Марк Сайбер и другие животные

— Если вдруг тебя найдут, скажу, пьяным подобрал на улице.

— И правильно, — согласился Марк. — Поехали?

Очень хотелось целоваться. И залезть под одежду не украдкой, пока никто не видит.

Штормового предупреждения не было, а улицы все равно пустые. Фил снимал квартиру на северной окраине, Марк там не бывал и с интересом смотрел в окно. Семейный небогатый район — жилые двухэтажные домики, много магазинов, вдоль одной улицы — шесть развлекательных центров. Выглядит уютно. Тетка Марка жила в центре, среди мешанины всего, что мог придумать человек. Ее устраивало — везде близко, Марка тоже — недалеко от школы, не пришлось ее менять. В том состоянии новый коллектив он бы с трудом вынес.

— Не грусти, — улыбнулся Фил. — Передумал — просто чаем тебя напою.

— Я не это... так, вспомнилось. У тебя есть гараж?

— Подземная стоянка. Там камеры, сразу не приставай.

— Посмотрим, — Марк постарался улыбнуться собственнически и хищно, Фил засмеялся.

Со стоянки наверх вела узкая лестница, за ней был коридор, два поворота и, наконец, квартира. Фил рассказывал, что трехкомнатная — он доплачивал сверх социальной нормы за обогрев.

— Здорово, — сказал Марк, сунув нос из предбанника в раскрытую дверь комнаты.

— Неплохо, да, — Фил обнял его со спины, расстегнул куртку и потянул ее вниз.

— Слушай, — Марк расстегнул пиджак. — А ты все-таки не педофил?

— Что?!

— Ну-у, я выгляжу моложе своих лет, как мне говорили.

Фил хохотал, спрятав лицо в воротник куртки Марка. Потом ее повесил, а Марка обнял.

— Разочарую — нет. Ведешь ты себя вполне на свои годы. Думаю, даже если бы выбор был, я бы тебя выбрал. Так устроит?

— Ага.

Целоваться с мужчиной — это совсем другое. Можно одновременно и уступать, и доминировать, а при желании просто целовать такого же, как ты сам. С девушками не получалось, девушки хотели единолично быть принцессами, а когда не хотели — обязывали традиции.

Марк сунул руки под китель, нащупал пуговицы, расстегнул рубашку и застонал. Пальцы покалывало от горячей кожи, так давно хотел, не кончил лишь из-за выпитого, наверное.

— Снимай! — он дернул за лацкан.

Фил военным был лишь формально, и его тело оказалось нежным, упругим, но без явных мышц. Марк пялился, ловил чердак, трогал и гладил, снова ловил, понимал, что творит немыслимую чушь, однако Фил его не останавливал, а сам он остановиться бы не смог.

— Трахнешь? — с надеждой спросил Марк, уже лежа на разобранной постели.

— Нет, — Фил с сожалением улыбнулся. — Медосмотр.

Да, он забыл совсем. Послезавтра. Р-р-р! А если... Марк покосился с сомнением. Хотелось, аж встало сразу, да вроде как разница в возрасте, уважение к сединам...

— А если я тебя?

— Извини, мне так не нравится, — Фил нагнулся поцеловать.

— И как тогда?

Не, Марк понимал, что можно друг другу подрочить, только мало. Насчет Фила он не знает, а у него вообще неизвестно, когда еще будет кто-то, чтобы не совсем первый встречный с подходящими склонностями.

— Я покажу.

Марк и не думал, что гетеросексуальная порнуха так хорошо переносится в мужскую постель. Фил не только целовал, он и прикусывал, иногда легонько царапал, живот, бедра. А когда Марк понимал, что вот, все — перехватывал и не позволял. Лишь когда взял в рот — Марк не стерпел. Шестнадцать лет, уже пять раз пора было!

Минута передышки, и Фил продолжил, снова губами и языком, уже только член. Марк развел ноги шире, он чего-то хотел, но мог лишь мычать, вдруг Фил догадается. И до того дошло, свое, однако Марк понял, что да, это ему и нужно.

Палец внутри, не больно, жжет немного, зато как дополняет влажный рот вокруг головки. Ы-ы-ы, пейзаж! Марк выкрикнул вслух и снова кончил.

— Какой пейзаж? — Фил, кажется, сперму заглотнул, иначе не облизывался бы.

Марк посмотрел на его губы остановившимся взглядом и понял, что у него снова встает.

— Не знаю. О чем ты?

— Нормальные люди в постели матом ругаются, — усмехнулся Фил, щелкнув его по носу.

— Маленький я еще, матом, — ухмыльнулся Марк в ответ. — Повтори, а? Потом я тебе.

— Ты мне... отсосешь?

— Ну да. А что? Иначе нечестно, к тому же, — Марк помялся, потом решил, что смущаться поздно, — хочется.

— Надеюсь, тебе встретится мужчина, который сможет не бояться и тебя по-настоящему раскрыть, — Фил посмотрел задумчиво.

Марк не стал задуряться и требовательно ткнулся членом ему в бедро.

Уходил он под утро. Когда уже светает, а людей почти нет, только уборщики ползают, освещая дороги зелеными мигалками. Отвезти себя Марк не позволил — это где мистер Кэнон добыл пьяного ученика, если ему не звонили и о пропаже не докладывали? Ну, может, слишком заморочено, а на деле все было бы проще, только Марк все равно предпочел пройтись. Заодно придумает, где его всю ночь носило. Тете он писал из ресторана, что не вернется. Иногда полезно соответствовать ее образу молодежи.

Мужчина, который не будет бояться взять и не постесняется отдаться. Угу, на Ханау. И жить вместе. Марк натянул рукава ниже, чтобы руки в перчатках скрылись полностью. Самый возраст — мечтать, а не получается. Равноценно думать о том, что он полетит к далеким звездам, совершит много подвигов и будет пить коктейль на пляже возле собственного дома. В лучшем случае — на Авейру, солдатом.

Зазвонил телефон, отвлек от дурацких мыслей.

— Надеюсь, ты освободился?

— Да, тетя, я домой иду. Еще пара кварталов.

— Пешком?!

— После шести оргазмов полезно!

— У девушки, надеюсь, было не меньше?

— У девушки — два, она не столь молода, трудно ей без перерыва.

— Трепло, — засмеялась тетка. — Хорошо, жду и ставлю чайник.

Ее жизнерадостность подняла ему настроение. А чего он, собственно, разнылся? Ему было феерически хорошо, он может спорить на годовую стипендию, что так хорошо сегодня никому из его класса не было. Отличный первый опыт, да еще и такой, какой хотелось. А что неизвестно, когда повторится, ну-у... не может Фил быть единственным симпатичным гомосеком на всей планете? Должны еще водиться, хоть несколько. Марк представил, как ставит целью жизни их найти, фыркнул и пошел быстрее. Дома чайник!

(1) На Ханау действовала шкала Фаренгейта.

"У меня есть барабан"

— А там, господа, у нас штрафники. Трудотерапия во благо заблудших юношей и доблестной армии, — ректор засмеялся первым, мелко и дробно.

В литературе такой смех сравнивали с раскатившимся горохом. Люди реальные знали, что "горох" бывает разным. Марк оперся на швабру за кадкой с ветвистым лимоном, и приготовился следить за представлением.

— И как проштрафились? — один из будущих командиров, их сегодня оптом привезли, показать, с чем будут работать.

— Драки в основном, лорд-офицер. Кто свою честь отстаивает, кто армии.

— Но всем пить нужно меньше, — одними губами сказал Марк, повернув голову к Шессу.

Сам Марк драил пол за мордобой в пьяном виде, но честь там тоже имела место. Не его, правда, и не армии.

— Общий уровень подготовки?

Большинство смотрело на курсантов снисходительно, единицы одобряли, этот — оценивал материал. Марк аж залюбовался. Сначала серьезным подходом, потом — самим офицером. Молодой, не был бы аристократом — бегал в рядовых, а чувствуется, что мужчина. Собой хорош, без слащавости, если не женат — то лишь потому, что девчонки друг друга перегрызли у его ног.

Марк опомнился и опустил глаза к тряпке. Высохла, а вода грязная. Уйдут — нужно сходить еще набрать.

— Богема, — фыркнул Шесс, когда ректор увел "тур-группу". — Погоны за то, что папа в удачную дырку спустил.

— Завидуй молча, парень, — посоветовал Марк.

— А ты их защищаешь, да?!

— Не их, тебя. Буквально молча, идиот. И воды принеси, посуху — оно все плохо идет.

К вечеру начало лихорадить. Теперь так часто — акклиматизация. Их усиленно готовили к действиям на Авейре, со всеми вытекающими. Марк достал из тумбочки блистер, выдавил три таблетки и пошел к крану запить.

— Сайбер, ты завтра где?

— В строю.

— Чего так быстро-то?

— Пол мою плохо, в наказание.

Парни грохнули хором. Марк, улыбаясь, вернулся к койке и снял форму. С утра закинуть в стирку и получить новую.

Перегородок между кроватями не было, но коллектив мужской, да и вынужденно научились не стесняться. Когда свет погас, Марк приспустил трусы и вспомнил сегодняшнего офицера. На Фила давно не дрочилось. И так справлялся, только хотелось разнообразия в личной жизни.

Их корабль назывался "Победа". Целиком видел его Марк только в компьютерной проекции, огромная, геометрически неправильная дура большой мощности. Орбитальные пушки, зачем-то восемь видов брони, трюмы, под завязку набитые оружием и техникой. Люди на этом фоне и в глаза не бросаются — жилые палубы занимают едва пятую часть от общего размера корабля.

После нескольких лет казармы каюты на четверых казались одиночками. Селили произвольно, без учета предпочтений, нередко мешали дивизии, поэтому правильную койку пришлось отвоевывать заново. Повезло — альфа-самцов с ним не поселили, решили все полюбовно, жребием. Тут Марку снова повезло. На самом деле, какая разница, где спать неделю перелета? Но принцип! Без принципа нарываться скучно.

Тренировки продолжались и здесь — в огромных залах с искусственной силой тяжести. Стены никто не белил, получился филиал трюма с темным металлом и стерильно-белым освещением. Долететь сразу захотелось в два раза сильнее.

— Бой!

Марку не понравился сегодняшний противник. Невысокий, кряжистый, скользкий какой-то. Выучил весь список болевых точек и по ним целился. Марк сначала решил — случайность, но нет, по списку, сверху вниз. От подмышек к солнечному сплетению, потом печень. На селезенке Марк его опередил, выставив блок заранее. И по ухмылке понял, что угадал. Интересно было гаденышу. Все они летели убивать, правда. Раньше в армии был очень строгий психиатрический отбор, а теперь психи стали полезны. Улучив момент, Марк выбросил руку вверх и ребром ладони ударил по шее, чуть выше кадыка. Вполсилы, для острастки.

— Сайбер! — окрик комдива Таррса не впечатлил, лениво так, тоже для проформы.

Значит, комдив все видел и знает, кого служить набрали. Ладно, их можно будет на врага без оружия пускать, пусть всех загрызут, а после уже танки.

После них в зал явились офицеры. Марк тихо присвистнул. Там был и тот, который скрасил ему не одну ночь в казарме. Повзрослел, загорел. Почти черные глаза на смуглой коже — очень красиво. Поймав взгляд, офицер нахмурился. Марк широко улыбнулся.

— Эрмете, сволочь, — сказали за спиной.

— А чем сволочь?

Марк обернулся, там стоял Хиллс, не из его подразделения, но земляк.

— Мелкопоместный дворянчик, всех доходов — что со скотины состригут, а гонора! Мы когда танки грузили, вел себя так, будто его родных детей об стену головой бросаем. Инженеришка хренов.

— Над нами не поставят?

— Не, не боись, он не штурмовик.

Жаль. Марк вздохнул и еще раз попробовал встретиться глазами, но не вышло.

Он не то чтобы чувствовал, что тут его могут понять правильно, хотелось пофлиртовать. Эрмете, Марк потом и имя выяснил — Лоренс, так серьезно смотрел вокруг. При этом Марк чувствовал: не от упертой тупости, в столовой Эрмете сам шутил, на чужой юмор правильно реагировал. Иногда смотрел с такой иронией, что Марка сразу тянуло познакомиться ближе. Серьезность была защитой от дурака, не дать куче разновозрастных придурков понять его неправильно. А! Еще снобизм. Очень занятно наблюдать, как Эрмете морщится, когда приходится общаться с деревенскими парнями.

Это невинное развлечение закончилось тем, что Эрмете подошел к нему на вахте. Марку достался пост возле пятого по правому борту аварийного выхода, сразу под рычагом. Камера там была, но смотрела немного вбок — слепые пятна выясняли в первую очередь и редко передавали информацию выше, поэтому Марк дремал, навытяжку, правильно зафиксировав автомат.

От звука шагов проснулся, взял под козырек и на всякий случай заорал:

— Разрешите доложить, пункт пятнадцать точка три, отклонений от нормы нет!

— Вольно, рядовой.

Эрмете был немного, может, на дюйм выше и заметно крепче. Военный с детства. Марк погремушки ломал, когда нынешний офицер... ломал пистолетики, нужно полагать.

— Как служба?

— Рад стараться, — осторожно предположил Марк.

Что он хочет услышать?

— Устраивает все?

— Рад стараться! — настойчивее повторил Марк.

— Да, точно, — Эрмете усмехнулся и хлопнул по плечу. — Молодец, так держать, будешь офицером.

— Рад стараться, — подытожил Марк уже вслед.

Если Эрмете не сошел с ума от скуки и м-м... неподходящей по интеллекту компании, то он заигрывал. А-хре-неть! Марк восторженно уставился на с шипением присосавшуюся дверь.

Следующая встреча опять была в спортзале. Эрмете пришел с парой других офицеров и уже в спортивной форме. Марк засмотрелся и пропустил скрученный удар.

— Сайбер?! — теперь Таррс вопил обиженно и возмущенно.

Глупо, да. Марк поймал взгляд Эрмете. Теперь недвусмысленный. Кажется, ему удалось ответить таким же — ребра болели совсем неромантично.

Из-за ребер вечером он валялся в каюте, а не искал компанию. Читал Устав и лениво слушал разговор соседей о женщинах. Вечные темы: половая жизнь, выпивка, подвиги, пьяные и обычные, размер жалования. Иногда размер еще чего-нибудь, но там обычно не говорили, а сравнивали.

— Так ты что, еще кругом девственник?! — завопил Диккенс.

Сайнс покраснел, отвернулся, Марк заметил, что у парня дрожат губы и кулаки. Тааак, вот драки ему тут точно не нужно. Разбираться не станут, а у него планы.

— А ты кругом нет? — с искренней тревогой уточнил Марк, отложив книгу.

— Сайбер, я тебя...

— Правда?!

Диккенс сплюнул и вышел, Сайнс посмотрел с благодарностью.

Шутки насчет мужеложества тоже были очень частыми, реагировать на них нормально мало кто умел.

Следующая вахта была возле блока аварийного генератора. Эрмете подошел так, что Марк понял — о слепых зонах он тоже все знает.

— Служу отечеству, — поприветствовал Марк.

Эрмете посмотрел удивленно, потом сам засмеялся. У него была хорошая улыбка, смягчала лицо. И, кажется, он смущался. Марк прикинул, примет ли суровый аристократ откровенную инициативу рядового, понял, что вряд ли, и решил плыть по течению. Тем более, что и сам стеснялся.

— Тебе... на самом деле...

— Что? — уточнил Марк.

Была возможна проверка. Маловероятно, только станешь тут параноиком — за однополые связи из армии выгоняли с волчьим билетом, до пенсии будешь техником на рыбной ферме.

— Я интересен?

Оп-па! И в каком контексте понимать? В плане ориентации или непосредственно личности Эрмете?

— Думаю, что да.

Эрмете снова помолчал.

— Вот ничего на ум не идет, кроме "низко полетела" и "у меня есть барабан" , — признался он.

Марк хмыкнул, потом ответил:

— Пойдем. Куда только?

Трахаться хотелось очень, но жаркий секс на магнитной обшивке под дружеским подмигиванием знака радиационной опасности... да, тоже сгодится.