Дети богов. Академия.

Почти месяц мы предавались блаженному ничегонеделанью. Исследовали замок, бродили по двору, обошли прилегающие к замку земли. Фер с Лерой были в восторге. Они, крестьянские дети, даже став учениками мага, не думали, что когда-нибудь будут жить в настоящем замке, пусть пока и не имеющим кроме нас троих других людей. Ближайший городок был в полусутках езды, идти от замка до проезжей дороги около часу. Там же, на дороге, стоял одинокий постоялый двор.

Осторожно выспрашивая скучающего хозяина я узнал, что место было на отшибе, дорога популярностью не пользовалась, и на замок особого внимания не обратили. Тем более, что замок был тут вроде как всегда, но только сейчас у него появился настоящий хозяин. Или что-то подобное, я не вдавался в детали. Главное, что никто не удивлялся и воспринимал замок, как должное.

А потом пришли внуки Каана Дарий и Левий в сопровождении пожилой женщины . Молодые люди непонятно отчего смущались и переглядывались.

— Добрый день, господа, — я вежливо поклонился, решив первым начать разговор. — Признаться, я не ожидал видеть вас.

— Наш визит тоже стал для меня неожиданностью, — произнесла женщина. — Пусть дети осмотрят замок, а мы пока поговорим? — в её голосе не было даже намёка на приказной тон, простая вежливая просьба остаться наедине.

— Разумеется. Фер? — я повернулся к своему ученику. Он с Лерой, как только завидели гостей, с любопытством следовали за мной.

Фер намёк понял.

— Привет! — он безо всякого пиетета подошёл к Дарию. Как богов он гостей не воспринимал. — А у нас в конюшне осиное гнездо вот такое! — Фер развёл руками, показывая размеры хорошего арбуза. — Хотите, покажу?

Левий с Дарием переглянулись и одновременно согласно кивнули. Они были примерно одного возраста с Фером, Левий немного младше, но не намного, чтобы выделяться. Фер призывно махнул рукой и побежал на задний двор. Внуки Каана побежали следом.

— Меня подождите! — крикнула им вслед Лера и тоже убежала за мальчишками.

— Дети, — улыбнулась им вслед женщина.

— Им уже есть шестнадцать, — с улыбкой возразил я.

— И всё равно, они ещё дети. Мы что пришли-то, — спохватилась женщина. — Каан ведь не сказал, к чему такой подарок?

Я отрицательно помотал головой.

— Узнаю брата. Всегда так, сделает и думает, что все знают его задумку.

— Брата? — невольно переспросил я, вспоминаю отношения богов. — Госпожа Мецна, простите, я не думал...

— Брось, это Дебора у нас госпожа, — рассмеялась богиня-мать. — Пойдём, поговорим.

Она уверенно направилась во двор, где стояли небольшие дома. Скорее всего в них должны жить слуги и работники, которых сейчас не было ни одного. В одном из таких домов мы поселились, рассудив, что для троих замок слишком огромен.

Мы разговаривали всю дорогу, вернее, говорила Мецна, я же только слушал.

— Меня Дарий попросил, — Мецна ответила на вопрос о причине их визита. — Каан запретил им одним спускаться на землю. Знаешь ведь, почему Дарий тогда сюда убежал?

Я согласно кивнул, не обращая внимания на обращение на 'ты'. Она и старше и богиня, имеет полное право. Это мне нужно как-то выражать почтение, но я не представлял, как. Этикету поведения с богами никто не учил. От обращения как к знатной даме она отказалась. В конце-концов я решил просто проявлять вежливость. Всё-таки как легко детям, бегают сейчас по конюшне, не обращая внимания, кто из них внук бога, а кто так, мимо проходил.

Мы уже сидели на крыльце домика, но внутрь заходить не стали, погода хорошая, зачем прятаться под крышей?

— Ты же, наверно, уже понял, что сила находится не внутри мага, а берётся им извне? А если её не использовать, то она начинает копиться и может вылиться в очень неприятные формы. Уже давно в местах, где людей мало, появляется всякая нечисть. И со временем их станет ещё больше. В вашем мире очень мало магов. У трамплов, вы их Прежними зовёте, их было не в пример больше. У них даже зачатков нечистых очагов не было.

— То-то их всех уничтожили, что одни легенды остались.

— Они построили свою культуру на некромантии. От неё сын Каана погиб, — укоризненно произнесла Мецна.

— Простите.

— Ничего, ты же не знал.

— А что с того, что нечисть лезет?

— С того, что она некромантов привлекает. А Каан к ним, сам понимаешь, плохо относится.

— А что, вы их уничтожить не можете, чтобы раз и всё?

— Есть некоторые законы, которые даже мы не можем нарушить. Чтобы их, как ты говоришь, раз и всё, надо полностью лишить этот мир магии. Можно только ограничить численность нежелательных созданий либо физически, либо уменьшая свободную силу. То есть, увеличить количество практикующих магов.

— Теперь понятно. Но причём всё-таки это? — я обвёл рукой вокруг, указывая на здания академии.

— А это нужно, чтобы магов стало больше. Сейчас один маг обучает двух-трёх учеников за полтора десятка лет. В Империи немного больше, особенно в крупных орденах, но это капля в море. С академией вы сможете в год выпускать больше магов, чем Роска за дюжину лет. Так что, выбирай — обучаешь магов или отдаешь мир нечисти.

А потом пришло письмо от Дария. В нём он довольно сумбурно сообщал о том, что Прежних уничтожили из-за того, что они весьма активно использовали некромантию. Настолько активно, что она стала основной ветвью — всё их колдовство работало на силе, полученной от жертвоприношений, что очень рассердило Каана. Когда нынешние люди сами запретили некромантию, боги обрадовались, но появилась другая проблема — магию люди практически загнали в тупик, новых заклинаний не появлялось, старые постепенно забывались и всё меньше людей обучалось магическому искусству. В результате неиспользуемая сила стала стихийно проявляться в основном в виде орд нечисти, плодившейся в отдалённых местах. Но, если вовремя не вмешаться, то переизбыток силы может непоправимо повредить мир. Именно для того, чтобы не допустить разрушения целого мира, боги и собирались устроить катаклизм, высвободив силу и стерев тем самым три четверти населения. Сейчас же нам дали отсрочку и шанс самим всё исправить — у нас есть чуть меньше двухсот лет на обучение достаточного числа магов, чтобы начать выбирать накопившуюся силу.

* * *

* * *

Часы пробили девять. Сам по себе звук был негромкий, но магия часов разносила его по всей территории академии и отзвуки боя слышали даже в Биренте. Через час торжественное собрание студентов. Надо будет прочитать речь, официально поздравить первокурсников с поступлением. Как всё было просто в первые годы: студентов семь человек, вся речь сводилась к простому 'ну что, все в сборе, приступим к обучению'. А сейчас преподавателей больше, чем учеников в первый год. Первокурсников почти четыре десятка. Это что, получается студентов уже около двухсот?

Внизу, в парке уже бродили самые нетерпеливые. Молодые люди то сбивались в кучки, то разбредались по одиночке, ежеминутно поглядывая на часы в ожидании торжественного часа. Студентам первых трёх курсов не положено носить мантии, символическую одежду магов и их светло коричневые туники преобладали над тёмными мантиями старшекурсников.

Я поднялся в спальню, привычными движениями приклеил бороду и надел парик. Несколько мазков кисточкой с гримом и перед зеркалом стоит пожилой мужчина с основательно поседевшими волосами. На вид отражению можно дать от шестидесяти до восьмидесяти лет. Как раз подходящий вид для уважаемого мага, решившего создать собственный орден, в данном случае Академию магии. Сначала я искал учеников в своём обычном виде, но люди не особо доверяли магу, у которого даже борода не растёт, пусть он и выглядит лет на сорок. Пришлось прибегнуть к проверенному методу. И так вышло, что пока Академия не начала набирать популярность, я учил студентов тоже в гриме — кто набирает учеников, тот их и учит. И, чтобы не запутаться, когда и с кем я говорил в своём обычном виде, а когда в гриме, без грима я совсем перестал появляться на территории Академии. Маг Ирвин исчез, зато вернулся маг Когран Крефтцен — это моё настоящее имя, все сомневающиеся в моём статусе мага могли спросить орден Замка в Империи, где я обучался.

// Лика

Лика стояла среди других студентов на парковой площади перед зданием Академии. Второй этаж северного крыла посередине переходил в портик, где часто собирались студенты. Сейчас там стояли преподаватели. В основном это были молодые маги. Молодые не по возрасту, им было лет по пятьдесят-семьдесят, а по времени получения звания мага. Традиционное обучение требовало не менее двадцати лет только до получения статуса ученика, и ещё пятнадцать до признания магом. Академия же предполагала всего восемь лет учёбы до получения того же результата. Доказательством служили ещё немногочисленные выпускники и два преподавателя, стоящие с краю. Самые молодые, они остались работать в Академии после окончания обучения.

Оставалось совсем немного времени до торжественной речи в честь начала учебного года. Лика посмотрела на ряд преподавателей на портике, закрутила головой, осматривая людей вокруг себя. Преобладали светло коричневые туники, форма первых трёх курсов.

— Это все учителя? — тихо спросила она Тайру, соседку по комнате. Почти все ученики приехали или накануне вечером или сегодня с утра. Только некоторые первокурсники, поступившие в Академию в последний момент, жили здесь уже несколько дней. Тайра была родом из совсем далёкого села и, зная мерзкий характер весенних дорог, приехала ещё раньше Лики.

— Вроде. Я других здесь не видела.

— Да? Я что-то не вижу, кто меня сюда принимал, — Лика опять всмотрелась в ряд людей на крыше.

Тайра ненадолго задумалась.

— Может, это был один из основателей? Как его зовут-то... Ферниджин? Молодой такой. Говорят, он с женой в свадебное путешествие как раз на этих каникулах уехал.

— Может быть, — согласилась Лика. Действительно, какая разница, кто принимал? Договор подписан, студенческий кулон выдан, она такой же первокурсник, как и остальные. Хотя тот, кто её принял, не казался счастливым молодожёном, да и выглядел достаточно взрослым.

// Ирвин

Я нанёс ещё одну чернильную черточку на бумагу. Теперь каждую букву заголовка можно назвать произведением искусства. Не забыть бы предупредить гравёра, что это просто буквы, а не магические символы, где каждый завиток влияет на результат волшбы. Не могу сказать, что я увлекался рисованием или любил причудливые буквицы, но кроме названия главы ничего в голову не приходило. Я почти десяту пытался заставить себя написать учебник по начертательной магии, подходящий под курс обучения в Академии. Пару лет назад обещал преподавателю знаковой магии и артефакторики написать его, но всё как-то откладывал и приступил к работе только сейчас. Результатом трёхчасовой работы оказался разукрашенный заголовок из пяти слов.

Виновным в сим неутешительном достижением я назначил летнее солнце. Жара заставляла днём прятаться за спасительные толстые стены Академии. Но к концу пятой десяты даже они прогрелись и внутри здания стало только чуть менее жарко, чем снаружи. Тонкая арродотовая паутина, вплетённая в каменную кладку, не позволяла использовать магию внутри большинства помещений, за исключением слабых заклинаний, не требующих больших затрат силы, так что охлаждать комнаты приходилось прозаическими методами вроде мокрых простыней, высыхавших за считанные минуты. Жизнь в это лето была возможна только по ночам. Но, так как никто занятия не отменял, то ночью всё-таки предпочитали спать.

А я заставлял себя работать. Сам по себе учебник мог и подождать, но я обещал его к началу второго триместра, до коего оставалось всего два месяца. За это время его нужно написать, добавить иллюстрации, отнести текст резчикам и гравёрам, потом печатникам. Чтобы уложиться в срок выходило, что учебник должен быть написан дня за четыре, включая сегодняшнюю ночь.

Я отложил разукрашенный названием лист в сторону и снова взялся за перо. "Начертательная магия является важной частью знаковой магии. С её помощью создаются артефакты и устанавливаются заклинания, не требующие контроля со стороны мага. Сила печати зависит от многих факторов, таких, как качество изображения, размер печати и даже направление по сторонам света". Наконец-то написание учебника сдвинулось с мёртвой строчки. Я еле успевал записывать свои мысли, стараясь не отвлекаться и не прерываться, чтобы записать как можно больше, пока не ушло вдохновение.

Не поднимая глаз от бумаги и не переставая писать, я левой рукой налил в кружку из большого кувшина квас. Так же, не глядя, поднёс кружку ко рту и выпил. Что-то оказалось не так, но что именно, я не понял. Я снова поднял кружку. На этот раз голова не была занята формулировками способов воздействия на печати, поэтому я всё-таки заметил, что кружка была пуста. Из кувшина вылилось всего несколько капель. Когда я успел всё выпить? Часы над головой гулко пробили два раза. Архитекторы Академии в своё время поработали на славу — звук от башенных часов расходился по округе, но даже в комнате под часами их бой был не громче обычных настенных. Или то маги заклинание на пол и потолок наложили? Я часто наказывал себе подняться к часам и проверить, есть ли там заклинания, но каждый раз то забывал, то находились более важные дела.

Два часа ночи. Что-то я увлёкся писаниной. Пришлось встать и размять затёкшее от долгого сидения тело. С сожалением посмотрел на пустой кувшин, потом перевёл взгляд за окно, выходящее во внутренний двор здания. Каменные стены жилого крыла темнели распахнутыми окнами. Только в одном из них тускло мерцал желтоватый свет свечи. Первогодки готовились к завтрашним занятиям — историк что-то упоминал о контрольном семинаре. То, что свеча горела у студентов первого года, я не сомневался. Уже в конце второго триместра студенты начинали изучать простейшие заклинания, в число которых входил световой шарик. И, учитывая вечную нехватку денег, после этого свечи покупать переставали.

Я взял со стола кувшин и отправился на кухню, где в кладовой стояла бочка с квасом. Приклеивать бороду и гримироваться я не стал. Навряд ли встречу кого-нибудь в третьем часу ночи, да и окна тёмные, спят уже все. Но, на всякий случай, на кухню я пошёл через второй, ещё не заселённый этаж.

Вдоль учебных помещений прошёл без проблем — луна, хоть и ущербная, но освещала коридор через неширокие окна. Но переход на жилую часть заставил зажечь маленький и тусклый шарик света. Комнаты располагались по обе стороны коридора, который из-за отсутствия жильцов никак не освещался. Мой шарик позволял идти вперёд, не натыкаясь на стены. Я не хотел делать свет более ярким, ведь метров через шестьдесят (кто построил эту Академию, не разменивался на мелочи, а ведь жилая часть занимала всего две трети крыла) всё равно пришлось бы его гасить — свет могли заметить, не думаю, что я один не сплю. И неизвестно, как отреагируют, обнаружив ночью на кухне незнакомого мужчину. Не поверят же, что я — ректор Академии.

Я быстро двигался по коридору. Не люблю тёмных помещений, всё время кажется, что кто-то следит или впереди какая-нибудь яма. А ещё в последнее время по Академии ходили слухи, что по ночам в коридорах бродят привидения, раздаются странные звуки, похожие на шаги и глухие стуки по каменным стенам. В привидения я не верю, но сам долгое время сидел в ночных засадах — слухи так просто не появляются. В результате были пойманы пять студентов, так же ищущих привидений, два парня из старших курсов, наведывавшихся в женские спальни и одна летучая мышь, случайно залетевшая в здание, а я сам почти два месяца не высыпался. Но слухи, несмотря на отсутствие доказательств существования в Академии привидений, не прекращались.