Тетрадь 91

— Кушай на здоровье, — рассмеялся Эркин.

Благодаря чаю и печенью наступило недолгое молчание. И нарушил его Андрей.

— Так, за диктант печенье. А за математику что будет?

— А это как сдадим, — улыбнулся Эркин. — Правда, Женя?

— Ну конечно, — ответно улыбнулась Женя.

После ужина немного поиграли в комнате Алисы, и Женя погнала её спать.

— Ну, мам, ну, ещё немножечко. Я с Эриком...

— У Эркина экзамен был, он устал.

— А Андрюха...

— И у меня экзамен был, — смеялся Андрей.

— А раз ты устал, чего ты спать не идёшь?

— А я старше!

Женя прекратила дискуссию решительным:

— А-ли-са!

Алиса со вздохом поплелась в уборную. Эркин оглядел разбросанные повсюду игрушки и стал складывать мозаику.

— Она сама уберёт, Эркин.

Он виновато посмотрел на Женю. Андрей бесшумно и как-то незаметно вышел из комнаты. Эркин закрыл коробку и поставил её на стол. Женя ждала, глядя на него. И он медленно, с натугой выговорил:

— Женя, я... у меня... Не было... этого.

Женя понимающе кивнула.

— Да, да, Эркин, ну конечно.

Вошла Алиса, уже в халате, и сразу запротестовала.

— нет, Эрик, не так. Я их на ночь спать укладываю. Давай покажу.

Вместе они всё собрали и уложили. Алиса сняла халат, натянула пижамку и залезла в постель.

— Молодец, — похвалила её Женя и наклонилась поцеловать. — спи, маленькая.

— Ага, — сонно согласилась Алиса. — А теперь Эрик.

Эркин коснулся сжатыми губами её щёчки.

— Спи, маленькая.

Алиса удовлетворённо закрыла глаза. Женя обняла Эркина за плечи, и они так постояли над спящей Алисой.

На кухне уже всё было готово для "разговорной" чашки, и Андрей, сидя за накрытым столом, читал газету.

Как и говорил Андрей, в среду все пришли смотреть результаты.

Эркин протолкался к списку их класса. Нашёл себя и Андрея. Пять? И у Андрея пять! Здорово. А у Артёма? Четыре. А у Тима? Пять?! Ну-у... Он уже спокойно перечитал список их класса. Двоек нет, у двоих тройки. Ну, они бы ещё больше списывали. Живут вместе и вот устроились. Один делает русский, другой математику и списывают потом. Думают: всех перехитрили. А посадили по одному, и всё, с пеклись. А пятёрки ещё у кого? Трофимов? Ну, так он и раньше учился. И... и всё? Всё. У остальных четвёрки.

Он выбрался из толпы и перевёл дыхание. И потом сразу столкнулся с Тимом.

— Видел?

— Ага, — небрежно ответил Тим. — А ты?

— Так же, — с чуть заметной насмешкой ответил Эркин.

Они уже шли к выходу, когда их окликнули.

— Мужики, вы из "В"?

— Ну да, — обернулся Эркин.

Тим настороженно кивнул.

В принципе они их знали, эти двое из "А", остальные из "Б".

— Такое дело, мужики, — начал высокий рыжеволосый парень из "А". — Всё равно как выпускной у нас, отметить надо. Вы как? Присоединяетесь или свой делать будете?

— Выпускной — это что? — спокойно спросил Эркин.

— Ты что? — удивлённо посмотрел на него рыжий. — Совсем тёмный?

— С этим потом разберёмся, — по-прежнему спокойно ответил Эркин, поймав краем глаза кивок Тима. — А я про выпускной спрашиваю.

К ним подошли ещё из их класса и из других. И в общем разговоре выяснилось, что выпускной навроде вечеринки, а чтобы не помешали, и чтоб от души... и чтоб чужие не примазывались... за город умотать... как на маёвке, что ль? ...а что, дело... самовар там прихватить... это сколько самоваров надо? ...а нас сколько... в складчину... само собой... бабы напекут... баб не надо... это кто как хочет... ты ещё пискуна своего прихвати... ага, пелёнки с подгузниками ему менять... ладно, не по делу заводитесь... учителей позвать... а как же, всех позовём... автобус тогда нужен... ну, голова!... кто может, мужики?

— Я попробую, — сказал Тим и, видя, что все ждут объяснений, продолжил: — Я на автокомбинате работаю. Шофёром. Попробую договориться.

— Замётано, — кивнул рыжий. — Большой автобус проси, знаешь...

— Знаю, — усмехнулся Тим и твёрдо, исключая дальнейшие расспросы, повторил: — Попробую.

Решили в субботу, пока будут ждать бумаг об окончании, сказали же, что сразу и выдадут, вот тогда и договориться: кто, чего и как, и стали расходиться.

Тим ушёл в магазин, а Эркина уже у дома нагнал Андрей.

— Подождать не мог?

— А откуда я знал, когда ты будешь? — ответил Эркин вопросом и улыбнулся. — Про выпускной слышал?

— Шумели там. Тим, что ли, автобус ведёт?

— А кто ж ещё. Он же шофёр.

— Шофёр он классный, — кивнул Андрей.

Они поднялись по лестнице в уже наполненный голосами и хлопаньем дверей коридор.

Жени ещё не было. Алиса отправились гулять, а Эркин с Андреем стали готовить обед. Женя оставила им целую инструкцию, но сверяться с ней почти не пришлось.

— Выпускной — это хорошо, — Андрей критически оглядел кастрюлю с супом. — Не маловато будет?

— Всегда же хватало. Ты чего так мелко режешь?

— Чтоб прожарилась. Я с корочкой люблю.

— Как ты режешь, так одна корочка и будет.

Работали они дружно, и к приходу Жени всё было готово.

И уже за обедом рассказали об отметках и об идее выпускного.

— Конечно, идите, — Женя подлила Андрею супа. — Эркин, а тебе?

— Нет, спасибо, Женя.

— Хорошо. Алиса, не чавкай. Я что-нибудь спеку.

— Завтра решим, кто чего и как, — Андрей локтем отпихнул Эркина и встал, собирая посуду.

Алиса засмеялась и полезла из-за стола.

— Я тоже хочу.

— Дорасти сначала до посуды, — осадил её Андрей.

А Женя утешила:

— Капусту достань.

— Ага-ага, — радостно закивала Алиса, ныряя в подоконный шкафчик.

Жареная картошка приятно хрустела на зубах.

— Во! — торжествовал Андрей. — Я же говорил. Картошка с корочкой должна быть.

После обеда Алиса опять убежала на улицу, заявив:

— А я до Эрика выспалась.

Но Женя особо и не спорила. Все дети теперь гуляли допоздна, ну, пока не домой не загонят. Ночи совсем короткие, даже штор теперь в спальне не задёргивали, ложились и вставали на свету. Занятый учёбой, Эркин даже не соображал: нравится ему этот или нет. И сегодня, наскоро убрав в кухне, они с Андреем сели за учебники.

— Ты уже весь задачник перерешал.

Эркин вздохнул.

— Примеры-то я решу, а вот задачу...

— Решишь, — махнул рукой Андрей. — Так что...

— А ты историю в который раз читаешь? — ехидно спросил Эркин.

— Мало ли что...

— И у меня... мало ли что, — упрямо ответил Эркин.

Их спор прекратила Женя, попросив сходить за Алисой. Поздно уже. Эркин сразу же отложил учебник и встал. Помедлив с секунду, сел на диване Андрей.

— Давай-ка я с тобой, братик. Мозги проветрю.

— Правильно, — кивнула Женя. — Прогуляйтесь заодно.

— Слушаюсь, мэм, — молодецки гаркнул Андрей.

На улице было ещё совсем светло, из окон и с лоджий звали детей. Зина вела Катю за руку, выговаривая Диму.

— Это что ж, я за тобой бегать должна, вот скажу отцу...

Алиса, увидев Эркина и Андрея, сама подбежала к ним.

— Ну, отк, ну, ещё немножечко, — и тут же, сообразив, зачастила: — А я с вами, вот, погуляю.

— Ладно, — рассмеялся Андрей. — Давай, что ли, пройдёмся.

— Ма-ам! — радостно завопила Алиса, задрав голову к стоящей на кухонной лоджии Жене. — Мама, мы погуляем ещё, да? Все вместе! Спускайся к нам!

Эркин и Андрей замахали ей, и Женя, смеясь, кивнула и крикнула:

— Я сейчас.

В самом деле, такая хорошая погода, отчего ж не прогуляться перед сном. Женя торопливо сбросила халатик, натянула купленное уже здесь платье с короткими рукавами-фонариками, быстро переобулась и, захлопнув дверь, побежала вниз, зажав в кулачке ключи.

Они все вместе пошли вдоль оврага, дурачились, играли в салочки, и Алиса так набегалась, что обратно Эркин нёс её на руках, да так и заснула, положив голову ему на плечо. И хотя солнце уже ушло за горизонт, небо оставалось светло-синим, и было тихо особой, не слыханной ими раньше тишиной.

— Вот это? — шёпот ом спросил Андрей, — это и есть белые ночи?

Эркин осторожно, чтобы не потревожить Алису, пожал плечами, а Женя вздохнула.

— Наверное, Андрюша. Но как же хорошо.

— Да, — убеждённо сказал Эркин. — Лучше не бывает.

Экзамен по математике оказался совсем лёгким. Эркин даже не ожидал. Примеры он сразу отщёлкал, как нечего делать, а задачи — все три — были несложными, одна, правда, на четыре действия, но все слова в условии понятны, так что он сдал свой листок первым. Андрей даже головы не поднял, сосредоточенно пересчитывая задачу на черновике, но Тим бросил внимательный быстрый взгляд и снова уткнулся в свой листок.

Тим уже тоже всё решил, но ещё не переписал в чистовик. В голове вертелось одно, неожиданное и ненужное, но обдававшее липким противным страхом. Да, он понимает: рано или поздно это должно было случиться, но... но почему именно сегодня, именно с ним... Чёрт... ведь Мороз знает, кто он, трепанёт, просто так, даже не желая подставить, а тогда... тогда одно из двух. Или убьют его, или убьёт он. И сядет в тюрьму. Если его успеют арестовать. Этот чёртов поганец пойдёт мстить, а с перегоревшим спальником уже куда тяжелее справиться, а за поганцем пойдёт малец, тоже ведь спальник, чёрт, тут такая цепочка потянется... Тим сердито тряхнул головой, перечитал черновик и стал переписывать. Но помимо воли перед глазами поверх рядов и столбиков цифр сегодняшнее...

...Он закончил машину, и тут оказалось, что нет нужного масла. Случалось такое и раньше, и подобной мелочёвкой всегда одалживались в соседнем цеху или бригаде, не связываясь с заявками и походами на склад к кладовщику. Вот он сам и пошёл в третий цех. И сразу увидел его, младшего Мороза, Андрея. Парень подметал двор. Он ещё подумал, что передерживают парня на метле, руки же на месте и голова варит. Андрей был, как все, без рубашки в голубой майке. И он сначала удивился, какой тот белокожий, потом разглядел шрамы и рубцы, будто после серьёзной ломки, хотя кто же и зачем будет ломать белого, а потом увидел синюю татуировку над левым запястьем и понял. И кто, и где, и зачем. Лагерник. Живой лагерник?! Откуда?! Как?! Их же всех... Да, он сумел удержать лицо, пройти мимо и даже кивнуть в ответ на весёлое: "Привет!". Но... но...

...Но что же ему делать? Теперь, и с этим, что?

Тим переписал и перечитал работу, вложил черновик и встал из-за стола.

— Вот и молодец, — улыбнулась ему Галина Сергеевна.

Одобрительно кивнул Мирон Трофимович, улыбнулся Громовой камень. Тим ответил им всем улыбкой и вышел.

Коридор был пуст и гулок. Тим достал сигареты, но курить не стал. Так, спокойно. Кем бы ни был лагерник, но его он не узнал. Хорошо, что жарко и он не носит свою кожанку, по ней могли и опознать. Надо же, какая парочка подобралась... брасткая. Спальник с лагерником. Поговорить, что ли, с Эркином, попросить, чтоб молчал. Хотя... не сказал раньше, так, может, и не скажет, может, и обойдётся.

Не спеша он вышел на залитое солнцем крыльцо и сразу увидел Эркина. Тот сидел на боковой каменной ограде и читал. По-прежнему неспешно Тим подошёл и, помедлив, сел рядом.

— Написал? — спросил, не отрываясь от книги, Эркин.

— Угу, — Тим вертел в пальцах незажжённую сигарету. — Несложные задачи.

— Да, бывало и хуже.

— Бывало, — согласился Тим. — Что читаешь?

— историю.

Эркин всё же оторвался от книги и внимательно посмотрел на Тима.

— Слушай, ты... ты своего... — Тим перешёл на английский. — Вы с ним когда... встретились?

Эркин улыбнулся, но глаза у него стали настороженными.

— Прошлой весной, — ответил он тоже по-английски. — Ну, и что?

— После заварухи, значит, — Тим натужно улыбнулся, чувствуя, что улыбка не получается. — Повезло вам.

— Ещё как, — кивнул Эркин. — Мы везучие.

— Да.

Тим не знал, как спросить. А если Эркин не знает, что Андрей — лагерник? Хотя... должен знать, но если они встретились весной... не ходили же они до весны один в лагерной робе, а другой в паласной форме, надо думать, первым делом одежду сменили. И если... если они оба не знают, то ему-то в это лезть совсем незачем. И он медлил. А Эркин, напряжённо щуря глаза, ждал.

Выручили их Андрей, Трофимов и Артём, шумно вывалившиеся на крыльцо.

— Уф, хорошо-то как!

— Свалили!

— А вы чего здесь всухую сидите? — Олег подмигнул. — Пивка бы ща, а?

— Успеем, — решил за всех Андрей. — Давайте выпускной обговорим.

Эркин встал и отдал учебник Андрею.

— Портфель у тебя? Убери. А чего решать?

— Тим, как с автобусом? — спросил Трофимов.

Тим заставил себя забыть о незаконченном разговоре и встал.

— Будет автобус. Большой на шестьдесят мест и с багажником.

— Это для самоваров? — подошёл к ним веснушчатый парень и "Б". — А за рулём кто?

— Я и буду, — Тим улыбнулся вполне свободно. — Где собираемся и куда едем?

— Сейчас остальные подойдут, обговорим.

С шумом, уже не по одному, а толпами из дверей вваливались на крыльцо сдавшие. Споры, смех, незлая ругань на двух языках. В общем, всё решалось быстро, кроме одного: куда ехать? Все не местные, окрестности знают плохо. С этим решили погодить до субботы. Расспросят знакомых, приятелей и уже тогда... Место-то нужно и чтоб повеселиться от души, и чтоб не шуганул никто, и чтоб автобус проехал.

Разошлись шумно и весело. А что, всего один экзамен остался. Свалим и гульнём!

— Гульнём, чтоб не загорелось! — балагурил по-ковбойски Андрей.

— А чего ж нет? — поддержал его тоже по-английски Эркин. — Чтоб не хуже Бифпита было.

— Зачем хуже? — преувеличенно возмутился Андрей. — Чтоб лучше!

Тим, шагая рядом, молча слушал их шутливую перепалку. Знают или нет? Если нет... Его молчания они будто не замечали, но Тим понимал, что Эркина он уже насторожил, и когда братья останутся вдвоём... да, он против двоих. Он же не хотел, но лагерник — это совсем другое, спальник — ведь тот же раб, а лагерник — беляк, хоть и потерял расу, но всё равно... чужой. Но Эркин с ним на брата записался, так что... как ни крути... может, зря он затеял это? Обошлось бы, как и раньше обходилось... нет, не зря. Не хочет он под дулом жить.

У подъезда они разошлись, как обычно, попрощавшись кивками.

С чего вдруг Тим завёл разговор об Андрее, Эркин не понял и сразу как-то забыл об этом: не до этого, ни до чего ему сейчас. Математику-то он свалил, а вот устные...

Как всегда, они рассказали Жене об экзамене, поужинали и хотели опять засесть за учебники, но Женя решительно запротестовала:

— Нет, вы устали, и вам всё равно сейчас ничего в голову не полезет, идите прогуляйтесь и спать.

— Ну, Женя... — начал Андрей.

— Я что, экзаменов не сдавала?! — перебила его Женя. — Побольше твоего! Так что, слушайся и не спорь.

— Слушаюсь, мэм, — склонился перед ней в шутливом полупоклоне Андрей. — Пошли, братик.

— И я с вами! — загорелась Алиса.

Но её не пустили.

— Нет, пусть и от тебя отдохнут. Ты лучше мне помоги.

Разумеется, спорить с Женей Эркин и не собирался. Да и в самом деле, отчего не пройтись, голову проветрить.