Морской волк(полная версия)

Что ж, воля командира — ордунг! Женщин галантно вывели на палубу, затем закрыли люки и погрузились. До берега было миль пятнадцать, как сейчас. Интересно, дамы утопли сами или их съели акулы по пути? А яхту, кстати, не топили — так и оставили плыть пустой. Говорят, у этих вод, отсюда и до Бермуд, дурная слава, исчезают люди и корабли — ну так мы прибавим к легендам еще одну, когда яхту найдут, вот будут гадать газетчики!

Ленивые и приятные размышления штурмана были прерваны воплем из рубочного люка:

— Шум винтов с левого борта, совсем близко! Подводная лодка!

— Наши, что ли? — недовольно спросил Хекнер, стоящий рядом с Херманном. — Или нам повезло встретить лодку янки, у них они вообще есть?

И тут что-то огромное ударило лодку снизу. Херманн вылетел через ограждение в воду, головой вперед. Хекнеру повезло меньше: он с размаху ударился виском о край ограждения. Внизу, в центральном посту, старший помощник орал, отдавая команды. Прочный корпус лодки был цел, но легкий распороло почти на четверть длины, вскрыв ЦГБ средней и кормовой группы. Корма лодки ушла под воду, и вода хлынула с палубы в открытый люк в дизельном отсеке — по инструкции этот люк нельзя было держать открытым, но так часто делали здесь, чтобы провентилировать машинное. И это оказалось смертельным, иначе, возможно, лодка бы спаслась.

Через минуту U-215 скрылась под водой. Ее экипаж еще отчаянно боролся за жизнь — но это уже была агония: не зная о разрушении кормовых цистерн, они лишь тратили драгоценный воздух, пытаясь их продуть — результатом были лишь пузыри на поверхности, вместе с соляркой. А рядом барахтался в воде ошалевший Херманн.

Ему удалось наконец сбросить ботинки, после чего плыть стало легче. "Господи, неужели ты решил так наказать меня! Я ведь притронулся к тем бабам по одному лишь разу, ну и еще... другие грешили больше! Вот потому они и задыхаются сейчас, заживо замурованные на дне, а я еще могу! Только бы не акулы, нет! Вода теплая, пятнадцать миль, но ведь сумел же какой-то британец в тридцать четвертом... — или в каком другом? — переплыть Ла-Манш! А я ариец, герой Кригсмарине!"

Херманн огляделся. Он был один. Куда делись командир и те трое, что остались наверху? Акульих плавников, к счастью, тоже не было видно. И надо было плыть, пока они не появились.

Что будет на берегу? Вот будет юмор, если ему не поверят и будут гнать вон, как беспаспортного бродягу? А он будет доказывать в тамошней полиции, что он моряк Кригсмарине и, согласно конвенции о военнопленных, должен быть обеспечен казенным содержанием — крышей, едой, одеждой. Но об этом после — сначала доплыть. А уж там найти первого же полицейского или иного представителя власти и сдаться ему в плен. Американцы все ж цивилизованный народ. Простой и незлобивый, как деревня, и пока не имеют оснований быть так же злы на нас, как "лимонники". А там и война кончится, через год или два, когда фюрер завоюет достаточно жизненного пространства на Востоке, загнав всех этих азиатов-русских за Уральские горы и оставив разбираться с ними японского союзника: пусть те сами захватывают Сибирь, если она будет им нужна!

Тут Херманн поблагодарил судьбу, что его U-215 не включили в состав одиннадцатой (арктической) флотилии. Это было бы воистину страшно, потому что там альтернативой смерти мог быть только русский плен. А это, по словам пропагандистов, было что-то настолько ужасное, что и представить нельзя. Сначала жидо-комиссары будут страшно пытать, показывая свою звериную суть недочеловеков. Затем погонят в страшную ледяную Сибирь, в их концлагеря, которые у них называются Гулаги, и будут морить в шахтах непосильной работой и тела умерших укладывать в вечную мерзлоту вместо шпал железной дороги или скармливать сторожевым белым медведям. Нет, Херманн был здравомыслящим человеком и знал, что нельзя полностью верить пропаганде. Но даже если малая часть того была правдой — этого хватало с избытком.

Берег не приближался — совсем. И тут что-то заставило Херманна повернуть голову, оглянуться назад.

Из моря всплыла огромная подводная лодка. Каких просто не могло быть, если верить справочникам. Удивляли непривычно сглаженные очертания и отсутствие орудий на палубе, кажется, на рубке были какие-то надписи и номер — но отсюда не разобрать. Вот от лодки отвалил быстроходный катер, матросы в оранжевых спасжилетах, кто-то указывает рукой в мою сторону. Точно, американцы — не было у Англии таких подлодок, а вот американцы при высоком уровне техники всегда отличались страстью к гигантизму, у них двадцать лет назад уже были подлодки под три тысячи тонн! Нет, еще у японцев есть большие подлодки, с которых даже самолеты могут взлетать. Но что делать самураям в Атлантике, и как бы они сюда прошли? Американцы — без сомнения, вот почему они нас и протаранили, не заметив. Лодку построили, а моряки из них, как из...

Зато не надо плыть пятнадцать миль, рискуя попасться акуле. Да здравствует американский плен! В соответствии с Гаагской конвенцией, надо сразу потребовать, как положено, медицинскую помощь, еду, сухую одежду! Ну вот, меня уже кто-то хватает за шкирку и тянет наверх, еще кто-то тащит за руки — и вот я в лодке. Лодка надувная, похожа на резиновую, но очень плотная, незнакомой конструкции, с подвесным мотором, таких я нигде не видел, на боку написано латинскими буквами YAMAHA. Японцы все ж — но нет, эти все вполне европейского вида. Один из них что-то спрашивает — но я не слышу, вода в ушах, да и шок. Смотрю на приближающую подлодку, трясу головой и наконец слышу РУССКУЮ речь (по-русски не говорю, но с их моряками встречался, язык их узнать могу). О боже, нет, лучше за борт — не дают, хватают, укладывают лицом вниз! Лучше бы я утонул — все равно мне не жить!

То же место два часа спустя

Противолодочный корабль "Le Tiger", Британский Военно-морской флот.

Ну какой из бывшего траулера боевой корабль? Поставили пушку времен еще той войны, пару столь же древних пулеметов, с десяток глубинных бомб. Но из-за того, что какой-то воздушный кретин якобы увидел здесь подводную лодку — ползем проверять. Это при том, что у нас скорость десять узлов, а у лодки минимум пятнадцать, и еще пушка ахт-ахт, получше нашей, да и комендоры наверняка опытнее. Одна надежда, что лодка уже ушла от греха подальше, если фрицы тоже самолет заметили!

— Сэр, слева на десять какой-то мусор плавает и, похоже, масляное пятно, — раздался голос сигнальщика.

— Наверно, кому-то не повезло, попались лодке в прицел, пока мы ползли. Хотя что-то маловато мусора для корабля. Всем смотреть внимательно, — приказал капитан, еще не привыкший называть себя командиром.

— Человек за бортом, похоже, утопленник! — выкрикнул сигнальщик.

— Вот словим рыбку в борт, сами так же плавать будем, — бросил капитан, глядя на труп. — Эй, на штурвале, давай держи поближе. Машина, самый малый вперед.

После третьей попытки тело было выловлено из воды. Это оказался немец. Да еще сам командир подводной лодки, судя по бумагам, найденным в его кармане.

— Вот так дела, и как он здесь оказался? Упал с лодки и утонул? Тогда откуда этот мусор и пятно? Кто-то уже поработал, а нас не предупредили, и мы плелись сюда, как полные идиоты? Вернемся — все штабным выскажу по этому поводу! Радист, запроси базу, кто бомбил подводную лодку в этом районе. Наверное, конвой проходил, корабли охранения отличились!

Через полчаса пришел ответ, что за последние трое суток через этот район никакие корабли не проходили. Так кто же тогда отправил гансов на дно?

— Может, у них случайно торпеда взорвалась? — предположил артиллерист. — И отправила всех на небеса, тьфу ты, в ад.

— Ну раз нет того, кто это сделал, запишем себе! — здраво предложил капитан. — Вон доказательство на палубе лежит, сейчас еще пару обломков выловим, и награда в кармане. Кто-то против?

Никто не возражал. Зато послышался голос акустика:

— Капитан! На дне что-то происходит, слышны удары чем-то металлическим о металл, пеленг семь градусов на восток. Похоже, у них там большие проблемы.

— Вот видишь, Генри, не все еще в ад попали фрицы, упираются, жить хотят. Ну ничего, мы им поможем. Машина, полный вперед, руль вправо, приготовиться к бомбометанию.

Вот так на счету противолодочного корабля "Le Tiger" появилась записанная победа над подводной лодкой U-215.

Подводная лодка К-119 "Воронеж"

Время и место не определено.

Впереди лодки, по ее курсу, в воде происходило что-то необъяснимое, хотя на экранах ГАК было все чисто. Затем в ста метрах появилась какая-то светящаяся субстанция, похожая на гигантскую медузу, в которую лодка вошла с одной стороны, но не вышла с другой, а просто исчезла или растворилась там.

Наверное, так это выглядело бы со стороны. Но мы, находясь внутри лодки, не видели ничего, зато очень хорошо почувствовали. Сначала лодка затормозила, как будто кто-то попытался удержать двадцать тысяч тонн стали и сто тысяч лошадей на месте. Затем какая-то сила подхватила ее и стала выбрасывать с глубины сто восемьдесят метров на поверхность океана.

— На рулях, держать глубину, олухи царя морского! — заорал я.

Попали в слой воды, резко отличающийся плотностью. Такого размера? В Баренцевом море??

Подъем закончился у самой поверхности. В центральном уже перевели дух, думая, что все закончилось, и задавая себе вопрос, что это могло быть. И тут удар, от которого все попадали с ног. И страшный скрежет разрываемого железа над нашими головами.

Честно скажу — мне было страшно. И любому на моем месте было бы страшно. Когда ожидаешь, что на голову сейчас хлынет водопад ледяной воды — и все!

— Стоп, машина! — заорал Петрович, опомнившийся первым. — Да вы что, глазастые, куда нах... смотрели. Спите, что ли?

— Так чисто было на экране, тащ капитан первого ранга! — попытался оправдаться оператор ГАКа.

— Осмотреться в отсеках и доложить, — скомандовал я.

Блин, вот вляпались! Айсберг, что ли? Южная часть Баренцева моря, летом?

Через несколько секунд поступили доклады из отсеков. Повреждений и поступления воды нет. Энергоустановка в норме. Видимых повреждений не обнаружено.

— Так, Петрович, и куда это мы приплыли, кого поцеловали?

— Да черт его знает. Вообще-то рыбаков предупредили, что будут учения в этом районе. Так им это... могли и влезть на свою и нашу голову. А может, янки или их шавки кого-то послали подсмотреть, что мы тут делать будем.

Тут в центральный, даже не знаю, как сказать, вломился, вбежал, влетел, но только не вошел, наш комиссар с круглыми глазами, испуганным лицом, правой рукой держась за локоть левой, видимо, во время удара не удержался и ударился обо что-то.

— Что случилось? Кто-то нас протаранил? Повреждения есть? Что будем делать?

И это, как ни парадоксально, разрядило обстановку. По крайней мере, сделало её менее напряженной.

— Успокойтесь, товарищ капитан второго ранга, сейчас все выясним, — ответил я.

— Глубина? — Это уже вахтенному.

— Перископная, тащ капитан первого ранга!

— Акустики, прослушать пространство вокруг лодки, включить видеонаблюдение и доложить.

— Есть объект, лево двадцать, погружается, слышны шумы вырывающего воздуха.

— На сонаре?

— Объект, дальность три кабельтова, пеленг двадцать! Товарищ командир, похоже, он тонет, и больше вокруг ничего не наблюдаю, все чисто.

— До этого тоже ничего не наблюдал. Всплываем, аварийная команда наверх.

Так это мы кого-то протаранили, как это могло случиться, мы же шли на глубине? Отчего же мы так быстро всплыли? Лодка, похоже, нормально управляется, слушается рулей.

— Сейчас всплывем, все выясним и доложим в штаб о происшествии. А что у вас с рукой?

— Да ударился о переборочный люк и, похоже, не слишком удачно.

— Тогда пройдите в медблок, пусть наш медик посмотрит, что с вами.

На ограждении рубки заметная вмятина, половины стекол на ходовой нет — и это при том, что рубкой вообще-то можно пробивать лед! Однако корпус не пострадал совершенно. Ну, если ущерб ограничился лишь этим, нам крупно повезло! Хотя все одно хреново. Только из ремонта — и вот снова вставать!

— И кого это там угораздило подставиться под нас?

Вдали, у самого горизонта, на западе проглядывала полоска суши, которой там в принципе не должно быть! Прочий горизонт был весь чист. А вот кабельтовых в двух-трех на поверхности расплывалось масляное пятно и плавали какие-то обломки. Сейнер утопили, что ли?

— Что за черт, здесь слишком тепло для Арктики, — заметил наш второй штурман Дима Мамаев по кличке Мамай. — Градусов тридцать, как в Сочах! И солнце высоко, в наших широтах так не бывает! Это не север, так куда же мы попали?

— Определиться, где мы находимся, — сказал я, обращаясь к Сан Санычу.

Если ты не знаешь, что делать — действуй по уставу.

— Человек за бортом, — раздался голос сигнальщика.

Все взглянули в сторону обломков, в волнах прыгала голова.

— Бот на воду! — скомандовал Петрович. — Достать!

— Товарищ командир! — Это снова Дима Мамаев. — Спутниковая система не работает, спутники не отвечают, как будто их там нет.

— Может, после столкновения антенны повреждены?

— Никак нет, все в порядке, проверил, исправны. Просто спутники исчезли, будто их и не было!

— А другие спутники как?

— Да никак, их просто нет.

— Как нет? И куда же они делись?

— Да не знаю я, куда они все подевались, ничьих нет! Ни Глонасс, ни Джипиэс, ни гражданских связных!

— А у нас? Остальные системы работают?

— Да, остальные все в рабочем состоянии.

— Задействовать все и определиться, где мы находимся!

Через несколько минут наверх поднялся Сан Саныч с озадаченным лицом, осмотрел море вокруг лодки, затем на солнце зачем-то глянул.

— Командир, я, конечно, извиняюсь, но мы заплыли черт знает куда. Глубины и рельеф дна не совпадают с Баренцевым морем — есть некая схожесть с Атлантикой у американского побережья, точно сказать не могу.

Еще одна сцена из "Ревизора". С минуту была тишина, прервавшаяся матом.

— Ты это серьезно?

— Обижаешь, командир.

— И как это нас сюда занесло? Что будем докладывать на базу? — спросил Петрович.

Мне больше всего сейчас хотелось ляпнуть что-то типа: "Да, как мы сюда попали, только что были в Баренцевом море, а теперь за тысячи миль, да этого не может быть, да что тут за бля... происходит, кто-то может нам хоть это объяснить?" Но я сдержался — потому как командир по должности обязан знать всё. Ну а если нет, так ни в коем случае не показывать подчиненным. Потому я авторитетно изрек, указав на возвращающийся бот:

— А вот мы у того спросим. Он местный? Значит, должен что-то знать! Вот тогда и решим, что наверх докладывать!

Спасатели подняли на борт какого-то бородатого типа в некогда белой рубашке и вроде бы форменных брюках, босого. Он был в шоке — его трясло так, что был слышен стук зубов, и он таращился на нас с жутким испугом и что-то причитал себе под нос.

— Узнали, кто он?

— Нет, все время молчал. Никаких документов при нем не было — вообще ничего в карманах.