Чудеса на виражах

Очередной заказ повез в тот комплекс, где жил мудила Донован. Отнес, получил что-то на чай, спускался вниз и столкнулся с ним почти нос в нос. Шайн пялился на новые светильники по углам, а Донован снова трендел по комму. На этот раз все всех узнали, скотина даже усмехнулась насмешливо. Шайн покосился на оставшуюся в служебной части охрану и шепотом пожелал издохнуть.

Вечером зато зарылся в сеть, копая все, что можно на этого звездюка. Снимки, факты, форумы, отчленяя визги от дела. И то ли Донован и на реалити-шоу в сауне был в гриме, то ли и правда ниче так. Шайн распечатал себе один снимок, точно обработанный, но Донован там был моложе и это... очередное умное слово, переводилось как "жертвеннее". Жертв насилия Шайн порой разыгрывал и представлял, о чем речь. Реальные жертвы, которых он навидался и в зеркале, не имели отношения к этому. Реальное — оно не возбуждает, оно грязное и больное, в крови и дерьме, а вот когда так смотрят, хочется нагнуть и выебать. И ведь Донован знает это, ему не противно выглядеть так?

Папка компромата росла, Шайн перебирал и задумывался, что ему со всем этим делать? Шантажировать нечем до идиотизма. Все слухи, официальные и не очень, были Донованом, если не опровергнуты, то пережиты. Может, как Шайном съемки — чисто не дохнуть же, но по времени точно пережиты. Любовники и любовницы все для передачек типа про свиданки, что в реальности — никому неизвестно. Шайн полагал, глухо в реальности, а то всплыло бы. Снимался везде подряд, от рекламы до союзного видео, разрабатывал одежные коллекции, это модно у звездунов. Правда, не шорты-самостяжки шил, а получил заказ на эскизы и пошив формы от почтовой службы Аргиса. Оттуда родом, может, доказать кому что хотел? Шайн подумал, захотел ли он бы что-то доказывать землякам и сплюнул. На стол, у себя в комнате, пришлось вытирать. Срать он хотел на земляков, пусть все повесятся.

Он уже собрался закрывать и выкидывать архив, когда наткнулся на капсы из не очень старого, но непопулярного видео. Всего четыре серии, Донован играл в одной. С капсов на Шайна смотрела та самая блондинка, на которую он удовлетворялся в ванной. Шайн рыгнул от неожиданности, протер глаза и открыл рядом другой снимок, Потом запустил спец-програмку. Бля, точно не баба, Дрикс опять оказался прав. Это надо, кстати, как-то менять, вечно правым нельзя быть. Но эта роскошная женщина — Донован?! Да там и за милю видать, что мужик, несмотря на модельную походочку от бедра!

Уй-й-й, ма-ать! Шайн отправил в "корзину" всю папку сразу и стер с концами. Теперь не узнает никто, что Шайн Родригес опустился до дрочки на Джесса Донована. И вечером в душе предпочел подсудные фантазии, чтобы наверняка перебило. Но потом, домывая голову, смахнул капли с высокомерного накрашенного лица и погладил снимок там, где щека. Джесс не Джесс, а с блондинкой его слишком много связывает, отказываться вот так.

Следующий заезд в "Лучи Альдебарана" прошел мирно, еще один — тоже. И Шайн махнул концом, купил обед и поехал. Вечером попозже. Конечно, рабочий день у Донована ненормированный, но рано утром Шайн сам спал. Охрана сидела другая, его не узнала. Записи не смотрят, что ли? Сразу не пустили, позвонили наверх. Донован был дома, увидел Шайна, тихонько рассмеялся и дал отмашку пустить. Шайн, пока ехал в лифте, охреневал, чего это со звездуном?

Донован встретил его у раскрытой двери в квартиру, но зайти не позволил. Протянул карточку и поманил пальцем, чтобы Шайн отдал коробку. Шайн проверил номинал, запрятал карту поглубже, но коробку придержал:

— Чего надо?

— Мне? Есть хочу, а тут ты. Спасибо огромное, — и не думал делать вид, что не издевается. Шайн прицелился заказом, но Донован успел выхватить и поставить куда-то за дверь.— Больше тебя не задерживаю. Завтра придешь?

— Пошел нахуй! — взорвался Шайн. — Блядь подзаборная!

Донован выразительно оглянулся на квартиру за спиной, и Шайн сразу вспомнил эти "посылки". И плевать! Как захотел, так и назвал. Но в домашнем свитерке с треугольным вырезом Донован выглядел очень похожим на себя с того снимка. Узкое лицо и охренительно красивые глаза.

— Ресницы красишь? — вырвалось у Шайна.

Донован расхохотался.

— Это к слову о твоем... определении? Парень, давай ты скажешь, зачем меня преследуешь, и я не стану сообщать Патрулю, договорились?

— А тебе-то с этого что? Сканда-ала не хочешь? — Шайн похабно улыбнулся.

— Не хочу, — кивнул Донован. — Будешь просить денег за молчание?

— Да пошел ты... — обиделся Шайн. — Я дрочу на тебя второй год, а ты...

Охреневший Донован выглядел лет на пять моложе и в три раза, Шайн вспомнил, виктимнее! Вот бы его таким вместо блондинки... Шайн воровато оглянулся и шагнул вперед, и выражение лица Донована тут же стало, как у того древнего полководца.

— Дрочить ты можешь хоть на собачек, это прав тебе не дает.

— Не дашь, значит? — Шайн состроил такую морду, какой у Дрикса плюшки выманивал, но на скулах звездуна только желваки заиграли. Сейчас вмажет и скажет, что так было. А кого поддержит охрана?

— Убирайся, — почти нежно посоветовал Донован и захлопнул дверь.

Шайн потерся на месте, попрыгал даже, дернул плечом, сунул руки в карманы и пошел прочь. Не очень-то и хотелось. Это так, вдруг, к случаю, Шайн не за еблей к нему бегал. А жаль. Поиметь вот такое вот, что нос дерет, считая его отбросами, было бы прикольно. Хвастаться можно перед пацанами.

Дрикс, как узнал, схватился за морду и яйца одновременно и побежал кругом по комнате, вопя что-то про жертв удачного аборта. Шайн пил пиво, грыз плавники рыбы-пипетки и пропускал все мимо ушей. Как всегда. Подгоняться — дураком останешься. Ну и вот что случилось? Прогнал его Донован — так и пусть, что Шайн потерял?

— Тебе везет, потому что ты феерический дебил, — поведал Дрикс, сев рядом и отобрав пиво. — В тебя никто не верит, вот и не сдают Патрулю.

— А мне чем плохо? — ржанул Шайн, разглядывая дырку на носке. Новые надо бы купить.

— Тем, что ты на самом деле существуешь, но именно таким дебилом! До каких будешь жопой зарабатывать? Сколько еще останешься ебабельным?

— А хер его знает, — Шайн вернул пиво и запрокинул голову, выливая его в себя. — Лет до сорока точно, а там чего думать? Долго.

Дрикс стукнул его кулаком по макушке и пошел спать. Шайн понимал, конечно, волнуется друг, но зачем? Живут оба, на бухло и трах хватает. Будущее — дело хорошее, но вот видно, что Дрикс местный. Привык, что будущее всегда есть, хоть какое-то. Шайн сунул бутылку под диван и ушел к себе. Достал планшет, протер рукавом заляпанный экран и снова нашел в сети снимки. Не такого, как сейчас, а молодого совсем, чтобы распахнутые глаза и нежный рот. Не беспомощный, именно такой, чтобы в него всунуть. Не блядский, чтобы блядским стал. С блондинкой такое точно можно, а с Джессом Донованом — нет, и оттого хочется втройне.

Все же зря проболтался. Теперь его не пустят и к подъезду. Хотя, что он теряет?

Глава 2

"Я хочу тебя" в любой форме Джесс воспринимал примерно как "Доброе утро". Не то чтобы слышал от каждого второго, но хватало и фанатов, и психов, тем более что разница была не всегда. Единственное, что цепляло, это "Я хочу тебя трахнуть", и угораздило же недоумка из доставки выбрать именно ее.

Джесс перемотал сценарий в начало. Ничего не запомнил. Он вздохнул и потер ладонями виски. Завтра надо высказать свое мнение о роли, последняя возможность внести в текст коррективы, а он тут... прошлым балуется в извращенной форме. Джесс задумчиво покосился на бар. Нет, не хватало напиться из-за собственной слабости. Хоть бы повод придумал другой. Он усмехнулся и начал старательно читать строчку за строчкой, втягиваясь в роль.

К полуночи первая серия закончилась. Джесс отключил планшет, плеснул себе бренди на два пальца и пошел в спальню. Все-таки что нужно этому ненормальному? Джесс бы решил, что стандартный случай домогательства до кумира, но ничего стандартного в идиотизме парня не было. И на вечеринку он как-то попал. Там, конечно, шлялось всякое, только обычно не до такой степени.

Джесс помедитировал над лежащим на тумбочке коммом, но сообщать в агентство не стал. Чудовище все же было достаточно безобидным. Не попади оно по больному, Джесс бы посмеялся. Тем более, и так смеется. И салаты были вкусные.

Бренди обожгло губу. Джесс слизнул капли и поморщился. Вся индустрия видеофильмов держалась на естественности, без нее в мире компьютерных технологий никому они не требовались. Так что аллергия на клей для имитации шрамов исключительно его проблема. Лекарств он наглотался, теперь добраться до больницы, пусть разбираются. Джесс подошел к зеркалу и придирчиво себя рассмотрел. Нет, отек прошел. Не смертельно и маскируемо, однако он любил выглядеть безупречно. Маленькая слабость. Он вспомнил "ресницы красишь?" и улыбнулся отражению.

Комм подпрыгнул, замер и завозился. Джесс дотянулся до браслета и посмотрел на экран. Истра. Не так давно они играли влюбленных на радость продюсерам и девушкам с сетевых форумов. Надоело им одновременно, ему вообще, ей, что все это лишь игра. Навязываться не позволяла гордость, но напоминать о себе хотя бы раз в неделю она не забывала. Причем, даже на гастролях. Джесс посмотрел, откуда было отправлено письмо. Хайяна. Не экономит девочка деньги. Зря. У нее не тот стиль и образ, чтобы продержаться в чартах дольше двух-трех сезонов.

Он прочитал обязательный набор банальностей и опять покосился в зеркало. Не любоваться опухшими веками, а обменяться взглядом с умным человеком. Знал, что иногда неоправданно жесток, и старался не выносить это знание на публику. Не потому, что имидж испортит, все та же тяга к безупречности. Очень мешает жить, но дисциплинирует.

Правда бы ответить. Он помотал коммом и уронил его обратно на тумбочку. Завтра. Сейчас душ и спать. Хотел поваляться в ванне, но там и заснет, при любом режиме.

День прошел до приятного удачно. Все его правки режиссер одобрил, врач пролистнул результаты анализов и пообещал приготовить блокиратор к утру, любимый писатель прислал авторский экземпляр своей новой книги, а в магазин на территории его дома привезли лаймовое желе. Последнее ерунда, но приятных мелочей много не бывает.

И даже очередной сигнал с проходной настроения не испортил. Легкая червоточинка в безупречном целом лишь подчеркивала прелесть реальности. Джесс не был поэтом, но как реагировать на знакомую физиономию в фирменной зеленой кепке? Истерически хохотать в динамик — охранник неправильно поймет.

— Чай, кофе, сок, спиртное? — встретил он парня.

Тот громко икнул и напрягся.

— Могу молока налить, — Джесс забрал очередную коробку и заглянул под крышку. Перламутровые креветки и аирский салат! — Ты сам заказы собираешь или подсказывает кто?

— А... а что?

Первая фраза без мата и слэнга, которую Джесс от него услышал. Прогресс.

— Вкусно, что еще? Так молока?

— Иди ты! — ну вот.

Джесс усмехнулся, вынул лоточки, поставил на стол и достал по бутылке сока. Если чудище такое трезвым, то упаси Космос увидеть его пьяным.

— Что сегодня? — Джесс уселся на диван и указал на вторую его половину. — Извиняться? Или нарываться на повод для извинений?

— Это я вроде вчера, — парень отмер и ухмыльнулся, пробуя задницей диван на мягкость. Именно пробуя, Джесс засмотрелся. Запомнить и подкинуть образ Тивалину. — Ты того... не сердишься?

— Ты слишком похож на галлюцинацию для этого, — признался Джесс, цепляя вилкой креветку. Зрелые, по пять дюймов каждая, не меньше. Правда вкусно, без издевательств.

— Мне так друг вчера и сказал, — парень радостно закивал. — Это... меня Шайном зовут.

— Родители назвали? — поразился Джесс. Имен каких только на свете не было, союзные законы антропонимикон не регламентировали, но вот это и Шайн?

— Я сам справился, — буркнул тот и надулся. Бутылку он открывал зубами. Похоже, с появлением на свет тоже сам справлялся.

— Молодец. Тогда рассказывай.

— О чем?

— Обо всех твоих со мной ассоциациях... То есть, нет! Прости, заговариваюсь. Начни с приема. Что ты там забыл и дальше.

Шайн вдохновенно трепался с полчаса. Джесс заслушался и не всегда вспоминал, что нужно жевать. Зачем парень гробит себя в доставке? Его подучить и в комедийные шоу. Конечно, юмор будет грубоват, но зрители такой любят. А красивая физиономия прибавит поклонников.

— Так что вот, — закончил Шайн. — Не знал я, что это ты. Ну, бля, твоя рожа и эти губки накрашенные.

— Профессия такая, — Джесс давился смехом, но говорить пока получалось.

— Для другой они профессии, — огрызнулся Шайн. — У меня там как раз Лиза Спарк, Уилтон и этот... министр.

— Какой? — почти прорыдал Джесс от "как раз" и пары известных порнозвезд с министром.

— У нас их много, которых захочешь обкончать? Не, я знаю, что рискую свободой...

Джесс вспомнил Совет, сообразил и захохотал в голос. То, что политика — форма проституции, было распространенным мнением, но в исполнении Шайна сентенция получила особую остроту и свежесть. И... и свободой он рискует! Отсмеявшись, Джесс вытер слезы и выговорил, всхлипывая:

— Поверь, если ему будет дело до того, кто на него дрочит, значит в Союзе наступило полное благоденствие.

— Не был бы я столь уверен, — мрачно фыркнул Шайн, руками вылавливая веточку салата.

— Тебя-то его работа каким образом зацепила? — Джессу было искренне интересно. Где Шайн, а где особый отряд?

— Да суки они. Тебе не понять, ты с рождения гражданин.

— Серьезно? — восхитился Джесс. Значит, Шайн с какой-то из недавних планет? Если такая неприязнь к властям, то Ниверне или Варна? — И в каком году Аргис вступил в Союз?

— А хер его знает. Но все равно. Спасители, бля. Из дерьма вытащили и в дерьмо выкинули.

— Подожди. — Джесс совсем запутался. — Сначала и внятно.

— Уши чисть, если сразу не слышишь! Чего тебе непонятно? Притащили в красивый мир, заставили учиться и выбросили на улицу, выживай, как знаешь.

Значит, точно не Варна и Ниверне. Тогда претензии были бы другими.

— То есть тебе не по вкусу, что тебя не просто спасли, а отказались кормить пожизненно за красивые глаза?

Джесс всегда старался держать себя в руках, но что его выводило безотказно, так это чье-то наплевательство на судьбой подаренный шанс. Свой он купил слишком дорого, чтобы такое безэмоционально терпеть.

— Слушай, мудозвон, ты еще не так все изврати, да?! — Шайн подскочил, расшвыривая посуду. — Ты, пизденыш, знаешь, что такое оказаться на улице в семнадцать с ласковым напутственным "а теперь идите в университеты, деточки"?! И идите, бля! Идите, вас там ждут!

— Ждут вряд ли. Насколько мне известно, государственных льготников там никто не любит, толковые нечасто попадаются. Но принимают же, почти без экзаменов. Или ты в школе и это прослушал?

Джесс ожидал броска, поэтому не пропустил. Он не был бойцом, но ради съемок случалось учиться всякому. Приложить Шайна скулой об пол оказалось почти сладко.

— Лежать! — рявкнул он на попытку вырваться. — Тихо и не гавкать. Отпущу — встать и сесть на диван. Смирно. Понял? — двинул коленом в зад для доходчивости, и Шайн часто закивал, скрипя зубами.