч был по-настоящему встревожен, зная, что Сергей почти не пьёт. Сергей закрыл лицо руками, надавив пальцами себе на глаза, стараясь стереть видение серебристой металлической штукенции похожей на ракетницу, только раза в три тяжелее. Главное, он так четко видел ее, лежащей на стеклянной столешнице, а рядом стояло нечто, напоминающее прозрачный экран монитора. Сергей потрусил головой, отгоняя эти бредовые наваждения.

Глава 5

Но как оказалось, это было только начало. В следующий раз это случилось когда он (к большому своему счастью в полном одиночестве) смотрел какой-то фильм о ниндзях. Мечи в их руках мелькали с непостижимой быстротой. Сергея такие кадры просто завораживали своей красотой.

— Какая чушь, — вдруг фыркнул он, глядя на экран. — Чем тут восхищаться? Было бы на что смотреть? — голос Сергея звучал с небольшой хрипотцой и был полон ядовитого ехидства.

— А ты, что можешь лучше? — тут же с сарказмом переспросил он сам себя, только в этот раз его голос звучал, как обычно.

— Это детские игры, по сравнению с тем, как я могу! — уверенно возразил хриплый голос.

— Да ну? А ты не врешь, ли, выдавая желаемое за действительное?

— Что?! — в гневе прошипел голос с хрипотцой. — Да ты знаешь, что я могу восьмилограммовый меч вращать кистями со скоростью десять оборотов в минуту в течение трех часов!

— Ну и на фиг тебе это надо? — голос, принадлежащий Сергею, явно издевался. — Наверно прикольное зрелище. Какой-то идиот стоит, как истукан и тупо крутит в руках меч.