Вороны Чернобога-21

Руся предложила ему помощь не оттого, что хотелось помочь. Нет, страшновато стало смотреть на пустынную небольшую улочку между дачными участками. Никто из трав и кустов не выглядывал — даже садовничие, которых, как понимала Руся, здесь должно быть довольно много... Но вот здесь она, толмачиха, смотрит над краем забора — и её видно всем нечистикам. И где они?.. Так что... Лучше отвлечься работой, пусть та и складывается всего лишь из сбора падалицы. А старшие вороны пусть смотрят дальше. Пусть... охраняют их, сборщиков.

— Мить, — шёпотом позвала она. — Тебе всё ещё хочется здесь переночевать?

Парнишка-ворон не отвечал пару минут, и девушка решила, что в шелесте листвы и травы под яблоней он не расслышал её шёпота. А потом её увлёк поиск яблок, прячущихся порой под палой листвой. Яблок оказалось не так много, как расписывал Митя, так что тем более не хотелось проморгать хоть одно, несмотря на сумерки...

— Не хочу, — вдруг услышала она, и Митя, собиравший яблоки согнувшись, выпрямился и сел на корточки напротив. — Что-то мне тут не очень нравится...

— Слева от тебя, — машинально подсказала Руся и добавила, когда он нашарил кругляш: — Мне тоже не хочется. Я знаю, что дом Мрака защищён, но за участком я не увидела ни одного нечистика. Что-то тут не так.

Как будто эхом — слова Данияра:

— Хватит собирать! Быстро в дом.

— Зачем? — строптиво спросил Митя, вставая и поднимая корзину, чьё дно еле было покрыто набранным.

— Хочу проверить забор, хорошо ли защищён. Если плохо — придётся быстро уезжать отсюда. Так что — в дом!

— Но мы... — начал Митя — и внезапно корзина шлёпнулась из его рук, а Руся немедленно отшатнулась к Данияру.

Гнетущую тишину над дачными участками прошил тоскливый тонкий вой.

Все четверо окаменели, прислушиваясь, а потом Митя с сомнением прошептал:

— Собачку одну на даче оставили?

— Быстро в дом! — повторил ворон и, подхватив корзину, сунул её в руки парнишки-ворона. — Александр Михайлович, проводите их!

Тот было заикнулся, что хочет пройтись рядом с забором вместе с ним, но Данияр раздражённо ответил, что справится один и не хочет отвлекаться на неопытного ворона, если что-нибудь произойдёт. Руся ожидала, что Александр Михайлович будет возражать, но Данияр быстро отвернулся от них и зашагал куда-то в сторону от калитки.

Старший ворон вскинулся было идти за ним, но наступившую на секунды тишину прорезал новый вой — и показалось, что все дачные домики вокруг резко пригнулись, лишь бы их не заметили. Руся, испуганная, стремительно помчалась к двери Мракова домика и уже через пару шагов услышала, что следом несётся Митя. У порога, открыв дверь в тёмную тесную прихожую, или тамбур, она обернулась: Александр Михайлович нашёл где-то примерно двухметровую здоровенную жердь и, держа её перед собой, медленно пятился к двери. Проскочил мимо девушки, державшей дверь нараспашку, Митя, на этот раз крепко державший ручки корзины.

Наконец, все, кроме Данияра, очутились в домике. Выглянула из кухни обеспокоенная Карина, вцепившаяся сразу в два больших ножа.

— Что там такое?

— Пока не знаем, — отдышавшись, ответил Митя. — Данияр пошёл выяснять. Нам прогнал. Сказал — мы неопытные.

— Ничего себе — пикник, — пробормотала Карина, а Митя опустил взгляд на её руки и всколыхнулся:

— Каринка, а там ещё ножи есть?

— Лопат хватит, — неожиданно холодно ответил Александр Михайлович, цепким взглядом осматривая прихожую и комнату. — Я тут видел ещё небольшую тяпку и грабельки для рыхления, кажется. А ещё интересно, работает ли его пила на батарейках? Топор не ищи — я уже прихватил. — И повернулся боком показать висящий на бедре лёгкий топор с пластиковой петлёй на топорище.

Девушки, открыв рот, смотрели, как мужчины спешно вооружаются. Впрочем, рты захлопнулись быстро, когда Карина и Руся расслышали за окном, раму которого плохо закрыли, вой уже нескольких "бедных собачек".

Предварительно стукнув в дверь, предупреждая о своём приходе, вошёл Данияр.

— За забор участка ни одна нежить не войдёт, — хмуро сказал он. — Но, если быть откровенным, я не понимаю, что происходит. Наверное, придётся...

Он замолчал, глядя в пол и раздумывая.

— Я с тобой, — спокойно сказал Александр Михайлович.

— Не имею права рисковать жизнью неопытных... — начал Данияр и заткнулся, резко оглянувшись.

Мимо дачного участка Мрака в темноте катилась звуковая волна воя на разные голоса, словно по дорожке мчалась свора бешеных собак, среди которых были и маленькие, и громадные. И дорожка перед участком уже не тосковала, а злобно выла и рычала на разные голоса, уносясь куда-то дальше, в темноту.

— Чёрт... — прошептал Александр Михайлович, мгновенно осунувшись. Понял, что в компании его не расслышали, и заговорил в полный голос: — Что это? Здесь все собаки взбесились, что ли? Или это...

Руся почему-то сразу представила, что мимо проезжают машины, из окон которых голосят динамики с записью собачьего воя. Почему так уж фантазия разыгралась — неизвестно, но... Машины продолжали ехать...

— Они бегут так, будто знают, что где-то... — вполголоса, словно боясь, что с опасной улицы его услышат, проговорил Митя. — И так много... Данияр, кто это?

— Сидите здесь! — решился ворон и вышел из домика.

— Безоружный?! — поразился Митя.

— Карина, сторожишь их! — рявкнул Александр Михайлович и тоже выбежал на участок. Хлопнула дверь. Шагов старшего ворона они не расслышали: вой становился плотным, как будто обезумевшие собаки огибали именно участок Мрака.

Воронушка растерянно посмотрела на дверь, словно ожидая, что старший ворон вот-вот вернётся, а потом оглянулась на младших, оставленных на её попечение.

— Митя, корзину на кухню! Руся, посмотри, все ли окна закрыты!

Дел оказалось маловато. Карина-то успела на кухне приготовить ужин на скорую руку. Чем ещё заняться? Свет не включали, хотя лампа на проводе вяло болталась под потолком. Но свет сейчас мешал бы: чудилось, что только в темноте можно будет разглядеть страшного врага, а вот свет не давал такого преимущества... Но и сидеть в темноте, видя лишь очертания силуэтов, — тяжело. Вроде бы в закрытом доме. Вроде бы на защищённом участке (словам Данияра можно верить!), но...

Руся первой не выдержала.

— Давайте хотя бы на пороге постоим, — тихо предложила она. — Слышите? Вой ушёл куда-то... Может, сейчас Данияр вернётся и всё расскажет.

Что именно мог рассказать Данияр — придумать не сумела. Но ребята охотно согласились постоять у порога с открытой дверью, чтобы — чуть что! — сразу заскочить в домик и запереть на щеколду хотя бы. Щеколду-то заранее проверили, как вдвигать на скорости. Повторив движение с щеколдой, все трое вооружились, чем сумели, и скучились на пороге, напряжённо прислушиваясь к темноте.

Руся неожиданно для себя обнаружила, что ребята стоят с обеих сторон от неё, будто подрядились защищать её. Может, это потому, что у неё в руках был только один из кухонных ножей, а у Карины — другой нож и топорик для разделки, который она нашла в кухне, а Митя стоял, приподняв лопату, в которую вцепился обеими руками?

Но от порога тоже ничего непонятно.

Они все понимали, что так и должно быть. Слишком неопытны, чтобы старшие допустили их к активным действиям. Александр Михайлович тоже неопытный. Но он военный. А значит, может пригодиться Данияру.

— Данияр сказал — забор защищён, — тоненьким от волнения голосом напомнила Руся. — Может, посмотрим, что там?

Они и в самом деле её охраняли. Пошли к забору так, что она оказалась между ними. И, прежде чем высунуться над краем забора ей, сначала выглянула Карина.

— Никого, — шёпотом доложила она, кривясь, потому что прислушивалась к невнятному вою и рычанию где-то далеко.

Митя тоже посмотрел, прижимая к себе лопату.

— Пусто, — тоже негромко доложил он. — Мне кажется, они убежали куда-то вниз. Здесь ведь везде холмы.

Руся едва удержалась переспросить: "Они — это кто?" Но сказала другое.

— Как вы думаете, Данияр и Александр Михайлович пошли за ними?

— Наверное, — неуверенно сказал Митя и поёжился. — Только не понимаю — зачем? Если собаки бешеные, то с ними лучше не связываться.

— А если они не бешеные? — возразила Карина, машинально строгая столбик забора ножом. — Мы же сразу не поняли, почему в посёлке тихо. А если дачники знают, что тут вот такое бывает? Поэтому... затаились? Или разъехались по домам заранее? Пока солнце не село? Поэтому и своих собак спрятали?

— А мне кажется, Данияр понял, что случилось... — с тревогой сказал Митя. — Только как бы они там...

С подножия холма внезапно раздался пронзительный человеческий крик, такой громкий, что перекрыл даже непрестанно воющую волну. Впрочем, и та больше не столько выла, сколько рычала.

Все трое вцепились в забор, со страхом вслушиваясь в этот крик. А тот... зашатался и превратился в острые вскрики, болезненные и отчаянные. И к нему присоединился ещё один долгий вопль, который тоже вскоре прервался, а после нескольких вскриков перешёл в затихающие вскрики, пока не пропал в торжествующе кровожадном вое неизвестных существ.

— Убили кого-то, — прошептал Митя.

— Типун тебе на язык! — огрызнулась Карина. Голос её дрожал, но секунды спустя воронушка резко отстранилась от забора и жёстко сказала: — Уходим! Они (она выделила это слово) возвращаются!

Едва эти её слова прозвучали, как за забором, снизу, из чёрных трав, Руся услышала умоляющий голосок:

— Матушка толмачиха! Голубушка! Спаси-помоги укрыться за защитой колдовской!

Продолжение в среду.