Неуч

Как всегда, сошлись мы где-то посередине, на десяти медных монетах, или половине серебрушки, правда, для этого пришлось пару раз постучать кулаком о стойку и один раз схватиться за рукоять шпаги, изображая праведный гнев.

— А умеете вы торговаться, вашество, — удовлетворённо пробурчал полулюд, когда мы, наконец, ударили по рукам. — Не то что остальные детишки из знати. Да и прислуга их тоже не лучше. Те просто бросают деньги, не торгуясь даже на ломаную медяху. Никакого уважения... Ташка! — внезапно взревел полулюд, и из незаметной дверки, видимо, ведущей в подсобку, выскочила девчушка лет четырнадцати. Тоже полулюдка. В отличие от мужчин, полулюдки не были такими страхолюдными. Клыки у них тоже были, но всего два, в верхней челюсти, да и те короткие, практически человеческие. Никакой буйной растительности на лице, разумеется, тоже не было. Только волосы на голове очень густые, толстые и жёсткие даже на вид. Соорудить из них сложную причёску, какие часто делают девушки человеческого рода, было попросту невозможно, даже косу заплести вряд ли бы получилось. Поэтому все полулюдки, что я до этого видел, просто перехватывали волосы на затылке полоской сыромятной кожи, позволяя им свисать практически до колен.

— Чо тебе, дядь Варган? — не очень-то приветливо осведомилась девчушка, потирая кулачком заспанные глаза.

— Не чокай мне тут, малявка! — сурово сдвинул густые брови полулюд и протянул девчонке тяжёлый ключ со сложной головкой, который вытащил из-под стойки. — Проводи милорда в двенадцатый нумер, да постель свежую постели. Вашество, — обратился он уже ко мне, — а ваш грум того, ежели его отвязать, да из загона выпустить, не убежит ли? Птичка у вас редкая, дорогая, мало ли...

— Не беспокойтесь, уважаемый, мой грум обученный, боевой, к командам приучен. Никуда он не убежит. И я очень сочувствую тем, кто попытается его украсть, — улыбнулся я, с намёком глянув на полулюда. Предупредить этого скользкого хмыря на всякий случай не помешает. Грум мне достался от отца, и он действительно был редкостью. Эти огромные нелетающие птицы обладали врождённой защитой от магии, что очень ценилось среди воинов и магов, плюс были очень умны. А тренированный боевой грум сам по себе немалая сила, его мощный клюв и когти раздерут любого противника, а жёсткие перья пробьёт не всякое копьё.

— Ну что ж, спокойной вам ночи, милорд, — полулюд сунул плату за постой в карман, перед этим тщательно осмотрев и чуть ли не попробовав на зуб каждую монету. Демоны преисподней, надо быстро заканчивать со всем этим дурным спектаклем с обучением в Университете и возвращаться домой, у меня с такими расценками быстро все деньги закончатся, а я не монетный двор его Величества, серебро, и тем паче, золото, не штампую. За грума можно не волноваться, Вир опытный боец, и одолеть его в случае чего сможет только команда сильных магов, или рота тяжеловооружённых солдат, да и то, понеся большие потери. Я как-то видел, в детстве ещё, когда Вир во время охоты разделал на фарш пещерного медведя, и времени на это у него ушло всего несколько мгновений. Да и на корм можно не тратиться. Грум прекрасный охотник и хищник, замечательно видящий в темноте. Крысы в этом районе большие, видел, когда ехал сюда на Вире, да и в конюшне-загоне их было предостаточно, так что ужин моего скакуна ждёт шикарный.

А вот и комната. Девчушка открыла дверь самой дальней комнате по коридору на втором этаже и посторонилась, давая мне пройти.

— Ваш ключ, милорд, — девчонка шмыгнула носом и протянула мне ключ. — Уборной у нас нет, но есть поганое ведро, вон там, в углу стоит. Свеча только одна, если спалите эту, то вторую придётся покупать. Стоит медяк за штуку.

Да уж... Я осмотрел своё новое жилище, доставшееся мне аж за полторы серебрушки. За эти деньги у нас, на севере, можно было прожить на постоялом дворе неделю, ни в чём себе особо не отказывая. Что ж, следовало ожидать. Впрочем, комнатушка, хоть и маленькая, была довольно чистой, видимо, за порядком здесь хоть и минимально, но следили. Обстановка простая — платяной шкаф, маленький трёхногий столик, табурет и кровать. Вернее, узкий деревянный топчан с набитым сеном матрасом поверх. Девчонка быстро, со сноровкой, говорящей о немалом опыте, заправила матрас простынёй, подоткнув свисающие края под матрас, и вытащила из платяного шкафа свёрнутое шерстяное одеяло, положив его поверх постели. Ночами даже здесь, в столице, было уже весьма прохладно, так что одеяло будет не лишним.

— Это всё, милорд. Нужно ли разбудить вас утром? — девчонка остановилась в дверях, смотря на меня снизу вверх. Ах, да... В столице прислуге полагается давать мелочь за услуги.

— Не надо, я сам проснусь, — я залез в висевший на поясе кошель, и, вытащив из него мелкую медную монетку, протянул её девчушке. — Это тебе.

— Благодарю вас, милорд, — девчонка засунула монетку в кармашек платья. — Может, ещё чего-то желаете? Вина, девочек? Господа часто заказывают девочек в номер. А некоторые и мальчиков. Если нужно, дядька Варган всё устроит, и не задорого.

Не задорого? Угу, как же... Зная столичные цены, вряд ли это не задорого. Ещё не хватало на местных шлюх последние деньги тратить, да на разбавленное кислое пойло. Я лучше новые сапоги себе справлю, а то те, что на мне, боюсь, эту зиму уже не переживут.

— Нет, милорду ничего не нужно.

— Ну, как знаете, — пожала плечами девчушка и вышла в коридор, тихо прикрыв за собой дверь.

Я закрыл дверь на ключ, оставив его торчать в замочной скважине. Не то, что бы я не доверял хозяину гостиницы, хотя и это тоже, но бережёного боги берегут, как любит говорить старый управляющий поместьем. Район на отшибе, городская стража здесь наверняка появляется нечасто, так что лучше обезопаситься. Я подошёл к окну и выглянул наружу. Тёмные остовы домов, голые деревья, с которых уже облетели последние листья. Солнце уже село, а масляных фонарей здесь, судя по всему, отродясь не было. По стеклу застучали первые капли дождя. Здесь, в столице, вечно так — зимы как таковой вовсе нет, только постоянный холодный дождь, ветер, да вездесущая грязь. Нет, у нас на Севере всё же гораздо лучше. Ладно, как говорит старик-управляющий, решать проблемы надо по мере их возникновения. Ещё не всё потеряно. Если зелье, что я сварил, сработало, то завтра я со спокойной душой могу возвращаться домой. Работы в поместье непочатый край, нужно объезжать угодья, собирать налог с крестьян, ругаться с сельскими старостами на предмет процента оставляемого зерна... Да и с соседями нужно уже наконец решить проблемы. А то они, пользуясь отцовской слабостью, начали вести себя чересчур уж нагло, несколько раз их наёмники подчистую ограбили несколько поселений на нашей территории, изнасиловали женщин и даже убили кузнеца, который кинулся им на выручку. Кузнеца я им с рук не спущу. Где я теперь ему замену найду? Хорошие кузнецы на вес серебра ценятся и на дороге не валяются. Всё это будет куда важнее, чем обучение в каком-то университете. К тому же обучение это вовсе не бесплатное, целых пятьдесят золотых за год! Да за такие деньги...

Я только скрипнул зубами. За эти деньги можно было выписать в нашу глушь столичного мага-целителя, который смог бы вылечить отца. Что я, собственно, и собирался сделать, как только разберусь с этой проверкой на магические способности. Они мне и даром не нужны, один вред от них! Отец, конечно, будет в ярости, но ничего поделать уже не сможет.

Я поставил походный мешок возле топчана, скинул тяжёлый кожаный плащ и стянул сапоги, ощущая, что портянка на левой ноге промокла. Демоны преисподней, придётся всё-таки разориться на новую обувку, у этой подошвы совсем уже прохудились. Отстегнув перевязь со шпагой, поставил её в изголовье, а сам рухнул на застеленный чистой простынёй матрас, молясь всем богам, чтобы насекомых в нём оказалось поменьше.

* * *

Проснулся я рано, как привык просыпаться с детства. Не знаю, как там детишки вельмож из Высоких Домов, но у нас на Севере жизнь приучает шевелиться сызмальства. Да и отец, будучи боевым магом, и прошедший через множество битв и военных кампаний, приучил меня к жёсткому распорядку дня. Никаких незваных визитёров ночью не было, так что спал я спокойно, да и клопов-кровососов, как ни странно, в матрасе не оказалось. Вот тебе и ночлежка, даже удивительно. Как-то раз мне довелось пару дней провести в одной дорогой гостинице, когда отец ещё не был настолько слаб, напросившись с ним в столицу. Так вот в их шикарных, мягких пуховых перинах клопов было предостаточно, чесался я потом, как ненормальный. А здесь, смотри-ка...

Я потянулся и сел на постели, откинув шерстяное одеяло. Девчушка-полулюдка вовремя его вытащила, ночью резко похолодало, на оконном стекле виднелись разводы изморози. Ладно, надо одеться, чего-нибудь перекусить и двигать к Университету. Будем молить всех богов, чтобы моего имени в списке поступивших не оказалось. А потом надо будет найти столичную гильдию целителей и выписать для отца мага, который сможет его вылечить. То тёмное проклятье, полученное им пятнадцать лет назад, никуда не ушло. Оно отступило на время, благодаря самоотверженному поступку матери, затаилось где-то в глубине тела, но спустя десять лет вновь проявило свою тёмную сущность. Отец уже практически не вставал, став похожим на обтянутый желтовато-восковой кожей скелет.

Я скрипнул зубами. Демоны бы побрали его упрямство. Его единственный сын и наследник, видишь ли, обязан поступить в Университет Высшей Магии, чтобы возродить славное имя рода Тардисов, поступив на службу в королевскую роту воинов-магов. Чем это закончилось для него самого, и для его жены, он в расчёт не принимал. И деньги, с таким трудом накопленные, отдал мне, ничуть не сомневаясь, что магический дар у меня проявится непременно, как это было у всех моих предков, как по отцовской, так и по материнской линии. Нет уж, отец, в гробу я видал эту учёбу. Карьерный рост и военная служба меня не прельщали нисколько, нет в них ничего хорошего. Я уже с раннего детства уяснил одну простую истину — этим миром правят деньги. Деньги и власть. Если у тебя они есть, то у тебя будет всё — богатый дом, красивая одежда и изысканные яства. И лучшие маги-лекари. Все эти истории о возвышенных, благородных рыцарях-магах, помогающих всем по доброте душевной, и не берущих даже ломаной медной монетки взамен, которые мне рассказывал отец в детстве — просто сказочки для наивных простачков. Нет, отец, по-твоему не будет. Я потрачу твои деньги с умом, поставлю тебя на ноги. И если этих денег не хватит, пойду на всё, чтобы тебя спасти. А уж потом...

Впрочем, пока надо решить вопрос с моим "поступлением". Ради проформы всё же надо прибыть к центральному корпусу Университета, а дальше пока загадывать не стоит. Этот новый метод определения магических способностей меня изрядно выбил из колеи, и случиться может всё, что угодно. Я расправил на полу портянки, с неудовольствием ощущая босыми ступнями, что они ещё не просохли. Хорошо, что взял с собой запасные. Надо всё же найти лавку сапожника в ремесленном квартале, в магазинах в центре города пусть детишки маркизов да графов обувку покупают, у них денег куры не клюют.

Плотно намотав сухие портянки, достав их со дна походного мешка, вбил ноги в сапоги и застегнул широкую перевязь со шпагой. Кинжал за пояс тоже не забыл, длинная шпага в узких переулках иногда может сослужить плохую службу. Уж чему-чему, а фехтованию на разного рода заточенных железяках отец вместе с управляющим, когда-то служившим под его командованием, учили меня серьёзно. Гоняли с самого детства, сначала с учебными деревянными мечами, а уж потом и с боевыми, только затупленными. Магия, какой бы смертоносной она ни была, требует подготовки, которой в суете боя может не хватить. Шпага быстрее заклинания. Ну, если оно, конечно, не запущено издалека, или не навешано в боевых амулетах, и там нужно только их активировать. Но амулеты эти стоили баснословных денег, и позволить их себе могли только очень богатые люди. А они, как ни странно, на войну почему-то никогда не стремятся, но именно на войне делают огромные деньги. Отец как-то рассказывал, как некоторые высокопоставленные вельможи поставляли в войска гнилую дерюгу вместо хорошего сукна для солдат, с продовольствием и прочими припасами тоже было много махинаций. Но... Никто из высших сановников не был наказан, потому что полулюды для них почти животные, они жаловаться не станут, потому как прекрасно знают, что некому, да и бессмысленно. Впрочем, к обычным людям без магического дара они относились немногим лучше.

Быстро умывшись, налив в ладонь воды из стоявшего на столике кувшина, и сделав пару глотков, вспомнил слова девчушки о поганом ведре, стоящем в углу за занавеской. Сделав свои дела, хмыкнул, вспомнив рассказы отца о том, что в столице вельможи писают в ночную вазу, стоящую под кроватью. Ну, оно, может, и так, отцу лучше знать, но если бы я зимой попробовал провернуть такой фокус, да ещё и промахнулся бы при этом, то ваза точно бы примёрзла к полу. Наш старый замок давно требовал ремонта, и зимой его промораживало чуть ли не насквозь. Накинув тяжёлый плащ и нахлобучив шляпу, подхватил походный мешок, сунув ключ от комнаты в карман. Перекушу позже, надеюсь, местные трактирщики не настолько взвинтили цены, как владельцы гостиниц. Сейчас первым делом к главному корпусу Университета, всё остальное потом. Но сначала... Я вытащил из потайного кармана камзола маленькую плоскую фляжку из тёмно-зелёного стекла. Отковырнув сургуч, которым была залита пробка, вытащил её зубами, и, зажав нос пальцами, опустошил фляжку до дна, еле сдержав подступившую рвоту. Вкус у зелья был преотвратный. Но на вкус плевать, главное, чтобы оно сработало, иначе всё было напрасно. Вчера, перед приёмной комиссией, я выпил точно такую же фляжку. Надеюсь, моя предосторожность не будет лишней, стоит только вспомнить проверку по крови, а не на кристалле, на который я рассчитывал. Это зелье быстро теряло свои свойства, поэтому я и приготовил двойную дозу на всякий случай, от магов всего можно ожидать.

Спустившись на первый этаж, увидел хозяина, всё так же сидевшего за стойкой. Он что, и спит здесь, что ли?

— Доброе утро, милорд, — поприветствовал меня полулюд, ощерившись в клыкастой улыбке. — Как вам спалось?

— Кха им дорсэ, — ответил я хозяину, подойдя к стойке и положив на неё ключ от комнаты. — Спалось хорошо, спасибо.

— О, вы знаете наш язык? — удивлённо вытянул лицо полулюд.

— Немного. У нас на севере живёт несколько племён. Мы с ними каждый год торгуем, когда они за стадами таргов через наши земли идут.

— Неслыханное дело, — поразился хозяин, покачав головой. — Чтобы человек, да ещё из знати, учил наш язык...

— Кхм... Как там мой грум? Уже смотрели в конюшне? Порядок навёл?

— О, ваша птица просто великолепна, вашество! — расцвёл полулюд, ощерившись в клыкастой улыбке. — Ташка больше сотни отгрызенных крысиных голов собрала, две большие корзины! Милорд, если бы вы остановились у меня подольше, то я бы вам с вашей милой птичкой большую скидку сделал! Что скажете, а?