Удивляло Андрея и сходство их с князем судеб. Нет, с жизнью расставаться он не собирался, да и с алкоголем проблем не было. Выпивал, конечно, по нужде, но не более. К сорока годам потерял к таким развлечениям интерес. Опять же жизнь он любил и всегда находил повод порадоваться своему обитанию на планете Земля. Жены, до его попадания в этот мир, тоже пребывали в добром здравии. Правда обе уже бывшие, и если первую он вспоминал, как счастливое приключение молодости, да и расстались они хорошо, то вторая будила в нем злость и ярость. Во всей прочитанной им литературе, увиденных фильмах, да и просто рассказах друзей и знакомых, не было большей стервы, изводившей его на протяжении пяти лет. Не было такого кидка, обмана, скотства, которое он не испытал на себе. Имелись у нее также и свои ноухау. Особенное, нигде не попадавшееся свинство, про которое Антон Бердышев как-то сказал.

— Разводись Андрей скорее, а то сядешь за решетку. Я бы такую давно пристрелил.

И они развелись, после чего Андрей испытал необыкновенную эйфорию. Как будто ему отменили уже объявленную казнь. Но что дальше? Ему стукнуло сорок лет, нет семьи, и после всех передряг нет желания ее иметь. Пусто все было. Последние два года он работал без интереса, просто чтобы иметь деньги, бесцельно существовал, и внутренним чувством сознавал, что так продлится до конца его жизни. Логику своего бытия он понял много лет назад и никогда не ошибался. Поэтому происшедшее сейчас воспринималось неоднозначно. Может это шанс? По крайней мере, до того, как он найдет способ попасть назад. Если найдет. Андрей впервые за последнее время улыбнулся.

— Вот и хорошо, Андрюша. А то ты всю неделю смурной какой-то. Занялся бы делами? — сразу обратила внимание 'матушка'. Последнее время она не отходила от преобразившегося сына ни на шаг.

— Пожалуй, пора бы и заняться — согласился Андрей — только сначала пусть Семен насчет баньки распорядится.

Княгиня радостно кивнула и пошла в дом. Действительно пора. Нужно осмотреться и начинать жить. Может, здесь не так уж и плохо?

Баню приготовили быстро. Семен доложил и поинтересовался у барина.

— Одне будете или Нюрку с Танькой позвать?

Нюрка с Танькой, две разбитные деревенские девки, с детства охочие лазить с парнями по овинам, были отправлены крестьянами в поместье прислуживать и заодно ублажать барина, поскольку шансов выйти замуж в деревне у них не было никаких. А там может, расстараются, барин куда-нибудь пристроит. Андрей, копаясь в воспоминаниях князя, усмехнулся хитрым крестьянским расчетам, но сейчас брать с собой девок не стал. Сейчас ему нужно было осмотреть новое тело и принять кое-какие решения. Однако позже все пошло по накатанной колее. Вариант с дворовыми девками оказался самым приемлемым. Иначе только проститутки в губернской столице или судьба провинциального ловеласа с флиртом на балах, склоками, дуэлями и тайным поцелуем в качестве вознаграждения. Все любовные романы здесь именно этим и ограничивались. Разве что женитьба. Однако это уже другой уровень. Жениться он пока не собирался.

Тело оказалось крепким, жилистым, каким вероятно были все тела обитателей этого времени. Хоть дворян, хоть крестьян. Эту особенность местного быта Андрей уже приметил. Рост — метр семьдесят восемь, метр восемьдесят. Для этого времени он был достаточно высок. Кстати, нужно разобраться с мерками. Какими здесь реально пользовались? В доме имелись в наличии и дюймовые и знакомые сантиметровые.

М-да, хорошее тело, и это несмотря на неумеренные возлияния и наплевательское отношение его предшественника к своему здоровью. Это отношение чувствовалось даже сейчас — от него и от его нижнего белья пахло натуральным козлом. Он принюхался. Пожалуй, еще конским потом и псиной.

Андрей долго парился, а потом брился перед зеркалом. Носить усы ему не полагалось по статусу, да он и не горел желанием, поэтому сбрил всю растительность на лице, оставив короткие бакенбарды. Теперь можно было осмотреть физиономию князя подробнее. Из зеркала смотрело молодое худое лицо. Для тридцати лет, пожалуй, даже слишком молодое, и без признаков долгого употребления алкоголя. Неужели хватило недели, чтобы восстановиться? Если так, то организм действительно здоровый и крепкий. Лицо выдавало породу его обладателя, и скупую мужскую красоту. Андрей довольно хмыкнул, но удивился не сильно. Он и в прошлой жизни уродом не был. Что-то в лице было странным, неестественным. На него накатило короткое видение. Глаза. Глаза его предшественника постоянно, с самого детства выражали какую-то тоску, потерянность и обреченность. Сейчас ничего этого не было и в помине. Взгляд был умный и жесткий, очень знакомый взгляд. Ну, хоть это при мне. Андрей улыбнулся, переоделся в чистые одежды и пошел заниматься делами.

В кабинете было прибрано, но как-то не уютно. В последнее время князь Львов его не жаловал, да и до этого не особо. Секретер заполнен стопками бумаг. За окном полдень, через большое окно солнечный свет заливает стол, полки на стенах и домотканый ковер на полу. Все условия для работы в наличии, ну с Богом. До вечера должен успеть.

Должен, но не успел. Разбор и счет закончил при свечах и пришел к удивительному открытию — его управляющий, Адам Казимирович Беловецкий его обманывал. Нет, удивительным являлся не сам факт обмана. Здесь как раз, ничего удивительного не было. Все помещики были убеждены, что их управляющие воруют. Это даже было каким-то тайным, не писанным и не обговариваемым соглашением. Те, кто хотел показать себя практичными, деловыми людьми уверяли окружающих, что знают, сколько конкретно ворует их управляющий. Естественно знал о таких вещах и князь Львов. Поражала сумма украденного. По документам, например, выходило, что винокуренный завод продавал втихаря водку водочным откупщикам себе в убыток. Это была даже не наглость, а нечто невообразимое. Документы были сляпаны кое-как, многие цифры по ходу дела подтирались и переписывались. С управляющим нужно было решать. Кстати, где он?

— Уехали по делам, завтра будут — просветил его Семен.

— Когда уехал?

— А как прибежал малец с вестью, что Ваш Сиясь в лесу пришибло, так и уехал сразу. Мне сказал — ну вы тут разбирайтесь, а я через неделю буду. Дела у меня.

Может, свалил с деньгами? — мелькнула мысль.

Однако, на следующий день, к обеду управляющий появился в поместье. Со скорбной миной пошел к княгине, но увидев чисто выбритую физиономию подошедшего Андрея, уронил челюсть и замер как вкопанный. Перед ним стоял человек, которого господин Беловецкий никогда прежде не видел, а он служил в поместье уже три года. И уж совсем князь Львов не походил на князя Львова, которого он видел последний год. Перед ним стоял красивый ухоженный молодой человек в отлично сидящем сюртуке и странно повязанном галстуке. Сюртук, пожалуй, был слишком притален, что не соответствовало последней моде, но на князе выглядел очень ладно. Однако самым удивительным были глаза, которые смотрели на мир веселым и уверенным взглядом. Князь улыбнулся.

— Простите, что занимаю вас сразу с дороги, Адам Казимирович, но пожалуйте в кабинет. У нас есть дела.

В кабинете князь Львов наполнил рюмку управляющего вишневой наливкой, улыбнулся и взял стопку бумаг.

— Знаете, пока вас не было, я решил немного разобраться в делах, и представьте, был удивлен. Очень большие суммы не учтены. Думаю, минимум тридцать тысяч. Как вы это объясните?

Адам Беловецкий заерзал в кресле. Андрей внимательно за ним наблюдал. Ростом невелик, полноватое тело, на круглой черепушке затейливая прическа с сальным коком. Одежда мешковатая и какая-то неопрятная, хотя это ничего не значит. Может быть, просто с дороги. Глаза же смотрели нагловато.

— Сами знаете, как плохи дела. Откупщики ведь покупают водку незаконно, вот и приходиться чуть ли не в убыток продавать. А ну как заявят.

Андрей достал из пачки старый мятый листок.

— Пожалуйте, вот здесь указана цена трехлетней давности. Сумма вполне определенная, тем более, что по последующим плохим урожаям цена на зерно только выросла, следовательно, должна была вырасти и на водку.

Управляющий заерзал в кресле, наглость в глазах потухла, появился испуг, но сразу пропал. Взгляд стал еще более нагл, а на толстых губах блуждала усмешка. Князь Львов с интересом наблюдал за его эмоциями и вспоминал все, что подсказывала услужливая память предшественника об этом человеке, но выводы делал свои.

Беловецкий утверждал, что он шляхтич, очень возможно, но тогда только остается удивляться, до чего измельчала шляхта. Обычный слизняк и вор. Вор из породы трупоедов, живущий на слабостях и доверии людей. При этом нагл и мстителен. Только Андрею это было без разницы, отдавать деньги Беловецкому он не собирался. Там, в прошлом, были случаи, когда он благоразумно уступал перед опасным противником, но это в молодости. К сорока годам он мало чего боялся, а управляющий чувства опасности у него вызывал. Скорее презрение и эстетическое неудобство от созерцания чего-то гадкого и неприятного.

Управляющий тем временем нагло улыбнулся.

— Да, Ваше Сиятельство, промашка вышла. Но что уж с этими откупщиками поделаешь. Они цену назначают, какую хотят, а если что и письмецо написать могут, про незаконную-то торговлю. Представляете, какой скандал? Я конечно, всецело за вас выступлю, но скандал будет, да и денег не вернуть, документов-то нет.

Андрей хмыкнул и управляющий напрягся. Да уж скандал. Вот, наверное, помещики удивятся. Тюфтя, князь Львов, оказывается хитрый оборотистый жук.

— Полноте, по приходным документам, деньги эти где-то у вас должны быть. Я еще не все бумаги смотрел, но тут мне кажется, все довольно ясно. Конечно, я и сам виноват, Да-с не мог уделять должного внимания делам в последнее время — и про себя добавил — да и до этого князю Львову дела были по барабану — думаю, вы должны вернуть мне определенную сумму. Двадцать тысяч.

Адам Казимирович дернулся, вскочил с кресла и зашелся в крике.

— Да как вы смеете, сударь меня обвинять в таком. Это оскорбление. За такие слова, можно и на дуэль-с.

Андрей удовлетворенно кивнул.

— Как изволите. Я вас, конечно, убью. Знаете, есть уверенность. До увольнения считался в своем полку хорошим стрелком. Денег в этом случае я не получу, но вы как дворянин понимаете, что сатисфакция тоже кое-чего стоит. Правда сначала мне нужно обратиться к предводителю дворянства, чтобы они сделали запросы и подтвердили ваше дворянское происхождение. Вы здесь человек новый, неизвестный, при встрече сказали, что вы шляхтич, и я вам поверил, но для дуэли нужно подтверждение. Сами понимаете, я князь, и дуэль с простолюдином это нонсенс.

Лицо управляющего сразу посерело, а из его тушки словно выпустили воздух. Он глубоко вздохнул, как рыбешка, которую выхватили из воды и растерянно опустился в кресло. Андрей внимательно наблюдал за его эмоциями. Даже так. Что же это многое упрощает. Вряд ли Беловецкий был шляхтичем и велика вероятность, что он вообще не Беловецкий. Между тем управляющий выпил рюмку наливки и промямлил.

— Но право. Дуэль — это я так, вспылил. Прошу прощения Ваше Сиятельство. Все так неожиданно. Деньги я, возможно, найду, но тогда все вскроется. Да-с все вскроется — закончил он опять с нагловатой ухмылкой.

Шантажировать надумал — хмыкнул Андрей.

— Что же вскроется? У вас есть договор с откупщиками от моего имени?

— Какой договор? Дело то незаконное — Беловецкий начинал понимать, куда клонит странный и такой незнакомый князь Львов.

— Вот именно. Выходит, что вы, мой управляющий, ради своей выгоды продавали водку откупщикам, обкрадывая меня. Я здесь пострадавшая сторона, Адам Казимирович, а вы виновны.

Беловецкий был растерян, но мысль его лихорадочно работала. Он с подозрением посмотрел на князя Львова. Да, перед ним был князь. То же лицо, то же тело, голос тот же и те же движения, но это был явно другой человек. За три года таким князя Львова он не видел ни разу и даже представить не мог, что он может так преобразиться. Однако сейчас этот ловкий, улыбчивый молодой человек медленно затягивал на его шее удавку и выхода он не видел.

— Что же, как изволите. Буду разорен, но ущерб отдам, хотя убежден, что вы ошибаетесь. Я знаю, что служил вам верно — управляющий вздохнул и добавил — десять тысяч.

Андрей про себя хохотнул. Он еще и поторговаться желает. Ну что же поторгуемся.

— Поверьте, эта сумма не окончательна, но она может меняться только в сторону увеличения. Я еще не смотрел по торговле зерном. Там немного, но уверен, там тоже непорядок с деньгами. Знаете, я рассчитывал, что у меня с вами не будет хлопот. Вернете деньги, и мы полюбовно расстанемся, однако что-то не получается. Так что двадцать пять тысяч. Принимайте предложение, уверен вы и так будете не в накладе, и при этом на свободе.

Беловецкий сжал губы и кивнул.

— Деньги при вас?

— Нужно отъехать на два дня.

— Хорошо. Буду ждать вас через два дня и... — на этот раз князь Львов смотрел на Адама Казимировича строго и без улыбки — без фокусов. Если не приедете, я подам на вас в гражданский сыск, как на пропавшего при неизвестных обстоятельствах, а когда вас найдут, то и уголовное дело земский суд заведет. Тогда молитесь Господу, чтобы это были ваши единственные прегрешения и до этого вы вели честную жизнь. В ином случае сами знаете — лишение дворянского достоинства и каторга.

Беловецкий кивнул и был серьезен.

— Я вас понял, но где гарантия, что вы не подадите на меня в суд после?

— Никаких особых гарантий дать не могу. Скажу лишь, что мне неинтересно продолжать это дело, у меня сейчас есть и другие дела. Если хотите, пригласим стряпчего, и я напишу в нашем договоре, что он расторгнут, и я к вам претензий не имею.

Управляющий еще раз кивнул, повернулся и пошел прочь из кабинета.

Он действительно приехал через два дня вместе со стряпчим. Андрей внимательно пересчитал кипу банкнот, осмотрел едва ли не каждую бумажку. Когда имеешь дело с такими людьми, никакая предосторожность не лишняя. Деньги были на месте, он подписал отказ от претензий и Адам Казимирович Беловецкий, в подлинности личности которого у Андрея были большие сомнения, уехал. Больше он его не видел.

Постепенно округу накрывал прохладный осенний вечер. Андрей сидел на скамейке у пруда и смотрел на сумерки вдали. К нему подошла матушка. Последние дни он произносил для себя это слово уже без мысленных кавычек. Она, действительно, была здесь самым близким для него человеком.

— Ну что, прогнал Ирода?

— Прогнал.

Недолюбливала она управляющего. Видимо догадывалась обо всем, но терпела. Андрей совсем дел не вел, а управляющий худо-бедно с делами разбирался. Он протянул ей стопку банкнот.

— Возьмите, матушка. Здесь двадцать пять тысяч.

Екатерина Павловна удивленно охнула и взяла деньги. Давно она не держала в руках таких сумм.

— Нового найдешь?

— Сначала сам разберусь, а там уж станет ясно, кого и для чего искать.

Она поглядела на него внимательно. Да, знак божий. Не зря Бога молила, вот какой он стал. Теперь все будет хорошо, но в душе снова зародились сомнения.