Вернулся водитель, ругая незадачливого "водилу" самосвала. Я же, только мысленно обратился к тому неведомому, что остановил меня в момент посадки, со словами благодарности.

Тетя спустилась из вагона, а я помог принять и загрузился ее тяжеленой сумкой.

— Коленька, не надо! У тебя же была тяжелая травма! — причитала тетя, пока я волок ее сумку в сторону автобуса.

— Уже все зажило! — пыхтел я. — Мне бы еще в свою форму вернуться, так я и не такие тяжести смог бы таскать.

До остановки мы добрались, в автобус сели. Я достал платок и промокнул лоб.

— Я же говорила, что не надо, — упрекнула меня тетя.

— Надо! — веско отозвался я, пряча мокрый от пота платок в карман.

Что такое предпринять, чтобы жару сбить? Только это надо делать незаметно. Но что?

Я сосредоточился и постарался вызвать те нити, что превратили мои продукты в замороженные. Только надо, чтобы эти нити обвивали меня, и только меня. Я сидел на заднем сиденье и осторожно поглядывал на тетю, устроившуюся передо мной. Повеяло прохладой. Приятно! Главное не переборщить!

"Не переборщишь тут!" — печально подумал я, наблюдая как стекло рядом со мной начало покрываться изморозью, которая сразу таяла и стекала струйками мутноватой воды вниз.

— Свежо тут у вас, — повернулась ко мне тетя. — А сразу я так и не заметила.

— Нормально, — слепил на губах улыбку я.

Опыт пришлось срочно прекращать. Как бы чего не вышло!

До чего же хорошо, когда за порядок в доме берется женщина. Тетя Таня хлопотала на кухне, а я вызванивал мастера по холодильникам.

— Коленька, я чего-то не пойму, — заглянула в комнату тетя. — У тебя холодильник работает?

— А что? — осторожно поинтересовался я.

— Да вот я положила туда кое-что. Те продукты, что там лежали, так те ничего, а мои не замораживаются.

Я поднялся и отправился на кухню. Точно! Те продукты, что я заморозил перед уходом, так и были в таком состоянии. Качественно замороженные. Холодом от них так и тянуло. Рядом лежал кусочек сала, привезенный тетей. Он расслаблено распластался на решетке, явно изнемогая от тепла.

— Поломался, — вздохнул я. — Вот пока я ездил встречать, вот тогда и поломался. Сейчас мастера вызову, пусть исправляет.

— А его можно исправить? — поинтересовалась тетя, скептически рассматривая холодильник. — Ему лет-то сколько? По-моему, его родители твои купили, когда ты родился. ...Бедненькие, они так радовались....

Тетя расстроено пригорюнилась, смахивая пальцем, появившиеся слезы.

— Да, — вздохнул я. — А тот гад, только условным сроком отделался.

— Нет справедливости в жизни, — уже откровенно всхлипнула тетя.

— А, быть может, и есть, — медленно выговорил я, пытаясь уловить ускользающую мысль.

Уловил! Причем такую, что меня снова в жар бросило.

— Коленька, что с тобой? — встревоженно засуетилась тетя Таня.

— Да вроде бы ничего, — рассеяно отозвался я.

— Ничего?! Да ты посмотри, что делается!

Я провел ладонью по лицу и растеряно посмотрел на совершенно мокрую руку.

— Я сейчас "скорую" вызову. На тебе совершенно нет лица! — запричитала тетя.

— Не надо! — резко сказал я. — Это не касается врачей.

— А кого это касается? Да что же такое с тобой происходит?

Хотел бы я сам знать, что со мной происходит. Я колебался, рассказывать тете о странных событиях, или нет. В конце концов, решил все же рассказать. Во-первых: "верхнее" образование химика-технолога. Быть может, что и присоветует. Во-вторых: она обо мне заботится. Было бы свинством молчать. В-третьих: снимется хотя бы часть проблем.

— ...Вот теперь я и не знаю, что же такое происходит и что с этим делать, — закончил я.

Тетя сидела напротив с совершенно круглыми глазами. Она переводила взгляд с лужицы воды на столе, превратившуюся в ледяную корочку и сейчас оттаивающую, на мое лицо, принявшее, наконец-то нормальный вид, и снова, на лужицу.

— Дела, — протянула она и зябко поежилась.

Да, моими стараниями, в комнате была явно не июньская жара.

— Так когда, ты говоришь, это началось? — спросила тетя Таня.

— Мне кажется, что еще в больнице, — сказал я. — Врач говорил, что были странные явления с моим состоянием.

— Это может оказаться проблемой, — озабочено покачала головой тетя.

— Ну, не на столько, — пояснил я. — Иначе они меня из больницы не выписали бы.

— А что еще ты можешь? Ну, кроме предчувствий и понижения температуры окружающей среды.

— Не знаю, — вяло отозвался я. — А что, того, что уже есть, мало?

— Ну, предчувствия я могла бы списать на интуицию, — задумчиво сказала тетя. — У нас в роду были такие случаи. Но вот относительно морозов, которые нынче стоят в твоей квартире.... Ясно, что это последствия падения сосульки, которая рухнула именно на тебя. Знаешь, писали, что у людей появлялись способности, после удара молнии. Вот это, мне кажется, из того же ряда.

Нгирр Осторри Нармут слабо зашевелился и поднял голову. Его глазам открылась страшная картина. Племя Шаррази перестало существовать. Самое большое и самое любимое племя Матери Снегов было уничтожено. Это сделали ненавистные сольфары.

Эти порождения Хаоса и Холода, были извечными соперниками и врагами Снежных людей.

Нгирр со стоном повернулся, стараясь ладонью нашарить свой жезл ледяного шамана. Но жезла не оказалось. Все селение было разграблено, трупы жителей обшарены, хижины пылали жарким пламенем.

— О, Мать Снегов, почему ты не заступилась за нас? — простонал Нгирр.

Он поднялся со снега и обвел взглядом пожарище. Сильно болела голова, кровь стекала на глаза. Видимо обилие крови и ввело в заблуждение сольфаров, они не сочли нужным добивать рухнувшего от удара шамана. Но где же жезл? Только сам шаман мог дотронуться до него. Сам шаман и Верховный жрец Матери Снегов, который и даровал такие жезлы новоявленным шаманам. Всем остальным этот жезл нес смерть.

...Вот он! Нгирр утер кровь рукой и шагнул в сторону. Жезл сжимала отрубленная рука. Глупцы! Как будто, отрубив руку, они надеялись спастись. Само тело, конечно же, эти твари забрали с собой, чтобы предать той отвратительной церемонии, которую они называли "растворение в пламени".

Нгирр, постанывая и морщась от боли в голове, вытащил из ледяной хватки свой жезл. Сразу же стало легче. Прошептав заклинание исцеления, Нгирр приложил окончание жезла к ране.

Теперь, скорей к святилищу! Именно там, была запрятана часть доспеха Воина Снегов, Печать Вьюг. Нгирр, не обращая внимания на трупы своих соплеменников, поспешно проковылял к каменному утесу, в котором был виден зев пещеры. Трупами и ритуалом погребения можно будет заняться потом, сейчас главное — Печать!

Зайдя в пещеру, шаман горестно застонал. Все было порушено и осквернено. Нгирр направился к дальнему концу пещеры и рухнул на колени. Вот то место, в котором и хранилась реликвия племени. Но, отодвинув камень, Нгирр не нащупал Печати в углублении. Ее не было!

Неизвестно, сколько просидел на коленях шаман. Его лицо было страдальчески искажено. Из глаз текли слезы бессильной злости. Все было кончено. Нет больше племени, нет силы, которую даровала Печать. Нет самой Печати.

Нгирр тяжело поднялся на ноги. Больше его жизнь не имела смысла. Оставалось только умереть, как подобало ледяному шаману. Последнему из его племени Шаррази.

Он прошел к водопаду, незамерзающему даже в самые лютые морозы, и, не вздрогнув, встал под струи воды. Мерный речитатив вплелся в шум струй. Нгирр поднял руку с жезлом, готовясь сказать последнее слово заклинания, но звон, донесшийся от жезла, остановил его.

Нгирр безучастно посмотрел на него. Верхняя часть жезла сияла синим пламенем. В нем постепенно проявлялось женское лицо неимоверной, холодной и недоступной обычным смертным, красоты.

Распахнулись синие глаза и впились в осунувшееся лицо Нгирра.

— Ты решил уйти от меня Нгирр? — раздался тихий, но глубокий, голос.

— Племя погибло, Печать исчезла, — прохрипел шаман.

Но лучик надежды засветился в глубине его души. Редко, крайне редко, Мать Снегов обращалась к своим поданным.

— Печать Вьюг не может исчезнуть, — прозвучал голос. — Она — артефакт. Часть доспеха Воина Снегов. Найди ее! Найди того, кто овладел ею. Тебе предстоит тяжелое путешествие, но ты — ледяной шаман. Ты справишься с ним. Готовься и докажи, что ты достоин стать рядом с Воином.

Жезл погас. Вновь зажурчали струи воды вокруг Нгирра. Но этот шум уже не был похоронным. Это был звук пробуждающейся жизни.

Надо оправдать доверие Матери Снегов. И Нгирр Осторри Нармут сделает это. Он сделает это вопреки всему. Он преодолеет ищеек Хаоса и Холода. Он найдет Печать! Он найдет Воина Снегов!

Глава 3

— Вот так живешь себе, живешь, — проговорила тетя, — все обыденно и серо, а потом раз — и случается что-то волшебное. И что самое противное, не с тобой.

— Это ты к чему? — вяло поинтересовался я, ковыряя вилкой что-то тестообразное и твердое, как металл, приготовленное теткой.

— Это я о тебе, — строго свела тетя брови к переносице. — Я бы сейчас все бы испытала, попробовала и разложила бы по полочкам. Чтобы знать, что когда и при каких условиях вытаскивать и применять.

— Теть Таня, — поморщился я. — Это надо испытывать на полигоне каком, что ли. Ты посмотри, что творится тут!

Тетя Таня обвела взглядом замороженное (в прямом смысле) помещение, зябко передернула плечами под грудой наваленной на нее одежды и одеял и вынуждена была со мной согласиться.

— В тарелке, между прочим, макароны. Их надо есть в горячем виде, а не в замороженном, — сердито сказала она.

— Это не ко мне, — огрызнулся я, пытаясь отколупнуть хотя бы кусочек от общей массы. — Я только охлаждать мастер.

— Ломастер! И дернула же меня нелегкая попросить показать мне твое умение, — тетка неожиданно сменила тему:

— А тебе самому вот так, в легкой футболке, не холодно?

— Нормально, — пожал плечами я. — Мне бы научиться не потеть в жару. А температура сейчас, за окном — пекло!

— Вот и займись хотя бы этим, — распорядилась тетя, выкарабкиваясь из-под груды одежд, — Только будь добр, делай это в другой комнате! Я тебе сейчас разогрею еду. Да, и без экстремальных опытов, пожалуйста! Научись поддерживать в себе ту температуру, которая тебе необходима в данный момент.

— Да я же не знаю, как это делать! — взмолился я.

— Учись! — неумолимо отрезала тетя, распахивая окно кухни. — Сейчас перекусишь и марш заниматься! И из комнаты, пока не научишься, не выходи! Это, между прочим, будет одно из важнейших твоих умений.

На меня пахнуло жарким ветром, сравнимым, разве что, с сауной. И этим же ветром меня вынесло из кухни.

— И руки помой! — воскликнула тетка мне вслед.

Нгирр изможденно рухнул возле небольшого костерка. Нельзя нарушать ритуалы и церемонии! Каждый шаррази должен быть захоронен согласно правилам. Иначе их души ждет ужасающая пасть демона Афтаура. И Нгирр самоотверженно провел все необходимое для покоя своих соплеменников.

Легкий звон привлек его внимание не сразу. Уж очень он был легок на фоне смертельной усталости. Звенел его жезл.

Со стоном повернувшись, Нгирр поднял его перед собой. В глубине жезла вновь возникло лицо Матери Снегов.

— Перстень покинул наш мир, — тихо пошелестела она. — Ищи его на соседних реальностях. Я не имею такой власти над мирами и не могу помочь тебе там. Я могу только наделить тебя возможностью находить Перстень, если он есть в этом мире. Я дам тебе еще несколько предметов. Надеюсь, они помогут тебе в пути. Отринь усталость! Тебе предстоит многое сделать Нгирр.

На мгновение шаман выпал из реальности. Его окутала какая-то волна вневременья, но тут же схлынула. В сознании четко определилось знание, что искать и как искать. И если с тем, "что искать" было достаточно просто, то "как искать" внушало очень унылые перспективы.

Нгирр заинтересовался новой задачей. Усталость отступила. Он принял классическую позу для воспарения над телом. Где же еще искать ответы на вопросы, если не на "Полях Откровений"? Немногие могут туда добраться. Если точнее, то и немногие из Ледяных шаманов могут это сделать. Но те, кто смог достичь, получали доступ ко многим умениям и знаниям. Даже у Нгирра не каждый раз получалось.

В этот раз получилось. Шаман парил в серой пустоте. Иногда, на грани восприятия, что-то проносилось мимо. Какие-то формы и образы. Нгирр не старался рассмотреть, что это такое. Это в самом начале его шаманства, его интересовали все эти сущности, но потом он уяснил, что не все сущности доступны ему. Раз проносятся мимо, значит, так и надо.

Но вот, вдали появилось что-то, что явно относилось уже к нему. ...Да-да! Точно, к нему. ...Да это же Перстень! Только он отличается от того тусклого и замерзшего колечка, каким его привык видеть Нгирр. Морозный Перстень сиял синими сполохами, далеко вокруг разбрызгивая волны света.

Нгирр некоторое время ошеломленно рассматривал пропажу, потом судорожно стал разбираться, где это происходит. Таково уж свойство Полей Откровений, что долго тут не задерживаются. Едав получают информацию, их тут же выбрасывает. И неважно, если информация неполна и непонятна. Это уже проблемы посетителя.

Мать Снегов была права. Перстень покинул привычный мир Нгирра. Но почему, и как это произошло? Впрочем, все ответы будем искать потом. Вот мир, в котором Перстень нашел пристанище, удивлял. Даже более, чем удивлял!

Нгирр вывалился из самосозерцания и озадачено уставился на пламя костра.

Да, он смог определить, где Перстень. Но этот ответ родил сразу несколько новых вопросов. И нельзя сказать, что напрашивающиеся ответы шаману очень нравились.

Невозможно было определить, нашел ли Перстень носителя? Это было крайне важно! И потом, носитель, если он появился, мог быть временным, а мог быть и....

Нгирр даже задохнулся от этой мысли.

— Мать Снегов, ну за что мне это наказание? — тяжело вздохнул шаман, поправляя веточки в костре.

За что, это Нгирр знал. Но постонать и повздыхать ему никто не запрещал, чем сейчас шаман и пользовался. Не это знание (вернее, незнание) его беспокоило. Беспокоил мир, в котором нашел пристанище артефакт. Мир с непонятными законами. Порог магии в нем был неимоверно высок. Как, вообще, в таком мире можно жить? Каким бы сильным шаманом Нгирр ни был бы, но в таком мире он не сможет использовать самые сильные и эффективные свои заклинания. А это очень плохо! Еще хуже только то, что у Нгирра будет только одна попытка. Вопрос, как вернуться оставался открытым. Нет сил на возврат!

Нгирр дернулся. Перед ним возникло несколько предметов. Наверное, это и есть то, что обещала ему Мать Снегов.

Первым в глаза бросился массивный кристалл, сияющий странным серебристым светом. Шаман с интересом взял его в руки. В голове зазвучал голос Матери Снегов:

— Это Порхающая Длань. Она поможет тебе вернуться. Но если ты будешь без Перстня, она тебя уничтожит, уж прости! Обратись к ней морозной ночью, когда шесть известных в том мире звезд обернутся ковшом к северу.