| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
А вот второй конверт и пакет побольше заставляли нешуточно задуматься. На них так же аккуратно было начертано — 'Особой государственной важности! Никому не передавать, ставить в известность и не вскрывать! Только лично в руки Члену Политбюро ЦК КПСС, Первому секретарю Ленинградского обкома КПСС товарищу Романову Григорию Васильевичу!' От кого, уже не упоминалось. М-да, дела?
Правда, могло быть и так, что какие-то обычные просители решили обратиться со своими вполне заурядными просьбами к важному поклоннику, считай, что необычному человеку, 'небожителю', таким странным образом? Такой вариант никак нельзя было исключать. Только сильно смущала надпись — 'Особой государственной важности!' и прочие слова. С такими вещами было опасно шутить.
Что же, действительно, следовало передать конверт и пакет лично в руки тому, кому предписано. Тем более, никто и не видел их. Конечно, гримёрша даже держала в руках сам большой пакет. Но такое являлось вполне привычным и особых подозрений вызвать не могло. Разве что, могли пойти слухи, что какой-то молодой грузин что-то подарил известной певице. В принципе, в порядке вещей. Ничего странного. Зато, что внутри, кроме ней пока никто не видел.
Теперь уже возрос интерес к адресованным лично к актрисе конверту и пакету. Они отчего-то были заклеены полоской изоленты. Оригинальный, однако, способ придумал молодой человек. Наверное, можно изучить их содержимое? А что, ведь они адресованы именно ей?
Начало письма, можно сказать, являлось вполне стандартным. Юноша грузин писал:
'Уважаемая Людмила Николаевна! Заранее прошу извинить меня и ни к чему не удивляться. Мне очень нравится Ваше творчество. Но как-то Вы жаловались, что Вам не хватает песен. Поэтому, пожалуйста, примите небольшой подарок, жаль, что такой несовершенный, от меня.
А вещи, адресованные известному Вам лицу, пожалуйста, никому не показывайте, сами не вскрывайте и немедленно передайте ему лично в руки. Заранее остаюсь благодарным Вам. Дато Туташхиа'.
Дальше уже шли просто строки стихотворений, точнее, песен, с аккордами гитары и нотами к пианино. Надо же, действительно, подарок и необычный. Их было пять, лиричных и, возможно, вполне подходящих ей песен, с простыми названиями — 'Полевые цветы', 'Я не могу иначе', 'Любовь и разлука', 'Белый танец', 'Городок'.
Слова первой же песни, можно сказать, пояснили всё — 'Не дари мне цветов покупных, собери мне цветов полевых, чтобы верила я, чтобы чувствовал ты — это наши цветы, только наши цветы...'. Надо же, и букет цветов ведь был подобран со смыслом. Может, именно таким оригинальным образом молодой человек изъяснялся в любви? Зная характер кавказцев, следовало ожидать дальнейшего продолжения. И зачем тогда пакет первому лицу славного Ленинграда? Небось, там опять ихние просьбы помочь кому-нибудь и чем-нибудь? Мальчик же просто передал пакет, и только? М-да, но всё равно надо было ставить в известность Григория Васильевича.
А вот в пакете, адресованном ей, оказалась катушка к магнитофону. Всё становилось ещё интереснее. К сожалению, прослушать её прямо сейчас не имелось возможности. Да и устала она. Вот связаться с другим адресатом было необходимо, и как можно скорее.
К счастью, телефон стоял поблизости от гримёрной. И нужный актрисе человек, оказывается, после концерта заглянул вполне к себе на работу. Её тут же соединили с главным человеком города:
— Людмила Николаевна, слушаю Вас!
— Григорий Васильевич! Извините, пожалуйста, тут на концерте мне передали необычные вещи. В букете цветов, врученном мне каким-то молодым грузином, обнаружился бумажный пакет. А внутри оказались два письма — мне и Вам, и, опять же, пакеты — тоже мне и Вам. Я вскрыла свои и обнаружила в письме стихи, точнее, слова песен, а в пакете — катушка к магнитофону, возможно, как раз с этими песнями. А на письме и пакете для Вас указано, что они непонятно какой 'Особой государственной важности' и предназначены для передачи лично Вам в руки.
— Даже так? Странно, странно! — одно время в телефонной трубке слышалось только дыхание собеседника. — Хорошо, раз так, что скоро мой помощник подъедет в театр и заберет их у Вас. Ждите, пожалуйста.
После некоторого последующего и короткого объяснения главный человек города отключился. Актрисе осталось только ждать и подготовиться как к приёму гостя, так и отправке домой.
Через некоторое время в гримерной действительно объявились помощник важного поклонника и ещё другой молчаливый молодой мужчина, явно сотрудник органов, скорее всего, телохранитель первого секретаря обкома. После краткого диалога, первый сразу занялся исследованием как писем и пакетов, так и странного букета с полевыми цветами посередине.
— М-да, действительно, так и написано. Что же, Григорий Васильевич точно удивится. Надо же, нашли способ передачи. Так, Людмила Николаевна, извините, пожалуйста, но мы пока забираем всё. Поверьте, после и письмо, и катушка, если на ней не обнаружится ничего серьёзного и секретного, будут Вам обязательно возвращены. А пока, пожалуйста, никому ни слова. Если уж кто и поинтересуется, скажете, что ничего интересного, так, просто очередное любовное письмо от слишком ярого поклонника. Поэтому Вы просто выбросили пакет в мусор.
Так закончился обычный концерт. И напоминанием о странном происшествии стал только с виду обычный букет роз, но с самыми настоящими полевыми цветами внутри. Правда, была ещё песня, слова которой ей понравились сразу же и запомнились больше всего. Хотя, их там, таких прелестных песенок, было несколько...
Оставалось только надеяться, что скоро все пять песен, если стоящие, займут своё законное место в репертуаре певицы. Конечно, если вернут? Их, действительно, ей так не хватало...
* * *
Глава 26.
Необычное и невероятное?
(Ещё одному человеку становится известно многое...)
Важный мужчина уже даже жалел, что открыл переданный ему помощником конверт и, главное, осмотрел пакет. Хорошее настроение, оставшееся после концерта хорошенькой певицы, поклонником которой он считался, как после ураганного ветра, сдуло неизвестно куда, и без остатка.
Так на самом деле как бы и произошло. Кроме первого письма со словами песен, и второе, и третье, а потом и стандартная общая школьная тетрадка в линейку, так, страниц под сто, кстати, полностью заполненная, были похлеще любого ураганного ветра. Правда, всё описанное там выглядело полным абсурдом — ведь откуда могло быть отдельному человеку известно будущее? Но — приходилось читать и, мало того, от злости и даже ярости сами по себе сжимались в сильнейшей схватке кулаки...
Все три письма, включая адресованное любимой певице, отчего-то были начертаны хорошим чертёжным шрифтом. А вот общая тетрадь была заполнена просто ровным, можно сказать, классическим школьным почерком. Непонятно, то ли писал взрослый человек, то ли какой-то юнец?
В письме к певице действительно оказались слова пяти песен, притом, неплохих, с аккордами к гитаре и нотами, явно для пианино. Тут же на домашнем магнитофоне была прослушана и катушка. Там тоже были записаны эти песни, но только кусками — так, что-то с первого куплета, припев, и пела их какая-то девочка. Голос у неё был хороший, трогательный, немного смахивающий на голос любимой певицы.
Вот же растут где-то таланты! Надо бы их только найти и дать дорогу! Важный человек тут же у себя в памяти сделал пометку о помощи этой девчонке. Пусть у страны Советов ещё одним талантливым человеком, пока только делающим свои первые шаги, будет больше!
Правда, имелась и гитарная музыка, и для всех пяти песен. Стал понятен замысел автора — оставаясь инкогнито, действительно, сделать знатный подарок артистке. Если обработать все песни как надо, то вполне можно было получить неплохие вещи, как раз подходящего ей стиля. Хотя, возможно, именно таким образом автор решил оставить след, чтобы потом его можно было найти?
Но всё стало ужасно понятно после прочтения письма, адресованного лично ему, важному партийному деятелю страны Советов.
Прежде всего, в глаза бросалась начертанная на обычном тетрадном листе в линейку, коротенькая записка, где, вероятно, мифический грузин непонятно отчего просил защиты от произвола властей в одной южной союзной республике для себя и своей семьи:
'Уважаемый Григорий Васильевич. В ближайшее время к Вам обратится человек с юга, с нашей славной Грузии. У нас в республике творятся непонятные дела. Всё, что там происходит, описать в этой записке невозможно и опасно. Со своей стороны, я тоже опасаюсь за свою жизнь и безопасность членов моей семьи — жены и детей. Поэтому он всё расскажет лично и передаст нужные материалы.
С уважением 'Дато Туташхиа'.
Похоже, записка была просто приложена для отвода глаз?
Далее же неизвестный автор, никак не называя себя, живописал в письме, и притом, на четырёх страницах в линейку, биографию важного человека в ближайший десяток с лишним лет, притом, отчего-то начиная с нынешних времён. Хотя, зачем ему прошлое, раз этот, похоже, тот же странный 'Дато Туташхиа', рассказывал про возможное ближайшее будущее, подчёркивая, что этот вариант, может быть, уже и не сбудется, или сбудется, но не в полном объёме. А может, всё останется и прежним?
Нет уж, прежнего будущего, описанного в письме, лично важному человеку никак не хотелось. Возможно, он будет всеми своими силами и доступными средствами стремиться изменить его?
Так, до лета 1983 года он, возможно, будет работать на своём месте. Тут же в письме шло перечисление некоторых его дел и прочих событий, связанных с ним — про многочисленное строительство в городе, про травлю 'деятелей культуры', про 'царскую' свадьбу дочери и, удивительно, как бы и роман с любимой певицей, и некоторые слухи, возникшие на этой почве. Потом переезд в Москву, отчего-то даже по инициативе товарища Андропова Юрия Владимировича и назначение его секретарём ЦК, курировавшим сразу вместе некоторые правоохранительные органы, оборонную промышленность и машиностроение. А потом, летом 1985 года — как отрезало. Оказывается, стараниями Михаила Сергеевича Горбачёва его просто отправят на пенсию. И всё — ещё полный сил мужчина будет вести затворническую жизнь пенсионера, когда в стране будут происходить невероятные и страшные события. Правда, дата смерти была не указана. Да и известные автору необычного послания события, похоже, заканчивались чуть ранее этого прискорбного события...
Описывалось в этом письме, правда, только попутно, важные вехи истории, как то про смерть товарищей Брежнева, Андропова, Черненко и некоторых других политических деятелей, но только в связи с ним. Кроме того, кратко упоминались про катастрофы, как авария на Чернобыльской АЭС, землетрясение в Армении и некоторые другие, рассказывался про ход возможной войны в Афганистане.
Значит, поэтому в военных ведомствах царила нервозность в вопросах по этой дикой южной азиатской стране. Если бы довести до них ещё и эту информацию, то скольких ошибок можно было бы избежать.
Несколько абзацев были посвящены предателям Родины и прочим преступникам. Да, эту информацию опредёленно стоило проверить. Отчего-то важный человек сразу же принял их на веру. Письмо было вполне серьёзным. В нём сообщалось о многом таком, что даже и человеку его ранга было неизвестно.
Отдельно рассказывалось о товарищах Андропове, о его непонятной роли в политических процессах в стране. Правда, ныне он уже как бы и повышен, но в то же время и лишен доступа к КГБ, что значительно снижало его роль в стране. Хотя, как оказалось, у товарища Андропова везде имелись свои люди. А тут описывалось про конкретные дела товарища Андропова, в том числе, и о некоторых прошлых. Понятно, что после широкой или даже частичной огласки этого письма на будущем Юрия Владимировича можно было ставить жирный крест.
Но больше всего от неведомого 'Дато Туташхиа' досталось товарищу Горбачёву и некоторым его соратникам. Удивительно было читать об их неблагоприятном влиянии на всевозможные процессы в СССР и даже возможном предательстве. Хотя, только что на днях, и отчего-то нежданно, Михаил Сергеевич был отправлен послом в Монголию. Это вызвало толки самого разного характера, но никто конкретно не понимал истинных причин. А вот письмо открывало на многое глаза.
Так, и что же будет далее? Значит, во многом виноват именно этот слабохарактерный и льстивый человек, так подло принявший участие и в его судьбе? Действительно, тут уж злость накипает сама по себе...
Отчего-то письмо заканчивалось описаниями событий до середины 1991 года. И всё — дальше была уже полнейшая неясность. Жаль, жаль...
Хотя, отчего письмо было написано именно ему? Значит, неизвестный предсказатель будущего решил сделать ставку на него? Может, и на других тоже? Это следовало проверить. Ведь, судя по описанному в письме, никаких серьёзных грешков за ним не числилось.
Другое письмо, обнаруженное уже в пакете, было адресовано лично товарищу Леониду Ильичу Брежневу. Там даже имелась грозная надпись, что открывать можно только ему. Конечно, действительно, пока открывать письмо не стоило. Правда, имелся отдельный листок, вероятно, вырванный из простой школьной тетради в линейку, где опять же чертёжным шрифтом описывалось примерное содержание пока не открытого послания. Она было примерно таким же, как и другое, адресованное лично ему, просто применительно к фигуре нынешнего Генерального Секретаря, и с более подробным описанием некоторых событий, связанных конкретно с товарищем Брежневым. Неизвестный автор предупреждал, что точно такое же письмо уже отправлено по почте в адрес Леонида Ильича. И оставалось на совести читателя записки — уведомить главного человека страны о получении другой корреспонденции, почти такого же содержания, само собой, вручить после этого письмо, предназначенное ему, или подождать развития событий, или даже не сделать этого.
И тут же вспомнилась история с многочисленными письмами неизвестного доброжелателя в адрес редакций многих советских газет и журналов. Григорию Васильевичу, как члену Политбюро, уже пришлось ознакомиться с содержанием этих писем. Честно говоря, удивительно было читать такие строки творения как бы и неизвестного школьника Витьки Парамонова. Правда, было известно и о наличии второго, отправленного в адрес лично Леонида Ильича, но никто, кроме разве что товарища Черненко, не знал о его содержании.
С тех пор, наверху творилось чёрт знает что такое. Если честно, там как бы и шла очередная подковёрная борьба за свои тёплые места. Просто она на время усилилась. Но теперь становилось понятным, что результаты многих схваток там являлись вполне определяющими и для судьбы страны.
А всё лишь странные подметные письма. Хотя, поговаривали, что, как ни странно, товарищ Брежнев принял на веру содержание этих творений 'злого школьника' и предпринял некоторые действия. Может, давно надо было энергичнее наводить порядок в стране?
Прежде всего, эти действия затронули торговлю и некоторые другие сферы в Москве и на окраинах Советского Союза, особенно национальных. Аресты причастных к нарушениям социалистической законности людей шли один за другим. КГБ и милицией был затронут и Ленинград, но не так сильно, как в других местах.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
