| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
После многочасовой довольно изнурительной работы, я смог облегчённо выдохнуть:
— Идеально! Пускай пока чуток на ветерке обсохнет, а затем загрунтовать, покрасить на три раза и через недельку — начинаем собирать станок, Эмиль Осипович.
Того тоже — на радостях, чуть ли не на слезу пробило:
— Я верил в Вас, Серафим Фёдорович!
— А как — я в себя "верил", Эмиль Осипович... Вы не поверите!
Затем, вдоволь налюбовавшись на плод трудов своих, я невольно перевёл взгляд от только что отлитой фундамента-станины станка — на весь, только-только строящийся "Опытно-экспериментальный цех"... И тут меня посетила очередная "заклёпко-маньяческая" паранойя:
"А, что если и всё остальное отлить так же? Весь цех со всеми фундаментами и станинами станков — одним монолитом?!".
Помотав головой, как конь после влёта в ухо овода:
"Да, нет — бред всё это...".
Восстановленный уникальнейший американский строгально— долбежно— протяжный станок — действительно открыл перед нами совершенно новые технологические горизонты. Хотя подыскать обслуживающий персонал к нему — оказалось делом довольно долгим, хлопотным и затратным.
Но, про "кадровый вопрос" в славную эпоху НЭПа и его возможные решения — у нас будет отдельная песТня.
* * *
Как говорится: "аппетит приходит во время еды"!
Успех изготовления станины из железобетона окрылил — если не весь дружный коллектив "ОПТБ-007", то по крайней мере — наиболее его активную часть, требующую "продолжения банкета". На опустевшем складе холявного хабара — кучами металлолома валялось ещё несколько станков с разбитыми чугунными станинами, но осмотрев их, я решительно отрезал:
— "Не в коня корм" будет! Эти "девайсы" — морально и физически устарели, ещё до эпохи исторического материализма.
Однако, самому-то загорелось!
Несколько опережая события...
Вспомнив кое-что читанное "там" и, кое-что своими ушами-глазами услышанное-увиденное — уже здесь, я принялся действовать. От имени грозного НКВД (к которому имел кое-какое отношение и, следовательно — вполне имел право от него говорить), я разослал по крупнейшим заводам и стройкам запрос на информацию по порче импортного оборудования. "Имидж" грозного учреждения подействовал и, вопреки обычной бюрократической волоките — ответы пришли практически незамедлительно.
Однако, да!
Купленное за границей за золото и валюту оборудование, зачастую приходит к заказчику разукомплектованным по дороге, а то и вовсе — в виде бесполезного железного хлама, годного разве что в переплавку.
Последовали ещё более грозные телеграммы:
— Никаких "переплавок" вплоть до обследования станков выездной комиссией от "Особого проектно-технического бюро Љ 007"!
"Выездная комиссия" состояла из трёх инженеров, недавно "откинувшихся по звонку" и бывших не прочь подзаработать — уже вольнонаёмными, трудясь на "ОПТБ-007". Они приезжали на соответствующий завод, обследовали "останки" и, если станок или какое другое оборудование — подлежал "реанимации" методом отливки железобетонной станины, он приобретался "по остаточной" стоимости Ульяновским волостным Советом.
Чаще всего, эта "стоимость" соответствовала стоимости металлического лома или даже чуть меньше.
Конечно, какого-то особо фантастического прорыва в техническом оснащении создаваемой мной промышленной "империи" не произошло, но опытно-экспериментальный цех "ОПТБ-007", я буквально за год-полтора — переоснастил таким образом, по последнему слову западной техники — новейшими образцами импортных металлорежущих станков.
Переоснастив, я задумался: а что дальше?
Но, о том что было дальше — будет рассказано позже... Значительно позже и не в этот раз.
* * *
У моего современника из 21 века, привыкшего ездить на "Мерседесе" с электроподогревом жоп...пы — словосочетание "деревянная крестьянская мототелега" почему-то очень часто вызывает гомерический хохот — нередко, переходящий в какие-то истерические всхлипывания.
А вот у среднестатистического немца периода Второй мировой войны, словосочетание "деревянный самолёт" — вызывало обильное слёзовыделение и желание куда-нибудь подальше и поглубже спрятаться.
Ну дык, как доказано британскими учёными: русскоязычные диванные "эксперты", особенно из "в/на" — покруче экспертов Люфтваффе будут, с несколькими сотнями заявленных побед!
Нет, я не про наш, целиком деревянный "лакированный гроб" — "ЛАГГ -3". Нет, не про наши — всего лишь "по пояс деревянные" (с деревянными крыльями и хвостами, то есть) "Ла-пятые", "Яки" первых нумераций или "Илы-вторые" военного выпуска...
Даже, не про фанерно-перкалевые "У-двасы" — с "ночными ведьмами" за рулём!
И, не про в целом — "деревянную" советскую авиацию, которая как бы там не было, навалясь гурьбой — загнала в конце концов Люфтваффе с его "экспертами" в петушиный угол и там кончила.
Я про "De Havilland DH.98 Mosquito" (Де Хэвилленд DH.98 "Москито") — британский двухмоторный многоцелевой самолёт, состоящий всё Вторую мировую войну на вооружение "Royal Air Force" (RAF).
Его корпус, британским пролетариатом был "сколочен" из двух слоёв фанеры с прослойкой бальсы (это тоже такое, хоть и тропическое, но всё равно — дерево) и укреплён еловыми балками в особо напряжённых местах. Всё "это" оклеивалось снаружи тем же перкалем (полотном) — что и на "У-двасе" и отличалось малым весом, высокой прочностью и идеальной аэродинамической формой.
"Москито" выпускался в варианте разведчика, ночного истребителя, истребителя-бомбардировщика, торпедоносца, бомбардировщика-целеуказателя... В качестве последнего, он сбрасывал точечно сигнальные бомбы на немецкие города и, идущие следом армады "Ланкастеров" — сносили их до уровня подвалов и ниже.
Потери этой продукции британской "авиа-деревообрабатывающей" промышленности — были самыми низкими из реально воевавших во Вторую мировую войну самолётов: шестнадцать единиц на тысячу боевых вылетов — несмотря на отсутствие брони и даже оборонительного вооружения.
Предвижу, некоторые, "шибко продвинутые" мне скажут: это всё — благодаря двигателям "Merlin" фирмы "Rolls-Royce Limited"... Оснасти, мол, свой "УАЗ-404" двигуном от шестисотого "Мерина" — чтоб он шибчее бегал и будет тебе и нашим славным предкам, счастье.
Нет, не будет!
Ибо, до автобанов — даже в Веймарской республике (в Германии) ещё не додумались, а в России 20-х годов — дороги напоминают полосу препятствий на суровом реалити-шоу. К примеру, я на свой "машине для неудачников" (американском "Форде-Т", то есть) — редко когда разгоняюсь до скорости выше сорока километров в час. Чаще всего же, средняя скорость — около двадцати, да и то — смотря по времени года. После хороших летних ливней, в весенне-осеннею распутицу и по зимним морозам-сугробам — предпочитаю двигаться не на личном автотранспорте, а на взятой на прокат (вместе с возницей) в артели "Красный путь" бричке (санях), или же...
На "УАЗике"!
Чем дальше, тем всё больше и больше убеждаюсь, что тысячу раз был прав — когда подбил Кузьку Домовёнка и двух его корешков замутить этот славный девайс. Проходимость — не хуже гужевой подводы с хорошо отдохнувшей и сытой лошадью, грузоподъёмность и скорость — раза в полтора-два её превышающей и, практически неограниченным "запасом хода".
На "УАЗиках" можно ездить, а можно пахать однолемешным плугом, "переобув" на специальные — усиленные, широкие колёса с выступающими "грунтозацепами", продающиеся отдельно. "Жрёт", почти всё — что горит, хоть и много, но в отличии от лошади — только тогда, когда работает. Дрова с осени запасены, рожь в амбаре в сусеки сложена, мужику всю зиму двигаться никуда не надо и он полгода валяется на печи, чешет сытое пузо и попёрдывает... Значит и, "мотыга" — заботливо накрытая брезентом, полгода стоит под навесом и жрать не просит.
Мечта крестьянина-середняка, одним словом!
* * *
Надомной-кустарной промышленности я уделяю большое — хотя и не решающее значение, в своих планах. Поэтому зимой 1923-1924 года, руководимый мной непосредственно "Отдел технического консультанта" промышленно-торгового кооператива "Красный рассвет", находящийся если кто забыл — на втором этаже "Красного трактира", расширился. Кроме моего кабинета, отдела кадров, архива и технической библиотеки, он теперь стал включать в себя "Отдел надомной-кустарной промышленности". Трое молодых людей работающих там — два парня и девушка, должны собирать и анализировать информацию о текущем положении и, о тенденциях в развитии это отрасли.
Потихонечку обюрокрачиваемся!
В идеале, сей отдел — должен взять на себя всё по этой теме: каждого кустаря на учёт, его личностные характеристики, производственные и жилые помещения — где он трудится и проживает, оборудование и инструменты — которые он использует в своей трудовой деятельности. Особое внимание, опять же — уделяется молодёжи. Среди неё по специальным психологическим тестам выискиваются врождённые лидеры — способные руководить отдельными подразделениями-звеньями моей сетевой "подпольной империей".
"Процесс", как говорится, пошёл!
Уже с прошлой осени наши ульяновские артельщики и кустари-единоличники, которые привлечены к производство деревянных деталей от мототелеги "УАЗ-404" — работают именно по плазово-шаблонный методу. Им выдаётся в лизинг инструмент и комплект шаблонов, скопированных с плазов — чертежей в натуральную величину. По ним то, в точном соответствии они и должны изготовлять детали — которые потом в основном цехе "Ульяновского автомобильного завода" собираются в узлы, затем на самом примитивном конвейере — в готовое изделие.
Примерно такая же бодяга и двигателями — собираемыми на отдельном "конвейере", но это будет отдельная песТня.
Производство мототелег, называемых в обиходе "мотыгами" росло не по дням, а по часам. Как и положено при крупносерийном выпуске — качество их росло, а себестоимость падала. Вроде бы — радоваться и радоваться, но появились первые проблемы...
Как же и, куда же без них?
Главная из них: спрос на "УАЗ-404" — на подъёме, рынок — огромен, но цена — всё ещё "кусается", отпугивая потенциальных покупателей. Решение продавать мототелеги в рассрочку, в лизинг и прочие фокусы современного мне маркетинга — лишь полумера. Автозаводу нужно резкое увеличение выпуска продукции — хотя бы пары тысяч мототелег в месяц.
И вдруг, процесс пошёл вспять: на определённом этапе расширения производства, вместо дальнейшего увеличения выпуска "УАЗиков" — произошёл его спад.
Я столкнулся с проблемой нехватки... Вот бы никогда не подумал...
Дерева!
* * *
Признаться, до "попадоса", я в лесной и деревообрабатывающей промышленности — разбирался плохо.
Очень плохо!
Можно сказать — вообще не разбирался.
Знал, например, что в деревьях изредка белки живут, снизу зайчики шишки грызут, а сверху на них вороны сидят — каркают и вниз какают. Берёза — белая, ёлка — хвойная, вокруг сосны — на Новый Год пляшут, а "дубов" — больше всего в армии.
Любой палкой получить в лоб — очень больно!
Но мокрая палка, почему-то горит в костре плохо — с дымом, а сухая — очень хорошо, с потрескиванием и искрами... Хотя на вид (вот же парадокс !) — обе примерно одинаковые.
Я, всю "ту" жизнь работал почти исключительно с металлами и пластмассами и, даже имея свою строительную фирму — предпочитал с древесиной не связываться.
Но, после попадалова — мои хотелки при выборе материала для творческого запила заклёпок (как впрочем и для любого хроноаборигена-конструктора) — оказались вторичны!
Металла в Советской России 20-х годов выпускается критически мало — значительно меньше, чем в пресловутом "1913 году" и он довольно дорог. Советская сталь, к примеру — значительно дороже, чем европейская, не говоря уже про американскую. Алюминий в СССР не производится, об пластмассах — большинство из его граждан и, не слышали вовсе...
Да! Моя "дружба" с Ксавером — основанная на взаимном меркантильном интересе, приносит свои плоды. Этот жулик, оказался отличным снабженцем и (не совсем законными способами) снабжает ульяновскую кооперативную промышленность чугуном, железом, сталью — как из вторсырья, так и из поставляемых на государственные заводы и оттуда "прихватизированным".
Однако, ниже себестоимости плюс "маржу" себе лично — он металл мне поставлять не может!
В славном городе Выксе — столице АО "Россредмаш", в обмен на штампованные части к трактору "Мужик", совсем недавно стали катать прокат для "Красного рассвета". В частности — старые, списанные железнодорожниками рельсы — для штамповки из полученной "лопатной стали" знаменитых ульяновских лопат... Однако, Председатель Совета директоров этого акционерного общества — мой "выдвиженец" Дыренков Николай Иванович, тоже — не на благотворительность мной же и товарищем Бухариным поставлен.
Так что, пока металла мне хватает — но только в обрез и только на то, что в принципе — не может, не быть металлическим.
Ну и что мне прикажите делать?
Кричать "ВСЁПРОПАЛО!!!" и сдаваться реально существующим обстоятельствам? Так, ведь:
РУССКИЕ НЕ СДАЮТСЯ!!!
А я себя к ним, некоторым образом, отношу...
Вот почему первая моя "заклёпка" оказалась деревянной — а вовсе не потому, что мне — этого с какого-то там бодуна захотелось.
* * *
В принципе то, ничего страшного.
Качественное(!) дерево — ни в чём ни хуже по своим прочностным характеристикам дюралюминия и уступает только сплавам на основе титана и легированным сталям. Но только "качественное" — не зря же я там восклицательный знак поставил. А вот здесь, оказывается — начинаются свои заморочки...
Работать с деревом невероятно сложно!
Его надо вовремя заготовить, правильно высушить, по всем правилам хранить.
Почему, в Сибири избы по триста лет стоят?
Лес для их строительства заготавливали заранее. Зима — самое "правильное" время для лесоповала. Зимой канальцы в древесине сужаются, удар топора их забивает. Место сруба (не спила!) влагу из окружающей среды не тянет — бревно лежит дольше, не гниёт.
Так, кто ж в наше время — деревья рубит при массовой заготовке древесины?!
Сталь одного сорта и есть сталь — с заранее известными свойствами. Рассчитал из неё, положим, балку и катай их хоть миллионами штук — каждая из них будет одинакова, как наши вояки-близнецы — Ванька да Санька...
Мать родная не различит!
То же самое с алюминием и пластмассами.
Двух же одинаковых деревьев не бывает — даже если они одной породы и росли рядом в "одном огороде". Поэтому каждый кусок дерева — строго индивидуален и невозможно более-менее точно рассчитать, когда и при какой нагрузке он сломается.
При работе с деревом — надо учесть его породу, место произрастания, направление волокон... Кроме естественных сучков, гнили, повреждения насекомыми и трещин — могучих образоваться при заготовке и транспортировке, уметь не проворонить пороки древесины — один перечь которых мог бы заполнить целую страницу, а то и главу этой книги.
Кроме того, падайте в обморок: в собственно(!) России качественного(!) дерева — нет, от слова "вообще".
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
