Морской закон, рыбья правда

* * *

Торговыесуда часто выходят в море с вечерним приливом, рыбаки — сутренним. Военные корабли, а в особенности мелкие шлюпы, чтодействуют на страх и риск своих капитанов, отправляются, когда бог надушу положит.Ив этом, пожалуй, главное неудобство профессии наемника: никогда незнаешь, когда ждет наем, а значит — получится ли выспаться. Тобыла ночь, безлунная и беззвездная; шел мелкий дождь, мореволновалось, но настоящего шторма, как уверяли маги, не будет. Зура вэтом особого утешения не находила. С другой стороны, дождь или недождь — во время боя все равно вымокнешь.Вэтот раз у нее было задание: охранять магичку. На шлюпе она былаединственной, что лишний раз говорило о дурости этой военнойоперации. Дурным ветром им голову надуло, вот что. К тому же, обычнона такие рейды принято ходить хотя бы двумя-тремя кораблями, а онишли в одиночку.Видно,хотел задешево и втихую пограбить жемчужную ферму морского народа -кто-то разведал ее местоположение и продал секрет, обычное дело. Зураобычно в такие дела старалась не встревать, больно уж сомнительно(хотя и разбогатеть можно быстро). Но в этот раз пролетела: шкипернанимал ее и еще двоих воинов в помощь к кучке солдатни изофициальных войск наместника — обычно дело, ибо ни у кого изэтих бравых лучников не было браслетов. Вот Зура и подумала, что разна корабле армейцы, то вылазка официальная, при поддержке несколькихсудов.Оказалось— ничего подобного, просто командир лучников был в доле.Ноэто бы еще ничего, возьми они хотя бы двоих-троих магов. А так...Оставалось надеяться, что удастся под прикрытием ночи и дождяпроскочить по-тихому, не нарвавшись на патрули морского народа.Волшебницак тому же и выглядела несерьезно. Сущая пигалица лет четырнадцати навид. Короткие светлые волосы, пушистые такие. Кожа смуглая, как убольшинства жителей Роны, сама тощая и маленькая, Зуре едва поподбородок. А гонору столько, будто она из высшей аристократииРонельги: как поднялась на борт, так и простояла со вздернутым носом.Когдакапитан приказал Зуре ее охранять, она посмотрела на Зуру так, словнота кинула на нее живого таракана.-А получше никого прислать не могли? -сказала она. — Много женщина навоюет?Онаговорила поверх головы Зуры, но Зура только ухмыльнулась.-Побольше, чем младенец.Девчонканапряглась, глаза полыхнули обидой.-Бой возраста не разбирает!-Так и что под кимарой3,тоже не разбирает, — пожала Зура плечами. И не удержалась,добавила: — Это обычно уже после боя смотрят. У пленников. Хотелаеще сказать, что морской народ вообще любит насиловать, и не толькодевиц — по крайней мере, она так слышала — но удержалась.У девчонки и так глаза стали, словно парадные блюда, которые красотыради вешают в харчевнях над очагом.Вобщем, они друг другу не понравились, так что рейс, можно сказать,сразу не заладился. А тут еще дождь зарядил. Но Зура, конечно,собиралась выполнять свою работу на совесть и держаться рядом смагичкой, как приклеенная — деньги-то она взяла.Воттолько бой начался неожиданно.Шкиперпрокричал от руля, что до выхода к точке атаки осталось с полчаса -скопившийся на палубе народ по цепочке передал это с кормы на нос, иЗура, стоявшая рядом с волшебницей у передней мачты, услышала тоже.Она знала, конечно, что бой всегда начинается раньше, чем его ждешь,но решила, что уж завязать-то своевольный шнурок на сапоге ей временихватит.Иопустилась на одно колено.Ноне успела она разобраться со своевольной шнуровкой, как кораблькачнуло, да так сильно, что Зуру повалило на бок. Свою подзащитнуюона, конечно, свалила тоже, но это оказалось хорошо, потому что надними пыхнуло жаром, и Зура увидела краем глаза оранжевый отблеск: надголовами прошла стена огня.Кто-тозавопил: обожгло, наверное.Стрелызасвистели прямо над ухом: солдатня, видимо, принялась палить, иладно бы в белый свет, так в черную ночь.-Свет! — рявкнула Зура, садясь ипомогая магичке сесть тоже. И добавила непристойно.Волшебницаругнулась в ответ, но Зура удержала ее за плечо: над головами у нихчто-то пылало, кажется, парус. Из воды продолжали метать огонь,корабль кренился то в одну сторону, то в другую, угрожающе треща. Всчитанные секунды воцарился такой хаос, будто бой не только чтоначался, а продолжался уже пару часов.Аволшебница, идиотка, так и пыталась подняться на ноги.-Тебе обязательно вставать?! Сидя не можешь?Волшебницазакусила губу, прекратила дурить и выдала дрожащим голосом какое-тодлинное заклятье. Почтинемедленно корабль перестало раскачивать, зыбь улеглась; вокругкорабля в воздух взвились огромные круглые капли воды, и каждаясветилась удивительным зеленоватым светом.Потомволшебница сказала еще несколько слов — и воздух вокруг неезакрутился водоворотом. Зура сгоряча подумала, что она напуталачто-то, протянула руку — но поток воздуха отбросил ее, чуть несодрав кожу. Светлые волосы девчонки развивались, но сама она вцентре водоворота чувствовала себя прекрасно..-Мне не нужна нянька! — крикнула она. — Я сама себя сберегу!Стояна мокрой палубе, Зура наблюдала, как вихрь поднял девчонку в воздух,промчал над кораблем, попутно сбив огонь с паруса, — и метнул ксерой ряби океана. Лихо!Слышала она о таком, но думала раньше, что только небесный народумеет перебрасывать себя по воздуху воздушной магией. Ну да девчонка,небось, весит раза в два меньше Зуры — и раз в двадцать меньшелюбого из морского народа. Наверное, ей себя поднять легко.Зуракинулась к корме.Взеленом свете, что излучали водяные капли, вода казаласьстранно-белой, а тела морского народа в ней — пара десятков -очень темными. Известный фокус, Зура и раньше видела, как стихийныемаги вызывали такой колдовской свет. Молодец, паршивка, в одиночкуосилила. Нокак бы не сдулась раньше времени. Стихийные маги черпают свою силупрямо из стихии, да, в этом смысле им истощение прямо над морем негрозит, но перенапрячься еще как могут.Слеваи чуть дальше, позади основной массы морского народа Зура заметиластаю кракенов, которых погоняли двое рыб. Только этого не хватало. Повсему выходило, что их единственному шлюпу не повезло наткнуться набольшой отряд. Два-три стихийных мага, стая кракенов... Вот вами проскочили втихую.Ну,по крайней мере, теперь их видно.Набегу Зура подняла руку с браслетом и толкнула чистой силой в один изтемных силуэтов под водой. Попала. Вражину бросило в сторону, кровь,тоже темная в этом свете, выплеснулась в белую воду. Этого мало, ониживучи...Нотут еще одна стрела вонзилась в тушу — молодец, лучник,достал-таки. Зуравсе-таки добежала до кормы, и ей стала видна ее волшебница -маленькая бестия и не думала тонуть или биться о воду. Она как-то (вполете?!) успела наколдовать себе льдину, на которую и приземлилась.Теперь она читала заклинание, и белая поверхность льда расползаласьот ее ног все шире, сковывая мелкие волны.Зуразнала, что то не простой лед: он мало того что охлаждает воду, такеще и вытягивает растворенный в ней воздух. Вот уже рыба поплылакверху брюхом — к сожалению, пока еще обычная рыба, мелкая, ане та, с которой они сражались.-Что она делает, дурной ветер! -пробормотал какой-то лучник рядом с Зурой. — Зачем корабльбросила!"Затем,что защищать корабль — наше дело, — подумала Зура, -а ее — их бить. Первый раз, что ли?"Новслух говорить ей было некогда, потому что подводные маги ударилиопять — на сей раз ветром.Это,конечно, погано, что ветер подчиняется всем стихийным магам. С однимогнем они бы еще управились. Но оба сразу! Легкийшлюп чуть не повалило на правый борт; Зуру сшибло с ног, и ейпришлось хвататься за что попало. К счастью, шлюп строился с расчетоми на это тоже: высокие борта не дали никому вывалиться.Огненныедуги изогнулись на все небо, которое стремительно затягивали черныетучи.-Стреляйте, мудаки, небо вас разорви! -взвыл то ли шкипер, то ли командир лучников, Зура их не различала.Нокак стрелять, когда палуба уходит из-под ног?Снеба в воду ударили молнии: водные маги ими не повелевают, но могутвызывать вместе с непогодой. Выходит, девчонка пыталась поджарить ихживьем. Похвально,и паршивка молодец, конечно, талантливая, но если бы их было хотя быдвое, вторая могла бы защитить корабль!Корабль,тем временем, кое-как выровнялся, не завалившись, и Зура вскочила наноги — не только она, но и многие другие. Как выяснилось, оченькстати, потому что за борт уцепилось лоснящееся щупальце кракена:зверюга настойчиво и упорно наползала на корабль, плевать она хотелана стрелы. А где один кракен, там и другие, мать его дери.Зуравыхватила топор: этих ее простецкой магией не прошибешь, слишком онаслаба. В кракена полетело сразу несколько стрел, но что они ему -как зубочистки. Тут надо щупальца рубить...Ксчастью, кое-кто из лучников тоже оказался понятливым или простоопытным, похватали топорики. Первого кракена Зура срезала сама,окрасив палубу голубой кровью, с другим ей помогли. В сущности, нетак они и опасны: твари вроде собак, но глупее лошадей, человеку неровня. Главное — не попасть под ядовитые присоски.Даи вообще, стоило поймать ритм, как все стало просто, проще некуда.Щупальца лезли на борт, они их кромсали, вокруг все пылало -обычное дело, можно сказать, своя стихия, прямо как у мага. Ударить,повернуться, жадно глотнуть морской воздух, корабль опять качается,ухватиться за канат, ноги скользят...Вкакой-то момент Зура обнаружила себя вновь на носу, только почему-тобушприт указывал теперь на волшебницу, стоявшую посреди своейогромной магической льдины. Та казалась значительно дальше — толи шкипер сам отвел и повернул корабль, то ли (что вероятнее), ихотнесло этими волнами и ударами, хорошо еще, что не к горизонту.НоЗура заметила и кое-что похуже: на колдовскую льдину выползли кракеныи медленно, с трудом отрывая от льда радужные щупальца (красивыевсе-таки твари!), окружали волшебницу. Срединих она увидела и человеческую фигуру: кто-то из морского народапревратился, должно быть. Она слышала, некоторые это умеют, но самапрежде не видела.-Лодку! — крикнула Зура. — Лодкуспускайте на помощь волшебнице!Никтоее не слышал: те, кто не был занят сражением с кракенами, тушиликорабль, который пылал в нескольких местах. То, что эта лоханка ещедержалась на плаву, говорило, что хотя бы на защитные амулеты капитанне поскупился. Напалубе бесновался хаос: под ноги Зуре укатилась чья-то обрубленнаякисть, еще сжимающая топор.Даи пока бы лодку спустили, пока бы добрались до девчонки...Дальшеона не рассуждала. Просто собрала все свои магические силы, сколькоих ни было, разбежалась и прыгнула с корабля, оттолкнувшись и магией,и просто мышцами....Ичто ей была та волшебница? Паршивка высокомерная, Зура и имени-то еене знала. И она сама Зурино имя спросить не удосужилось. Да икапитану этому Зура тоже ничего не должна была. Одно дело взятьденьги за честную работу и честно выполнять ее; другое дело -когда тебя пытаются надуть.Ноона ни о чем таком в этот момент не думала. Просто кипела яростью.Еемагия швырнула ее на лед и оставила полностью: серьга в ухе сталагорячей, словно раскаленный уголь. Плевать! Еще хватит сил!Теперьвскочить; колдовской лед скользил под подошвами сапог, но, по крайнеймере, ее он не обжигал — ядовит был только для морского народа.Онаразрубила ближайшего кракена чуть не пополам, метнула кинжал вдругого. На льду они двигались медленно, но как же их много!Ахуже всего — человек. То есть маг морского народа вчеловеческой форме. Он подбирался к девчонке-волшебнице, а она уже,кажется, выдыхалась: ее белый вихрь почти улегся, разве волосы толькоерошил, да и молнии с небес не били.И,как на грех, он был очень далеко от Зуры, волшебница как разоказалась между ними.Зуране могла даже ее окликнуть: имени надменная магичка так ей и несказала.-Девчонка! Таобернулась к ней: белое-белое лицо и темные провалы глаз, впавшиещеки и тени на ключицах: плащ она где-то потеряла и стояла на льдутолько в кимаре с широким воротом и в штанах.Потомлед под ногами затрещал, ушел из-под ног и взорвался веером белыхосколков, полосуя кожу. Колдовской свет погас, черная вода ударилабольно.Ветер,утихший было, налетел вновь, вздымая волны; бросило сверху дождем.Иникого, ничего не было видно, только обломки магического льда сияливокруг.

* * *

Рождаясьиз соленой воды чрева, человек выходит в соленую воду океана, теплуюи солнечную, и мать его, хоть терпит неудобства, радуется, чторазрешается от бремени. Так и жизнь его проходит в радостях, играх ипеснях, когда боль и страдания недолговечны, словно облака нанебосклоне.Затоте, кто родились во время шторма, приручили огонь и построили города.

Антуан-путешественник."Книга волны"

* * *

Натретий день после ее появления на острове они снарядили лодку иотплыли в угодья морского народа.Почему-товсе это время стояла хорошая погода. Зура так думала, что это обестороны заключили перемирие и перестали осыпать друг другаподарочками в виде штормов и огненных смерчей. Можно было, конечно,спросить у Лина, но лишний раз давать ему повод покрасоваться своейосведомленностью не хотелось. Откуда он, интересно, вообще всеузнает? С рыбами, наверное, разговаривает...Итак,погода была отличная, почти полный штиль. Но, едва они с магом занялиместа в лодке, как старый, протертый кое-где до полупрозрачностипарус вспух от ветра. Лодка чуть ли не приподнялась над верхушкамиволн и полетела так споро и скоро, как будто ее твердой рукойнаправлял лучший маг Побережья.Ачто, очень может быть, так оно и было. Может быть, Лин не просто такхвастался.Ив самом деле: маг поглядывал на нее с почти мальчишеским блеском вглазах. Гордился. Ну точно ее брат, когда ему удалось первый раззавалить молодого кабанчика...-Невелик фокус, поднять ветер по желанию, -пробормотала Зура. — Кстати, Лин. Ты видел так, чтобы маг,совсем молодой, одновременно делал магический лед, швырялся молниямиот шторма и волны еще усмирял?Линпоглядел на Зуру искоса.-Насколько молодой?Судяпо голосу, он был слегка уязвлен — как будто Зура намекнула,что сам он ни на что, кроме фокусов, не способен — но видустарался не подать.-Лет четырнадцать-пятнадцать.Линприподнял брови.-Катия Марел, ученица Слепого Кина, который,в свою очередь, был учеником Лераи... Она была на том корабле,который утонул той ночью... на котором ты плыла. Шлюп "Цветокпустыни". Мне уже рассказали.Зурасперва отметила, что она так за всю дорогу название этого гребаногошлюпа и не узнала, а потом вытаращилась на Лина. Ее охватилонехорошее подозрение.-Там был какой-то маг из морского народа,который превратился в человека. Кажется, он до девчонки и добрался.Не Антуан, часом?Линвполне искренне изумился.-Нет, что ты. Антуан не маг и не можетпревращаться сам. -Врешь! Я видела, как он вылезал на скалы вчеловеческом облике.-Потому что я наложил на камни моего островазаклятье, которое позволяет ему менять облик по желанию, -терпеливо проговорил Лин. — И еще на одно местечко в скалах вокрестностях Тервириена, о котором тебе знать ни к чему. Но плаваетон всегда только в своем урожденном облике. И никогда не лезет вдраки. Антуан их вообще не любит.Зурапожала плечами. -Ладно, пусть так. Так что с той девчонкой?Линвздохнул.-Погибла, конечно. Майя выловила ее тело наследующий день, Антуан мне рассказал. Морской народ не хоронитмертвецов и не понимает, зачем это нужно, но Майя в курсе нашихобычаев, так что она растворила тело в море, как положено поступать смагами. Лучше бы вернуть семье, но я ее понимаю: транспортироватьпокойника — не самое приятное дело.Странноедело, Зуре ведь и не понравилось девчонка, но все-таки ей сделалосьнеприятно от того, что она не выжила. Будто холодным ветром повеяло.-Марел была очень способная девочка, -продолжал Лин, глядя на свои руки. — по крайней мере, такговорили. Когда-нибудь стала бы высшим магом. К сожалению, хотелавсего и сразу... так случается. Когда ты только-только заключилконтракт со стихией, магия дается очень легко. Но цена оказываетсявыше, чем поначалу думаешь.-И не боишься меня нанимать? -уточнила Зура. — Я ее, между прочим, охраняла, эту Катию Марел.И она погибла. -В бою охранять мага очень сложно, -Лин улыбнулся краем рта, — особенно если маг этомупрепятствует. Но я-то, в отличие от нее, прошу защищать меня откинжала в спину. Точнее, от стилета: их удобнее прятать в рукавах вовремя дипломатических приемов, — помолчав, он добавил: -Вот еще одна причина, по которой эта война длиться не должна: слишкоммного магов на ней гибнет, и высших, и средних, и молодых, и старых...Не говоря уже о том, что рушится равновесие.Зурене сильно-то хотелось вести диалог о разных магических заморочках, носиняя гладь моря не менялась, горизонт не приближался и заняться былорешительно нечем, разве что языком чесать. К тому же Лин говорил надиво интересные вещи. Ей как-то не приходилось общаться со стихийнымимагами вживую, а о таких, чтобы не относились к простым воинам (даеще женщинам!) свысока, и слышать не приходилось. Ее новыйнаниматель, пожалуй, говорил порой снисходительно — но какстарший с младшим, а не как аристократ с плебеем. Зуру этоустраивало: в том, что маг старше, сомневаться не приходилось.-Что это за равновесие, о котором маги всевремя говорят? — уточнила она. — Я думала, это вроде какборьба добра и зла и прочие глупости, чтобы маги во зло силу неиспользовали. Как с этим ветер-то связан?Линхмыкнул.-"Вроде как" — хорошосказано! Именно что вроде как. При чем здесь добро и зло, когда этиматерии так неуловимы, что одно от другого не отличить... Нет,тут все проще. А про "использование силы во зло" -это и впрямь сказочка. Для чародеев младшего возраста...-Так просвети неразумную, сделай милость, -предложила Зура, улыбаясь почти против воли, — таким едкимсарказмом сочился голос мага. — Или это ваш цеховый секрет?Линзасмеялся.-Никаких секретов. А был бы и секрет...— маг пересел с носа на середину лодки, к Зуре. — Простоэто не так-то легко понять. В храмовой школе ты ничего подобного неуслышишь. Смотри. Равновесие — это полоса между морем и небом.Она всегда есть, но достичь его невозможно. -А попроще?Линбросил на нее укоризненный взгляд.-Как раз объясняю. Равновесие — когдавсе идет так, как установлено от века. Когда законы природы ненарушаются и не прерывается цикл возрождения и гибели, в небе и вводе хватает воздуха для дыхания, когда земля рождает достаточно,чтобы прокормить тех, кто живет на ней... Вообще-то, ононарушается постоянно по мелочи, но потом выправляется снова. В самихнарушениях ничего страшного нет. -Так в чем тогда дело?-В том, что люди злоупотребляют этим великимпринципом, даже и без магии. Мы, двуногие, строим дома и пашем землю.Морской народ разводит одних рыб и истребляет других, устраиваеткормушки на мелководье, возводит каменные башни со дна моря,разжигает огонь под водой. Небесный народ... ну, скотоводыцентральной Роны скажут тебе, что воровство овец — это самосебе нарушение законов природы, — Лин улыбнулся, словноприглашая ее разделить с ним шутку. — Но вообще-то когда-то ониподняли землю в облака и оживили камень... Потому нам надо братьна себя ответственность за то, что мы с миром творим. А никто нехочет.-И ты что же — умеешь колдовать так,чтобы это равновесие не рушить?-Иногда умею. Не сейчас, правда. Просто унас нет двух дней добираться до форпоста морского народа своим ходом.-Что, миру осталось считанные дни?-Не всему миру. Но этому его уголку -несколько месяцев.СловаЛина, неожиданно мрачные, как-то не сочетались с его спокойным лицом.-Ты мне не веришь? — проницательноуточнил у нее Лин.Зурапожала плечами.-Я подрядилась помочь. Мне не обязательнотебе верить.Водамирно шелестела вдоль борта, покачивались в синей толще крохотныесиреневые на просвет медузки, и верить не верилось ни в какиекатастрофы.

* * *

Катастрофывообще нередко наступают внезапно.Вту зиму Зуре было одиннадцать... нет, кажется, двенадцать, и ейказалось, что самое худшее уже позади. Брат начал зарабатывать какнаемник, дела шли уже почти неплохо. Правда, осенью его подставили соплатой, а нового найма не находилось (мало кто воюет зимой), и онижили где-то в развалинах на окраине разрушенного войной Алгона,столицы княжества Тои, вместе с нищими, безработными актерами ипрочими бедолагами.Уних был свой угол и достаточно дров. Грязно, конечно, и тесно, совсемне то что в степи, но Зура считала, что ничего. Хотя брат злился.Котприходил к ним каждый день.Онбыл старый, полуседой, с бельмом на глазу и порванным ухом. Зураделилась с ним едой, конечно, но кот тощим не выглядел и съедалподношения без жадности: либо он мастерски ловил мышей, либо кто-тоеще его кормил. Поэтому Зуре нравилось думать, что приходит он к нейне за едой, а за лаской. Кот раскатисто урчал, лежа у нее на коленях,и из уголков его глаз катились слезы.Браткак-то долго смотрел, как Зура гладит его, и сказал:-Тебе уже пора убить живое существо. Этотподойдет.Зуразасмеялась.-Я не шучу, — сказал брат и шагнулвперед, чтобы схватить кота за шкирку.Тотпочуял недоброе, зашипел и забился Зуре за спину.Деньвыдался особенно холодный, солнечный, и из-за спины у брата ярко-яркосветило солнце, а сам он оставался в тени. Его темный силуэт казалсябольше, чем был на самом деле.-Только попробуй! — Зура схватилась занож на поясе. — Он мне доверился, акай! Я не буду его убивать!-Дура, — брат схватил ее за воротник,не обращая внимания на нож, и вздернул на ноги. — Добра же тебехочу. Нельзя ни к кому привязываться.-А ты ко мне не привязан?!ВЗуре стремительно набирало силу непонятное ей самой чувство, сродниобиде. Хотелось зареветь, то ли от досады, то ли еще от чего. Но этобыл недостойный повод для слез, поэтому она крепилась.-Неважно, привязан или нет. Нас двое во всеммире, вот я и забочусь о тебе. А этот кот что? Обуза!-Ты заботишься обо мне, а я буду заботится онем, когда он тут! Он приходит и уходит, тебе-то что?Братсмотрел на нее еще несколько секунд. Лица его по-прежнему Зураразобрать не могла.-Вот что, — сказал он. — Тебенужно знать, что может быть. Никогда не рано это знать. Ласкай своютварь.Иоттолкнул ее.Этобыло странно. Никогда еще брат не вел себя с ней так. Зура хотелапотребовать ответа, но брат правильно сказал — их тут двоепротив всех. А он старше. Наверное, у него на все есть причина.Двадня спустя Зура все еще не забыла об этой стычке, хотя чувствотревоги притупилось. Сперва она боялась, что брат прибьет кота. Нокот был очень осторожен (то ли понимал, что брат его не любит, то липривык беречься от врагов, то ли и то и другое) и сразу, выйдя из ихубежища, нырял в кучи мусора. А потом брат пришел как-то особеннохмурый, но принес много еды и даже вино.Обычноон не велел Зуре пить много, но в этот раз все подливал и подливалей, пока голова не закружилась. Потом взял за руку и повел куда-то.Зура уже была ему ростом по плечо: она быстро росла, у нее все времяболели от этого кости. Обычно она старалась и вести себя каквзрослая. Но тогда ей было приятно, что брат ее держит за руку, будтоона все еще маленькая.Дальшеона помнила плохо. Была какая-то темная комната, мягкая лежанка сподушками и толстый человек, который развязал одежду и начал тыкатьей в лицо своим мужским отростком. Зура не могла понять, чего он отнее хочет, а потом поняла и разозлилась.Онапомнила, что ткань подушки скользила под пальцами, и тогда онаразорвала верхний слой, а внутри оказалась вата, которая налипла налицо. Помнила, что толстяк все время хватал ее за ноги, царапалмясистыми пальцами, и ей было неудобно. Потом долго не сходилисиняки. Но брат учил ее хорошо.Виноне помешало: она давила и давила на подушку, пока толстяк, наконец,не перестал биться. Тогда Зура нашла кинжал в углу комнаты иподумала: отрезать отросток или нет? Запихать ему в рот, может?Идальше пришла в себя уже снаружи, под колкими зимними звездами. Брат,суетясь, отчищал от рвоты ее подбитую мехом зимнюю куртку.-Молодец, акай, — он говорил немногосуетливо, возбужденно, и даже в звездном свете было видно, какие унего раскрасневшиеся щеки. — Молодец! Я же говорил, тебе надо...надо учиться...Толькопозже она нашла название тому чувству, которое душило ее досадой слез— и раньше, с котом, и потом, в этот момент. Предательство.Неотделимоот войны, особенно от войны против всех.Ноглупо на это злиться или таить обиду. Все в человеческой крови. Акровь — это вам не вода.

* * *

Городморского народа поднимался из океана обыкновенной скалой. Ну ладно,не совсем скалой: была в нем определенная симметричность форм, икамень казался глаже, чем если бы его полировали ветры и дожди. Носильного впечатления он не производил. Зура так и сказала Лину.-Кто же заботится о красоте фундамента? -риторически осведомился маг.Иобъяснил, что перед ними даже не фундамент, а вспомогательныепостройки, нужные исключительно для вентиляции.-А где у этого города предместья? -поинтересовалась Зура.-У этого нет, это просто приграничныйфорпост. В больших городах бывают поселения-спутники. Но их мало.Морской народ не строит себе отдельных домов, они ведь постояннопутешествуют. Где же Антуан?Лобастаяголова вынырнула из воды в паре метров от лодки, потом ближе. Громконе то бухнул, не то фыркнул воздух, вырываясь из дыхательногоотверстия. Зура подумала: надо же, тут наверху — рыбы рыбами, апод водой даже строят жилища. Совсем как люди. И тоже зовут себялюдьми.ЛицоЛина помягчело, напряжение морщин ослабло.-Хорошо, — сказал он. — Значит,пограничная стража нас пропустит. Антуан с ними договорился.-Так ты еще не был уверен, пропустят ли? -неприятно удивилась Зура.Могхотя бы предупредить ее, что в любой момент лодку могут поднять наподводные копья!-Я замаскировал лодку, — ответил маг.— Так называемый "водный мираж". Снизу ониразглядеть ее не могли. Но под водой эта магия не сработает.-Мы могли бы сменить обличья, -предложила Зура. — Так же, как ты превращаешь Антуана.Антуантем временем плавал вокруг лодки, время от времени игриво подталкиваяее носом, словно поторапливал. Брызги воды блестели на сизой сверху,синевато-лиловой с боков шкуре.УЛина что-то блеснуло в глазах.-Превратиться-то можно, но мы под водойбудем беспомощны, как дети. И такого же размера.-Ты о чем?-Заметила, как велик Антуан на суше? А онвообще-то размеров небольших. Взрослые мужчины его народа бывают ипотяжелее. И даже женщины... нам с тобой хватит массы изобразитьразве что малолеток.Зурасжала зубы. До сих пор она как-то не задумывалась о том, наскольковелики и сильны представители морского народа. Когда она с нимисражалась, думать было особо некогда. В воде они были смертоносны, ноне из-за размера, а из-за скорости. На суше или выпрыгивая на палубыне казались особенно большими. В длину мало кто из них превосходилчеловека. Но их литые мускулистые тела и впрямь весили немало.Потому-то они никогда и не поднимали себя из воды магией воздуха.-Не беспокойся понапрасну, акай, — Линподмигнул ей, словно мальчишка. — У меня все схвачено.Иперешагнул через борт лодки, легко, как будто там не синяя безднаготова была развернуться под его ногами, а оставалась твердая земля.Выпрямился.Встал. И в самом деле — земля.Зураперегнулась через борт. Мягкие кожаные сандалии мага словно стояли наровном стекле, море даже волнами не шло в этом месте. Под этойстеклянной поверхностью также плыла ленивая сиреневая медуза.-Возьми меня за руку, дочь Зейлар, -сказал Лин, протягивая руку.Охуж этот маг. Не нужна была Зуре его помощь, и уж тем более не бояласьона его волшебства, пусть хоть изнамекается.Онаперекинула ноги через борт и одним пружинистым движением... ушлапод воду по пояс. Ушла бы и дальше, но Лин, охнув, успел схватить ееза ткань кимары на плечах.-Я же сказал — возьми за руку! Этамагия завязана на прикосновение!-Ага, спасибо, что объяснил, -прошипела Зура сквозь зубы.Легкаяморская вода тем временем отхлынула от нее, забирая даже влагу содежды; по коже прошел холодок. Оказалось, что они с Лином, почтиобнявшись, стоят в центре воздушного кокона, а тот медленнопогружается в воду.Линбыл росту скорее среднего, чуть ниже ее (Зуре всегда говорили, чтодля женщины она очень высока), но сейчас они словно парили, воздухдержал их — и лица оказались на одном уровне."Нуточно, лет триста ему, — подумала Зура безрадостно. -Глаза старые".Синиеволны же уже затопляли их, смыкались над головой, и Зура ощутилакороткий приступ то ли паники, то ли головокружения. Она постараласьвыкинуть эту чушь из головы; но, степные ветры их подери, почемуопять вышло так, что она со всеми своими боевыми навыками спасовалаперед чертовым магом-отшельником?-Ну вот, — тихо сказал Лин, выпускаяее из объятий, — теперь можно больше не держаться. Рекомендуюосмотреться: по-моему, здесь очень красиво.Зуразавертела головой.Серебристыйвоздушный кокон, окруживший их вдруг, совсем потонул в океане. Синяямутноватая бездна не показалась Зуре красивой: если задрать голову,бело-желтые пятна света на поверхности воды начинали колыхаться,рождая намек на тошноту. Это при том, что Зуру никогда не тошнило наводе. А еще ей до зуда между ушей не нравилось, что вокруг не былоникаких звуков, если не считать дыхания Лина или шороха его одежды. Серебрянаякапля погрузилась глубже, свет отдалился, и вода вокруг из голубойпревратилась в размытый синий туман. Лин взял Зуру за плечо иосторожно направил, не разворачивая до конца.-Смотри туда, — шепнул он. — Тамсейчас будет хорошо.Подземнаячасть города надвинулась на них из этой мути сперва темным силуэтом,потом, почти внезапно — ярким ковром, искусно сложенноймногоцветной мозаикой. Розовая, желтая, сиреневая стена, во всполохахярко-оранжевых лепестков и золотых соцветий... И вся онашевелилась, выпуская серебристые россыпи мелких и крупных пузырьков,колыхалась... дышала.-Что это? — спросила Зура, пораженная,забыв, что не собиралась ни на что отвлекаться. Она продолжаланаблюдать за морем вокруг, ожидая нападения; но у всякой выучки, увсякого навыка есть предел.-Кораллы, — ответил Лин. -Обычно они в наших широтах не растут или растут не так густо. Но этотзамок подогревается магией огня... Да посмотри сама. Видишь?Онуказал рукой, и тут Зура заметила: то, что она сначала приняла заособенно причудливые растения в этом живом ковре, на деле -языки огня, заточенные в прозрачные сферы. Огонь трепетал ипотрескивал, будто настоящий; к нему со всех сторон тянулись пузырькивоздуха, подпитывая горение.-Так вот она какая, магия огня, -пробормотала Зура, — когда не летит тебе в лицо. Всегда думала,за что создатели дали такую нелепицу морскому народу.Линпоглядел на нее искоса.-А почему небесный народ владеет магиейземли, а такие, как мы, магией воды? Каждому дано то, без чего нельзявыжить, акай. Мы — жители пустынь. Только твоим родичамстепнякам повезло иметь воду близко к поверхности земли, потому вы ине знаете магии. Так и морскому народу не выжить в холодных глубинахбез огня.-А магию воды они не могут, значит? Даженаучиться? Ведь люди-то... ну, такие, как мы... учатсямагии воздуха.-Магии воздуха могут научиться все, еслиесть способности. А насчет морского народа сама подумай. Ты с нимисражалась. Если бы они владели этой магией — разве бы они невыгнали людей с Полуострова?Зураподжала губы, вспоминая против воли. Если бы морской народ еще умелнасылать по своей прихоти шторм или обрушивать цунами на прибрежныегорода, у людей не было бы никаких шансов. Словно в ответ на мысли Зуры, она увидела темные тени, скользящие к ихвоздушной сфере. Повинуясь привычке и выучке, она схватила Лина чутьпониже локтя, отодвигая его себе за спину... Хотя что она моглатут сделать со своей боевой магией — любое неосторожноедвижение разнесло бы воздушную сферу.Темныетени приблизились, закружились вокруг них, показывая то плавники, тороскошные широкие хвосты-лопасти. На мордах у них были закрепленыострые тараны — любимое оружие морского народа в ближнем бою.И, конечно, у каждого на шкуре красовалось клеймо, которое, подплывблизко, они давали хорошую возможность рассмотреть. Слабые боевыемаги, не стихийники — такие же, как Зура. Если бы не под водой,она бы, пожалуй, даже рискнула помериться с ними силами...-Не нужно лишней агрессии, — насталауже очередь Лина брать ее за запястье теплыми пальцами. — Этовсего лишь стражи ворот. Почетный караул, если хочешь.-Ты здесь заказываешь музыку, -пробормотала Зура.Ивсе-таки она изготовилась толкнуть, защитить мага, выпихнуть его наповерхность... хотя бы на это ее последнего выплеска сил должнохватить. Знать бы еще, какая тут глубина.Чтобы там ни говорил Лин, он нанял ее себя защищать, значит, в случаечего вся ответственность на ней.Однаиз рыбин издала долгий низкий звук. К своему удивлению, Зураосознала, что поняла его: стражник спросил, те ли они, о ком егопредупреждали: волшебник с супругой.Линв ответ сказал по-человечески, громко и раздельно:-Да, мы те, о ком говорил Антуан.-Тогда следуйте за мной, — сказалстражник — вернее, издал рыбий визг, который Зура тем не менеевосприняла как нормальные слова. Было от чего голове разорваться!Огромныерыбы скользнули в темный проход в коралловой стене. Серебряный пузырьвоздуха поплыл за ними. Зура крепко ухватила Лина под локоть,прижалась к нему боком и пробормотала на ухо:-Они понимают все, что мы говорим? Почему японимаю их?-Они понимают только то, что я им перевожу,— стесненно ответил Лин. — И ты понимаешь только то, чтоя тебе перевожу. Это магия, а не чудеса. Говори спокойно. Мало кто изподводных способен разбирать нашу речь. Да и нам их учить сложно."Ещебы не сложно, — подумала Зура, — одни визги".Онане стала спрашивать, где сам Лин выучил этот невозможный язык. Онотшельник на острове, чем ему еще заниматься, как не разговаривать срыбами.Линтем временем продолжал.-Не могла бы ты меня отпустить, дочь Зейлар?Я старомодно воспитан, мне неуютно.-Надо же, супруги стесняешься, — норуку Зура выпустила. Хорошо помня собственное отрочество, она никомудаже в шутку не стала бы навязывать прикосновения.Какни странно, Лин чуточку покраснел — насколько можно былоразобрать в этом освещении.-Антуан же сказал, морской народ всегдапутешествует стаями. А в стаях все родичи, по крови или по выбору.Слово, которое он использовал, означает ближайшую пару. Сейчас ты мойпартнер, Зура, нравится тебе это или нет.Зураничего не успела ответить, потому что темный короткий коридорзавершился и они попали во внутреннюю часть крепости. И слова у неекончились.

* * *

Помни,что главнее хода светил по небу — урчание твоего желудка.Потому что никто не знает доподлинно, взойдет ли завтра солнце, а вотчто ты через несколько часов захочешь есть — тут и спрашиватьникого не надо.