| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
* * *
Пришлось "постучаться" живыми тракторами в ворота промышленных предприятий!
Сперва изрядно посомневавшись, а затем распробовав — заводы и фабрики, шахты и рудники, лемпрохозы и лесопилки — очень активно приобретали этот трактор для своих собственных транспортных нужд. Почти на любом предприятии всегда найдётся подходящее топливо для до изумления неприхотливого "Мужика": отработанное масло, топочный мазут, нефтяные остатки и отходы... На лесопильных заводах было до хрена и, даже — больше чем до хрена креозота, которым пропитывают шпалы. Кто-то попробовал — я сам не догадался и, оказывается:
"Мужик", отлично пыхтит и на креозоте!
Еще больше креозота оказалось на Донбассе — где он и производился из каменноугольного дёгтя. Поэтому, детище "Акционерного Общества Российского Среднего Машиностроения" (АО "Россредмаш") — пришлось шахтёрам, металлургам и коксо-химикам, как нельзя впору. Как в оригинальном виде — так и в "железнодорожном" варианте, для транспортирования вагонеток узкоколейных железнодорожных путей. Взамен, АО "Россредмаш" и "Красный рассвет" получали по бартеру тот самый креозот: первый в качестве топлива, второй — в качестве сырья для производства фенола, из которого наши химики производили очень полезные вещества вроде пластмасс и лекарств.
Ну, про сотрудничество с "чОткими донецкими пацанчиками" мы с вами ещё поговорим...
Кроме того, креозот (как и скипидар) в России получают в виде побочного продукта при пиролизе древесины на бесчисленных дёгтекурнях — практически в любой деревушке, близ которой имеется лес. Дёготь — испокон веков одна из важнейших предметов традиционного российского экспорта.
Но особенно много наших тракторов ушло в Баку и Северный Кавказ — где эксплуатация их довольно прожорливых калоризаторных двигателей, не сдерживалась недостатком или ценой нефти и нефтепродуктов.
* * *
Помните, классический выбор между "ездой" и "шашечками"?
Детищу хлопцев из Кичкаса достались "шашечки": 19 октября 1923 года, уже смертельно больной Ленин — выкроил время и осмотрел подаренный ему "Запорожец", который тут же наградили Почетным дипломом I-й степени, а его создателей — "I-й государственной премией".
Увы, но я на этот праздник жизни опоздал...
Одновременно, той же осенью 1923 года, ещё один экземпляр "Запорожца" представили на первой Всеперсидской сельскохозяйственной выставке в Тегеране — где он произвёл фурор подобный новому пришествию Пророка Магомета и, был награждён сразу несколькими золотыми медалями от щедрот самого падишаха. Тут же, по горячим следам, через Наркомат внешней торговли — было подписано несколько межправительственных контрактов о поставках этих тракторов и, казалось бы — советская промышленность получила так необходимые ей иностранные заказы, а Советское государство — не менее нужную валюту для розжига Мировой революции...
Ой, извиняюсь!
Для индустриализации страны.
Но, не тут-то было.
Хотя русский мужик просил, а государственный муж требовал: "ДАЙ!!!", ленинградский ремейк "Фордзона" — оставался излишне сложным, дорогим и требовательным к обслуживанию, а полукустарная вундерваффля от гарных запорожских хлопцев — смехотворно малочисленной. На 1924-25 годы, программа завода в Токмаке — куда было перенесено производство "Запорожцев" — предусматривала выпуск всего лишь трёх сотен тракторов.
Это разве серьёзно?
В результате — "возить" пришлось всё-таки "Мужику"!
Уже летом 1924 года, Внешторг обратил на нас внимание и, наш "Мужик" — как белый лебедь, поплыл нескончаемой чередой в Персию. Кремлёвские правители, вдруг с удивлением заметили — что торговать тракторами гораздо выгоднее, чем зерном и дали Дыренкову "зелёный свет".
Уже в 1925 году их экспорт в эту страну стал почти вровень с внутренним потреблением. Тамошним земледельцам же наш трактор так понравился, что тамошние же купцы через азербайджанских гопников и контрабандистов — даже наладили их угон с бакинских нефтепромыслов и перегон через границу.
Так что, детище выксунских тракторастроителей — стало доминировать на рынке аж сразу двух стран мира!
Хотя и, "Фордзонов" и "Запорожцев" в новой — в "альтернативной" истории, было выпущено в количествах сравнимых с "реальной" историей.
Если имеется потребитель и "толкач", то почему бы и нет?
* * *
А что же военные?
Мототелеги "УАЗ-404-А1-МПВ" (первой модернизации, из пластифицированной древесины, военного образца) худо-бедно, но покупали благодаря моему "супер-интенданту" — Осипу Фёдоровичу Всеволодову из Отдела снабжения РККА и РККФ и, его "волосатой лапе".
И чем дальше, тем больше!
Но серийный "Мужик", заявленный как артиллерийский тягач руководством ГАУ был отвергнут — как не отвечающий нужным техническим характеристикам в мирное время.
Здесь, они конечно не правы... Вся дивизионная артиллерия и даже часть корпусной, этому трактору вполне по зубам.
Но...
Над каждым столом начальника создаваемой мной промышленной империи висел плакат:
1) Клиент всегда прав!
2) Если клиент неправ — смотри пункт Љ1.
Тогда в "ОПТБ-007" (с самым минимальным участием меня, моего четырёх-ядерного компьютера и программ автоматического проектирования) был разработан и изготовлен в двух экземплярах — колёсный полноприводный "Мужик-44ВД" и гусеничный "Мужик-44Г" — оба с двухцилиндровым калоризаторным двигателем мощностью в сорок четыре "лошади".
После нескольких доработок, пройдя сперва — заводские, войсковые, а затем государственные испытания он был осенью 1925 года принят на вооружение РККА в качестве тягача для артсистем массой до шести тонн.
Однако, в АО "Россредмаш" не было свободных производственных площадей — занятых производством обычного "Мужика" и, после удачной бартерной сделки, чертежи и прочая документация была передана на "Харьковский тракторный завод". Здесь этот тягач пошёл в серийное производство под брендом "Коммунар".
"Реальный" же, харьковский гусеничный трактор-тягач "Коммунар" — в серию не пошёл, так как уступал "альтернативному" по главному критерию — "цена-эффективность" и был выпущен всего в нескольих экземплярах.
Правда, харьковчане переманили к себе немало специалистов с АО "Россредмаш", на что Дыренков постоянно жаловался Шниперсону. На что, я в его обличии отвечал:
— Значит Вы, Николай Иванович — не смогли создать надлежащих условий для своих людей, отчего они от Вас бегают!
— Сравнили тоже, Давид Львович... Харьков, всё же — столица, хотя и всего навсего Украины. Ачто такое Выкса? Дыра!
Кулаком по столу:
— ВРЁШЬ!!! Выкса — столица "Акционерного Общества Российского Среднего Машиностроения", товарищ Председатель Совета директоров! И Вам следует всерьёз заняться её благоустойством — прежде чем Вами займётся ОГПУ!
Справедливости ради сказать, я ему через архитектурно-строительный отдел "ОПТБ-007" подкинул генеральный план преобразования и рекострукции Приокского края, коим Дыренков и немедленно занялся со всей присущей ему энергией.
Сотрудничество с столично-украинским "Харьковским тракторным заводом", позволило мне выйти на "донецких" — от коих моя "подпольная империя" стала по бартеру получать металл, уголь и креозот для химии.
* * *
К осени 1924 года, наконец-то более-менее стабильно — ломаясь не чаще пары раз в месяц, заработала установка по первичной переработке доменного шлака из отвалов Ульяновского чугунолитейного завода. Выделяемый из него в первую очередь так называемый — "корольковый" чугун, переливался в вагранке в стандартные слитки и как ферросплав поставлялся в "Акционерное Общество Российского Среднего Машиностроения" (АО "Россредмаш") — для производства наиболее ответственных частей трактора "Мужик", а также использовался на месте — для нужд "УАЗа", опытно-экспериментального цеха "ОПТБ-007" или артелей кооператива "Красный рассвет".
Получаемый из того же источника высококачественный цемент бодяжился с обычным и использовался в строительстве, или складировался на будущее...
Фосфаты (соли фосфорной кислоты — в основном калия и кальция), мной предполагается использовать для производства минеральных удобрений (фосфат аммония или "Амофос") и огнестойких антипиреновых составов для пропитки шпал — из которых изготавливаются быстросборные "ульяновские" домики нашего с Ксавером "совместного предприятия" АО "Жилстрой".
По "Пятилетнему плану развития Ульяновска" — основные "движняки" начнутся в 1926 году. Пока всего лишь удалось договориться с производителями жидких моющих средств — об использовании фосфатов как компонента мыла для умягчения воды. Закинул "удочку" в Наркомат путей сообщения, все морские-речные пароходства и вообще — разослал рекламные листки всюду, где используются паровые котлы: добавка фосфатов в котловую воду — способствует уменьшению образования накипи на внутренних стенках котлов и, тем самым — увеличению межремонтного пробега.
Однако, пока "воз и ныне там"!
Так что, работаем "на склад" и практически себе в убыток.
А что тогда говорить об основных составляющих ульяновского доменного шлака — об двуокиси титана, оксиде циркония и карбидах этих металлов? Не говоря уже про не так давно открытый датскими учёными элемент "гафний".
На склад, на склад — и только на склад!
Если бы не получал исправно финансово-денежные средства от Ксавера — я бы, несмотря на все свои "рояли" и "послезнания" — уже давно бы летел как фанера над Парижем и, как журавель — улетающий умирать на Юг, курлыкал что-нибудь печальное.
Осознавая сей факт и своё — просто фантастическое везение, я бывало — по несколько раз на день говорил:
— Это я удачно в тот раз к нему "зашёл": полторы недели страха — и всё небо в алмазах!
* * *
Профессор Чижевский Дмитрий Павлович со своей группой "младших научных сотрудников" — штат которой постепенно, но неуклонно увеличивался, "сосал" с меня финансовые средства — аки "чёрная дыра" средних размеров межгаллактическую звёздную пыль.
Созданная им в одном из старых цехов Ульяновского чугунолитейного завода "Лаборатория металлургической химии" — постоянно перестраивалась, расширялась, пополнялась приобретаемыми мной по его заявке оборудованием и приборами...
По степени оснащённости, уверен, это была — современнейшая лаборатория в Советской России!
Да и большинству западных лабораторий подобного профиля — она могла бы дать пару очков форы. Однако требуемого мной, хотя бы по самому минимуму — чистого диоксида титана (рутила), я от Чижевского очень долго не мог дождаться...
Я конечно понимаю всю сложность поставленной перед сотрудниками лаборатории и её руководителем задачи, но нет-нет, да и вопрошал как Гай Юлий Цезарь — сенатора Люция Сергия Каталину:
— Доколе, о профессор, Вы будете испытывать долготерпение наше?!
Вроде бы старался вопрошать шутливо, но что-то видать было в моём голосе или взгляде такое, что заставляло Дмитрия Павловича нервничать:
— Если бы Вы разрешили работать над сульфатной технологией очистки диоксида...
Кулаком по столу:
— НЕ РАЗРЕШУ!!!
— Вы,— обижается, — невежественный дилетант.
— Вы — зашторенный догматик!
Вот и поговорили, что называется.
Осенью 1924 года мы нервничали уже оба и, как-то после очередной поездки в Нижний Новгород — я как бы между делом обронил в разговоре:
— Чисто случайно довелось оказаться в вашем доме, профессор и, знаете: ваша комната — откуда я Вас подобрал, кажись — скоро должна освободиться...
Затем, подмигнул:
— Я там шепнул кому след и её покамест попридержат. Специально для Вас.
Дмитрий Павлович взбледнел лицом как мраморный статуй и, не прошло и недели — как он подошёл ко мне с колбочкой наполненном каким-то порошком идеально-белого цвета.
— Кокс или герыч? — рассматривая на свет, прикалываюсь я.
Тот, не приняв моей шутки:
— Что заказывали — то и получили! Это двуокись титана (TiO2) чистотой близкой к 98-ти процентов. Чище — просто невозможно, уверяю Вас.
Пытливо заглядываю в глаза:
— Хлорный метод?
— Да. Тот, что Вы в тетрадочке какой-то показывали.
Этот "рояль" был в студенческом конспекте сына, а не на компе.
Оценивающе взвесив в руке, прищурив глаз вопрошаю:
— Не маловато ли будет за целых... Сколько мы с Вами уже знакомы, профессор?
Дмитрий Павлович, чуть ли не книксен мне сделал:
— Чем богаты — тем и рады, Серафим Фёдорович! Большего количества в день, в наших лабораторных условиях получить нереально.
— "В день"? — с паршивой овцы хоть шерсти клок, — хорошо, пусть будет по столько в день... И в ночь! Обеспечьте круглосуточный режим работы лаборатории — народу у вас в группе хватает.
Это у меня будет, если "на глазок" — примерно по килограмму-полтора этого "волшебного" порошка в сутки. Ну, что ж — пойдёт для почину!
— А, что нужно для того, профессор, чтобы производить чистую двуокись титана тоннами?
Пожимает плечами:
— Думаю, сперва надо спроектировать и изготовить опытно-промышленную установку — чтоб выделять где-то по тонне-две этого вещества в сутки, затем...
— ...Затем — промышленную установку, — прерываю нетерпеливо, — так, что для этого надо?
Тот, достаёт листочек с очередным списочком и протягивает мне. Бегло ознакомившись, я поддерживая рукой выпадающую челюсть, произношу лишь...:
— ОГО!!!
...Прежде чем надолго онеметь.
По ходу, этот яйцеголовый решил — что я трахаю дочь самого Ротшильда, или даже того самого. Рад бы на благо Отечеству — да там и без меня "трахальщиков" хватает, в очереди стоят.
Не подпустят!
Интеллигентный, но по натуре слегка мстительный Чижевский, не преминул утешить:
— Серафим Фёдорович! Это всего лишь по предварительным — самым скромным моим прикидкам. Даже с учётом того, что "промышленную установку" — Вам разработают и спроектируют инженеры вашего "ОПТБ-007", чей рабский труд...
И тут я завёлся и оторвался на нём за всё наше время знакомства:
— Я Вас умоляю, Дмитрий Павлович — только давайте без политики и особливо без морали! Что-то Вас ни капли не смущает, что Вы — родились, выросли и выучились в Санкт-Петербурге — городе, построенном рабами на болоте и своих собственных костях!
— Да, я не...
— Не перебивать! Я тоже строю свой город — по своему разумению, как могу и, с кем придётся! Если не нравится: сами попробуйте это проделать — со свободными, высоко— одухотворёнными личностями, а я на это посмотрю со стороны и вдоволь нахохочусь!
— Ладно, ладно... Что Вы завелись, прямо как... Пётр Первый!
Сравнение польстило и, как ни странно — я в момент успокоился:
— Так, так, так... Так говорите — главное нужны деньги?
— Они самые, Серафим Фёдорович, они самые...
А свободных финансовых средств у меня на тот момент не было — по крайней мере в требуемом количестве.
К слову сказать, профессор был несколько неправ: вольнонаёмных специвлистов в "ОПТБ-007" — уже как бы не больше, чем зэков.
* * *
Вся первая половина 1925 года, прошла для нас с партнёром под знаком "золотого тельца": стали поступать первые барыши от АО "Жилстрой", а после аферы с гособлигациями — мне стало казаться, что я поймал за бороду самого Господа Бога!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
