Другой, (рабочее название) Общий файл.

Проснулся я, как и в прошлый раз, от того что солнечный лучик светил мне прямо в глаза, сквозь маленькое, зарешеченное окошко. Однако на этот раз, рядом со своей кроватью, я обнаружил девушку, сидящую на табурете.

Спросонья я не мог сообразить, что все же происходит, сон это или реальность. Поскольку одета моя сиделка была в странный наряд, выполненный из какой-то грубой ткани, с натянутым поверх корсетом. Решив, что это, все же, еще сон спрятался от неугомонного светила под одеяло. Услышав, в пол уха, как поднялась девушка, а потом, судя по всему, вышла за дверь. Поворочавшись немного, попытался вспомнить предшествующие события. А вспомнив, немного обалдел и окончательно проснулся. Хотя правильнее сказать, что сон мне отшибло напрочь, особенно после того как высунув голову из под одеяла убедился в том, что нахожусь все в той же комнатушке, которая мне вспоминалась как часть какого-то кошмара. Окончательно, в реальности происходящего, меня убедил знакомый голос, принадлежавший экстрасенсу со светящимися руками.

— Доброго дня Лерон, — произнес голос, а секунду спустя в поле моего зрения появился и его владелец. — Как самочувствие? — Поинтересовался он, усаживаясь на табурет.

Этот вопрос заставил меня прислушаться к своему организму. Ощущение были до крайности странные, наряду с тяжелым дыханием присутствовало ощущение тяжести и слабости, а также какого-то непонятного неудобства, примерно такое же, как если надеть костюм размера на три меньше.

— В целом неплохо, — ответил я. Что вызвало у моего собеседника некоторое удивление. Хотя, думаю, я удивился не меньше, услышав вместо, привычного мне, СВОЕГО голоса какой-то писклявый. И судя по всему, удивление отпечаталось и на выражении моего лица, ибо мой собеседник, почесав голову под феской, произнес. — Чему вы так удивились, друг мой?

Памятуя о том, что я, скорее всего, нахожусь в психушке, и видимо не в лучшем состоянии, я решил начать издалека.

— Где я? — первым делом поинтересовался я.

— В моем доме, — удивленно ответил "псих".

Такой ответ меня насторожил. — Это что же получается, он считает психушку своим домом? — Подумал я. — Если так, то кто же тогда санитары? Повара что ли?

— Неужели не помнишь, как тебя привез отец? — Ага, значит, батя знает, что я здесь, уже легче.

— Хотя ты тогда был совсем плох, можешь и не помнить, — добавил он. Чем вызвал у меня желание поинтересоваться кто ОН.

— Я плохо помню то, что было несколько дней назад, — согласился я.

— Несколько дней? — Удивился старичок. — Ты у меня уже больше пяти декад.

— Декад? — удивился я и, похоже, произнес это вслух, поскольку собеседник согласно кивнул.

Мысли в голове забегали как тараканы. — Пять декад? Пятьдесят дней. Почему декад? Почему не недель или месяцев. Пятьдесят дней без сознания? Кома? В слух же произнес единственное вразумительное из того что мне удалось выловить в клубке копошащихся мыслей. — Я ничего не помню, — выдавил я.

— Не помнишь? — "Экстрасенс" снова почесал под феской. — Занятно. Хотя вполне объяснимо, — через минуту размышлений добавил он. Болезнь, которую тебе довелось перенести, крайне опасна и практически неизлечима, а точнее неизлечима вовсе. И ты являешься, пожалуй, единственным выжившим. Проклятие духа это самое страшное, что может получить простой смертный.

— Проклятье? — Перебил его я. — Какое еще проклятье? — В голове же творилось просто невообразимое. — Что этот псих несет? Какое еще проклятье? И вообще, где нормальные врачи, медсестры. Да я даже санитару, сейчас, рад был бы.

— Невероятно, — продолжал мой новый знакомый, — неужели ты и этого не помнишь?

— Чего не помню? — Начинал злиться я.

— Как это случилось, как...

— Я не помню, как это случилось. Я не помню, что я, вообще, здесь делаю. Да, я не помню кто ВЫ!

— Тише, друг мой. Не нужно так кричать. Возможно это последствия болезни, — задумчиво произнес он, — но мне нужно это обдумать. А пока я вас немного осмотрю, вы попытайтесь вспомнить все что сможете. — Последние слова он произнес с заискивающей улыбкой.

Будучи не в состоянии спорить, занятый вылавливанием своих же мыслей, я согласно кивнул. А новый знакомый, придвинув поближе табурет, протянул надо мной руки, и они засветились зеленоватым светом.

— Что-о-о? Что это? — снова озвучил я свои мысли.

— Магия, друг мой. Неужели вы и этого не помните? — с улыбкой поинтересовался он. — Невероятно, — продолжал этот "маг", — пациент напрочь потерял память, не помнит таких элементарных вещей?! Это обязательно нужно записать. — Разговаривая сам с собой, он продолжал водить надо мной руками источавшими свет и казалось от них идет не только свечение, но и какая-то неизвестная мне энергия. По телу разливалось тепло и легкие покалывания, они расслабляли мышцы, вызывая чувства схожие с хорошим массажем. Истома, наполнявшая мое тело, стала клонить в сон и не в силах бороться с собой я снова уснул.

На этот раз я был разбужен настойчивыми, но не сильными, толчками в плечо.

— Хватит спать. Думаю, тебе стоит перекусить, а потом ответишь на мои вопросы. А пока, я оставлю тебя, ненадолго, но скоро вернусь, — добавил он, к чему-то прислушавшись.

Усевшись, с помощью собеседника, на край постели, я обнаружил странный придаток организма, в виде непомерно большого пуза. Такое бывает у дядечек — любителей пивка, да и то, обычно на четвертом десятке лет. — Это где же я так умудрился разжиреть? — Задал я себе резонный вопрос. Не найдя ответа на который, пребывая в состоянии полного обалдения я уставился на свои руки. Они, почему-то, были меньше и гораздо толще, чем раньше. Толстые сардельки-пальцы росли из округлой ладони и совершенно отказывались меня слушаться. Даже не так, они вели себя как не родные, словно на мою руку было напялено несколько перчаток и это затрудняло движения.

Находясь в состоянии замешательства от увиденного, я даже не заметил, как вышел "маг".

Из ступора меня вывел хлопок и резкий порыв ветра, обдавший могильным холодом и запахом тлена. Оторвав глаза от созерцания своих верхних конечностей, я осмотрелся в поисках его источника. И чуть было не заорал благим матом, когда обнаружил, стоявшую у стены с окошком, долговязую фигуру, походящую на мумию.

— Тихо, — шикнул посетитель. — Слава создателю я не опоздал. — Добавил он, подойдя ближе. И после секундного раздумья уселся рядом.

Я же уставился на него как баран на новые ворота. Нет, на мумию он походил мало, скорее, на Кощея бессмертного или ни какого-нибудь иссушенного некроманта, коих частенько изображают в кино. Одетый в черную тунику до колен, подпоясанную широким поясом того же цвета, с плащом за плечами он напомнил мне общепринятое изображение смерти. Только косы не хватало. Лицо же иссушенной мумии, с глубокими провалами красных глаз, только добавляло антуража и без того неординарной персоне.

— Слушай и не перебивай, — начал Кощей. — Я дам тебе основные знания об этом мире, — с этими словами он прикоснулся своими костлявыми пальцами к моей голове. Это прикосновение вызвало резкую головную боль, которая прошла, как только он убрал руку. — Теперь немного защиты, — прикосновение к груди отозвалось болью в каждой косточке моего тела. — Руны, — коротко ответил он на мой немой вопрос. — Это потом... Сам разберешься. — А сейчас будет больно.

Не успев осмыслить, что он имеет ввиду под словом больно, ведь и перед этим было мало приятно, как мое тело словно погрузили в кипяток и его же залили в вены. Действительно, прошлые его измывательства показались всего лишь не приятными, по сравнению с ЭТИМ. Я застонал.

— Терпи,— подбодрил меня пришелец. — Уже все, — мне действительно полегчало.

— Я наделил тебя СИЛОЙ, — заявил он. — Теперь о главном. Скоро, очень скоро, начнется война и твоя задача ее предотвратить. Для этого ты получил все, что необходимо. Когда ты станешь мужем, обрати свой взгляд на это, — мне на колени лег медальон овальной формы, — а пока спрячь его и НИКОМУ не показывай. Он приведет тебя к тому, что может стать необходимым. Там же ты найдешь ответы на большинство своих вопросов. А пока помни — ты не сошел с ума и это реальность, а не сон. Не дай себя убить! Больше я не смогу к тебе прийти ОНИ уже нашли меня. И главное — ПРОСТИ.

Поднявшись он отошел к стене и повернулся, намереваясь мне еще что-то сказать, но не успел, вспыхнув синим пламенем, в прямом смысле слова, а секунду спустя исчез, не оставив даже горстки пепла.

Инферно. Глодиум.

— Что случилось? — Воскликнул архангел, когда перед ним появился, смахивающий с себя пепел, Люцифер.

— Они разрушили печать, — ответил он. — И закрыли врата.

— Ты успел? — С надеждой спросил, в миг осунувшийся, Гавриил.

— Я да, а вот Михаэль, похоже, нет. — Ответил демон, усаживаясь в дымчатый шезлонг.

— А как твой Мет?

— Я дал ему все что мог, — коротко отрезал властелин тьмы, ясно дав понять, что дальнейший разговор на эту тему ему не интересен.

А я продолжал, как очумелый сидеть, сжимая в кулаке полученный медальон.

Не знаю, сколько бы еще просидел в прострации, если бы не девушка принесшая обед.

— Кушайте, — сказала она и, поставив на табурет тарелку и небольшой глиняный кувшин, удалилась.

Я был в полной растерянности. А в голове билась одна настойчивая мысль — Не может быть...

Перебирая варианты того что не может быть я совершенно неожиданно для себя ощутил голод. И хотя запах и вид принесенной каши мне совершенно не внушали доверия, я принялся за еду. На вкус она напоминала гречневую, хотя и походила, с виду, на арнаутку, которой я вдоволь натоптался за время службы.

В кувшинчике оказалось молоко, которое, к счастью, смогло разбавить пресность каши.

Поглощение обеда у меня заняло не больше трех минут, то ли его было мало моему новому организму, то ли я просто был неимоверно голоден.

Закончив с едой, я стал чувствовать себя немного лучше и решил, что главное это то, что я жив, а с остальным будем разбираться по мере поступления проблем. Подбодрив себя таким образом, принялся рассматривать медальон, врученный мне Кощеем.

Я конечно не специалист по драгоценным металлам, но у меня сложилось впечатление, что выполнен он из серебра. Размерами примерно три на два сантиметра с мелким узором по окантовке и какими-то символами по центру с обеих сторон. Осмотрев подарок, я решил прислушаться к совету своего недавнего посетителя и спрятать его. Учитывая, что из одежды на мне была только длинная рубаха, без карманов, не нашел ничего лучше чем надеть медальон на шею и тут же об этом пожалел. Как только металл коснулся груди, я почувствовал жжение, а мгновенье спустя яркая вспышка света ослепила меня и медальон исчез, оставив на коже ожог по форме повторяющий его очертания.

Чертыхнувшись, принялся, озираясь вокруг, искать, куда же он задевался, решив, что медальон просто упал с шеи. Ну не привык я чтобы вещи ни с того ни с сего исчезали бесследно. Для того чтобы проверить, не "закатился" ли он под гору моего пуза, даже встал на дрожащие ноги и потряс рубаху, которая, оказывается, доставала до колен. После чего стал с удвоенной скоростью крутить башкой во все стороны, пытаясь обнаружить интересующий предмет.

Вот за этим занятием меня и застали мой "отец", "мать" и "доктор".

— Что это с ним? — неуверенно спросил "папа".

— Э-э-э, — выдал врачеватель.

— Клопы. — Сообщил я с грустной миной на лице, продолжая оглядываться.

— А-а-а, — глубокомысленно и с явным облегчением сообщил "доктор".

— Сынок. — Встрепенулась маленькая, округлая женщина, о которой, минутой ранее, "мои" воспоминания сообщили, что это "моя" мать.

— Так вот в кого мой донор таким уродился, — хмыкнул про себя я.

Тем временем, оттолкнув в сторону значительно превосходящего габаритами мужа, "мама" бросилась ко мне. И едва не сбив меня с ног, заключила в объятья, принявшись расцеловывать мои пухлые щеки.

— Живой, живой, — твердила она. — Ты мой родной, я так счастлива, — на глазах у нее блестели слезы, тонкими ручейками стекая по округлым щекам.

— Кора, хватит уже. — Поглядывая на "доктора", произнес отец. — Ты так его задушишь, чего доброго.

Немного успокоившись, мать, ослабила свои объятья, позволив мне плюхнуться на кровать. И тут же села рядом, обняв за плечи и прижав мою голову к груди.

— Вот и замечательно, — нарушил возникшую, ненадолго, тишину голос Ас Пилата. Только непонятно было обращается он к кому-то или это просто мысли вслух.

— Когда мы сможем его забрать? — Спросил отец.

— Да хоть сейчас. Только помните, что ему нужно пару декад отдохнут. Я дам вам несколько настоек, будете давать их строго по предписанию. После них необходимо хорошо питаться, так что проследите, чтобы ваш мальчик хорошо кушал.

— Да, конечно. Он и раньше не страдал отсутствием аппетита. — Хмыкнул отец, поглядывая на нашу парочку.

— Ас Пилат, Лерон будет принимать все, что вы скажете, а кормить, если понадобиться, мы его насильно будем. — Лицо женщины немного просветлело и уголки губ, при этих словах, даже слегка поднялись вверх, пытаясь растянуться в улыбку.

— Вот и замечательно, — подытожил маг. — Тогда я принесу его одежду. — С этими словами он вышел из моей "опочивальни", оставив наедине с "родителями"

— Как ты себя чувствуешь? — Спросила "мама", слегка отстранив мою голову от своей внушительной груди. Чем дала мне возможность спокойно вдохнуть. Решив, что играть роль больного сына не чем не хуже чем изображать из себя сумасшедшего я ответил. — Нормально, только слабость сильная.

— Ничего, — успокаивающе произнесла она, запустив пальцы в мои длинные, нечесаные волосы. — Ас Пилат говорит, что это скоро пройдет.

— А как пройдет, сразу вернешься к работе, — "обрадовал" отец. — А то пришлось нанимать соседскую Серну, чтобы разносила заказы.

— Ну, что ты сразу, — возмутилась мать. — Дите еще на ноги не стало, а ты про свою работу. Дай ему хоть сил набраться.

— Ничего. Пусть морально готовится. И помни, разлеживаться больше чем нужно, чтобы сил набраться я тебе не дам. — Это уже мне.

Тут наша "семейная идиллия" была прервана вошедшим доктором.

— Вот вещи. Надеюсь, сам одеться сможешь? — Спросил он, передавая мне сверток с одеждой. И показывая пример остальным вышел за дверь.

— Может тебе помочь? — Заботливо спросила мать. На что получила категорическое, — Нет. — От отца. — Не маленький уже, сам справится, — добавил он. И взяв мать под руку, вывел ее из комнаты.

Оставшись наедине с поставленной задачей, я развернул сверток. Одежда представляла собой кожаные бриджи, рубаху, пояс и, в дополнение ко всему, помесь сапог и мокасин, затягивающаяся на щиколотке с помощью шнура.

С трудом облачившись в свой "костюм", я на подкашивающихся ногах, буквально на одной силе воли, подошел к двери и открыл ее. За ней, перешептываясь, меня ждали родственники. Мать с недовольным видом высказывала что-то отцу, а тот в свою очередь изображал из себя истукана, совершенно не обращая внимания на ее шипение.