Марк Сайбер и другие животные

Марк Сайбер и другие животные

"Бойся желаний"

— Ты глянь, плюс пятьдесят два(1)! — Сиппай развернул к группе градусник и тыкал пальцем в экран, чтобы все убедились. — Гуляем!

— Сейчас день, кретин, — Фрид запустил в него обломком шариковой ручки. — К ночи похолодает.

— Сейчас и гуляем, убогий, — Сиппай в долгу не остался, бросил коробкой из-под ланча. — Зачем нам тут сидеть? Все, кирдык учебе, мы вольные облака!

— Мистер Кэнон не оценит, — Фрид с сомнением оглядел класс, ища поддержки, — Сайбер, ну ты хоть скажи!

— Я бы пошел, — Марк виновато пожал плечами. — Уже не отчислят, а так тепло сто лет не было.

— Старпер, — пробухтел приятель, нахмурившись, но шарф из парты достал.

Когда сдался лучший ученик класса, сдались и остальные. По одному, на цыпочках, вдоль стены спустились в вестибюль и вывалились во двор. Норман собрался заорать и уже подбросил портфель, но ему вовремя зажали рот и утащили за угол.

— От экзаменов нас за прогул не отстранят и даже рекомендацию не испортят, а вот если подставим Кэнона — он тебе лично оценку перерисует, и куда ты с "неудом" по природоведению? — размеренно внушал Сиппай, отвешивая Норману подзатыльники.

— Все, оставь, — Марк поймал его за руку. — Норман не хотел плохого. И он понял ошибку.

Сиппай злобно зыркнул, но отпустил. Пока Норман приводил себя в порядок, решили идти в парк скульптуры. Там точно солнечно и есть лотки с безалкогольным грогом.

— Отрепетируем выпускную речь заодно, — вспомнил Лакки. — Сайбер, у тебя текст с собой?

— Семнадцать копий. Я же на всех делал.

— Круто! Идем, — Лакки обнял Марка за плечи, и они пошли за ускакавшим вперед Фридом.

Завтра выпускной и гулянка, предварительные итоги. Потом будет недели две на пересдачу, дипломы и армия. Кому понадобится природоведение, если весь их выпуск, скорее всего, так в учебке и останется — Марк не знал. И пока не лез с мрачными пророчествами. Он обернулся на пыхтевшего сзади Нормана, высвободился из-под руки Лакки и вынул из портфеля маленький пакет.

— Держи, сестре отдашь.

Норман уронил шапку, пока Марк ее поднимал, рассмотрел подарок и засиял.

— Сайбер, я тебе...

— На том свете патронами отдашь. Бери, я не люблю сладкое.

Какая Норманну армия? Марк хлопнул его по плечу и побежал догонять приятелей.

Ледовая скульптура "вспотела" на солнце. Сиппай полез на крышу замка, но соскользнул и предпочел низкого моржа. Его примеру последовало человек пять, остальным хватило ума выбрать скамейки. Репетиция речи превратилась в концерт, им даже похлопали из-за ограды, а патрульные не сразу поверили, что грог был местным и без градусов. Марку с Фридом пришлось ручаться за всех, что не пили и уйдут до заката. О школе их не спросили, учебный год везде одинаковый, экзамены закончились, могли и официально отпроситься.

Небо вскоре затянуло, началась метель, и разошлись они без всяких патрульных. Натягивая воротник до ушей, Марк добежал до дома и мокрой перчаткой набрал код. Тетка его ждала позже, но горячий чай и печенье у нее были всегда.

— Из школы не звонили? — спросил Марк, пока мыл руки.

— Нет, а должны?

— Мы удрали сегодня, — признался он, входя на кухню. — Кэнон по своим делам свалил, сказал тихо сидеть.

— Тогда в его интересах не обострять, — тетка поставила на стол большую кружку. — Садись, ужин скоро будет готов, пока солитера замори.

Этот мифический солитер она предлагала травить, сколько Марк себя помнил. Он в детстве постоянно хотел есть, просто так, врачи ничего не находили, а тетка смеялась. Отец объяснил, что это разновидность ленточного червя, Марк потом нашел в информатории, на Ханау таких нет. Здесь другие паразиты.

— У вас самостоятельный выпускной будет, напомни?

— Нет, с женской школой. Танцевать хочется!

— Танцевать? — тетя только бровь приподняла.

— Обязательно! Сначала, — Марк наморщил нос и подмигнул.

Ему другого хотелось и не с женской школой, но как получится. Еще не хватало закончить с таким скандалом.

На ужин была картошка с рыбой. Марк забрал тарелку в комнату и включил телик. Показывали документалку об Авейре. Очень много моря, неба и фруктовых садов. Даже там, где зимы холодные, всегда наступало лето. Комментатор подчеркнул, что для местных лето "не жаркое", то есть, очень редко больше восьмидесяти пяти градусов. Марк посмотрел в окно, вздохнул и переключил. Новости, в столичных теплицах сгорел один из генераторов, часть урожая может быть потеряна. Издеваются? Тетка говорила, что нарочно это, совмещение проблем Ханау и безоблачное небо над Авейрой, Марк был с ней согласен, а как не вестись на провокации все равно?! Он снова ткнул в пульт, вдруг повезет. Роботы, взрывы, любовь какая-то фоном, под ужин пойдет.

Перед сном Марк проверил в шкафу выпускной костюм, заново начистил ботинки и распаковал новые носки.

— Уши помой! — крикнула тетка, когда он пошел в ванную.

Под утро отключили отопление. Стуча зубами, Марк допрыгал до теткиной комнаты и узнал, что авария, часа за два обещали устранить. Они накипятили воды, залили в грелки, пустые бутылки, и Марк снова полез под одеяло. Сон слетел, но нужно, иначе веселья не получится, заснет еще на церемонии. Пока себя настраивал — заснул и понял это лишь когда заорал будильник.

Тетя была на ногах, готовила завтрак. По телевизору снова показывали Авейру, юных жриц в коротких платьях без рукавов. Марк посмотрел на толстый пушистый теткин халат и зевнул.

— Тебе к трем?

— Да.

— Тогда жуй. И с собой возьми, а то с одного бокала окосеешь.

— Мы потом в ресторан, там будут кормить.

— И вы будете есть?

— Я — да! — Марк навертел на вилку яичницу и посыпал ее приправой.

Тетя всегда относилась к "безмозглой" молодежи снисходительно, потому что помнила себя, и судила эту молодежь тоже по себе. Обычно, правда, не промахивалась. Повезло Марку с ней.

— Спасибо, — в очередной раз сказал он.

Тетка тут же поняла за что и отмахнулась пояском от халата.

— Не в приют же тебя было отдавать, кто там кормить станет? Иди, собирайся! Чтобы самым красивым был!

Ну уж! Марк, прищурившись, рассматривал себя в зеркало, решая, на какую сторону лучше зачесать волосы. Он знал, что в нем нравилось девушкам, они не скрывали, знал, что мужчинам, одному, точнее, а вот чтобы самым красивым... Минут пять над этим поработал, опомнился, бросил и пошел одеваться. Но потом вернулся в ванную перепричесаться по-другому. Тетка сама мучилась, выбирая платье, и его беготни не заметила.

Школа у них была обывательской, всей аристократии — замдиректора, да и то из захудалого рода, однако сегодня во дворе было полно "ракет" премиум-класса. Из одной — темно-синей с серебряной искрой, вылез красный как закатное солнышко Фрид. В таком же темно-синем с искрой костюме с зализанными назад волосами. Марк подавился и сам начал краснеть. Фрид увидел и показал кулак. Зря — на безымянном пальце была печатка, цвет камня Марк не разглядел.

Откашливался он уже в зале. Фрид, умный мальчик, сел на два ряда дальше, можно было выдохнуть и не ржать. Тетя укоризненно качала головой, но тоже улыбалась.

Людей собралось до удивления много. В их параллели три класса, шестьдесят три человека. С обоими родителями пришли не все — будний день, люди работают, это у него тетка — надомница. Откуда взялись несколько сотен человек — загадка. Пока места заполнялись, Марк вертелся, считая, заодно здоровался со всеми, кого знал. Сестра Нормана радостно улыбнулась ему от двери и помахала рукой.

Начали появляться учителя, все в форме, солидные до испуга, даже Фил Кэнон. Как учитель он Марку не слишком нравился, много пока гонора, попыток казаться старше, чем есть — Фил только год назад закончил академию, а вот в остальном получилась такая классика, что Марк сам себе не верил. А что делать, когда других мужчин нет и не предвидится? Он бы, наверное, влюбился, если бы не догадывался, что у Фила те же проблемы. Ну, или плюс еще влечение к подросткам.

Рядом шлепнулся Сиппай, подошли и чинно кивнули его дедушка с бабушкой.

— Фрида видел? — фыркнул в ухо Сиппай, обдав запахом болотной ягоды. — Вот почему он так раньше не ходил? А щас и ржать поздно!

— У нас вся ночь, — успокоил Марк. — И Тассон спрятал ящик "зеленки" в ресторанном туалете, в тумбе для уборщика.

— И не замели?!

— Он охране денег дал. Получилось все равно дешевле, чем на месте покупать у официантов.

Бабушка дернула Сиппая за рукав — над сценой поднялся занавес и появился директор. На груди — две медали за выслугу лет, торжественное выражение лица, Марк выпрямился и притих. Хотя почти не слушал — репетировали выпускной три месяца, все ученики знали речь каждого из учителей лучше, чем свою собственную.

Сзади ему в шею вдруг вцепилась холодная рука, Марк чуть не заорал.

— Это что, нам тоже нужно будет выйти туда?! — Лакки сипел, словно не он душил, а его.

— С добрым утром, — прошипел Марк, откидываясь назад. — Ты вроде не прогуливал.

— Я не осознавал!!! — пальцы сжимались все сильнее, а ударить по ним Марк не мог — не та ситуация.

— Так осознай и отстань от меня!

Лакки отцепился и тихонько завыл, потом сдавленно ойкнул, наверное, отец пнул.

Вызывали по алфавиту. Марк, привыкший, что его фамилия во второй половине списка, наблюдал за парнями и размышлял. С некоторыми они точно еще увидятся — на сборах в Тариэле или в Хан-сити. Но уже на взрослых началах, что ли. Это будет иначе или сохранится школьное восприятие? Ну, разве заставит его форма увидеть в Лакки не привычного задиру-троечника?

В унисон с мыслью Лакки вызвали "на ковер".

— Вдох-выдох, плечи расправить! — шепотом прокричал Марк ему вслед.

А когда вышел сам, то понял, что тоже волнуется. Смотрят все, некоторые пытливо, как и Марк чуть раньше. Вместо диплома пока выдавали табель. Марк бегло просмотрел и благодарно покосился на Фила — не завысил! И пошел к микрофону.

— Две минуты позора и сто лет взрослой жизни! — вещал Лакки в вестибюле, словно не он цеплялся за Марка как утопающий. — Так встретим достойно ее начало! Каждому по личному салату под цвет лица!

— И тазику, — Сеппай пнул его коленом под зад. — Двигай, автобус уйдет.

На улице снова повалил снег. Никто, разумеется, в начале лета его не ждал, словно они на Авейре, и автобус стоял с другой стороны школы, у закрытого выхода, зато рядом со спортивной площадкой. В салоне Марк прикинул, где вторая печка, и проскользнул к окну в одном из таких рядов. Штаны сушить.

— А обещали теплое лето, — с тоской протянул полузнакомый парень из соседнего класса.

— Так действительно температура выше обычной, — вздохнул еще кто-то, — На пять градусов в среднем. Только снег.

— Хоть курорт бы на Авейре построить, — Марк перестал интересоваться, чей голос. Пусть говорят. — Жалко им?

— Мой дядя сказал, что да. Торговать почти не хотят и к себе не пускают.

— Силой тогда добиться! — рявкнул Сеппай на соседнем месте.

Марк вздрогнул и пихнул локтем в бок посильнее. На возмущенный взгляд пояснил:

— Не ори.

— Говорят, будет война, — Лакки. — У меня дядя военный. Он присягой связан, но мимика-то неподсудная. Вроде и плохо, но у них даже полюса теплее!

— Вам нечего больше обсудить на выпускном?! — в автобус вошел директор.

Все притихли, подумали и мстительно начали говорить о девчонках, с подробностями.

"Прошлогодний снег" был местом не слишком дорогим, но приличным. Его согласовывал родительский комитет, изучив половину заведений города. Все понимали, что выпускники напьются, так пусть хоть в нормальных условиях.

Автобусы женской школы подъехали одновременно. Там был уровень чуть выше, на нескольких шубках Марк разглядел гербы. Смотрели при этом девушки приветливо. Он сразу выбрал из стайки трех не самых красивых, зато очаровательных и миловидных.

— Позволь упасть к твоим ногам, о дама моего сердца! — Фрид, при виде женщин переставший стесняться костюма, разбежался и рухнул буквально, проехав фута три на коленях.

Девушка отступила на шаг и протянула Фриду руку. Смеялись обе стороны, даже учителя улыбались. Марк высмотрел Фила, тот взглядом указал на стоянку и отвернулся. Черно-серый "метеор", почти невидимый в тени. Транспорт Фила? Что ж...

Тетя оказалась неожиданно права — Марк почти не ел. Беспокоился и выжидал момент, не забывая отлучаться в сортир за выпивкой. Не пьянел, поэтому не пропускал. Одноклассники после выходки Фрида расслабились, даже сам Фрид громко хохотал над своим проколом. Марк привык чувствовать себя в компании своим и хоть частично разделять ее веселье, а пока не получалось. Может быть, забить на все? Ну, не последний раз, даже с их дурацкими законами!

Когда почти решился, снова увидел Фила. Высокий, широкие плечи под новеньким кителем, форменные брюки от колена свободные, а выше плотно облегают бедра. Нет, это повеселиться он еще успеет, даже если будет война.

Когда снова пошел в туалет, по прямому назначению, увидел Лакки в обнимку с Норманом, сидели на полу и громко страдали.

— Сайбер! — вскинулся Лакки.

— Две минуты, а то беда будет, — Марк поборол искушение просидеть десять, вышел и со вздохом сел на пол третьим. — Слушаю, друг.

— Сайбер, я хочу замуж!

Норман подавился, Марк нервно заржал.

— Ты уверен?

— Да! Увидел и понял, или свадьба, или я покончу с собой.

— И кто твой избранник? — Марк подмигнул тихо хихикающему Норману.

— Че?! — вытаращился Лакки.

— Ты замуж хочешь, — напомнил Марк.

— Да иди ты, — обиделся приятель. — Я ему тут душу раскрываю, а он... весь пафос сбил. Дай выпить.

Марк сунул руку в заветную тумбу, пошарил и сказал:

— Кончилось.

— Вот гады! — поверил Лакки и загрустил. — Она леди, понимаешь?

— Да. А ты видишь ее первый раз в жизни. И титул тебе этот брак не принесет, только детям. Да и то, кажется, если первенцем будет сын.

— Откуда ты столько знаешь?!

— В родословной кавардак.

— А... а если я по любви?

Марк показательно фыркнул.

— Давай ты умоешься, в зале попросишь чаю покрепче и хоть на танец ее пригласишь. В процессе и разберешься с любовью.

— В процессе?! — навострил уши Лакки.

Марк вздернул его на ноги за воротник и толкнул к раковине. Герой-любовник.

— Я пойду? — шепнул Норман, поднимаясь. — А то я час его слушаю.

— Иди, конечно, — Марк улыбнулся.

Лакки он вывел к людям с почти приличным лицом. Поставил у стеночки и вспомнил, что собирался изобразить пьяного. Мать, Лакки точно запомнит, что полоскал его под краном Сайбер кристально трезвым. Ладно, неважно. Он посмотрел на часы и пошел к выходу. Гардероб здесь был автоматическим, по удостоверению, потом все проверят, а пока никто не спрашивает, куда понесло посреди ночи.

Выходить через дверь Марк не стал — там охрана стояла, вылез в окно туалета и за сугробами пробежал к стоянке. Спецагент хренов. Фил его ждал, "метеор" тихо урчал, прогреваясь. Марк сел так, чтобы его не было видно, и протянул к соплу печки руки.

— Если вдруг тебя найдут, скажу, пьяным подобрал на улице.

— И правильно, — согласился Марк. — Поехали?

Очень хотелось целоваться. И залезть под одежду не украдкой, пока никто не видит.

Штормового предупреждения не было, а улицы все равно пустые. Фил снимал квартиру на северной окраине, Марк там не бывал и с интересом смотрел в окно. Семейный небогатый район — жилые двухэтажные домики, много магазинов, вдоль одной улицы — шесть развлекательных центров. Выглядит уютно. Тетка Марка жила в центре, среди мешанины всего, что мог придумать человек. Ее устраивало — везде близко, Марка тоже — недалеко от школы, не пришлось ее менять. В том состоянии новый коллектив он бы с трудом вынес.

— Не грусти, — улыбнулся Фил. — Передумал — просто чаем тебя напою.

— Я не это... так, вспомнилось. У тебя есть гараж?

— Подземная стоянка. Там камеры, сразу не приставай.

— Посмотрим, — Марк постарался улыбнуться собственнически и хищно, Фил засмеялся.

Со стоянки наверх вела узкая лестница, за ней был коридор, два поворота и, наконец, квартира. Фил рассказывал, что трехкомнатная — он доплачивал сверх социальной нормы за обогрев.

— Здорово, — сказал Марк, сунув нос из предбанника в раскрытую дверь комнаты.

— Неплохо, да, — Фил обнял его со спины, расстегнул куртку и потянул ее вниз.

— Слушай, — Марк расстегнул пиджак. — А ты все-таки не педофил?

— Что?!

— Ну-у, я выгляжу моложе своих лет, как мне говорили.

Фил хохотал, спрятав лицо в воротник куртки Марка. Потом ее повесил, а Марка обнял.

— Разочарую — нет. Ведешь ты себя вполне на свои годы. Думаю, даже если бы выбор был, я бы тебя выбрал. Так устроит?

— Ага.

Целоваться с мужчиной — это совсем другое. Можно одновременно и уступать, и доминировать, а при желании просто целовать такого же, как ты сам. С девушками не получалось, девушки хотели единолично быть принцессами, а когда не хотели — обязывали традиции.

Марк сунул руки под китель, нащупал пуговицы, расстегнул рубашку и застонал. Пальцы покалывало от горячей кожи, так давно хотел, не кончил лишь из-за выпитого, наверное.

— Снимай! — он дернул за лацкан.

Фил военным был лишь формально, и его тело оказалось нежным, упругим, но без явных мышц. Марк пялился, ловил чердак, трогал и гладил, снова ловил, понимал, что творит немыслимую чушь, однако Фил его не останавливал, а сам он остановиться бы не смог.

— Трахнешь? — с надеждой спросил Марк, уже лежа на разобранной постели.

— Нет, — Фил с сожалением улыбнулся. — Медосмотр.

Да, он забыл совсем. Послезавтра. Р-р-р! А если... Марк покосился с сомнением. Хотелось, аж встало сразу, да вроде как разница в возрасте, уважение к сединам...

— А если я тебя?

— Извини, мне так не нравится, — Фил нагнулся поцеловать.

— И как тогда?

Не, Марк понимал, что можно друг другу подрочить, только мало. Насчет Фила он не знает, а у него вообще неизвестно, когда еще будет кто-то, чтобы не совсем первый встречный с подходящими склонностями.

— Я покажу.

Марк и не думал, что гетеросексуальная порнуха так хорошо переносится в мужскую постель. Фил не только целовал, он и прикусывал, иногда легонько царапал, живот, бедра. А когда Марк понимал, что вот, все — перехватывал и не позволял. Лишь когда взял в рот — Марк не стерпел. Шестнадцать лет, уже пять раз пора было!

Минута передышки, и Фил продолжил, снова губами и языком, уже только член. Марк развел ноги шире, он чего-то хотел, но мог лишь мычать, вдруг Фил догадается. И до того дошло, свое, однако Марк понял, что да, это ему и нужно.

Палец внутри, не больно, жжет немного, зато как дополняет влажный рот вокруг головки. Ы-ы-ы, пейзаж! Марк выкрикнул вслух и снова кончил.

— Какой пейзаж? — Фил, кажется, сперму заглотнул, иначе не облизывался бы.

Марк посмотрел на его губы остановившимся взглядом и понял, что у него снова встает.

— Не знаю. О чем ты?

— Нормальные люди в постели матом ругаются, — усмехнулся Фил, щелкнув его по носу.

— Маленький я еще, матом, — ухмыльнулся Марк в ответ. — Повтори, а? Потом я тебе.

— Ты мне... отсосешь?

— Ну да. А что? Иначе нечестно, к тому же, — Марк помялся, потом решил, что смущаться поздно, — хочется.

— Надеюсь, тебе встретится мужчина, который сможет не бояться и тебя по-настоящему раскрыть, — Фил посмотрел задумчиво.

Марк не стал задуряться и требовательно ткнулся членом ему в бедро.

Уходил он под утро. Когда уже светает, а людей почти нет, только уборщики ползают, освещая дороги зелеными мигалками. Отвезти себя Марк не позволил — это где мистер Кэнон добыл пьяного ученика, если ему не звонили и о пропаже не докладывали? Ну, может, слишком заморочено, а на деле все было бы проще, только Марк все равно предпочел пройтись. Заодно придумает, где его всю ночь носило. Тете он писал из ресторана, что не вернется. Иногда полезно соответствовать ее образу молодежи.

Мужчина, который не будет бояться взять и не постесняется отдаться. Угу, на Ханау. И жить вместе. Марк натянул рукава ниже, чтобы руки в перчатках скрылись полностью. Самый возраст — мечтать, а не получается. Равноценно думать о том, что он полетит к далеким звездам, совершит много подвигов и будет пить коктейль на пляже возле собственного дома. В лучшем случае — на Авейру, солдатом.

Зазвонил телефон, отвлек от дурацких мыслей.

— Надеюсь, ты освободился?

— Да, тетя, я домой иду. Еще пара кварталов.

— Пешком?!

— После шести оргазмов полезно!

— У девушки, надеюсь, было не меньше?

— У девушки — два, она не столь молода, трудно ей без перерыва.

— Трепло, — засмеялась тетка. — Хорошо, жду и ставлю чайник.

Ее жизнерадостность подняла ему настроение. А чего он, собственно, разнылся? Ему было феерически хорошо, он может спорить на годовую стипендию, что так хорошо сегодня никому из его класса не было. Отличный первый опыт, да еще и такой, какой хотелось. А что неизвестно, когда повторится, ну-у... не может Фил быть единственным симпатичным гомосеком на всей планете? Должны еще водиться, хоть несколько. Марк представил, как ставит целью жизни их найти, фыркнул и пошел быстрее. Дома чайник!

(1) На Ханау действовала шкала Фаренгейта.

"У меня есть барабан"

— А там, господа, у нас штрафники. Трудотерапия во благо заблудших юношей и доблестной армии, — ректор засмеялся первым, мелко и дробно.

В литературе такой смех сравнивали с раскатившимся горохом. Люди реальные знали, что "горох" бывает разным. Марк оперся на швабру за кадкой с ветвистым лимоном, и приготовился следить за представлением.

— И как проштрафились? — один из будущих командиров, их сегодня оптом привезли, показать, с чем будут работать.

— Драки в основном, лорд-офицер. Кто свою честь отстаивает, кто армии.

— Но всем пить нужно меньше, — одними губами сказал Марк, повернув голову к Шессу.

Сам Марк драил пол за мордобой в пьяном виде, но честь там тоже имела место. Не его, правда, и не армии.

— Общий уровень подготовки?

Большинство смотрело на курсантов снисходительно, единицы одобряли, этот — оценивал материал. Марк аж залюбовался. Сначала серьезным подходом, потом — самим офицером. Молодой, не был бы аристократом — бегал в рядовых, а чувствуется, что мужчина. Собой хорош, без слащавости, если не женат — то лишь потому, что девчонки друг друга перегрызли у его ног.

Марк опомнился и опустил глаза к тряпке. Высохла, а вода грязная. Уйдут — нужно сходить еще набрать.

— Богема, — фыркнул Шесс, когда ректор увел "тур-группу". — Погоны за то, что папа в удачную дырку спустил.

— Завидуй молча, парень, — посоветовал Марк.

— А ты их защищаешь, да?!

— Не их, тебя. Буквально молча, идиот. И воды принеси, посуху — оно все плохо идет.

К вечеру начало лихорадить. Теперь так часто — акклиматизация. Их усиленно готовили к действиям на Авейре, со всеми вытекающими. Марк достал из тумбочки блистер, выдавил три таблетки и пошел к крану запить.

— Сайбер, ты завтра где?

— В строю.

— Чего так быстро-то?

— Пол мою плохо, в наказание.

Парни грохнули хором. Марк, улыбаясь, вернулся к койке и снял форму. С утра закинуть в стирку и получить новую.

Перегородок между кроватями не было, но коллектив мужской, да и вынужденно научились не стесняться. Когда свет погас, Марк приспустил трусы и вспомнил сегодняшнего офицера. На Фила давно не дрочилось. И так справлялся, только хотелось разнообразия в личной жизни.

Их корабль назывался "Победа". Целиком видел его Марк только в компьютерной проекции, огромная, геометрически неправильная дура большой мощности. Орбитальные пушки, зачем-то восемь видов брони, трюмы, под завязку набитые оружием и техникой. Люди на этом фоне и в глаза не бросаются — жилые палубы занимают едва пятую часть от общего размера корабля.

После нескольких лет казармы каюты на четверых казались одиночками. Селили произвольно, без учета предпочтений, нередко мешали дивизии, поэтому правильную койку пришлось отвоевывать заново. Повезло — альфа-самцов с ним не поселили, решили все полюбовно, жребием. Тут Марку снова повезло. На самом деле, какая разница, где спать неделю перелета? Но принцип! Без принципа нарываться скучно.

Тренировки продолжались и здесь — в огромных залах с искусственной силой тяжести. Стены никто не белил, получился филиал трюма с темным металлом и стерильно-белым освещением. Долететь сразу захотелось в два раза сильнее.

— Бой!

Марку не понравился сегодняшний противник. Невысокий, кряжистый, скользкий какой-то. Выучил весь список болевых точек и по ним целился. Марк сначала решил — случайность, но нет, по списку, сверху вниз. От подмышек к солнечному сплетению, потом печень. На селезенке Марк его опередил, выставив блок заранее. И по ухмылке понял, что угадал. Интересно было гаденышу. Все они летели убивать, правда. Раньше в армии был очень строгий психиатрический отбор, а теперь психи стали полезны. Улучив момент, Марк выбросил руку вверх и ребром ладони ударил по шее, чуть выше кадыка. Вполсилы, для острастки.

— Сайбер! — окрик комдива Таррса не впечатлил, лениво так, тоже для проформы.

Значит, комдив все видел и знает, кого служить набрали. Ладно, их можно будет на врага без оружия пускать, пусть всех загрызут, а после уже танки.

После них в зал явились офицеры. Марк тихо присвистнул. Там был и тот, который скрасил ему не одну ночь в казарме. Повзрослел, загорел. Почти черные глаза на смуглой коже — очень красиво. Поймав взгляд, офицер нахмурился. Марк широко улыбнулся.

— Эрмете, сволочь, — сказали за спиной.

— А чем сволочь?

Марк обернулся, там стоял Хиллс, не из его подразделения, но земляк.

— Мелкопоместный дворянчик, всех доходов — что со скотины состригут, а гонора! Мы когда танки грузили, вел себя так, будто его родных детей об стену головой бросаем. Инженеришка хренов.

— Над нами не поставят?

— Не, не боись, он не штурмовик.

Жаль. Марк вздохнул и еще раз попробовал встретиться глазами, но не вышло.

Он не то чтобы чувствовал, что тут его могут понять правильно, хотелось пофлиртовать. Эрмете, Марк потом и имя выяснил — Лоренс, так серьезно смотрел вокруг. При этом Марк чувствовал: не от упертой тупости, в столовой Эрмете сам шутил, на чужой юмор правильно реагировал. Иногда смотрел с такой иронией, что Марка сразу тянуло познакомиться ближе. Серьезность была защитой от дурака, не дать куче разновозрастных придурков понять его неправильно. А! Еще снобизм. Очень занятно наблюдать, как Эрмете морщится, когда приходится общаться с деревенскими парнями.

Это невинное развлечение закончилось тем, что Эрмете подошел к нему на вахте. Марку достался пост возле пятого по правому борту аварийного выхода, сразу под рычагом. Камера там была, но смотрела немного вбок — слепые пятна выясняли в первую очередь и редко передавали информацию выше, поэтому Марк дремал, навытяжку, правильно зафиксировав автомат.

От звука шагов проснулся, взял под козырек и на всякий случай заорал:

— Разрешите доложить, пункт пятнадцать точка три, отклонений от нормы нет!

— Вольно, рядовой.

Эрмете был немного, может, на дюйм выше и заметно крепче. Военный с детства. Марк погремушки ломал, когда нынешний офицер... ломал пистолетики, нужно полагать.

— Как служба?

— Рад стараться, — осторожно предположил Марк.

Что он хочет услышать?

— Устраивает все?

— Рад стараться! — настойчивее повторил Марк.

— Да, точно, — Эрмете усмехнулся и хлопнул по плечу. — Молодец, так держать, будешь офицером.

— Рад стараться, — подытожил Марк уже вслед.

Если Эрмете не сошел с ума от скуки и м-м... неподходящей по интеллекту компании, то он заигрывал. А-хре-неть! Марк восторженно уставился на с шипением присосавшуюся дверь.

Следующая встреча опять была в спортзале. Эрмете пришел с парой других офицеров и уже в спортивной форме. Марк засмотрелся и пропустил скрученный удар.

— Сайбер?! — теперь Таррс вопил обиженно и возмущенно.

Глупо, да. Марк поймал взгляд Эрмете. Теперь недвусмысленный. Кажется, ему удалось ответить таким же — ребра болели совсем неромантично.

Из-за ребер вечером он валялся в каюте, а не искал компанию. Читал Устав и лениво слушал разговор соседей о женщинах. Вечные темы: половая жизнь, выпивка, подвиги, пьяные и обычные, размер жалования. Иногда размер еще чего-нибудь, но там обычно не говорили, а сравнивали.

— Так ты что, еще кругом девственник?! — завопил Диккенс.

Сайнс покраснел, отвернулся, Марк заметил, что у парня дрожат губы и кулаки. Тааак, вот драки ему тут точно не нужно. Разбираться не станут, а у него планы.

— А ты кругом нет? — с искренней тревогой уточнил Марк, отложив книгу.

— Сайбер, я тебя...

— Правда?!

Диккенс сплюнул и вышел, Сайнс посмотрел с благодарностью.

Шутки насчет мужеложества тоже были очень частыми, реагировать на них нормально мало кто умел.

Следующая вахта была возле блока аварийного генератора. Эрмете подошел так, что Марк понял — о слепых зонах он тоже все знает.

— Служу отечеству, — поприветствовал Марк.

Эрмете посмотрел удивленно, потом сам засмеялся. У него была хорошая улыбка, смягчала лицо. И, кажется, он смущался. Марк прикинул, примет ли суровый аристократ откровенную инициативу рядового, понял, что вряд ли, и решил плыть по течению. Тем более, что и сам стеснялся.

— Тебе... на самом деле...

— Что? — уточнил Марк.

Была возможна проверка. Маловероятно, только станешь тут параноиком — за однополые связи из армии выгоняли с волчьим билетом, до пенсии будешь техником на рыбной ферме.

— Я интересен?

Оп-па! И в каком контексте понимать? В плане ориентации или непосредственно личности Эрмете?

— Думаю, что да.

Эрмете снова помолчал.

— Вот ничего на ум не идет, кроме "низко полетела" и "у меня есть барабан" , — признался он.

Марк хмыкнул, потом ответил:

— Пойдем. Куда только?

Трахаться хотелось очень, но жаркий секс на магнитной обшивке под дружеским подмигиванием знака радиационной опасности... да, тоже сгодится.

— У меня отдельная каюта. Мне проще узнать, когда у тебя свободное время. Я тебя найду.

— А ведь нас могут слушать.

— Разумеется. Я постараюсь защитить нас обоих.

Наивность аристократа умилила. Впрочем, сам он точно верил в свои возможности. Можно дать ему шанс. Марк вспомнил, как изощрялся ради единственной ночи с Филом. Вот кого в разведку нужно брать — измученные законодательством и традициями меньшинства.

На первое практическое свидание с Эрмете Марк шел со странным чувством. Ему уже не шестнадцать, ума не прибавилось, а понимания последствий — да. Ясное дело, что неловко, обоим неловко. Нужно за несколько дней успеть получить друг от друга удовольствие по полной и желательно запастись на голодное будущее. Как читал Марк, Авейра тоже не грешила свободой нравов. Пленных разве насиловать, да как-то неспортивно.

Лоренс его встретил, хитро провел к себе, запер дверь и остановился. Марк тоже стоял и ждал.

— У меня мало опыта, — выдавил Лоренс. — Меня не привлекают женщины, поэтому...

Бе-едный! И Марк еще себя жалел.

— У меня тоже не избыток. Разберемся.

Марк положил руку ему на шею и потянулся к губам.

У Лоренса точно давно никого не было, он не терялся, но спешил, Марку приходилось одергивать. Он не против напора в постели, только через штаны не нужно!

Без одежды Лоренс оказался прекрасен, Марк восхищенно выдохнул и провел сверху вниз ладонями, чтобы убедиться — все настоящее. Сложение, мускулы, член. Марк присел на корточки и посмотрел на Лоренса. Тот кивнул, но как-то так, что у Марка появились нехорошие мысли — не первый ли это минет у аристократа? Может, женщин просил — ориентация не повод не пытаться, а вот в исполнении мужчины?

Времени у них было немного, однако Марк не торопился. Обцеловал и облизал все, до чего дотянулся. Почти незнакомый мужик — не преграда, вкусно, хорошо. И мужику хорошо так, что благословен будь солдатский "ежик", только и за уши тянуть не стоит!

— Я тебя хочу.

— Можно было сказать.

Марк заставил себя опустить член, поднялся, хотя потом снова положил на головку пальцы.

— Нельзя. Не смог.

Шальные глаза. Марк снова полез целовать, проверяя, не побрезгует ли. Лоренс прижал к себе, обхватив поперек спины, прикусывал губы, подбородок, шею, и подталкивал к кровати. Все, поиграли, больше не вернет инициативу. Марк не сопротивлялся, властность и настойчивость офицера вызывали азарт.

Лоренсу, кажется, нравилось гладить, изучать внимательно, при этом не анатомически, а так, что стояк у Марка не проходил. Трогал Лоренс только руками, целовал исключительно выше ключиц, Марк понимал, что это Фил ему попался без комплексов, и честно стонал, ободряя.

— Переворачивайся, — шепнул Лоренс.

— На спине хочу, — Марк замотал головой.

Еще не хватало, сам нихрена не знает и второму такому же салаге отдавать контроль!

С кем-то Лоренс все же спал, было заметно, но то ли мальчиков по вызову добывал, то ли... Марк не сдержал крик.

— Прости, — Лоренс погладил по щеке, в темных глазах было искреннее беспокойство. — Очень больно?

Ну, как сказать...

— Нет, неожиданно. Ты извини.

Марк изобразил улыбку. С боевым крещением его.

Чтобы Лоренс вынул, все равно не хотелось. Марк дрожал, привыкая, стараясь дышать, расслабить мышцы.

— Не вражеский, ломать не надо, — усмехнулся Лоренс и обвел контур его губ кончиком языка.

— Есть не ломать, — рассмеялся Марк, и правда полегчало.

Лоренс все равно забывался, нельзя ему доверять невинных мальчиков. Марк подозревал, пять минут ожидания — подвиг для нового любовника. И был за него благодарен. А перед тем, как Лоренс кончил, Марку начало нравиться. Потому и кончил, что Марк бросил осторожничать с подмахиванием.

— Руку убери, — Лоренс ударил по кисти, когда Марк потянулся к своему члену.

И взял в рот. Марк вцепился в простыню, чтобы не вбиваться в глотку со всей дури. Иногда мешались зубы, и Марк в свою очередь тянул за уши. Лоренс понимал и исправлялся. Помогал себе рукой, лаская основание члена, яички. Марк прикусил запястье, а второй рукой обхватил затылок Лоренса, чтобы не удрал в последний момент.

— Забавно, — заметил Лоренс, стирая с губ остатки спермы.

Сплевывать не стал. Марк смотрел расслабленно и млел. От постоянных осмотров перед отлетом есть прок — все они гарантированно здоровы. А теперь до высадки разве давление будут мерить. После нее — вообще не до того станет.

— Опять не знаю, что говорить, — Лоренс лег рядом, тронул губами плечо.

— Тогда ничего не надо. Ляпнешь еще... Здорово все.

— Это однозначно. Я был очень неаккуратен?

— Ты когда последний раз с мужчиной?

— М-м... неважно.

— Тогда забей. Мне понравилось.

Марк закинул ногу ему на бедро, стер из уголка рта белесое пятнышко и поцеловал. Ответное объятие было вполне хозяйским. Вот же натура.

— Если получится, еще раз придешь?

— Если получится — я бы не раз.

— Потому что других нет?

Лоренс смотрел серьезно, его действительно это беспокоило. Постель — повод не только для знакомства, а еще и для замужества? Военная аристократия — гиблое дело.

— Да я других не искал. Ты мне понравился, когда в академию приезжал год назад.

— Вот как? Я тебя не видел. Но хорошо, что понравился. Я постараюсь все устроить.

Марк не стал говорить, что заднице поджить бы. Задница — не повод терять столько возможностей.

— Договорились. И спасибо, Ларри.

Марк кое-как перелез через него и выпрямился. Однако. Правда боевое крещение. Теперь бы не заметил никто. Хотя скажет, что его командование уму-разуму учило, как умеет. И даже не соврет.

"Алекса, день первый"

Куратор развернул зачетку, просмотрел и улыбнулся:

— Поздравляю.

— Я прошел?

Среди оценок было несколько "хорошо", Марк беспокоился.

— А вы сомневались? — куратор удивленно сдвинул очки. — Есть результаты лучше, но вы же не первым в выпуске стремились стать?

— Нет, мне бы права и диплом, — честно признался Марк.

— Ну, и прекрасно. Вы все это получите, права уже сегодня, полагаю. Сколько времени? Да, можете успеть. А диплом — через недельку сделают, вам придет приглашение.

— Отлично! — Марк позволил себе улыбнуться и протянул руку. — Спасибо вам!

— Не за что, учились вы сами, — куратор ответил на пожатие. — Кстати, продолжите?

— Я посмотрю, что будет с работой. Если получится совмещать — непременно.

Вероятность была низкой, но Марк предпочел ответить так. Мужику точно понравилось, лишние баллы на будущее. За последний год конкуренция среди иммигрантов возросла настолько, что любая подстраховка пригодится.

— "Грузовая" категория"? — спросил хмурый парень в администрации.

— "Пассажирско-грузовая", третья.

Получив стилус, Марк еще раз просмотрел анкету. Все правильно. Расписался и подвинул терминал обратно.

— Две минуты, там подождите.

"Там" — ряд пластиковых кресел и доски объявлений, возле которых толкались четверо выпускников. Марк не полез, отошел к окну. Подоконникам он был верен. Две минуты, разумеется, оказались пятнадцатью, каждую он сосчитал посекундно и вслед двоим счастливчикам, пришедшим до него, смотрел невыспавшимся Найе.

— Сайбер!

К терминалу Марк телепортировался и подхватил карточку на лету, еще теплой. Имя, фамилия, статус. Долгожданный вид на жительство. Сокращенная очередь на собственное жилье. Марк покосился на администратора. Тот, наверное, и не такое тут видел, но целовать карту в снимок Марк постеснялся.

На улице лил внезапный дождь. Оставшись под козырьком, Марк отошел под табличку с названием учреждения и вытряхнул из-под рукава комм. Новый, подарок. Марк погладил еще не царапанный экран и набрал номер. Пошли гудки, значит, не занят.

— Можешь говорить? — все равно уточнил Марк, дождавшись ответа.

— С тобой — конечно, — Тей улыбнулся с монитора.

Почти "ягодный" месяц. Марк прикрыл глаза, потом опомнился.

— Я все сдал, Тей. И получил права. А скоро будет диплом. Я набрал больше восьмидесяти процентов! — взахлеб выпалил он.

— Ты молодец, я всегда это говорил. Воздушный поцелуй не посылаю, вечером будет настоящий. Отмечать собираешься?

— А как же. Сегодня, с тобой. Надеюсь, ты не против?

Экран у комма — дюйма полтора, и все равно Марк увидел, как Тею полегчало.

— Приеду сразу, когда освобожусь. Ты куда сейчас?

— Я отгул на весь день брал. Домой. Тебя ждать.

— Договорились. До встречи.

Дождь еще не закончился, но притих, Марк подумал и решил добежать до остановки. Домой влетел мокрый, сразу за дверью стянул рубашку, разулся и пошел за полотенцем. Тут его застал звонок Найе.

— Я подсчитал, что ты должен был закончить. Прости, если помешал.

— Не-ет, я дома уже. Побоялся звонить, вдруг у тебя опять красная плесень посинеет.

— У меня перерыв. Можно поздравить?

— Нужно! И подарки не забудь, практически второй день рождения.

— Учту, — Икенна серьезно кивнул, потом заулыбался. — Теперь подашь резюме на ту вакансию?

— Если еще свободна — да.

— Теймур не знает?

— Пока молчу. Если получится — хочу, чтобы его удивление было искренним. Сам понимаешь.

— Да, в карьерном плане любовника ты выбрал неудачно. Кто поверит, что не просишь его о помощи?

— Ну, некоторые верят. В большинстве как раз те, чье мнение для меня важно, так что мне повезло. Ладно, ерунда, на самом деле все прекрасно! — Марк вытащил карточку и помахал ею перед коммом. — В выходные обмоем.

— То есть, — Найе нахмурился, — сегодня ты будешь пить с Теймуром, а потом еще с Рэнсом?

— С Теем я буду не пить, — Марк мечтательно улыбнулся и подмигнул. — Можешь не беспокоиться.

— Рассчитываю на это.

— Спасибо за заботу о моей личной жизни, — не удержался Марк.

Икенна улыбнулся краем рта.

— В выходные к себе приглашаешь?

— Наверное. Тей все-таки... смирился с вами.

— Выбора у него и не было. Хорошо, до выходных. Я расскажу Рэнсу, что у тебя все в порядке, он не будет сегодня беспокоить.

— Спасибо.

Экран погас, Марк вытерся и достал домашнюю одежду. Выбор у Теймура был. Марк только очень рад, что такой выбор Тея не устроил.

— Я это сделал, — сообщил он кактусу.

Растение переехало с ним к Теймуру, как и Алекса. Сдавать государственное жилье официально запрещено, но Марк втихую пустил на старую квартиру сотрудника Икенны. Тот успешно прикидывался ветошью, когда иммигрантские поселки трясли проверки, а уцелевшим старым знакомым хватало совести молчать. Тоже собственные деньги. А то любовник у Марка и впрямь никуда не годится.

Когда-то Марк думал, что мог оказаться в положении Найе во время войны, но жизнь — забавная хрень, поэтому наложницей высокородного господина его считали на всей из себя правовой Тилане. Что ж, у него выбор тоже был.

Марк вынул из ящика цветастый платок и завязал им волосы. Вина они точно выпьют, и не на голодный бы желудок. Можно заказать ужин домой, а можно...

В морозилке давно лежал пакет каракатиц. Найе купил мелким оптом, Ларри их не очень любил, поэтому часть перепала Марку. Они с Теймуром как раз любили. Марк выбрал двух покрупнее и посимпатичнее, развел в кастрюле маринад и сунул туда обеих целиком. За последнее время его уровень в готовке перерос "разбить пару яиц".

Когда обе твари кипели в травяном бульоне, позвонил Тей.

— Минут через двадцать открой дверь, пожалуйста.

— Букет? — ухмыльнулся Марк.

— Почти. Сделаешь?

— А то!

За двадцать минут Марк успел все выловить, порезать, разложить остывать на тарелки и разлить бульон по термо-мискам. Возня помогла совладать с любопытством и не открыть еще дверь в подъезд.

В доме был лифт, но ни один из них не додумался пользоваться им для третьего этажа. Сегодня Теймур пешком не пошел и вывалился на площадку, толкая огромную коробку с грозной надписью "не кантовать!". На плече у него висела сумка, которую он бережно придерживал, хотя коробку двигал перед собой ногами.

— Держи, — он остановил Марка, пытавшегося обнять, и вынул из сумки стеклянную банку.

Из нее тут же уставились, большими буквами, баннерным шрифтом.

— Алекса! — восхитился Марк, сунув в банку руку.

Там не растерялись и тяпнули за палец.

— Точно Алекса, — он ухватил зверя под лапы и извлек наружу. — Ух-ты, мужи-ик!

— Они гермафродиты, — напомнил Тей, затаскивая поклажу в квартиру.

— Плевать, это — однозначно мужик. Морда подлая. Природник?

— Нет, какая-то версия адаптации. Шкура не выделяет секрет, можно гладить, пускать на постель, в нос целовать.

Марк посмотрел на ящера, на ящере было написано, что нос тоже откусят.

— На ночь тогда, — вслух пообещал Марк, ловчее перехватив зверюгу. — В коробке клетка?

— Да, и запас корма. Сунь пока обратно, я с тобой не поздоровался еще. И соберем заодно.

Алекса категорически растопырил лапы и в банку не пихался ни мордой, ни задницей. Уламывая, Марк ослабил хватку, ящер вырвался, рванул на плечо и повис, обхватив шею хвостом. Повис тряпочкой, закатив глаза.

— Сдох? — Марк потыкал в замшевые пупырышки на спине. — В унитаз спустим.

Веки слабо дрогнули, теперь ящер смотрел укоряюще и страдальчески. Невероятной глубины синие глаза с багровой молнией вокруг узкого зрачка.

— Охренеть, — прокомментировал Марк и размотал хвост, начавший его душить. — Полезешь в банку — будет тебе просторный новый дом, не полезешь — все равно затолкаю, и там останешься жить.

Алекса угрозам не поверил, но грубой силе подчинился. Тей вместо того, чтобы распаковывать клетку, тихо ржал над "диалогом".

— Вижу, подарок я выбрал правильно.

— Алекса вряд ли с тобой согласится, — хмыкнул Марк, сам хвостом повиснув у Теймура на шее. — Спасибо.

— Больше не будет намеков, что в казенное жилище с животными не пускают? — спросил Тей, ответив на поцелуй.

— Нет, — пообещал Марк. — Давай устроим чудовище на ПМЖ и пойдем ужинать? А то нескоро получится, — он потерся бедром о пах Тея.

— У нас есть ужин? — восхитился Теймур. — Здорово. Я в последний момент вспомнил, что ничего не заказал.

Клетка оказалась огромной, с автономным подогревом, системой чистки лотка, автокормушкой и разве что без игровой приставки. Алекса в банке встал на задние лапы и заинтересованно вытянул морду.

— Кусаться не будешь? — спросил Марк, опять ухватив ящера под лапы.

Алекса снизошел до перемирия и прямо с ладони Марка осторожно шагнул в новую квартиру. Принюхивался долго, шастал по укрытиям, изучал декор и выступы-лежанки. Марк восторженно следил за длинным хвостом, волочащимся по мелким камням, и погибал от умиления. Деловое, трогательное и насмерть наглое от страха и незнакомой обстановки. Теймур действительно угадал.

— Пусть осваивается, — Марк закрыл клетку.

— Я думал, с рук не спустишь.

— Когда привыкнет. Успею затискать. Приучу спать в ногах, например.

Тей легонько хлопнул его по заднице.

— Пойдем, отметим твою победу.

Каракатицы остыли и жизнерадостно зеленели на тарелках. Теймур посмотрел на кастрюлю в сушке, залез в морозилку за вином, заметил разрезанный пакет и смущенно улыбнулся.

— Ты сам, да? Прости, я не подумал.

— При моей любви к хозяйству немудрено. Пробуй, должно быть вкусно.

— Не сомневаюсь, — Тей разлил вино, протянул бокал Марку. — За тебя и твои успехи. Я тобой горжусь.

— Даже я собой почти, — усмехнулся Марк. — Если сейчас все сложится удачно, через год-другой окончу полный курс.

— Можно, — согласился Тей.

Что именно должно сложиться, он не спросил. Марк видел, что хочется. Однако Тей молчал по тем же причинам, по которым и сам Марк.

Каракатицы правда получились неплохо. Тей съел с аппетитом, запил бульоном, налил еще вина обоим и ждал, пока доест Марк.

— Теперь за тебя. Один я бы... не тому учился.

— Ты и до меня делал успехи, а остальное — перебесился бы, я тебя знаю.

— Ложная скромность не повод не выпить.

С последним глотком Марк отставил бокал и потянулся через стол. Все, поели, можно к сладкому переходить. Тей сдернул Марка со стула, подтянул к себе, задрал майку, целуя в живот. Его руки с талии Марк сам передвигал ниже, чтобы Тей лапал хоть через штаны.

Раздевались по дороге с кухни, на столе не стали — убирать много. Теймур сдернул с Марка трусы и отступил, уставился так, словно уже взглядом трахнул. Марк аж покраснел.

— Вовремя я, — выдохнул Теймур.

— Что? — Марк подумал, не прикрыться ли, но сдержался.

— Отхватил симпатичного парня. Он теперь шикарный мужчина и уже мой.

— А-а, — успокоился Марк, — Ты тогда...

Не договорил — клацнул зубами, приземлившись на диван. Тей упал сверху, вжал в подушки, сунул колено между ног.

— Медленно или сразу?

— Медленно в кровати потом. Сейчас трахни.

Марк опустил руку, проверил. Да, можно сразу, Теймур не только смотрел голодно. Последние дни на взводе, нужна разрядка. Именно вот так, мордой вниз, пальцы Тея до синяков мнут ягодицы, сбитое дыханье над ухом, зубы на загривке... пятно на обивке.

И нежные до безобразия поцелуи. Марк фыркнул от щекотки, Тей поднял голову, улыбнулся. Тронул губами ресницы.

— У тебя все-таки нечеловеческого цвета глаза.

Марк собрался отвечать, но посмотрел в сторону и все забыл. Вот на него таращились точно нечеловеческие глаза. Вылезшие из орбит и в кучку съехавшиеся на носу. И в них ясно читалось: "Вы чё, мужики, рехнулись? Айда ко мне, на хвостах повисим".

"Дела семейные"

Звонок разбудил в опасной близости от тарелки. Теймур протер глаза и вышел открыть. У Марка с собой ключи, кого несет? Оказалось — Эрмете, в штатском, но из пакета подмышкой торчит рукав кителя.

— Твою мать, — обреченно выдохнул Теймур, посторонившись. — Лоренс, ты не можешь ночевать под мостом?

— Нет, положение не позволяет, — огрызнулся тот, сунув пакет в одежный шкаф. — Держи, — он вытащил из пиджака плоскую бутылку с яркой этикеткой.

— А не ругаться?

Эрмете передернул плечами. Ну да, не ругаться с Икенной получалось лишь у одного человека, и его здесь нет.

— Где Сайбер? — спросил Эрмете, проходя в комнату.

— На смотре. Обещал приехать на ночь. Есть хочешь?

— Да.

Время, когда бравый офицер стеснялся и ничего не просил, давно закончилось. Когда раз в три месяца уходишь из дома, чтобы дом не взлетел на воздух, не до этикета. Теймур поджарил две котлеты и выскреб в миску остатки гарнира. Марку придется что-нибудь еще приготовить. Вот, устриц, например. Теймур вынул пакет, и зашел Эрмете с мокрыми руками.

— Полотенца не нашел.

— Я в стирку кинул, на, — Теймур перебросил ему кухонную салфетку. — Мириться точно не пойдешь?

— Не сегодня, — отрезал Эрмете. — Совсем некстати?

— Сиди, я спрашиваю, наливать или нет, — он положил раковины в специальную кастрюлю и отвинтил крышку на бутылке.

— А, да, конечно. Затем и принес, — Эрмете дождался рюмку, сначала выпил, потом взялся за вилку.

Теймур порезал колбасы и тоже выпил, за компанию. На кухню, гремя игрушкой, ворвался Алекса. Увидел чужого, бросился в угол, зашипел, потом принюхался и ломанулся на колени. Эрмете не выносил "чешуйчатых тварей", но Алексу терпел, даже изредка гладил.

— Невилл подпишет строительство новой установки к западу от Центра.

— Наконец-то, — Теймур на радостях налил еще.

— Дело времени же. Всем ясно, что нужна.

— В мирное время бюрократов сложнее испугать.

— Возможно, — Эрмете медленно кивнул. — Но я постараюсь. Не та статья бюджета, которую можно резать.

Теймур согласно кивнул и налил по третьей. Сам с пеной у рта ругался, только за ним армии нет. Невилл сейчас разрывается между восстановлением социалки и защитой поселений, но продавливать увеличение пособий и так есть кому, а они будут требовать денег на установку. Центр разросся, в следующий раз одной не хватит.

— Все, — Теймур накрыл рюмку ладонью, когда Эрмете поднял бутылку. — Я рассчитываю хотя бы на петтинг.

— Извини, — Эрмете устало улыбнулся. — Мне нужен Марк. Солдаты его любят.

— Я знаю, — Теймур действительно знал. И насколько нужен, и что незаменим, а подарками ко дню рождения завалили даже новобранцы. — Будешь еще пить?

— Нет, хватит, — Эрмете встал, покачнулся и оперся на стол. — Я буду спать, ладно?

Теймур пожал плечами. Причин запрещать никаких, а посуду в мойку он сложит сам.

Когда вышел из кухни, Эрмете стелил себе на диване. Выучил, где лежит для него белье. Марк выбрал два комплекта, в кометах и молниях, но от ночевок это не спасло. Теймур отчаянно пытался понять, что Эрмете делит с Икенной, не смог. Не смог понять, зачем они продолжают возвращаться к тому, что мешает жить. И почему тогда не расстанутся, чтобы не мучить друг друга. Марк пробовал объяснить, но умолк на полуслове и поежился.

— Спокойной ночи, — буркнул Эрмете, накрывшись с головой.

Теймур приглушил свет и ушел в спальню, застилать семейное ложе. Когда встряхивал простыню, засветился экран комма.

— Я скоро буду. Извини, задержался.

— Жду. Только не шуми, диван занят.

Марк застонал.

— Опять? Зачем ты его пустил?

— Вот приезжай и выгони, — радостно подхватил Теймур, зная, что тот скорее вторым одеялом укроет.

Дверь Марк распахнул с треском, она грохнула, ударившись о стену, но Эрмете не дрогнул. Стук армейских ботинок, радостный вопль при виде офигевшего Теймура — бесполезно.

— Может, пусть спит? — спросил Теймур, голодно целуя сухие от солнца губы.

— Пусть, — согласился Марк. — Когда поговорим.

Он вжимался так, что пуговицы кителя больно давили через майку, но Теймур не отпускал. Два дня не виделись.

— Тогда я тебя жду?

— Нет, ты спи, — Марк не отлипал. — Я разбужу.

— Идет, — Теймур урвал еще поцелуй и закрыл дверь спальни. Разговор его интересовал, но не настолько, чтобы подслушивать. У этой компании всегда будут свои секреты. Он уже почти не ревнует.

Марк выложил на тарелку ракушки, вскрыл все, залил моллюсков соусом и плеснул в стакан горькой настойки. Такой у них не было, значит, Ларри принес. Завтра к полудню будут результаты отбора, поэтому раньше он в штабе не появится. Можно пить. Из-под стола пискнул Алекса, Марк почесал линяющую спину и указал на миску в углу. Вторая стояла в клетке, только туда ящер без нужды не ходил.

Пинок в задницу игнорировать не вышло. Ларри, отчаянно зевая, перевернулся на спину, потом сел.

— Сайбер, когда успел сволочью стать? — проворчал он, кутаясь в одеяло.

— Достали, — честно признался Марк. — Оба. Что теперь?

— Да ничего нового, — Ларри потянулся к тарелке, Марк ударил его по руке. А вот стакан отдал. — И не поругались, я заранее ушел. Дай закусить!

— Одну штуку. Я с утра не ел, голодный, как партизан в болоте. Рассказывай.

— Говорю же, нечего, — Ларри согнул ноги и положил руку со стаканом на колено. — Ты обменял бы Теймура на Ханау?

— Хвала космосу, я проблемы мироздания не решаю и такими вопросами не задаюсь.

— Вот, ты здоровый, — Ларри отсалютовал и выпил. — На голову. Мы обменяли бы, оба. До войны — не задумываясь. Что не мешало нам друг друга любить, взаимно. А после войны тоже бы обменяли, скорее всего. Чувствуешь разницу?

— Вы эту разницу друг другу простить не можете?

— Икенна себе. И мне заодно. Иногда это всплывает, тогда я ухожу раньше, чем начнется скандал, а Найе перетравит свидетелей. У нас хорошая слышимость, ты знаешь.

— А за Тилану? — Марк знал, что им всем по-прежнему нужен хороший врач. Только он ничем не поможет. Погибшие миры не воскресить, кого за них ни отдай.

— А за Тилану оба дрались бы до последнего. Как и друг за друга. Это не новая мысль, но понимание, что человек становится важнее клятв, дается тяжело. Оказывается, недостаточно отречься от богов.

— Но любить — любите.

— Еще как, — Лоренс допил настойку залпом и сбросил одеяло, чтобы сходить за бутылкой.

Синие трусы подчеркивали безупречную задницу и привлекали внимание к шрамам. С последней войны их прибавилось. Марк тоскливо подумал, что эту войну они пережили легче многих, потому что приняли ее как вызов, а не трагедию. И эта война дала им шансы, которых они могли никогда не получить. Работал бы Марк до сих пор в логистике при установке. Но эта же война, кроме жертв и разрушений новых, оживила старые. Наверное, если существовал бы тот, кто мог предложить такой обмен, Марк поймал бы его и выбил возрождение Ханау с Авейрой. А между Ларри и Найе слишком многое стоит.

— Икенна может простить меня, но тогда не простит себя. Если совсем простить, а не признаться, что любишь бывшего врага. Врага — ключевое, — подтвердил Ларри, вернувшись с выпивкой.

— Угу, и ты такой умный, что все это понимаешь, а ночуешь здесь. Хотя я, между прочим, хочу своего мужчину и спать.

— Ты предлагаешь ему в лицо высказать? И когда? Когда он спокоен, улыбается, все хорошо и страшно разрушить, или когда уходит в себя, наяву видит горящую Тилану, путает ее с Авейрой и вообще не совсем человек?

Марк раздраженно вырвал у него стакан. Как они орали друг на друга когда-то, требуя, чтобы второй не лез в личную жизнь, налаживал свою и вообще отстал уже, бля. Не вышло. Да и, пожалуй, Теймур прав — никогда не выйдет.

— Хорошо, с ним поговорю я. Найду момент и вызову на откровенность. Узнаю хотя бы, что ему мешает больше всего. Что ты был врагом или что уже не враг. Меня Найе, по крайней мере, точно не убьет. Ты этого хотел?

— Я спать хотел, — усмехнулся Ларри. — Но спасибо.

— Лучше отпуск дай, — буркнул Марк, доев последнюю устрицу.

— Обязательно, — Ларри вдруг потянул на себя, он еле успел тарелку отставить. Обнял, прижался губами к макушке.

Соратник, любовник, командир, друг, брат. Да, Теймур прав.

— Пойду я. Не хватало из-за вас разругаться с Теем.

— Он умнее нас, он тебя не потеряет. Но иди, конечно. Только орите потише, у вас тут тоже, — Ларри закутался в одеяло и отвернулся к спинке, — слышимость.

Марк удержался, чтобы опять не пнуть, отнес на кухню посуду и пошел в ванную. Когда, стараясь не шуметь, заглянул в спальню, то увидел, что Теймур не спит. Смотрит комедию с Прайма, их много сейчас таких, для разгрузки мозга.

— Ну, что там? — спросил Тей, выключая монитор.

— Ты — лучший мужчина на свете, — признался Марк, навзничь упав на простыню. — Адекватности в тебе точно за нас троих.

— Обижаешь, — усмехнулся тот. — В вас троих ее совсем нет. Ну, в тебе кусочек. Да, можешь мне за это отомстить, я завтра дома, только к Невиллу вечером.

— Правда?! — обрадовался Марк, отгоняя сонливость.

— Санобработка. Крыс никак не истребим.

— Найе сказал, что его новое средство должно помочь, — завезенная из космоса дрянь отраву жрала и био-ядом закусывала, сыто икая.

— Пусть приносит. Старое только ряды проредило. Мстить будешь?

Тей откинул одеяло, Марк сдался и потянул руки. Теймур знал, как отвлечь от тяжелых мыслей, и Марк всегда был ему за это благодарен.