Дети богов. Академия.

Телега остановилась перед развилкой около большой двухэтажной таверны, если судить по изображениям конской головы и пивной кружки на деревянном щите, прибитому над воротами.

— Ну всё, красавица, приехали, — добродушно улыбнулся возница, обернувшись к тоненькой девушке, сидевшей позади.

— Уже? — задремавшая на весеннем солнце девушка с интересом посмотрела на таверну. — Это она? — девушка неуверенно спросила возницу.

— Нет, Бирент вон там, — возница указал рукоятью кнута на ответвление дороги. — Сразу за леском и увидишь.

— Спасибо, дядюшка! — девушка соскочила с телеги.

— Да не за что. Удачи тебе! — возница подал девушке холщовый мешок. — Я через десяту возвращаться буду, если что, заберу назад.

— Спасибо! — девушка снова поблагодарила возницу, закинула мешок за спину и пошла по дороге в Бирент. Возница некоторое время смотрел ей вслед, затем с сомнением покачал головой и щелкнул кнутом над крупом вола. Телега неторопливо продолжила свой путь по большой дороге.

Возница не обманул, всего через сотни полторы шагов дорога вышла из леса в маленький городок. Он очень отличался от Двуреча, единственного города, виденного Ликой. В Биренте не было городских стен, дома стояли вольготно на широких улицах. Городок был молод, дерево стен не успело ещё потемнеть, а некоторые дома стояли в лесах. И над всем этим наблюдала с холма Академия магии. Часы на её самой высокой башне показывали четверть третьего.

Лика быстро прошла через город, отметив, что на улицах слишком много молодых людей. Ученики или поступающие, догадалась девушка и заволновалась. А вдруг, не выйдет ничего? Вдруг, все места уже заняты и придётся возвращаться домой? А, может, у неё и нет способностей и деревенская ведьма ошиблась или зло пошутила? Полная сомнений, девушка по опущенному мосту пересекла широкий ров с водой и подошла к воротам замка Академии. Возле них стояли двое юношей лет двадцати в длинных светло коричневых туниках с красным кантом на воротнике и рукавах.

— Поступать? — спросил один, окинув Лику равнодушным взглядом. Девушка прижала мешок к груди и кивнула.

— От центрального входа направо, потом налево вторая дверь, если заблудишься, у кого-нибудь спросишь, — сообщил он, пока второй юноша открывал тяжелую створку ворот.

Лика поблагодарила парней и, не дождавшись, пока створку откроют полностью, проскочила в образовавшуюся щель. Ворота бесшумно закрылись. Девушка немного постояла, разглядывая большое каменное здание перед собой. Захотелось развернуться и убежать. Кто она такая, чтобы даже думать об обучении здесь? Простая девушка из маленькой деревни на полтора десятка домов. Таких даже в прислугу в подобных замках не берут. Лика помотала головой, отгоняя трусливые мысли. Нет, надо дойти до конца, повернуть назад всегда можно успеть, но потом всю жизнь будешь мучиться, что был шанс, но упущен. Девушка, продолжая прижимать к себе мешок, и всё время ожидая, что её окликнут и спросят, что служанка забыла на главном дворе Академии, прошла к зданию. Никто её не окликнул, не высмеял желание учиться. Немногие люди занимались своими делами — дворник в серой робе подметал двор, в стороне какая-то крестьянская семья прощалась с пареньком. Женщина, скорее всего мать, плакала, постоянно вытирая слёзы платком. Отец сурово, но одобрительно хлопал паренька по плечу. Мальчонка помладше бегал вокруг них, что-то радостно вереща. Наверно, паренёк поступил только что, а родня в поддержку приехала. Тоже из крестьян, но зажиточные — у всех одежда выходная, крашеная и обувь кожаная . Даже у мальца, хоть на них и не напасёшься подмёток.

Вид этого семейства успокоил девушку. Значит, не врали люди, когда говорили, что в Академию принимают всех, пусть даже и из совсем бедных. Лика потянула на себя широкую дверь и зашла в здание. Почему-то она ожидала, что внутри будет темно и мрачно, но холл был ярко освещён лившимся из больших застеклённых окон солнечным светом. На стене справа висела пробковая доска, размером со столешницу, на ней криво болтался на одном уголке лист бумаги. Лика заинтересованно подошла поближе. Доска оказалась густо покрыта многочисленными следами гвоздиков. Единственная бумага извещала, что студенты, не сдавшие все зачёты и экзамены до начала семестра, к дальнейшему обучению не будут допущены, пока не сдадут все долги. С другой стороны, напротив доски объявлений, висело расписание — восковая доска, расчерченная на большие прямоугольники. Сейчас она тоже была пуста.

Удовлетворив любопытство, Лика беспомощно заозиралась — у ворот она хоть и слышала, что говорили юноши-привратники, но слова от волнения не задержались в голове. Куда идти? Направо, налево? Не прямо и не наверх, это девушка запомнила. И спросить, как назло, не у кого. Лика повернула в левый коридор и остановилась у первой же двери. Оглядела себя. Льняное платье слегка помялось, но с этим ничего нельзя поделать. Лика поправила завязки у ворота, переложила мешок в левую руку и уже подняла правую чтобы открыть дверь, но взгляд опустился ниже, на пыльные босые ноги. 'О, боги, совсем забыла!' Лика торопливо развязала мешок, достала из него пару ботинок, вытерла ноги платком и обулась. За эти ботинки отец отдал поросёнка, а она про них чуть не забыла. Девушка снова осмотрела себя. Вроде, на этот раз всё в порядке.

Лика робко постучала в дверь и, услышав вопросительное 'да?', вошла в неё. Девушка оказалась в небольшом светлом кабинете, вдоль стен стояли массивные книжные шкафы, заполненные едва ли на четверть. Ближе к дальней стене располагался стол, за которым сидел мужчина среднего возраста и рассеянно перебирал бумаги.

— Чем могу помочь? — мужчина поднял глаза на вошедшую девушку, отложив в сторону бумаги.

— Я поступить... — пробормотала Лика. Решимость куда-то делась.

— Абитуриент?

— Я поступать, — повторила Лика, не поняв вопроса. Странное слово было абсолютно незнакомым.

— А учителя Марка разве нет? — спросил мужчина и сам себе ответил: — хотя, он, наверно, на обед пошёл. Садись, — он указал на стул перед столом.

Лика присела на краешек сиденья. Мужчина обошёл её, встал сзади и положил руки девушке на плечи.

— Расслабься и не ёрзай, — приказал он. Лика послушно замерла. Через несколько мгновений ей показалось, что от плеч вниз пробежали щекотные мурашки. Девушка непроизвольно передёрнула плечами.

— Ну, что ж. Сила у тебя есть, — произнёс мужчина и вернулся за стол. — Прочитай договор, если есть вопросы, задавай сразу.

Он протянул Лике лист бумаги с отпечатанным текстом. Девушка начала читать про себя, шевеля губами. Грамоту она знала, писать тоже более-менее умела. Как только она узнала про Академию и старая ведьма сказала, что у Лики есть способности к работе с магией, она целый год два раза в десяту ходила за полдня к служителю Единого в дальнее село. Ближе не было никого, кто смог бы научить читать. Да и книг не было. В месяц пришлось отдавать по овце, но родители, скрепя сердце пошли на такие расходы. Что не сделаешь ради любимой дочери, особенно, если подвернулся такой шанс выйти в люди.

По договору Академия обязывалась за три года обучить студента до уровня мага третьего уровня, а после восьми лет обучения — не ниже пятого. Форменная одежда, еда и проживание на территории обеспечивалось Академией. Студент имел право начиная с четвёртого года обучения получать доход использованием магии с разрешения Академии.

Лика дочитала до последнего абзаца и уставилась в строчку 'оплата за обучение составляет 8 золотых монет в месяц'. Эта строчка перечёркивала все её надежды и делала бесполезным её путешествие. На глаза девушки начали наплывать слёзы.

— Что-то не так? — мужчина заметил перемену в состоянии Лики.

— Восемь золотых, — убитым голосом прошептала девушка. Это две хорошие дойные коровы. Её семья не может оплатить обучение и за один месяц. Даже если продать всё, и скотину, и дом, и приданое старшей сестры, денег хватит только на полгода.

— А, ты об этом, — понимающе произнёс мужчина. — Можно учиться в долг, там, дальше, написано.

Лика вернулась к чтению, но эти восемь золотых в месяц так упрямо стояли перед глазами, что приходилось по несколько раз перечитывать одну фразу. Мужчина не обманул. Ниже особо оговаривалось, что студент может оплатить обучение в течении пяти лет после получения звания мага.

— Всё равно, это огромные деньги, — пробормотала девушка, положив договор на стол, и отодвигая его от себя. Мужчина удивлённо посмотрел на неё.

— Я понимаю, что сейчас для тебя и один золотой — много, но маги неплохо зарабатывают и даже самые плохие ученики возвращают оплату и стипендию в срок.

— Стипендию? — ещё одно незнакомое Лике слово.

— Денежное пособие, один золотой в месяц. При успешном усвоении предметов — до полутора золотых. Стипендия в оплату обучения не входит.

— То есть, тогда я буду должна не 8 золотых в месяц, а девять? — быстро сообразила девушка. — А если буду успешно учиться, то с половиной?

— Нет, всего девять, те дополнительные пять серебра, что сверх основной стипендии, они как бы в награду. Поощрение. Советую не отказываться от стипендии, письменные принадлежности студенты сами приобретают.

Лика неуверенно кивнула. Хорошо бы здесь сейчас был отец, или лучше дед Васо. Ему в деревне поручали на рынок ездить, умел он торговаться и чувствовал, когда договор с торговцем не выгоден. Но Лика здесь была одна — слишком далеко Академия располагалась от деревни, почти десяту тележного хода. Хоть посевная и закончилась, но лишать семью работника чуть ли не на месяц, было бы слишком эгоистично. И без того часть скота отдали за обучение и чтобы прилично собрать девушку в дорогу.

— Если всё понятно и устраивает, то пиши заявление, под договором место оставлено, — мужчина пододвинул к Лике чернильницу с пером. Лика обмакнула перо в чернила.

— А что писать-то?

— Пиши: 'Я', как тебя зовут? — спросил мужчина.

— Лика, — почти прошептала девушка. Она опять разволновалась, в горле пересохло.

— А фамилия?

— У нас нет ещё своей земли.

— Из Саюфа, значит, — только там ещё существовало правило, по которому человек, без земельного надела или постоянного дохода выше определённой суммы, не имел права носить фамилию. — А отца как зовут?

— Марий.

— Значит, пиши 'Я, Лика, дочь Мария...' — мужчина начал рыться в ящиках стола, не переставая диктовать. — Написала?

Девушка согласно кивнула.

— Пиши дальше. 'Прошу принять меня на обучение в Академии магии с предоставлением стипендии. С условиями согласна'. Внизу поставь дату и свою подпись. Имя своё напиши, — подсказал он.

Лика закончила писать и перевела дыхание. Она старательно выводила буквы, чтобы избежать помарок. К её удивлению и облегчению чернила сразу же высыхали, не размазываясь и не оставляя клякс. Мужчина забрал подписанный договор и приложил к нему найденную в столе печать. Структура бумаги в том месте, где она соприкоснулась с печатью, изменилась. Волокна расположились так, что составили рисунок гексаграммы, во внутреннюю часть которой вписан лабиринт.

— Вот и всё, договор заключён, поздравляю. Лика, теперь ты можешь называться студенткой Академии магии, — мужчина протянул девушке медальон на длинной цепочке. — Это твоё как бы удостоверение студента. Возьми его, представь, что из твоих рук в него течёт вода, что ли...

Лика взяла медальон и послушно представила текущую воду. Овальное украшение сначала нагрелось, затем почти мгновенно остыло и покрылось изморозью. С тихим щелчком от него отделилась пластинка. Девушка растеряно взглянула на мужчину. Он одобряюще улыбнулся и забрал пластинку.

— Здесь запомнен характер твоей силы. Это будет храниться у нас до окончания обучения, — пояснил он. — Теперь можешь идти. Занятия начнутся через четыре дня, найди коменданта Ларна, пусть пока вселит.

Мужчина объяснил Лере, как найти коменданта и вернулся к работе с бумагами, от которой его отвлёк приход девушки.

* * *

* * *

* * *

Я поставил внизу листа подпись, на мгновение вспыхнувшую золотыми искрами и положил лист в высокую стопку на правой стороне стола. Усталым движением взял лист из другой стопки, уже с левой стороны и заметно меньшей по высоте. Знакомый корявый почерк, можно даже не читать, только пробежаться глазами в поисках требуемой суммы. Каждый год одно и то же — в начале каникул студенты разносят кабак. Обычно по мелочи: посуду побьют или стёкла выбьют. Кабатчик скрупулёзно записывал ущерб и выставлял счёт, почему-то всегда адресуя его мне, ректору Академии Магии. Первые несколько раз с ним ругались, искали виновных, затем пришли к согласию — Академия восстанавливает ущерб от студентов в том случае, если ущерб был нанесён магией и куратор был вызван в течение полусуток после разгрома. Именно столько времени можно с уверенностью определить 'автора' заклинаний. А уж виновных потом сами наказываем.

Отметив, что в этот раз сумма превышала обычную в несколько раз, я подписал прошение на выплату. Чернильный след также на мгновение покрылся золотыми искрами заклинания, подтверждающего личность поставившего подпись. Своеобразная защита от подделки — любой человек, обладающий особым стеклом, сможет узнать, свою подпись оставил подписавший или чужую. Сильный маг может обмануть это заклинание. И если обманщик абсолютно уверен, что он ставит свою подпись, а не чужую, то стекло так же обманется.

Недавно взяли на работу счетовода. Академия разрасталась, и справляться с финансовыми делами самостоятельно становилось всё сложнее. И он настолько ответственно относится к работе, что требовал обязательное использование магической подписи. Во избежание, как он говорил. Во избежание чего догадаться не трудно — казна Академии достаточно большая и у многих может возникнуть желание принять участие в её опустошении.

Подписанный лист полетел в правую стопку, и я неприязненно посмотрел на оставшиеся слева листы. Подписывать распоряжения на выплату всё равно приходилось мне.

Я встал и подошёл к окну. Мой кабинет располагался в часовой башне, почти под крышей. Выше только моя жилая комната и сами часы, видимые с любого места двора академии и расположившегося рядом города. Всего за пятнадцать лет существования академии из одного постоялого двора вырос небольшой городок. Новые дома появлялись чуть ли не каждый месяц, настоящий бум переселения начался три года назад, когда студенты первого выпуска доказали свою состоятельность, как маги. Тогда же и случился наплыв абитуриентов. Забавное слово. Я даже и не слышал подобного, пока мне не объяснили причину столь щедрого подарка.

Тогда, после неожиданного спасения Левия, второго внука Каана, верховный бог выдал мне во владение Академию магии. Вернее, большой замок с пристройками, сопутствующими сооружениями и огромной территорией. Что с ним делать, я абсолютно не представлял. Забыть о нём и сделать вид, что ничего не произошло не давала мешанина самых разных страхов и чувств. Начиная от боязни обидеть бога пренебрежением его подарка и заканчивая обычной жадностью — негоже, чтобы столько добра пропадало.

Почти месяц мы предавались блаженному ничегонеделанью. Исследовали замок, бродили по двору, обошли прилегающие к замку земли. Фер с Лерой были в восторге. Они, крестьянские дети, даже став учениками мага, не думали, что когда-нибудь будут жить в настоящем замке, пусть пока и не имеющим кроме нас троих других людей. Ближайший городок был в полусутках езды, идти от замка до проезжей дороги около часу. Там же, на дороге, стоял одинокий постоялый двор.

Осторожно выспрашивая скучающего хозяина я узнал, что место было на отшибе, дорога популярностью не пользовалась, и на замок особого внимания не обратили. Тем более, что замок был тут вроде как всегда, но только сейчас у него появился настоящий хозяин. Или что-то подобное, я не вдавался в детали. Главное, что никто не удивлялся и воспринимал замок, как должное.

А потом пришли внуки Каана Дарий и Левий в сопровождении пожилой женщины . Молодые люди непонятно отчего смущались и переглядывались.

— Добрый день, господа, — я вежливо поклонился, решив первым начать разговор. — Признаться, я не ожидал видеть вас.

— Наш визит тоже стал для меня неожиданностью, — произнесла женщина. — Пусть дети осмотрят замок, а мы пока поговорим? — в её голосе не было даже намёка на приказной тон, простая вежливая просьба остаться наедине.

— Разумеется. Фер? — я повернулся к своему ученику. Он с Лерой, как только завидели гостей, с любопытством следовали за мной.

Фер намёк понял.

— Привет! — он безо всякого пиетета подошёл к Дарию. Как богов он гостей не воспринимал. — А у нас в конюшне осиное гнездо вот такое! — Фер развёл руками, показывая размеры хорошего арбуза. — Хотите, покажу?

Левий с Дарием переглянулись и одновременно согласно кивнули. Они были примерно одного возраста с Фером, Левий немного младше, но не намного, чтобы выделяться. Фер призывно махнул рукой и побежал на задний двор. Внуки Каана побежали следом.

— Меня подождите! — крикнула им вслед Лера и тоже убежала за мальчишками.

— Дети, — улыбнулась им вслед женщина.

— Им уже есть шестнадцать, — с улыбкой возразил я.

— И всё равно, они ещё дети. Мы что пришли-то, — спохватилась женщина. — Каан ведь не сказал, к чему такой подарок?

Я отрицательно помотал головой.

— Узнаю брата. Всегда так, сделает и думает, что все знают его задумку.

— Брата? — невольно переспросил я, вспоминаю отношения богов. — Госпожа Мецна, простите, я не думал...

— Брось, это Дебора у нас госпожа, — рассмеялась богиня-мать. — Пойдём, поговорим.

Она уверенно направилась во двор, где стояли небольшие дома. Скорее всего в них должны жить слуги и работники, которых сейчас не было ни одного. В одном из таких домов мы поселились, рассудив, что для троих замок слишком огромен.

Мы разговаривали всю дорогу, вернее, говорила Мецна, я же только слушал.

— Меня Дарий попросил, — Мецна ответила на вопрос о причине их визита. — Каан запретил им одним спускаться на землю. Знаешь ведь, почему Дарий тогда сюда убежал?

Я согласно кивнул, не обращая внимания на обращение на 'ты'. Она и старше и богиня, имеет полное право. Это мне нужно как-то выражать почтение, но я не представлял, как. Этикету поведения с богами никто не учил. От обращения как к знатной даме она отказалась. В конце-концов я решил просто проявлять вежливость. Всё-таки как легко детям, бегают сейчас по конюшне, не обращая внимания, кто из них внук бога, а кто так, мимо проходил.

Мы уже сидели на крыльце домика, но внутрь заходить не стали, погода хорошая, зачем прятаться под крышей?

— Ты же, наверно, уже понял, что сила находится не внутри мага, а берётся им извне? А если её не использовать, то она начинает копиться и может вылиться в очень неприятные формы. Уже давно в местах, где людей мало, появляется всякая нечисть. И со временем их станет ещё больше. В вашем мире очень мало магов. У трамплов, вы их Прежними зовёте, их было не в пример больше. У них даже зачатков нечистых очагов не было.

— То-то их всех уничтожили, что одни легенды остались.

— Они построили свою культуру на некромантии. От неё сын Каана погиб, — укоризненно произнесла Мецна.

— Простите.

— Ничего, ты же не знал.

— А что с того, что нечисть лезет?

— С того, что она некромантов привлекает. А Каан к ним, сам понимаешь, плохо относится.

— А что, вы их уничтожить не можете, чтобы раз и всё?

— Есть некоторые законы, которые даже мы не можем нарушить. Чтобы их, как ты говоришь, раз и всё, надо полностью лишить этот мир магии. Можно только ограничить численность нежелательных созданий либо физически, либо уменьшая свободную силу. То есть, увеличить количество практикующих магов.

— Теперь понятно. Но причём всё-таки это? — я обвёл рукой вокруг, указывая на здания академии.

— А это нужно, чтобы магов стало больше. Сейчас один маг обучает двух-трёх учеников за полтора десятка лет. В Империи немного больше, особенно в крупных орденах, но это капля в море. С академией вы сможете в год выпускать больше магов, чем Роска за дюжину лет. Так что, выбирай — обучаешь магов или отдаешь мир нечисти.

А потом пришло письмо от Дария. В нём он довольно сумбурно сообщал о том, что Прежних уничтожили из-за того, что они весьма активно использовали некромантию. Настолько активно, что она стала основной ветвью — всё их колдовство работало на силе, полученной от жертвоприношений, что очень рассердило Каана. Когда нынешние люди сами запретили некромантию, боги обрадовались, но появилась другая проблема — магию люди практически загнали в тупик, новых заклинаний не появлялось, старые постепенно забывались и всё меньше людей обучалось магическому искусству. В результате неиспользуемая сила стала стихийно проявляться в основном в виде орд нечисти, плодившейся в отдалённых местах. Но, если вовремя не вмешаться, то переизбыток силы может непоправимо повредить мир. Именно для того, чтобы не допустить разрушения целого мира, боги и собирались устроить катаклизм, высвободив силу и стерев тем самым три четверти населения. Сейчас же нам дали отсрочку и шанс самим всё исправить — у нас есть чуть меньше двухсот лет на обучение достаточного числа магов, чтобы начать выбирать накопившуюся силу.

* * *

* * *

Часы пробили девять. Сам по себе звук был негромкий, но магия часов разносила его по всей территории академии и отзвуки боя слышали даже в Биренте. Через час торжественное собрание студентов. Надо будет прочитать речь, официально поздравить первокурсников с поступлением. Как всё было просто в первые годы: студентов семь человек, вся речь сводилась к простому 'ну что, все в сборе, приступим к обучению'. А сейчас преподавателей больше, чем учеников в первый год. Первокурсников почти четыре десятка. Это что, получается студентов уже около двухсот?

Внизу, в парке уже бродили самые нетерпеливые. Молодые люди то сбивались в кучки, то разбредались по одиночке, ежеминутно поглядывая на часы в ожидании торжественного часа. Студентам первых трёх курсов не положено носить мантии, символическую одежду магов и их светло коричневые туники преобладали над тёмными мантиями старшекурсников.

Я поднялся в спальню, привычными движениями приклеил бороду и надел парик. Несколько мазков кисточкой с гримом и перед зеркалом стоит пожилой мужчина с основательно поседевшими волосами. На вид отражению можно дать от шестидесяти до восьмидесяти лет. Как раз подходящий вид для уважаемого мага, решившего создать собственный орден, в данном случае Академию магии. Сначала я искал учеников в своём обычном виде, но люди не особо доверяли магу, у которого даже борода не растёт, пусть он и выглядит лет на сорок. Пришлось прибегнуть к проверенному методу. И так вышло, что пока Академия не начала набирать популярность, я учил студентов тоже в гриме — кто набирает учеников, тот их и учит. И, чтобы не запутаться, когда и с кем я говорил в своём обычном виде, а когда в гриме, без грима я совсем перестал появляться на территории Академии. Маг Ирвин исчез, зато вернулся маг Когран Крефтцен — это моё настоящее имя, все сомневающиеся в моём статусе мага могли спросить орден Замка в Империи, где я обучался.

// Лика

Лика стояла среди других студентов на парковой площади перед зданием Академии. Второй этаж северного крыла посередине переходил в портик, где часто собирались студенты. Сейчас там стояли преподаватели. В основном это были молодые маги. Молодые не по возрасту, им было лет по пятьдесят-семьдесят, а по времени получения звания мага. Традиционное обучение требовало не менее двадцати лет только до получения статуса ученика, и ещё пятнадцать до признания магом. Академия же предполагала всего восемь лет учёбы до получения того же результата. Доказательством служили ещё немногочисленные выпускники и два преподавателя, стоящие с краю. Самые молодые, они остались работать в Академии после окончания обучения.

Оставалось совсем немного времени до торжественной речи в честь начала учебного года. Лика посмотрела на ряд преподавателей на портике, закрутила головой, осматривая людей вокруг себя. Преобладали светло коричневые туники, форма первых трёх курсов.

— Это все учителя? — тихо спросила она Тайру, соседку по комнате. Почти все ученики приехали или накануне вечером или сегодня с утра. Только некоторые первокурсники, поступившие в Академию в последний момент, жили здесь уже несколько дней. Тайра была родом из совсем далёкого села и, зная мерзкий характер весенних дорог, приехала ещё раньше Лики.

— Вроде. Я других здесь не видела.

— Да? Я что-то не вижу, кто меня сюда принимал, — Лика опять всмотрелась в ряд людей на крыше.

Тайра ненадолго задумалась.

— Может, это был один из основателей? Как его зовут-то... Ферниджин? Молодой такой. Говорят, он с женой в свадебное путешествие как раз на этих каникулах уехал.

— Может быть, — согласилась Лика. Действительно, какая разница, кто принимал? Договор подписан, студенческий кулон выдан, она такой же первокурсник, как и остальные. Хотя тот, кто её принял, не казался счастливым молодожёном, да и выглядел достаточно взрослым.

// Ирвин

Я нанёс ещё одну чернильную черточку на бумагу. Теперь каждую букву заголовка можно назвать произведением искусства. Не забыть бы предупредить гравёра, что это просто буквы, а не магические символы, где каждый завиток влияет на результат волшбы. Не могу сказать, что я увлекался рисованием или любил причудливые буквицы, но кроме названия главы ничего в голову не приходило. Я почти десяту пытался заставить себя написать учебник по начертательной магии, подходящий под курс обучения в Академии. Пару лет назад обещал преподавателю знаковой магии и артефакторики написать его, но всё как-то откладывал и приступил к работе только сейчас. Результатом трёхчасовой работы оказался разукрашенный заголовок из пяти слов.

Виновным в сим неутешительном достижением я назначил летнее солнце. Жара заставляла днём прятаться за спасительные толстые стены Академии. Но к концу пятой десяты даже они прогрелись и внутри здания стало только чуть менее жарко, чем снаружи. Тонкая арродотовая паутина, вплетённая в каменную кладку, не позволяла использовать магию внутри большинства помещений, за исключением слабых заклинаний, не требующих больших затрат силы, так что охлаждать комнаты приходилось прозаическими методами вроде мокрых простыней, высыхавших за считанные минуты. Жизнь в это лето была возможна только по ночам. Но, так как никто занятия не отменял, то ночью всё-таки предпочитали спать.

А я заставлял себя работать. Сам по себе учебник мог и подождать, но я обещал его к началу второго триместра, до коего оставалось всего два месяца. За это время его нужно написать, добавить иллюстрации, отнести текст резчикам и гравёрам, потом печатникам. Чтобы уложиться в срок выходило, что учебник должен быть написан дня за четыре, включая сегодняшнюю ночь.

Я отложил разукрашенный названием лист в сторону и снова взялся за перо. "Начертательная магия является важной частью знаковой магии. С её помощью создаются артефакты и устанавливаются заклинания, не требующие контроля со стороны мага. Сила печати зависит от многих факторов, таких, как качество изображения, размер печати и даже направление по сторонам света". Наконец-то написание учебника сдвинулось с мёртвой строчки. Я еле успевал записывать свои мысли, стараясь не отвлекаться и не прерываться, чтобы записать как можно больше, пока не ушло вдохновение.

Не поднимая глаз от бумаги и не переставая писать, я левой рукой налил в кружку из большого кувшина квас. Так же, не глядя, поднёс кружку ко рту и выпил. Что-то оказалось не так, но что именно, я не понял. Я снова поднял кружку. На этот раз голова не была занята формулировками способов воздействия на печати, поэтому я всё-таки заметил, что кружка была пуста. Из кувшина вылилось всего несколько капель. Когда я успел всё выпить? Часы над головой гулко пробили два раза. Архитекторы Академии в своё время поработали на славу — звук от башенных часов расходился по округе, но даже в комнате под часами их бой был не громче обычных настенных. Или то маги заклинание на пол и потолок наложили? Я часто наказывал себе подняться к часам и проверить, есть ли там заклинания, но каждый раз то забывал, то находились более важные дела.

Два часа ночи. Что-то я увлёкся писаниной. Пришлось встать и размять затёкшее от долгого сидения тело. С сожалением посмотрел на пустой кувшин, потом перевёл взгляд за окно, выходящее во внутренний двор здания. Каменные стены жилого крыла темнели распахнутыми окнами. Только в одном из них тускло мерцал желтоватый свет свечи. Первогодки готовились к завтрашним занятиям — историк что-то упоминал о контрольном семинаре. То, что свеча горела у студентов первого года, я не сомневался. Уже в конце второго триместра студенты начинали изучать простейшие заклинания, в число которых входил световой шарик. И, учитывая вечную нехватку денег, после этого свечи покупать переставали.

Я взял со стола кувшин и отправился на кухню, где в кладовой стояла бочка с квасом. Приклеивать бороду и гримироваться я не стал. Навряд ли встречу кого-нибудь в третьем часу ночи, да и окна тёмные, спят уже все. Но, на всякий случай, на кухню я пошёл через второй, ещё не заселённый этаж.

Вдоль учебных помещений прошёл без проблем — луна, хоть и ущербная, но освещала коридор через неширокие окна. Но переход на жилую часть заставил зажечь маленький и тусклый шарик света. Комнаты располагались по обе стороны коридора, который из-за отсутствия жильцов никак не освещался. Мой шарик позволял идти вперёд, не натыкаясь на стены. Я не хотел делать свет более ярким, ведь метров через шестьдесят (кто построил эту Академию, не разменивался на мелочи, а ведь жилая часть занимала всего две трети крыла) всё равно пришлось бы его гасить — свет могли заметить, не думаю, что я один не сплю. И неизвестно, как отреагируют, обнаружив ночью на кухне незнакомого мужчину. Не поверят же, что я — ректор Академии.

Я быстро двигался по коридору. Не люблю тёмных помещений, всё время кажется, что кто-то следит или впереди какая-нибудь яма. А ещё в последнее время по Академии ходили слухи, что по ночам в коридорах бродят привидения, раздаются странные звуки, похожие на шаги и глухие стуки по каменным стенам. В привидения я не верю, но сам долгое время сидел в ночных засадах — слухи так просто не появляются. В результате были пойманы пять студентов, так же ищущих привидений, два парня из старших курсов, наведывавшихся в женские спальни и одна летучая мышь, случайно залетевшая в здание, а я сам почти два месяца не высыпался. Но слухи, несмотря на отсутствие доказательств существования в Академии привидений, не прекращались.

Впереди, в самом конце коридора, мелькнула какая-то тень. Страх кольнул в груди, но я только прибавил шаг — студентам нахождение вне комнат после отбоя не приветствовалось. Неизвестный скорее всего заметил меня, я услышал тихие быстрые шаги и мягкий скрип двери. Быстро преодолев последние метры, я завернул за угол. Кто бы то ни был, он не должен был успеть пройти всё крыло, я бы его заметил. Но коридор был пуст.

Голова слегка закружилась.

"Наверно, показалось. Переработал, вот и чудится, что попало", — решил я, не увидев никого в длинном коридоре. Неизвестный ночной гуляка не успел бы дойти до середины крыла, где был выход на портик и лестница на первый этаж. Разве что бегом, но тогда я точно это услышал. На винтовую лестницу он тоже не выходил — её через узкое окно освещала луна. А звук шагов или тихий скрип, так отдыхать надо по ночам.

Успокаивая себя, я спустился на кухню. Дверь в кладовую закрывалась на обычный крючок, никак не уберегающий содержимое от моих поползновений. Открыв дверь, я поднял шарик света чуть повыше, вглядываясь в темноту помещения. Голова снова закружилась, на этот раз сильнее. В глазах потемнело. Пришлось схватиться рукой за косяк, чтобы не упасть на пол. Я замер, пережидая, пока пол остановится и перестанет качаться под ногами. Ну не мог же я настолько уработаться? И ведь давно не пил ничего крепкого. С чего же меня так качает? С голоду что-ли? Я попытался вспомнить, когда в последний раз нормально ел. Получалось, ещё до весенних каникул, на проводах Фера и Леры в их путешествие. Потом закрутился, взял на себя ещё и их часть работы и с тех пор так и перебивался на паре бутербродов в день. Странный приступ прошёл так же внезапно, как и начался. Одновременно с этим пришло ощущение эйфории. Нет, надо брать, за чем пришёл и идти назад. Спать! А с утра, наконец, пора начать нормально питаться.

Вожделенный бочонок с квасом обнаружился недалеко от входа. Наполнив принесённый кувшин, я не удержался и отхлебнул прямо из горлышка. Фу, тёплый. Жара пробралась даже сюда. Или же бочонок днём стоял на кухне и там успел нагреться.

Не задумываясь, я произнёс заклинание. Кухня была одним из немногих мест, где можно было колдовать без ограничений. В остальных помещениях, кроме залов для практических занятий, любое колдовство отнимало слишком много сил. Арродотовая паутина в стенах не влияла только на очень слабые заклинания вроде светового шарика. Мимо меня пронёсся холодный ветер. Кувшин в руке ощутимо похолодел, вся кладовая на глазах обрастала толстым слоем инея, в воздухе начали появляться снежинки.

Преображение заняло несколько мгновений. Была передо мной обычная тёмная кладовая, а теперь — искрящаяся льдом заснеженная "пещера". Я перевёл изумлённый взгляд на обжигающий холодом кувшин, всё ещё сжимаемый в руке. Из его горлышка поднималась шапка коричневого льда, только что бывшего тёплым квасом.

Всё. Назад, к себе и спать! Отдохнуть немедленно. Не хватало ещё от недосыпа потерять контроль над силой, хорошо, что здесь никого нет и никто меня не видел. Я, ректор академии, и не справился с простым заклинанием охлаждения! Позор на мой седой парик!

Я торопливо закрыл дверь и пошёл обратно в донжон. Эйфория почти прошла, но я нервно хихикал, закрывая рот рукавом рубахи, представляя себе, как завтра повар придёт ко мне жаловаться на студентов, свершивших хулиганское действо в кладовой. И как я с непроницаемым лицом буду согласно кивать и обещать найти и покарать виновных. Интересно, к утру снег растает или же продержится какое-то время?

Я вернулся в свои апартаменты и успел пройти пару шагов вглубь комнаты, когда понял, что что-то не так. Перед моим рабочим столом на корточках сидел человек и что-то искал в нижнем ящике.

— Что ты тут делаешь? — возмущённо спросил я, уверенный, что это кто-то из студентов решил узнать вопросы к экзаменам на окончание триместра. Человек нервно и испуганно обернулся. Его лицо кого-то напоминало, но самого его я раньше не видел.

— Здесь же никого не должно быть! — воскликнул незнакомец, вскакивая на ноги. Я растерялся, не зная, что делать. С ворами я уже встречался, хватал карманников на рынке за руку, даже бегал по ночному городу за убегающим грабителем. Но вот так, лицом к лицу на месте преступления... Убежать просто так вор не мог — я преграждал ему путь к двери, а окна, хоть и распахнутые по летней жаре, располагались метрах в десяти над крышей основного здания. Что вор проник в комнату через окно, я не рассматривал. Его одежда была слишком свободной, для карабканья по стене даже с помощью верёвки.

Пока я мешкал, мужчина швырнул в меня фонарь. Обычный потайной фонарь со свечой. В последний момент я успел увернуться, и фонарь разбился, ударившись о стену позади меня. Пока я вновь повернулся к вору, он успел сделать несколько шагов в строну и достать небольшой предмет, похожий на рукоять ножа. На его торце блеснула красная искорка, отражая лунный свет.

— Эй, убери это! — артефакты в Академии работали, но, как и заклинания, намного слабее и требовали более частой зарядки. В том, что этот самопал сработает, я не сомневался, а попадать под огненные стрелы или даже шары, пусть и ослабленные, мне совсем не хотелось.

— Пропусти меня, — вор направил на меня артефакт-самопал и медленно двинулся к двери, боком обходя комнату.На его лице плясали тени от разгорающегося позади меня огня — разбившаяся лампа всё-таки подожгла какой-то хлам. Только пожара мне здесь не хватало!

Вор жестом приказал мне отойти от двери. Я медленно отошёл в сторону, подготавливая заклинание. Пожаром можно будет заняться чуть позже, сейчас опасность представлял артефакт в руках незнакомца. Вор подходил к выходу не спуская с меня глаз и запнулся о не замеченный стул. От неожиданности он выстрелил в мою сторону из самопала огненным шариком размером со сливу. Я успел подставить магический щит. Вместо того, чтобы растечься по щиту и погаснуть, шарик отскочил от него и ударился в стол, воспламеняя бумаги. Боги, мне что, заново придётся писать полторы главы учебника? Я швырнул в вора кувшин с замерзшим квасом, который до сих пор сжимал в руке, и, воспользовавшись тем, что он отвлёкся на него, метнул молнию. Она должна была быть совсем небольшой, только обжечь руку вора, чтобы он выронил артефакт. Но вместо небольшой искры появилась белоснежная дуга. С оглушающим треском она ударила в стену позади вора, несколько раз отскочила от стен и потолка и исчезла в шкафу. Везде, где она касалась чего-либо, что могло гореть, возникал огонь.

Пламя быстро занялось, угрожая спалить всё внутри комнаты. Я произнёс заклинание, чтобы потушить огонь, но собрать достаточное количество влаги из воздуха у меня не получилось. Тогда я попробовалподчинить себе пламя, чтобы оно погасло само по себе. Стихии никогда не были моим любимым направлением в магии, я был вынужден сконцентрироваться. Я почти закончил, но вмешался вор, снова выстрелив из самопала.

— Идиот! Ты что творишь? — выкрикнул я, отскакивая в сторону. Незаконченное заклинание укрощения огня развеялось с потерей концентрации.

— Я жить хочу! — вор метнулся к охваченной огнём двери. Он что, решил, что я буду его добивать, а не спасать себя, свои вещи и своё жильё?

Раскидывая вокруг себя сноп искр упала балка, перегородив выход. На изломе мелькнула желтоватая древесина, сразу же потемнела и скрылась за огненными языками. Вор схватился за висящий на шее амулет и переломил его. Сразу же в полутора шагах от меня появилось мерцающее фиолетовое марево портала. Амулет оказался артефактом для его экстренного создания. Внутри Академии он сработал, но заложенной в него силы явно не хватило для стабильной работы. Он может привести к гибели, раскидав рискнувшего им воспользоваться по довольно большой площади возможных выходов. Ни один маг в здравом уме не сунется в него, пока портал мерцает и не имеет чётких границ. Но вор об этом либо не знал, либо совсем обезумел от страха сгореть заживо. Он метнулся к порталу, отталкивая меня со своего пути.

— Ты куда?! Погибнешь же! В окно! — крикнул я, хватая мужчину за руку и не давая ему прыгнуть в фиолетовое облако. Окно оставалось единственным выходом. Замедлить падение и мягко спланировать на землю я смог бы и с дополнительным грузом в виде незадачливого вора. Но он не слышал меня, в панике вырываясь из моих рук. Получив сильный удар в живот, я отпустил вора, согнувшись почти пополам. Мужчина не заметил, что его больше никто не держит и оттолкнул меня. Не удержав равновесия, я спиной вперёд упал в мерцающий портал.

// Лика

Лика сидела за столом и торопливо дописывала реферат по истории. Завтра его необходимо сдать, иначе можно не получить разрешение сдавать экзамены. И, как назло, в последний момент в почти готовой работе она нашла ошибку, из-за которой пришлось переделывать почти половину. От свечи остался небольшой огарок, но его должно хватить. Часы под крышей донжона Академии недавно пробили два часа. Девушка потёрла слипающиеся глаза и рассеянно уставилась в окно, пытаясь сообразить, как пишется слово "империалистический". В окнах под часами светился белый огонёк. Ректор не спал. "И чего ему не спится?" — подумала Лика. — "Ему же не надо писать этот богами проклятый реферат. И зачем только нам история? Мы же магами будем, а не археологами". Лика вздохнула и продолжила писать.

Через некоторое время девушка снова подняла глаза на часы. Её внимание привлекли красно-оранжевые всполохи из ректорских окон. Лика почти минуту любовалась игрой пламени, пока в полусонном мозгу не появилась мысль: "это же пожар!" Девушка торопливо растолкала трёх своих соседок по комнате. Уже вчетвером они, толкаясь у окон, убедились в пожаре — пламя теперь не просто бросала отсветы, оно уже явственными языками плясало за окном под часами. Больше не задерживаясь, подруги пробежали по жилому крылу, поднимая людей.

Вскоре на лестнице перед охваченными огнём ректорскими комнатами собралась толпа людей. Преподаватель магии природы торопливо произнёс слова заклинания и недовольно скривил лицо.

— Воздух слишком сухой, в нём нет влаги, я не могу... Нужно больше воды!

Студенты уже организовали живую цепочку, передавая ведра с водой из окружающего Академию рва — ближайшего источника большого объёма воды, но того, что они приносили, всё равно было мало.

— Аверий, попробуй ты! Ты же огневик, — маг уступил место перед дверью молодому преподавателю стихий, специализировавшемуся на огненных заклинаниях. Аверий вышел слегка вперёд, встал в устойчивую позу, закрыл глаза, сосредоточиваясь. Лика невольно залюбовалась — второпях все вскочили тушить пожар не особо одеваясь, и мускулистый молодой человек только в простых штанах показался девушке героем из какой-нибудь древней легенды.

Аверий начал произносить заклинание. Видно было, что колдовство даётся ему с большим трудом — внутри стен Академии ему не хватало сил. Это поняли и остальные, они окружили молодого преподавателя, создавая кольцо силы и передавая свою силу колдующему в центре. Совместные усилия шести магов дали свои результаты — пламя опало, отступило вглубь комнаты, а затем и вовсе исчезло, оставив только угли, пепел и обгоревшее тело на обугленном полу. Закончив волшбу, Аверий устало прислонился к стене коридора. Даже с поддержкой других магов укрощение столь сильного пламени оказалось слишком тяжело.

Принесённой студентами водой залили горячие угли, чтобы они снова не разгорелись. Тело накрыли найденной где-то то ли портьерой, то ли покрывалом и разогнали студентов по комнатам.

Наутро уже все в Академии знали о случившемся. Но никто не знал подробностей — преподаватели и учителя проводили своё расследование и не делились результатами со студентами. По Академии бродили многочисленные и разнообразные слухи, среди которых наиболее популярными были банальный бытовой "перепил и уронил свечу" и полуфантастический "проснулись Прежние и решили забрать себе назад здание".

За первый свидетельствовало то, что как раз этой ночью в Биренте праздновали десятилетие его официального основания и ректор был в числе приглашённых. А за второй горой стояли те, кто знал или считал ректора не то, чтобы трезвенником, но человеком, не злоупотреблявшим крепкими хмельными напитками.

Похороны прошли в тревожном напряжении. Такими же оказались и последующие три дня траура. Студенты не знали, что будет дальше, распустят ли их по домам или же продолжат обучение. Изменятся ли условия с новым начальством. Прежний ректор хоть и был не лучшим управленцем, но он был основателем Академии, и то, чему и как в ней учили, зависело именно от него. Наконец, от лица администрации перед всеми студентами Академии выступил преподаватель артефакторики. Если вкратце, то его почти двухчасовая речь состояла примерно в следующем: гибель ректора, это, несомненно, серьёзная утрата, но, несмотря на это, Академия продолжит работу и не будет никаких изменений в учебном процессе, поэтому, господа студенты, пора вам вспомнить о том, что заканчивается летний триместр и на носу экзамены.

Студенты первого года собрались в учебной комнате. По расписанию у них должно быть зачётное занятие у ректора, но на вопросы, кто его проведёт и что делать, преподаватели только отмахивались, занятые своими делами. Студенты разбрелись на группки по интересам, но разговоры то постоянно возвращались к трагедии.

— Да спьяну сгорел, что вам неясно-то! — почти выкрикнул Норак, весьма полный парень. Он с товарищами расположился возле кафедры и его слова из-за особой архитектуры разнеслись по всему помещению. На мгновение все притихли, затем кто-то, Лика не поняла, кто, так же громко возразил:

— С чего ты взял? Он же не пил!

— Все они одинаковые. Трезвенников так и не найдёшь вовсе, особенно если бесплатно. Поверь, у нас много магов столовалось, — Норак переключился на объявившегося оппонента. В этом споре у него было преимущество, он, старший сын зажиточного купца, видел больше магов, чем дети крестьян или простых рабочих. — Каждого второго с извозчиком в кареты грузили после ужина! А ты "не пил, не пил"... С чего не пил-то, если он почётный гость на юбилее города? Такая же пьянь, как и все. Вернулся на бровях, свечу уронил и всё, кончился ректор!

— Ты за словами следи! — вмешался Идар. Он был одним из немногих, кто пошёл в Академию по воле родителей, а не по собственному желанию. Учёба давалась ему с трудом, да и в ученической тоге он смотрелся немного нелепо. Лика даже не могла представить Идара в мантии мага. Вот в кузнице, за горном, да с тяжёлым молотом — запросто.

— А тебе слова не давали! Иди лучше, буквы учи, пока с учёбы не выперли. Придётся тогда обратно коровам хвосты крутить!

Через мгновение Норак оказался на полу, зажимая обеими руками разбитый нос. Идар стоял над ним, угрюмо насупившись.

— Я же сказал — за словами следи!

Вместо ответа Норак пнул парня по лодыжке. Отпрыгивая в сторону, Идар случайно повалил ещё кого-то, кто не остался в долгу, и вскоре в кабинете началась серьёзная драка, в которую включились почти все парни. Девушки жались по стенкам или отбежали в дальний конец, чтобы не попасть под горячую руку.

Все так увлеклись дракой, что не заметили, как в дверь зашёл Аверий в мантии преподавателя. Он несколько секунд смотрел на происходящее безобразие, затем сделал особый жест, сопровождаемый несколькими словами и над дерущимися с оглушающим треском разорвалась серебристо-белая сфера. Парни ошалело шарахнулись в стороны, сразу же прекратив драку.

— Водой, конечно, было бы лучше, — сквозь звон в ушах услышала Лика слова мага, — но и так неплохо получилось.

Аверий прошёл за кафедру и подождал, пока студенты разбегутся по своим местам.

— Я не буду спрашивать и разбираться, почему вы тут устроили безобразие, — произнёс он, оглядывая притихших первогодников. — Я сюда пришёл не для того, чтобы воспитывать взрослых людей. У вас должен быть зачёт по овладению силой?

Студенты согласно закивали.

— Я вам честно скажу — он нужен не Академии, он нужен вам, чтобы вы сами поняли, станете вы магами или нет. То, что в вас есть потенциал силы, не значит, что вы сможете выучиться и овладеть ею. Но вы же взрослые люди, сами должны понимать, если вам сейчас не удаётся начальный контроль, то дальше будет только хуже. Если не получается, лучше уйти пока не поздно. Я не знаю, как учитель Крефтцен собирался принимать этот зачёт и по каким критериям оценивал успехи. К сожалению, его записи не сохранились. Поэтому зачёт я поставлю всем. Какие-нибудь вопросы есть?

— А что тогда произошло? — не вставая с места спросила Тайра. — Учителя молчат, а из студентов никто не знает, только слухи ходят.

— Да, да, скажите, пожалуйста! — поддержали старосту остальные.

— А что говорить-то? Несчастный случай это был, — Аверий сразу понял, о чём вопрос. — От непогашенной лампы занялся пожар, заметил поздно, погасить не смог. В помещениях, вы сами знаете, колдовать очень сложно, а ректор — маг старой школы, ему больше времени и концентрации на волшбу требовалось.

Было темно и больно. Казалось, что меня разорвали на тысячу маленьких человечков, каждого из которых немилосердно побили. Наверно, я всё-таки погиб в этом недоформировавшемся портале, и теперь демоны небытия лишают меня моей физической оболочки, чтобы я смог переродиться. Но тогда почему я ещё могу думать? Значит, ещё не совсем помер и сейчас разлетаюсь на куски, чтобы появиться в сотне разных мест. Я вспомнил, как выглядел несчастный, которого наказали за то, что он выдавал себя за Замкового мага. Его тогда втолкнули в портал, не имеющий стабильного выхода. От человека в нём остались только клочки одежды.Жаль, хочется ещё пожить. Я попробовал повернуться, но понял, что не имею понятия, где верх, а где низ. Меня как будто засунули в мешок и скатили с горы. Но при этом мои кусочки снова собрались вместе и даже перестали болеть.

Резкий свет ударил по глазам. Я успел увидеть голубое небо, яркую зелёную листву и даже толстую ветку, о которую незамедлительно ударился. Мешок со мной бесцеремонно вытряхнули в каком-то лесу на высоте второго, если не третьего этажа. Ветка, на которую я налетел, немного задержала падение. Густые кусты под деревьями не дали разбиться о землю, наградив множеством царапин. Не успев сориентироваться, я скатился в заболоченный ручеёк возле которого появился.

Ледяная вода быстро привела меня в чувства. Я торопливо выбрался на сухое место и позволил себе перевести дыхание. И, заодно, проверил своё состояние. К моему удивлению и радости, от портала у меня осталось только ощущение огромной усталости, как будто я неделю без отдыха и сна работал в каменоломне. Болел левый бок, где была старая рана, а теперь ещё и ударило веткой. Но, похоже, рёбра были целы, а ушиб пройдёт. Царапины от кустов тоже не представляли опасности. Можно сказать, господин маг, вы отделались лёгким испугом.

Я стянул с себя остатки рубахи. В отличие от меня, она не пережила падения сквозь кусты без последствий. Рваная, обгорелая и грязная тряпка — вот, во что она превратилась за какие-то несколько минут. Хорошо хоть, штаны с туфлями остались целы. Но и те мало годятся для лесных походов. Рубаху я не стал выбрасывать. Хоть ей и побрезгует бродяга, но лучше хоть что-то, чем ничего.

Вокруг пряно пахло травой, деревья бросали друг на друга длинные тени. Здесь ещё вечер. Или уже? Это куда меня закинуло-то? В первый раз встречаюсь с подобным, обычно когда вошёл в портал, тогда и вышел. Получается, выход открылся на другом конце континента? Вот свезло, так свезло...

Я потёр больной бок. Всё-таки будет немаленький синяк. Как с таким по лесу идти, не представляю. Как бы я ни устал, но подлечиться надо. Промелькнула мысль, что сюда попал из-за проблемы с контролем силы, вдруг и сейчас переборщу? Мысль была с позором прогнана, так как для заклинания лечения излишек силы не помешает. Здоровее буду. Сила меня разочаровала, отозвавшись, как ей и положено. Получается, проблема контроля была не из-за усталости? Утешением было то, что царапины, ушибы и ссадины быстро заживали, покрываясь молодой розовой кожей, и я еле сдерживался, чтобы не начать их расчёсывать.

Всё-таки я переоценил свои возможности. Недосыпание, ночная схватка в пылающей комнате, проход через несформировавшийся портал и, под конец, лечение, настолько вымотали, что я еле заставил себя поставить охранный контур и сразу же заснул под корнями старого дерева.

Я проснулся от того, что замёрз. От ручейка тянуло холодом и сыростью, остатки рубахи не грели и только толстый слой опавшей хвои не давал теплу уйти в землю.

Есть хотелось зверски. Беглый осмотр окружающего леса не выявил ни кустов с ягодами, ни грибов. Даже на деревьях я не смог найти шишек или каких других плодов. Помню, Фер как-то говорил, что в конце лета в лесу от голоду помрёт либо клинический неудачник, либо полный идиот. Похоже, я принадлежу к неудачникам. Ну и пусть. Без еды можно прожить до месяца, а вода у меня есть — ручей, хоть и маленький, но мне хватит.

Надо бы определиться, куда я попал и найти людей. А там и до Академии доберусь. Залезть на дерево, как сделал много лет назад в подобной ситуации? Ну уж нет, это тогда был незнамо, кем, а сейчас я точно знаю, что я маг. Вот и будем магичить. Я сел поудобней в траву, закрыл глаза и сосредоточился. Поиск аур отнимал много сил даже если искать неподалёку, и чем дальше, тем больше силы требовалось. Я не хотел бродить по лесу наугад, если где-то есть поселение, то там должен быть хотя бы один амулет, какой-нибудь завалящийся артефакт. Вот его-то я и хотел обнаружить. Можно найти конкретного человека, если знаешь особенности его ауры или есть отпечаток силы, и он недавно колдовал. Можно найти всех крупных живых существ неподалёку. Но заклинаний на поиск только людей не существовало. Я же хотел найти ауры с признаками магии, это могут быть маги, ведьмы, зачарованные вещи и амулеты.

Ну почему я невезучий такой? Из всех возможных мест выхода портала, меня выкинуло в какой-то необитаемой глуши! Полная темнота вокруг и только где-то вдалеке тускло проблескнула звёздочка чьей-то силы. По моим прикидкам человек был часе от меня, если идти по ровной прямой дороге. По лесу... хорошо, если к полудню дойду. Я решительно поднялся и направился в ту сторону. Тело протестующе заныло, ему очень не понравилась ночёвка на земле без матраса и подушки. Как хорошо, что накануне не поленился применить магию жизни для лечения. Неизвестно, с каким скрипом и стоном сейчас передвигался.

Заблудиться я не боялся — это проблема тех, кто знает, куда идёт. А мне сейчас куда бы я ни вышел, всё по пути, лишь бы не ходить кругами, но тут я надеялся на солнце. Идти так, чтобы оно светило в спину и каждые пару часов корректировать направление

Я шел по лесу, по кругу ругая деревья за то, что они растут тут, корнями под ноги лезут, колючие кусты, которые не могли найти другого места, кроме как возле звериной тропки, густую траву, в которой путаются ноги. Проклинал и того идиота, залезшего в мою комнату неизвестно зачем, и по чьей вине я иду по этому дурацкому лесу. Досталось и неизвестным строителям Академии, из-за которых портальный амулет не сработал, как надо. Не забыл и себя за то, что поленился выучить заклинание создания портала. Так бы открыл его и уже дома. Хотя, вряд ли помогло — дальность моего портала, поставленного в одиночку, вне места средоточия силы, не превышала два-три дневных перехода. И, если Академия расположена дальше, то портал не откроется, только зря потрачу силу в время.

Так я и вышел на широкую полузаросшую тропу. Люди! Здесь есть люди! Пожалуй, зимой по этой тропе можно проехать и на санях, но сейчас только верхом или пешком. Значит, с одной стороны или зимовье, или совсем малолюдное место. И в какую же сторону мне лучше идти? Я прошёл с десяток шагов сначала в одну сторону, затем в другую, вглядываясь в утоптанную землю. Мне повезло — на влажной земле возле лужи отпечатался след ноги. Вода только начала заполнять след, значит, человек прошёл здесь совсем недавно. След был на ширину ладони меньше моего, то есть женский, или, может быть, детский. Это хорошо. Значит, жильё неподалёку.

Тропа вскоре вышла на крутой косогор под которым между деревьями желтела уже вполне наезженная дорога. На обочине около небольшой прогалины стояли люди. Четверо мужчин как-то нехорошо окружили девушку. Меня их проблемы не волновали, вмешиваться в чужие дела тоже не хотелось. И уж тем более изображать из себя героя-спасителя — мало ли чем это обернётся. Вдруг, мужики воровку поймали? Будь у меня посох или хотя бы жезл, пусть даже ученический, и десяток деревенских можно угрозой не считать. С четырьмя тоже справлюсь, но что дальше? Девушка, наверняка, убежит, с местными отношения испорчу, всей деревней-то намнут бока, а у меня и без того здоровье попорчено.

Я подошёл к самому краю склона, чтобы прояснить для себя ситуацию. Густые кусты орешника скрывали меня от людей, так что я остался незамеченным, да и не смотрел никто в мою сторону.

— Что вам надо? — в голосе девушки звучал испуг. Я бы тоже испугался на её месте.

— Как это что? — картинно удивился один из мужчин. — А за охрану платить?

— Какую охрану?

— А от разбойников и хулиганов всяких.

— Но ведь здесь никогда не было разбойников?

— Так потому и нет, что мы тут работаем. Значит, платить надо.

Мужчины постепенно подходили ближе к своей жертве, обходя её с боков. Девушка медленно пятилась от них, но даже если побежит, вряд ли вырвется. Тьфу ты, обычные бандиты. Толпой на одного... Жаль, момент вмешаться был упущен — они уже находились слишком близко друг к другу, боевые заклинания в моём исполнении могли задеть и девушку.

— Но у меня нет денег! — девушка непонятно зачем тянула время. Бежать надо, дура! А не разговоры разговаривать.

— А мы можем и не деньгами взять, — один из мужчин, я определил его в главари, был уже на расстоянии шага и протянул руку к груди девушки. Остальные со смехом подошли ещё ближе.

"Сама виновата, нечего в одиночку по лесу ходить. И тем более, разговаривать с толпой незнакомых мужчин. Не буду я вмешиваться, не моё это дело", — уговаривал я сам себя, тем временем собирая силу для дальнейшей активной волшбы и подготавливая заклинание щита — у разбойников были при себе длинные ножи, а у главаря я видел и топор. Не удержусь же, обязательно полезу защищать девушку, слишком много времени провёл в обществе простых людей и перенял их принципы. А ведь каких-то пятнадцать лет назад прошёл бы мимо, даже не повернув голову. Не мои проблемы, не мои заботы. Уж и не знаю, что лучше.

Пока я решался, на прогалине произошли некоторые перемены. Девушка резко протянула вперёд руку и между ней и разбойниками появился яркий шар света. Небольшой, всего с кулак, но и его хватило, чтобы отвлечь внимание нападающих и временно ослепить их. Воспользовавшись тем, что бандиты с руганью схватились за глаза, девушка, наконец, побежала. "Магичка?И всё же, чего она тянула?", — я слегка расслабился. Похоже, моя помощь не пригодится.

— Ах, ты, ведьма! — стоявший дальше всех и почти не пострадавший разбойник метнул вслед несостоявшейся жертве нож. Я, не раздумывая, поставил за её спиной приготовленный щит. Нож, ударившись о чуть видимую преграду, упал в траву. Остальные разбойники уже проморгались и бросились в погоню. "Раньше бежать надо было! Догонят ведь!", — мелькнуло у меня в голове. Я прочёл первое же заклинание, пришедшее в голову.Трава на поляне бурно пошла в рост, путаясь в ногах людей. К сожалению, трава выросла и перед девушкой, вынуждая её перейти на шаг и удивлённо обернуться, теряя полученное преимущество в расстоянии. Понятно, она не ожидала, что здесь будет ещё один маг и пыталась понять, кто из нападавших колдовал. Ну, и зачем я старался, давал ей шанс убежать, если она им не воспользовалась? Всё. В последний раз помогу, а там уж сама как-нибудь, раз помощь не принимает.

Деревья мешали прицелиться, я ухватился левой рукой за ветку куста и наклонился в сторону, стараясь выбрать место, куда можно ударить по разбойникам и не задеть девушку. Ветка с предательским хрустом обломилась и я вывалился на дорогу, сопровождаемый треском ломающихся кустов и негромкой руганью. Моё появление привлекло всеобщее внимание, только девушка не остановилась и продолжала уходить с прогалины, правда, уже медленно. Ну, конечно, ей-то уже мало что грозит — разбойники бросили преследовать ведьму, переключившись на оборванца в лице меня. Ведьма ведь и сдачу дать сможет, если совсем к стенке припереть. А я и ближе, и выгляжу совсем неопасно.

— А ну, иди сюда, бить буду! — зло приказал главарь. Я не ошибся, они решили сорвать зло на мне.

— Сейчас, подожди немного, — ответил я, собирая силу в левой руке, отведённой слегка назад и в сторону, будто я намеревался кинуть ей что-то. Разбойники заметно побледнели, уставившись на мою руку.

— Ну, что? Подходить? — спросил я, сделав шаг вперёд и глядя прямо на главаря. Он побледнел ещё больше и с криком "Простите, пощадите!" довольно резво скрылся в лесу. Его подельники замешкались всего на мгновение и вскоре на прогалине остались только я и спасённая магичка.

— Ты в порядке? — я перевёл взгляд на девушку. Та утвердительно кивнула, не сводя взгляда с моей руки.

— Не больно?

Я тоже посмотрел на руку. В ней кипел, изредка выбрасывая вверх язычки пламени, шар раскалённого металла, каплями стекавший между пальцами в траву на обочине дороги. Понятно, чего мужики так перепугались.

— А, это иллюзия, — небрежно ответил я, гася заклинание. — Неужели, за настоящее приняла?

— Нас ещё не учили их распознавать так быстро, — покраснела девушка. Она очень напоминала студентку первого года, будто сестра старшая.

— Нас? — интересно, кто решился взять сразу нескольких учеников. — А кто учитель?

— Я в Академии учусь, там нет отдельного обучения.

"В Академии", — подумал я. "Этого стоило ожидать, подобные организации просто обязаны начать появляться".

— А в какой? — надо же знать, кто и где. Обмен опытом организовать можно.

— Имени Кограна Крефтцена.

— Какой? — я не поверил своим ушам. Академия имени меня, а я ни сном, ни духом!

— Имени Кограна Крефтцена, — повторила девушка. — Её так в честь первого ректора назвали.

— Первого ректора? — она точно меня разыгрывает.

— Ну да, он основал Академию, а три года назад погиб при пожаре. Тогда и назвали в его честь.

— Но... как?..— я не мог найти слов и понять, что же я хочу спросить, так меня ошарашили её слова. Три года назад при пожаре? Это что же, я три года болтался неизвестно где в процессе прохода через портал?

— Подробности не знаю, — пожала плечами девушка. — А вы его хорошо знали? — видимо, на моём лице хорошо просматривалась ошарашенность новостями.

— Можно сказать и так... А Ферниджин?

— Учитель Брандт? Он сейчас с женой владельцы Академии. А почему вы в лесу в таком виде? — девушка неожиданно перевела разговор на другую тему.

— А? — я посмотрел на себя, будто вижу своё одеяние впервые. — Неудачно портал сработал. Отсюда до Бирента далеко?

— До Бирента? — девушка задумалась. — На воловой телеге почти десяту. Лошадьми немного быстрее. А что?

— В Академию мне надо. С Фером... с Брандтом поговорить.

— Я завтра туда отправляюсь, учебный год как раз начинается. Можете присоединиться, — предложила девушка. — Или договоритесь с дядей Мервой, он домой отвезёт, соберётесь хоть.

— До Бирента ближе, — вздохнул я.

— Меня Лика зовут.

— Ирвин, — представился я своим "походным" именем. Настоящее называть в таком виде, без грима да после новостей о своей уже трёхлетней давности кончины, я посчитал неблагоразумным.

Имя девушки окончательно убедило меня в том, что это не розыгрыш и прошло много времени с вчерашней для меня ночи. Так звали ту самую первокурсницу, за чью сестру я сначала её принял.

— А почему ты сразу не убежала? — я вертел в руках подобранный нож разбойника. Дешевая железка, ему красная цена полторы серебрушки.

— Растерялась. Здесь никогда не было лихих людей,— мы уже отошли от той прогалины, но Лика поняла, что я имел в виду. — Спасибо за помощь, — девушка смущённо покраснела.

— Не за что, — ну, не рассказывать же ей, что я как-то и не собирался поначалу никого спасать.

— Дома вам одежду подобрать надо будет. Наверно, братова подойдёт, — Лика вроде бы говорила со мной, но казалось, что она просто думает вслух. — Вы не будете против?

— Пожалуй, нет. Но расплатиться я только в Биренте смогу, — не люблю быть обязанным.

— Как хотите, — Лика, кажется, обиделась. Если подумать, её можно понять — как ещё ей отплатить за своё спасение? Денег в крестьянской семье нет, отработать, так только магией, а я и сам неплохо магичу. А я, почему-то не могу заставить себя принять что-то в оплату. Я же не корысти ради помог. Ладно, не материальной корысти.

В деревне сначала оповестили старосту о происшествии и передали ему описание разбойников. Сомневаюсь, что они решатся выйти на промысел в скором времени, но мало ли что. Дома Лика рассказала о нападении и своём чудесном спасении. Матушка ахала, охала, картинно всплескивала руками и подкладывала мне ватрушки. Отец с братьями сурово хмурились и порывались с топорами бежать в лес, самолично искать и наказывать лиходеев. А ночью, впервые за много дней, мне удалось выспаться. До этого мешала жара, дела и разные неприятные события вроде ночного пожара или жёсткой земли.

Наутро, как Лика и обещала, на телеге отправились в путь. Добротная одежда Ликиного брата была слегка велика, но всё же лучше грязной и рваной пижамы и не привлекала внимания встречных и стражей порядка. Дорога заняла почти десяту. Ночевали под и на телеге — денег на постоялые дворы не было.

Лика проводила меня до дверей кабинета заведующего учебной части, такую должность оставил себе Фер, оставив должность ректора и управляющего другому. Я постучал в дверь и, не дожидаясь ответа, зашёл внутрь. За массивным столом стоял Фер, настолько занятый, что даже не посмотрел, кто к нему зашёл. Только неопределённо махнул рукой в сторону кресла для посетителей, вроде как приглашая присесть, пока он освободится.

Я сел и с интересом стал наблюдать за своим бывшим учеником. В левой руке Фер веером держал исписанные бумажки, правой что-то отмечал на большом расчерченном листе, занявшим половину стола. "Расписание составляет,— понял я, присмотревшись к уже написанному. — Нужное, но муторное дело". Как ответственный человек, Фер занялся им за несколько дней до начала учебного года. Я обычно оставлял это напоследок, после подписания всех бумаг, в результате чего расписание часто появлялось всего за несколько часов до первых занятий.

— А что, трактирщику уже выдали компенсацию за студенческие погромы? — спросил я через несколько минут ожидания.

— С этим вопросом вам надо обратиться... -ответил Фер, постепенно замедляясь к концу фразы по мере осознания, чей голос он услышал, — ... к ректору Марку, — фразу он закончил в упор глядя на меня расширенными от удивления глазами.

Фер бросил бумаги, подбежал ко мне и начал ощупывать и осматривать, не веря глазам и ушам. Изумление, радость, недоверие легко читались на его лице, и я стоял, терпеливо вынося осмотр, широко и по глупому улыбаясь.

— Вы живы? Но как?.. Почему?.. — Фер не мог подобрать слов. — Не могу поверить, живой... — он ткнул пальцем мне в руку, убедился, что я не бесплотный призрак. Неожиданно он схватил меня за грудки и прижал к стене. — Нельзя было предупредить? Дать знать? Лера переволновалась, когда письмо пришло, ей же волноваться нельзя! Мы же всё бросили, надеялись, что ошибка! Вас же три года не было!

— Для вас три года, а для меня и полутора десят не прошло, — я с трудом оторвал Фера от себя. — Кстати, у тебя золотого случайно, не найдётся? Обещал одной хорошей девушке за дорогу сюда.

— Золотой? Сейчас посмотрю, — Фер начал рыться в складках мантии, где были спрятаны многочисленные карманы. Он так и не принял манеру носить деньги на цепочке или браслетах, доверяя только собственным заговорённым карманам.

— Вот, есть вроде, — он протянул мне несколько серебрушек.

— Спасибо, я сейчас, ей отдам и вернусь, — я сделал шаг к двери. Лика сказала, что подождёт немного, чтобы я потом не искал её по всей Академии и я надеялся, что найду её неподалёку.

— Тогда сразу ко мне и пойдём. Вас переодеть надо в нормальную одежду. Да и помыться не мешает.

Я с ним был полностью согласен. За время в дороге, успел пропахнуть и костром и потом и, наверно, воловьим духом. Перед Бирентом ополоснулись в реке, но вряд ли это сильно помогло.

— Работу так и оставишь? — уже у дверей я кивнул в сторону покинутого стола с так ине составленным расписанием.

— А, всё равно переделывать придётся, — махнул рукой Фер. — Вы же будете что-нибудь вести? — утвердительно спросил он, глядя на меня. — У нас как раз не хватает преподавателя практической магии.

Мы вышли из кабинета. Я отдал ожидающей у двери Лике обещанные деньги. Девушка как-то странно посмотрела на меня с Фером и быстро ушла, видимо, до последнего не верила в то, что я хорошо знаком с теперь уже единственным владельцем Академии.

— А что случилось с предыдущим?

— Сначала предмет взял учитель Хайнс, но начал конфликтовать с Марком, и года через полтора переехал то ли в Роску, то ли в Федское княжество, основывать свою академию. Другой год проработал иушёл в Империю — его пригласили к какому-то вельможе статусным магом. Как раз перед весенними каникулами. Так что найти замену ещё не успели.

— Я хочу спросить, а Марк, как он стал ректором? Он же маг весьма посредственный.

— Сам не знаю, как-то само собой получилось, — пожал плечами Фер. — Когда мы с Лерой приехали, была уже зима — пока письмо дошло, пока вернулись. Тогда он уже хозяйничал. Никто вроде против не был, никто всем этим не хотел заниматься, вот, так и вышло. Я взял на себя учебную часть, он — всё остальное хозяйство. Не в обиду будет сказано, но при нём порядка больше, чем было при вас.

"Почему всегда, когда начинают с "не в обиду", обязательно скажут гадость?" — подумал я, — "Конечно, порядка больше, половину дел Фер делает, я же тогда и учебными делами и хозяйственными заведовал".

— Ты что, не здесь живёшь? — спросил я, когда понял, что Фер вёл меня к выходу из Академии.

— Нет, мы с Лерой в Биренте дом купили. Там люди, лавки рядом, дети есть, сами понимаете...

— О! Поздравляю! — я догадался, о чём речь. — И кто у вас?

— Девочка. Два с половиной года уже. Она здесь родилась, вскоре, как мы с Лерой вернулись. Мы её Валей назвали, в честь бабы Вали, помните?

Я согласно кивнул. Ещё бы не помнить, она меня чуть ли не с того света вытащила! Шрам на левом боку сам по себе не рассосётся, надо к целителю обратиться. А я это уже который год откладываю.

— Такая бойкая растёт!

Фер, казалось, мог говорить о дочке вечность. По крайней мере, пока мы не дошли до их дома, он всё время что-то рассказывал мне про неё. Расспросы о том, где я был и что делал три года со дня пожара, он оставил на потом. Всё равно, Лера будет спрашивать то же самое.

— Фер, это ты? — с верхних этажей донёсся голос Леры. Видимо, услышала, как мы вошли.

— Да, я. Я не один! — ответил Фер, пропуская меня в гостиную, куда выходила лестница.

— Ты почему не предупредил, что вернёшься с гостем? Я бы ужин сделала, а то и накормить нечем.

— Ты этого гостя сначала прибьёшь, а потом уже кормить будешь, — весело откликнулся Фер.

Заинтересованная Лера вышла на лестницу, изумлённо ахнула, узнав меня и сбежала вниз. Не доверяя глазам, она, как и Фер чуть ранее, ткнула в меня рукой. Вдруг, муж так развлекается и создал качественную иллюзию?

— Живой!

— Ах, ты, маг ненормальный! Да я же чуть не поседела, когда узнала! — Лера набросилась на меня, ударяя кулаками куда попало. Я только закрывал руками лицо и старался увернуться — стихийное бедствие под названием "Лера в гневе" легче и безопасней переждать, чем успокоить. Побег в данном случае даже не рассматривался.

— Да мы же каждую неделю на могилу цветы носим!

— У меня есть могила? — от удивления пропустил сильный удар в правое плечо.

— Конечно! Там и памятник есть. С табличкой "Первому ректору и основателю Академии. Его дело будет жить в веках", — Лера отвлеклась от избиения меня и успокоилась. — Теперь его сносить надо?

— Зачем? Пусть стоит, раз поставили. Не хочу я Крефтцена воскрешать, знали бы вы, как от парика голова чешется!

Я вкратце рассказал, что произошло в ту ночь и как я добрался до Академии.

— Я же говорила, что нельзя его одного оставлять надолго — обязательно что-нибудь случится! — как будто ставя точку в давнем разговоре, сказала Лера, глядя на Фера. Тот развёл руками, признавая правоту жены. — И что вы будете делать? — вопрос предназначался мне.

— Фер уже предложил место преподавателя практической магии. Отказываться не буду. Надо же выполнять наказ богов по спасению будущих поколений.

Фер с Лерой как-то по заговорщицки переглянулись.

— Что такое? — не нравятся мне подобные взгляды.

— Ничего, ничего. Сюрприз будет. В учебном году.

Оба расплылись в широких улыбках. Нет, не скажут. Этих двоих я хорошо знаю. До начала занятий совсем ничего, потерплю как-нибудь.

Я вошел в учебную аудиторию с боем часов. Студенты четвёртого года обучения вскочили, приветствуя преподавателя. Двадцать пар глаз с интересом смотрели на меня, пока я проходил от дверей к кафедре. А набор в эту группу был около сорока человек, половина отсеялась к началу серьёзного обучения магии.

— Здравствуйте. Можете садиться.

Шорох одежды, скрип стульев и наклонных лекционных столов. Я оглядел оставшихся в группе студентов. Аудитория была выстроена в форме амфитеатра — задние ряды поднимались над передними и располагались полукругом перед кафедрой так, что все могли видеть и слышать, что говорить преподаватель. Я тоже мог видеть всех. Я знал этих студентов, хотя и вёл у них всего один вводный предмет раз в десяту в течение одного триместра. Они изменились, стали взрослее, из взглядов исчезла испуганная подобострастность простых крестьян перед господами магами — теперь они сами почти маги. Я приветливо улыбнулся Лике, она сидела посередине в центральном ряду. Так, на ней не задерживаемся, нечего давать повод считать, что я завожу любимчиков в первый же день работы. Чудь дальше сидел Идар. Признаться, я не ожидал его увидеть. Когда Фер сказал об огромном отсеве после третьего года, я решил, что он тоже попал в число неуспевающих — он не производил впечатление способного к обучению человека. Но, видимо, его кузнецкое упрямство пригодилось парню. На самой последней парте сидели... Дарий и Левий. Вот он, обещанный сюрприз. Они оба не отрываясь с удивлением смотрели на меня.

Я непроизвольно поднёс руку к голубому кристаллу, висевшему на цепочке под одеждой. Великий Каан наладил его оправу, но замок так и не сделал, и я остался с не снимаемым камнем принятия силы, бесполезным из-за целой оправы и без источника силы. А теперь тот, кто носил близнеца моего кристалла, кто был источником — сидел на задней парте в подобном жесте прижав руку к груди. Но что, во имя богов, в моей Академии делают внуки верховного бога? Да ещё в студенческих мантиях?

Я поспешно опустил руку, пока остальные студенты ничего не поняли, и заглянул в журнал группы, уже лежащий на кафедре. Староста позаботилась, не стала дожидаться вопроса о журнале, экономя время. Так, что у нас получается? Двадцать человек присутствуют, двадцать в списках. Имён юных богов в них не было, это я точно помнил. Хорошо, потом познакомимся.

— Меня зовут Ирвин. Для вас — учитель Ирвин, — я снова обвёл взглядом всю группу. — Я буду вести предмет "Практическая и прикладная магия", а так же являюсь куратором вашей группы, — ещё одно нововведение. Помимо старосты, выбираемого самими студентами из одногруппников, начиная с четвёртого года обучения, за группу отвечает ещё и куратор из преподавателей. — По всем вопросам обучения, проживания, разрешения на подработку с магией, вам теперь надо обращаться ко мне. Вопросы есть?

— А если мне по ночам привидения спать мешают? Это тоже к вам? — выкрикнул с места Дарий.

— Надеюсь, это не призраки невинно убиенного учебного времени? Останься после занятий, обсудим.

Среди студентов раздались смешки. Кажется, начало контакта положено.

— Если других вопросов нет, начнём занятие, — я отложил журнал в сторону. — Как я уже сказал, я буду вести прикладную и практическую магию. Это значит, что я буду с вас требовать не просто знания о том, как творить волшбу и правильно произносить заклинания, но понимание, когда и как эти заклинания можно применять. Вам это понятно?

Я обвёл взглядом студентов. Слушают внимательно, это хорошо. Но понимания в глазах не видно.

— Вижу, что не понимаете. Тогда, давайте на примере. Представьте, что вы идёте по лесной дороге, и на вас нападают разбойники. Ваши действия?

Студенты неуверенно переглянулись. Мол, при чём тут разбойники и магия?

— Кулаком по кумполу и дальше пойду, — подал голос Идар.

— А если они вооружены?

— Ну... так и у меня жезл есть, — парень поднял ученический жезл — толстую палку длинной в полтора локтя. Действительно, зачем ему магия, он и без неё с обычными разбойниками справится.

— Ну, хорошо. Положим, ты отбился. А остальные что?

Студенты неловко заёрзали на стульях.

— Так нас же не учили боевой магии. Она только на последнем году будет, — произнесла Тайра. Вроде, она была старостой группы.

— А кто говорит про боевую магию? Идар ведь тоже не служил в солдатах, однако, жезлом приложит посильнее иного воина. Боевая магия, это по сути те же самые заклинания, что используются в быту. Только в них опущены элементы безопасности и стабилизации силы. Ну, как вы будете спасаться от разбойников?

— Может, попробовать щит силы... — предположила Тайра.

— Можно. Выходи сюда, покажешь, — я пригласил девушку к кафедре. Она, немного поколебалась, но спустилась ко мне.

— Представь, что я — разбойник. Тебе надо пройти от двери до сюда, — я указал на первую парту дальнего от двери ряда. — Начали!

Тайра пошла вперёд, напряжённо глядя на меня и что-то бормоча себе под нос. А она в себе уверена, раз читает заклинание щита силы на ходу. Я дал ей пройти половину пути, в два шага подошёл к ней, одной рукой взял на плечо и притянул к себе, другой закрыл рот. Незаконченное заклинание, не подкреплённое вложенной в него силой, исчезло, будто его и не начинали читать.

— Как видите, даже зная о предстоящем нападении, щит силы оказался неэффективным, — пояснил я, отпустив девушку, и отправив её на место. — Прерванное заклинание не имеет силы, а щит на вашем уровне умений требует времени для создания. Ещё есть желающие?

— Можно я? — поднялся Норак.

— Прошу, — я жестом указал ему на начало "дороги".

Норак пошёл не менее напряженно, чем Тайра. Но, в отличие от неё, сразу вливал силу в заклинание. Более быстрый способ волшбы, но требует больше концентрации. Я просто подошёл к нему и несильно ударил в грудь. Парень покачнулся, потерял сосредоточенность, и собранная сила растворилась в окружающем воздухе.

— Неплохая попытка. Но настоящий разбойник мог и мечом проткнуть, — прокомментировал я произошедшее. — К тому же, собранная сила просто ушла. Считай, что сколдовал впустую. Чувствуешь?

Норак согласно кивнул.Волшба утомляет не меньше физических упражнений, и, чем больше силы потрачено, тем больше устаёшь. После серьёзных заклинаний иные маги даже падали в истощении. Поэтому среди практикующих магов крайне редко можно встретить полных людей, а прожорливость даже вошла в поговорку.

— А если не щит ставить, а попробовать морок навести? — подала голос миниатюрная девушка, как же её зовут? Рукия? Руфия? Не могу вспомнить...

— Попробуй, — я не стал заранее разочаровывать её. Пусть наводит, потом объясню, в чём ошибка. — Я не буду защищаться, будем считать, что разбойник не умеет колдовать.

Я даже дал ей закончить волшбу, а затем — шаг вперёд, и моя рука на её плече.

— Бу! Тебя схватили злобные разбойники. Кстати, как тебя зовут?

— Руфания, — погрустневшим голосом ответила девушка. Она была уверена, что морок сработает.

— Знаешь, в чём была твоя ошибка?

— Нет, — Руфания помотала головой.

— Во первых, чтобы навести морок, нужно хорошо видеть того, на кого он нацелен. И чтобы он подействовал, требуется какое-то время. На вашем уровне знаний, это должно занять не менее половины минуты. Всё это время человек должен быть в поле вашего внимания, желательно не передвигаться. Во вторых, в морок человек должен поверить. Что ты пыталась мне внушить?

— Голодного тигра, — тихо ответила девушка, уже сама поняв, что в тигра местные люди не поверят. Да и не знают они про такого зверя.

Пройти мимо "разбойника" попробовала вся группа, только Лика так и не вызвалась попытать удачу. Некоторые выходили по несколько раз, перебирая новые способы и варианты. Меня пытались отпугнуть иллюзиями, за неимением времени на подготовку и недостатка силы, прозрачными и совсем не страшными. Пытались отвести глаза, но теряли концентрацию в движении и терпели неудачу. Дойти до заветной парты почти удалось только Дарию, он сумел поднять из пола какие-то корни, но и сам в них запутался.

Студенты бурно обсуждали варианты, выдвигали предположения и сами их отвергали. В конце концов они пришли к выводу, что магия тут совсем не поможет — ведь ни у кого не получилось пройти до конца, всего пятнадцать шагов.

— Сдались? — я оглядел возбуждённых студентов, когда поток предложений и желающих их опробовать иссяк. — Лика, ты ещё не пробовала, не стесняйся, — я улыбнулся девушке. Она улыбнулась в ответ, догадываясь, что я от неё хочу.

Я не стал давать ей фору в несколько шагов, как делал с другими студентами, а сразу пошёл в атаку. Шаг, второй, третий. Протянул руку схватить девушку, пока она не успела колдонуть. Ещё мгновение... Яркий белый свет вспыхнул у меня перед лицом, лишив зрения. Я инстинктивно отшатнулся, схватившись за глаза, и согнулся пополам — не доверяя магии, вдруг я успел зажмуриться?, Лика добавила чувствительный пинок.

— Вы в порядке? Извините, пожалуйста! — мне помогли дойти до кафедры. Перед глазами всё ещё стояли радужные круги, но зрение постепенно возвращалось.

— Всё хорошо, спасибо, можешь идти, — я вытер рукавом слезящиеся глаза. — Как вы сами видели, обычное заклинание светового шара оказалось намного эффективней более сильных заклинаний. Шар света не требует подготовки для создания, берёт мало силы и вы знаете его с первого года обучения и используете каждый день, экономя на свечах.

— Так нечестно! Лика заранее знала, что его нужно создать! — выкрикнул кто-то из парней. По голосам я их ещё не различал, а глаза до сих пор плохо видели.

— А это что-то меняет? Вы за два часа всей группой не смогли придумать эффективного способа, а в реальной жизни у вас не будет столько времени. В этом году вам уже разрешается подрабатывать волшбой?

Группа вразнобой ответила утвердительно.

— Многие проблемы, с которыми вы столкнётесь, можно решить быстрее и легче, чем на первый взгляд кажется. На это и направлен мой предмет — научить вас оценивать свои возможности и понимать, когда и какую магию стоит применять магию, а когда нет. На сегодня можете быть свободны.

Студентов мигом выдуло из аудитории. Оставшись один, я тихо выругался про себя — надо было задержать Дария с Левием и узнать, что они забыли в Академии. Ну, ничего, ещё с ними увидимся, а вечером устрою допрос Феру. Успеть бы поймать его, пока он домой не ушёл — я ведь поселился в Академии и тратить почти два часа на дорогу в Бирент и обратно, мне не хотелось. Как преподаватель, яполучил в своё распоряжение две уютные большие комнаты на втором этаже крыла общежития. Конечно, не ректорские покои, но до кухни намного ближе. Учитывая специфику моего предмета, ночные набеги на кладовую в поисках чего бы перекусить будут весьма регулярны.

В учительской было тихо и безлюдно. Я немного посидел на диване. Удивительно, как много свободного времени, когда ты простой учитель. Не надо возиться с грудами жалоб и счетов. Никто не требует срочно и сию минуту выдать учебный план на триместр или составить список наказаний для особо отличившихся на ниве хулиганства студентов.

Немного отдохнув, я открыл шкаф с личными делами учащихся. Раз уж назначили куратором группы, нужно ведь знать, чем эта группа дышит и что можно от неё ожидать?

Я прочитал список студентов, сопоставляя имена лицам. Два имени были мне незнакомы. Получается, Дария сейчас зовут Даривахуш, а Левия — Левиностер. А что, удобно. Сокращённые имена не отличаются от настоящих, не надо привыкать. Ну, вот и познакомились, внуки бога. Что же вы тут делаете-то? В пухлых папках желтоватые листы некачественной бумаги выдали мне богатый список всевозможных прегрешений двух братьев. Похоже, не проходило и месяца, чтобы они что-нибудь не натворили, уверенно лидируя по числу докладных и жалоб. И исключить из Академии вроде и не за что — успеваемость отличная (ещё бы, им обоим не меньше полутора тысячи лет, они же Прежних должны помнить!), за обучение частично заплачено, а проступки хоть и многочисленны, но не серьёзные.

— Знакомитесь со своими подопечными? — вошедший в учительскую Аверий увидел на столе папки с делами студентов. — Эти двое, — он указал на пухлые папки братьев, — сегодня побили собственный рекорд, получив отработку в первый же день после каникул.

— И что же они натворили?

— Окатили ректора водой из рва.

— Которого? — ректоров у нас было двое. Фер по учебной части, и Марк — по хозяйственной.

— Учителя Марка.

— И как это случилось? — я успел прочитать описание многих причин наказаний братьев, но целенаправленного вредительства среди них не было.

— Я бы сказал, что он сам виноват, — вздохнул Аверий. — Парни хвастались перед первогодками, подняли изо рва столб воды, а мимо учитель Марк проходил. Вы ещё не знаете, но он такое не одобряет.

Как же не знаю, знаю я нынешнего ректора. Весьма посредственный маг-бытовик, он ненавидел, когда кто-то хвастался силой и магичил "не по делу". В Академии вёл общую историю, историю магии, и ещё пару не магических общеобразовательных предметов вроде географии и политики. Хвастовство студентов четвёртого года вполне могло его разозлить и заставить в довольно резкой форме отчитать студентов. Но это же не повод обливать водой ректора?

Я согласно кивнул Аверию. Надо же поддерживать хотя бы первое время, пока не "перезнакомлюсь", облик нового в коллективе человека.

— Вот он и развеял волшбу. А сам в это время рядом со рвом стоял.

Я сразу представил картину произошедшего. Вода во рву была проточная — чистая, холодная и не замерзала даже в суровые зимы. Развеять волшбу студентов труда не составляет. Столб воды, потеряв поддержку магии, или сам упал на ректора или выплеснулся уже изо рва. Так и так получалось мокро и обидно.

— И где они теперь?

— На скотном дворе, уборкой занимаются, — ответил Аверий. — Выйдите из жилого крыла и идите по дороге не сворачивая. Сразу за рощей и огородами будет, мимо не пройдёте.

Скотный двор был частью большого подсобного хозяйства, используемого для практики студентов. С садом, огородом и теплицами с переменным успехом боролись травники с природниками. Самыми живучими оказались корнеплоды и яблони. Остальные растения периодически подвергались засухе, заморозкам в середине лета и нашествиям голодных жуков, привлечённым неправильно произнесённым заклинанием по отваживанию этих самых жуков от огорода. Животным повезло несколько больше — за ними присматривали в основном будущие целители, появляющиеся на скотном дворе только если какой из его обитателей заболеет. В результате откормленные на овощах, переживших уход и заботу студентов, коровы доились, куры неслись, а свиньи и кролики периодически придавали обедам в академической столовой если не мясной вкус, то хотя бы запах. Вся живность, естественно, гадила, на уборку чего регулярно направлялись проштрафившиеся студенты.

Дарий с Левием споро орудовали вилами, перебрасывая навоз из стайки в большую кучу. По их уверенным движениям легко можно было понять, что такая работа парням не в новинку. И если их вдруг исключат из Академии и прогонят с облака богов, они всегда смогут найти работу помощниками скотника.

— Валдар в помощь! — произнёс я принятую простыми людьми приветственную фразу, когда кто-то работал со скотиной. Считалось, что Валдар, бог-скотник, может откликнуться и помочь в тяжёлом крестьянском труде.

— Поможет он, разбежался, — проворчал Дарий, воткнув вилы в навозную кучу.

— Наверно, как обычно, с Володимом самогон пьют, — поддержал брата Левий.

Они оба подошли к разделяющему нас забору и нерешительно остановились в паре шагов от меня.

— А я полдня гадаю, что вы тут делаете, — сообщил я парням, с интересом их рассматривая. Босые, с закатанными штанами и измазанными в навозе ногами, они представляли классический вид "сезонный рабочий, две штуки" и никак не тянули не то, чтобы на внуков верховного бога, а даже на его дальних пра-пра-пра-внуков.

— Хлев чистим, — признался Дарий.

— А в общем?

— Учимся, — добавил Левий.

— А если совсем-совсем честно? — настаивал я.

— Простите нас! — не сговариваясь почти хором воскликнули братья.

— За что? Это у ректора Марка вам прощения просить надо. Ему, а не мне, вы испортили настроение, новую мантию и подмочили репутацию в прямом и переносном смысле.

— Мы не специально. Это случайно получилось!

— И всё-таки, что вы здесь делаете?

Братья переглянулись. Слово взял Дарий, как старший.

— Когда Академия начала работать, студенты стали молиться об успешных сдачах экзаменов, о том, чтобы не попасться на какой-нибудь выходке, ну и всё такое прочее. А кого просить о помощи? Деда? Тётю Мецну? Они же все старые, в смысле, взрослые. Раньше ведь не было такого... общего обучения. Ученик кузнеца молился Володиму или Драку, ювелира — Лагу, будущие швеи к Деборе обращаются. А вот просто так... В общем, выходит и не к кому.

Дарий замолчал, вместо него продолжил Левий.

— А мы с братом по возрасту подходим. Ну и стали слышать, как студенты то одно просят, то другое. Такое забавное ощущение. А что делать мы не знаем, что поощрять, а что игнорировать. Вот и решили, поучимся здесь, разберёмся. Заодно и магии научимся, у нас же сила есть, а как её применять не особо и знаем.

— Значит, вы сейчас простые студенты?

Парни согласно закивали.

— А ваш дед знает, где вы?

— Знает, — вздохнул Дарий. — Но он обещал не следить! И не вмешиваться.

Он снова переглянулся с Левием.

— Простите нас, пожалуйста!

— Я же сказал, не у меня надо прощения просить. И не поможет — всё равно отработать наказание придётся.

— Да мы не про это... — Дарий замялся. — Понимаете, мы спустились в тот день, когда вы... ну... это... сгорели.

— Специально среди ночи, чтобы передача силы установилась, ничему не мешая.

— Мы же не знали, что пожар будет!

Братья говорили по очереди, почти перебивая друг друга.

— Так, значит, это из-за вас... — я вспомнил странные скачки уровня магической силы и невозможность её контролировать. Парни виновато опустили глаза

— Фер?..

— Нет, — мотнул головой Левий. — Мы им не сказали.

— Испугались?

— И это тоже, — согласился Дарий. — Но моя сила уходила, как если вы живы и камень-приёмник работает. Я просил Ловца отыскать вас, но он сказал, что не может, будто вас нет в мире и одновременно вы во множестве разных мест. А что тогда случилось?

— Неудачное открытие портала, — задумчиво ответил я, занятый другой мыслю. — Левий, а кто носит твой камень-близнец? Второго пришествия Единого мир может не пережить.

— Не бойтесь, надёжный человек, его дед выбирал, -улыбнулся Левий. — Так вы нас простите?

— Работайте, — добродушно отмахнулся я, — у вас навоза много, а вы ещё и не приступали.

Парни просияли лицами и кинулись на уборку стайки с двойным усердием.

// Лика

Лика сидела на подоконнике распахнутого окна и тщательно размешивала густую болотно-зелёную массу с вкраплениями красных прожилок. Запах, исходящий из миски, навевал мысли о том, что кто-то сдох пару дней назад, предварительно завернувшись в мужские носки, снятые после долгой пробежки по колено в сточной канаве. Месиво постепенно становилось равномерно коричневого цвета и теряло чудесный аромат.

На кровати рядом со вторым так же открытым настежь окном, Тайра и Руфания, вооружившись швейными инструментами, нещадно издевались над казёнными простынями. Иллюзии, конечно, вещь хорошая, но долго студенты четвёртого года их продержать не смогут, да и зачем тратить силу, если можно пожертвовать простыни?

Лика посмотрела на замковые часы, возвышающиеся над всей Академией. До заката оставалось около полутора часов, как раз хватит времени подготовить аудиторию и самим собраться. Наступала ночь посвящения в студенты.

Традиция зародилась ещё до поступления Лики. Студенты четвёртого года за несколько дней до окончания первого триместра проводили обряд посвящения первогодников. Точная дата оставалась в тайне до последнего момента — преподаватели в большинстве не одобряли сиё действо, не без основания считая студенческое посвящение грубейшим нарушением правил Академии, среди которых числились почти невинное нахождение вне жилых помещений в ночное время, применение магии без разрешения и наблюдения преподавателя и, о боги!, употребление хмельных напитков на территории Академии. Порча казённого имущества также входила в список прегрешений студентов в эту ночь, но прямого доказательства обычно не находили. Действительно, кто будет связывать с этим шабашем найденные в начале второго триместра простыни, изрезанные, измазанные зельями и перешитые в балахоны и костюмы приведений? Вдруг, они там уже полгода лежат. Или развалившуюся на следующий день парту. Может, сама, от старости рухнула, и совсем не от того, что накануне на ней гарцевали полусотня человек.

Ещё одной причиной нелюбви преподавателей к этому празднику были его последствия. Четвертый курс редко ограничивал себя, придумывая испытания одно другого заковыристей и страшней. Первогодки иной раз по несколько дней ходили как пришибленные и видели по ночам кошмары — фантазия посвящятелей, бывало, заходила весьма далеко.

Лика добавила в миску немного отвара из болотных грибов. Ещё одна строчка в списке "преступлений" — заимствование алхимических препаратов. На занятиях по ведовству пришлось повозиться, чтобы незаметно подменить пузырёк. Зато теперь приготовленная мазь не погаснет сразу же, как прекратят действовать на неё магией. Осталось только разлить её по несколько маленьким мисочкам и добавить в каждую свой краситель.

В дверь особым образом постучали. Можно не открывать — свои, сообщают, что всё в порядке, преподаватели разошлись по комнатам. Пора переходить в учебное крыло и готовить аудиторию к празднику.

Лика поглядела на подруг. Те уже закончили шитьё и складывали перешитые простыни в стопки. Лика сложила в сумку баночки с мазями и настойками. Пригодятся для оформления. Теперь главное не встретить никого в коридоре — отбой был час назад. Старшие курсы говорили, что при прежнем ректоре запрета на нахождение вне своих комнат после отбоя не было. Желающие могли невозбранно просидеть хоть всю ночь в библиотеке, в столовой, даже на крыльце. Запрет ввёл новый ректор, мол, это способствует улучшению дисциплины и уменьшению числа актов вандализма. Раз ночью вышел, значит, с нехорошими намерениями. Все честные люди по ночам спят! Честные люди тихо роптали, но продолжали таскать по ночам съестное с кухни и ходить друг к другу в гости, особенно в экзаменационную пору, когда внезапно обнаруживалось, что на целую группу всего два конспекта.

Несмотря на то, что окна выбранной для праздника аудитории выходили не во внутренний двор Академии, то есть увидеть в них свет из жилого крыла было невозможно, их тщательно заклеили тёмной тканью. Парты предусмотрительно сдвинули к стенам, на которые девушки, сверяясь с конспектом, накладывали заклинание поглощения звука. Бытовая магия, целительство и ведовство давалось девушкам легче, чем парням. Те предпочитали специализироваться на стихийной магии или артефакторике. Вот и сейчас двое из них, вооружившись циркулями и линейками, расчерчивали пол особым восковым мелом, плохо поддающимся стиранию. Третий наносил руны для закрепления заклинаний на стены вдоль плинтуса. В прошлом году студенты схалтурили, и поглощающее звук заклинание рухнуло в самый разгар праздника, перебудив всю Академию.

Два брата, Дар и Лёва, притащили трёхведёрный бочонок молодого вина. Откуда и как они его добыли, Лика предпочла не думать. У студентов была хроническая болезнь нехватки денег, традиционно обострявшаяся к концу месяца, однако на дальнем столе, на который водрузили бочку, уже располагалась простая закуска. Без всякого сомнения, она долго не простоит. Хоть бы до церемонии на еду никто не позарился. В столовой Академии студентов кормили однообразно и безвкусно, зато бесплатно и относительно сытно. Выдаваемых порций хватало в первые два года обучения, некоторые умудрялись даже поправиться, но когда начались предметы, требующие активного использования магической силы, к болезни нехватки денег присоединилась не менее заразная болезнь вечного голода.

Наконец, приготовления были окончены. Студенты погасили свои световые шары и влили силу в печати. Комната преобразилась. По полу пополз лёгкий туман, на стенах проявились слабо светящиеся разноцветные линии и точки. С потолка свисала паутина. Девушки долго подбирали состав зелья, чтобы паутина получилась достаточно крепкой и прочной, но в то же время лёгкой и не занимала всё доступное пространство. Несколько горшочков с каким-то варевом, расставленные вдоль стен, наполняли воздух запахами болотной тины и сырого леса. Они же издавали булькающие звуки болотной трясины. Где-то в темноте что-то устрашающе скрипело и иногда звенело, будто тяжёлая цепь раскачивалась на рассохшейся перекладине ворот. Даже зная о происхождении этих звуков из старой прялки, Лика невольно поёжилась. Казалось, что в учебную аудиторию какой-то безумный маг сумел телепортировать кусок утонувшего в болоте кладбища.

Кто-то шумно выдохнул.

— Ого, — прошептал Идар, — кажется, мы немного перестарались.

— Само то! — отозвался Васил, поправляя угол октограммы. — Чуть-чуть посветлее сделать, чтобы вроде как луна светит, и добро.

Кто-то зажёг тусклый шар и прилепил его к потолку. Новоявленная луна с трудом разгоняла почти кромешную тьму. Но с ней можно было различить лица, а не смутные контуры. Свет от магических шаров всегда получался белым, сколько силы в него не вливай и лица казались мертвенно бледными.

Через несколько минут в аудиторию начали заходить первые "жертвы". Лика вспомнила своё посвящение в студенты и со смешанным чувством зависти и сочувствия смотрела, как первокурсники испуганно толпятся у дверей, боясь проходить дальше. Ещё бы — они тихо, мирно спали в тёплых уютных кроватях, когда их неожиданно разбудили страховидлы в светящихся балахонах и, едва дав время одеться, погнали по тёмным и пустым коридорам в этот ужас. Конечно, они знали про предстоящее посвящение, но вряд ли догадывались, что их ждёт и когда.

Двое парней в балахонах, которые собирали первогодок, запустили последних студентов внутрь и закрыли дверь на тяжёлый засов. Разумеется, засов был иллюзией, к тому же не самой лучшей, но в темноте, с перепугу, он казался настоящим.

— Все здесь? — громким низким голосом произнёс Норак. В темноте парня не было видно, отчего слегка изменённый магией голос казался доносившимся со всех сторон.

— Неужели не нашлось ни одного струсившего? — продолжил Норак, выдержав паузу, за время которой первогодники попытались что-то ответить. — Посмотрим же, действительно ли это так.

— Вы! — мантия парня, измазанная светящемся отваром, выступила из темноты. Лика знала, что Норак просто влил силу в приготовленную ею смесь, но всё равно вышло эффектно. Казалось, фигура появилась из неоткуда. — Да, да, вы! — Норак поднял руку, указуя на сбившихся в кучу первогодков. — Вы думаете, что вы маги? Нет! Вы — презренные трусы! Вы считаете себя студентами? Нет! Вы — толпа детей, собранных вместе!

Кто-то робко попытался возразить, но голос его не слушался, выдавая тихий, неразборчивый писк.

— Что? — Норак поднял голос, изобразив удивление и возмущение. Если бы первогодки промолчали, вместо них протестовал кто-нибудь из организаторов, находящийся в их толпе. — Вы хотите сказать, что вы не трусы? Так докажите это! Идите ко мне!

Послушавшись движению его руки, ползущая по полу дымка откатилась назад, открыв бездонную пропасть в три шага шириной. Первогодки, как по команде, отшатнулись назад. Перепрыгнуть пропасть мешал частокол на противоположном её краю. Иллюзиями над частоколом с пропастью четвёртый курс особо не заморачивался, просто поставив в ряд парты и предоставив остальное буйной фантазии испуганных подростков. Пропасть полностью перегораживала помещение, отделяя "безопасную" часть, где столпились первогодники,от основной, где и должно происходить всё действо. Единственным способом попасть туда оставался узкий мостик без перил. Слегка подталкиваемые как "стражами", так и однокурсниками, кто почти бегом, кто, наоборот, ползком и зажмурившись, первый курс постепенно перебрался на противоположную сторону. Перешедшие, увидев и ощупав парты, догадывались об обмане и что пропасть ненастоящая, но сообщать об этом ещё не прошедшим испытание страхом, не торопились, присоединившись к веселящемуся четвёртому курсу. Страх уступил место азарту и веселью, прогнанный едкими комментариями и особо потешными попытками ползти по безопасному полу в страхе провалиться сквозь толстые доски.

У мостика ожидаемо осталось несколько девушек, так и не нашедших в себе смелости пересечь чёрную бездну даже несмотря на пример остальных, более, чем тридцати человек. Когда стало ясно, что уговоры не помогают, слово снова взял Норак.

— И вы смеете называть себя студентами? Теми, кто есть братья и сёстры по Академии? Как вы можете бросить своих друзей там, в страхе и одиночестве? Вы же должны помогать друг другу не только списывать контрольные! Подайте же им руки помощи, не бойтесь, они не кусаются.

Смущённые пламенной речью часть парней бросилась обратно по "мостику". Сопровождаемые смехом наблюдающих и визгом "спасаемых", они похватали девушек на руки и перенесли на другую сторону.

— Что ж, вы справились. Думаю, вас можно будет назвать настоящими магами и студентами, — произнёс Норак, на радость первокурсникам. Но, не успели они докричать торжествующий вопль, как их заглушил другой звонкий голос:

— Кто посмел назвать этих детей студентами? — голос слегка двоился, будто говорил не один человек. Молодёжь заинтересованно притихла, ожидая дальнейшего развития событий. Вперёд вышли двое в белых простынях, небрежно завязанных на манер тог и с куцыми крыльями, привязанными к спинам. Перья на эти атрибуты богов (как известно, боги живут на облаке, а как до него добраться, если не на крыльях? Не левитировать же, как банальные маги?) в принудительном порядке пожертвовали подушки и подопечные гуси. Гусей безуспешно пытались лечить от облысения старшие курсы, выбравшие стезю целителей. Преподаватели тоже разводили руками — абсолютно здоровые животные катастрофически быстро теряли оперение и панически боялись людей.

— Они же жизни студенческой не нюхали!

Богов поручили изображать Дарию и Левию — они наиболее точно подходили под представление о братьях-покровителях студентов, да и имена совпадали. На репетициях они как-то странно и невпопад смеялись и перемигивались, но, тем не менее, идеально выполняли возложенную на них роль. Особенно удачным оказалась способность братьев говорить хором и дополнять друг за другом предложения.

По указанию "богов" выволокли большой чан с овсяной кашей. С одной стороны она была недоварена, с другой пригорела. Соль так же добавляли не размешивая. Вроде кто-то собирался положить в чан стручок жгучего перца, но было ли исполнено это желание, никто точно не знал. Испытуемым торжественно сообщили, что настоящий студент ест всё, что может показаться съедобным и дальнейшая судьба первокурсников напрямую зависит от того, смогут ли они выдержать образец поварского искусства академической столовой. Каждому накладывали по половнику этой каши, и от первокурсников требовалось предъявить чистую тарелку, прежде, чем их окончательно пропускали внутрь через второй заслон парт. Прошедшим наливали обязательную чарку молодого вина и объявляли его прошедшим посвящение.

Началось слабо управляемое веселье — массовые обязательные задания закончились, уступив место другим развлечениям, в которых принимали участие и устроители праздника. В одной стороне с завязанными глазами пытались откусить яблоко, подвешенное на верёвке и в последний момент заменённое на редьку. В другой устроили петушиные бои, где участники с завязанными за спиной руками пытались прочесть надпись на спине соперника. То и дело раздавался смех и визг -а как ещё реагировать, если нужно достать ключ из мешка, по словам других, наполненного жуками? Горох размоченный, но какой эффект! На полу хрустела скорлупа от разбитых яиц, которых пытались переносить через препятствия без помощи рук.По углам уже целовались пары. Толпа мигрировала от одного конкурса к другому, не забывая подходить к бочонку с вином. Закуска кончилась намного быстрее бочонка и в ход пошла недоеденная каша, уже не казавшаяся противной и отвратительной на вкус.

Лика вышла из аудитории, передохнуть и подышать свежим воздухом. В коридоре стояла тишина. Заклинание, не пропускающее звук, работало без нареканий, четвёртый курс не забывал доливать силу в поддерживающие его печати. Ночная темнота ещё не ушла, но восток уже начал светлеть. В конце коридора у лестницы Лика заметила движение. "Привидение!" — решила Лика. — "Надо посмотреть его вблизи!". Слухи о призраке, бродящем по ночным коридорам Академии, ходили среди студентов с самых первых дней после её основания. Сразу после поступления Лике поведали историю о студенте, не сдавшего сессию и с отчаяния покончившего с собой. С тех пор его дух бродит по коридорам и забирает с собой встреченных людей, в надежде, что они помогут закрыть сессию. После пожара в центральной башне, в которой погиб первый ректор, появилась вторая легенда, по которой привидение было духом ректора и ищет нарушителей дисциплины, наказывая попавшихся. Не верить слухам не получалось — по ночам бывало и правда раздавались шаги из ниоткуда, странные скрипы, стуки. Иногда слышались голоса. Некоторые утверждали, что даже видели неприкаянный дух.

Приняв решение если не поймать, так посмотреть на привидение вблизи, Лика уверенной походкой, держась о раскачивающуюся стену, направилась к лестнице. В другое время она несколько раз подумала, нужно ли ей это приключение, да ещё в одиночку, но молодое вино, выпитое почти без закуски сделало своё дело, наделив девушку невиданной храбростью.

Лика выглянула за поворот и некоторое время с разочарованием понаблюдала за вполне материальной крадущейся фигурой. Фигура, будто почуяв слежку, обернулась. Девушка испуганно отшатнулась и вжалась в стену, в тень между окнами. Лике показалось, что она узнала человека, но полной уверенности в этом не было. В том, что кто-то находился ночью в коридоре не было ничего необычного, но почему он крадётся? Лика снова выглянула в коридор, но фигура пропала.

Списав произошедшее на пьяный бред, девушка вернулась к студенческому празднику. Она решила никому не говорить об увиденном, мало ли что причудится? Однако настроение оказалось испорчено и Лика еле дождалась окончания веселья, чтобы убрать следы ночного кутежа.

Завтрак выявил последствия ночного нарушения дисциплины. Студенты первого курса с красными от недосыпа глазами размазывали еду по тарелкам. Большинство из них страдало от похмелья или маялось животом, и даже вид съестного приводил их в уныние. Более закалённый и привыкший к ночным бдениям четвёртый курс выглядел немного лучше, по крайней мере, от столовской еды не отворачивались, бодро стуча ложками. К столику, за которым завтракали девушки, подошёл Карим, староста шестого курса.

— Я вижу, посвящение удалось?

Тайра и Лика проследили за его взглядом, указывающим на страдающих первокурсников и согласно кивнули.

— Не слишком ли круто взяли?

— Вроде нет. Мы над ними и не издевались особо, — пожала плечами Тайра.

— А жертвоприношение вам зачем было? — не уходил Карим.

— Какое жертвоприношение? — Тайра даже не удивилась, мало ли, что болтают. Но Лика насторожилась.

— Как это, какое? Значит, это не вы Рыжую убили?

Рыжей звали противную неизвестной породы собаку, принадлежащую сторожу подсобного хозяйства. Собака облаивала и пыталась укусить каждого, посмевшего вступить на её территорию. Студенты, которым Рыжая мешала незаметно воровать с огорода, периодически грозились собаку отравить или заколдовать, но дальше угроз дело никогда не доходило. Видимо, не хотели связываться со сторожем, обладающим не менее мерзким характером, и который не ленился на каждую угрозу жаловаться ректору.

— Делать нам больше нечего, как с дедом связываться! Да к Рыжей за двадцать шагов не подойти, — отмахнулась Тайра, но сразу же переспросила, осознав услышанное. — Как убили? Когда? Почему?

— А я знаю? Нашли её утром уже мёртвую. Подробностей не знаю, преподы сразу убрали, но я услышал, будто её ритуально зарезали. Вот и подумал, что это вам для чего-то понадобилось.

— Мы сильно похожи на желающих вылететь без права восстановления? — довольно резко спросила Лика. За баловства обычно наказывали либо штрафом, либо отработкой по хозяйству, но убийство, пусть даже и собаки, вряд ли сойдёт с рук.

— Ну, раз не вы, значит, кто другой, — легко согласился Карим. — Но на вас первых подумают, если что.

Он подмигнул Тайре и вернулся за столик своей группы. Девушки переглянулись.

— Он прав, — тихо произнесла Тайра. — На нас подумают. И время подходит, и ситуация.

— А вы чего такие кислые? — к ним подсела Нарьяна, отстояв, наконец, очередь студентов зазавтраком. За столиком сразу стало тесно, несмотря на то, что за ним спокойно могли сидеть шестеро — Нарьяна умудрялась занять всё свободное пространство. — Что, экзамены раньше поставили? Странно, почему я об этом ещё не слышала? Хотя, нет, о таком заранее предупреждают. Ах! Нет, не говорите! Стипендию уменьшили? — Нарьяна не нуждалась в ответах, вполне самодостаточно разговаривая сама с собой. Лику девушка раздражала, ноНарьяна представляла идеальный источник слухов и сплетен и, что удивительно, никогда не перевирала факты. Правда, сильно преувеличивала, что всё, ею сказанное можно было смело делить на два, и часто подавала новости в таком виде, что уж лучше бы сочиняла.

— Не угадала, — буркнула Лика, отодвигая от сокурсницы свою чашку с компотом. С неё станется схарчить чужое под болтовню. — Про Рыжую уже слышала?

— Конечно, слышала, — отозвалась Нарьяна, не обидевшись на убранный подальше от неё компот. — Её рано утром нашли, повар очистки выбрасывать пошёл, а на помойной куче она лежит. Шея перерезана, крови ни капельки не осталось, будто выпили всю. Точно говорю, это дух студента плоть обретать начинает. Сейчас кровь взял, потом остальное доберёт. Ой, кто же тогда следующим-то будет?

Нарьяна как-то незаметно успела не прерывая болтовни, съесть свой завтрак и последние слова произнесла уже на полпути к другому столику, не забыв прихватить напоследок кусок хлеба с тарелки Тайры.

После завтрака, законченном в молчании, девушки вернулись в свою комнату, взять конспекты к занятиям.

— Руфи, ты не знаешь, это случайно не наши братцы учудили?

— Конечно, нет! Они же всю ночь на виду были, забыла что-ли? — возмутилась Руфания предположению о причастности Дария с Левием к убийству несчастной собаки. — И почему сразу они? Почему не твой Васил постарался? Или, вдруг, первачам в голову что вдарило.

— Так вино же как-то достали, — начала оправдываться Тайра.

— Это разные вещи! Одно дело — честно украсть, и совсем другое — жестоко убить!

Руфания вскочила с кровати, на которой перебирала свои тетради. Кто из братьев нравился ей больше, ни Тайра, ни Лика сказать не могли, но знали, что Руфания была готова защищать их любыми средствами. Тайра любила позлить девушку, но, несмотря на это, они оставались подругами.

— Не ругайтесь, — между сверлящими друг друга взглядами девушками встала Лика. — Руфь права, не могли они это сделать, да и никто из нашего курса тоже.

— Может, тогда ты просветишь, кто же?

— А я откуда могу знать? Я же всю ночь с вами была.

— Жаль. Вот так всегда, привидение натворит что, а на нас свалят, — вздохнула Тайра и отошла к столу.

— Скажешь тоже, привидение, — буркнула Руфь, возвращаясь к своим тетрадям.

— Девчонки, я вспомнила! — вдруг воскликнула Лика.

— Что, вспомнила, как ты ночью выходила до ветра и расправилась с несчастной собакой? — оживилась Руфь. Тайра тоже заинтересованно уставилась на Лику.

— Да нет, я не об этом. Я же его видела!

— Привидение?

— Нет! Вернее, да. Вообще-то не его, но, кажется, того, кто это сделал.

— И кто же?

— Да не запомнила я, — погрустнела Лика. — Я же его мельком видела, точно могу сказать, что он из преподов.

— И с чего ты взяла, что он не делал ночной обход?

— Шёл бы обходом, обязательно разогнал бы всех. А он крался, так, чтобы его не заметили. Зачем, по вашему, учителю красться по ночному коридору?

— И откуда он, по твоему, шёл? — не унималась Тайра.

— Кажется, из кухни, там же выход есть на улицу. И возвращался на второй этаж, где учительские комнаты.

— Думаешь, это он?

— Не знаю, но зачем преподу прятаться? Можно подумать, он кладовку обокрал.

— Кладовку точно на нас свалят, — грустно подхватила разговор Руфь. — Там всего одно защитное заклинание на входе, студент справится.

— А ты откуда знаешь?

— Левий как-то рассказал, — покраснела Руфания.

//Ирвин

— Нет, это не студенты. Не мои студенты, — я сидел на широком подоконнике в кабинете ректора возле цветочного горшка. Растение в нём готовилось принять мученическую смерть от засухи.

— Откуда такая уверенность? — спросил Фер. Он, как приличный человек и солидный ректор, сидел в кресле за рабочим столом.

— Они ночью посвящение в студенты первому году устраивали. Не до того им было, — пояснил я, и щёлкнул пальцем по горшку. Горшок звонко отозвался. — Ты бы полил его.

— Кого? — Фер не сразу понял, о чём я.— О, боги, совсем про него забыл! Лера меня убьёт!

Он взял со стола графин с водой и поспешно вылил его в горшок, будто минута промедления будет стоить жизни несчастному растению. Закаменевшая земля не смогла впитать воду, и почти всё содержимое графина вытекло на подоконник. Я отодвинулся от лужи подальше и подобрал полу мантии, чтобы она случайно не замокла.

— Вроде, живой ещё, — Фер дёрнул за вялый и начавший желтеть листок.

— Будем надеяться, — поддержал его я.

— Так, о чём мы? А, да. О посвящении. Вполне подходящий случай, чтобы расправиться с собакой. И молодёжь попугать, и самим перед другими, не знаю, покрасоваться, что ли.

— Не было у них собаки.

— Откуда знаете?

— Я же их куратор, проследил подготовку и начало пьянки.

Лужа с подоконника тонкой струйкой перебралась на пол.

— И как вас пустили на это мероприятие? — Фер попытался ногой отодвинуть лужу поближе к стене.

— Глаза отводил.

— В коридоре? Там же колдовать нельзя.

— В аудитории проблем нет, а в коридоре можно, если недолго и несложные заклинания. А если тряпкой вытереть?

— Нет тряпки, — вздохнул Фер, -А, ладно, само высохнет.

Мы некоторое время молчали, наблюдая за лужей. Лужа оказалась упрямой или просто застенчивой, и высыхать у нас на глазах отказывалась.

— Значит, не четвёртый курс, — Фер продолжил разговор об утреннем происшествии.

— И не первый.

— Точно? Вы же не всё время за ними следили.

— Когда ушёл, они были уже не в состоянии так чётко нанести удар. Я видел труп, один точный удар в сердце и одним движением перерезана шея. Нет, пьяные студенты не смогли бы так.

— Один в сердце, другой по шее, — задумчиво повторил Фер. — Что-то мне это напоминает...

— Что, что... — проворчал я, — ритуальное убийство, вот что. Забыл, чему я тебя учил?

— Не забыл, за ненадобностью сразу не вспомнил, — обиделся Фер. — Кому нужны эти знания, если некромантов уже больше тысячи лет никто не видел?

— Потому и не видели, что есть ещё знающие их признаки.

— Но если это некромантия, то надо поднимать тревогу! Искать место ритуала и кто его проводил! — Фер сел за стол и начал записывать план действий. Всё ему нужно по местам расставить и пронумеровать.

— Успокойся, — я подошёл к нему и похлопал по плечу. — Это могла быть и магия крови, некоторые признаки очень схожи.

— А, да, — рука Фера замерла над листом, — точно. Взятие силы вроде?

— Именно. Надо бы труп рассмотреть внимательней.

— Не получится, его уже того... сожгли, — Фер вернул перо в чернильницу, скомкал лист с начатым планом и бросил в сторону мусорной корзины. Я проследил полёт бумажного комка, чудом попавшего в цель.

— Почему так быстро?

— Так ведь пятерик* вчера был. Мусор всегда в середине десяты сжигают.

(*пятерик — пятый день десяты. Обычно 9 дней работают, 1 день отдыха. В Академии из-за больших нагрузок расписание 4 рабочих, 1 выходной )

— Жаль. Теперь не выяснить, что это было. Поторопились...

История с собакой довольно быстро забылась в суете экзаменов. Я ещё некоторое время присматривался к студентам и проверял территорию поиском следов применения силы, но ничего не добился, кроме головной боли от изобилия этих следов (неудивительно — студенты готовились к сдаче зачётов и экзаменов и колдовали вовсю) и очередного хронического недосыпания.

Прошли осенние каникулы, начался второй триместр, но ничего выходящего за рамки привычной суетной жизни, не происходило. Деревья пожелтели, а затем лишились и этих листьев, грустно глядя голыми ветками в серое небо. Стало холодать, ночные заморозки становились всё сильнее, наступил день, когда выпавший снег отказался таять, а студенты окончательно замёрзли под казёнными одеялами и начали топить камины для обогрева комнат.

Я сидел в библиотеке в уютном кресле с раскрытым трактатом по теоретическому и практическому применению силы в бытовых целях. Этот труд я знал наизусть, так как сам являлся его автором, правда, под другим, ещё ректорским именем. Сейчас он интересовал меня только своими размерами — внутри большой книги удобно размещался роман о приключениях и сражениях отважного боевого мага где-то на границе вселенной. С массовым введением книгопечатания подобные романы начали появляться в книжных лавках, часто путаясь с истинными жизнеописаниями и историческими хрониками и вызывая лютую злость среди людей, считающих себя образованными.

— Извините, — ко мне подошла Тайра, староста курируемого мною курса.

— Да, что-то случилось?— я поднял глаза на девушку и закрыл трактат. Нехорошо выйдет, если увидят, что именно я читаю. Общество активно порицало чтение этих романов, и не менее активно читало их вдали от других глаз.

— В нашей комнате не топится камин. Абсолютно нет тяги, растопить проблема, ночью спим одетыми, а ещё только середина осени. Вы говорили, что с подобным надо обращаться к вам.

— Труба, наверно, забилась. Странно, трубочист перед началом триместра по всем трубам работал. Спрашивать, не забыли ли вы открыть заглушку, не стану. Или стоит?

— Не стоит, она открыта полностью, — Тайра немного обиделась на моё предположение.

— Хорошо, я пошлю кого-нибудь знающего, пусть посмотрит.

Я сумел найти печника только на следующий день. Мы пошли в проблемную комнату. За столом Тайра и Лика возились с циркулем, видимо, выполняя задание по начертательной магии. Руфания, лёжа на кровати, читала книгу. Судя по её увлечённому виду и небольшому размеру книги, то было не учебное издание. Четвёртой жительницы комнаты на месте не было. При виде нас девушки поспешно вскочили и бросились срывать с натянутой поперёк комнаты верёвки сушащееся бельё. Я деликатно отвернулся на некоторое время, печник же, не обращая внимания на суетящихся девушек, занялся камином. Что-то осмотрел, подёргал заглушку, пожёг немного то ли пакли, то ли сухого мха, наблюдая, куда уходит дым и как горит.

— Тяги нет, — вынес он своё заключение. — Выше кто живёт?

Я задумался, вспоминая расположение заселения комнат. Тайра меня опередила.

— Парни седьмого года. Но у них камин с другой стороны комнаты, труба от нашего в стене проходит, оттуда доступа нет, мы проверяли.

— Понятно, — протянул печник и начал возиться с кладкой возле камина. Что-то простукивал, что-то осматривал, вынюхивал. Результат его разочаровал.

— Надо перекладывать, — сообщил он, складывая свои инструменты. — Минимум, месяц, — ответил он на ещё невысказанный вопрос.

— Как месяц? А как же мы? — возмутились девушки.

— А не надо до последнего тянуть! — отрезал печник. — Вот сидят такие, молчат, а как приспичит, так бегут "сделай нам, да побыстрее!". А шиш вам! Нельзя быстрее, и так месяц это ежели только вами заниматься, а у меня и других забот хватает.

— Мы, между прочим, уже два года жалуемся. Нам всё обещали, что наладят, а всё без толку. Раньше он хоть как-то работал, — Тайра почему-то обратила своё возмущение на меня. А я-то тут при чём? Меня здесь три года не было! Да эти три года меня вообще не было, не существовал я!

К ректору Марк я шёл в глубокой задумчивости. Ремонт камина был необходим, но для этого девушек придётся куда-то переселить, а свободных комнат в студенческом общежитии не было. Если расселять, то в комнатах вместо четырёх человек, будет жить пятеро. А там и так места мало. Отдельное здание для проживания строить только собирались, пока с трудом, но хватало жилых комнат в самой Академии. Выселить в Бирент и оплачивать проживание на время ремонта? На это прижимистый Марк не согласится.

Как я и ожидал, разговор с ректором по хозяйственной части прошёл на повышенных тонах. Он винил во всём самих девушек, что вовремя не обратились с проблемой, а только когда совсем всё развалилось. Я махал у него перед носом стопкой жалоб, подаваемых каждый триместр уже два года подряд, и остававшихся проигнорированными. Марк тыкал пальцем в строчки гроссбуха, показывая, что девушкам аренду комнаты в Биренте не оплатит, а денег на отдельное общежитие нет и не будет ещё лет десять. Я тыкал на другие строчки, доказывая, что Академия по финансам находится в уверенном плюсе (не даром же столько времени сам возился с этой бухгалтерией, чтоб её боги забрали) и от пары-тройки золотых не обеднеет.

Через полчаса я окончательно испортил отношения с Марком, но получил у него ключ от пустующих апартаментов в преподавательском крыле. Самые ближние к лестнице и студенческому крылу, они соседствовали со мной, находясь буквально через стену. Естественно, девушкам строго-настрого запретили водить гостей, шуметь, проходить в учительское крыло дальше своей двери и обязали поддерживать идеальную чистоту. Всё это новоселы мне обещали с честными-честными глазами, я так же честно сказал, что не верю ни одному этому обещанию и вручил ключ довольным девушкам. Даже если они будут выполнять все запреты, всё равно они получили намного лучшие условия, пусть даже временно, на месяц-два — две комнаты на четверых, каждая из которых в полтора раза больше той, в которой они жили все вместе.

В лесу было тихо. Свежий снег прилипал к сапогам и отказывался хрустеть под ногами. Рано хрустеть, осень ещё только заканчивалась. Я поскользнулся на замерзшей луже и чуть не упал, чудом удержав равновесие взмахом короткой лопаты. В ведре дрожал синеватыми листиками свежевыкопанный кустик снежника шерстелистного — редкого и загадочного растения. Летом его почти невозможно отличить от голубики, разве что ягод на нём не бывает. Цветёт и плодоносит он только зимой. Я долго расспрашивал травников, алхимиков и ведуний про это растение и ждал подходящего момента. Сейчас, в конце осени наступила идеальная пора, чтобы его пересаживать. Снег только выпал, серьёзные заморозки ещё не начались. Снежник не любит вмешательства в свою жизнь и легко гибнет, даже если его выкопать не на закате, как сейчас, а, скажем, в середине дня.

Чем он полезен и за что его любят травники и целители, я не запомнил. Даже и не пытался — всё равно я не специалист по растениям, пусть и маг-универсал. Травы не входили в сферу моего обучения, это только в Академии будущим магам даётся обязательный ознакомительный курс ведовства, травничества и прочих ведьминских наук. Мне снежник нужен был в подарок Лере, предпочитавшей заниматься ведовством, а не магией. А повод для подарка был весьма серьёзный — рождение сына.

Что-то в стороне от тропы привлекло моё внимание. Что-то неправильное, что-то скрытое в почти безлиственных кустах. Я, не задумываясь, свернул в ту сторону, ведомый любопытством. Лес здесь был хоть и не глухой, но малопосещаемый. Грибники и ягодники так далеко не забирались, студенты тем более. В той стороне не было для них ничего привлекательного, только деревенька на десяток домов в полудне пути. А в кустах лежало что-то, небрежно закрытое сломанными ветками, будто цель была не спрятать, а так, слегка прикрыть на всякий случай от посторонних глаз.

Я приподнял ветку, укрывающую спрятанное. Немного посмотрел, подумал и опустил ветку на место. "Однако..." Осторожно, ступая по своим следам, вышел обратно на тропу. Солнце стремительно уходило вниз и уже с трудом пропускало свет через стволы деревьев. Ещё немного и совсем стемнеет. В темноте без ориентира будет очень сложно найти нужное место. Я воткнул лопату на краю тропинки, обозначая, где надо свернуть, поставил рядом ведро со снежником, чтобы не бегать с ним по лесу и направился в Академию.

Дорога до Академии заняла всего четверть часа. Я, не останавливаясь, почти вбежал на третий этаж в кабинет Фера. Только бы он оказался на месте! Повезло, ректор по учебной части в некотором подпитии рассуждал, идти домой или проспаться здесь. Не церемонясь, я приказал хозяину кабинета одеться и идти за мной. Фер попробовал возразить и спросить, к чему такая спешка, но что-то в моём голосе заставило его подчиниться.

В лесу было темно и непривычно. Ориентиры терялись в тени, отчего лес казался чужим и незнакомым. Спасибо богам, что надоумили оставить лопату! Я был уверен, что до места ещё далеко, когда наткнулся на неё. Я подвёл Фера к своей находке, попросив следить как можно меньше. Фер создал маленький шарик света, поднял ветки и надолго уставился в лежащее перед ним тело.

— Это уже серьёзно, — произнёс он после долгого молчания.

— Согласен. Сначала собака, теперь волк. И для чего это?

Мы переглянулись. Волка убили так же, как и Рыжую — одним ударом в сердце и перерезали горло.

— Вы тут колдовали?

Я покачал головой.

— Нет. Не думаю, что это поможет.

— Я всё-таки попробую.

Фер сосредоточился, пропуская через себя потоки силы. Я чувствовал, как он осторожно ощупывает пространство в поисках следов того, кто оставил здесь это тело.

— Ну, что? — поинтересовался я, когда Фер закончил и открыл глаза.

— Пусто, — вздохнул он. — Тело тут уже день лежит, следов нет. И ритуал проводили не здесь, его следы должны бы сохраниться. Эх, знать бы, кто это делает.

— Кто-то из Академии. И, боюсь, это не целитель.

— И что же делать? — растерянно спросил Фер.

— Присматриваться ко всем, не привлекая внимания.

— А не легче ли всех проверить, пока серьёзного ничего не произошло?

— И как ты это собираешься делать?

— Ну, найти характерные черты... — протянул Фер.

— Для кого характерные? Для некроманта? — я перебил своего бывшего ученика. — А как же принцип неопределённости силы?

— Точно, совсем забыл про него, — расстроился Фер. — Предрасположенность к стихии или принадлежность к какой-либо ветви магии нельзя увидеть по ауре. Ещё никто не смог доказать обратного. Но ведь на характер оно влияет! И на внешность тоже.

— Ну да, осталось только подождать лет восемьдесят и всё равно получить дырку от бублика. Заметно может быть только если он часто пользует одну ветвь. А может и не будет заметно. Да и как ты узнаешь, что характерно для некроманта? Ведь о них уже почти тысячу лет никто не слышал.

— А вдруг, это кто-нибудь другой? — с надеждой в голосе спросил Фер. Вдруг я ошибаюсь, и это зло не вернулось в мир.

— Почти уверен в этом, — вздохнул я. — Это или некромантия или магия крови. Я могу поверить, что это целитель не рассчитал усилия и добил животное, чтобы не мучилось. Но не два раза за три месяца! Опытный целитель, которому понадобилась сила крови, не допустит гибели донора, а неопытному эта сила не нужна — он всё равно не сможет её использовать, да и клиенты, кому такая серьёзная помощь нужна, к нему не пойдут. Остаётся только некромант.

— И как тогда?..

— А никак. Ждать. Судя по этому, — я кивнул на труп, снова закрытый ветками, — он не особо прячется. Он обязательно будет совершать свои ритуалы. Вот тогда его и поймаем.

— Знаете, вы, хоть и старый, опытный маг, а я всего лишь двадцать лет назад начал учиться магии, но, хоть убейте, не могу понять, как вы собираетесь его найти?

— Каким бы наш некромант не был самоуверенным, но я сомневаюсь, что он станет рисковать среди дня. Значит, нам нужен тот, кто регулярно бродит по ночам.

— То есть, вы?

Я осуждающе посмотрел на Фера, делающего вид, что он случайно спросил и совсем не имел в виду ничего обвиняющего. Подумаешь, прогулялся пару раз до кухонной кладовки.

— Нет, я имею в виду нашего академического призрака. Всё-таки слухи и сплетни не на пустом месте рождаются. Пойдём отсюда, больше тут делать нечего.

— А это? — Фер указал на тело.

— Пусть лежит. Сюда редко кто забредает, а ночью снег пойдёт, скроет это безобразие. Ты домой или как?

— Домой. Лера, наверно, уже заждалась.

— Ну, тогда подаришь ей от меня, — я вручил ведро со снежником Феру, а сам забрал лопату. — Ей сейчас не до гостей.

У забора с дальней стороны Академии мы расстались. Фер пошёл домой, в Бирент, а я — в свои комнаты в жилом крыле.

// Лика.

Лика расправила плечи и с наслаждением потянулась. Затёкшие мышцы спины с благодарностью приняли перемену позы. Девушка потёрла уставшие глаза. Неужели уже столько времени? Ведь только недавно пришла в библиотеку, а уже почти отбой. Нехотя Лика собрала разбросанные листы и тетради, куда выписывала материалы для курсовой. Огромную стопку книг она отнесла на стол выдачи, чем заслужила полный ненависти взгляд библиотекаря — тощей сварливой тётки, ничего не понимающей в магическом искусстве. Ничего, пусть работает, ей за это платят. Это только первогодки слушаются каждого, а после третьего курса уже знаешь свои права и обязанности. Так вот, в них нет ничего про то, что ты сам должен бегать по узким проходам между полками, чтобы сначала взять нужные книги, а затем вернуть их обратно. Даже наоборот, подобное не приветствовалось из-за специфики изучаемых предметов — некоторые книги могли быть довольно опасными для неподготовленного читателя. И библиотеку поэтому разделили на две части — для начального и общего обучения и для старших курсов и преподавателей.

Лика не торопясь прошла по длинным коридорам Академии. В это время коридоры были уже безлюдны, но еще не казались по ночному мрачными и угрюмыми. Возле дверей в столовую парень возил грязной тряпкой по полу. Опять кто-то из первогодков проштрафился.

— Привет, Лика, — парень оторвался от работы. Лика с удивлением посмотрела в его расстроенное лицо.

— Привет, Кир, что случилось?

— А, преподы издеваются, — Кир неопределённо махнул рукой.

— Что, заставили мыть коридор за очередное сорванное занятие?

Историю о том, как первокурсник Кирра чуть не сорвал лекцию по истории магии, задавая слишком много вопросов ректору Марку, Лика услышала в библиотеке. Все хорошо знали, что Марк придерживается жёсткого плана занятий, и все возникшие вопросы следует задавать в последнюю четверть ленты. Иначе он сбивался, терял мысль и, забывая, на чём остановился, повторял уже рассказанное. Кирра умудрился три раза задать вопросы так, что Марк трижды начинал лекцию с начала, пока не выгнал парня из аудитории.

Кир улыбнулся.

— Да это-то ничего, это дело привычное. Только вот, знаешь, почти уже закончил, осталось всего ничего, а тут заходит один, и по мытому. Будто специально где в грязи сапоги вымазал. Вот скажи мне, — возмущался парень, — где сейчас можно найти такую грязюку, чтобы по колено изговнякаться? Специально, небось, яму раскопал, даже лопату не убрал, так с ней и шёл. Перемывать всю лестницу пришлось.

— А кто это был? — заинтересовалась Лика. Она не ожидала, что среди преподавателей может найтись такой человек, чтобы специально сделать пакость студенту.

— А боги его знают. Не рассмотрел я. Но точно препод — студенты в таких куртках не ходят, и ушёл он на ихнюю сторону.

Немного поболтав с Киром, Лика ушла в свою комнату. Там она с наслаждением растянулась на кровати, и успела задремать к тому времени, как вернулись соседки. Смеясь и дурачась, они залетели в бывшую гостиную преподавательских апартаментов, в которой временно жили. Спальню, по общему согласию, девушки не использовали — в ней осталась тяжелая мебель и роскошная массивная кровать.

— Что орёте? — недовольно проворчала Лика, поняв, что заснуть не удастся. Всего три девушки производили столько шума, что казалось, будто в гости пришла половина группы. — Сейчас все преподы на шум сбегутся.

— Да они и не услышат ничего, тут же стены все метровые и дверь в ладонь толщиной! — отмахнулась Руфь.

— Лика! Ты зря с нами не пошла! — Тайра бросила свою сумку на кровать. — Учитель Септим столько интересного рассказал!

Девушки наперебой начали рассказывать Лике про корабли-призраки, таинственные происшествия, могущественные артефакты и загадочные постройки Прежних. Лика слушала их и завидовала — она не пошла на первую встречу клуба "Великие загадки земли", забыв про время в библиотеке.

— Зато я домашку сделала и доклад к завтрему приготовила! — вставила Лика, когда в болтовне подружек появилась небольшая пауза.

Эта фраза сразу изменила направление разговора. Все трое прекратили восхищаться ново-созданным клубом и переключились на Лику.

— Здорово! Дай списать? — Миролюба не дожидаясь разрешения подошла к столу, куда Лика скинула исписанные в библиотеке листы и начала в них копаться, выискивая сделанное задание по истории магии.

— Ещё чего! — возмутилась Лика. — Я, как последний мгарх* половину дня сидела за книгами, а ты хочешь так сразу списать?

(* мгарх — средних размеров животное, похожее на коалу, всеядное, не хищное, отличается редкостным упорством и считается очень глупым — если мгарх решил, что он хорошо спрятался, то верит в это до последнего, даже если его укромный куст всего по пояс агрессору, просматривается со всех сторон и уже лежит поваленный на земле.)

Лика подскочила к столу и начала собирать свои записи, чуть ли не выхватывая листки из рук Миролюбы.

— Да я же не просто так, — девушка с сожалением расставалась с такой близкой, но, увы, недосягаемой добычей. — Я бы отплатила.

— Знаю я, как ты отплатишь, — грубо ответила Лика, засунув листы в тетрадь с конспектом. — По начерталке забыла уже?

Лика пару десят назад дала Миролюбе списать с черновика домашнее задание, чтобы та хоть что-то показала преподаватель, так та переписала себе ещё и подготовленный доклад и первой вызвалась его читать, после чего Лика уже не смогла выступить и получила отрицательные баллы.

— Но я же извинилась! — Миролюба не чувствовала за собой вины. Подумаешь, текст раньше прочла. Не деньги же украла. Но Лика не простила подставу.

— И баллы ты мне выправила? Нет уж, сама готовься.

— Ну и сиди на своей домашке, как курица! Жадина! — обиделась Мирослава и демонстративно ушла в свой угол.

В комнате повисла напряжённая тишина, резко контрастирующая с недавним шумным весельем.

— Может, зря ты так, — тихо произнесла Руфания, подсаживаясь на кровать Лики. — Тебе жалко поделиться, что ли?

— Не жалко. Но надоело уже, — Лика бросила отобранный конспект в тумбочку к стопке других тетрадей и книг. — Она же постоянно списывает, с первого года. И за всё время только обещает отплатить, а сама ничего не делает. Думаете, она сейчас учебник читает?

Лика кивнула в сторону обиженной Миролюбы, отгородившейся от всех учебником по начертательной магии.

— Положила в разворот жизнеописание принца Флореля, а задачи завтра у Идара перепишет.

Тайра с Руфанией фыркнули, сдерживая смех. Трюк с чтением развлекательной литературы под видом изучения трудов по магии они переняли от Ирвина, куратора курса. Их заинтриговало, что же такого интересного может быть в научном труде, что учитель подозрительно весело улыбался, читая нудные исследования в области построения и создания переходных порталов. Девушкам пришлось разработать сложную связку из нескольких заклинаний и привлечь на свою сторону Дария с Левием, чтобы подсмотреть, что же именно читает учитель Ирвин.

Из-за неплотно прикрытой двери доносились яростно спорящие о чём-то голоса. "Опять опоздала", — хмуро подумала Лика, торопливо идущая по широкому коридору. Каждый раз, как она собиралась прийти на встречу клуба пораньше, что-нибудь да происходило. То внезапно вспоминалось решение задачи, которое необходимо записать, пока оно снова не забудется, то по дороге её останавливал кто-нибудь из учителей. Да мало ли что! Сегодня уже на выходе, порвалась юбка. Лика выглянула в узкое окно. Часы на центральной башне показывали половину восьмого. "Точно, опоздала, — обречённо вздохнула девушка, — полчаса, как начали".

Лика всё-таки поддалась на уговоры подруг и тоже начала ходить в клуб "Великие загадки". Сначала было просто интересно послушать легенды и истории про необъяснимые явления и происшествия. Затем начались обсуждения. Преподаватель Септим смог направить энергию юношей и девушке на поиск ответов и решения загадок происходившего. Клуб пытался найти возможные логические и естественные причины и объяснения легенд. Члены клуба стали проводить свободное время в библиотеке даже не смотря на грымзу, работавшую там, и на то, что свободного времени после занятий и выполнения домашних и самостоятельных работа, оставалось крайне мало. Этим объяснялось и относительная малочисленность клуба — всего около дюжины человек, в основном студенты третьего и четвёртого годов. Старшие были уже слишком взрослые, и у них появлялись свои дела и проблемы, многие из них подрабатывали в Биренте. Младшие, особенно первогодки, просто не могли выдержать дополнительной нагрузки — слишком много на них взвалилось, с обязательной программой бы справиться, не до дополнительных занятий.

Лика зашла в кабинет, где обосновался клуб. У доски стояла Тайра и Сыргалыг, рисующий стрелки на грубо изображённой карте известного мира. Лика приветственно кивнула остальным и присела за парту, пытаясь понять, что сейчас разбирают.

— Так, если посмотреть, распространение шло из этой области, — Сыргалыг ткнул куском мела в низ карты, где должна находиться пустыня Шотам. — А так, как известно, нет поселений.

— Зато там есть город Прежних, — возразила Тайра.

— Но там люди-то не живут, значит, он не из того народа.

— А и не надо! Можно ведь взять артефакт. Кто знает, какие они у Прежних были? Про них вообще мало что известно.

— О чём они? — тихо спросила Лика сидящего рядом парня.

— О появлении Единого, — негромко ответил он. — Сыргалыг утверждает, что Единый и правда был богом, а Тайра доказывает, что он всего лишь очень сильный маг.

"Ничего себе, "всего лишь", — подумала Лика. — "За какую-то сотню лет создал религию и значительно уменьшил количество магов".

Культ Единого стремительно разросся, подмяв под себя почти половину стран, но около двадцати лет назад внезапно утих. Единовременно пропали все главы церквей, без их поддержки фанатики быстро успокоились, сам культ прекратил неудержимое распространение, превратившись в религиозное течение. Нелюбовь к магам среди его последователей осталась, но гонения прекратились даже в Окристе — самом фанатичном государстве. Традиционный политеизм стал относительно мирно соседствовать с молодой религией. Что говорить, если и в часовне при Академии Единому выделили угол, хотя среди магов редко встречались верующие.

Спор у доски тем временем прекратился. Тайра и Сыралыг сошлись во мнении, что Единый был всё-таки человеком, но обладающим силой, сравнимой с силой бога. Достигнув соглашения, спорщики повернулись к преподавателю Септиму.

— А вы как думаете? — спросила Тайра, кратко повторив доказательства.

— Я даже и не знаю, что думать, — с улыбкой ответил Септим. — На то оно и есть великая загадка. И ответ, мне кажется, знают только сами боги. Но в одном вы точно правы — у Прежних были очень сильные артефакты. Что-то до сих пор находят, а про другие сохранились только слухи. Например, Источник силы — артефакт, который сам накапливает магическую силу. Это не камни-близнецы, что просто передают силу одного человека другому, а источник, дающий очень многое использующему его.

— А разве такое возможно?

— Многое было возможно из того, что сейчас кажется невероятным, — вздохнул Септим. — Прежние обладали огромными знаниями, ныне утерянными. Взять хотя бы нашу Академию...

— А что с ней? — заинтересовались студенты, подсаживаясь поближе.

— А то, что здание это было построено если не самими Прежними, то с использованием их знаний. Думаете, так просто в большей части помещений невозможно колдовать?

— Так на стены запрещающее заклинание повешено, — неуверенно произнёс Сыралыг.

— Повешено, — согласился Септим. — Кто из вас не пытался снять или хотя бы ослабить его?

По реакции студентов стало понятно, что каждый минимум один раз да пробовал.

— А оно, пусть даже капельку, поддалось?

Студенты замотали головами. Куда там, поддалось. Ни разу и не дрогнуло, не заметило попыток, даже совместных.

— Вот! И это при том, что заклинание никто не обновляет! Преподаватели с учителями и те не могут ничего с ним сделать. Уверен, где-то спрятан Источник силы, поддерживающий это заклинание. Вот только где? Я немного поискал, но ничего не нашёл, стар я для такого.

— А если мы его найдём? — глаза у студентов заблестели. Это же так заманчиво — найти артефакт Прежних.

— Если найдёте, сами лучше не активируйте. У вас своих сил и способностей не хватит, с ним разобраться, погибнете только. Принесёте сюда, вместе изучим, я ведь, как-никак, артефактор.

Студенты недовольно заворчали, но вынуждены были признать, что Септим прав — с артефактами Прежних им не справиться. А вот совместно с преподавателем может, что и выйдет.

Члены клуба разошлись, возбуждённо строя планы, где и как искать в Академии этот загадочный Источник силы. Лика, выходящая из кабинета последней, почему-то обернулась и успела увидеть улыбку на лице преподавателя Септима. Странно, но улыбка показалась ей торжествующей.

Через десяту интерес к поиску Источника поугас. Студенты занимались этим между делом, в свободное время и не в ущерб основным обязанностям, как было в первые дни. Тогда доходило даже до прогулов занятий за целый день. Энтузиазм искателей за десяту иссяк, не подкреплённый результатами, а ещё через пять дней отступились почти все, перенеся свою энергию на подготовку к близящимся экзаменам.

— И всё равно, я не понимаю, — Идар продолжил начатый ещё днём разговор, — вы что, не верите в Источник?

Идар оставался одним из немногих, кто загорелся желанием найти таинственный артефакт. И это желание у него не угасало, скорее, наоборот, только разгоралось. Отсутствие результата парень воспринял как вызов.

— Верим, — за двоих ответил Дарий. Лика с Руфанией отвлеклись от конспектов и с интересом слушали разговор.

— Тогда почему? — настаивал на ответе Идар.

— Нам это не надо. Силы у меня и Лёвы за глаза хватает и своей, зачем нам чужая? — терпеливо ответил Дарий.

— Силы много не бывает.

— Вот когда переберёшь её и не справишься, тогда и решишь, бывает много или нет, — в разговор вступил Норак. Он обычно держался в стороне от других, особенно выходцев из бедных крестьянских семей, коих среди студентов было подавляющее большинство.

— Ты его послушай, он дело говорит, — поддакнул Левий. — Магическая сила не чета физической. За три-то года мог бы и понять. Ей уметь надо управлять. А ты хочешь в повозку для вола диких коней впрячь. Разнесут ведь по кочкам!

Девушки прыснули со смеху, представив эту картину. Идар недовольно покосился на оккупировавших его кровать гостей — к экзаменам готовились в комнате парней, а не в библиотеке. Уютней, спокойней и другие не мешают. Можно хоть лёжа читать толстенные книги. И в комнате сейчас с тетрадями и конспектами сидело человек восемь.

— А я Септима попрошу, он научит!

— Так он тебе и отдаст столь сильный артефакт, — к смеющимся девушкам присоединился Норак.

— Он же обещал!

— Да мало ли что он обещал! Думаешь, он просто так рассказал про Источник? Сам найти не может, вот вас и подначил.

— А сам тогда чего искал? — обиделся Идар.

— Мне интересно было, найду или нет, — признался Норак. — В конце-концов не часто можно увидеть работающие артефакты Прежних.

— Парни, вы будете болтать или всё-таки делом займётесь? — прервала разговор Тайра. — Нам ещё половину заданий разобрать надо, а вы только время теряете.

— Ваше слова для меня — закон! — неуклюже изобразив поклон Васил подсел к Тайре. Девушка смущённо улыбнулась, когда парень полуобнял её, но не отстранилась. Васил давно ухаживал за сокурсницей и недавно она стала отвечать взаимностью. Лика, чувствуя себя немного неловко, уткнулась в книгу. Несмотря на то, что она уже третий год учится в Академии, где и нравы немного попроще, чем в родной деревне, и условия способствуют более близким отношениям, Лика чувствовала себя неловко, когда молодые люди при ней миловались. Всё-таки давало о себе знать воспитание, по которому девушкам до свадьбы позволялось разве что держаться за руки. Ну, и скромно целовать парня в щёку, если они уже помолвлены. До разврата дело в Академии не доходило — мешали условия общежития, но слухи про старшие курсы имели место, пары не особо скрывались. Да и неудивительно, что молодёжь не выдерживала. Лике уже восемнадцать, ещё два-три года и перестарок. Кому она такая нужна будет? В деревне уже все девки замуж повыходили, многие детей успели родить. А в Академии какое замужество? Сессию бы сдать, да потом за обучение расплатиться. Хотя, будь у неё кто, так постаралась бы совмещать. Вон, даже скромная Руфания подсела к Левию, чтобы тот объяснил ей построение печатей. Будто никто не знает, что она весь конспект и трактат по их начертанию наизусть выучила. Не понимает, правда, ничего, но все готовые печати знает, нарисует по памяти, если понадобится. Лика вздохнула. Её любовь никогда не ответит взаимностью. Вот и остаётся только мечтать на занятиях, грустить о несбыточном и завидовать подругам.

Лика стояла у доски объявлений и с восторгом в который раз перечитывала результаты сессии. Список студентов с отметками вывесили ещё утром, тогда же она и прочитала его в первый раз. Но всё равно периодически подходила полюбоваться верхней строчкой в списках своего года — Лика сдала сессию лучше всех. Девушке не верилось, что она смогла получить максимальные баллы по всем предметам, ведь когда писала задания, казалось, что совсем ничего в голове нет, и что написанный ответ на вопрос не имеет ничего общего с правильным. Зато теперь целый триместр ей будут платить повышенную стипендию — целую половину золотого за отлично сданную сессию и ещё половину за то, что она лучший студент на курсе. Наконец-то можно будет купить браслетик, колечко, новые туфли, отрез на платье и "вечное" металлическое перо. Обычные гусиные долго не выдерживали написания множества конспектов, требовали частой очинки и очень любили ставить кляксы. А магически обработанные быстро теряли особые свойства в жилых помещениях, где магия почти не работала. Ещё надо будет с подругами скинуться на дрова для камина — зима обещала быть долгой и холодной, а выделенных Академией дров хватало только чтобы не замёрзнуть.

Чей-то кулак с силой ударил в стену рядом с доской объявлений. Лика испуганно обернулась. Позади стоял расстроенный Сумир. Лика быстро пробежала глазами по спискам. Так и есть — худший результат, и по травознанию должна быть пересдача. Если не сдаст до начала следующего триместра, парня отчислят. А он может и не сдать — Сумир с трудом отличал хвойные деревья от лиственных, что уж говорить про травы и их свойства. Сумир догадывался, что увидит в вывешенных списках и тянул до позднего вечера, не решаясь в этом убедиться. Пока не знаешь, ещё можно себя утешать и на что-то надеяться. Теперь он узнал свой приговор — сессия не сдана. Значит, прощай, Академия, три с половиной года обучения и мечты о хорошей работе. Здравствуй, долг в больше, чем три сотни золотых и пожизненная его отработка.

Ещё раз ударив ни в чём не повинную стену, Сумир быстрым шагом ушёл в сторону жилого крыла. Лика сочувственно посмотрела парню вслед. Ничего, он упорный, что-нибудь придумает, чтобы сдать хотя бы на минимум.

Прошло несколько дней. Сумир всё это время ходил грустный, почти ни с кем не общался. Да к нему и не приставали — все понимали, как парню тяжело.

Лика шла в свою комнату и случайно заметила тёмную фигуру в тени оконной ниши. Заинтересовавшись, девушка подошла поближе.

— Сумир? Что ты тут делаешь?

Лика узнала фигуру. Но студенты не заходили в преподавательское крыло. Никто не запрещал, но это было не принято. Исключением были только четыре девушки, до сих пор живущие в крайней комнате и дальше которой не заходили. Печник, который должен был переложить камин в их комнате в студенческом крыле, сломал ногу, и временное проживание продлилось минимум до весны.

— А, Лика? Тихо! — Сумир схватил девушку за руку и втянул к себе в тень.

— Отпусти, идиот! Ты что делаешь? — Лика попробовала вырваться, но парень был сильнее. Он прижал девушку к стене и зажал ей рукой рот.

— Тихо ты! Спугнёшь ведь! — повторил он. Сумир говорил шепотом, будто опасаясь, что его кто-то услышит, но руку от лица девушки убрал.

— Кого спугну? — Лика прекратила отбиваться и спросила почему-то тоже шепотом.

— Привидение! — Сумир выглянул из ниши и вслушался в тишину коридора. Лика затихла, тоже слушая тишину.

— Ты в порядке? — наконец, спросила она.

— В полном! Я просчитал, что его чаще всего встречали где-то в этом месте и в полнолуние, особенно, когда в Академии мало народу. Сейчас самое подходящее время. Полная луна и многие на каникулы уехали.

— Ты с ума сошёл! Как же твоя пересдача? Тебе же готовиться надо, а ты за привидениями бегаешь.

— А, не страшно. Сдам как-нибудь, — отмахнулся Сумир и выглянул в коридор, высматривая призрака. — Если не получится, то на второй год останусь, чего уж там.

Второгодники теряли стипендию, право на подработку с использованием магии, сами платили за жильё и еду, но получали возможность заново отучиться последние три триместра и не быть отчисленными. Долг при этом увеличивался на годовую оплату обучения, но уж лучше потом отдать лишние восемьдесят-сто золотых, которые обученный маг заработает за пару лет, чем пожизненная кабала расплаты обычным рабочим.

— Ладно, Лика, ты иди уж, или, если хочешь, со мной оставайся, но только тихо-тихо и не мешай, ладно?

— Вот ещё. Сам лови своё приведение, — фыркнула девушка и вышла из ниши. — Удачной охоты!

В призрак Лика верила, но не верила в возможность его подловить и выследить. А в последнее время даже склонялась к мысли, что никакого призрака и не, а есть просто любитель побродить по ночам.

// Ирвин.

— Не понимаю я его. Зачем так сразу и бесповоротно?

Мы с Фером остались одни. Остальные после церемонии сразу разошлись, не желая мёрзнуть лишний раз. Мелкий снег медленно падал на свежеразрытую чёрную землю.

— Испугался неподъёмных долгов после отчисления, — я пожал плечами. — Ты же знаешь, он в травах разбирается не намного лучше меня. Разбирался, — тихо поправил я себя. — Но чтобы совсем не сдать? И не надеяться за год выучить? Не верю. Он ведь даже не просил об оставлении на второй год.

— Лера подготовила ему задания на пересдачу, — как бы про себя произнёс Фер. — Я читал. Их даже вы смогли бы сделать, не в обиду будет сказано.

— В какую обиду? Меня же вообще никто не учил травам, их только ведьмы и колдуны знали. Магам только заклинания дают. Это только мы всему подряд учим. А он что, не смог?

Фер помолчал, глядя, как падает снег.

— Пересдача на сегодня была назначена, — как бы нехотя сообщил он. Я с удивлением посмотрел на Фера.

— Он что, даже пересдачи не дождался?

Фер кивнул.

— Очень на него не похоже. Я всего полгода его знаю, но он точно не мог так сразу сдаться! Не спорю, я к студентам не приглядывался, но по нему никак нельзя было сказать, что он так может...

— Я тоже считаю, что здесь что-то не так. Но у нас нет никаких доказательств! Пойдём уж, хватит тут мёрзнуть.

Мы покинули маленькой кладбище при Академии. К четырём могилам, моей, как погибшему в пожаре ректору, девушки, попавшейся зимним вечером стае голодных волков и двух старшекурсников, неудачно экспериментировавших с разрушительными заклинаниями, добавилась ещё одна. Сумир, студент четвёртого года обучения, был найден повесившимся в туалете. В предсмертной записке он просил никого не винить в своей смерти и сетовал на то, что потратил столько времени, чтобы понять, что он никчёмный маг и неудачник.

Зимние каникулы закончились, начались обычные учебные будни. Я чувствовал себя обманутым. Когда я был ректором, то завидовал простым преподавателям. А почему бы и не завидовать? Принял экзамены в конце триместра, принял пересдачу через половину десяты и свободен почти целый месяц. Можешь хоть домой уехать к родным, как многие студенты, хоть свой дом навестить, если уже успел им обзавестись. Можешь пропасть в библиотеке, как учитель Септим в последнее время. Кажется, он там и поселился. По крайней мере, последние несколько дней я его совсем не встречал. Даже в столовой в обеденное время не видел. Да можно хоть в запой уйти! Были уже прецеденты с алхимиком. Он всё омолаживающий эликсир изобретал, только почему-то всё время основанный на крепком алкоголе.

В мою бытность ректором постоянно приходилось крутиться. То договариваться с торговцами о поставках продовольствия, то разбирать жалобы из Бирента на разгулявшихся студентов, то, постоянно путаясь в бумагах, составлять учебные планы по почти всем предметам. Сейчас, как простой преподаватель и куратор группы, я оказался загружен не намного меньше. Прачечная не работает или в столовой подали отвратный обед — "учитель Ирвин, сделайте что-нибудь, пожалуйста!" Дарий с Левием опять попали на отработку на кухне — "Ирвин, проведите с ними воспитательную беседу, ваши же студенты!" Половина курса не усвоила материал и не сдала зачёт — опять "Ирвин, разберитесь, вы же их куратор!". Будто это куратор виноват, что старый маг вместо того, чтобы объяснять особенности создания заклинаний из сферы природной магии, вспоминал свою бурную молодость.

Я уже начал жалеть о том, что узнав о своей "гибели" в пожаре три года назад, позволил Феру уговорить меня остаться. Жил бы сейчас, как лет двадцать назад, где-нибудь в лесу около глухой деревушки, плевал бы в потолок и не торопясь исследовал природу магии и Силы. Поручение Каана я, можно сказать, выполнил — Академия исправно выпускала в свет пятнадцать-двадцать молодых магов ежегодно. И, кажется, на этом не собиралась останавливаться. Всё больше желающих обучаться приходило после весеннего триместра. В планах уже стояла постройка отдельного общежития и переоборудования текущих жилых помещений в учебные. Хотя с прижимистым ректором Марком этим планам ещё долго не сбыться. Но, по слухам, в Империи уже появился конкурентная академия под руководством моего прежнего ордена. Так что механизм уже запущен, моё вмешательство больше не нужно.

Занятый себя-жалением, я чуть не сбил с ног Руфанию, стоящую слегка в стороне от остальной группы.

— Что вы здесь делаете?

Студенты перегородили весь проход по коридору, странно, что я их сразу не заметил. Хотя, не ожидал такого. По расписанию у них сейчас были занятия, но где и у кого, я точно не помнил. Не может же вся группа одновременно прогуливать?

— Мы учителя Септима ждём. Он уже на четверть часа опаздывает, — сказала Тайра, выйдя вперёд. — Я хотела пойти его поискать, вы не знаете, где он может быть?

— Не знаю. Я его сегодня не видел, — я пожал плечами. — Вы подождите здесь, я узнаю, что случилось.

"А так же я не видел его вчера и позавчера, — подумал я, уходя в сторону преподавательской. — Третьего дня вроде он до обеда был в библиотеке, а вечером Аверий смеялся, что Септим ходил в лес по грибы среди зимы. Чушь, конечно, да и три дня прошло. Заблудился?"

Я быстро прошёл в преподавательскую. Одиноко сидящий стихийник только развёл руками на вопрос о Септиме. Артефактора не было и в библиотеке. Так же мне сказали, что он, вопреки обыкновения, уже несколько дней не появлялся.

Безуспешно потоптавшись перед запертой дверью в комнаты Септима и так и не получив ответа на стук, я вернулся к студентам.

Молодые люди недоумённо загудели, не зная, чем занять внезапно появившиеся несколько свободных часов. На четвёртом году и позже, в день ставили максимум два занятия, по три-четыре часа каждое. Случись такое в конце триместра, студенты бы только радовались возможности лишний раз освежить знания или доделать хвосты, но сейчас триместр только-только начался.

Отпустив студентов, я вернулся к поискам Септима. Он ещё никогда не позволял себе опаздывать, и невозможность его обнаружения укрепляла мою уверенность, что что-то случилось. За час я обошёл все помещения в Академии, не исключая и жилые комнаты. Учителя Септима нигде не было, и, как показал опрос всех встречных, его не видели уже два-три дня.

Убедившись, что старый артефактор не забыл о времени за книгами в библиотеке, и что он не прячется в кладовой при кухне, откуда меня еле прогнали повара, не любящие покушений на свою вотчину, я отправился в кабинет к Феру. В конце-концов он отвечает за учебные процессы, должен же знать, что случилось с преподавателем!

— Ферниджин! Ты почему манкируешь своими обязанностями? — требовательно спросил я растрёпанную голову, склонившуюся над бумагами, во множестве разложенными на столе.

— А? Что? — Фер поднял голову. В глазах стояло непонимание, кто я, что я здесь делаю и что вообще мне тут надо, настолько сильно Фер погрузился в работу.

— Я спрашиваю, куда учителя Септима дел, охламон? — я продолжал наседать, не давая Феру времени опомниться.

— Септима? — переспросил он, всё ещё поглощённый делом, которого я его так грубо вырвал. — Сейчас, минуту.

Фер сдвинул стопку бумаги на край стола и вытащил почти из-под самого низа большой исписанный лист.

— Септим... Септим... — Фер водил пальцем по бумаге, ища нужное имя. Наконец, палец замер в одном из углов листа. — Вот! У него сейчас занятия с четвёртым годом в малом лекционном зале.

— Фер, дорогой мой, я расписание читать тоже умею. Оно, если ты ещё не знаешь, на первом этаже висит. И, как ты думаешь, спрашивал бы я тебя, если бы Септим был в зале и вёл занятие?

— То есть, его в малом лекционном нет?

Я согласно кивнул.

— А в библиотеке? Он мог зачитаться, и всё позабыть.

— Нет его там. Проверял.

— Может, у себя?

— Стучал. Тишина.

— А где же он тогда? — теперь в голосе Фера звучало растерянное удивление. То, что занимало его голову, когда я пришёл, наконец ушло, позволив думать о другом. Раньше я за ним такой увлечённости работой не замечал. Скорее, он меня постоянно охолаживал.

— Молодец! — язвительно похвалил я своего бывшего ученика. — Я, если ты не заметил, с этим вопросом и пришёл к тебе. Кто из нас должен знать, почему преподаватели не приходят на занятия?

Забавная, наверно, картина была со стороны. Недавно принятый преподаватель, всего триместр отработавший, распекает ректора по учебной части, а тот только стоит, потупившись, даже не пытаясь оправдываться. И внешне я сейчас выглядел не намного старше его, спасибо кристаллу принятия, до сих пор почти не старею, чтоб этих богов о стенку кинуло с переворотом!

Фер смутился и стал неловко запихивать расписание обратно под остальные бумаги. Стопка на краю стола не выдержала и неравномерной дорожкой рассыпалась по полу. Фер кинулся собирать бумаги, пока они окончательно не перепутались.

— Что это? — он удивлённо поднял письмо, явно отличающееся от остальных бумаг, среди которых и было зарыто. — Кажется, от Септима...

— Ну-ка, — я бесцеремонно выхватил письмо. — Так... Глубокоуважаемый... ты что ли? Ну, ладно, простим. Нижайше прошу простить меня... бла-бла-бла, это неинтересно... Ага, вот! — я дочитал почти до конца. — В связи с этим я вынужден покинуть Академию, чтобы успеть добраться туда в указанные сроки. Надеюсь, вы меня сможете заменить, найдя другого достойного преподавателя артефакторики, так как я взад не вернусь. С любовью, целую, ваш Септим.

— Что, так и написал? — ошарашенно спросил Фер, когда я закончил читать.

— Ну, в общем, да.

— Вот так прямо "с любовью" и "взад не вернусь"?

— А, ты про это... Ты ещё "целую" забыл. Я немного сократил и своими словами передал. Там строк десять извинений и церемонных обязательных фраз. Сам знаешь, как я не люблю всё это.

— Дайте, пожалуйста, — Фер протянул руку за письмом.

— Не доверяешь? — сделав обиженное лицо спросил я, но письмо не отдал.

— Доверяю. Хочу сам посмотреть и дату узнать.

— Ах да, дата.. — я нашёл последнюю строчку перед подписью. — Шестой день третьей десяты Снеговея. Четыре дня назад, — я протянул письмо Феру. — Как раз тогда Септима и видели в последний раз.

— Да, точно. Сообщает об отъезде, — пробормотал Фер, быстро пробежав глазами по бумаге. — Придётся пока кого-нибудь на замену поставить, а мне в Роску или даже в Империю ехать, нового артефактора искать. Здесь, в округе нет таких, чтобы согласились и знали достаточно.

— Интересно, когда и как оно у тебя оказалось? И почему ты раньше его не заметил? — я покрутил письмо в руках. Обычная бумага, но от неё слегка отдавало магией, скорее всего из-за чернил в подписи. Сам такими пользовался.

— Времени не было всё это разбирать, — смущённо ответил Фер, подбирая с пола оставшиеся документы. — А принесли его, скорее всего, накануне. Оно среди этих бумаг лежало, а я их как раз тогда на угол переложил. А почему вы спрашиваете? Есть же дата.

— Дату можно какую угодно написать.

Я провёл рукой над подписью. Чернила на мгновение вспыхнули багряным и поменяли свой цвет, будто подписывали золотой краской. Да, именно от чернил чувствовался отголосок магии на бумаге. И больше ничего.

— Хотя подпись подлинная, — разочарованно произнёс я, глядя, как золото в чернилах постепенно исчезает.

— А вы сомневались?

— Конечно. Когда маг оставляет не пыльное денежное место с такой поспешностью, что никто об этом не успевает узнать до его отъезда, сложно не заподозрить неладное. Ты сходи в казну, проверь деньги на всякий случай. Или запасники для алхимиков. Хотя, лучше по музею пробегись. Там много интересного и привлекательного лежит. А я сбегаю, заначку пересчитаю. Сосед, всё-таки.

Оставив Фера недоумевать, серьёзно я ему советовал проверить ценности или же, по своему обыкновению, издевался, я направился в жилое крыло. Заначки у меня не было, здесь я Феру соврал, но кое-что сделать надо было побыстрее. И пусть я сам считал, что три дня безвозвратно потеряны, я надеялся, что мне повезёт. Ну почему Фер, вопреки обыкновению, не разобрал почту сразу же? Тем более, что письмо не было почтовым, его принесли и положили к остальным документам уже в самом кабинете.

Я остановился перед дверью в комнаты Септима. Длинный полутёмный коридор как обычно был пуст. Слева комнаты Аверия, он редко возвращался к себе среди дня. Справа — мои и студенток. У девушек сейчас нет занятий, сам отпустил, не найдя артефактора. Не думаю, что они у себя, скорее, опять к парням в гости убежали. Да если и увидят меня, то вряд ли обратят внимание. Но свидетелей мне иметь не хотелось. Убедившись, что коридор пуст, я склонился перед замком. Двери в Академии все были крепкими и массивными. Быстро не выбьешь, только шум поднимешь. Замки стояли им под стать — тяжёлые, из хорошего металла. Перепилить язычок, даже если удастся просунуть пилу в тонкую щель между дверью и косяком, заняло бы не один час. Казалось, что проникнуть внутрь без ключа или желания хозяина комнаты невозможно, однако, замки имели один серьёзный изъян. Их можно было открыть банальнейшим гвоздём. Я сам это обнаружил совершенно случайно в самом начале работы Академии, когда утопил в помойной яме связку ключей.

Ещё раз оглядевшись, я поковырял в замке позаимствованным со стола у Фера шилом. Тонкий штырь, предназначенный делать дырки в стопке бумаги для переплёта, справился и с замком. Громким щелчком дверь сообщила, что она открыта и впустит начинающего домушника в охраняемые ею покои. Я приоткрыл дверь и быстро проскользнул в щель.

Сердце возбуждённо колотилось — в чужое жильё я впервые заходил без приглашения и в отсутствие хозяев. Хорошо, солнце уже взошло, и не было нужды зажигать лампу. Мягкий, рассеянный зимними облаками свет заливал жильё — зеркальное отражение моего. Большая гостиная. Налево, сразу от входа, дверь в гардеробную. Чуть дальше — в спальню. Между дверьми примерно посередине стены — камин. Перед ним два кресла. Вдоль стен книжные шкафы и стеллажи, небольшой столик у окна. Всё пустое — книги, вещи, безделушки, наверно, собраны в дорожный сундук и саквояж, оставленные напротив входа. Ждут, когда за ними придут носильщики. Септим упоминал об этом в письме. Мол, пришлёт людей за вещами, что не смог сразу забрать. Я прошёл в спальню и там тоже увидел только следы сборов. Ничего личного Септим не оставил. И вправду, надолго уезжать собрался, не рассчитывая скоро вернуться.

Осторожно я открыл саквояж и сундук и оглядел содержимое. Ещё слегка удивился, почему преподаватель артефакторики не повесил защитных заклинаний или не создал особый замок, чтобы вещи не разошлись по рукам носильщиков. Потом вспомнил, что и сам долгое время не запирал свою башню и не защищал вещи при переездах. Принадлежность магу охраняла их от случайных рук надёжней замков.

С лёгким разочарованием я вышел из комнаты Септима. Не знаю, что я хотел найти и зачем вообще пошёл на взлом, ведь если Септим что и украл, то вряд ли оставил это в открытом сундуке. Уж я бы точно увёз бы с собой.

Прошла десята. Фер уехал несколько дней назад, не желая тратить время на поиск нового преподавателя. Артефакторику пришлось заменять мне — все остальные маги были слишком заняты своими предметами, да и то, что вёл Фер, тоже пришлось распределять. В Академии ничего не изменилось — студенты учились, маги вели занятия, мороз лютовал. Молодёжь, раньше творившая рискованные эксперименты на дальнем дворе и на пустыре у забора, от холодов была вынуждена перенести забавы внутрь здания, приводя преподавателей в ярость. В общем, всё, как всегда.

На исходе одиннадцатого дня из Бирента приехали люди забрать вещи Септима. Почтовая карета специально сделала крюк до Академии, обычно она не отъезжала далеко от городской таверны. Кучер неторопливо ходил вокруг кареты, пока два мужичка переносили груз. Я наблюдал за ними из окна учебного класса на третьем этаже. Одетый в тяжёлую шубу кучер казался медведем, случайно вышедшим из зимнего леса. Сходство добавляло и то, что он будто совсем не чувствовал холода. Он даже не "подтанцовывал" в отличие от носильщиков, обутых в старые валенки.

Я злорадно усмехнулся. Фер уехал в самые морозы тоже в валенках, а не в более тёплых унтах. Ничего, магией согреется, не маленький. Я проводил взглядом уехавшую карету. Мохнатая лошадка, выдыхая клубы пара, бодро переставляла ноги.

Я представил, как носильщики, они же и охранники почтовой кареты, сидят внутри и пытаются согреться, не подозревая, что в сундуке Септима лежит очень тёплая зимняя накидка, а сам сундук не то, что не заперт, но и не имеет охранных заклинаний. И ничего не мешает им достать накидку и ехать в большем комфорте. Почтовые служащие частенько грешили засовыванием своих любопытных рук в чужие посылки. Но в маговы вещи они точно не сунутся, Септим получит все свои панталоны в полной сохранности. Мужики скорее околеют от холода, чем рискнут ворошить вещи мага или взять что без спросу.

Что-то было не правильно. Я чувствовал это, но не мог понять, что именно. Раздражённо я забарабанил пальцами по оконной раме, у которой стоял, глядя во двор. Студенты, как по команде, зашевелились, испуганно пряча шпаргалки и конспекты. Вот ещё, больно надо мне их отбирать. Самостоятельную работу я им устроил только чтобы определить, что успел дать им Септим до того, как так стремительно уехал. Уехал в морозы, оставив тёплые вещи... Что лежало в сундуке, когда я в него залез? Носки, книги, бельё. Нет, не то. Что-то ещё, кроме накидки. Точно! Сапоги из меха северных лисиц. Выглядят не очень, но на самом деле теплее них только магически утеплённая обувь. Не мог Септим оставить их и уехать в обычных сапогах. Догнать бы карету, да тщательно переворошить все вещи артефактора, но, к сожалению, это невозможно. Не брошу же я студентов и не побегу следом с требованием предоставить доступ к чужим вещам. В лучшем случае дело ограничится жалобой в ближайшую стражу, в худшем — решат, что я разбойник и придётся драться. Троих, даже вооружённых, я смогу победить, с артефактами и заклинаниями на самой карете справлюсь, но следы затереть вряд ли получится. Да и что я там могу найти? Кто-то, кто собрал вещи Септима, чтобы думали, что он уехал, уже раз ошибся. Может, есть ещё ошибки? Надо снова осмотреть комнату, тщательней. И изучить письмо. Хоть подпись и подтвердила истинность написавшего, но обмануть чернила всё-таки можно.

Я еле дождался часового звона, отметившего окончание занятий, не глядя собрал стопку листов самостоятельной работы, вымученной студентами за два часа, и, сдерживая себя, чтобы не перейти на бег, отправился в комнаты Септима с твёрдым намерением тщательно осмотреть там всё вдоль и поперёк. Вскрытие замка прошло быстрее, чем в первый раз. Волнения так же оказалось немного меньше. Два часа, целых два часа я разве что не обнюхивал стены и пол комнат. Я тщательно осмотрел все опустевшие шкафы, разворошил пепел в камине, после чего долго чихал на балдахин кровати. Ничего подозрительного, ничего, что могло бы указать, что Септим не сам собирался и не сам уехал.

Неловким движением во время очередного чиха я сорвал часть ткани с карниза. Больное место у этих конструкций, всё время то заедают, что не сдвинуть, то обрываются. Я-то у себя их давно оборвал, а тут они аккуратно собраны красивыми складками. Пришлось встать на кровать и, ухватившись одной рукой за карниз, прицеплять ткань на место. Когда я уже заканчивал расправлять ткань, рука наткнулась на что-то необычное. Еле подцепив это кончиками пальцев, я вытащил небольшой пухлый блокнот. Слегка желтые листы из грубой бумаги оказались заполнены написанным мелким почерком текстом вперемешку с иллюстрациями. Надо признать, рисовать владелец записной книжки умел. В текст я почти не смотрел, любуясь картинками. Сначала шли изображения магических животных и схематические наброски артефактов, создаваемых с их использованием. Потом были карты разных районов. В одном из рисунков я узнал Город духов — небольшое плато с развалинами древних захоронений. Любимое место историков и искателей необычного. Исхожена вдоль и поперёк, но то и дело там находят ранее не замеченные могилы и артефакты.

Я перевернул страницу с изображением шкатулки с характерным геометрическим орнаментом Прежних и почти без удивления увидел план Академии. Большинство комнат на плане аккуратно перечёркнуты, на некоторых стоял знак вопроса. Два знака, похожих то ли на решётку, то ли на паука, один в лесу, другой в моём старом ректорском кабинете, до сих пор не восстановленном от давнего пожара, привлекли мой интерес.

Я быстро представил окружающий Академию лес вместе с известными мне тропинками и полянками. Получалось, что отмеченное место приходилось недалеко от недавно обнаруженного трупа волка, возможно, шагах в ста. Точно определить я не смог — всё-таки рисунок хоть и выполнен старательно, но подробности не могли уместиться на листе в две ладони. Может, в тексте найду описание, что означают эти знаки.

Часовой звон отвлёк меня от блокнота, напомнив, что свободное время почти закончилось и, если я не хочу привлекать к себе внимание ещё и пропуском занятий, лучше оставить изучение записей на потом. Быстро осмотрев комнату Септима ещё раз, только теперь уделяя внимание на места, могущие служить тайниками, и больше ничего не обнаружив, я решил потратить оставшийся до занятий час поисками ответов в другом месте.

Другими словами, я пошёл в кабинет Фера. Ключ у меня есть, о том, что мы с ним хорошо знакомы все и так знают, так что вопросов, что я забыл в кабинете заведующего учебной части, не будет.

Как же удобно искать нужный документ, когда всё аккуратно разложено по папкам, а сами папки подписаны. Я так не могу, у меня всегда все вещи и бумаги будто самостоятельно расползались как им самим удобно. Письмо Септима об уходе я нашёл быстро. Перечитал. Ничего подозрительного. Изучил подпись. Самые обычные магические чернила для удостоверения личности подписавшего. Как и положено, временно становятся золотыми при вливании в них силы, показывая, что подпись поставил Септим или тот, кто абсолютно уверен, что он — Септим. Разумеется, можно внушить человеку что угодно, но ментальная магия очень редка, в отличие от остальных веток, для неё нужны особые способности.

Я нашёл ещё несколько писем от Септима и тщательно, с увеличительным стеклом, сравнил почерк. С моей точки зрения, разницы никакой. Что в первом письме, что в докладных записках, что в записной книжке почерк казался одинаковым. Но если это действительно писал Септим, то почему оставил тёплые вещи перед долгой зимней поездкой? И уж тем более, не забыл бы в тайнике свою записную книжку. Ничего не понимаю.

Ночью я долго не мог заснуть, обдумывая всё происходящее в Академии. И чем больше я думал, тем сильнее уверялся в том, что события не случайны и как-то связаны между собой. Рассматриваемые по одиночке происшествия казались обычными случайностями, но при попытке взглянуть на них одновременно, получалась странная и немного пугающая картина.

На данный момент имеем повесившегося студента и пропавшего преподавателя. Оба занимались поисками артефакта на территории Академии. Возможно, они нашли или узнали что-то, что не предполагалось быть найденным. Студента убили, благо повод с заваленными экзаменами был вполне подходящий, про назначенную пересдачу кроме Леры, Фера и меня, никто не знал. Артефактора заставили написать письмо об отъезде, чтобы подпись была настоящей, и, скорее всего, тоже убили. Что же такого они могли узнать? Тут хорошо подходят трупы собаки и волка. Кто-то в Академии развлекается некромантией. Да... за сохранение этой тайны можно и убить.

А начаться это могло ещё три года назад в часовой башне, в ныне так и не восстановленном кабинете ректора. Грабитель что-то искал, и не ожидал меня там увидеть, и уж тем более, не рассчитывал на столь трагический результат. Я бы и не связал то событие с нынешними, если б не отметка Септима в блокноте. Жаль, что он не записывал свои поиски, ограничившись только планом Академии, заметками, что искомый источник находится где-то в её пределах и краткой историей постройки здания. Оказывается, его и строили в тех же целях — обучение магов и изучении природы магии. Но далеко продвинуться не успели, началось гонение на некромантов, когда уничтожали без разбору всё, что имело хоть какое-то к ним отношение. Тогда будущая Академия и была покинута всеми своими обитателями. А я-то гадал, откуда Каан взял такой удобный бесхозный замок, а он только развеял наложенную иллюзию и заклинание отвода глаз. Неудивительно, что легендарный источник силы "поселили" именно тут — это сколько же сотен лет заклинания исправно работали?

С мыслями о том, что надо осторожно, не привлекая к себе внимания, исследовать лес и выгоревшую комнату, я заснул.

На следующее утро я наметил план действий. Он состоял из двух пунктов: тщательно исследовать свой старый ректорский кабинет и дождаться хотя бы небольшого потепления, чтобы проверить лес. Более подробно ничего планировать не стал — всё равно дальнейшие действия будут зависеть от обнаруженного. К тому же по опыту известно, что чем сложнее план и чем больше намечено на будущее, тем больше вероятность невыполнения этого плана. Что-нибудь обязательно да помешает.

По второму пункту я особо не волновался — примерно через десяту должен начаться древолом. Время потепления посередине зимы, когда деревья, не в силах стряхнуть с себя мокрый липкий снег, ломались под его тяжестью. После древолома с сильными ветрами возвращались морозы, добивая повреждённые деревья, щедро обеспечивая деревни дровами и валежником.

Лестница в часовой башне встретила меня тишиной и запахом пыли вперемешку с запахом старых углей. Узкая протоптанная в пыли дорожка жалась к краю лестницы, поближе к стене. Студенты "поселили" призрак старого ректора в выгоревшем кабинете и щекотали себе нервы, поднимаясь к нему на порог, чтобы при малейшем шорохе с криками и колотящимся сердцем сбежать обратно, в спасительный шум жизни. Легенду о призраке поддерживало нежелание нынешнего ректора Марка отремонтировать и восстановить кабинет. Студенты шептались, что Марк боится призрака, будто если тот лишиться дома, то со злости разнесёт всю Академию. Сам Марк объяснял это заботой о финансах. Зачем тратить деньги, если помещений и так хватает с лихвой?

Сгоревшая комната так же была покрыта неровным слоем пыли. Большинство следов любопытствующих оставалось за порогом. Видимо, не многие осмеливались войти в пугающее помещение. Некоторые следы доходили почти до середины комнаты. Где-то там и было найдено обгоревшее тело ночного грабителя, похороненного вместо меня.

На первый взгляд комната ничем не отличалась от остальных заброшенных после пожара домов, которые я когда-либо видел. Вскользь мазнуло смутное чувство тревоги, на мгновение сменилось чем-то знакомым и пропало.

Внезапно в тишине раздался тихий скрежет и сразу за ним тоскливый протяжный вздох. Звуки появились столь внезапно, что я чуть не подскочил на месте, с трудом удержав желание убежать из своего бывшего кабинета. Напряжённо замерев, я вслушивался во вновь наступившую тишину. Прошло, наверно, около минуты, когда я позволил себе слегка расслабиться и вновь заняться осмотром пожарища. Но теперь я постоянно вслушивался в тишину, ожидая повторения звуков или появления их источника.

Второй раз странные звуки не застали меня врасплох, и я рассмеялся своим страхам, определив, откуда они доносятся. Я же сам отключил бой башенных часов каждую четверть часа, посчитав, что боя раз в полчаса больше, чем достаточно. Шум работы механизма не проходил через защищённые магией перекрытия, но тихий скрежет отключенного боя где-то нашёл себе лазейку. В мою бытность ректора я не обращал внимания на эти звуки и успел забыть про них. Неудивительно, что студенты не задерживались здесь надолго. Они приходили заранее напуганные слухами о привидении, и напугать их могло всё, что угодно, а не только звук, очень похожий на тоскливый вздох.

Я прошёл по комнате, изучая редкие одинокие следы не испугавшегося посетителя. Жаль, я не следопыт, и моих познаний хватает только понять, что этот человек не просто так пришёл, а обходил комнату, останавливаясь у стен и шкафов. Скорее всего, эти следы принадлежат Септиму, и он что-то смог здесь найти или очень надеялся найти.

Так ничего и не выяснив, я снова оглядел комнату, вспоминая, как она раньше выглядела. Провёл пальцем по оплавившейся шкатулке на остатке стола. Да... неплохо здесь всё пропекли. Удивительно, что никто не надорвался, туша пожар. В комнате целыми остались только стены, всё остальное как минимум обуглилось, даже несмотря на заклинания защиты от огня. Жилая часть пострадала меньше, но и там пожар оставил явственные следы.

Немного порывшись в остатках шкафа и разобрав испорченные тряпки, бывшие когда-то мантиями, я вытащил свой старый посох. Бережно стёр с него пепел и ненадолго предался воспоминаниям почти двадцатилетней давности, когда я создавал этот посох, скрываясь от преследования. Пользоваться им способны только обладающие силой, сопоставимой с богами. Пожалуй, на земле только Дарий и Левий могли бы что-нибудь наколдовать с его помощью. И то, если снимут свои камни-близнецы, передающие и блокирующие их силу.

Я улыбнулся воспоминаниям, погладил гладкое дерево посоха и покинул выгоревший кабинет. Что именно искал или нашёл здесь Септим, я так и не понял, но времени у меня много, ещё вернусь и обязательно найду ответ.

// Лика

Лика сидела на подоконнике третьего этажа и рассеянно смотрела в раскрытый конспект. Со стороны казалось, что она увлечена решением какого-нибудь задания по многочисленным предметам. Но мысли были далеки от учёбы. Девушка пыталась разобраться с собственными ощущениями. То, что в Академии происходит что-то не то, она почувствовала ещё осенью, но не придала значению — мало ли что может случиться в месте, где собралось столько магически одарённых людей, активно использующих свою силу. Ощущение неправильности усилилось к зимней сессии и преобразовалось в смутную тревогу после внезапного отъезда Септима. Лике не верилось, что артефактор, столь увлечённый поисками источника силы, может внезапно собрать и уехать, не сообщив об этом своим ученикам.

Лика пыталась свести вместе все свои тревоги и подозрения, сформулировать волнующую её проблему и спросить обо всём куратора группы учителя Ирвина. Из всех учителей и преподавателей Академии только он и Аверий казались заслуживающими доверия, но девушка даже от мысли о разговоре с молодым стихийником смущалась и начинала краснеть.

Нет, она не собиралась рассказывать куратору о своих ощущениях и подозрениях. Для этого есть подруги и однокурсники. Лика хотела выяснить подробности про Септима: как уехал, куда уехал, когда вернётся. А по ответам можно сделать некоторые выводы. Повод спросить тоже был — взятая у артефактора перед каникулами книга уже давно изучена, надо бы её вернуть, редкий экземпляр.

Лика перевела взгляд на широкую винтовую лестницу, по которой как раз спускался учитель Ирвин с посохом в руках. Первым порывом девушки было подойти к маг с вопросами, пока есть возможность, но Лика осталась тихо сидеть на подоконнике. Поведение Ирвина тоже попадало под понятие "странности". Он спускался. Но там, вверх по лестнице, был только выгоревший три с половиной года назад кабинет ректора. Да туда никто не ходил после похорон. Только студенты иногда поднимались пощекотать нервы. А тут идёт спокойно, даже посох стащил. В том, что посох взят именно из башни, Лика не сомневалось. Слишком много эмоций отражалось на лице мага, когда он нёс добычу, будто этот посох ему очень важен. Маловероятно было и то, что посох принадлежал Ирвину и он только забрал своё.

Посохи, в отличие от жезлов, почти не использовались магами Академии, для них требовалось много больше магических сил и они вызывали ненужные споры и выяснения, кто же из учителей сильнее. А вот жезлы начинали изготавливать для себя сами студенты уже на четвёртом курсе, когда изучаемые заклинания становились сложнее и более силоёмкими. Учителя Ирвина же никто за прошедшие полгода не видел даже с жезлом, не то, что с посохом. Да и как его посох мог оказаться в кабинете прежнего ректора, если маг только два триместра, как в Академии.

Лика тихо вздохнула. Учитель Ирвин тоже попал под странности происходящего, значит, спрашивать о Септиме у него должно быть бесполезно. А вот немного понаблюдать за ним... Девушка соскользнула с подоконника и пошла следом за магом. Прятаться и как-то скрываться она не стала — студенты постоянно ходят по Академии, кто обратит внимание на ещё одного, чей маршрут случайно совпал? Однако ничего интересного Лика не увидела — Ирвин, не заметив слежки, принёс посох в свою комнату.

— Лика, ты чего такая грустная?

— К тебе опять Бутч приставал?

— Ты только скажи, мы его быстро отвадим. Правда, Лёва?

— Правда-правда!

— Да Бутч тут не при чём, — отмахнулась Лика от наседавших парней. — Я его сегодня даже не видела.

— А почему тогда грустишь? Что-то случилось? — к разговору присоединилась Тайра. Студенты дружной кучкой ужинали в столовой и не могли не заметить изменившееся нгастроение девушки.

— Я не грустная, я просто задумчивая. Мне кажется, в Академии что-то происходит

— Да тут всегда что-то происходит, — фыркнул Идар. — Учёба, например.

— Ты не понимаешь, что-то страшное.

— А что, тебя учёба не страшит? — Идар сделал удивлённое лицо. — Я вот, как вспомню, что завтра практическая магия, так сразу так страшно становится!

Подождав, пока друзья просмеются, Лика тихо продолжила.

— Я Сумира вспомнила.

— Но он же вроде сам...

Лика как-то странно посмотрела на Идара.

— Вот именно, "вроде бы". Знаете, я как-то не обращала внимания, но тут вспомнила его. И слишком много вопросов появилось. Нет, здесь точно что-то происходит.

— Расскажи подробнее, попробуем вместе разобраться, — парни подвинулись ближе к Лике вынудив девушек потесниться.

— А в чём вы хотите разбираться? — к их столику подошла Нарьяна.

— Да вот, как задание правильно выполнить хотим понять, — не дав никому времени что-либо сказать, ответила Лика. — Может, ты нам покажешь, как совместить печати поиска и огня?

— Ой, у меня совсем времени нет, — быстро отреагировала Нарьяна, — я, как-нибудь, в другой раз помогу. Хорошо?

Тайра проводила взглядом быстро ушедшую девушку и повернулась к Лике.

— Ну, и зачем было врать?

— Болтает много, — скривилась Лика. — Я не хочу, чтобы вся Академия знала.

— Да о чём?

— Давайте, перейдём куда-нибудь, я вам всё расскажу, только чтобы не подслушали.

Компания быстро закончила ужин и студенты перебрались в комнату к парням. Лика недолго помолчала, собираясь с мыслями, а затем поделилась подозрениями. Друзья слушали сначала со смешками, недоверчиво, но под конец задумались и они. Повисла тишина.

— Да чушь всё это! — воскликнул Идар. — Простые совпадения.

— Слишком хорошо они совпадают, — возразила Тайра, поверившая Лике. — Сам посмотри: учитель Септим начинает искать свой таинственный источник силы, Сумир ему в этом помогает и, вдруг, его находят повесившимся. А вскоре пропадает и сам Септим.

— И что с того? Сумир сессию завалил, значит, в долги дикие попал, вот и не выдержал.

— Сумир был готов на второй год остаться, — в разговор вступила Лика. — Я его незадолго до... того... встретила. Он сам мне сказал об этом.

— А Септим вот так сразу всё взял и бросил, — подхватила Тайра. — Сегодня был, а завтра раз и уехал, никому ничего не сказав.

— Вполне мог. Зачем ему перед нами отчитываться? Сообщил ректору и уехал, — пожал плечами Идар.

— Среди зимы? Забыл, какие метели были? Почта две десяты не приходила, как он про свою экспедицию узнал?

— Мало ли? Он же артефактор, маг в конце-концов. Может, у них есть свои способы. Как-нибудь да узнал. Даже если сам сбежал, то это не доказывает, что здесь что-то происходит.

— Идар, ты когда-нибудь встречал не окончивших обучение? — спросила Лика, прервав спор.

— Что?

— Я спрашиваю, ты когда-нибудь встречал тех, кто не справился с обучением в Академии? — повторила девушка.

— Нет, а что?

— А кто-нибудь знает, где они?

Все переглянулись, недоуменно пожимая плечами.

— Наверно, работают где. Долг же надо отдавать.

— Только за один год обучения долгу набирается много золотом. А до выпуска доходит не больше половины. Где они все? Потом это привидение...

— Ты что, веришь в призрака?

— Сумир повесился после того, как выследил его, — уже не так уверенно произнесла Лика.

— Теперь ты хочешь сказать, что призрак жрёт неуспевающих студентов, а тут несколько поторопился?

— Нет, — Лика слегка покраснела. — Я хочу сказать, что здесь, в Академии, есть что-то, что очень хотят скрыть от остальных. И Септим, скорее всего, уже мёртв. Мне так кажется. Как и недоучившиеся студенты.

— Да ладно тебе, — теперь смеялись уже почти все.

— Кому мы такие нужны? Лика, ты сама подумай, зачем тратить на кого-то время и серьёзные деньги, чтобы потом просто взять и убить? Наслушалась страшилок от первокуров, вот и сочиняешь, что попало.

— Но учитель Септим...

— Уехал в экспедицию. Искать артефакты и города Прежних. Может, он и раньше уехал бы, но забыл, сама знаешь, он рассеянный, вот в последний момент вспомнил и побежал.

— А Сумир?

— А Сумиру могли отказать остаться на второй год!

— Тогда как объяснишь привидение?

— Да легко! Сколько раз Дарий с Лёвой по ночам в кладовку ходили?

Парни переглянулись и слегка покраснели.

— Вот видишь, даже подсчитать не могут. Думаешь, они одни такие? Вот увидели в тёмном коридоре кого-нибудь из них и приняли за призрака.

Лика расстроилась. Когда мысль о заговоре против студентов и о страшной тайне в стенах Академии пришла к ней в голову, то всё казалось понятным и связанным между собой. А тут всего за несколько минут разговора все казавшиеся неопровержимыми доказательства показали свою несостоятельность. Как хорошо, что она сначала поделилась мыслями с друзьями. Они посмеются и всё, а приди с этим к преподавателям, то какой же дурой её посчитали бы? Особенно не хотелось выглядеть дурой перед учителем Аверием.

Вечером, когда Руфания и Миролюба ушли умываться на ночь, к Лике на кровать подсела Тайра.

— А я видела, как учитель Ирвин заходил к Септиму, — тихо произнесла она.

— И что?

Лика ещё переживала из-за того, что выставила себя не в лучшем виде перед друзьями.

— Так Септим тогда уже уехал. И мне показалось, что наш куратор не очень хотел, чтобы его заметили.

— Мало ли что ему могло понадобиться у артефактора, — угрюмо ответила Лика, копируя интонации Идара.

— Ты что, так сразу и сдалась?

— Так сами же доказали, что я всё выдумала и за уши друг к другу притянула.

— Но доказательств же нет, — смутилась Тайра. — Лично я с тобой согласна — что-то в Академии происходит. Я, как староста курса, с учителями и преподавателями больше вас имею дело. И я могу сказать, что они иной раз странно себя ведут.

— Расскажешь остальным?

— Пока нет.

— И что тогда делать?

— Я предлагаю последить за учителем Ирвином. Собрать доказательства, что он к чему-то странному причастен. В конце-концов, если ничего не найдём, то только время потеряем.

Несколько дней Лика и Тайра наблюдали за учителем Ирвином, благо, это оказалось несложно — всё свободное время он проводил в библиотеке, читая книги по артефакторике, готовясь к занятиям со студентами. Тайра даже посмеялась над этим, мол, препод, а уроки учит. За время такой "слежки" девушки тоже неплохо подготовились к занятиям — просто так сидеть в библиотеке им показалось слишком подозрительно, так что учебники и дополнительные материалы оказались основательно изучены. Лишь один раз Ирвин поднялся в часовую башню и провёл там не менее часа. Тайра и Лика не пошли за ним, опасаясь быть замеченными.

Через пятерик подруги, проводив Ирвина до лекционного зала к старшим курсам, уселись на подоконник в коридоре.

— И что дальше? — грустно и расстроено спросила Тайра. — Никакого намёка, что он может чем-нибудь "таким заниматься". Разве что в башне что было. Но ничего ведь не изменилось. Никто не пропал, всё, как всегда.

— Может, пока не время? — предположила Лика. — Ведь сначала месяца два проходило, только между Сумиром и Септимом всего полторы декады прошло.

— Но мы не можем следить весь триместр! Кто-нибудь обязательно заметит.

— А может, поискать в башне? Учитель Ирвин туда ходил недавно, и посох, что он вынес оттуда, мне показался неповреждённым.

— Поискать в башне? Ты хочешь сказать, в той, что под часами?

— А разве в Академии другая есть?

— Нет, но... А как же привидение?

— Я не знаю. Ещё не думала об этом. Но, раз учитель Ирвин туда спокойно ходит, может, всё не так страшно? Ладно, пойдём пока на занятия, потом решим, что делать.

Все два часа лекции по природной магии девушки слушали рассказ о разных видах магических сущностей, с которыми им может быть придётся столкнуться во время работы магами. Преподаватель Гальтден многословно и скучно бубнил про страхуев. Если бы Лика не прочитала энциклопедию магических существ во время слежки за куратором, то из всей лекции поняла бы только то, что это такие сурки, которые любят пугать других животных и людей.

В конце второго часа, когда лекция закончилась и студенты собрались уходить, Тайра задала лектору вопрос.

— Скажите, а привидения, это магические животные, устойчивые мороки или это что-то другое?

Гальтден задумался, погладил бороду, слегка нахмурился и не торопясь сообщил:

— Природа призраков ещё не до конца изучена. Да. Можно сказать, она почти не изучена. Но мы, маги, сходимся во мнении, что призраки — есть энергетическая сущность человека. Да. Отпечаток его магической силы, оставшийся после смерти. Субъект смерти, имеющий сильную психо0эмоциональную привязанность, незаконченные на время смерти особо важные для себя дела или испытавший в момент смерти сильное потрясение, по неизвестным пока причинам может оставить после себя часть силы, привязанной к объекту внимания субъекта. Данная сила в зависимости от своей насыщенности и уровня привязки субъекта к объекту, может принимать различные формы, — голос Гальтдена становился всё уверенней и сильнее, будто он не отвечал на вопрос, а читал лекцию. — Данные формы классифицируют по нескольким параметрам. Записывайте...

Одногрупники осуждающе посмотрели на Тайру. Девушка и сама не ожидала, что её вопрос вызовет незапланированную лекцию.

— Извините, а может, вы сразу скажете, что привидениям надо и опасны ли они?

Прерванный чуть ли не на полуслове лектор растерянно заморгал, сбившись с мысли. Затем перебрал бумаги на кафедре перед собой, вспоминая, о чём была речь и пытаясь определить, на чём его прервали. Не увидев в бумагах упоминания о привидениях, он погладил бороду и глубокомысленно хмыкнул.

— Считается, что привидения хотят закончить важное им при жизни дело. Они не опасны. Да. По крайней мере непосредственно по причине действий этих существ в последние полтысячи лет смертей не зафиксировано. Сумасшествия, помутнения рассудка, разрывы сердца и подобные повреждения, связанные с испытыванием сильной эмоции страха, относятся к естественным причинам среди вступивших в контак с энергетическими сущностями.

Гальтден явно собирался продолжить лекцию о привидениях, но Тайра успела снова его прервать и поблагодарить за ответ на вопрос, пока лектор снова не начал увлечённо рассказывать.

Переглядываясь и подталкивая друг друга ободряющими тычками две девушки поднимались по винтовой лестнице. Время для посещения часовой башни и старого кабинета ректора они выбрали в середине дня, немного после полудня. Тогда и отлучки мало кто заметит, и приведение в солнечном свете встретить не так страшно.

Перед открытой дверью со следами давнего пожара они остановились, не решаясь переступить порог. Редкие студенты проходили внутрь, обычно останавливались на пороге и вглядывались в обгорелые останки мебели, пока их не прогоняло привидение. Кабинет первого ректора внушал тревогу. Не такую, как если прийти ночью в кладовку при столовой за добавкой или тайком прокрасться в преподавательскую, исправлять свитки с успеваемостью. Чувствовалось, что здесь студенты лишние, что их не ждут. Нечего делать кому попало в обители ректора, пусть и заброшенной.

Набравшись смелости девушки прошли внутрь. Ничего подозрительного, большая комната находилось в подобающем для заброшенного помещения состоянии. Разве что пол неаккуратно подметён и на кучу мусора в углу небрежно брошен облезлый веник.

В самом кабинете стало ещё страшнее. Тихий шорох ветра за окном в одно мгновение высвободил накопившееся напряжение и подруги, еле сдерживая крик, выбежали из кабинета и бросились вниз по лестнице.

— Однако... — произнесла Тайра, когда колотившееся от страха сердце немного успокоилось.

— Теперь мне ещё больше хочется узнать, что в этом кабинете такое спрятано, — Лика смотрела наверх, будто прислушиваясь, не преследует ли их кто-нибудь.

— Мне тоже, — согласилась Тайра. — Но, боюсь, многого мы не узнаем, если будем каждые две минуты так бегать.

— Я так сильно с детства ничего не боялась.

— Ты как хочешь, но сегодня я туда больше не пойду. И завтра, наверно, тоже.

— Боишься?

— Боюсь.

— Я тоже, — призналась Лика. — Ничего, что-нибудь придумаем.

Через несколько дней Лика подошла к Тайре и протянула ей лист бумаги.

— Вот, смотри, что нашла.

Тайра мельком взглянула на неровные строчки.

— Что это?

— Рецепт зелья бесстрашия.

— Откуда ты его выкопала?

— В библиотеке книгу древнюю нашла. Там рассказывалось про какой-то лесной народ, им их ведун перед боем варил, чтобы сражались лучше.

— Дай, посмотрю.

Тайра взяла бумагу и начала читать рецепт.

— Так... это есть... это тоже есть. Эту траву я в лаборатории видела. Мне кажется, мы его сможем сделать.

— Я поэтому и выписала именно его, а не остальные. Варить быстро, всё нужное почти всегда под рукой, ритуалов и заклинаний не требует. Его любой может сделать, даже не надо быть магом!

— Тогда сегодня и сделаем, что время тянуть?

— Остальным будем говорить?

— Пока нет. Сначала сами посмотрим

Вечером, когда уже основательно стемнело, но когда ещё не было слишком поздно для студентов находиться в учебных помещениях, Тайра и Лика прошли в лабораторию. Девушки ни от кого не таились, посчитав это лучшим способом не привлекать к себе внимания. Знахарство было не самым популярным предметом, но одним из простейших: достаточно только тщательно выполнять инструкции придерживаться рецепта. Поэтому встретить кого-либо в лаборатории после окончания занятий было маловероятно.

Тайра поставила на горелку котелок, а Лика готовила необходимы ингредиенты. Ничего сложного — просто положить травы и порошки рядом, чтобы потом не искать. Рецепт, как и большинство ведунских зелий, не отличался точностью, оперируя такими величинами, как "пучок", "щепотка", "жменя". Единственным предметом, чьё количество точно указывалось, были куриные яйца. Все три штуки, взятые с кухни, Лика нерешительно держала в руках с минуту.

Тайра уже высыпала в котелок мелко нарезанную кровавку и медленно помешивала начинающее закипать зелье.

— Что задумалась?

— Да яйца, — рассеянно ответила Лика.

— Что, варёные?

— Нет, никак не могу сообразить, их со скорлупой надо или нет.

— А в рецепте что сказано?

— Ничего конкретного. "Добавьте три куриных яйца, когда поменяет цвет".

— Действительно, — Тайра сверилась с бумагой. — На всё остальное указано, что грибы растереть, кровавку нарезать, — Тайра добавила порошок сушёных ягод в воду. — Наверно, как в обычных булочках, без скорлупы. Иначе особо упомянуть надо. Я не помню, чтобы скорлупа где использовалась.

— Для заживления переломов, — ответила Лика.

— Всё равно, не помню. Ну и боги с нем. Давай сюда яйца, вода уже краснеет.

Лика разбила яйца и вылила их в воду. На поверхность сразу же всплыл свернувшийся белок с вкраплениями разваренной травы. Тайра тщательно размешала будущее зелье.

— Фу, ну и вонь. Яйца, что ли, протухшие были?

— Вроде нет. С кухни взяты, — Лика понюхала оставшиеся скорлупки. — Обычные яйца, может, так и должно быть?

— Может. Наверно, из-за этого запаха и надо теперь плотно закрыть крышку, прежде, чем довести до кипения, — заметила Тайра, с облегчением закрывая котелок. — Без крышки я рядом с этим стоять не хочу!

Полчаса спустя зелье было аккуратно перелито в большую бутыль, а девушки держали в руках кружки, с сомнением рассматривая их содержимое.

— Что-то мне не хочется это пить, — произнесла Тайра, слегка взболтнув коричневую жидкость с красно-зелёными разводами.

— Мне тоже, — Лика понюхала свою кружку и чуть не пролила зелье, инстинктивно отшатнувшись. — Кажется, варить его и не обязательно было. Кто это выпьет, тот и так бесстрашен.

Девушки рассмеялись, затем снова сосредоточились на зелье.

— Но пить-то надо. Иначе как мы в башню пройдём?

— Надо. В рецепте сказано, что это надо выпить одним глотком, залпом, — Лика в последний раз сверилась с бумагой.

— А по другому и не получится. Так раз и всё. Ну что, пьём?

Лика кивнула. Девушки задержали дыхание, зажмурились, чтобы не видеть напиток тошнотворной расцветки и быстро осушили свои кружки.

— Фу, ну и гадость, — скривилась Тайра. — Ты что-нибудь чувствуешь?

— Только что оно чуть назад не попросилось, — призналась Лика. — Как ты думаешь, уже подействовало?

— Должно. У него действие часа два всего, пойдём скорее.

Подталкивая друг друга и нервно хихикая, девушки вошли в кабинет. С их прошлого визита ничего не изменилось. Зелье действовало. Когда девушки настроженно оглядывались, стоя посреди комнаты, Лика почувствовала, будто её головы коснулись холодным мокрым и противным полотенцем. Лика непроизвольно поёжилась от пробежавших по спине мурашкам. Одновременно с ней вздрогнула Тайра.

— Ты тоже?..

— Да, мне кажется, сейчас мы должны были с визгом бежать отсюда.

Лика хихикнула.

— Как ты думаешь, Ирвин тоже поначалу бегал?

— Вряд ли. Он мужик умный и маг не слабый. Может, сам и поставил какое-нибудь заклинание для устрашения.

— Не думаю. Он же в Академии всего полгода, а сюда бояться ходить стали месяца через два после пожара.

Разговариявая, девушки не переставали осматривать кабинет, осторожно переступая и обходя обгоревшие останки мебели, не убранные Ирвином. Маг только подмёл пол, но не тронул крупные вещи, не желая марать руки о головёшки. На полу, избавленном от пыли, сажи и углей, невозможно было определить, где маг ходил и к какому месту стоит присмотреться получше. Сложностей добавляло и то, что ни Лика, ни Тайра не имели понятия, что же надо искать.

— Нет, так мы ничего не узнаем, — вздохнула Лика, сделав второй круг по комнате.

— Мы даже не знаем, может, он уже всё нужное вынес! — подхватила Тайра, махнув рукой в сторону.

Лика, стоявшая к Тайре спиой, не заметила этого жеста и, получив удар по спине, упала на пол возле камина.

— Ой, извини, я нечаянно, — Тайра стала помогать подруге подняться. Карман на ученической мантии Лики зацепился за какой-то декоративный выступ на боковой стенке камина. Не заметив этого Лика встала, карман с треском оборвался, выступ приподнялся вверх и с щелчком каменная панель возле камина отошла в сторону.

Девушки замерли, с изумлением уставившись в открытый потайной проход. Через полминуты панель с тем же щелчком встала на место. Тайра и Лика переглянулись.

— Здорово! Я и не догадвалась, что здесь могут быть такие секреты. Посмотрим, что там? — у Лики загорелись глаза.

— А вдруг, там нет выхода назад? Так и будем сидеть в тайнике, пока Ирвин нас отсюда не вытащит. Остальные-то не пройдут, испугаются.

Девушки ненадолго задумались.

— Тогда залезу сначала я, поищу, как открыть с той стороны. А ты жди здесь. Если через пять минут я не выйду, тогда открывай и будем думать, как быть дальше.

Панель послушно откатилась в сторону после дёрганья за выступ. Лика, согнувшись, залезла в тёмный проход, а Тайра осталась снаружи. Долго ждать ей не пришлось, панель открыла проход и Лика приглашающим жестом поманила подругу к себе. Тайра, не колеблясь, присоединилась к Лике, подумав, что зелье хорошо действует, без него она в эту дырку не полезла бы ни за что на свете.

— Ну, как тебе? — поинтересовалась Лика, немного подождав, пока глаза девушки приспособятся к темноте.

— Темно тут, — Тайра подавила желание чихнуть. Несмотря на ожидание, темень стояла не непроглядная — то ли через особую кладку проникал слабый рассеянный свет, то ли ещё по какой причине, но общие очертания предметов можно было рассмотреть. По крайней мере, Тайра видела Лику в трёх шагах от неё, и видела ступеньки узкой винтовой лестницы, уходящей куда-то вниз. Девушки стояли на верхней площадке этой лестницы.

— Сейчас, попробую сделать свет, — сразу отозвалась Лика. В её руке появлся тусклый световой шарик, освещающий пространство вокруг себя на несколько шагов.

— Это мой максимум, здесь колдовать ещё сложнее, чем в комнате, — смущаясь призналась девушка, когда Тайра слегка недовольно хмыкнула. Световые шарики изучались и создавались в числе первых и такой результат обычно был только у первокурсников. В жилых помещениях колдовать по каким-то причинам было почти невозможно, получались только слабые заклинания, да и те с намного большими затратами сил. Артефакты работали, но и они разряжались заметно быстрее. Тайра удивлённо подняла брови. Если уж световой шарик создать оказалось сложно, то какая же здесь стоит защита от колдовства? И, главное, зачем?

Площадка была пуста и чиста. Пыли почти не было и определить, ходил ли здесь кто-нибудь до девушек или нет, не у Тайры не получилось. Лика, тем временем, осторожно спускалась по лестнице, подсвечивая своим шариком. Она торопилась осмотреть побольше, пока силы на поддержание заклинания света не закончились. Да и время действия зелья неуклонно уменьшалось. Кто знает, найдут они в себе мужества вернуться в сгоревший кабинет или испугаются, оставшись в потайном ходе, когда выйдет время? На половине витка лестницы Лика остановилась и, еле сдерживаясь, чтобы не засмеяться в полный голос, захихикала, зажимая рукой рот. Тайра подошла к ней, заинтересовавшись странной реакцией.

В стене на уровне ступенек оказалась большая ниша. Для чего она была раньше предназначено, девушки не поняли, но сейчас её оккупировало мохнатое раздражённое семейство. Пара толстых зверьков, решительно расставив лапки, уставились на незванных гостей. Хоботки носиков, принюхиваясь, раскачивались в стороны, глазки сурово блестели. Шёрстка на загривках стояла дыбом. Сзади из-за спин этой пары выглядывали ещё три мордочки меньшего размера. Они, хоть тоже выражали озабоченность посетителями и решимость противостоять возможной угрозе, так же светились любопытством и интересом "а кто это там пришёл?".

Тайра, рассмотрев зверьков, сдавленно хрюкнула, подавляя смех. Вся пятёрка выглядела такой милой и какой-то несерьёзной. Ну как можно подумать, что странный пушистый сурок может быть опасным? Зверьки тоже это понимали и сердились ещё больше.

Шарик в руке Лики потускнел. Теперь светил всего на два-три шага от себя. Девушки поторопились выйти обратно в бывший кабинет ректора.

— Бедные, — хихикнула Лика, когда девушки спустились в привычные коридоры Академии. — Они не поняли, что случилось. Их обычно боятся. На крайний случай игнорируют.

— А тут пришли и оборжали, — подхватила Тайра.

Подруги переглянулись и засмеялись в голос.

— А мы на привидение грешили!

— Или на мага, что охранку поставил.

— А это всего лишь семейство страхуев.

Девушки смеялись, не переставая. Их смешило абсолютно всё, от мыслей о вылазке в пугающий кабинет, до воспоминаний о недоумевающих мордочках страхуев, готовых защищать своё семейство.

— Ох, если это такой откат от зелья, то я понимаю, почему варваров так боялись, — отсмеявшись произнесла Тайра.

— Да, мало кто будет после дикой битвы так смеяться, — Лика вытерла выступившие от смеха слёзы.

— Если каждый раз, как туда полезем, будем так смеяться, нас явно в чём-то заподозрят. К лекарю точно отведут.

— Может, и не понадобится снова зелье пить. Там же страхуи, кажется, именно они и отпугивали всех от кабинета.

— А что с того?

— Забыла вчерашнюю лекцию? Если ты твёрдо знаешь, что это страхуи балуют, то их магия на тебя не действует. Они же мороки наводят, а они только на незнающих и поддавшихся действуют.

— Точно, я и забыла, — покраснела Тайра. — Расскажем остальным?

Лика ненадолго задумалась.

— Нет, только нашим. А то будут шляться там кому не лень. А я бы хотела спокойно этот ход изучить.

— Интересно всё-таки, куда он ведёт.

— Обязательно выясним!

Вечером вся компания опять собралась в комнате парней.

— Прошу внимания, — начала Тайра, пока все не отвлеклись и не занялись своими делами. — Помните, несколько дней назад мы говорили о тайнах и странностях в Академии?

— Это ты про злобное голодное привидение, мстящее завалившим сессию? — хохотнул Идар.

— В том числе, — Тайра оградила парня недовольным взглядом и продолжила, не давая развить тему. — Мы с Ликой провели небольшое расследование, проследили за учителем Ирвиным.

— А почему за ним?

— Он показался наиболее странным и подозрительным, — пояснила Лика вместо подруги.

— Так вот, это привело нас к часовой башне. Вернее, к Ректорской...

// Ирвин.

Я вышел из прохладного коридора Академии на мороз. Не сходя с символического крыльца, наложил заклинания удерживания тепла и утепления одежды. Пальто у меня было осеннее, не рассчитанное на зимние холода. Что поделать, старые вещи сгорели в давешнем пожаре, а новыми так и не успел разжиться, откладывая визит к портному на потом. Дооткладывался. Радовало то, что из Академии выходить нужды не было, всё необходимое можно найти в пределах стен древнего замка. А на всякий случай всегда есть заклинания, маг я или ведун деревенский? Некоторые мои коллеги так совсем не имели зимней одежды, предпочитая обходиться заклинаниями и артефактами, подчёркивая тем самым свой статус. Я же с некоторых пор перестал безоговорочно доверять силе, предпочитая пользоваться ею по необходимости. Магия вещь хорошая, но вдруг, откажет не вовремя? Пальто хоть не зимнее, но всё же теплее обычной мантии.

Солнце уже село, но растущая луна ещё не взошла, и я шёл в темноте, подсвечивая световым шариком. До задней крепостной стены я добрался быстро и, стоя у полуобвалившейся кладки, достал тщательно скопированную из блокнота Септима карту сокровищ, как я про себя окрестил план местности с метками. Свою прежнюю комнату я уже проверил. Я осмотрел каждый сохранившийся предмет, каждый обломок и головёшку. Пришлось подмести пол, чтобы ничего не пропустить и не разнести грязные угольные следы по всей Академии. Я исследовал шкафы и стены, заглянул в камин и пришёл к выводу, что Септим либо нашёл там искомое и унёс, либо не нашёл и мне следует продолжить поиски на втором знаке.

Сверяться с картой не было особой необходимости — я давно запомнил расположение всех знаков и символов, но так было спокойней. Несмотря на слабые способности ориентироваться в лесу, заблудиться мне не грозило. Всегда можно прочесть заклинание на поиск концентрации силы. Оно не хуже компаса укажет на Академию, уж где, а в её стенах силы хватает. Или можно сосредоточиться на поиске аур. И ориентируясь на их скопление, выйти либо всё в ту же Академию, или к какому-нибудь поселению, смотря что окажется ближе. Несмотря это, я не спешил покинуть спокойную защищённую территорию Академии и войти в нетронутый лес. По странной прихоти древнего архитектора, крепостные стены, окружающие замок, имели всего один проход — через центральные ворота, но время внесло свои коррективы, обрушив часть стены с противоположного, самого дальнего края. Широкий ров в этом месте так же не выдержал и почти зарос. Летом на его месте лениво тёк глубокий ручей, полностью промерзавший зимой. Великий Каан, передавая мне во владение замок, восстановил только само здание нынешней Академии, несколько дворовых построек и три с половиной крепостные стены. Почему целый пролёт задней стены остался разрушенным, я не стал уточнять. Верховному богу виднее. Главное, не пострадал охранный контур, и дикие двери не пересекали границы стены, на ремонт которой не было ни времени, ни денег, ни особого желания.

Убрав карту, я уверенно вступил на тропу. Она начиналась от дыры в стене и довольно скоро разделялась на несколько мелких тропинок. Некоторые обрывались на ближайших полянках, некоторые петляли по лесу, пересекаясь и сливаясь друг с другом. Часть уходила далеко в лес, и по ним можно было выйти как на проезжий тракт, так и, сделав приличный крюк, в Бирент. Я не первый раз выходил в лес на поиски секрета артефактора, поэтому знал тропинки. Простой интерес и подозрения давно сменились азартом. Загадка точно есть, только надо её найти и решить. Время на поиски в лесу ограничивалось двумя-тремя вечерними часами, когда можно без ущерба для работы, не вызывая подозрений и не рискуя замёрзнуть, прогуляться по зимнему лесу. Афишировать свои поиски я не хотел. Если Септим и в самом деле уехал по своим неотложным делам, то поиски несуществующего заговора выглядят очень глупо. Если же и вправду кто-то таким образом избавился от лишних глаз, обнаруживших не им предназначенное, то сообщать об этом ещё глупее. А причин, объясняющих мою внезапную любовь к лесным прогулкам, я найти не мог. Ну не спортом же решил заниматься в самый разгар зимы?

Впереди показалось разлапистое дерево. От него надо свернуть направо. Налево я уже ходил раза три или четыре. Ничего интересного, кроме кустов, под коими прикрытое ветками до сих пор лежало нетронутое лесным зверьём тело волка. Наверно, у них ещё не кончились припасы на зиму. Знак на карте Септима находился где-то в этом районе. Очень не хочется верить, что он так обозначил волка, поэтому я и искал хоть что-то, что могло привлечь внимание артефактора.

Минут через десять почти бесцельных блужданий, лес сменился. Вокруг меня плотно смыкали кроны вечнозелёные исполины, не пропускавшие под себя даже неяркий свет луны. Снега в этой части леса тоже почти не было, только поэтому я и заметил изменившееся окружение. К тому времени действие утепляющих заклинаний подходило к концу и я всерьёз задумался закончить поиски и возобновить их днём, при свете солнца. Всё-таки светового шарика оказалось недостаточно для поисков того, чего сам не знаю, иной раз тропу потерять можно, не то, чтобы найти что-нибудь.

Я прошёлся по лесу, с интересом осматриваясь. В подобных местах я ещё не бывал. Ветки нависали почти над самой головой, под ногами тихо шелестела сухая опавшая хвоя. В редких просветах между деревьями сиротливо поблескивали снежные пятна. Ветра здесь не ощущалось, но было слышно, как шуршат кроны и скрипят ветки. Я попытался представить, как это место будет выглядеть при свете дня. Получалось с трудом. Казалось, что свет так и не сможет просочиться сквозь густую хвою и густые сумерки поселились здесь надолго.

Увлёкшись рассматриванием леса, я чуть не упал, не заметив обрыва. Невысокий, в рост человека, и неширокий, всего шагов в двадцать-тридцать, этот обрыв в темноте оказался абсолютно не заметен. Его стену образовывали огромные, заросшие мхом и наполовину вросшие в землю камни. Камни меня заинтересовали. В их нагромождении можно очень удобно устроить тайник, мимо которого не знающие пройдут мимо, ничего не заподозрив.

Мои подозрения, что эти камни и есть отмеченное Септимом место, подтвердились, когда между двумя большими камнями обнаружился проход. Узкая щель, в которую свободно пройдёт среднего телосложения мужчина, привлекла моё внимание только потому, что я искал нечто подобное. Сокровище надо запрятать поглубже, чтобы снаружи не увидели.

К моему удивлению, проход сделал крутой поворот и через несколько шагов преобразовался в неширокий тоннель. Я привесил световой шарик спереди на шапку, чтобы более равномерно освещать дорогу. В лесу шарик приходилось нести в руке, подсвечивая то тропу, то подозрительные кусты или сугробы. В тоннеле пол был ровный, утоптанный, идти по нему одно удовольствие. Это не по узкой тропе между сугробами пробираться.

Тоннель слегка извивался, огибая скальные выступы, но в целом придерживался одного направления. Я не мог сказать, куда он вёл, потеряв ориентацию в пространстве ещё в лесу, но надеялся выяснить по прибытию. Несколько минут тоннель вёл себя прилично, даже расширился так, что касаясь кончиками пальцев одной руки, другой еле-еле дотягивался до противоположной стены, но на очередном повороте без предупреждения разделился надвое. Осмотр пола, стен и потолка не дал понимания, куда лучше свернуть. На твердом полу следов не оставалось, на потолке ни пятнышка сажи, видимо, все здесь ходят с магическим светом. На стенах тоже никто не позаботился оставить таблички с указателями "к сокровищу, 300 шагов". Немного подумав, свернул в правый тоннель. Шагов через двадцать снова пришлось стоять в раздумьях на развилке. Теперь тоннель не разделялся, а будто вливался в другой, такой же ширины и состояния. Решив не оригинальничать, я снова выбрал правый. Уже ожидаемо через несколько десятков шагов появилась ещё одна развилка.

Это начало меня раздражать. Мало того, что вырыли подземный тоннель, замаскировали вход (или выход? А, какая разница!), так ещё и лабиринт устроили. Хорошо хоть до ловушек не додумались. Я резко остановился. То, что мне ещё не встретилась ни одна ловушка, ещё не значит, что их совсем нет. На потайной выход из замка на случай осады, этот тоннель не походил, выходы, насколько я знал, обычно не совмещали с лабиринтами.

Мысль о ловушках несколько отрезвила. То, как я до этого себя вёл, иначе, как ребячество, назвать было сложно. Стоило только замаячить впереди чему-нибудь интересному, как сразу побежал вперёд, даже не оглядевшись. А ведь тайные проходы, пещеры, особенно с лабиринтами, надо изучать не торопясь, вдумчиво. Желательно с картой, направляющим артефактом, десятком факелов и с запасом еды на неделю. Заблудиться в тёмных подземных коридорах ещё легче, чем в лесу. Там хотя бы солнце видно.

Несколько запоздало я осмотрел тоннель магическим зрением и не торопясь побрёл к выходу. В другом зрении ничего не изменилось. Всё тот же обычный коридор. Ни магических ловушек, ни сигнальных заклинаний, ни спрятанных от посторонних глаз меток. Если Септим и помечал как-то свой путь, то в эту сторону он не забредал.

Едва заметная метка обнаружилась на самой первой развилке и указывала, естественно, на другой коридор, которым я не пошёл. С трудом подавив желание немедленно броситься исследовать отмеченное направление, я вышел наружу. Тёмный лес встретил ночной тишиной и холодом. Наложенные заклинания утепления рассеялись, но в подземном коридоре их исчезновение прошло незамеченным. Никаких меток, указывающих на наличие в камнях тайного прохода, я, ожидаемо, не нашёл. Не для того проход маскировали, чтобы первый же залётный маг мог найти сияющий указатель "проверь здесь!". Однако, зная свои слабые познания в лесном ориентировании, я всё-таки поставил метку метрах в ста от начала вечнозелёного, вечно тёмного бора.

На ужин я опоздал. Вернее, пропустил его полностью, вернувшись в Академию уже за полночь: время под землёй пролетело незаметно. Голодать, правда, не пришлось — повара, то ли поленившись чистить котлы, то ли спасая кладовую от неизбежного набега голодного мага, оставили котлы с остатками ужина на видном месте. Судя по нескольким теням, с тихим шорохом разбежавшимся по пустынным коридорам, среди регулярных налётчиков на продуктовую кладовую, я числился не в одиночестве.

На следующий день во время большого послеобеденного перерыва я сидел в преподавательской и пытался изменить своё расписание занятий так, чтобы высвободить полностью хотя бы ещё день кроме выходных. На исследование найденного тоннеля потребуется время, а куда интересней и продуктивней лазить по лабиринту, имея почти сутки в запасе. Из состояния медитации над листком с расписанием меня вывел чей-то вопрос.

— Простите, не расслышал? — я поднял голову, возвращаясь в реальность.

— Извините, я не хотел вас отвлекать, — произнёс Аверий, слегка смутившись.

— Ничего страшного. Вы что-то хотели?

— Да, вы же куратор группы четвёртого года обучения?

— Что они снова натворили? — я вздохнул, сразу начав вспоминать, когда Дарий и Левий в последний раз были наказаны за очередную выходку. Вспомнились только подозрительно давние дела. Либо они взялись за ум, во что я ни за что не поверю, либо сейчас мне расскажут, какую новую шалость сотворили юные боги.

— Вроде, ничего такого... — Аверий задумался. — Я по другому поводу. У вас в группе есть девушка. Лика.

— Лика? А что с ней?

Я помнил эту девушку. Полгода назад только благодаря ей смог быстро и без проблем добраться до Академии. Весёлая, умная. Есть о чём поговорить. Но по учёбе обычная студентка, чуть выше среднего уровня. Склонность, как у всех девушек к природной магии, ведовству. Отличается нестандартным подходом к применению заклинаний, быстро соображает. А вот замечаний относительно поведения я за ней не припомнил.

— Понимаете, она совершенно не работает со стихийной магией. То есть, абсолютно. Домашние работы, письменные задания она ещё как-то выполняет, но стоит делу дойти до практики, я и не знаю, что с ней происходит. Самое простенькое заклинание и то не может запомнить и выполнить. У неё есть способности, по другим предметам проблем нет, я узнавал. Может, вы как-нибудь поговорите с ней? Мне бы не хотелось, чтобы такой перспективный маг не смог продолжить обучение только из-за моего предмета. Со мной она не хочет разговаривать, стоит молча и только в пол смотрит.

Заверив Аверия, что я обязательно переговорю с Ликой о её успеваемости, я снова уткнулся в листок с расписанием. В последнее время я слишком увлёкся разгадкой исчезновения Септима и поисками отмеченных на его катре загадок. Свои обязанности я всегда старался выполнять вовремя и качественно, либо не брать на себя обязательства. А тут как с цепи сорвался. Даже на собственные занятия приходил едва подготовившись, что уж говорить о кураторстве. С другой стороны, я никак не мог повлиять на двух главных нарушителей спокойствия. Вот не мог себя пересилить и всё. Обучать — без проблем. Просто общаться тоже. Но стоило начать распекать за очередную выходку, так сразу вспоминалось их положение в пантеоне богов, и все слова терялись на первом же звуке. Зато у Фера не было с этим проблем. Он никогда не отличался особым пиететом, и я хорошо помню, как в день передачи мне Академии, Фер с двумя юными богами наперегонки прятались от разъярённого осиного роя в сточной канаве, начисто позабыв про возможность защититься магией.

Моё ближайшее занятие с четвёртым курсом было завтра. Стихийная магия Аверия только через два дня. Значит, завтра и поговорю с Ликой. А пока.. вот, этот курс можно перенести сюда, здесь договориться с травником об обмене часами... я снова погрузился в процесс изменения расписания.

Вечер прошёл в сборах и томительном ожидании. Завтра удалось оставить только одно занятие с четвёртым курсом, после чего весь день от обеда можно посвятить исследованию лабиринта. Я приготовил расчерченные в мелкую сетку листы бумаги, куда решил заносить план пройденных коридоров, взял в кладовке хлеба и вяленого мяса и на всякий случай записал в блокнот несколько сложных заклинаний, в числе которых был и малый телепорт.

Наутро перед занятиями я зашёл в кабинет Фера, оставить записку со своими подозрениями, находками и указанием, где искать моё возжелавшее приключений тело. Записку и блокнот Септима я запрятал среди личных вещей своего бывшего ученика. Не думаю, что кто-то станет искать их там, но Фер или Лера обязательно их обнаружат.

Взгляд зацепился за большую кадку с растением, стоящую на подоконнике. Куст в отсутствие хозяина совсем захандрил и скинул почти половину листвы. Остальная половина пожелтела и пожухла. Я попытался вспомнить, просил ли Фер поливать несчастное создание, но он, кажется, перед отъездом тоже забыл про его существование. Всё, что я вспомнил, это как осенью с трудом, но реанимировали растение своевременным спасительным поливом. Но тогда оно ещё начинало желтеть. Я дёрнул за веточку. Большая часть ещё державшейся листвы незамедлительно осыпалась, листья, оставшиеся сиротливо висеть на ветках больше походили на мятые тряпочки. Почти что не жилец. Я страдальчески поморщился. Этот цветок кто-то подарил Лере на годовщину свадьбы, так что незаметно выбросить или подменить не получится. Прибить, не прибьёт, а вот напоминать при каждом удобном случае будет. И ругаться будет. Слишком много воли дал своим ученикам в начале обучения, никакого уважения.

Я порылся в памяти в поисках подходящих заклинаний для реанимации растения. Ничего подходящего не вспоминалось. Лет двадцать-двадцать пять назад хоть и ходил по деревням и городам, продавая свои магические услуги, но озеленять просили поля и сады. И то чаще всего требовалось только вызвать дождь или прогнать насекомых. С отдельными растениями работал только в своём ученичестве. Воспоминания об ученичестве навели на мысль привлечь к реанимации студентов. Так решалась и вторая проблема — найдена тема занятия. И, если эксперименты окончательно доконают куст, всегда можно свалить вину на целую группу экспериментаторов.

Несмотря на то, что земля высохла до каменного состояния, кадка всё равно оставалась тяжёлой и неудобной. Пришлось тащить её, обнимая и прижимая к себе, как застарелый алкоголик обнимает бочонок крепкого вина. Шум и разговоры студентов разом стихли, когда я внёс это учебное пособие в аудиторию и с облегчением взгромоздил на кафедру.

— Итак, вводная информация, — произнёс я, когда любование засохшим растением закончилось, и заинтересованные глаза повернулись ко мне. — По окончанию этого триместра, как вы знаете, у вас будет ежегодная практика. То есть вы будете ходить по окрестностям и выполнять работу ведунов, колдунов и магов низких кругов. Поле там полить, клопов вывести, геморрой у деревенских старост подлечить, приворотное зелье на чесночной основе сварить.

В аудитории раздались смешки. С фантазией у студентов всё в порядке. Строго глянув в сторону особо смешливых, я продолжил.

— А в один прекрасный день, вас возьмут под белы рученьки и очень вежливо, но настойчиво пригласят в гости к какому-нибудь местному барончику. Представьте, что этот барончик — я. И вот, что мне от вас надо, — указующий жест на кадку.

— А что с ним делать? — вопрос задали откуда-то с задних рядов. — На помойку вынести, так для этого слуги есть.

— Не вынести, а привести в приличное состояние в кратчайшие сроки. Дражайшая супруга на днях возвращается от маман, а тут такой пердимонокль, понимаете ли. Нехорошо, когда любимый фикус в таком состоянии.

— А вы что женаты? — удивлённый голос, кажется, Тайры. Странный вывод.

— Я? Нет, это Лерин фикус. Учителя Леры, она у вас травознание и ведовство вела. Так что, давайте, вспоминайте, чему вас учили и вперёд!

Сделав приглашающий на кафедру жест, я отошёл в сторону и присел за стол, наблюдать за студентами. Вся группа столпилась у кадки и началось бурное обсуждение. Сначала сыпались предложения просто начать поливать растение в надежде, что оно когда-нибудь оклемается. Их немедленно отклоняли, так как результат требовался как можно быстрее, а не через месяц-два-три. Вскоре студенты разделились на три группы. Одна отошла в аудиторию и стала заниматься своими делами, предоставив остальным решать проблему. Другая активно спорила и обсуждала разные методы оживления цветка. Третья стояла рядом и внимательно слушала.

С запозданием я понял, что одного растения на двадцать человек несколько маловато, но покидать аудиторию в разгар столь жаркого обсуждения очень не хотелось.

— Так, господа студенты! — в голову пришла идея, как занять всех, а не только самых активных и крикливых. — Я вижу, что не всем по душе совместное решение проблемы, поэтому каждый в течении пятерика сдаст в письменном виде описание ваших действий по спасению барона от разъярённой супруги в связи с утратой любимого цветочка. И чтобы друг у друга не списывали! — строгий взгляд на Миролюбу, известную списывальщицу и лентяйку. Однако, каким-то образом она всё-таки сдавала экзамены.

— И не просто написали, а сами могли воспроизвести! — теперь взгляд на Идара. Старательный молодой человек, из него хороший артефактор выйдет, но с созданием быстрых заклинаний у него проблемы.

Про воспроизвести я не шутил. Даже если этот куст и угробят, у меня есть ещё парочка на примете. Один выживал в моих комнатах. На его счастье, происходило растение из засушливой полупустынной местности. Да и поливал я его относительно регулярно раз в десяту недопитым чаем, соком, один раз даже подкисшим молоком угостил. Не за окно же выливать в морозы?

Угрозы проверить задание у всех, а не только у непосредственных исполнителей на занятии, частично подействовали. Теперь первая группа тоже прислушивалась и присматривалась к действиям активистов. Я сидел в стороне, стараясь не смущать спорщиков.

Через какое-то время начало побеждать наложение иллюзии. Вроде растение всё равно так быстро не оживить, поэтому надо сделать вид, что оно в порядке, а потом, когда иллюзия рассеется, виноватым в усыхании будет явно не заказчик. Я ненадолго задумался. Идея неплохая, но не в данном случае и не в исполнении студентов четвёртого курса. Во первых, они не смогут наложить достаточно реалистичную иллюзию. Во вторых, в Академии она рассеется очень быстро, я даже не успею донести кадку до лестницы. В третьих, Лера ведь не захудалый провинциальный барончик, а обученный маг, растения хорошо знает, и сразу увидит наведённую иллюзию.

— Забудьте про иллюзии, — пришлось вмешаться в обсуждение. — Вы не сможете наложить её на достаточное время и сделать так, чтобы она сползала постепенно. Любой догадается, что что-то нечисто, когда вчера куст зеленел, а с утра он уже сухой и без единого листочка. И что тогда будете делать, когда вас объявят обманщиками и шарлатанами?

Студенты на некоторое время замолчали, воспринимая новое условие к заданию, но скоро галдёж восстановился с прежней силой. Я слушал споры вполуха, невольно сравнивая с тем, как обучали меня. Перед глазами встал небольшой зал, деревянные ряды скамеек. На них тихо сидят послушники. По указанию учителя вызванный выходит вперёд, читает вызубренное заклинание, в зависимости от результата либо получает розгой по заду, либо возвращается на своё место. Некоторые удостаивались даже одобрительного кивка от учителя. Розгами получали намного чаще. Это сейчас заклинания несколько систематизировали и начали унифицировать, а тогда приходилось зубрить фразы наизусть, не понимая смысла.

Я прервал воспоминания, заметив, что активная группа приступила к реализации выбранного метода. Интересно, они используют то же заклинание, которому когда-то учили меня, или же придумали что-то новое? Студенты освободили участок пола для печати. Лика уверенными движениями начертила слегка кривоватый семиугольник, одним из углов направленный на кадку с подопытным растением. Добавила по несколько символов на грани, вписала внутрь ещё одну фигуру и приготовилась влить в печать силу.

— Стоять! — мой резкий окрик заставил всех замереть. Студенты сразу замолчали и, казалось, перестали дышать. Эта команда раздавалась тогда, когда кто-то из них ошибался в заклинании, и эта ошибка могла привести к нехорошим последствиям.

— Признавайся, чем тебе Миролюба так не угодила? — я подошёл к Лике, недоумённо и как-то испуганно уставившейся на меня.

— При чём тут она?

Студенты, поняв, что непосредственная опасность миновала, подошли поближе.

— Куда направлена печать?

— На растение, — незамедлительно ответила Лика, бросив взгляд на рисунок.

— Это контур, а внутренняя, действующая часть?

— Ой! — Лика вгляделась в печать и покраснела. Миролюба, ещё не до конца поняв, что происходит, на всякий случай пересела за соседнюю с ней парту, бросив возмущённый взгляд на Лику.

— Вот тебе и "ой". Васил, расскажи, какое действие произвела бы эта печать, будучи активированной.

Парень вышел вперёд, постоял над печатью, беззвучно шепча что-то себе под нос, расшифровывая знаки.

— Значится, действие направлено вон туды, — он указал рукой туда, где сидела Миролюба во время нанесения печати. Лика удостоилась ещё одного гневного взгляда от Миролюбы. — Где-то от трёх шагов до полутора десятков. Объект должен был... — парень задумался.

Я его не подгонял, пусть сам справляется, полезно уметь не только создавать печати, но и определять действие уже написанных.

— Вроде бы немного растолстеть, — наконец, выдал Васил. — Если всю силу печати приложить, то раза в полтора.

— Хорошо, а что ещё?

— Ещё? — Васил нахмурил лоб. — Ещё... ещё... Покрыться корой? — несколько неуверенно произнёс он, вопросительно глядя на меня.

— Почти угадал.

Я не стал ещё больше нервировать несостоявшуюся жертву магической ошибки, уточняя, что распухнула бы она из-за того, что кожа начала как губка, отовсюду впитывать влагу и к тому же позеленела. И без того, обладай девушка способностью жечь взглядом, от Лики осталась бы только кучка пепла. Тем более, что позеленение является побочным действием, связанным с нахождением растения в малом фокусе печати.

— Я кому всегда говорил проверять печати, прежде, чем их активировать? Ладно, сейчас успел остановить, но вас на практику выпускать без присмотра опасно! А вы куда смотрели? — я переключился с пунцовой Лики на улыбающихся Дария и Левия. — Рядом с вами готовилась волшба, а вы даже не поинтересовались, куда она направлена?

Теперь уши розовели у всей группы. Только Миролюба до сих пор злобно глядела на Лику. Неужели решила, что это не ошибка, а преднамеренное изменение фокуса печати? Как бы она не начала мстить одногруппнице.

— На этот раз всё обошлось. На будущее повторяю — три раза проверьте, что вы делаете. Заклинания, если есть хоть малейшее сомнение, читайте с листа. Заведите толстый блокнот и пишите туда необходимые и популярные заклинания. Поверьте, наизусть всё на свете не выучите!

— А разве можно по конспекту? — неуверенно спросил кто-то из студентов.

— Пока вы учитесь даже нужно. Особенно, когда пойдёте на практику по деревням. Лучше крестьяне получат результат по бумажке, чем потом бегают и ищут, кто бы отменил ваше колдовство.

Я оглядел группу. Вроде в глазах появилось понимание. Боги, ну почему именно эта группа собрала в себе одарённых и самоуверенных? Все старшие курсы только рады при каждом удобном и неудобном случае схватиться за конспекты и шпаргалки.

— Норак! — я обратился к одному из парней. — Исправь печать так, чтобы она не угрожала никому, кроме несчастного подопытного растения. Заодно озвучь, что вы решили с ним сделать.

Норак сначала неуверенно начал перерисовывать неверные символы, но вскоре перестал оглядываться на меня, ожидая одобрения исправлений. Для большей уверенности он выверил углы транспортиром, сверившись с таблицами из конспектов.

— Мы собирались расширить поры и сосуды растения, чтобы соки легче передвигались. И кора временно преобразится, чтобы поглощать воду не только корнями и не тратить силы доставлять её к листьям. А вот эта часть, — парень указал на группу символов, — вместе со словесным заклинанием, должна сразу дать немного жизни. Ведь нужно привести его в порядок как можно быстрее.

Когда он закончил, я утвердительно кивнул, разрешая влить в печать силу. Меня учили немного другому, сразу влить жизнь, подстегнув к использованию оставшиеся запасы самого растения, и повесить заклинание усиленной регенерации. Надо признать, студенты придумали хоть и менее эффективный для немедленного улучшения состояния, но более надежный для реанимирования растения.

Куст отреагировал почти сразу, приподняв поникшие ветви и вырастив молодые почки. При нормальном уходе он должен совсем оклематься дня за два.

— Неплохо. Поручаю его вашей заботе. Проследите, как действует наложенное заклинание, когда рассеется, какие изменения произойдут с кустом после этого. Будут ли побочные эффекты. На сегодня занятие окончено, забирайте подопечного.

Я отдал куст студентам с двойной целью. Одну я озвучил, а второй было не допустить, чтобы растение всё-таки загнулось через месяц, если останется только моей заботой. Зато сейчас его хотя бы будут старательно поливать.

— Лика, задержись на минуту, — я помнил о просьбе Аверия, и момент показался вполне подходящим.

Девушка послушно дождалась, когда остальные студенты уйдут и подошла ко мне.

— Простите, я правда, не хотела.

— Ты о чём? — я не сразу понял, что она имела в виду.

— О Миролюбе. Мне казалось, печать правильно начерчена.

— Ничего страшного, все ошибаются, без ошибок и не выучишься. Меня попросил с тобой поговорить Аверий.

— А что так? — Лика как-то смутилась, порозовела и уставилась себе под ноги.

— Он обеспокоен, что ты не можешь освоить стихийную магию. Это правда?

— Нет, не совсем, я это... — девушка невнятно залепетала что-то в оправдание.

— Так почему на занятиях ничего не выполняешь?

Лика покраснела ещё больше, но промолчала.

— Мне что, из тебя слова клещами вытаскивать?

Неопределённое пожатие плечами было мне ответом.

— Хорошо. Ты говоришь, что ты усваиваешь материал?

Утвердительный кивок. Глаза до сих пор рассматривают доски пола.

— Покажи что-нибудь, что недавно проходили.

Лика продемонстрировала два несложных заклинания, выполненные не безупречно, но на хорошем уровне. Их построение Аверий давал на прошлой десяте, если я не ошибаюсь. Странно, почему тогда молодой преподаватель утверждает, что Лика абсолютно не работает со стихиями?

— Надеюсь, на экзамене сможешь повторить. Но почему Аверий на тебя жалуется? У вас с ним какой-то конфликт произошёл?

Лика замотала головой и пробормотала что-то, что я расценил, как отрицание моего предположения.

— Ладно, иди уж.

Девушка обрадовано выскочила из аудитории. Разговор явно был ей неприятен. А я не знал, что предположить. Стихии Лика понимала, но при Аверии ничего не могла показать. Ничего не понимаю, что с ней такое!

Аверия я нашел в преподавательской, проверяющим работы студентов.

— День добрый. Поговорил я с Ликой, — я сразу перешёл к делу.

— И как?

— Она не смогла объяснить своё отношение к вашему предмету.

Хотелось добавить: "а так же произнести хоть что-то в своё оправдание", но я сдержал это желание. Аверий показался мне расстроенным от такого результата.

— Жаль. Я даже не знаю, что и делать.

— Могу вас уверить, материал она усваивает.

— Правда? Но почему тогда...

— Может, у вас с ней какой-то конфликт? Лучше сразу это выяснить, чем потом, на экзамене. Поговорите с ней сами.

— Нет, нет, никакого конфликта. Поговорить... да, конечно, обязательно поговорю...

Парень как-то смутился и слегка раскраснелся, будто стесняясь одной мысли о разговоре с Ликой. Да ну их в пень, как говорит одна знакомая ведьма. Пусть сами разбираются, кто в чьём присутствии и почему теряет дар речи.

Покончив с текущими делами я получил два с половиной дня в полное своё распоряжении и планировал потратить их на исследование подземных коридоров.

Прошло много времени с того дня, как я обнаружил потайной проход. Исследование коридоров превратилось из захватывающего приключения в несколько однообразную, но всё равно интересную работу. Я приходил ко входу, доставал бумагу и, считая шаги, наносил новые повороты и коридоры на карту. Тот, кто создал этот лабиринт, проделал колоссальную работу, прокладывая коридоры. Недалеко от входа они становились одной ширины — в три шага от стены до стены, и высотой чуть выше вытянутой руки. Коридоры ничем не отличались друг от друга, и на них не было ни одной метки, позволяющей определить положение в лабиринте. Я смог обнаружить только одну метку Септима, и ту на первой развилке, где коридор ещё не принадлежал лабиринту. Мои собственные магические метки держались на стенах всего несколько минут, несмотря на то, что на стенах я не увидел ни одного заклинания или следов арродота, мешающим их наложению.

Исследования серьёзно замедлялись ещё и тем, что у меня получалось выделить для лабиринта не больше двух-трёх дней в десяту. И, хотя я уже начал склоняться к мысли, что внезапное исчезновение артефактора не имеет под собой преступных действий, и все странные события — не больше, чем стечение обстоятельств, я всё равно старался не привлекать к своим вылазкам внимание.

Картирование коридоров продвигалось медленно. Я бы и рад не рисовать все повороты и развилки, не считать шаги и не проверять направление узким лучом света, но уже на второй день выяснил, что не все коридоры абсолютно прямые. Один даже настолько плавно и незаметно загибался петлёй, пересекаясь сам с собою, что по нему можно очень долго ходить кругом, не подозревая об этом. Радовало только то, что все коридоры проложены в одной плоскости. Не знаю, как бы я ориентировался и составлял карту, понижайся пол или опускайся.

Из лабиринта я обнаружил ещё один выход на поверхность. Он когда-то выходил на склон горы, но давний камнепад полностью его засыпал.

К концу третьей десяты неисследованным оказался только один коридор. Он долго тянулся в одном направлении, не отклоняясь в сторону, и заканчивался банальной деревянной дверью. Я растерялся, не ожидая такого окончания лабиринта и несколько минут стоял перед дверью, не решаясь её открыть.

От осторожного толчка дверь тихо отворилась. Ни скрипа несмазанных петель, ни потрескивания рассохшейся древесины. За дверью снова начинались коридоры. Только теперь они больше походили на старые тюремные казематы. Дверь с этой стороны оказалась замаскирована под стену, выложенную грубым камнем. В слабом и неровном освещении факела или обычного светильника, её оказалось почти невозможно обнаружить. Повозившись некоторое время, мне удалось найти выступающий камень, потянув за который дверь легко открывалась, выпуская в уже знакомый проход к лабиринту.

Либо фантазия отказала архитектору, либо здесь уже не было нужды путать случайного посетителя, но здесь всё было вычерчено, как по линейке.

Сначала ровные ряды узких и тесных одиночных камер, закрытых массивными дверьми с тяжёлыми засовами, вперемешку с более просторными и комфортабельными, если так можно сказать про тюремное помещение. По крайней мере, в них было подобие лежанки — каменное возвышение вдоль дальней стены. Потом ряды клеток, в которых при желании можно держать пару медведей, настолько крепкими выглядели прутья решёток.

Камеры оставили неприятно ощущение беспомощности. Внутри них оказалось невозможно творить волшебство. Даже шарик света и тот потребовал огромных усилий на поддержание. Видимо, маги были не редкими узниками этой тюрьмы. По грубым прикидкам это место находилось как минимум на территории Академии, если не под самим зданием. Странно, что мы с Фером не обнаружили сюда вход, когда осматривали замок.

Из тюрьмы выходил единственный проход через пыточную. Я постарался как можно быстрее пройти мимо многочисленных инструментов, предназначенных причинять боль и калечить тело. О способах применения многих из них, я мог только догадываться, но даже моих малых познаний хватило, чтобы по спине пробежали холодные мурашки. И это только от вида аккуратно сложенных на столах инструментов и гостеприимно раскрытых шипастых саркофагов! Что же должны были чувствовать пленники, которые обязательно должны пройти мимо них по пути в камеры?

Нет, прежде, чем садить студентов в казематы за нарушения поведения в Академии, надо будет очистить это помещение. Или оставить для устрашения и водить экскурсии? Надо будет подумать об этом как-нибудь, после того, как найду выход в замок. Не может же лабиринт быть единственным входом сюда? Странное место выбрали строители для размещения потайного выхода. Слишком далеко и неудобно водить пленников через лес. А сбегать из замка в случае опасности через тюремные камеры не кажется удачной идеей.

Настроение немного приподнялось в следующем помещении. В отличие от тюрьмы и тем более, от лабиринта, здесь чувствовалось присутствие людей. Оценить размеры комнаты не получалось из-за многочисленных шкафов и стеллажей, заполненных самыми разнообразными вещами. В этом складе было всё, что может понадобиться не самому избалованному человеку для жизни. Где-то лежали рулоны ткани, на ближнем к коридору стеллаже белел пыльный мешок с мукой. В одном ящике я нашёл множество толстых свечей. В другом — скромная посуда, переложенная соломой.

Осознав, что вещи не пролежали на полках много лет, а были принесены уже после начала работы Академии, я запоздало проверил склад на охранные заклинания. Сердце едва не пропустило удар, когда вдоль стен высветился тонкий красный контур. Осторожно вглядевшись в чужую волшбу я перевёл дух — это оказалась защита от крыс и мышей, но напитанная такой силой, что могла бы успешно удерживать и обращать вспять целое полчище грызунов, целенаправленно идущих на штурм продуктовых амбаров в голодные годы.

Прошло несколько дней. К большому огорчению мне не удавалось выделить достаточно времени для исследования кладовой, ведь только на дорогу к ней приходилось тратить больше часа. Выяснить бы ещё где она находится, но мои записи не могли помочь в этом. Всё, что я мог с уверенностью сказать, это то, что лабиринт заканчивается где-то во дворе Академии.

В один из свободных дней, я снова забрался под землю. Выбираться за пределы Академии не замеченным и не привлекать внимание с каждым разом становилось труднее. Всё чаще я чувствовал за собой слежку, ощущал осторожные чужие взгляды. Тогда приходилось менять маршрут и изображать, что ищу место для практических занятий старшим курсам. Или цветочки собираю. Снежники. Кстати, я нашёл несколько мест, где эти цветы хорошо росли, так что время не зря тратил.

// Лика

— Ну что, вы готовы? — Тайра по хозяйски зашла в комнату к парням. Лика, придерживая топорщившийся от бутылька с зельем карман, прошла следом.

— Готовы! — откликнулся Идар и отложил в сторону книгу по составлению печатей усиления. Через несколько дней должен быть промежуточный зачёт по их начертанию. Дарий с Левием, лениво потягиваясь, поднимались с кроватей. Лика редко видела их занимающихся, но задания они выполняли и всегда оказывались в верхней четверти списка успевающих. Если бы они не ленились и не тратили столько времени на шалости, то с первых строк вряд ли спускались.

— Как вы здесь вообще живёте? — Тайра аккуратно сложила чьи-то штаны, небрежно валявшиеся на единственном в комнате стуле и неодобрительно оглядела комнату.

— Вот так и живём. От одного вашего прихода до другого, — ворчливо ответил Дарий, забирая у Тайры рубаху, поднятую из под стула. — Давайте уж ваше варево и пойдём.

Лика поставила принесённую бутылочку на стол. Для этого пришлось сначала собрать в стопку книги и конспекты. Как парни вообще ориентируются в таком нагромождении предметов? Три подставленных кружки были критически осмотрены и очищены маленьким заклинанием. Слава богам, оно требовало совсем немного силы, и запрет на использование магии в помещениях почти не влиял на него. Вот пол чистить пришлось бы уже вручную.

Лика с Тайрой, посмеиваясь про себя, смотрели на парней, кривившихся от вкуса зелья бесстрашия. Состоявшийся несколько дней назад разговор был долгий и полный язвительных замечаний. Подруги не хотели сразу раскрывать тайну прохода у камина, хотели сделать сюрприз, и хотя бы немного, но отомстить за недоверие, а для этого пришлось долго уговаривать друзей пойти с ними в центральную башню, да ещё и выпить неприятное на вид и вкус зелье.

Пересмеиваясь, компания поднялась к старому ректорскому кабинету. Смешки постепенно затихали во время подъёма по винтовой лестнице и в наводящее страх помещение студенты вошли серьёзно, готовые к любым неожиданностям. Тайра с Ликой шли немного позади парней и волновались не меньше. Девушки не поднимались в башню после своей первой вылазки и самонадеянно решили, что теперь, когда они знают про страхуя, зелье бесстрашия им не нужно. Но сейчас на них снова накатила волна страха, и по спине бегали мурашки, но терпеть можно было.

Поверив, что зелье действует, парни с интересом оглядели помещение. Раньше у них не было на это достаточно времени.

— Вы что, и тут решили чистоту навести? — удивлённо спросил Идар, отметив подметённый пол.

— Это не мы, это учитель Ирвин. Наверно, следы заметал, чтобы проход не выдать, — небрежно ответила Тайра.

— Проход? Где проход? — Дарий с Левием отвлеклись от окна, куда успели высунуться, решая спор, долетит ли до двора выплеснутая вода из кувшина или нет. За неимением предмета спора парни по очереди плевали из башни.

— Та-дам!

Лика сдвинула рычаг у камина, открывая замаскированную дверцу. Приглашение войти никому не потребовалось. Заинтересовавшиеся парни один за другим вошли в открывшийся проход.

— Ого! Как вы его нашли хоть?

— Мы за учителем Ирвином следили, — призналась Лика. — Он в башню часто ходил, вот и обнаружили.

— А что, больше не за кем следить было? — проворчал Дарий. Левий согласно кивнул. Братья уважали куратора и учителя прикладной магии, по мнению Лики даже несколько излишне.

— А я вам уже говорила причины! Вы же не верили, он такой хороший, не может с таким быть связан. А я права оказалась! — начала распаляться Лика. — Может, я и в остальном тоже права окажусь!

На самом деле Лике очень не хотелось оказаться правой в своих подозрениях насчёт учителя Ирвина. Странный маг ей понравился с самого знакомства в лесу, когда помог отбиться от разбойников. И за несколько дней, что они провели в дороге до Академии, они успели немного познакомиться. Конечно, он уже тогда многое скрывал и недоговаривал, но Лике всё равно не хотелось, чтобы именно этот маг был причиной странных и пугающих событий в Академии. Но полученные сведения указывали именно на него. И происшествия начали случаться после его появления, и сам он оказывался в непосредственной близи событий, и тайный проход найден именно там, куда он часто ходил. В башню ведь очень мало кто поднимался.

— Да наговариваешь ты на него всё! — Левий встал на защшиту любимого учителя.

— А ты докажи!

— И докажу!

Разговор перешёл на повышенные тона. Лика с Левием громким шепотом орали друг на друга. Говорить, и тем более выяснять отношения в полный голос на тёмной узкой лестнице потайного хода никому не пришло в голову.

— Кто это? — удивлённый возглас идущего впереди Идара прервал спор. Тайра протиснулась вперёд между широких плеч парней и посмотрела, куда указывал Идар. На площадке стоял страхуй, явно готовый с боем защищать своё гнездо, вход в которое темнел под одной из ступенек. Он по кошачьи выгнул спину и распушил шерсть, став раза в полтора толще. Хоботок носа угрожающе поднят вверх, позволяя видеть крепкие острые зубы. Хоть грызун и предпочитал охранять свою террторию магией, одновременно подпитываясь, но и просто так постоять за себя сможет. Такими зубами и когтями раны может нанести очень серьёзные.

— Ты что, не узнал? страхуй это. Он не опасен, только совсем близко не подходите, он и не нападёт. Если, конечно, другого выхода, кроме как драться, не останется. Трусоваты они.

— Я и не узнал в темноте, — смутился Идар. Страхуи даже жили при Академии на скотном дворе. Жена ректора по учебной части изучала их магическую природу и пыталась найти применение их способностям, правда, пока безуспешно.

Осторожно обойдя зверька по максимально широкой дуге, что позволила узкая площадка винтовой лестнице, студенты продолжили путь вниз. Лика, идя последней, оставила на ступеньках большую морковку.

— Думаю, мы тут часто ходить будем, лучше с этой охраной подружиться, — ответила она на невысказанный вопрос.

Лестница оказалась очень длинной, казалось, что она спускается вниз до первого этажа и идёт ниже, в подвалы. Идти до конца не стали, и без того обнаружилось слишком много ходов, идущих по всей Академии внутри толстых стен. Почти закрывались потайными дверьми. Ходы были узкие, двоим в них с трудом разминуться и студенты недоумевали, зачем делать потайные двери внутри потайного хода.

В первый день вылазку ограничили винтовой центральной лестницей и заглядыванием в несколько лазов. Утомившись, компания вернулась в комнату к парням.

— Это просто чума! — Левий возбуждённо ходил по тесной комнате, активно жестикулируя — Если бы сам там не побывал, ни за что не поверил бы, что у нас тут под боком такое!..

— Вообще, в старых замках потайные ходы были в порядке вещей, — старательно пытаясь сохранить серьёзное выражение лица, заметил Идар. Он уже чувствовал приближение реакции на действие зелья и с трудом сдерживал себя, чтобы не рассмеяться.

— Потайные ходы обычно чтобы сбежать незамеченными, — возразил Дарий. — А тут скорее, для подслушивания и подглядывания сделано.

— И заблудиться недолго... — задумчиво добавила Тайра, занявшая единственный стул.

— Точно. Пойдёшь так подслушивать и заблудишься!

Сдерживаемый смех вырвался наружу. Не в силах противостоять реакции на зелье, парни смеялись в голос.

— Ой, не могу! Вот так пойдёшь пошпионить и потеряешься!

— А привидения это души заблудившихся!

Новый всплеск хохота и ещё несколько комментариев и предположений о судьбе незадачливых шпионов.

— Сидишь такой на горшке, никому не мешаешь, а тут из стены "извините, вы не подскажете, где тут ближайший выход из секретных коридоров?" — Левий дополнил фразу замечательной мимикой, что даже девушки присоединились к веселью.

Через несколько минут, наконец, парни успокоились.

— Давно я так не смеялся, — вытирая выступившие слёзы произнёс Идар. — Тайра, не поделишься рецептиком? Буду ходить бесстрашным и весёлым.

— Ты же всё равно нормально его не сваришь, — отмахнулась девушка. — Смех смехом, но надо что-то решать про эти ходы.

— Чего тут решать? Пользуемся в своё удовольствие. Насколько я понял из того, что видели, один ход ведёт в библиотеку, что на третьем этаже. Если найдём выход, то можно будет брать книги из читального зала или даже запретного хранилища.

Лика осуждающе поглядела на Дария.

— Вот что ты за человек? Всё сводишь к очередному хулиганству и нарушению правил.

Дарий не успел ответить. В дверь негромко постучали и, не дождавшись, пока ответят, сразу открыли. На пороге стоял паренёк, судя по робе, с младшего курса.

— А где Норак?

Хозяева комнаты переглянулись, в надежде, что кто-то из них да знает, где сейчас их сожитель.

— Без понятия, — ответил за всех Идар. — Поищите в столовой, он часто там бывает.

Поблагодарив, парнишка быстро ушёл. Через несколько минут с тем же вопросом подошли ещё двое. Один курсом старше, второй из первогодков. Компания не успела снова начать обсуждение потайных ходов, как дверь снова открылась и в комнату зашёл Васил.

— Если ты тоже Норака ищешь, то мы понятия не имеем, где он, — сразу сказал Дарий, не дав Василу даже раскрыть рот.

— А что его искать? — удивился парень. — Он в круглой лекционной сейчас. Какое-то студенческое братство организовывает.

— Тогда чего надо?

— Методичку по начерталке одолжите? Мне завтра проверочную пересдавать, а моя куда-то задевалась.

— Бери, — Левий быстро нашёл в куче книг и бумаг на столе нужную тетрадь.

— О, спасибо, буду должен! — Васил забрал методичку и быстро вышел, забыв закрыть за собой дверь, чем немедленно воспользовался ещё один однокурсник, заглянувший в поисках чего-нибудь съестного.

— И часто у вас так? — поинтересовалась Лика, когда ушёл и этот проситель.

— Почти всегда, — вздохнул Идар. — А сейчас ещё и к Нораку будут часто ходить.

— Может, к нам перейдём? — предложила девушка.

— К вам? У вас же Миролюба. Она всей Академии расскажет о тайных ходах!

— А у вас проходной двор, Академия сама всё узнает, — парировала Лика.

— Да... есть такая проблема, — пришлось признаться парню, после того, как отправил очередного студента в лекционный зал к Нораку. — А Руфания?

— Что с ней?

— Ну, её выгонять придётся.

— Руфь секреты не выдаст, — вступился за девушку Левий.

— Да и мы всё равно хотели ей рассказать. Ещё до вас, но она в зверинце очень занята последнее время.

— Привет, Руфь! А где Миролюба?

Компания не стала терять время и переместилась к девушкам. В комнате на кровати сидела одна Руфания, увлечённо читая очередной роман-жизнеописание.

— Она к Нораку на собрание пошла.

— Точно! Как же она пропустит такое. Там же половина всех студентов будет.

— Значит, у нас есть минимум час, а то и два, пока собрание не закончится и пока она с Марьяной все новости не обсудит, — сделала вывод Тайра.

— Я вам, наверно, помешаю? — робко спросила Руфания, откладывая книгу и с некоторым сожалением поглядев на Левия.

— Отнюдь! Мы тебя хотим вовлечь в страаашный заговор! — Левий ловко подсел к девушке, не дав ей подняться. — Расскажем тебе тайный-претайный секрет! — Он уже полуобнял Руфь и говорил громким шепотом, изображая секретность.

Девушка немедленно покраснела и решительно отодвинулась от нахала в самый угол кровати, чем тот незамедлительно воспользовался, подсев ещё ближе.

— Лёв, не наглей, — осуждающе произнёс Дарий, пристраиваясь на подоконнике. — Ты сейчас её только напугаешь.

— А я что, я ничего, я же только правду говорю! — Левий сделал вид, что обиделся на слова брата. — Ведь нисколечко не наврал.

— Ну да. Только вывалил всё так, будто мы тут как минимум на честь короны посягнуть собираемся, — фыркнул Дарий.

— Не уточнил только, какого государства. Выбор-то у нас огромный, — поддержал Идар, подкладывая дрова в камин. Зимой комнаты быстро выстывали, а Руфь экономила дрова и сильно не топила, когда оставалась одна в комнате.

— Парни, парни, хватит! — в разговор вступила Лика. — Может, всё-таки нормально объясним, о чём мы?

— Эх, ну такой момент испортила, — вздохнул Левий и, слегка отодвинувшись от Руфи вольготно развалился на оставшейся части кровати.

— Ты не слушай этих обормотов, — Лика улыбнулась уже полностью растерявшейся подруге. — Мы в криминал не лезем.

— Пока, — не преминул добавить Левий, заработав строгий осуждающий взгляд.

— Так вот. Ты помнишь, несколько дней назад я рассказывала про недоучившихся пропадающих студентов?

Руфь утвердительно кивнула.

— Мы сначала с Тайрой, а потом с этими балбесами, — Лика указала на широко улыбающихся парней. Всё-таки откат от зелья не до конца прошёл, — нашли и немного походили по потайному коридору.

— И теперь, когда ты знаешь эту тайну, мы не можем оставить тебя в живых! — Левий неожиданно повернулся и потянулся обеими руками к Руфании. Девушка испуганно ойкнула, схватила подушку и вбила ей парня в матрас. Левий сел, потёр голову и обиженно отвернувшись в сторону.

Лика в очередной раз рассказала о том, как следила за учителем, как вместе с Тайрой нашли секретный ход. Добавила о недавней вылазке с парнями. Руфания внимательно выслушала подругу и надолго задумалась.

— Ребята, я вас полностью поддерживаю, но по этим проходам ходить не буду, — наконец, произнесла она.

— А что так? Там знаешь, как интересно! — Левий пододвинулся поближе к девушке и снова начал тянуть к ней руки. Руфания, незамедлительно опять ударила его подушкой.

— Я не люблю, когда темно и тесно, — призналась девушка и слегка покраснела.

— Жаль. А то я бы пригласил тебя прогуляться вечерком до библиотеки, — вздохнул Левий и, видя укоризненный взгляд брата, вздохнул и смирно сел на своей половинке кровати.

— А вы не боитесь, что вас обнаружат?

— Да кто обнаружит-то? В башню ведь никто и не ходит. Кроме нас там только учитель Ирвин и появляется, — отмахнулась Тайра. — Ой! Ведь он же мог нас заметить?!

— Вряд ли. Он последние несколько дней в башню не ходил, хотя до этого ни дня не пропускал, — Лика поделилась результатами своей недавней слежки за учителем.

— Всё равно, Руфь права, нельзя нам быть такими беспечными. А что, если бы он как раз сегодня и пришёл в башню, а там мы?

Ребята переглянулись, поняв, как рисковали, так беспечно отправившись на исследование потайного хода. Ведь у них даже не было придумано ответа на вопрос, что они делают в заброшенной башне.

— Говоришь, он уже несколько дней там не появлялся? — наконец, заговорил Дарий.

— Да, я за ним следила, он раньше почти каждый день поднимался наверх, но уже почти пятерик ведёт себя, будто эта башня его не интересует.

— Нам же легче. Можно без опаски ходы излазить, — заметил до тех пор молчавший Идар.

— А вдруг, ему что опять там понадобится?

— Тогда будем ставить караульного. Чтобы подал какой-нибудь сигнал, чтобы успели уйти. Надо только найти, что можно колдонуть в коридоре, чтобы в башне поняли.

— Кстати, о колдовстве, — нарочито нейтральным тоном произнесла Тайра. — Кто-нибудь из вас подготовился к завтрашним занятиям?

Парни переглянулись. Оставив по обыкновению выполнение заданий на крайний срок, они успешно забыли про него, увлёкшись исследованием потайных ходов. А учитель Аверий всегда проверял готовность студентов к занятиям.

— Что хоть задано, помните?

— Конспект. Вроде, — начал вспоминать Дарий.

— Что-то насчёт типов стихий, — добавил Идар.

— Я, так понимаю, вы даже и не приступали?

— Так время ещё есть. До стихийки ещё вечер и целая ночь впереди, — неуверенно попытался оправдаться Левий.

— А в библиотеке вы тоже ночью сидеть будете?

Парни дружно обречённо застонали. Библиотека закрывалась перед ужином, и никакими уговорами ещё ни разу не удалось уговорить её смотрителя поработать во внеурочное время. А книги на руки выдавались очень неохотно, так что обычно студенты проводили по многу часов в читальном зале.

— Вы что, хотите получить ещё отрицательных баллов? — в Тайре проснулся староста. Тайны это одно, а благополучие и успеваемость курса — совсем другое. — У вас их совсем мало набралось с начала триместра, спешите наверстать упущенное?

— Ну что ты так взъелась? Ну, не подготовились разок, что так нервничать? — Идар попытался оправдаться.

— Да из-за вас, оболдуев и хулиганов, наш курс считают самым плохим по успеваемости!

— Ну, Тайра, ну хватит уже. Сделаем мы этот конспект.

— И как же? Библиотека ведь уже закрыта.

— Я могу дать переписать свой.

Руфания говорила по обыкновению тихо, но её услышали. Дарий даже встал с подоконника. Левий соскочил на пол и встал перед девушкой на колени.

— О, прекрасная дева! Я готов целовать ваши руки за столь чудесное спасение! А может, ещё по артефакторике и начерталке дашь домашку переписать?

Парень едва успел отскочить в сторону, когда в него полетела многострадальная подушка. Лике повезло меньше, Левий, уворачиваясь от подушки, налетел на неё и нечаянно толкнул в сторону. Чтобы не упасть, девушка схватилась за подвернувшегося Дария и повисла у него на шее.

Эту двусмысленную позу и увидела Миролюба, вернувшаяся с собрания.

Отношения с Ликой у неё и раньше были натянутые, а после неудачной реанимации растения, девушки друг с другом почти не разговаривали. Миролюба ревновала Лику к Дарию, а с того дня ещё и вбила себе в голову, что Лика так хотела избавиться от соперницы.

Увидев, как эти двое обнимаются, ничуть не смущаясь других людей в комнате, Миролюба пришла в ярость. На собрании она успела поругаться с несколькими студентами из-за не вовремя возвращённых конспектов и почти прямых обвинений в наглом списывании. К тому же в студенческое братство, созданию которого и было посвящено собрание, девушку не приняли. И ладно бы просто отказали, так ведь ещё и заявили, что братство создаётся для взаимопомощи, а не для получения всего за так и без отдачи. Так что в комнату Миролюба вернулась в ужасном настроении и вид веселящихся Дария и Лики оказался последней каплей.

— Ах ты, тварь! Ещё и парней чужих отбиваешь! — возмущённо воскликнула Миролюба и бросилась на Лику.

Через несколько мгновений студенты ошарашено и растерянно смотрели на дерущихся девушек. Миролюба вцепилась в соперницу и пыталась выдрать волосы и расцарапать лицо.

— Тварь!

— Дура!

— Убью!

— Ай! — это Миролюбе удалось вырвать клок волос.

— Ах, ты! — Лика не осталась в долгу, больно пнув по ноге.

Ещё несколько вскриков и обе девушки обзавелись хорошими царапинами на лицах. На ногах они обе не удержались и теперь катались по полу, стараясь посильнее приложить противника о мебель или пол.

Парни, наконец, опомнились и разняли драку. Левий успел убрать ногу от пинка Лики, а Идару, схватившему Миролюбу, повезло меньше, и у него под глазом медленно наливался синяк.

— Ты чего? — Тайре пришлось немного подождать, пока девушка придёт в себя и перестанет вырываться из рук Идара, чтобы продолжить драку.

— А чего она?! — Миролюба дёрнулась снова ударить Лику, но Идар держал крепко.

— А что она?

— С парнями чужими обнимается!

Лика с Дарием недоумённо переглянулись.

— Никто ни с кем... — начала отвечать Лика, но Миролюба её перебила.

— А ты вообще молчи! Подруга, называется!

— Миролюба! Я никогда не был твоим парнем, — Дарий жестом остановил попытку Лики оправдаться. — И повода так думать ни разу не давал. А теперь уж никогда и не буду.

— Сволочи, ненавижу вас! Видеть вас больше не хочу.

Левий, почувствовав, что Миролюба уже не рвётся сновать драться, отпустил девушку. Гордо и презрительно дёрнув плечами, будто это не она только что устроила безобразную драку, Миролюба вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.

— Ну вот, теперь она всем про меня что-нибудь наплетёт, — расстроено произнесла Лика, нарушая установившуюся тишину.

— Да кто ей поверит? Все знают, что она только списывать может да сплетни сочинять, — попробовал успокоить Лику Идар.

— Правильно, а если она всё-таки окажется такой дурой, и начнёт на тебя поклёп возводить, то и у нас есть, что про неё рассказать. Причём, в отличие от её россказней, правду, — поддержал Дарий.

— Лика, забудь про неё, давай лучше царапину живилкой замажем, а то кто знает, когда она руки последний раз мыла, воспалится ещё, — Руфания уже доставала из шкафа баночку с заживляющей мазью. Она часто получала царапины и мелкие укусы от разной живности во время работы в зверинце, поэтому свежая мазь всегда была наготове. Заодно убрали и фингал у Идара, хоть он и не до конца исчез, но глаз перестал заплывать и отливать синевой.

Несколько скомкано попрощавшись, парни забрали конспект у Руфании и убежали к себе, оставив подруг переживать происшествие, не смущая своим присутствием.

Несколько дней прошло спокойно. Миролюба как-то незаметно забрала свои вещи и переселилась к подружкам курсом старше. Ни она, ни Лика друг с другом не разговаривали и старались держаться подальше друг от друга. Естественно, Лика постоянно ждала от одногруппницы какой-нибудь пакости, не веря, что та оставит её в покое после драки. Но Миролюба демонстративно делала вид, что Лики и её друзей просто не существует. Радовался такому поведению только Дарий — Миролюба, наконец, оставила его в покое со своими приставаниями то списать лекцию, то проводить до подсобок, а то на улице темно и скользко, с обязательными попытками поскользнуться и упасть на руки парня.

После того, как к компании присоединилась Руфания, потайные ходы стали довольно посещаемым местом. Ходы пронизывали всё здание Академии, вольготно расположившись в толстых, почти метровых стенах. Но иногда они становились настолько узкими, что с трудом удавалось протиснуться боком. Свет и звук проникали через хитро выложенную кладку, но видеть происходящее по ту сторону стены было невозможно. И, что удивляло и раздражало студентов, все ходы внутри здания заканчивались тупиками. Ни разу не удалось найти даже намёка на дверь наружу. Отсутствие выходов очень расстраивало Лику.

— Что за идиоты строили? Зачем столько ходов без выхода? Не может такого быть! У всех уважающих себя потайных ходов обязан быть как вход, так и выход! — возмущалась она в очередном тупике. — Я не понимаю, для чего их строили? Через них ни сбежать, ни шпионить нельзя.

Даже нормально подслушивать внутри этих ходов было сложно. Звук, хоть и проходил внутрь, сильно искажался. Слова ещё можно разобрать, но узнать говорящего по голосу требовало хорошего знания голосов и манеры речи всех людей в Академии. Мешала и сложность ориентирования. Ходы то поднимались, то опускались, обходя дверные проёмы, а то и пересекались под такими углами, что на ум приходило только то, что они проложены где-то в перекрытиях между этажами.

— Как вы думаете, может, есть ещё одна система коридоров? — разворачиваясь в очередном тупике, спросил Идар. — Я не вижу смысла в этих ходах. И ведут в никуда, и проку от них едва-едва.

— Кто будет возиться с постройкой целых двух проходов? — возразила Тайра. — Один-то коридор внутри стены разместить нелегко, а ещё два, да чтобы не пересекались. По моему, не реально.

— Реально, не реально... Развели тут гадание, — проворчала Лика и уже привычным движением оставила морковку для страхуя на ступеньке центральной лестницы. Зверёк уже привык к частому появлению студентов и только недовольно сверкал глазами из своей норки. Однако угощение забирать не стеснялся.

— Разбалуешь ты его, — заметил Дарий, покосившись на высунувшийся из норки хоботок. — Смотри ещё, перестанет территорию охранять, так ведь сразу кабинет к делу пристроят, как сюда ходить станем?

— А смысл ходить, если везде тупики? — проворчал Левий.

— Может, и не везде. Мы же в подвал ещё не спускались. К тому же привидение видели, а не только слышали, так что, выходы должны быть, только мы их ещё не обнаружили. Так что не балуй охранника!

— Не разбалую, — отмахнулась девушка. — Ему этой морковки мало, чтобы перестать подпитываться страхом, а с ней он нас в свою стаю может принять.

— В стадо, — поправила Лику Тайра. — У них, вроде, стадом называется.

— Скажи ещё, табун, — хохотнул Левий.

— Или, лучше, отару, — добавил Идар.

— А я всегда думал, что они семьями живут, — с сомнением в голосе произнёс Дарий и оглянулся на всё ещё лежавшую морковку. Из норки высовывался уже не только хоботок, но и вся мордочка в нетерпеливом ожидании, когда же эти шумные двуногие, наконец, уйдут.

— Вы, как хотите, в стаде, в семье, хоть в косяке живите, а мне стая больше нравится. Зато, когда он признает нас своими, ходить здесь станет намного приятней. Своих они не пугают.

Лика была права. Сейчас друзья, каждый раз подходя к территории страхуя, напоминали себе, что бояться нечего, что страх наведённый, виновный в этом — толстый сурок с магическими способностями. Но всё равно неприятное ощущение взгляда в спину и ожидание чего-нибудь этакого, чувствовалось очень сильно. И, если забыться или излишне расслабиться, непонятный, беспричинный страх мог сильно уколоть.

— А что, если учитель Ирвин нашел другие проходы? — Лика продолжила волновавшую её тему, когда все собрались в "штабе" у девушек в комнате.

— Ты опять за своё? — поморщился Дарий, по обыкновению пристроившись на подоконнике.

— А что сразу я? — возмутилась девушка. — Будто вам самим не интересно, почему он перестал ходить в башню.

— Нашёл, что искал, и перестал!

— А, может, не нашёл и бросил искать? — предположил Идар.

— Он упрямый, он так просто не бросил, — возразил Дарий.

— Совсем, как ты!

— Да, как я, — Дарий улыбнулся чему-то своему и переглянулся с братом.

— Ну что ты его так защищаешь? — воскликнула Лика.

— О! Ты, наконец, поняла, что Дар за нашего куратора всех голыми руками порвёт и ногами допинает? — в разговор вступила Тайра. — Если бы не Лёва, я бы подумала, что тут что-то не то.

— А причём тут Лёва? — удивилась Лика и покосилась на парня, который, почувствовав внимание к себе, сразу сел ровно и замер, будто не он только что подбирался поближе к Руфании.

— А вот и при том, — засмеялась Тайра, постоянно пресекающая попытки Левия грубо и прямолинейно ухаживать за застенчиво краснеющей девушкой.

— Не может у такого человека быть брата извращенца.

— Сами вы извращенцы, — обиделся Дарий. — Тебе, может, самой хочется, чтобы я за тобой ухаживал, вот и обзываешься.

— Вот ещё! Не хватало и мне с Миролюбой из-за тебя полаяться. Много чести!

— И всё-таки, почему он перестал ходить в башню? — повторила Лика, когда все немного успокоились.

— Ирвин в последнее время в подсобное хозяйство зачастил, — сказал Идар. — Я его несколько раз видел, как он туда уходил.

— И что нам не сказал?

— Так я думал, он туда по делу. Может, зверь какой заболел или растение в теплице зачахло. Раньше ведь этим учитель Ферниджин с женой занимался, а теперь, вроде как, и некому. А Ирвин универсал, может их заменить, — начал оправдываться парень.

— Он туда не заходит, — тихо произнесла Руфания. — Я там часто бываю, все животные здоровы, из учителей иногда только Гальтден появляется, взять какого-нибудь зверька для занятий. И целитель за травами заходит.

— Тааак... протянула Лика. — А куда же он тогда ходит? Надо бы выяснить.

Она строго посмотрела на Дария.

— Займёшься? Чтобы потом не говорил, что я всё придумываю и наговариваю. Своими глазами увидишь, себе-то поверишь?

— Хорошо, госпожа начальник. Организуем слежку. — Дарий шутливо отвесил поклон и чуть не упал с подоконника. — Разрешите приступать?

— Разрешаю, — Лика отмахнулась царственным жестом, поддерживая игру.

Дарий направился к двери, бросив по пути Левию:

— Пошли, братик. Нас выгоняют в мороз и ночь.

Левий тяжело вздохнул и с явным сожалением встал. Ему только что удалось сесть вплотную к Руфании, и его никто не прогонял.

— Куда это вы собрались? А доклад по истории магии кто за вас делать будет? Я в очередной раз вас перед учителем Марком оправдывать не буду!

— Ну вот, вспомнила, — проворчал Дарий.

— И не говори. Не успели слинять. Нет, чтобы Руфь старостила.

— Тогда вы совсем никогда и ничего не учили бы!

— Тайра, не кипятись. Сделаем мы доклад. Всё будет в лучшем виде!

— И всё равно пора уже расходиться. Ночь уже почти, ругаться будут, если нас в коридоре застукают.

Доклад они приготовили очень занятный. Около получаса братья, сменяя друг дргуга рассказывали о том, как люди давным-давно, ещё до Прежних, ещё когда не было городов, и только многочисленные племена кочевали по земле, начала зарождаться магия. О том, как первые шаманы неуверенно обращались к стихиям, и те не всегда предсказуемо откликались на призывы, принося то простой дождь, а то и небывалые грозы. От совсем древности они перешли к Прежним, как те развили магию и создали из неё подспорье в быту, используя везде, где только можно. И о том, как их культура почти моментально пришла в упадок едва не откинув человечество снова к разрозненным племенам. Когда братья дошли до истории становления современной цивилизации, с интересом слушавшие студенты оживились — то, что рассказывали Дарий с Левием немного, но отличалось от официальных записей и казалось несколько логичней и естественней.

Закончив рассказывать, братья вернулись за свои парты.

— Ну что ж, молодые люди, — на кафедру вернулся учитель Марк, слушавший доклад со свободного места на первом ряду, — я вам не поставлю отрицательные баллы только потому, что рассказывали вы весьма интересно. Но в следующий раз я попрошу вас готовиться к моим занятиям лучше, и посетить библиотеку, а не рассказывать бабкины сказки и легенды.

— Не сказки это, — тихо проворчал Дарий.

— И не бабкины, а дедушкины, — так же тихо добавил Левий.

Их ворчание услышали только друзья, рядом с которыми сидели братья.

— Всё-то он у вас знает, — заметил Идар.

— Не всё, но очень многое.

— А что не знает он, то бабушка может рассказать.

— Только у неё лучше не спрашивать.

— Заснуть можно, пока дослушаешь.

Братья говорили по очереди, дополняя друг друга. Не как близнецы, у которых и мысли часто похожие, а как два очень близких друг другу человека, выросших вместе.

— Молодые люди! — их разговор прервал окрик учителя. — Вы всё-таки решили без отрицательных баллов с моего предмета не уходить? Прекратите разговаривать!

Разговор на несколько минут стих, но вскоре тихое гудение возобновилось.

— Даривахуш! Леварий! — учитель Марк был единственным, кто всегда обращался к студентам по полным именам. — Выйдите из аудитории!

— Почему мы? Мы вообще молчим.

— Ещё и пререкаетесь?

— Даже в мыслях не было.

Парни быстро скинули в сумки тетради и поспешно вышли из аудитории, не дожидаясь, пока учитель не назначил отрицательные баллы.

— И что будем делать? До следующего предмета ещё два часа.

— Пойдём в столовку? Есть хочется, жуть.

Дарий остановился у дальнего входа в обеденный зал и начал шарить по карманам.

— Ты чего? — Левий удивлённо встал рядом.

— У тебя деньги есть?

— Последнее вчера на чернила истратил.

— А я на бумагу, — вздохнул Дарий и вытащил запавшую за подклад мантии монету. — Одна медяшка. На вчерашний пирожок хватит.

В столовой бесплатно кормили три раза в день по расписанию. В остальное время студенты сами оплачивали питание. Учитывая качество и количество бесплатных порций, большинство учащихся ходили вечно голодными и постоянно решали проблему: что лучше, купить что-нибудь полезное или поесть чего-нибудь.

— Может, займём у кого?

— У кого? Конец месяца ведь.

Проблема нехватки денег вставала перед студентами буквально в первые же дни учёбы. Первые два-три курса переживали эту проблему относительно спокойно, но когда начинались регулярные практические занятия по применению магии, на студентов нападал жор. Примерно до шестого курса у студентов в головах постоянно крутились три мысли: чего бы поесть, где бы перекусить и как бы выполнить задания по предметам и при этом выспаться. Стипендии на всё необходимое не хватало, даже повышенная и та расходилась влёт, и редко кто из студентов мог похвастаться серебрушкой за десяту до выплаты стипендии, а за пятерик до её получения полдюжины медяков считали за богатство. Дарий с Левием хоть и числились в отличниках, но повышенную стипендию ни разу не получали из-за постоянных проблем с поведением. Подрабатывать магическим искусством дозволялось с четвертого курса, но реально заработать получалось только курсе на шестом, когда студенты определялись со специализацией и у них появлялось достаточно умений и свободного времени.

— Старшие не дадут, или под большой возврат.

— А у младших тоже нет.

— Чтоб этого Марка боги побрали, — выругался Дарий.

— На что он нам сдался? — проворчал Левий. — Здесь уже надоел, как его перловка.

— Я эту мАрковку видеть уже не могу, — согласился Дарий. Прижимистый ректор, вступив в должность три года назад, принялся экономить на всём, до чего смог дотянуться. Так сытные пшенные, гречневые и даже рисовые каши часто заменялись разваренной на воде перловкой. Цены на нормальные обеды поднялись в полтора, а то и два раза, а мелкие работы вроде уборки территории или подготовки материалов к занятиям, полностью переложили на плечи нарушителей дисциплины, лишив студентов небольшого, но приработка.

— А, может, у Ирвина займём? Он точно не откажет.

— Как-то неудобно. Мы же вроде как боги.

— У Фера так ты не стеснялся.

— Так то Фер, помнишь, как с ним осиное гнездо в конюшне сбили?

— И как в ручье от разозлённого роя прятались!

Братья засмеялись, вспоминая события почти двадцатилетней давности.

— О, только вспомнили, а он уже тут, — Левий кивнул в сторону конца коридора, где был основной вход в столовую. Там как раз спускался со второго этажа учитель Ирвин. — Ну что, займём у него немного до стипендии?

— Стой ты. Куда? — Дарий еле успел схватить брата за плечо. — Ты что, прямо сейчас собрался к нему идти?

— Так есть же сейчас хочется.

— Ты, случайно, не забыл, что он наш куратор? Он ведь обязательно спросит, что мы здесь делаем во время занятий вместо того, чтобы внимать откровениям учителя Марка.

— Забыл, — досадливо признался Левий. — Смотри! Он не в столовую идёт.

Ирвин и в самом деле свернул под лестницу, где был выход на улицу. Им обычно пользовались, когда надо было пройти к хозяйственным постройкам.

— Мало ли что ему может понадобиться на скотном дворе.

— Ты забыл, что Руфь говорила? Он не туда ходит. Давай, проследим? Всё равно ведь обещали, да и делать больше нечего.

— Ну, раз ты Руфи обещал, то тогда обязательно надо проследить, — ехидно ответил Дарий и ловко увернулся от кулака брата. — Я за куртками сбегаю, ты постарайся его не упустить!

Левий согласно кивнул и двинулся вслед за учителем, забыв, что хоть самый студень кончился, но зима-то всё ещё в силе. Дарий вернулся с тёплой одеждой очень быстро — Левий не только не успел замёрзнуть и даже ещё не вышел из Академии, наблюдая удаляющуюся фигуру учителя через приоткрытую дверь. Повезло, что тот сам задержался на крыльце, что-то магича. Наскоро накинув на себя замние куртки и натянув сапоги с меховым подбоем, братья двинулись следом за Ирвином. Дарий ехидно подначивал Левия, предлагая заранее придумать причину их появления в подсобном хозяйстве. Из студентов туда ходили провинившиеся и посланные отрабатывать наказание, и будущие травники, ведуны и маги жизни, они же лекари и целители, по учебным делам на практику. На магов жизни и уж тем более на травников братья никак не походили. В силу своего тщательно скрываемого божественного происхождения они были ярко выраженными универсалами, что с одной стороны очень помогало в учёбе, а с другой — мешало. Так как нет склонности к одному направлению, то все предметы усваивались примерно одинаково, но и заклинания без специализации получались немного слабее, чем у одногруппников. Конечно, до почти полного непонимания какого-либо предмета в случае ярко выраженной склонности, так же не доходило. Это Идар страдал с изучением начал магии жизни и отдыхал на артефакторике. Девушки в основном склонялись к целительству, ведовству и травничеству. Что не удивительно, ведь обладание Силой обычно замечали деревенские знахарки, а заметить неразвитый талант в своей области легче, что бы ни говорили про невозможность определения склонности к магии.

Когда учитель миновал калитку оранжереи, Дарий посоветовал брату вспомнить, как держать вилы и куда переводить скот на время чистки загонов. Левий в долгу не оставался, намекая, что Дарию и вспоминать ничего не надо, слишком мало времени проходит между наказаниями. Так, вяло и по дружески переругиваясь, они следовали за учителем, держась на грани видимости. Через сотню шагов Ирвин прошёл мимо ворот на скотный двор даже не посмотрев на низкие постройки. Дальше были только полузаброшенный старый сад и тренировочные полигоны. Но на полигоны удобней ходить по другой дороге, а выбранной учителем тропинкой пользовались не часто. После того, как Ирвин несколько раз оглянулся, как бы проверяя, не идёт ли кто за ним, Левий слегка ударил брала локтем в бок:

— Ну что? я же говорил, что он не на подворье направился!

— И что с этого? На полигонах тоже дела могут быть, — не сдавался Дарий, не желающий признавать, что поведение учителя несколько странное.

Но вскоре Дарию пришлось признать свою неправоту и за пределы Академии он вышел хмурым и молчаливым. Хоть и узкая, но натоптанная тропа непредсказуемо петляла, что вынуждало парней подобраться почти вплотную к объекту слежки, иначе они рисковали потерять его из виду и пройти мимо сворота. Учитель уверенно шёл по тропе, будто ходил здесь не в первый раз, и ничем не показывал, что заметил слежку.

Часа полтора студенты бродили по лесу, держа учителя Ирвина на границе видимости. Ничего интересного из этой прогулки они не узнали. Разве что стало известно расположение довольно большой поляны со снежниками. Проводив учителя до Академии, замерзшие и усталые братья вернулись в свою комнату.

— Убедился? — Дарий старательно подкладывал в камин дрова. — Он всего лишь редкие цветы собирал.

— Один раз не считается!

Левий стоял рядом и почти залез в камин, так и не сняв куртку, только расстегнув её.

— Он нас мог заметить или сегодня не такой день.

— Какой такой не такой?

Огонь, наконец, разгорелся и Дарий отодвинулся от пламени. Куртку он уже снял и бросил на стул в глубине комнате. Не удержавшись на спинке, она сползла на пол.

— Ну, не для секретных и тайных дел. Не каждый же день...

Левий не закончил предложение, но и так было понятно, что он имеет в виду.

— И что ты предлагаешь? Ходить за ним по пятам, как собачки? Спасибо, я за сегодня находился уже. Чуть не околел! И за Ирвином следить не хочу и не буду! Верю я в него. Не тот он человек, чтобы Лика не говорила.

— Опять ты за своё? Объясни мне, тупому, почему?

— А ты про это забыл? — Дарий достал из за пазухи большой голубой кристалл на серебристой цепочке. — Он же его с детства носит. А потом ещё и три года полную силу принимал. Я не могу сделать то, в чём Лика его подозревает, значит, и он не может!

— А я, значит, могу? По твоему, я сволочь амбициозная? — взъярился Левий.

— Ты то тут при чём? — Дарий попятился от разозлившегося брата.

— Это я не при чём? А Единый? Он же больше столетия паразитировал! А твой всего полсотни лет носил и всего за три года пассивного пользовал. И ты уже его за себя ручаешь? Значит, так ты обо мне думаешь? — Левий распалялся всё больше и наступал на брата, сжимая кулаки.

— Ты чего? Единый же через жрецов пропускал! Потом уже на себя собирал.

Но Левий не слушал его объяснения, он продолжал наступать на брата. Дарий отшатнулся назад, наткнулся спиной на стул и в попытке обойти его, не спуская глаз с брата, запнулся о куртку упал на пол.

Через пару минут в комнату зашёл Норак, увидел мутузящих друг друга братьев и презрительно скривил лицо.

— Вы что, последнюю монету перед стипендией не поделили?

Сын купца хоть и учился как и основная масса студентов в долг, но регулярно получал из дома пособие. Сам он тоже был не лишён торговой жилки и сумел организовать подпольную торговлю учебными заданиями. К нему приходили студенты, у которых не было времени или способностей написать триместровую или годовую работу, он находил исполнителя со старших курсов, а часть оплаты брал себе за посредничество. Так что Норак был одним из немногих студентов не имеющего острых проблем с деньгами и потому несколько свысока смотрел на нищебродов, экономящих медяки.

Братья не ответили и не обратили внимания на одногруппника. Кажется, они даже не заметили, что в комнате они не одни. Их драка перешла в стадию борьбы, когда противника не бьют, а пытаются подмять под себя и придушить. Норак взял свою ученическую сумку из шкафа и вышел.

Почти сразу же в комнате появился Идар. Он только едва взглянул на потасовку и понимающе хмыкнул. Подобным образом братья выясняли отношения довольно часто, почти каждые две-три десяты. И причины каждый раз были разные. Вернее, причина была одна — выяснение, кто сильнее и правее. А поводы находились весьма разнообразные. В последний раз, насколько Идар помнил, они сцепились при выяснении чья из них очередь просить у Тайры переписать конспект лекций.

Идар вытащил из под кровати свою ученическую сумку и выложил из неё пару толстых книг, которые учитель Марк требовал обязательно носить на его занятия. На остальные занятия обычно хватало конспектов, а книги использовали в самостоятельных внеклассных работах.

— И долго вы так будете валяться? — В этот раз победу, кажется, одерживал Дарий. По крайней мере, он был сверху. — Опоздаете на стихийку, думаете, Аверий вас простит?

Идар подошёл к двери, перешагнув через замерших парней.

— Стихийка? — сдавленно просипел полузадушенный Левий.

— Ага. Минут через десять начнётся. В большой колдовской на третьем справа, — Идар ушёл, оставив парней на полу вдвоём. Братья замерли на несколько ударов сердца, осознавая сказанное, затем быстро зашевелились.

— Слезь с меня, туша, — извивался под братом Левий.

— Сам туша, — беззлобно ответил Дарий, быстро вставая на ноги. Запал драки прошёл, злость друг из друга выбили, теперь оставалось только думать, как бы не залететь на отработку или не получить отрицательные баллы за опоздание. Братья торопливо привели себя в относительный порядок, стерев кровь из разбитых губ и носов. Дарий, в поисках какой-нибудь булавки закрепить порванный рукав мантии, случайно глянул за окно.

— Великий Каан! Две минуты осталось!

Левий метнулся к окну, посмотрел на башенные часы и рванул к двери.

— Точно опоздаем!

Брат побежал за ним следом.

— Куда? — на бегу спросил он у Левия.

— Большая колдовская на третьем справа! — Левий повторил слова Идара.

— О, боги, неужели, зачёт?

Большая колдовская означала практические занятия в магических искусствах. Аудитории делились на три типа — лекционные, лабораторные и колдовские. В лекционных, как можно понять из названия, читались лекции. В них кроме демонстрации заклинания на кафедре перед рядами столов и лавок со студентами, магическая деятельность почти не производилась. В лабораторных занимались практикой по алхимии, ведовству и артефакторике. То есть тем, что требовало дополнительных инструментов для работы. В колдовских же студенты осваивали создание заклинаний. Причём в малых и средних это были тренировки и понимание принципа колдовства, то в больших обычно принимали зачёты, так как их размеры позволяли работать индивидуально и снизить вероятность подсказок. Ещё в Академии были полигоны, но зимой из-за морозов на них ходили не часто и в основном старшие курсы, способные поддерживать несколько заклинаний одновременно.

Перепрыгивая через ступеньки и едва не падая в поворотах, братья неслись в аудиторию, на бегу пытаясь освежить знания по стихийной ветви и вспомнить, когда и как они умудрились пропустить назначение зачёта.

К двери они подбежали в тот момент, когда Аверий уже взялся за ручку. По негласной традиции, студенты не считались опоздавшими даже после начала занятий, если они зашли в аудиторию до преподавателя. И, если сейчас молодой учитель откроет дверь и войдёт внутрь, то братья могут получить отрицательные баллы за опоздание. Опоздавших и отсутствующих отмечает староста в специальной тетради. Ещё одно из нововведений ректора Марка. Раньше на занятия можно было и не ходить, в разумных пределах, конечно, лишь бы экзамен сдали. Но, после того, как Марк стал ректором, он ввёл много ограничений и правил для студентов. За несоблюдение — штрафные баллы, если их много набирается, то повышенной стипендии не будет, даже если результаты экзаменов будут лучшими в Академии. Стоит ли говорить, что после этого количество получателей повышенной стипендии за успеваемость заметно сократилось?

Парни замерли в нерешительности в двух шагах от двери. Тайра хоть и не скотина, как Карим, староста шестого года, и часто не заносит в журнал опоздания или прогулы, особенно по тем предметам, где преподаватели сами того не требуют, но опоздание на зачёт отметит. Проскочить в дверь первыми, пока Аверий не зашёл? Так это совсем наглость и нет гарантии, что неполученные баллы не аукнутся в дальнейшем. Хотя бы на том же зачёте. Аверий улыбнулся, видимо, по лицам братьев прочитав их мысли, открыл дверь и с приглашающим жестом кивнул студентам:

— Прошу, вперёд.

Братья не стали дожидаться повторного приглашения. Привычно проигнорировав возмущённый взгляд Тайры, они быстро прошли к ожидавшим начало занятия студентам. В этой аудитории не было привычных столов, за которыми студенты записывали лекции или изучали книги. Узкие лавки располагались вдоль стен, оставляя почти весь пол свободным для магических экспериментов.

— Начнём, пожалуй, — Аверий подошёл к единственному столу у окна. — Разбирайте перья.

Студенты быстро разобрали лёгкие пёрышки и разбрелись по аудитории, явно зная, что делать. Дарий с Левием растерянно встали в стороне, пытаясь понять, что же от них требуется. Кроме них ещё несколько человек крутили головами, подсматривая действия остальных.

— А для тех, кто очень любит прогуливать или забыл, что проходили на прошлых занятиях, я повторю тему практики, — улыбнулся Аверий, оглядев студентов. — Сегодня тренируемся в управление силой и отрабатываем стихию воздуха. От вас требуется поднять перо до пояса и положить обратно на пол.

Осознав, что зачёта не будет и поняв задачу, братья приступили к практике. Насколько они видели, единого действия в группе не было. Большинство начало чертить печати, кто-то изучал конспекты или читал учебник. Некоторые сосредоточенно уставились на свои перья, будто желая сдвинуть их усилием мысли. Аверий ходил между студентами, поправляя и подсказывая правильные действия.

— Не понимаю, зачем нужно именно в большой колдовской, — проворчал Левий. — Хватило бы и средней.

Дарий только согласно кивнул, аккуратно укладывая перо на пол перед ногами. Удовлетворённо оглядев своё творение, он влил силу в составленное заклинание. Перо дрогнуло, сдвинулось на ладонь в сторону и замерло. Дарий прочитал заклинание ещё раз. Перо сдвинулось в другую сторону, приподнялось до колена и бессильно опустилось на пол. К брату подошёл Левий.

— Мне кажется, мы не за тем следили.

— Ты о чём? — Дарий успел прочитать заклинание в третий раз, и, не увидев немедленного результата, повернулся к Левию.

— Вон, посмотри, — Левий кивнул в сторону Лики. — Он за ней наблюдает. Уже раза четыре подошёл, хотя она и не звала.

Дарий поглядел на Лику. Рядом с ней стоял Аверий и что-то говорил. Девушка согласна кивала и упрямо смотрела под ноги.

— Думаешь?

— Возможно. За Ирвином мы десяту ходили, да и сам знаешь, не может он быть. А тут сходится, он и препод, он и давно в Академии, может ходы знать. И с чего бы ему к Лике так приставать? Убивать ещё раз не хочет, а завалить ещё до экзамена, чтобы сама ушла, то может.

— А почему Лику? Будто других нет.

— Так ведь это она слежку начала, без неё и ходы бы не нашли. Может, заметил её кто или услышал?

Заболтавшись, парни забыли про заклинание и не сразу заметили, что перо послушно поднялось до пояса, но сила, оставленная без контроля вместо того, чтобы плавно опустить его на место у ног парня, начала закручиваться вихрем.

— Развей его, пока никто не заметил, — тихо посоветовал Левий, когда вихрь прошёл около половины расстояния до Лики.

— Не могу, он меня уже не слушается. Может, сам рассосётся?

— Думаешь, успеет?

Ответить Дарий не успел, вихрь заметил Аверий и одним движением руки убрал заклинание.

— Молодые люди, я, конечно, понимаю, почему вы отвлекаетесь на красивую девушку, — Аверий взглянул на покрасневшую Лику, — но сейчас практикум по магии. И кабинет выбран как раз на случай, что кто-то не уследит за заклинанием, но вы даже не позаботились обезопасить себя и окружающих ограничительной печатью. Боюсь, что с таким подходом к занятиям, вы не сможете получить допуска к экзаменам. Так что я настоятельно рекомендую вам взяться за учёбу.

Отчитав нарушителей, Аверий вернулся к обходу аудитории.

— Не получите доступа, не озаботились печатью, — тихо передразнил учителя Левий. — Будто сам не видел, что без печати колдуем?

— Он на нас почти и не смотрел, — ответил Дарий, доставая мел. — Мы же раньше не забывали

— Так он больше к Лике присматривался. Ну что, начнём сначала?

— Ребята, кто-нибудь хочет сходить со мной в башню? — Руфания оглядела собравшуюся в комнате компанию. Прошло уже много дней с тех пор, как были найдены проходы в стенах Академии, но все они заканчивались тупиками. А в подвале, куда спускалась винтовая лестница, в стене была закрытая дверь. Открыть её никак не получалось, несмотря на многие часы, проведённые перед ней. Друзья не смогли найти ни потайных рычагов, ни намёков на замочные скважины. Она не поддавалась ни заклинаниям, ни попыткам её выломать. В конце концов, решили, что в подвале такой же тупик, как и в остальных местах, а дверь — обманка. Пусть даже она была густо украшена резными узорами, несколько неуместными в таком месте. Постепенно в башню почти перестали ходить, да и интерес утих. В Академии ничего странного не происходило, никто не пропадал, преподаватели и студенты вели себя как обычно, за исключением Ирвина, полюбившего одиночные прогулки по зимнему лесу.

— И что там делать? — лениво отозвался Идар. — Мы ведь всё, что могли осмотрели.

— Там ведь и не подслушать ничего толком не получается, — добавил Левий.

— А если я скажу, что знаю, как открыть дверь в подвале?

— Как?

— В подвале?

— Как нашла?

— Когда?

— Мы же всё перепробовали?

Все незамедлительно отложили свои дела и засыпали Руфанию вопросами.

— Да, в подвале, я её открыла, — засмущавшись от непривычного внимания, ответила девушка.

— И что там?

— Не знаю, я не смотрела. Я не люблю тёмные подземелья. Мне всё время кажется, что в них кто-то прячется.

— Так пойдём, посмотрим!

Никого не пришлось уговаривать и вся компания нетерпеливо направилась к центральной башне.

— Я подумала, что потайные ходы ведь не просто так делают, — объясняла Руфания по дороге. — Их для подслушивания или подглядывания строят. А ещё для того, чтобы можно было быстро и незаметно уйти из замка. Выход вряд ли стали размещать внутри замка, значит, дверь должна быть рабочей. Кому понадобиться прятать дверь внутри и так потайного прохода? В библиотеке узнала, что этот замок всегда принадлежал магам, а они предпочитают во всём полагаться на силу. Так во всех исторических книгах написано. Значит, дверь должна открываться заклинаниями.

— Но вход в камине механический, а не магический, — возразил Дарий.

— Так камин в комнате, где магичить нельзя, — пояснила Руфь. — Вернее, можно, но очень сложно. Поэтому там запор обычный. А внизу магия нормально работает.

— Мы там все отпорные заклинания перепробовали, — возразил Идар. — Те, что смогли найти.

— Ты не слушал, что я про быстрый уход из замка говорила? Когда сбегаешь, не до рисования печатей или произнесения заклинаний. Там каждая секунда может быть дорога.

— Ну и что? Пока подходишь, проговоришь, что надо, перед дверью активируешь.

— А если дыхание собьёшь? А если второпях слова перепутаешь?

— Как-то не подумал, — Идар почесал затылок. — Как же тогда?

— А вот так! Я осмотрела дверь и рисунки на ней. Так вот, там, среди узоров, спрятана запорная печать. Достаточно влить в определённых местах силу и дверь откроется.

Через несколько минут они уже стояли в подвале перед закрытой дверью. Сначала с интересом осмотрели косяк и саму дверь. Её уже изучали раньше, но тогда искали рычажки или выступающие детали резного узора, на какие можно нажать или потянуть. Сейчас больше смотрели на сам рисунок. И правда, среди затейливой резьбы можно было угадать контуры печати, переходящей со двери на косяк. Видимо, она и выполняла роль замка.

Едва узнав печать, Левий нетерпеливо протянул руку и влил в неё силу, однако ничего не произошло. Все вопросительно посмотрели на Руфанию.

— Не так надо, — пояснила она, тремя пальцами касаясь особых точек на печати. — Так она могла бы сработать на любую волшбу рядом. Надо саму печать активировать.

Через пару мгновений дверь тихо отошла в сторону.

— Вот. Она сама закроется через полминуты.

Убедившись, что дверь можно открыть и с обратной стороны, компания пошла исследовать новые территории. К разочарованию парней, настроившихся на тёмное, мрачное подземелье, со стен и потолка которого должна сочиться вода, и в темноте что-то или кто-то устрашающе завывал, подвал выглядел совсем обычным: широкий ровный коридор, несколько больших комнат по бокам и никаких привидений. Почти сразу же они поняли, что подземелье не такое заброшенное, как ожидалось. На стенах на специальных крюках висели лампы. Любознательный Левий сразу же схватил одну их них и чуть не вылил на себя масло.

— Не знаю, как давно, но люди здесь точно появлялись, — произнёс он, обнюхивая масло. — Светильники заправлены, масло, вроде, свежее.

— Значит, это подвал Академии, — разочарованно протянула Тайра. — Секретный проход ведёт к мешкам с репой и капустой.

— Это не кухонный подвал, — возразил Дарий. — Он не занимает и половины правого крыла, а мы сейчас почти точно под центральной башней.

Они зашли в одну из комнат. Вдоль стен на полках лежали коробки и ящики.

— Не походят эти вещи на репу, — заметила Лика, взяв из ящика какой-то предмет и крутя его в руках.

— Это, кажется, заготовка для амулета, — определил Идар. — Такие же на артефакторике показывали.

— Получается, мы на складе ингредиентов и пособий для обучения?

— Не получается, — опять подал голос Дарий. — Они под левым крылом хранятся.

— А ты откуда всё это знаешь?

— Заходил туда как-то.

— А есть здесь места, куда ты не заходил? — с иронией в голосе произнесла Тайра.

Дарий задумался. Он с Левием и Фером облазили весь замок от подвалов до чердака ещё когда передавали его Ирвину под Академию.

— Есть! Мы как раз в нём и стоим.

Девушка скептически посмотрела на Дария. Казалось, что она хотела сказать что-нибудь на тему неуместного хвастовства, но промолчала, вспомнив многочисленные хулиганства братьев. Эти двое и вправду могли залезть в самые неожиданные места.

Друзья разбрелись по подвалу, с интересом заглядывая в ящики.

— Знаете, а тут очень странный набор, — заметила Тайра, потыкав пальцем в какой-то мешок. — Здесь и заготовки амулетов, и травы для ведовства, и просто крупа для кухни.

— А вон там даже стопка книг лежит, — Дарий махнул рукой в сторону дальней полки. — Неплохая подборка по магии жизни.

— Это что же, кто-то тайно живёт под Академией и изучает магию?

— А ещё похищает и убивает студентов! Может, на них и тренируется?

— Лёва, и ты поддался влиянию Лики и веришь в заговор?

— А что тут поддаваться-то? Вот подвал, вот свидетельства. Почему бы и нет?

— Ребята! Идите сюда, тут кое-что интересное! — из глубины подвала донёсся голос Идара. Пока все осматривали склад, он прошёл немного дальше.

— О, боги!

— Фу! Идар, ты вообще соображаешь?

— Извините, не подумал, — расстроился Идар. Он не ожидал, что найденная пыточная комната сильно впечатлит девушек. Даже в слабом свете магических шариков Тайра с Ликой заметно побледнели, а Руфания, казалось, вот-вот упадёт в обморок.

— Я отведу её наверх, — Левий обнял Руфь за плечи, — а вы тут осторожней, пожалуйста.

Идар, стараясь держаться подальше от пыточных столов и цепей на стенах, прошёл дальше, где была дверь в следующее помещение. Лика с Тайрой остались у входа и смотрели, как Дарий обходит страшную комнату и осматривает инструменты.

— Кошмар. Получается, когда мы там, наверху, праздновали какой-нибудь зачёт, здесь могли страдать люди.

— Вряд ли, — несмотря на то, что Тайра говорила тихо, почти шептала, Дарий её услышал. — Этим не пользовались уже много лет, всё ржавое. Наверно, как Академию основали, так и забросили.

— Всё равно, кошмар. И если это тут, сразу, то что может быть дальше? — Тайра взглянула в сторону прохода, куда ушёл Идар.

— Ничего особенного, — будто услышав разговор, Идар появился в проходе. — Там тупик и только камеры для узников.

— Это хорошо, я бы не хотела ходить мимо этого, — Тайра обвела взглядом комнату.

— Тогда пойдём, посмотрим, что ещё здесь есть? Должен быть какой-нибудь выход, не проносили же ящики на складе через часовую башню. Кто-нибудь да заметил бы, — Лика за руку утащила подругу из пыточной. Хоть обстановка и действовала на неё угнетающе, но девушка быстро пришла в себя.

Почти сразу за комнатой-складом обнаружилась массивная дверь, совсем не похожая на ту, что перегораживала вход на винтовую лестницу, по которой студенты попали в подземелье. Если та была стилизована под элемент стены и во всём выглядела обманкой, то эта выглядела рабочей.

На то, что дверь должна открываться после магического воздействия, указывало отсутствие ручки и замка. В том, что дверь использовалась, студенты не сомневались — в неё вели еле заметные в неярком свете магических шариков (масляные лампы не стали зажигать) царапины, оставленные на каменном полу, будто от волочения чего-то тяжёлого. Каких либо подсказок или указаний на то, как же дверь работает, друзья не увидели. На ней не было узоров, печатей, выступающих частей, на которые можно было бы надавить или сдвинуть. Единственным выделяющимся элементом был камень в стене справа от двери. Расположенный чуть ниже уровня глаз, он имел на себе шестиугольное углубление в два пальца шириной. Дарий поколупал в нём пальцем.

— Амулетная дверь, — произнёс он. — Сейчас такие уже не делают, утерян секрет.

— Ты откуда знаешь? — поинтересовалась Лика.

— Люблю историю. Амулетные замки любили ставить Прежние. Они вроде обычных, только вместо ключа особый амулет. Прислоняешь к отверстию, и если он подходит, дверь откроется.

— Хочешь сказать, это подземелье построили Прежние?

— Вряд ли. Не похоже на их стиль, да и замок Академии поставлен много позже.

— Но если секрет утерян, как можно ей пользоваться?

— Секрет изготовления, но не использования. Надо только иметь амулет-ключ.

— Получается, кто-то жил здесь сотни лет? — изумилась Тайра.

— Исключено. Замок был, как бы сказать, спрятан от мира. Скорее всего, ключ где-то хранился.

— И за столько лет не утратил свойства?

— Тайра, ты что на артефакторике делала? — к разговору присоединился Идар. — Амулеты можно регулярно заряжать, а ещё они бывают и пассивными. Такие могут лежать годами и без осмотра амулет в них сложно признать. Но в определённых условиях они заработают. Это же ещё Септим рассказывал.

— Извини, забыла. Это ты у нас будущий артефактор, мне ближе стихийка.

— Значит, нам эту дверь не открыть? — Лика оторвалась от изучения запорного камня.

— Если нет ключа, то никак. Впрочем, хороший маг-артефактор мог бы попробовать создать ключ по замку, но на это надо время и знания. У нас их нет.

— Лика, а зачем нам открывать дверь? — Дарий опять вспомнил про свой скептицизм.

— Тебе что, не интересно?

— Мне так же интересно, что в имперской сокровищнице и на церемониях посвящения замкового ордена, но я же туда не лезу. А сейчас мы нашли в лучшем случае схрон каких-нибудь контрабандистов.

— Ну как же, а пропавшие студенты, учитель Септим, убитая собака... забыл что ли? Может, всё за ней и происходит.

— Пока мы нашли только потайной ход и чей-то склад. И даже если это и есть твои таинственные убийцы, то нам стоит рассказать руководству Академии, а не самим лезть.

— А если они тоже в этом замешаны? Думаешь, без их ведома легко обустроить склад под зданием?

— Года три назад я бы в этом не сомневался.

— Три года назад мы были зелёными первокурами и ничего тут не знали!

— Ребята, не надо ссориться! — между Ликой и Дарием встал Идар. — Давайте лучше посмотрим, что в тоннеле, а потом уже и решим, что делать дальше и кому рассказывать.

Недовольно друг на друга поглядывая, Дарий и Лика присоединились к остальным, уже направившимся в тоннель. Впрочем, долго обижаться они не смогли и вскоре негромко обсуждали подземелье и строили предположения, кто и зачем мог в нём обосноваться.

Тоннель оказался довольно длинным, извилистым, и нешироким. По нему можно было идти, почти касаясь руками обеих стен, хорошо хоть пригибаться не приходилось. Когда впереди показался белый свет, воздух заметно похолодел и по ногам ощутимо тянуло сквозняком.

Выход перегораживала редкая деревянная решётка с продернутыми сквозь неё ветками кустарника. Парни толкнули решётку и она легко отворилась, выпуская студентов на заснеженную поляну.

— Где мы? — оглядываясь спросила Лика. Она обхватила себя руками, чтобы немного согреться — на улице было довольно морозно.

— В лесу, — так же ёжась от холода, ответил Идар. — Академия должна быть где-то там, — он махнул рукой в сторону от заходящего солнца.

— Ребята, может, вернёмся? В подземелье теплее и ветра нет, — взмолилась Тайра. Они, спускаясь в подземелье, никак не ожидали, что выйдут на улицу и, несмотря на шерстяные ученические мантии, замёрзли ещё в коридоре.

— Здесь следов много, но через несколько шагов все заметены, видимо, маг постарался, — стуча зубами, сообщил Дарий. Он успел обежать поляну и стряхивал снег с обуви. — Пошли назад, в лесу совсем замёрзнем.

На половине пути, Дарий, внезапно остановился и начал хлопать себя по бокам, будто искал что-то в карманах и за поясом.

— Что-то случилось? — на действия парня обратила внимание Тайра, идущая следом.

— Да. Я, кажется, забыл у решётки артефакты, — признался Дарий, не найдя искомого.

— Ты про те вещи, что были в ящиках?

— Про них.

— И зачем ты их вообще взял?

— Я изучить хотел получше. Интересно же знать, что так секретно перевозят? А у решётки на пол положил, да и забыл.

— И... что теперь?

— Сбегаю, заберу? — Дарий перевёл взгляд на остальных, остановившихся и слушающих разговор. Лика согласно кивнула, Идар неопределённо пожал плечами. Тайра вздохнула, и сделала строгое лицо.

— Давай. Мы тебя у выхода подождём.

— Я быстро! — парень развернулся и побежал обратно к решётке.

— Вот что ему всё неймётся? — проворчала Тайра, когда оставшаяся группа продолжила движение. — Даже отсюда умудрился что-то прихватить.

— Тайра, ну что ты сразу. Надо же знать, что под самым носом происходит, — отчего-то смутился Идар.

— Так, и этот что-то прикарманил, — сделала вывод Тайра. — Будем надеяться, что здесь нет строгого учёта всех заготовок.

— Они там такой кучей свалены, что вряд ли кто точно знает, что там и сколько.

Студенты подошли к запертой двери и остановились.

— Может, подождём Дара здесь? Не хочется оставлять его тут одного. Неуютное место, — предложила Лика.

— Я не против, — поддержал девушку Идар. — Я ещё раз осмотрю замок, может, получится понять, какой ключ ему надо.

В артефакторике Идар был лучшим. Септим до своего исчезновения даже говорил, что у Идара дар в этой области и даже студенты шестого года в чём-то могли уступать четверокурснику.

Пока Идар возился с запорным камнем, Лика с Тайрой стояли неподалёку и тихо переговаривались. Внезапно Тайра как-то напряглась и замерла, прислушиваясь.

— Что? — сразу спросила Лика. Даже Идар отвлёкся от своего занятия.

— Тихо! — Тайра подняла руку, призывая к тишине. — Мне кажется, я что-то слышу. Идёт кто что ли.

— Дар возвращается?

— Нет. Похоже, это из-за двери.

Все трое уставились на широкую дверь, будто увидели её в первый раз. В наступившей тишине отчётливо послышались тяжёлые шаги нескольких человек.

— Прячемся! — первым среагировал Идар и потянул девушек за собой в сторону склада.

Едва они успели скрыться за стеллажами, дверь отворилась. Из неё, освещаемые ровным матовым светом магического шарика, вышли трое. Идущий впереди нёс шарик и зябко кутался в преподавательскую мантию. Его лицо полностью скрывал капюшон. Двое других были одеты в обычную крестьянскую одежду, и несли неудобный и на вид тяжёлый ящик.

Студенты торопливо погасили своих светлячков и теперь с замиранием сердца смотрели, как эти трое вышли из двери и уверенно направились в тоннель.

— Там же Дар! — тихо охнула Лика и сразу зажала рот ладошкой. Человек в мантии резко повернулся, услышав этот восклик. Он поднял световой шарик выше и разжёг его намного ярче, освещая тёмный проход на склад, но студенты успели присесть за стеллажами. Решив, что ему показалось, маг приглушил свет и поспешил за двумя другими.

— Что делать? — тихим шепотом спросила Лика у друзей, когда мужчины отошли дальше и не могли их услышать. — Он же мимо них не пройдёт.

— Не знаю, пойдём, пожалуй, следом. Там разберёмся, может, и пронесёт, — предложил Идар. Друзья переглянулись и, пригибаясь и стараясь ступать как можно тише, двинулись за мужчинами.

Далеко уйти они не успели. Дарий торопился присоединиться к друзьям и почти бежал назад. Недалеко от входа из подземелья тоннель делал крутой поворот и Дарий неожиданно как для себя, так и для мужчин, выскочил им наперерез. Мгновенно сориентировавшись, парень развернулся и не останавливаясь понёсся обратно. Не сразу понявшие, что случилось и что делать, мужчины, нёсшие ящик, растерянно оглянулись на сопровождающего их мага.

— Поймать! Убить! — сильно простуженным голосом просипел маг. Мужчины бросили свою ношу и побежали следом за Дарием.

Маг некоторое время смотрел в сторону тоннеля, где скрылся парень и его преследователи, а затем начал что-то бормотать себе под нос. Студенты, замершие ещё в тот момент, когда в коридор выскочил Дарий, сразу по характерным жестам поняли, что он что-то колдует. Но разобрать слова не получалось, а по видным в темноте подземелья жестам сложно было даже понять, к какой ветви относится заклинание. Но закончить колдовство у мага не получалось, чтение постоянно прерывалось приступами кашля, а прерванное заклинание надо читать с начала. Друзья наблюдали за магом и никак не могли решиться на какое-либо действие. Когда они осмелели, чтобы наброситься на всё пытающегося колдовать несмотря на кашель мага, вернулись посланные поймать Дария. Одни.

— Ну?

— Утёк, — виновато признался один.

— Там метель началась, следы замело, — добавил второй.

— Разглядели, кто?

Мужчины переглянулись и замотали головами.

— Только спину видели.

— Обыщите здесь, он мог быть не один, — зло приказал маг и опять зашёлся в кашле.

Не дожидаясь, пока их обнаружат, студенты торопливо отступили вглубь подземелья и через потайную дверь винтовой лестницы вернулись в Академию.

На третьем этаже их ждали Руфания с Левием.

— Ну, что вы так долго? Нашли что? — нетерпеливо подскочил Левий, стоило только друзьям показаться на лестнице.

— Да, нашли. Долго рассказывать, — торопливо ответила за всех Тайра. — Лёва, бегом к себе и хватай тёплые вещи. Свои и брата. Встретимся у выхода на задний двор.

— Что случилось? Где Дар? — забеспокоился парень. — Что с ним?

— В лесу он где-то, если не заблудится, так замёрзнет. Потом расскажем, спешить надо. Бегом!

Тайра прикрикнула на Левия и он, больше не требуя объяснений, побежал выполнять указания. Слишком серьёзный и встревоженный вид был у вышедших из подземелья. Не стали бы они шутить с такими лицами. Остальные тоже не стали задерживаться и поторопились в свои комнаты за тёплой одеждой. Идар, пока собирали вещи, в кратце обрисовал Левию ситуацию и к выходу парень подходил с упрямой решительностью найти брата во что бы то ни стало.

Дрожащего и белого от холода Дария они нашли шагах в двухстах от забора. Он уверенно шёл в сторону Академии, проваливаясь в сугробы на каждом шагу.

Не прошло и получаса, как все уже сидели у жаркого камина и грелись горячим чаем с добавлением душистых трав. Дарий, как самый замёрзший, сидел почти в обнимку с пламенем и делился впечатлениями от бега по зимнему лесу. События, предшествующие появлению из-за двери неопознанного мага, ребята уже рассказали Руфании и Левию, немного расстроившемуся из-за пропущенных приключений.

— Я, как увидел их, сразу не понял, что такое, — говорил Дарий. — А тут ещё этот закричал "убить!", я так сразу и побежал. Ну, думаю, надо в любом случае вернуться назад и если вас уже схватили, поднять тревогу. А двое следом бегут. Я сначала с той поляны по тропинкам бежал. Есть там несколько, снегом хорошо прикрыты. Потом смотрю, тропинки не в ту сторону ведут, пришлось на целину свернуть. А по сугробам сразу бежать тяжело стало, и следы глубокие. Думаю, нагонят быстро и прикончат. А кто меня в этом лесу потом найдёт? Скажут ещё, что заблудился или волки задрали. Ну я и колдонул небольшой вихрь следы замести. Как нас тогда Аверий учил.

— А печать как успел нарисовать? — с сомнением спросила Лика.

— Я не рисовал. Я так, сразу... — смутившись признался Дарий. — Я хотел только следы замести, но без печати метель поднялась. Хорошо хоть уже в нужном направлении шёл. Чуть не замёрз, повезло, вы на меня быстро вышли. Греться заклинаниями боялся, вдруг, те двое маги и могут отследить.

— А вы узнали, кто это был? — поинтересовалась Руфь после окончания рассказа.

— Нет, — Тайра отрицательно качнула головой. — Тех двоих никогда раньше не видели, а маг в капюшоне был. Лица не видно.

— А по голосу?

— Голос, как голос. Простуженный, хриплый и сиплый. Хотя показался знакомым. Но я не запомнила.

— А толку-то? Сейчас половина Академии болеет, спасибо ректору Марку.

Прижимистый ректор на зиму закупил намного меньше дров, чем обычно. На все просьбы выделить больше дров для отопления холодных комнат, он предлагал теплее одеваться и греться магией: "зря, что-ли, вас, дармоедов, здесь учат? Заодно и в лекарстве подучитесь."

— Вспомнил! — воскликнул Идар. — Он был бритый! Лица не видно было, но подбородок точно безбородый.

— Учитывая, что маг был в преподавательской мантии... кто у нас не носит бороду?

— Ректор Марк! У него она козлиная, ему под стать, потому бреет, — сразу отозвался Дарий, вызвав смех у товарищей.

— Аверий, — добавил Левий, — у него ещё не растёт.

— Учитель Ирвин, — вставила Лика. Дарий одарил её возмущённым взглядом, но промолчал.

Друзья назвали ещё несколько имён. Получалось, что больше половины преподавательского состава Академии бород не носила и легче было сказать, у кого она, борода, есть.

// Ирвин

Я сидел за столом и в свете нескольких восковых свечей тщательно вырезал сложный рисунок на деревянном кружке тонким и острым ножом, больше похожим на шило. Света было едва достаточно для такой кропотливой работы, но было сложно поддерживать в комнате световой шарик и одновременно сосредотачиваться на работе. Можно было попробовать создавать артефакт где-нибудь в лаборатории, где колдовать ничего не мешало, то есть не было и проблем с освещением. Ещё в лаборатории есть набор увеличительных стёкол как раз для таких тонких работ. Но я не хотел, чтобы другие видели, чем я занимаюсь. Уверенности в результате не было, а многочисленные вопросы "а что вы делаете?" от каждого мимо проходящего и "а мне такой сделаете?" от коллег преподавателей, сопровождаемые сопением за спиной и заглядыванием через плечо, вряд ли способствовали работе. Так что я предпочёл работать в тишине и покое собственной комнаты. Ещё одной причиной не сообщать другим о своей работе было то, что тогда ректор Марк стал бы выделять ещё меньше средств на отопление, ведь я пытался создать артефакт, согревающий носителя. Пришлось разработать сложное плетение из магии стихий воздуха и огня, с управляющим элементом, чтобы срабатывал сам когда холодно и брал силу как из окружающего мира, так и из своего носителя. От собственного аккумулятора силы пришлось отказаться — и без того рисунок печати получался слишком сложным.

Насколько я знал, подобного ещё никто не делал. Тепловые артефакты существовали, но их надо было активировать самостоятельно, многие были одноразовые, а те, что имели накопители силы, требовали регулярной зарядки. К тому же у меня не было кристаллов-накопителей, а брать их со складов Академии я не стал, их и так едва хватало для обучения старших курсов.

Рисунок почти закончен. Осталось только несколько линий в середине и можно попробовать влить в будущий амулет силу. Я только поднёс нож к дереву, как неожиданно закашлялся. Проклятая простуда этой зимой отметилась на половине Академии. Неудивительно, если учесть, что спать приходилось в холодных комнатах — дров ректор Марк выделял очень мало, а нагреть жилую комнату магией мешала арродитовая паутина в стенах. Все, у кого была тёплая одежда и достаточно времени, регулярно бегали в лес за дровами и хворостом, кто побогаче — самостоятельно договаривался с дровосеками из Бирента, но этого всё равно было мало.

Отдёрнуть руку я не успел, и нож расколол будущий амулет на две неравные части, отправившиеся в мусорное ведро, где уже лежало несколько его собратьев по неудавшимся попыткам. Больше у меня не было пустых заготовок и пришлось задуматься, где взять новые. Хоть можно взять и любую деревяшку, но для хорошей работы амулета нужна правильно подготовленная древесина, и не каждая порода подойдёт.

Взгляд остановился на тощей поленнице, сложенной около камина. Деньги на дрова у меня были, но из Бирента сейчас сложно добираться — дорога засыпана снегом в половину роста, повозки не пройдут, а в руках много не наносишь.

Пойти в лес, что ли? Найти подходящее дерево, заодно и хвороста немного набрать. Я посмотрел за окно. Несмотря на то, что времени было совсем немного, солнце уже скрылось, а луна не успела взойти, и на улице стояла тёмная зимняя ночь. "Хоть метели нет", — рассеянно подумал я, вспомнив, как несколько дней назад внезапно налетел сильный ветер и замёл многочисленные тропы до ближайших ветровалов, где можно было поживиться дровами. Мысли опять вернулись к дровам, а от них — к будущему амулету. Из тех жалких полешек, что закупил по дешёвке ректор Марк, вряд ли что путное выйдет. Кривые, сучковатые, не высохшие. Нет, для моих целей надо самому сушить заготовки или брать уже готовые. А в лесу правильно высушенные и обработанные болванки не растут. Хотя... я же видел не так давно целый ящик заготовок. Не совсем в лесу, и вряд ли бесхозный, если судить по поставленной защите от грызунов.

Не убудет у них от одной заготовки. Делов-то их сделать? Выбрать дерево — любой маг, даже недоученный студент третьего-четвёртого года справится. Правильно высушить тоже не проблема. А дальше пилу в руки и нарезай кружки-заготовки нужной толщины, пока палка не кончится, ничего сложного.

Решено. Пока метели нет, пока есть время, желание и настрой, надо

сходить по воровскому делу.

На выходе из здания привычно и обыденно наложил на одежду заклинание утепления. За последнее время оно оказалось наиболее популярным и востребованным. Из-за особенностей Академии, не дающих применять магию во многих помещениях, наложенные заклинания быстро теряли силу, потому я и занялся созданием амулета. Надоело каждый день по несколько раз утеплять таким образом свою одежду.

Скорее по привычке, чем по необходимости, проверяя, не следят ли за мной, я добрался до подземного лабиринта и вскоре вышел в то странное подземелье. Его я ни разу тщательно так и не осмотрел, то времени не было, то желания до него идти. Определил только, что пыточная выходила в широкий коридор и там рядом находится склад чего попало, защищённый от грызунов. Дальше не ходил.

Я стоял перед ящиком с заготовками для амулетов. Световой шарик, прикреплённый к шапке, ярко освещал деревянную крышку, отчего глаза невольно щурились. Пришлось поднять руку и слегка приглушить свет. Обычно шарики носили в руках или в навершии магического жезла или посоха.

Но посохов, наверно из-за относительно малого возраста и средних способностей преподавателей, в Академии можно было пересчитать на пальцах одной руки и то свободные останутся. Насколько я знал, посох был только у целителя, тихого старичка, редко выходящего из лазарета и почти не имеющего преподавательской нагрузки. Второй посох был мой. Тот самый, который сделал почти двадцать лет назад, пытаясь контролировать излишнюю силу, передаваемую Дарием через камень принятия. И третий, последний посох, стоял в кабинете ректора Марка. Хотя магическим его можно называть с большой натяжкой — как маг, Марк еле дотягивал до среднего уровня и посох ему был нужен разве что для статуса.

Жезлы тоже как-то не прижились. Работать с ними студенты начинали на последних годах обучения, когда заклинания становились более серьёзными и требовали концентраторов силы. В быту же непременный атрибут мага оказался практически бесполезным — стены препятствовали применению магии в жилых помещениях, и жезлы, концентрирующие силу в заклинании, только быстрее истощали носителя.

Несмотря на прохладу подземелья, вспотели руки. Решительность, с которой я вышел из Академии, куда-то ушла, стоило только приблизиться к цели. Всё-таки я не вор и переступить последнюю черту оказалось не так легко. Я смахнул с лица паутинку. Вот же, зараза, привязалась, как только зашёл на этот склад. Вроде убирал её уже, но всё равно чувствую. С тихим скрипом поднялась крышка ящика. Деревянные плашки занимали ящик почти полностью и были свалены без какого-либо порядка. Вряд ли кто обнаружит недостачу одной штуки. Я порылся в заготовках и выбрал наиболее подходящую для моего будущего амулета. Немного подумал и взял ещё одну на запас. Мало ли, вдруг, опять испорчу, и что, снова идти сюда по морозу? Две должно хватить. Ведь уже почти получилось в последний раз. Крышка снова скрипнула, закрывая ящик.

— Да кого я обманываю? — тихо воскликнул я, заново поднимая крышку. И, уже особо не выбирая, отправил добрую горсть заготовок в карман. — Буду ещё экономить... А нечего под моей Академией склад устраивать! Посчитаем это арендной платой, — сопровождаемая тихим ворчанием вторая горсть деревяшек переместилась из ящика в карман. Несмотря на то, что забрал я не меньше пары десятков заготовок, их уровень в ящике почти не изменился.

— Ну, хватит наглеть, — я огладил округлившиеся карманы и направился к выходу.

Вернее, попытался направиться. Что-то крепко, но аккуратно удерживало меня на месте. Странно, но это "что-то" чувствовалось только при попытке передвижения и было невидимым. Запоздало я сообразил, что со времени моего первого прихода сюда неизвестные хозяева склада могли поставить защиту не только от грызунов. Быстрый осмотр помещения "аурным" зрением показал, что я — самонадеянный идиот. Красная лента заклинания от грызунов никуда не делась. Но к ней добавилась ещё сеть на полу, вот она-то и оплела мои ноги, не давая уйти. Почему она не задержала меня сразу же, как только в неё вляпался, разбираться не стал. Ещё одним неприятным открытием оказалось то, что та самая паутинка, которая никак не хотела убираться, оказалась сигнальной нитью и тянулась куда-то в коридор. Вряд ли кто станет создавать такую ловушку и не следить за сигналкой. Скорее всего, сюда уже идёт охрана. Сколько времени я провёл перед ящиком? Минуты три, не больше. Так, пока сигнал заметили, пока собрались... да я даже не знаю, откуда охрана придёт! Не из лабиринта же! В любой момент могут появиться. И что-то мне совсем не хочется никого здесь встретить.

Первым делом я подавил желание впасть в панику. Это я всегда успею. Надо срочно освобождаться от сети и бежать отсюда. "Так, давай, Ирвин, глубокий вдох, и посмотрим, что можно сделать", — подбодрил я сам себя и уставился на сеть. Как оказалось, боялся я зря. Сеть состояла из трёх несложных заклинаний. Одно, основное, — "липучка", второе — некоторое подобие защитного полога, только обёрнутое вокруг первого, чтобы то сразу не сработало, и третье — управляющее, снимает защитное через некоторое время после попадания жертвы в сеть.

Снять эту сеть ещё легче, чем наложить. Распутать узелки, свернуть нити... нет, это займёт слишком много времени. Кто её тут поставил, уже должны сюда бежать. Что ещё? Заморозить и разбить, сжечь, покрыть липучку каким-нибудь покровом? Нет, всё не то. Можно самому замёрзнуть или обгореть. Заклинание, какое тут подойдёт заклинание? Как назло, ничего в голову не приходило. Мысль о том, что время до появления охраны этого склада с каждым мгновением уменьшается, вытесняла все остальные. Я вспомнил себя на финальном испытании на звание мага, пройденном много лет назад. То испытание — не чета выпускному экзамену в Академии. В Замковом ордене, которому я принадлежал, по окончанию испытания либо выдавали посох мага, либо хоронили то, что осталось от выпускника. Тогда, на полигоне, я стоял, выше колен увязнув в густой и цепкой грязи, а на меня катилась поднятая магией волна. То же чувство беспомощности на границе паники. Ни ставить защиту, ни контратаковать, не было времени и сосредоточенности. Помню, что в отчаянном порыве собрал всю свою силу и швырнул её в волну разрушительным кулаком, еле его сформировав. Грубо, но эффективно кулак разбил плетение волны, тем самым закончив испытание. Пусть даже после этого с арены меня уносили, так как даже шевелиться был не в состоянии, настолько перенапрягся. Потому и учились магичить, что использование силы без заклинаний, печатей и разных ритуалов сложно контролировать и очень легко перегореть, умереть от истощения отдав слишком много и это при том, что результат получался довольно непредсказуем.

Сейчас так бездумно разом выплёскивать всю силу и потом лежать пластом "подходите и забирайте меня, пока тёпленький", я не собирался. Несколько ударов по сети, и я свободен. Голова слегка болела от долгого использования аурного зрения и кружилась, от выброса силы. Световой шарик на шапке, о котором я совсем забыл и поддерживал по привычке, почти погас, погрузив комнату в темноту.

Теперь быстрее убраться отсюда! Луч света проник через дверной проём и побежал по полу. Только сейчас я услышал быстрые и тяжёлые шаги нескольких человек, на которые не обратил внимания, занятый освобождением от сети. Всё-таки опоздал. Приди охрана минутой позже и обнаружила бы только порванную сеть, а я уже скрылся в лабиринте. Придётся прорываться. Ждать бессмысленно, если с охраной придёт хотя бы один маг, пусть даже со средними способностями, он сможет запереть выход и удерживать меня здесь до прихода подмоги.

Свет из коридора замер на мгновение, затем опять двинулся. В проходе появился человек, держа над собой на вытянутой руке яркую лампу. Не маг? Человек настороженно щурился, вглядываясь в комнату и пытаясь разглядеть, кто же зацепил охранку и попался в сеть. Глупый, кто же свет прямо перед глазами держит?

Быстро, пока меня не заметили и не успели остановить, я метнулся в проход, сбив с ног и отбросив с пути человека с лампой. Он был не один, ещё трое шли за ним следом и растерялись, не ожидая, что сорвавший сигнальную нить не окажется опутанный сетью.

Коридор, налево, несколько шагов и направо, в тюремную часть. А там успею закрыть узкий проход решеткой и скрыться в лабиринте. Там меня уже не догонят, если вообще знают вход и сунутся туда.

К сожалению, охрана быстро оправилась от неожиданности, и справа от меня в стену ударил воздушный кулак, заставивший меня отшатнуться в сторону. На том месте, где я должен был оказаться, беззвучно растеклось пятно липучки. Значит, в охране два мага, и не промахнись с кулаком первый, я бы уже лежал, приклеенный к полу.

Момент на поворот к лабиринту оказался безнадёжно упущенным — даже если успею туда свернуть, скрыться не выйдет, элементарно не хватит времени открыть дверь. Оставалось лишь одно — бежать. Бежать вглубь неисследованного коридора, надеясь, что он не закончится тупиком или казармами охраны. Простым стражникам на бегу кинул под ноги заморозку, на несколько мгновений превратив пол в скользкий каток. Этого хватило, чтобы они, громко ругаясь, повалились на пол. Насчёт магов перестал волноваться после того, как заметил, что они перед каждой попыткой как-то меня остановить, ненадолго замирали, концентрируясь на заклинании. Либо поимка людей не их стихия, либо их круг слишком низок, чтобы колдовать на ходу. В любом случае это только мне на руку.

Увидев впереди рассеянный белый свет зимнего дня, я воспрял духом и прибавил скорости. Крепкая решётка, перегораживающая вход, к счастью, оказалась не запертой. Выскользнув наружу, я повесил на неё запирающее заклинание и поспешил скрыться в лесу, обступающем поляну перед выходом. Заклинание задержит преследователей не надолго, либо маги быстро его снимут, либо решётку банально выломают. Но несколько минут я себе точно выгадал.

Провалившись в очередной сугроб и нахватав снега за шиворот, я раздражённо остановился. И чего бегу-то, как мальчишка от сторожа сада, откуда только что яблоки своровал? Хотя, да, и своровал, и от сторожа. Но ведь не мальчишка же! Могу дать достойный отпор! Развернувшись в сторону, откуда прибежал, и приготовив несколько заклинаний, я решил встретить преследователей. Но в лесу стояла тишина, изредка нарушаемая тихим треском промёрзших веток или чириканьем редкой птахи. Морозный воздух хорошо проводит звуки, но густой лес и толстый слой снега не менее хорошо эти звуки и глушит. Некоторое время я напряжённо стоял, и слушал лес, готовый в любой момент послать на звук шагов, на скрип снега, парализующее заклинание. Но вокруг было тихо, в через небольшое время ветер донёс часть разговора.

— ...ому морозу бегать не хочу!

— Что скажем главе?

— То и скажем, ушёл, не догнали.

— Кто-нибудь его рассмотрел?

— Кого там... шаром в глаза слепил. Разве что с Академии он, на куртке герб был.

— Студент, значит. Что ему не сидится? По девкам бы бегал, а не ...

— ... придётся теперь запирать.

— И с поставками осторожней.

— ... холодно ... обратно... в третий раз сунется.

Ветер окончательно стих и, как я ни напрягал слух, больше ничего услышать не получилось. Что ж, и это не плохо. Гонять по лесу меня не будут, в лицо не узнают. Но ведь и я никого из них не узнал! Получается, что в моей Академии, под самым моим носом, обосновалась организованная группа, с магами, с охраной, с регулярными поставками чего-то. Не думаю, что это простые контрабандисты. Сразу же вспомнилась и причина, по которой я начал искать в лесу тайники и вышел на лабиринт, а из него и попал в подвал. Если эти люди действительно практикуют некромантию, как предположили мы с Фером, то становится понятно, почему они обосновались под Академией — из-за многочисленных студентов и постоянной волшбы магический фон здесь сильно повышен и магические эксперименты могут остаться незамеченными. Сразу же и объясняется наличие огромного количества заготовок для амулетов — при экспериментах с магией нужно концентрироваться на заклинаниях, и на защиту обычно внимания или силы не остаётся. А амулеты, даже слабые, дадут несколько мгновений, за которые можно успеть поставить простенький щит, отразить заклинание или банально увернуться. И умелый маг может использовать амулеты как ограничители силы. Ломаются же эти деревяшки пачками, успевай только новые вырезать. Хотя, если у этих людей хватает магов для создания множества амулетов, почему не сделать несколько многоразовых, выгодней же с ними работать? Или артефакторы очень плохие, или условия постоянно меняются и надо часто менять параметры для защиты.

Так, размышляя, я выбрался на какую-то тропу, с облегчением отметив, что она не звериная. Стряхнув с себя снег и обновив утепление одежды, я, на всякий случай, огляделся аурным зрением. Как и ожидал, ничего нового или интересного я не увидел. Где-то неподалёку крутилась стая волков с десяток хвостов. В другой стороне прокладывал себе тропинку в снегу то ли олень, то ли лось. Никого, похожего на человека, и ничего, несущего на себе магию в достаточном количестве для обнаружения. Академия тоже не просматривалась, хотя обычно светилась ярким маяком — слишком далеко отошёл от неё.

Замёрзнуть я не боялся, заклинание тепла всегда можно обновить, но перспектива шагать в сгущающихся сумерках в никуда неизвестно сколько времени, совсем не прельщала. Поэтому я образовался, когда тропинка вывела на знакомую дорогу, проходящую мимо Бирента. В самом городке быстро договорился с лесорубом о поставке дров в Академию, заглянул к Лере, узнал, что от Фера ещё не приходили новости, и вернулся к себе уже глубокой ночью.

Несколько дней ничего особенного не происходило. Студенты всё так же постигали искусство магии, преподаватели читали лекции и проводили практические занятия.

Утром я никак не мог заставить себя вылезти из под тёплого одеяла. Самое холодное время зимы закончилось, но сильные ветра заставляли в этом усомниться. За ночь им удавалось выстудить не утеплённые заклинаниями коридоры и комнаты Академии, выдуть крохи тепла. Если с вечера хорошо не протопить камин и ночью не подбросить дров, то вода в умывальнике покрывалась тонкой ледяной плёнкой.

На завтрак я опоздал, потому с отвращением отставив в сторону остывшую кашу, мерзкую как на вкус, так и на вид, поспешил в преподавательскую на очередное собрание. Его проводил ректор Марк два раза в десяту сразу после дня отдыха. Раньше такие общие собрания проводились по необходимости, но когда Марк практически получил Академию под своё руководство после отъезда Фера, то начал вводить свои правила и собрания стали обязательными. Минимум час бездарно потраченный на выслушивание списка наказанных за прошлую половину десяты и на распекание кураторов особо "отличившихся" в плане поведения и успеваемости курсов.

Можно и не пойти. Что я, ни разу не слышал, что мой курс самый худший по поведению и от него одни неприятности, несмотря на лучшую успеваемость? Слышал, и не раз. И даже знаю, кого благодарить за такое. Дария с Левием. И, заодно, их новую компанию.

Большинство преподавателей придерживалось того же мнения относительно этих посиделок — трата времени. Но пропускали редко. Может, от того, что кроме этих собраний, все вместе видели друг друга только в столовой и на выпускных экзаменах, а может и от того, что по характеру большинство из них были не склочными и склонными к подчинению.

На этот раз Марк разошёлся сильнее обычного. Я, хоть и слушал вполуха, сидя на облюбованном подоконнике и любуясь зимним пейзажем, и то впечатлился.

Студенты в интерпретации ректора стали какими-то крайне активными бродяжниками. То есть разумом не обладают, хаотично перемещаются в пространстве и пакостят по возможности везде, где могут. Я сам эту нечисть ни разу не видел, вблизи крупных поселений столько свободной Силы не накапливается, но те маги, что бывали на границах обжитых земель именно так бродяжников и описывали.

Естественно, несколько удивлённый я начал вспоминать все происшествия в Академии за последнюю десяту. Это должно быть что-то беспрецедентное по наглости или последствиям, чтобы студенты получили такое описание от Марка. Но на ум ничего не приходило. Десята выдалась очень спокойной и бедной на происшествия. Судя по недоуменным взглядам остальных преподавателей, они тоже не понимали причины речи ректора. Пришлось начать слушать более внимательно.

— А ещё зима эта ненормальная. Зверья расплодилось, а жрать в лесу нечего, так к жилью потянулись. Вокруг Академии три волчих стаи бродят, в Биренте говорят, шатун ещё где-то шляется. А наших учеников даже против зайца выставить нельзя!

Перед глазами встала картина, где стройный мускулистый заяц стоит перед толпой студентов. А те, медленно отходят назад, не спуская глаз с животного, опасаясь, что грызун бросится на них и кто-то из толпы обязательно станет его закуской. Стоило только вспомнить о закуске, как картинка изменилась. Теперь толстый, упитанный заяц улепётывал со всех ног от медленно, но верно догоняющей толпы студентов. Среди ученических мантий раздавались отчаянные выкрики "еда!" "жаркое!" "лови его!".

Это показалось настолько забавным, что я не удержался и широко улыбнулся. Кажется, ещё и фыркнул, сдерживая смех, чем привлёк к себе внимание Марка.

— Вам смешно? Смейтесь, смейтесь, пока есть возможность. С завтрашнего дня в Академии вводится запрет на покидание территории без разрешения преподавателя и группой менее трёх человек. А так же выходить из здания после десяти часов ночи до шести утра. К преподавателям это тоже относится! Нарушители будут оштрафованы, при повторных нарушениях штраф будет увеличиваться вплоть до отчисления. И, если будет много нарушений у одной группы, штрафовать буду их куратора, как не справляющегося с обязанностями! Всем понятно?

Почти все собравшиеся с сочувствием покосились в мою сторону. А то я и сам не понял, кто будет лидером в списках нарушителей, и кому за это придётся отвечать. Нет, мои ученики не настолько глупы и неповоротливы, чтобы постоянно попадаться, но число их нарушений явно будет достаточным для банального случайного обнаружения.

— А на преподавателей почему этот запрет накладывается? — недоумённо спросил Гальтден, осознав сказанное Марком. — Я понимаю, студенты, особенно младших годов обучения, не обладают достаточными знаниями и навыками для отражения возможной опасности от стаи волков или других лесных хищников. Но, неужели вы считаете, что преподаватели тоже беспомощны?

— Ни в коем случае, — Марк развёл руки в стороны, — преподаватели достаточно сильны и образованны, чтобы свободно ходить по лесу поодиночке хоть круглыми сутками. Но, согласитесь, если сделать исключение для нас, тот же вопрос зададут студенты старших курсов. А вслед за ними и остальные решат, что их сил и умений достаточно. Поэтому я и вынужден применить запрет на всех. Поверьте, я действую только ради безопасности студентов и процветания Академии.

Гальтден меня раздражал своей манерой витиевато и многословно изъясняться. Если ещё и Марк переймёт этот стиль речи, я точно когда-нибудь не сдержусь, начну грубить, и у студентов появится шанс увидеть настоящую магическую дуэль. А так как собрание и без того затянулось, да ещё такое неприятное сообщение про запрет на лесные прогулки, то неудивительно, что это раздражение и недовольство ситуацией явственно прозвучало в моём вопросе.

— А из здания выходить нельзя потому, что первокуры могут заблудиться на территории? Или что-то случилось со стенами и они перестали защищать от зверей? — это уже заинтересовался Аверий.

К стенам вокруг Академии дикие животные предпочитали не приближаться. Если в камне здания была проложена арродитовая паутина, то в стену вставили отпугивающие зверей амулеты. Каждые два-три месяца их надо было заряжать, но свою работу они выполняли исправно.

-А зачем студентам выходить ночью из здания, тем более, что запрет покидать личные комнаты после отбоя никто не отменял?

После ответа Марка и остальные преподаватели включились в выяснение деталей и подробностей вводимых изменений. Начался обычный галдёж и ор, кто-то увидел ущемление своих прав, кто-то посчитал это оскорблением, вроде обвинения в плохом обучении студентов. Дотошный целитель требовал определить все возможные варианты нарушения, при которых не будет наказания.

Я же слушал эти препирательства и смотрел на Марка совсем с другой стороны. Не как на ректора, заботящегося о репутации Академии, о студентах, вернее, об их оплате за обучение. В голове крутилась мысль, что всё не так просто. И запрет на выход за стены по одному и без разрешения это попытка обезопасить тайну подземелья. Вряд ли это случайно совпало, что запрет Марк решил наложить именно сейчас, всего через несколько дней после моей вылазки с ограблением склада. Звери уже давно в лесу безобразничают, а запрет введён только сейчас. Боги, ну почему я такой тупой-то? Надо обязательно наведаться в этот схрон и всё там изучить с лупой, с поисковыми заклинаниями!

Но идти туда надо так, чтобы точно не привлечь ничьего внимания. Несколько дней придётся выждать, пока не уляжется суета с запретом на выход. Интересно, как Марк будет контролировать его выполнение?

Ага, уже кто-то спросил об этом. Ну, этого стоило ожидать. Наложение охранных заклинаний на выходы, установка следящих, задерживающих и метящих амулетов на те же выходы и наружную стену. Ничего оригинального, но студентам хватит. Большинству преподавателей, кстати, тоже. Снять или нейтрализовать их можно, но дело долгое, кропотливое, надо знать, каким плетением наложено.

— Ирвин! Может, прекратите любоваться зимними пейзажами и ответите на вопрос? — от раздумий меня отвлёк раздражённый голос Марка. Что ему надо-то?

— Я спросил, сколько понадобится амулетов и когда вы их сможете сделать? — ректор повторил вопрос.

— Стандартная расстановка — на каждый выход по одному на заклинание, — не задумываясь ответил я. Сколько таких защит было расставленно во времена моей практики, даже приблизительно сказать не могу. Очень популярная услуга, к тому же постоянно приносящая пусть и небольшие деньги за подпитку установленных амулетов. — Метка, сигналка, паутинка — три амулета. Выходов, — небольшая пауза на подсчёт дверей, — шесть из здания, семь во внутренний двор, и ворота в стене. Итого четырнадцать на три будет сорок два. Дней за пять сделаю, если будут плашки на заготовки.

Марк скривил лицо. А что он хотел? Чтобы я сразу взял и выложил почти полсотни амулетов? Каждый минимум четверть часа делать надо. Пять дней это и так быстро с учётом учебной нагрузки.

— Во внутренний двор не надо. И на ворота тоже. Если из здания вышли, то уже нарушили. И про паутинку я правильно понимаю, что это задерживающее заклинание? Тогда её не надо.

— Двенадцать амулетов. Дня полтора.

— Хорошо, завтра после обеда принесёте.

— Два с половиной золотых. Материал ваш, — ну уж нет, бесплатно работать не буду. Особенно на то, что будет меня же и ограничивать.

— За дюжину амулетов? Не много ли? — что-то я забыл про прижимистость Марка. Он же за лишнюю серебрушку удавится, а тут чуть не в два раза переплата.

Ещё с четверть часа мы развлекали остальных преподавателей увлечённым и эмоциональным торгом. Не люблю я это дело, да и не привычен. В Империи, где практиковал большую часть жизни, расценки были более-менее одинаковые и торг не особо приветствовался. Позже со спокойной совестью скинул торг на Фера с Ликой. Но сейчас торговался из принципа. В результате чего после обеда Марк выдал два золотых и пятнадцать костяных плашек.

Первые дни после введения запрета, как я и предполагал, были особо бурными. То ли студенты решили нагуляться напоследок, то ли проверяли систему на срабатывание, но сигналки срабатывали по пять раз за ночь. И поутру можно было любоваться на десяток-другой помеченных. Над метками я сидел особенно долго, пришлось чуть ли не с нуля перерабатывать заклинание, чтобы метку видел только прочитавший проявляющее заклинание. Но и держалась она всего двенадцать часов.

Наконец, ажиотаж утих, на улицу по ночам бегать перестали, и я, выждав ещё пару дней, провёл вылазку в подземелье.

В первом часу ночи, когда вся Академия мирно спала, я вылез через окно на карниз, сколдовал воздушную подушку и плавно спустился на землю. Назад придётся забираться по водосточной трубе. Неудобно, но возиться с отключением сторожевых амулетов или объяснять, что я делаю ночью в верхней одежде в коридорах Академии, совсем не хотелось. Марк привлёк студентов к изготовлению амулетов и поставил сигналку ещё и на окна первого этажа, так что единственный быстрый выход оставался через окно собственной комнаты.

Почти сразу заработал согревающий амулет. Неудивительно, на улице ещё зима, а я в лёгкой куртке, чтобы не стесняла движения, если придётся снова убегать.

К моему огромному разочарованию, подземный склад оказался пуст. С него вывезли всё, до последней коробочки, только отсутствие пыли на полках говорило, что тут недавно что-то стояло. Охранные заклинания так же сняли. Даже красная нитка защиты от грызунов и та едва различалась в аурном зрении, так давно её не обновляли.

Опоздал. Надо было сразу бить тревогу, взять с собой доверенных людей, хотя бы внуков Каана, и осмотреть здесь каждый камень, каждый мешок и сундук. Теперь искать доказательства использования некромантии бесполезно, как бессмысленно и посылать гонцов в ближайший город к Инквизиции с сообщением об использовании запретной магии. Да, приедут, изучат всё, но без доказательств, на одних голословных утверждениях, сам же и останешься виноватым.

В раздумьях я чуть было не прошёл мимо двери в стене перед тоннелем. Скорее всего именно из неё вышла охрана, когда я был здесь в последний раз. Дверью явно пользовались, но чтобы её открыть нужно иметь особый ключ, либо быть мастером артефакторики и знать особенности технологий Прежних, по которым сделан замок. А я всего лишь универсал, пусть и высокого класса. Септим, наверно, смог бы сделать отмычку — артефактор он был отменный, а про его увлечение Прежними и их секретами все знали. Жаль, что он пропал, мимо такого замка он бы точно не прошёл. Стоп! А может, он как раз и смог открыть эту дверь? Я ведь и подземелье нашёл только благодаря его карте в блокноте. Но кто сказал, что этот блокнот — единственные и последние записи?

Мысленно разговаривая сам с собой, я не терял времени и изучал саму дверь и выемку под ключ. Типичный для Прежних замок. В потерянном городе пустыни Шотам подобные замки стояли на многих дверях, но там не было времени их осматривать.

Глухие голоса, донёсшиеся с другой стороны двери, заставили сердце учащённо забиться. Спрятаться было негде, пустые стеллажи не могли закрыть от чужих глаз, а уходить из подземелья, когда можно получить ответ, кто же им пользуется, я не хотел. После кратковременной борьбы любопытство победило и один стеллаж затянула плёнка наспех брошенной иллюзии. Меня здесь нет. Все полки пусты. Главное не двигаться. Если близко не подойдут, не станут приглядываться, то ничего не заметят.

Из двери вышли двое, один из них нес тушу какого-то не крупного животного. Мельком взглянув в сторону опустошённого склада, они пошли к выходу, негромко переговариваясь. Обновив заклинание иллюзии, я осторожно двинулся следом.

— А представь, сейчас на какого-нибудь студента наткнёмся, — засмеялся один, его голос показался мне знакомым. — Что будет?

— Что будет, то будет. На одного студента меньше будет, — проворчал второй, показывая что-то, зажатое в руке.

— Ты что, с собой огнестрел взял? Боишься их что ли? — я, вспомнил, где слышал его голос. Бывший студент, был в пред-выпускном классе, когда я пропал в портале. Но он был ярко выраженным магом жизни, и как его угораздило связался с некромантами?

— Не студентов, зверей. Развелось их в округе, того гляди и бросаться начнут.

— Ну, так прикормили же. Нет, чтобы самим схарчить, так столько мяса выбрасывать.

— Вот сам и ешь это мясо, а я как-нибудь обойдусь. Кто знает, может, изменилось оно как, видел же, сколько силы отдаёт?

— Видел. Даже все волосы дыбом встали. Боюсь представить, если кого покрупнее взять.

— Или человека.

— Не говори так! Людей трогать нельзя, и так по грани ходим.

— Будто я не понимаю. Ты это Мастеру скажи. Хоть процессы одинаковые, но проверить он вряд ли откажется. Мне кажется, если бы работал собирающий прибор, то уже давно в местных лесах поселился какой-нибудь медведь-людоед.

До леса они дошли в тишине. Если я сначала и подумывал напасть на них и отобрать ключ, но после упоминания об огнестреле, передумал. Моего уровня и знаний хватит, чтобы справиться с обоими, особенно если напасть неожиданно, но получить из огнестрела слишком опасно. Вряд ли у них дешёвая полу-разряженная модель для купцов, почти уверен, что заряд полон силы от жертвенного животного.

Они сбросили тушу в овраг и, не задерживаясь, пошли обратно. Немного поколебавшись, я двинулся за ними. Туша никуда не денется, даже если хищники успеют до неё добраться, вряд ли что-нибудь изменилось в методе жертвоприношения. А когда ещё появится возможность узнать что новое про эту странную компанию? Как назло назад они тоже шли молча. Лишь один раз, когда до входа в тоннель оставалось шагов пятьдесят, один из них настороженно оглянулся.

— Что случилось? — немедленно отреагировал второй, изготавливая огнестрел в сторону, откуда пришли. Неприятное ощущение быть на линии возможного выстрела, ведь я шёл следом за ними.

— Показалось, что за нами следят.

— Студенты?

— Вряд ли. Эти сейчас сидят по комнатам и подсчитывают медяшки, оставшиеся после штрафов. Вдруг, не хватит на их оплату и из Академии попрут. Забыл что-ли, как сам чуть не на коленях просил Мастера зачёт поставить?

— Не напоминай про это позорище. Зато теперь могу служить великой цели! Хотя ты прав, студенты сейчас не вылезут, скорее зверь какой заинтересовался. Пошли дальше, холодно уже!

— Да, зверя в этом году много, ещё и прикормили.

В тоннеле пришлось от них приотстать, там не было кустов и деревьев, за которыми можно прятаться, прикрываясь иллюзией, а в движении полностью скрывать себя очень сложно. Я успел увидеть только закрывающуюся за двумя фигурами дверь. Жаль, так и не узнал второго, хотя он тоже показался знакомым. И, судя по разговору, оба учились в моей Академии и их Мастер в ней работает, либо работал до недавнего времени.

Выброшенная туша оказалась молодым оленем. Убит, как и предыдущие жертвы, ударом в сердце с перерезанием горла. Волков и правда, в этом году много, съедят быстро, и никто не докажет, что волки не сами его добыли. Перетащить куда-нибудь, чтобы было, что показать если будет расследование?

Я приподнял тушу. Тяжёлая, зараза. Не дотащу до Академии, а ближе мест, где её можно спрятать, нет. Не обратно же в подземелье нести? В лабиринте и спрятать... но одно дело нести по ровному, совсем другое поднять из оврага. Пусть даже слабо занесённого снегом. Один точно провожусь до конца ночи.

Где-то рядом послышался волчий вой. Кажется, стая почуяла добычу. Одного оленя им может не хватить, а если они и правда прикормленные такими выброшенными тушами, вдруг, начнут отбирать свою законную еду? Не хочу проверять, с какими потерями смогу отбиться от стаи, надо уходить.

Вот и Академия, я почти дома. В темноте чуть не сорвавшись несколько с водосточной трубы и цепляясь за что попало, я забрался на второй этаж. А днём всё казалось намного легче. И карниз был шире, и выступов, за что держаться, больше, и даже земля была ближе, а безлунной облачной ночью её почти не видно, кажется, что внизу глубокая пропасть.

Медленно продвигаясь по карнизу, отсчитал третье окно. На лестницу выходит узкое и высокое, его не считаю, потом комната, где живут девушки, там два окна, затем уже моя комната. Вот собака, не открывается, перекосило его, что ли? Как же неудобно открывать снаружи, всё время боюсь упасть с карниза! Наконец, окно поддалось и я перегнулся через подоконник.

Сильный удар по голове и ночная темнота сменилась темнотой забвения.

— Ну что, уже решили, где тело прятать будем? — сразу с порога спросил Дарий.

— Только в лесу не будем закапывать, а то земля мёрзлая, — добавил Идар.

— Не смешно! — несколько грубо ответила Лика.

Девушка до этого нервно ходила по комнате, то присаживаясь на кровать, то напряжённо вглядываяь в ночную темноту за окном, то скидывая вещи в кучу на кровать.

При этом надо было ещё и соблюдать осторожность и не задеть привязанного к стулу человека.

— Опа, так вы что, не шутили? — удивлённо присвистнул Левий, увидев нетипичное для студенческой комнаты состояние мебели.

На возмущённый взгляд Лики парень пояснил:

— Знаешь, когда среди ночи прибегает девушка, — Левий приобнял Руфанию, до того прятавшуюся у него за спиной, — и сообщает, что к ним ворвался грабитель и Лика его убила, и теперь вам срочно нужна наша помощь, сразу в это не сильно верится.

— То-то вы сразу все пришли, — заметила Тайра. Она всё время сидела на втором стуле у камина. — Лика, да сядь ты уже! Надоела маячить.

Лика послушно присела на самый край кровати, готовая в любой момент снова вскочить.

Идар подошёл к связанному человеку и склонился над ним, проверяя пульс на шее. Лика нетерпеливо ёрзала на месте.

— Живой?

— Живой, — подтвердил Идар. — Вы что его, связали, не проверив, живой он или нет?

— Мы это... испугались, — смутилась девушка.

— Ну да, и от испуга упаковали как посылку с ценнейшим фарфором?

— Так, обезопасились. Вдруг, он колдовать будет? — пожала плечами Тайра.

— Колдовать? Он что, маг? — к пленинку подошёл удивлённый Дарий и приподнял край широкого шарфа, закрывающий тому лицо. — Учитель Ирвин? Но что он здесь делает?

Дарий растерянно оглянулся на остальных.

— Вот и мы хотели бы это выяснить, — проворчала Лика. — Не развязывай его! Колданёт ещё...

— Так, стоп, давайте всё по порядку. Что здесь произошло? Дарий, ты тоже сядь, с Ирвином потом разберёмся, — инициативу перехватил Идар, чуть ли не силком отведя Дария от пленника.

— Даже не знаю, с чего начать. Только дописала конспект по организиции мира, ещё не заснула, смотрю, в окно лезет. Решила, что грабитель. Ну, я фикусом его и того... Думала, что убила. Остальные тоже проснулись, Руфь сразу к вам побежала, а мы с Тайрой его вот, связали. А как рассмотрели, кто, так совсем испугалась, боюсь, бежать придётся теперь и всю жизнь прятаться.

— А это-то с чего? — бесцеремонно перебил Дарий, пристроившийся на широком подоконнике.

— А ты сам подумай! Явно же не грабить лез. Скорее всего, побоялся по одному убивать, а всех сразу и следы замести. А раз не получилось, то будет и вторая попытка, и третья. Ведь раз пошли на такое, получается, близко мы к ним подобрались!

— Надо его самого спросить, что скажет в своё оправдание.

— Что, до сих пор веришь в его невиновность? — Лика позволила себе улыбнуться. — Сам же видишь — вот он, сидит. Сам пришёл. Может, теперь-то поверишь, что он очень подозрительный?

— Всё равно надо его спросить, — упрямо повторил Дарий, подходя к пленнику. — Не могу я поверить, что он может быть таким... нехорошим. Лёва знает, почему.

* * *

Голова гудела, в ушах звенело. Сквозь звон доносились голоса. Разобрать, что говорили или узнать говорящих не получалось. Рот плотно заткнут какой-то тряпкой. Наверно, не стоит показывать, что я пришёл в сознание. Надо выяснить, что происходит и насколько бедственно моё положение. Слегка повозившись, я понял немного. Во-первых, я сидел на стуле. Во-вторых, меня связали. Руки заведены за спинку стула и связаны сзади. Да что там руки, всё, что можно как-нибудь привязать и завязать, оказалось в той или иной степени упаковано. Даже на глаза надета какая-то повязка, а пальцы рук чем-то перемотаны, будто для защиты от жестовой волшбы. Прислушавшись к ощущениям, я мысленно усмехнулся. Это когда камень принятия шалил, жестовая волшба могла даться легко. Я хоть и универсал, но всё-таки только <<тринадцатого>> круга и почти не практиковал чистой жестовой магии.

Голова немного прояснилась. Голоса стали ближе и, хотя слова всё равно оставались неразборчивыми, я смог узнать говорящих. Лика? Идар? Дарий?! Не может быть! Если они подкараулили меня по возвращению в Академию, то получается, что это они стоят за пропажей студентов и Септима. Тогда и жертвенные собака и волк тоже их рук дело. Дарий... А я ведь подумывал о том, чтобы когда Фер вернётся, рассказать им обоим о ситуации и подозрениях на некромантию. Но если он сам в этом замешан, то мир стоит на пороге глобальной войны. И, возможно, появится ещё одна легенда про Прежних, теперь с нами в их роли — разборки богов в любом случае скажутся на людях.

И, возможно, появится ещё одна легенда про Прежних, теперь с нами в их роли — разборки богов в любом случае скажутся на людях.

— А вот у него и спросим!

Я, наконец, начал разбирать речь. Удар по голове оказался не настолько серьёзным, как можно было бы бояться. А вот к разговору стоило прислушаться.

— Так он тебе и скажет "да, это я тут студентов убиваю, и Септима заодно, он под ногами мешался".

— А если и скажет, что тогда? Убить что ли, пока возможность есть?

Так, стоп. Они что, меня подозревают в пропаже студентов, да ещё и не едины во мнении? Ничего не понимаю, зачем тогда было караулить моё возвращение и бить по голове, ведь так и убить можно.

— Скажет, не скажет... — в разговор вступила Тайра. Нравится мне её характер — сдержанная, всё сначала обдумает. Главное, не выводить её из себя, тогда лучше держаться подальше. Повезло группе со старостой. Лика более импульсивная, очень на Леру похожа.

— Всё равно надо выяснить, зачем он к нам залез и почему в лесу постоянно пропадает.

К нам? К кому это "к нам"? Я к себе лез. Вот ещё, в комнату к девушкам ночью через окно забираться, никогда этим не баловался, да и мне не пятнадцать лет всё-таки. Я возмущённо засопел, что не укрылось от Идара, чей голос раздался почти над ухом.

— Ребята, он, кажется, в себя пришёл.

Разговоры разом стихли. Боятся, что ли? Почти минута полной тишины сменилась шёпотом:

— Давай, спрашивай!

— А что я? Ты давай.

— Это мне разве надо?

Я представил, как студенты толкают друг друга локтями, не решаясь взять на себя ответственность по допросу меня, великого и ужасного. Совсем, как на занятии после вопроса "кто хочет показать решение этой задачи?".

Наконец, Лика победила и, явно смущаясь, Дарий начал допрос.

— Учитель, что вы тут делаете?

Гениально! Сижу тут перед вами, связанный. Что ещё тут можно ответить? Видимо, это понял и сам Дарий, поспешив исправиться.

— В смысле, зачем?

Не знаю, зачем, на "почему" бы ответил, что потому, что меня так посадили. Но ответить всё равно не получится — кляп мешает. Я не чувствовал страха, только недоумение, раздражение и теперь ещё и некоторую нелепость ситуации.

— Балбес, кляп вытащи, — откуда-то сзади посоветовал Левий. Так, вся банда в сборе, если и Левий здесь, то Руфания должна быть рядом с ним. Эта компания в последнее время была почти неразлучна и держалась особняком. Даже Норак, четвёртый сожитель в комнате парней, оставался в стороне.

Кляп, наконец, вытащили. Во рту остались мелкие шерстинки, надеюсь, это был чей-то шарф, а не носок. Хотя у девушек они должны быть чистыми.

— Может, глаза развяжете? — отплевавшись спросил я темноту передо мной. — Всё равно я всех по голосам узнал.

Несколько мгновений ничего не происходило. Я представил, как студенты переглядываются. Дарий смотрит на Лику, Лика на Тайру, та неопределённо пожимает плечами, Идар оглядывает всех и развязывает шарф, закрывающий мне глаза.

Проморгавшись — в комнате оказалось достаточно светло, я огляделся. Точно, все здесь. Лика сидит на кровати напротив, Идар стоит рядом, Левий, Руфь и Тайра — сидят чуть сзади на другой кровати, Дарий явно только что соскочил с подоконника. Все напряжены, не знают, что делать дальше. И это не моя комната!

— А зачем завязали? Руки понимаю, волшбу предотвратить.

— Ну, на всякий случай, — смутилась Лика.

Я честно попытался представить, на какой такой всякий случай необходимо завязывать глаза пленнику, если он без проблем всех узнает по голосам. Присутствие кого-нибудь, про кого мне знать не положено, узнавание места или же психологическое воздействие при допросе, когда допрашиваемый не знает, откуда прилетит удар, не подходили. Какой ещё случай может быть со связанным магом, которому заткнули рот и даже надели варежки на руки?

— Поздравляю, вы только что изобрели новый вид магии — мимический. Представляю дуэли по этому виду, кто скорчил рожу страшнее, тот и выиграл, — о, боги, что я несу? — Косоглазие даёт дополнительные возможности и преимущества.

Несколько мгновений студенты осознавали сказанное, потом тихо захихикала Руфания, за ней засмеялся Левий и смех подхватили все остальные.

Атмосфера в комнате разрядилась. Я только сейчас понял, как все были напряжены, несмотря на внешнее спокойствие.

— Ладно, посмеялись и хватит. Лика, почему вы решили, что Септим пропал, а не срочно уехал, как было официально объявлено?

— Так он слишком внезапно уехал, никого не предупредив. Выдал задания и пропал. Даже про книгу не вспомнил, а она редкая, — сразу посерьёзнев ответила Лика. — А он что, правда пропал?

— Правда. Хоть и оставил записку, но как-то подозрительно всё, — я решил быть с ними честным. Из того, что услышал несколько минут назад, выходило, что не этих студентов мне надо опасаться, тем более, с ними Дарий и Левий. Да и они сами пришли к выводу, что в Академии творится неладное.

— Вот и я им то же самое говорила! А ещё и Сумир...

Я вспомнил студента, после сессии повесившегося, даже не дождавшись пересдачи. Значит, они и про него что-то узнали.

— И вы решили сами всё узнать, вместо того, чтобы сообщить о своих подозрениях? — я осуждающе поглядел на Дария.

— Я хотел, — начал оправдываться парень, — но они упёрлись, мол подозрительный какой-то. Вы у них вообще первый в списке.

— Кстати, зачем вы сюда залезли? — разговор вернулся к вопросу, с которого и начался, только теперь отношение к ночному визитёру стало спокойней.

— Окном ошибся. Думал, до трёх считать умею.

— То есть? — недоумённо переспросила Лика.

— К себе я возвращался. От окна на лестнице два ваших, третье моё. Ну и, кажется, просчитался.

— А зачем через окно? — заинтересовался Левий.

— Не хочу с ловушками на дверях возиться. Времени много отнимает.

— Но ведь вы же их и ставили?

— Свои бы и снял, там ещё Марк что-то навесил. Он, конечно, как маг не очень, но мог старшие курсы привлечь.

Дарий в это время почти по пояс высунулся из окна и пытался что-то рассмотреть на стенах Академии. Наверно, окна хотел посчитать. Не выйдет, они в нишах, только снаружи видны. Или если на карнизе стоять.

— Темно, не видно ничего, — Дарий закрыл окно. Даже того небольшого времени хватило, чтобы в комнате заметно похолодало. — А почему не с кухни? Там ночью никого не бывает, а падать ближе.

— Дарий, не разочаровывай меня. Я не поверю, что ты не проверил окна. Там ведь тоже сигналка стоит, — я слегка поморщился. В том, что братья по ночам посещают кладовку при кухне, я знал. Не раз прятался от них в тени, когда пересекались в коридоре.

— Я про окна и не думал, — смутился парень, — я с дверей защиту снять пытался.

— Зачем вообще куда-то по ночам ходить? — пробормотал Идар. — Днём меньше подозрений.

— Днём времени нет и глаз любопытных много. А расследовать всё это надо.

— Вам-то какой с этого интерес?

— Как это какой интерес? В моей Академии происходит боги знают что, и вы хотите закрыть на это глаза?! — от возмущения я даже попытался вскочить, но к стулу меня привязали крепко. Снова замерев, я оглядел студентов, не заметили ли они оговорку про "мою" академию, но, кажется, им было не до тонкостей формулировок.

— Если бы ещё боги знали... — пробормотал Левий, заслужив грозный взгляд от брата. Лазутчики из нас совсем никакие, даже допрашивать не придётся в случае чего — сами расскажем, случайно обмолвившись.

— Вы правы, — задумчиво согласилась Лика, — происходит тут много непонятного. — Что-нибудь удалось разузнать?

— Не многое. Тут совсем близко, если не прямо на территории, логово контрабандистов, — про найденный схрон можно рассказать сразу. По оговоркам охранников я понял, что студенты туда уже наведывались, уверен, что это был кто-то из этой компании. — Чем-то магическим промышляют, но чем пока не выяснил, — хотел махнуть рукой, но вспомнил, что всё ещё привязан. — Развяжите, неудобно так разговаривать.

Студенты переглянулись, но теперь я видел, кто на кого смотрит и на кого все ориентируются. Не ошибся — лидер у них Лика. Неопределённо пожав плечами, мол, делайте, что хотите, девушка глубоко задумалась.

Через минуту я уже растирал затёкшие руки, а вокруг повисла тишина. Несмотря на то, то проблему недоверия вроде как решили, в комнате всё равно чувствовалось напряжение. Слишком многое надо было понять и принять, а нахождение парней поздней ночью в комнате у девушек сбивало с мыслей, а предстоящий ранний подъём на занятия не способствовал ясности ума.

— Так! Давайте договоримся, — я взял руководство в свои руки. — Сейчас уже поздно, так что расходимся по своим комнатам, а завтра соберемся и всё обсудим. После занятий, в малой практической. Согласны? Возражений нет?

Возражений не было. Мы покинули комнату девушек, я проследил, чтобы парни вернулись к себе, а не шлялись по Академии и отправился спать. Запирая окно снова задумался, как же я умудрился просчитаться с числом окон, но решил оставить этот вопрос на потом. Более важным было обретение союзников.

На назначенную встречу я почти не опоздал, хотя пришлось задержаться по рабочим делам. Студенты уже все были в сборе и мы начали обмен информацией. Я с удивлением узнал, что практически все стены замка пронизаны потайными ходами и что вход туда открывается из моей бывшей ректорской комнаты. Студенты с интересом выслушали результаты расследования пропажи Септима и подробности о гибели и пропажах студентов за последние годы. Вместе посмеялись над попытками Дария и Левия проследить за моими лесными вылазками. Но сопоставив время и дни слежек, пришли к выводу, что либо у меня развилась мания преследования, либо не одни они интересовались прогулками преподавателя практической магии по заснеженному лесу.

— Учитель Ирвин, — подала голос Руфания, тихо сидевшая за партой и почти не участвовавшая в обсуждениях, — я тут подумала, ведь до входа в ваш лабиринт минимум полчаса идти надо?

— Даже побольше, не напрямую же идти, — согласился я.

— А как вы не замёрзли? Зима в этом году суровая, а вы вчера, когда в окно залезли, легко одеты были.

В глазах Лики вновь блеснуло недоверие. Остальные тоже притихли, ожидая ответа.

— Я же маг. Могу позволить себе поддерживать тепло.

— Точно. Заклинания для обогрева, — смутилась Руфь, — их поддерживать постоянно надо, мы пока так долго не можем...

— А ещё я сделал вот что, — я показал свой согревающий амулет. — С ним не надо постоянно накладывать заклинание тепла, и работает он даже внутри стен Академии!

Не удержался я от того, чтобы немного похвастать. Эти и оценят, не то, что Фер с Лерой, те только фыркнут что-нибудь вроде "а вы специально такой кривой сделали?", и не сядут на шею с просьбами сделать им такой же, как можно ожидать от других преподавателей.

Надо признать, моё самолюбие потешилось. Студенты с восторженным "ух ты!" взяли мой амулет и принялись рассматривать. Конечно, они не с выпускного года, и в магии и, тем более, артефакторике, разбираются не очень хорошо, но смогут оценить сложность соединения заклинаний в одном амулете.

— Можно его и нам сделать? — я ошибся, всё-таки эти студенты отличаются от остальных в сторону повышенной наглости. Хотя, это же Дарий, что с него требовать?

— Не хочу, чтобы по лесу сновали толпы студентов, сейчас вас хотя бы холод сдерживает. Хотя, если сумеете его повторить, поставлю экзамен по артефакторике за этот триместр, — я отдал амулет Дарию. — Учтите, я определю авторство. И, пожалуйста, не распространяйтесь про него.

Разговор опять вернулся к моим ночным прогулкам и вчерашнему происшествию. Теперь казалось забавным то, что я умудрился ошибиться окном при столь малом числе пролётов.

— Между прочим, вы правильно лезли, — неожиданно сообщил Левий. — Вы же в третье окно хотели?

Парень дождался утвердительного кивка.

— Так вот, ваше окно — четвёртое!

— Ты то, что на лестнице посчитал.

— Нет, оно не такое, его сложно спутать.

— Может, ошибся? Окна-то все похожие, перепутать запросто.

— А что, у вас на окне барон стоит?

— Какой барон?

— Ну... вот такой, — Левий неопределённо помахал руками, растопырив пальцы.

— Это мы так ваш фикус тренировочный называем, — пояснила Лика. — Мы его к себе взяли, а то у парней даже кактус засохнет.

— И как он? — я совсем забыл про то несчастное растение. Хорошо, вовремя студентам сплавил, его теперь хотя бы поливают.

— Опять лечить надо, — грустно ответила Руфания. — Это им вчера Лика вас ударила, стволик надломился.

Ну да, у фикуса стволик надломился, а у меня шишка до сих пор болит! Я непроизвольно потёр пострадавшее место.

— Получается, в Академии есть комната, о которой никто не знает. Здорово! Может, там второй вход в потайные коридоры? — обрадовался Дарий. — Пойдём скорее, посмотрим!

Вся компания будто ждала этого призыва и дружно направилась на выход. По опыту зная, что если этим что-то втемяшилось в голову, то останавливать их так же сложно, как и понёсшую лошадь голыми руками, я не стал возражать против немедленных действий. Но то, что студенты не то, что не посоветовались, а даже не спросили моего мнения, несколько расстроило. Так ведь и совсем авторитет потерять можно. В голове пронеслась услышанная где-то фраза "если не можешь предотвратить, то возглавь". Как же я не люблю всяческое руководство, кто бы знал! Но для дела надо.

Пока шли до жилого крыла, братья заскочили к себе переодеться во что-нибудь более удобное для лазанья по стенам, чем ученическая роба. Остальные осматривали стену коридора, где должен быть выход из предполагаемой комнаты. Никто не сомневался, что вход не найдут, и придётся пробираться через окно, но на всякий случай решили подстраховаться.

Стена ничем не отличалась от остальных. На ощупь она везде была равномерно неровной. Возможно, если снять всю штукатурку, что-то и обнаружилось, но ломать стены не входило в наши намерения. "Аурное" зрение тоже не помогло — единственное, что выяснил, так то, что кроме арродитовых нитей в кладке, в коридоре не было следов магии. Остальные не смогли разглядеть даже тонкую паутину этих нитей.

Договорившись, что, как более сильный маг, к тому же имеющий опыт вскрывания окон снаружи, я иду первым, а Лика и Дарий лезут через минуту, я выбрался на карниз. Наскоро прочитал заклинание тепла, немного позавидовал Лике, которой отдали мой согревающий амулет, и под завывание ветра прошёл к соседнему окну. Створки долго не хотели поддаваться, за долгие годы, что их не использовали, они слегка покосились на заржавевших петлях, но всё-таки сдались под упорным натиском.

В комнате было пыльно. Не так много, как я ожидал, но достаточно, чтобы незамедлительно взметнуться в воздух, стоило только её потревожить. Яркий световой шарик показал узкую скудно обставленную комнату. Дверь была на месте, но когда я открыл её, то увидел, что дверной проём оказался тщательно заложен. Снаружи его сровняли со стеной и заштукатурили, но изнутри хорошо были видны камни и раствор кладки. В книжном шкафу у давно потухшего камина сиротливо лежали две или три книги. Негромкий шум за спиной сказал мне, что Дарий с Ликой присоединились к осмотру комнаты. Стало немного светлее — кто-то из них зажёг свой шарик и почти сразу же раздался испуганный вскрик. Я так и не понял, когда и как успел развернуться и вскинуть руку в атакующем жесте, формируя на ладони парализующее заклинание. Несколько мгновений потребовалось для осознания ситуации, и я отпустил собранную Силу. Слишком тяжело было держать её наготове в жилом помещении.

Лика испуганно пряталась за спиной Дария. Слегка побледневший парень смотрел в освещённый магическим шариком угол, где на кровати лежал скелет. Когда я пробрался в комнату, я не обратил внимания на кровать, заинтересовавшись шкафом, а ребята начали осматриваться с самого начала.

— Что это? — Лика справилась с первым испугом, и к ней вернулся её обычное любопытство.

— Скелет. Интересно, чей? — Дарий рассматривал скелет, не решаясь к нему приблизиться.

— Я думаю, владельца комнаты. Вряд ли кто-то сюда заходил после того, как дверь заложили, — я кивнул в сторону бывшей двери и подошёл к кровати. Скелет лежал в спокойной позе, не похоже, чтобы он умер насильственной смертью, насколько можно было определить по скелету. Чистенький, беленький, будто отполированный. И никаких следов одежды, только хлопья чёрного пепла, равномерно покрывающие кости и кровать.

— Его что, тут замуровали и оставили умирать? — прошептала Лика.

— Точно, при этом он даже не увидел окно, из которого выбраться раз плюнуть, — саркастически прокомментировал Дарий.

— Нет, с жизнью он покончил самостоятельно, — я заметил пузырёк из тёмного стекла под рукой скелета. — Что-то мне этот пепел не нравится, не должно так быть, тела истлевают совсем по другому...

— Что же тут произошло? — тихо спросила Лика, оглядывая пустую комнату.

— Может, это что-нибудь расскажет? — я взял со шкафа книги. Вернее, книга была только одна — массивный том в роскошном кожаном переплёте. Второй оказалась тетрадь из тонкого пергамента, почти полностью исписанная изящным почерком со множеством завитушек.

— Заветы святого Аторей... дени... — хоть книга и была отпечатана крупным разборчивым шрифтом, но имя этого святого никак не хотелось читаться с первого раза.

— Аторейдениковойничеса, — Дарий без проблем выговорил это длинное имя. — После того, как Прежние ушли, организовал орден защитников. Спасли от нежити, нечисти и просто болезней, много людей, вот его и объявили святым, но в свиту богов не попал.

— А ты откуда это знаешь? — удивилась Лика. Она уже отошла от испуга, но держалась подальше от скелета.

— Увлекаюсь богословием, — буркнул парень, чем вызвал у меня улыбку.

— Держи, тебе она интересней будет, — я протянул книгу Дарию. — А дневник ещё расшифровывать надо, почерк ужасный.

Мы быстро осмотрели комнату, но больше ничего интересного не нашли. Оставив скелет лежать, где лежал, так же через окно вернулись к ожидающим.

— Ну, что там? — нетерпеливо набросились с вопросами, едва успели прикрыть за собой окно.

— Ничего интересного, пустая комната и скелет, — ответил Дарий, прижимая к себе книгу.

— Скелет?

— Да, прежний жилец помер и его там замуровали. Или наоборот — его замуровали, он и помер.

Пока Лика с Дарием делились впечатлениями, я, удобно устроившись на подоконнике, изучал дневник. Написанный понятным, хотя и устаревшим языком, он читался с трудом из-за излишне вычурного и украшенного почерка.

— И о чём там пишут? — студенты узнали всё, что могли от остальных участников вылазки и заинтересовались дневником, который я читал, пролистывая по несколько страниц.

— В основном о том, сколько нежити упокоили, где какая гадость вылезла. Вот: "сегодня поднялся погост Листовки. А ведь мы предупреждали старосту ещё на прошлой луне, что нужно провести обряд. Не разрешил, пожалел денег, теперь упокаивать надо, а это сложнее и раз в пять дороже. Ничего, будет знать, как на безопасности экономить", — я прочитал первые попавшиеся строчки.

— А про скелета что-нибудь есть?

— Пока не встретил, сейчас посмотрю.

Я перелистнул дневник сразу в конец.

— Последняя запись. "Мысли путаются, пятна расползлись почти по всему телу. Не знаю, сколько смогу терпеть эту боль. Я чувствую, конец скоро придёт. Я положу эти записи подальше от себя, чтобы они не пострадали после моей смерти и надеюсь, они помогут найти лекарство. Хорошо, что я не забыл взять яд, не хочу больше ждать и терпеть. Да простят меня всемогущие боги!"

— Ну, про скелет ясно, а зачем его замуровали-то? — студенты с интересом слушали чтение. Вот бы и на лекциях так же себя вели.

Я листал дневник в обратную сторону. Автор старательно описывал все симптомы, где что болело и как пытался облегчить боль. Наконец, я нашёл искомое.

— "День восьмой от солнцестояния, год тридцать первый от Катаклизма". "Катаклизм" с большой буквы почему-то.

— Это когда Каан на некромантов прогневался, — пояснил Дарий. — Тогда многие погибли, бури были, погода много где сменилась. Сейчас говорят "от сотворения мира", а поначалу от Катаклизма считали.

На Дария заинтересованно посмотрели все в комнате, кроме меня и Левия. Чую, парень замучается отвечать, откуда он всё это знает.

— Ну ладно, продолжим. "...год тридцать первый от Катаклизма. При вскрытии мельника Касима, что поднялся третьего дня, я заразился чёрной плесенью. Жить мне осталось не больше половины луны, постараюсь до самого конца описывать протекание болезни, надеясь, что моя смерть поможет братьям найти лекарство от неё".

— Чёрная плесень, — повторила Руфания, как будущий целитель лучше остальных разбирающаяся в болезнях. — Это же... ужасно! А вы не могли её там подхватить?

— Она заразна не больше года после гибели носителя, — я поспешил успокоить девушку. — Прошло минимум двадцать лет, как этот замок снова открылся людям, и неизвестно ещё, сколько лет он простоял до этого.

— Что за чёрная плесень? — тут же подскочил Левий.

— Болезнь такая, гадостная. У человека на коже появляются тёмные пятна, и он умирает дней за десять. После чего тело покрывается густым чёрным пушком плесени, откуда и пошло название. Заражение происходит только через споры, так что живой больной не заразен, но уже через час-два после смерти к нему лучше не приближаться, а споры живут около полугода. Сейчас против неё есть лечение, а раньше считалась смертельной болезнью, и выкашивала целые селения, особенно на дальних границах, где нежити много, — Руфания успела ответить на вопрос до того, как я вспомнил особенности этой заразы. Ну да, будущий целитель, наверно, недавно читала.

Мы поговорили ещё немного, но часы пробили девятый час, и мы решили разойтись. Ведь ещё надо подготовиться к занятиям и дневник изучить в спокойной обстановке, чтобы никто не мешал.

В полном согласии с законом подлости, в коридоре столкнулись с ректором Марком. Обычно он редко появлялся в этой части здания, в основном проходя до столовой. Увидев парней, выходящих из комнаты девушек, он на мгновение потерял дар речи, возмущённо открывая рот, не в состоянии подобрать слова. Наконец, он справился с собой и начал с возмущением отчитывать парней.

— Вы что себе позволяете?! Ночь на дворе, а они по девкам ходят! Их сюда пустили чтоб без гостей! Завтра же выселю! Нет, штраф наложу! На всех! Будете знать, как дисциплину нарушать.

Я не стал дожидаться, когда Дарий или Левий начнут возражать ректору. Учитывая их характер и отношение с Марком, ничем хорошим это не кончится. Отодвинув Идара, до этого закрывавшего меня от ректора, я вышел вперёд.

— Добрый вечер, ректор.Что-то случилось?

— Вот, будете свидетелем! Эти молодые люди опять нарушают дисциплину! — Марк обвиняюще указал на парней пальцем.

— Но отбой ещё через два часа, какое тут нарушение? К тому же они были со мной. Я провожу регулярную инспекцию условий проживания. Как то: проверку поддержания комнат в чистоте, соблюдения противопожарных норм и отсутствие запрещённых или опасных артефактов.

Марк смутился. Действительно, распоряжение о подобных инспекций было принято ещё в начале прошлого триместра. Но так просто сдаваться ректор не хотел.

— Неужели проверку нельзя проводить без присутствия посторонних лиц? Нет, Ирвин, они явно что-то натворили и вы их выгораживаете!

Естественно, выгораживаю. Как и всегда. Только раньше я это делал из спортивного интереса и назло Марку, то сейчас дело касается и меня. Но не признаваться же?

— Как вы можете так плохо думать о своём коллеге, — укоризненно произнёс я, старательно пряча улыбку. — Вы же сами знаете этих молодых людей, отпусти я их, они побегут к себе и проверка уже не будет объективной. Они же попрячут всё, что не разрешено правилами проживания. Так что, прошу меня извинить, но нам надо идти. Потом ещё к занятиям готовиться, не у всех есть готовые учебники.

Всё-таки не удержался кинуть камешек в огород Марка. По всем его предметам давно были написаны трактаты, которые он нудно читал вслух на лекциях. Ни по географии, ни по истории и, тем более, по политическому устройству мира ему не требовалась дополнительная подготовка к занятиям и создание практического материала.

Я развернулся и, аккуратно подтолкнул парней вперёд. Марк открыл рот, будто собираясь что-то сказать, но то ли передумал в последний момент, то ли не смог подобрать слов, но только махнул рукой.

— Развелось тут... умников, — пробурчал он, разворачиваясь и уходя в другую сторону от нашей компании.

Мы завернули за угол коридора.

— Он что, поверил? — поинтересовался Дарий.

— Вряд ли, — я оглянулся, проверяя, не пошёл ли Марк вслед за нами. — Но доказать не сможет. Пошли уж, покажете свою комнату.

— А может, не надо? — протянул Левий. — Вы же это только для него придумали.

— Надо, Лёва. Играть, так до конца. Ну, и инспекцию тоже провести когда-нибудь всё равно надо. Так что, вперёд!

За окном с одной стороны заканчивалась ночь, с другой — Марк в очередной раз вещал про необходимость держать студентов в узде и накладывать на них штрафы за каждый чих. Как мне надоели эти утренние собрания! Хотелось спать, есть, врезать Марку и пойти с моими ново-обретёнными союзниками-заговорщиками в потайные ходы. Интересно ведь! Чего из этого хотелось больше, понять не получалось. К счастью Марка спать хотелось больше, чем ему врезать, поэтому я только сидел на любимом подоконнике, отвернувшись к окну и пытался не слышать его голос. Обычное дело. Странно, что сейчас не пристал с какой-нибудь придиркой. Собрание уже закончилось, все разошлись на свои занятия и в преподавательской остались только я и ректор Марк.

— Ирвин, вы же вчера провели обход студенческих комнат? — ну вот, накаркал. И чего Марк ко мне пристаёт. Вон, Аверий, самый молодой и неопытный преподаватель, с трудом справляется со своей группой, но к нему почему-то претензий нет. Зато каждый раз Ирвин, Ирвин...

— Провёл. И что? — нет настроения разводить политесы.

— Может, поделитесь результатами?

Бегу и падаю. Встаю и снова бегу.

— Рад вас огорчить, но нарушений не выявлено.

— То есть наличие у студентов камня саламандры вас не смутило? Почему не оштрафовали?

О! Про камень он откуда знает? Видел я его в камине у парней, кулака в три размером. Не знаю, откуда они его взяли, но на складе Академии пропаж не было, да и наши камни намного меньше. По сути камень саламандры является чем-то вроде угля, дающего хороший ровный жар. Но в отличие от угля он может "гореть" очень долго, того, что у парней, может хватить почти на год. Часто используется алхимиками из-за равномерности тепла, можно поставить зелье вариться и не следить за дровами, постоянно их подкладывая или раскидывая при избытке огня.

— А что, желание людей спать в тепле, теперь наказывается? Камень в очаге, угрозы пожара не создаёт. За что штрафовать? — раздражение на Марка усилилось, я даже поднял голос, чего давно за собой не помню.

— Вы преподаватель Академии и куратор группы. Вы должны следить за соблюдением правил.

— А вы, как ответственный за хозяйство, должны обеспечивать студентов дровами на зиму, а не вынуждать их покупать за бешеные деньги или искать другие способы обогрева!

— Академии нужна твёрдая рука, иначе всё это не принесёт прибыли.

— Академия создавалась для обучения магов, а не для денег, или вашего обогащения.

— Вы забываетесь!

— Нет, это вы забываетесь!

В пылу ссоры я соскочил с подоконника и теперь мы с Марком стояли друг перед другом, разделённые длинным столом. Казалось, только он мешает нам наброситься друг на друга.

— Академия пятнадцать лет прекрасно функционировала, в планах была постройка отдельного жилого здания. И половину суммы на него уже накопили. Сейчас же, всего через три года, вы заявляете, что денег нет даже на закупку дров! — я с трудом сдерживался, чтобы не кричать на Марка.

— Вы меня обвиняете? — Марк тоже понизил тон разговора. По побелевшим пальцам, схватившимся за край стола, было видно, что он, как и я, на грани.

— Пока нет, — я сделал акцент на слове "пока". — Не до этого. Когда Фер..., Ферниджин Брандт вернётся, тогда и поговорим.

Глаза Марка зло сверкнули. Мда, получил я из скрытого вредителя открытого врага.

— Если вернётся, — тихо возразил Марк, видимо, думая, что я это не услышу.

— Почему "если"?

— Зима нынче суровая, зверьё голодное, люди тоже лихие подтягиваются. А путь у него неблизкий, — Марк с каким-то издевательским тоном произнёс эти слова, развернулся и пошёл к двери, посчитав разговор оконченным. — Как бы не случилось что, — договорил он уже из коридора.

— Вот, собака! — я раздражённо стукнул кулаком по столу. Разговор и так шёл не в хорошем русле, а закончился так совсем плохо. Никогда не любил ругаться, слова всегда пропадали в самый ответственный момент, и достойные реплики ответа появлялись только когда уже конфликт завершался, чаще не в мою пользу. Руки предательски мелко дрожали и я отвернулся к окну, успокаиваясь. Всегда, сколько себя помню, старался уходить от конфликтов, частично потому и не вернулся на должность ректора, ведь там надо уметь ставить на место подобных Марку, торговаться, спорить, решать разные проблемы. Нет уж, свои нервы дороже. И намёки Марка, что Фер может не вернуться, мне не понравились. До возвращения моего бывшего ученика оставалось ещё две или три десяты, и Марк за это время вполне может устроить несчастный случай. Подставил я Фера... И про растраты зря упомянул, успеет всё подчистить, документы исправить.

— Ну и сволочь же он, — со спины раздался чей-то голос. Я резко обернулся, не успел ещё отойти от перепалки с Марком. Около шкафов стоял Аверий и с неприязнью смотрел в сторону двери.

— Извините, я случайно слышал ваш разговор. Я журнал искал, а потом не решился выйти, — Аверий показал мне журнал группы и неопределённо махнул рукой на шкафы. Они образовывали полутёмный закуток, где при желании могли скрыться от взглядов несколько человек.

— А, неважно, — я махнул рукой. Секрета из не дружеских отношений с Марком я не делал, все преподаватели и так знали, что мы друг друга недолюбливаем.

— Скажите, вы серьёзно про то, что он деньги растрачивает?

Я, немного помедлив, кивнул.

— Хотя прямых доказательств пока нет. Но сам посмотри — расходы на питание уменьшились, студентам оплату за подработку отменили, учебные материалы теперь впритык, едва хватает на занятия, повышенную стипендию платят единицам. При этом штрафы за всё подряд ввели и первые выпускники долги за обучение выплачивают. Я могу сделать полную выкладку сколько должен быть сейчас доход, какие расходы и прочее. Из оплаты обучения только три четверти тратится на студента, остальное откладывается на развитие. И я уверен, минимум треть до казны не доходит.

— Откуда вы всё это знаете?

— Есть некоторые... источники, — я неопределённо махнул рукой. Что я — основатель и бывший ректор Академии, открывать не хотелось. Опять начнётся нудная организационно-управленческая деятельность, настойчивые просьбы и предложения вернуться от своего прежнего магического ордена, от которого ещё до официального создания Академии откупился своей прежней башней. Но, нутром чую, придётся признаваться. Не справится Фер в одиночку, не удержит Академию в нужном русле, и Лера ему сейчас не поможет, ей с детьми проблем хватает.

О очередной ссоре с Марком никто, кажется не узнал. Я молчал, ожидая возвращения Фера, Марк наверно, опасался публичного оглашения моих обвинений. Аверий вёл себя так, будто и не оказался свидетелем того разговора, но иногда я замечал, как он оценивающе смотрит в сторону ректора по хозяйственной части. Умный парень, вряд ли примет мою сторону без веских доказательств.

Я вместе со студентами обошёл потайные ходы, убедившись, что выходы из них если и есть, то неизвестно, как открываются. Подвал оказался тем же самым, куда я приходил из лабиринта через тюремные камеры. Получается, я ошибся в расположении и размерах коридоров этого лабиринта, ведь я считал, что подвал находится шагов на пятьсот-семьсот дальше от здания в сторону леса. Несколько раз видели "контрабандистов", но ограничились только слежкой, тем более, что из деятельность сводилась к получению товара из дальней деревни. Осторожно выспросив крестьян, узнали, что привозили им в основном еду и иногда заготовки для амулетов. "Такие плашки, как из черенков нарубленные, на что они им, кто знает? Может, штуденты на них тренируются", — так прокомментировал доставку один из возниц. Он был уверен, что поставляет товар для Академии, а что не во двор везёт, так к тому схрону ехать ближе и не так страшно, ведь господа маги могут что намагичить, а тут всё немного дальше.

Часто собираться всей компанией решили не рисковать. По подслушанным разговорам обитателей закрытой двери подвала, сделали вывод, что они подозревают студентов Академии в слежке, потому мы обращать лишний раз на себя внимание не решили. Если студенты и могли собираться когда попало и с кем попало, то регулярное присутствие преподавателя рядом с одними и теми же могло вызвать вопросы. Новостей не было, подвижек в расследовании тоже. Наступило затишье и, почему-то казалось, что это затишье перед бурей.

Я стоял в тишине библиотеке и не мог определиться с выбором книги. В одной руке лежал толстенький почти квадратный том с названием "Невероятное путешествие принца Бортеналя на потерянный континент", в другой — "Полевые записки боевого целителя Империи", раза в два потоньше, но компенсирующая размером страниц. Начиналась промежуточная оценка умений студентов и большинство занятий они выполняли самостоятельную работу, в то время, как преподаватели либо скучали за кафедрой, либо зорким оком выискивали шпаргалки и конспекты. Использовать конспекты я разрешал и чуть ли не рекомендовал составлять шпаргалки. Заодно хоть таким образом, но повторят материал.

Хорошая память это замечательно, но с магией шутить нельзя, недаром у каждого уважающего себя мага имелась лично составленная книга с заклинаниями. Классическое обучение строилось на зубрёжке. Заучил несколько заклинаний — переходи к следующему в книге учителя. А так как книги составлялись для себя и по мере необходимости заклинаний, то простейший насыл тумана мог соседствовать с созданием голема. В Академии попытались ранжировать заклинания по сложности, что значительно ускорило и изменило процесс обучения. Учить приходилось больше и в меньшие сроки, а значит, материал запоминаться должен хуже. И я считал, пусть лучше при составлении заклинания три раза свериться с записями, чем один раз расхлёбывать последствия ошибки.

Таким образом на промежуточных контрольных я откровенно скучал. Пялиться в окно и считать пролетавших мимо птиц надоедало уже через полчаса. А сидеть приходилось и по три и по четыре часа. Так что выбор книги на орудие убиения времени основывался в первую очередь на её объёме. К сожалению, оба кандидата, несмотря на разные размеры, по объёму текста почти не отличались. Названия, как уже успел выяснить по другим книгам, чаще всего никак не отображали содержимое.

— Берите "записки целителя", — посоветовал подошедший Дарий. В библиотеке он появлялся не часто, наверно, готовился к контрольным.

— Что, интересней "путешествия"?

— Нет, одинаковая муть, но в учебник прятать удобней.

Я заинтересованно посмотрел на него.

— В учебник прятать?

— Ну да. Не удивляйтесь так, вся группа знает, что вы не трактаты по магическим потокам читаете. Зато удобно ректора слушать — книжку в разворот и уже прилежный ученик, изучаешь историю. От вас научились! — с какой-то гордостью сообщил он.

— Нет, чтобы чему путнему научиться, так перенимаете, что попало, — с ворчанием я поставил томик "Невероятных путешествий" обратно на полку.

— Так, каков учитель, — Дарий разве что не подмигнул. — Я что подошёл, — враз посерьёзнел парень. — Вы не могли бы проверить учителя Аверия? Он как-то подозрительно себя ведёт, особенно с Ликой. Вдруг, он заодно с этими... и подозревает что? Вы же с ним часто общаетесь.

Заверив Дария, что я сделаю всё, что в моих силах, я задумался. Что-то в последнее время это уже стало чуть ли не привычным действием. Раньше жил себе, плыл по течению, ни забот, ни хлопот. А тут свалили сначала на меня эту Академию, а теперь ещё и происшествия в ней расследовать. Эх, как хорошо было лет двадцать назад, ещё до встречи с Фером — сиди себе в башне, трактаты сочиняй, крестьяне иногда по мелочи что просят... Хотя тогда оставалось ещё лет десять мирной жизни, а потом краснорясые последователи Единого и до Империи бы дошли. Уж лучше возиться с проблемами собственной Академии, чем противостоять армии возомнившего себя равного богам.

А проблемы потихоньку накапливались, не спеша решаться. Дарий напомнил, что среди "контрабандистов" могут быть и преподаватели Академии. Студентов тоже нельзя скидывать со счетов. Главным подозреваемым всё равно оставался ректор Марк, хотя бы потому, что все его действия будто направлены на обеспечение безопасности скрывающихся в подвале, и его активные действия совпали с обнаружением схрона и возрастанием интереса жителей Академии к зданию и его истории.

Что же касается Аверия. Выпускник одного из первых годов обучения, когда ещё только опробовали новые методики обучения магии. Молодой, не амбициозный, но очень заинтересовавшийся новыми методами обучения магии, потому и остался при Академии. Не богатый, так что вполне мог бы заняться чем-нибудь не совсем законным в обмен на деньги и знания. Хотя не думаю, что он связался бы с некромантией даже под угрозой смерти. И честный слишком. Но проверить всё равно надо, осторожно, не вызывая подозрений.

На ближайшее занятие Аверия с моей группой я пришёл заранее. Хорошо, что он всегда работает в не "закрытых" от магии помещениях. Усевшись посередине заднего ряда, откуда хорошо просматривался класс, я наложил на себя иллюзию пустого пространства. Теперь меня должны заметить только тщательно вглядываясь и целенаправленно высматривая. А этому должно помешать заклинание отвода глаз — смотрящие в сторону объекта заклинания хоть и видят его, но не обращают внимания и неосознанно теряют желание смотреть в ту сторону.

Ближе к началу занятий начали подтягиваться студенты. Стало шумно от разговоров и смеха. Попав в место, где можно колдовать, студенты к обычным для первых трёх курсов развлечениям добавили немного магии. Теперь стулья не просто выдёргивались из-под жертвы, а вылетали, сбитые потоком воздуха. Совсем недавно только узнали о контроле воздуха, а уже вовсю применяют. Хотя колдующие хорошо отделяются от остальных сосредоточенным видом. Практики ещё мало. Ничего, года через два, ближе к выпускному, перестанут так напрягаться. За одной партой столпились в кучку девушки и рассматривали какие-то свитки, иногда колдуя что-то несложное и хихикая от результата. Наверняка нашли заклинания из "салонов красоты". Пара человек торопливо переписывала из тетради в тетрадь. Либо конспекты, либо домашнюю работу сдирают.

Я ещё раз порадовался, что в большей части Академии, особенно в жилых помещениях, колдовать почти невозможно. Иначе студенты, дорвавшись до заклинаний, разнесли бы всё по камушкам, не умея в достаточной степени контролировать свою силу. Или бегали по коридорам жертвы не совсем безвинных шуток будущих магов рукава жизни.

Я поискал глазами "своих" студентов. Дарий с Левием ещё не пришли, наверно, по обыкновению опоздают. Лика с Руфанией веселились с остальными девушками. Тайра строго оглядывала класс и, хмурясь, поглядывала на часы. Ну да, староста ведь, ей надо поддерживать дисциплину. Звон колокола с центральной башни же возвестил о начале занятий, а Аверий, почему-то задерживался.

Наконец, пришёл преподаватель. Придержав дверь, он пропустил вперёд Левия с Дарием, нёсших по два ведра с водой. Оставив вёдра у кафедры, парни сели на свои места. Аверий, жестом фокусника, достал из принесённого с собой мешка небольшие деревянные чашечки и раскидал их студентам, подправляя траекторию полёта магией так, чтобы чашки попали по назначению.

После того, как каждый получил чашку, Аверий высыпал оставшиеся в мешке на стол.

— Прошлые занятия вы тренировались в контроле воздуха, проверим, как вы его освоили. Норак! Лови!

Аверий подбросил одну чашку вверх. Норак растерялся, не понимая, что от него требуется и чашка упала обратно в руки преподавателя.

— Ну что же ты? — укоризненно произнёс он. — Как стул из-под друзей выбивать, так можешь, а чашку на себя сдуть никак? Давай, ещё раз. Лови!

Чашка вновь взлетела вверх, но на этот раз Норак ударил её воздушным потоком, заставляя рывком полететь в его сторону. Контроль спешно применённого заклинания у студента был ещё недостаточен для точного управления полётом, и чашка значительно отклонилась от курса, теряя скорость и высоту, но парню удалось другим порывом воздуха добросить её до себя.

— Неплохо, но надо больше тренироваться, — прокомментировал Аверий. — Следующий! Тайра, лови!

Ещё одна чашка полетела вверх, подкинутая сильной рукой. Но сейчас студенты уже знали, что делать и были наготове, поэтому Тайре понадобился всего один воздушный удар, но его силы не хватило и несколько последних шагов чашка по инерции катилась по полу.

— Хорошо, только не бойся использовать Силу, — похвалил Аверий.

Подобным образом он раздал чашки всем остальным. У кого-то получалось хорошо, кто-то не смог направить в нужном направлении с первого раза, но справились все. Когда на столе осталось только две чашки, Аверий призвал к порядку расшумевшихся студентов.

— Будем считать, что с воздухом вы освоились. Перейдём к стихии воды. У каждого и вас по две чашки. Наливаем в одну из них воду, — Аверий сопровождал слова действиями, зачерпнув из ведра, — и переливаем её в другую, используя Силу.

Он поднял чашку с водой и демонстративно сосредоточился. Вода встала сначала горкой, затем перевалила через край и плавно стекла в подставленную вторую чашку. Несмотря на то, что Аверий был магом стихии огня, с водной он управлялся не намного хуже.

— Пижон, — тихо прошептал я, — наблюдая это действо. Видимо, получилось недостаточно тихо, так как молодой маг, слегка нахмурившись, недоверчиво посмотрел в мою сторону. Нет, он меня точно не мог увидеть, но на всякий случай я плавно и осторожно передвинулся на другой ряд.

— Но мы уже умеем делать так, — недоумённо сообщил Левий. Именно за создание водяного столба во рву Академии, он с братом получил первое наказание в этом учебном году.

— Но вы это делаете голой Силой, — пояснил Аверий, тоже вспомнив то происшествие. — А сейчас я хочу от вас увидеть работу со стихией. Немного сложнее технически, но менее затратно по силе. Впрочем, вы сами поймёте.

На следующие пару часов до окончания занятия в аудитории установился обычный рабочий беспорядок. Студенты в силу своих способностей пытались выполнить задание учителя, между делом шаля по мелочи. Чую, в ближайший месяц по Академии надо будет ходить осторожней, ведь обязательно будут пробовать новые заклинания и методы работы с водой вне тренировочных кабинетов.

Мимо пролетела струйка воды и разбилась на множество капель как раз над тем местом, где я изначально сидел. Хорошо, что пересел перед началом практики, а потом и совсем отодвинулся в угол. Случайно или намеренно прилетела эта струйка, выяснить не представлялось возможным — вода сейчас летала почти по всему кабинету. Хорошо, что огонь студентам дадут только в середине следующего курса, к тому времени уже немного наиграются с магией. Аверий стоял, облокотившись о кафедру и с ностальгической улыбкой смотрел на студентов. Он сам совсем недавно (что каких-то шесть-семь лет для мага?) так же азартно осваивал управление стихиями. Взгляд молодого мага постоянно останавливался на Лике. При этом Аверий слегка краснел, смущался и старался побыстрее отвести глаза.

Наконец часы пробили полдень, ознаменовав окончание утренних занятий. Аверий отпустил студентов и те покинули аудиторию быстро приведя себя в порядок и высушив подмоченную во время тренировки одежду, благо бытовые заклинания они изучили уже к концу первого года. Привести в порядок ещё и помещение им в голову не пришло, так что молодой преподаватель ходил между рядами столов, собирал брошенные чашки и высушивал лужицы разлитой воды.

Последняя лужа оказалась совсем рядом со мной и, когда Аверий подошёл слишком близко, моё заклинание отвода глаз перестало работать. А иллюзию я не стал поддерживать до конца занятия и оно уже почти растаяло.

— Следили? — спросил он через несколько мгновений, почти не показав удивления от моего внезапного появления в пустой аудитории.

Я кивнул.

— Понимаю. Опять кучи жалоб на поведение братьев?

— Есть такое, — я снова кивнул.

— А не предупредили о наблюдении и под иллюзией, чтобы они вели себя как обычно?

— Точно. Эксперимент должен быть естественным, — я не стал говорить, что основным объектом был он сам.

— Сегодня они немного спокойнее, чем обычно.

— Знаю. На моих практиках чуть ли не на ушах стоят, вовсю магичат. Не понимаю, что остальным так не нравится? Уж лучше колдуют под присмотром, чем потом искать результаты их деяний по всей Академии.

Мы поговорили ещё немного, обсудили студентов, поворчали на учебные планы и разошлись. Впереди ещё четыре часа напряжённых занятий, а перемена почти закончилась.

Вечером в библиотеке ко мне опять подошёл Дарий. Я сидел в дальнем углу и пытался сочинить задания на самостоятельную работу артефакторам старших курсов. Надо и не слишком лёгкие, чтобы не расслаблялись, и не слишком сложные, такие, чтобы их выполнили даже отстающие, пусть и помучившись и получив помощь от более успевающих товарищей.

— Сегодня он снова вокруг Лики крутился, — глухо произнёс парень, присев рядом не спросив разрешения.

— Кто? — я не сразу понял, о чём говорит Дарий.

— Аверий, кто же ещё?

— Я видел.

Несмотря на то, что рядом никого больше не было, и никто из других, находящихся в библиотеке, не мог нас услышать, я всё равно говорил тихо.

— Когда вы успели? Вас же на занятиях не было.

— Вот тогда и успел. Магия на что дана?

Дарий стыдливо промолчал. Несмотря на врождённый дар, магией он с братом начал активно пользоваться совсем недавно и ещё не привык к её активному использованию. Впрочем, это проблема почти всех студентов. Понимать, как можно использовать полученные знания на практике, они начинали только ближе к последним годам обучения.

— Могу заверить, его интерес к Лике не связан с нашей деятельностью.

— Как это?

— А вот так, — не люблю обсуждать чужие отношения.

— Всё равно не понимаю...

— У брата спроси. Он уж точно поймёт, какой интерес может иметь молодой парень к симпатичной девушке.

— Ой, — смущённо покраснел Дарий.— Я даже и не предполагал.

— Я тоже.

— И всё-таки жаль, что он не связан с контрабандистами. Можно было бы за ним проследить и обнаружить остальных. Или допросить и потребовать выдать ключ от подземелья.

Студенты шумной толпой покидали аудиторию, строя планы на пятерик. Лишний день отдыха среди напряжённого расписания никогда не лишний, особенно во время промежуточных проверочных. В сессию же студенты рады лишнему свободному часу.

Я собрал бумаги, по которым читал лекцию. Хорошо, Фер перед отъездом оставил подробные планы на каждое занятие по его предмету. Почти не надо готовиться и уж тем более, придумывать, о чём говорить и какую тему давать на изучение. По моему собственному предмету ничего подобного не было, и я страдал перед каждым занятием, всякий раз обещая себе, что напишу план заранее, да на месяц вперёд, если не на весь семестр.

— Извините, пожалуйста, — к кафедре подошёл Идар.

— Да, что-то случилось? — я поднял глаза. В аудитории осталась вся компания, но остальные стояли несколько поодаль. Значит, разговор не о нашей совместной тайне.

— Вы говорили, что если смогу повторить, то поставите зачёт по артефактам заранее, — парень протянул мой согревающий амулет. Его дерево слегка потемнело от частых прикосновений, но я увидел, что он до сих пор исправно работает. Не зря столько усилий в него вложил.

— Помню, был такой разговор.

— Вот, посмотрите, пожалуйста.

Идар положил на кафедру диск примерно в два пальца в диаметре. Я осторожно взял его за толстую нитку, продетую в специальное ушко, и начал разглядывать прочерченные на нём линии.

— Металл?

— Калёное железо, оно для амулетов годится, я проверял, — торопливо заговорил парень, опасаясь, что я не приму его работу. — Сначала так же из дерева делал, но заготовок не было хороших. Вот, в кузницу в Биренте сбегал. Это же не критично, что материал другой?

Я краем уха слушал оправдания, внимательно изучая амулет. Должен признать, что к копированию Идар подошёл основательно. Изучил вложенные в него возможности, смог выделить основные плетения и убрать вторичные, предназначенные для компенсации недостатков исходного материала. В моём образце был небольшой сучок, из-за которого пришлось делать лишнюю перемычку и искажать одну из печатей. В амулете Идара эта перемычка отсутствовала и печать была нанесена по всем правилам артефакторики, соответственно, ушло ещё одно плетение, исправляющее искажение печати. На первый взгляд амулет получился почти идеальным. С такой чёткостью линий и общим качеством исполнения, он должен работать даже эффективней моего.

— Сам делал? — с недоверием спросил я ожидающего решения парня.

— Сам, — уверенно подтвердил тот, но сразу добавил: — только Руфь немного подсказала с этой частью, — Идар показал на управляющее плетение. — Я не мог понять его действие.

Я и сам долго с ним возился, пытаясь заставить печати работать так, как мне надо, основываясь на состоянии носителя, а не держать постоянную температуру. Руфь, имея задатки хорошего целителя, смогла правильно определить принцип работы. Недооценивал я своих студентов. Разобрать управляющую печать могли бы студенты курса шестого, может быть пятого, но никак не четвёртого, как моя группа. А сам амулет целиком, с самостоятельной активацией по состоянию носителя, с подпиткой от любых доступных источников Силы, да ещё и без привязки к человеку, тянет минимум на шестой круг артефакторики. И то, это если самому создавать. А разобрать и повторить чужое, да ещё на таком некачественном носителе, как деревянная плашка с сучком, это уже неплохой замах на седьмой круг. И это смог сделать студент четвёртого курса? Всего за месяц, да ещё и в перерывах между учёбой? Не верю!

Видимо, это хорошо отразилось на моём лице. Идар как-то сразу потух и ссутулился.

— Не верите. Спросите по нему что угодно! Я расскажу. Хотите, при вас сделаю такой же?

Я поднял на него удивлённый взгляд, не прерывая размышления. В Академии хороших артефакторов нет, можно сказать, я тут единственный, кто тянет уровень на седьмой-восьмой. И то потому, что универсал и из-за этого меня учили буквально всему, пытаясь определить, что же лучше получается. В Биренте артефакторов тоже нет, иначе Фер не поехал бы куда-то далеко в поисках нового преподавателя. Помощь старшекурсников тоже исключается — у них своих дел хватает, и за помощь потребуют денег, а какие деньги у четвёртого курса, которым ещё не разрешают самостоятельные заработки магией? С отсутствием денег отпадает и вариант работы приезжего специалиста. По всем раскладам выходит, что передо мной стоит гений.

В то, что Идар сам сделал амулет, я окончательно поверил, когда увидел обвиняющие взгляды остальных студентов. Они ведь точно знали, когда, где и как он работал над амулетом. — Считай, что за этот триместр зачёт и экзамен у тебя сданы. Но на занятия всё равно ходи, меньше вопросов будет, но можешь заниматься на них своими делами.

* * *

Ночью спалось плохо. Я долго засыпал, прокручивая в голове сделанный Идаром артефакт. До позднего вечера просидел над ним, рассматривая и ища ошибки. Но печати были выполнены на высоком уровне. Если найти ему хорошего наставника, то из парня может получить выдающийся артефактор. Может даже и мастер, чьи работы будут цениться наравне с артефактами Прежних. Мысли переползли на произведения давно погибшего народа, у которого монументальность и нарочитая грубость вещей совмещалась с тонкостью и сложностью магических воздействий. Современные мастера до сих пор не могли в полной мере повторить древние артефакты. Все созданные аналоги отличались большими размерами и менее эффективной работой. Казалось бы простейшая вещь — дверной замок, но и его предпочитали делать механическим. Основанные на магии легко открывались чуть ли не кем угодно за считанные минуты. Но замки Прежних выламывали вместе с дверью. Вот как бы так выломать ту дверь в подвале, чтобы никто не заметил? С этой мыслью я и заснул.

Почему-то снился Марк. Он убегал от меня по тёмному каменному лабиринту, но когда я его почти догнал, скрылся за решётчатыми воротами, захлопнувшимися у меня прямо перед носом. Оказавшись в недосягаемости, ректор развернулся и начал кричать: "Тебе никогда меня не догнать, меня не схватить, потому что вы все бездари!". Откуда-то он достал огромный ключ и бил им по воротам, повторяя с каждым ударом "Бездари! Бездари!"

Звон резал уши и я швырнул подвернувшуюся под руку подушку, окончательно проснувшись от грохота книг, сбитых со стола на пол. Звон повторился ещё два раза, дав возможность признать в нём бой часов.

Так и не выспавшись, я провёл утренние занятия и зевал в столовой над тарелкой. За соседнем столом о чём-то беседовали преподаватели младших курсов. Из-за некоторой изоляции Академии тем для разговора было немного, свежих новостей нет, друг о друге уже обо всём давно переговорили, остаётся только погода и учебная жизнь. Как раз о последнем и жаловался пожилой мужчина коллегам. Гомон голосов из студенческой залы почти не доносился до преподавательской, и разговор был хорошо слышен.

— Совсем молодёжь обленилась! Вы представляете, до чего они дошли? Я им задал примеры решать счётные, так они что сделали — вместо того, чтобы самим считать, взяли ответы и под них подобрали формулы для решения! Без всякого смысла, лишь бы результат сошёлся.

— А зачем ответы давать? — резонно возразил его собеседник. — Пусть бы сами всё считали.

— А самопроверка? Посчитал, сравнил с ответом, если не сошлось, значит, ошибка и надо пересчитывать. И проверять легче. А эти... занимаются подгонкой решения под ответ. И чему они научатся?

Дальше я не слушал. Фраза про подгонку решения подарила мне идею как открыть дверь в подвале. Классическая магия учила тому, что всё нужно делать именно так, а не иначе. Слишком много было несчастных случаев при отходе от канонов. Новые заклинания появлялись редко, а старые постепенно забывались. Ещё как-то держалась начертательная магия, там сумели определить правила составления печатей, но остальные области медленно угасали. И двери Прежних пытались открывать с прямолинейным подходом — нужен ключ, работающий так, как его создали Прежние. Но так как ключи не получалось разложить на составляющие заклинания и плетения, то и считалось, что двери открыть невозможно.

Но если пойти с конца и определять не то, что должен делать ключ, а то, что ждёт от ключа замок, то можно создать свою отмычку. И совсем необязательно она будет работать с теми же плетениями, что и оригинал, лишь бы характер Силы совпадал.

Определить, на что реагирует замок, я смогу. Научился уже читать чужие заклинания и печати, благо студентов полно и не все отличники. Не раз приходилось распутывать и нейтрализовать результаты их ошибок и хулиганств. Хороший артефактор у меня тоже есть. С готовым рисунком печати Идар справится и не будет задавать лишних вопросов. Дело за малым — снять информацию с двери.

Зная, что проведу у двери не один час, я основательно подготовился. Разместил в тоннеле маячки и паутинки, чтобы никто не смог подойти не замеченным. На ближайший стеллаж повесил морок пустого места наподобие того, что использовал в аудитории при наблюдении за Аверием. В случае чего он поможет быстро скрыться. Пришлось так же вспоминать заклинание тонкого слуха, чтобы заранее услышать, если кто будет подходить к двери с другой стороны. По хорошему надо бы применить ещё несколько заклинаний, но тогда нет гарантии, что слабый отклик артефактного замка не смажется от их фона.

Через несколько дней у меня было его максимально возможно полное описание. Удивительно, но несмотря на явно возросшую активность "контрабандистов", они меня так и не заметили. Слишком расслабились после введения запрета на выход их Академии и понадеялись на следилки у входа в тоннель, не ожидая и не подозревая, что кто-то может прийти со стороны подвала.

Ещё через неделю Идар стал богаче на пять золотых, а я стал владельцем горсти на первый взгляд ничем не связанных между собой артефактов, к тому же не имеющих практического применения. Мне требовалось только потратить вечер, чтобы свести их вместе и сделать отмычку.

Миниатюрностью и изяществом она не обладала. Увешанная шариками и пластинами артефактов, покрытая резьбой для совмещения и направления потоков Силы, получившаяся отмычка была похожа на большую погремушку. Однако при всей своей нелепости, желаемый рисунок выдавала исправно. Оставалось только проверить её в действии.

Когда поздний вечер перешёл в раннюю ночь, я отправился знакомой дорогой в подвал. В это время все в Академии уже стояла тишина, а "контрабандисты" ни разу не встречались, позволяя предположить, что ночью они тоже спят.

Отмычка тихо звякнула, когда я поднёс её к углублению в стене. Я начал осторожно и медленно вливать в неё Силу, аккуратно поворачивая отмычку, подбирая нужное положение управляющего плетения. Ещё немного и услышу тихий щелчок запорного механизма. Но вместо него я слышал писк моей сигнальной сети -кто-то шёл по тоннелю. Поспешно укрывшись за стеллажами, я приготовился наблюдать за контрабандистами. До сих пор они меня не замечали, что позволяло хоть что-то узнать о них. И каждый раз я надеялся узнать чуть больше.

Обычно они ходили по двое. Выбирались в лес и где-то там получали товар, что привозили на деревенских санях. Один-два ящика или мешка, по виду с с продуктами. Непонятно, почему бы не привезти всё за один раз и сразу не перетаскать вниз? Но поставки делали каждый день и понемногу.

На этот раз они нарушили свой обычный порядок. Из тоннеля появилось несколько человек. Все в длинных мантиях с капюшонами, что лиц не разглядеть. Один шёл впереди, двое других вели четвёртого. Он безвольно повис на руках сопровождающих и еле не перебирал ногами, так что те двое его практически тащили на себе. Ещё двое несли обычные мешки, в каких на базарах продают корнеплоды.

Идущий впереди подошёл к двери и поднял руку к углублению для ключа. Что-то его насторожило, он помедлил, несколько раз оглянулся, попытался вглядеться в темноту подвала, где я прятался. Не найдя причины своего беспокойство, он прижал руку к замку. В свете магического шарика блеснуло массивное кольцо, по всей видимости, оно и было ключом. Дверь с лёгким шелестом приоткрылась, пропуская всю процессию внутрь. Прежде, чем закрыть дверь, свободный от ноши человек ещё раз оглядел коридор подвала.

Испытывать отмычку как-то сразу расхотелось. Сейчас внутри как минимум пятеро не спят. И пятый не выглядел добрым товарищем, которому стало плохо. Интуиция подсказывала, что его не спросили о согласии спуститься в подземелье. Пришлось вернуться домой и обдумать увиденное.

В своей комнате, у камина, я корил себя за трусость и нерешительность. Сидя в полной безопасности и уюте, спокойно и неторопливо придумал несколько вариантов отбить пленника. И из них три почти без членовредительства.

Стук в дверь отвлёк меня от самобичевания. Странно, но так поздно я никого не ждал, а просто так ходить в гости к преподавателям здесь не принято.

За дверью стоял Аверий. Слегка удивившись, пригласил войти и присесть в одно из кресел у камина. Молодой маг молча сел. Какое-то время мы оба молчали. Аверий, судя по его позе, не был до конца уверен в необходимости разговора, а мне было слишком любопытно, зачем он пришёл, и я не хотел давить на него расспросами.

— Я понимаю, то, что расскажу, звучит странно, — заговорил Аверий. — Но, пожалуйста, выслушайте. Я пришёл посоветоваться, тут такое дело...

Я промолчал, позволяя ему высказаться.

— Примерно в середине зимы я встретил в Биренте своего однокурсника. Я думал, он где-нибудь в диких землях нечисть гоняет. Мы поговорили и он пригласил вступить в тайное сообщество. Они называют себя орден Возрождения.

— Интересное название, и что же они возрождать собираются?

— В подробности он не вдавался. Сам орден существует очень давно, но только с основания Академии у них появилась возможность выполнить свои цели. И в нём есть как выпускники, так и те, кто не смог закончить обучение.

Аверий замолчал, то ли вспоминая товарищей, не дошедших до выпуска, то ли не зная, что ещё сказать.

— А цели у них, наверно, скромные? Господство над миром или что-нибудь вроде того?

— Не угадали. Всего лишь установление равновесия. Силы в мире много, но она как-то не так используется. И задача ордена Возрождения это исправить.

— Примерно для этого же и Академия создавалась. Неужели кто-то сам понял о проблеме неиспользуемой свободной Силы?

— Видимо так.

— Уже три месяца прошло с середины зимы, не поздно ли для принятия решения? А ко мне пришёл, чтобы в случае чего, я помог тебе выбраться из того, куда может завести?

— Нет, вы не так поняли. Я уже тогда вступил.

— И что ты тогда от меня хочешь?

— До сегодняшнего дня всё было нормально. Собирались периодически, учили заклинания, мастерили амулеты, аккумуляторы Силы, старшие пытались наладить какой-то артефакт Прежних. А сегодня Мастер объявил, что орден уже вплотную приблизился к цели и через два дня будет общее собрание, на котором начнёт работать преобразователь Силы.

— И в чём проблема? — я не понимал, зачем Аверий мне это рассказывает. Ну, орден тайный, так добрая половина существующих магических орденов с такого начинала. Обидно, конечно, что они вербуют учеников Академии, но мы не ставили целью ограничивать студентов в этом вопросе.

— Проблема в жертвоприношении, — с непонятной интонацией огорошил меня парень. — Чтобы тот артефакт Прежних начал преобразовывать Силу, его надо запустить. Для этого требуется большой всплеск Силы. Нам говорили, что мы все разом вольём в него свою, но я сделал некоторые расчёты. Даже если полностью выложимся, Силы может не хватить. Всё равно нужны будут кристаллы-аккумуляторы, их мы тоже изготавливали. И на собрании проведут обряд для запуска артефакта.

— И причём тут жертвоприношение?

— Сегодня перед объявлением о будущем собрании, я случайно увидел, как старшие вели кого-то в казематы. Это что-то вроде тюрьмы для магов. Силой пользоваться невозможно. Не так, как здесь в жилых помещениях, а совсем она блокируется. Обычно туда садили провинившихся адептов и о наказании всем сообщали. А тут — тишина. Я сунулся к камерам, а там охрану поставили, не пускают, хотя раньше никогда не препятствовали. Да и слухи по ордену ходили, что попытки жертвоприношения уже делались ещё до моего вступления. Но то слухи.

Серьёзное заявление. Хотя и основано на одних подозрениях, но Аверий прав, надо подстраховаться. Только почему сейчас, и почему он пришёл именно ко мне? Всё-таки паранойя заразна. Я с недоверием посмотрел на парня.

— Почему ко мне пришёл?

— В инквизицию обращаться ещё нет повода. Со студентами тоже бессмысленно об этом разговаривать. Вот и остаются маги-преподаватели.

— Но ведь в Академии кроме меня много других магов.

— А к кому ещё? Вы здесь недавно, меньше года. Вряд ли можете состоять в ордене. Я же пока младший посвящённый, знаю немногих. Про остальных преподавателей же ничего сказать не могу, хоть и знаю их много лет. Я ведь учился здесь, но о каком-либо тайном обществе услышал впервые. Вдруг, они в нём состоят?

Аверий снова замолчал. Я тоже глядел на огонь в камине и думал. Эти, в подвале, скорее всего и есть орден. На ловушку не похоже, слишком прямолинейно и даже после объяснений не совсем понятно, почему ко мне пришёл, там же только студенты явно замечены были. Или это вариант вербовки в орден?

— В общем, если всё окажется так плохо, то, пожалуйста, сообщите, куда надо? Пока клятв верности не давали, но, боюсь, что после обряда я уже не смогу говорить об ордене без нарушения клятвы. Я и так рассказал едва ли не больше, чем разрешено.

Не став дожидаться моего решения Аверий быстро вышел из моих комнат.

После очередной бессонной ночи в который раз уверился, что лучше бы мне сидеть где-нибудь в башне затворником и корпеть над созданием великой книги заклинаний. Как был не большим любителем общения, таким и остался. Всю ночь перебирая варианты действий, понял — у меня здесь, в Академии, нет никого, кому можно было бы довериться и на кого можно положиться. Студенты не в счёт. Да, компания Лики, особенно Дарий с Левием, могут сделать очень многое. Но ведь они ещё дети. Пусть и одарённые, но всё равно. Леру я рассматривал, как последний вариант. У неё на руках маленький, да и женщина она. Хоть и обучаются в Академии девушки более-менее наравне с парнями, но многолетние устои ещё долго будут диктовать свои правила. Остаётся только мой ученик Фер. Знаю его давно, и, главное, доверяю, как себе. Но он до сих пор не вернулся.

— День добрый, господин маг! А я тут вот, дрова привёз, — деревенский парень держал под уздцы неказистую мохнатую лошадь, впряжённую в сани.

— Заказал кто?

У меня в расписании образовалось окно — преподаватель у старших курсов попросил отдать сегодня ему мои часы для практики, поэтому мужика у ворот я встретил, как только он подошёл к Академии.

— Нет, господин маг. Это батя послал. Как узнал, что не выпускают, так и решил, что лучше привезти, не ждать.. Всегда ведь помногу брали, конечно, такую махину протопить. Вы хоть и маги, но зачем напрягаться, когда можно обычно дровами греть?

— И заодно немного дороже продать, раз сразу с доставкой? — я вспомнил, где видел этого парня. Он из деревни недалеко отсюда по тракту. Отец харчевню держит. Студенты часто именно там о дровах и прочих поставках договариваются — хоть и дальше идти, чем в Бирент, зато дешевле выходит.

— Всё ж польза, — широко улыбнулся парень.

— Хорошо, проходи во двор, что у ворот стоять. Только подождать придётся до полудня, сейчас все на занятиях.

— Не страшно, не замёрзну, — он потянул за повод и лошадка послушно потянула нагруженные сани. — А, да, почти забыл. Отдайте это господину Брандту. Он вчера в обед у нас забыл, — парень протянул мне свёрток. Отогнув край, я признал в нём мантию мага.

— Брандт? Ты уверен, что это был именно он?

— Конечно, господин маг. Он у нас часто дрова берёт. И когда уезжает куда, тоже у нас обедает. Вот и вчера днём тоже был. А когда ушёл, забыл на лавке. Я сначала к нему домой занёс, по дороге ведь. Жена его сказала, что он ещё до дому не дошёл, и чтобы сюда принёс, мол, господин Брандт, наверно, первым делом в Академию направился.

Поблагодарив парня, я понёс мантию в кабинет ректора. Если где Фер и мог переночевать, так только там. Странно, конечно, что он сразу пошёл в Академию и ко мне не заглянул. Да и с утра я его тоже не ещё видел.

В кабинете было пусто. С порога стало понятно, что Ферниджин давно сюда не заходил, пыль тонким слоем покрывала горизонтальные поверхности. Я знал своего ученика. Он бы точно первым делом прибрался на столе.

В голове ярко вспыхнули последние события — встреча с пленником в подземелье, рассказ Аверия о жертвоприношении и странное возвращение Фера, при котором его никто не видел. Сразу же оформилась мысль: надо его спасать! Подавив первое желание бежать в подвал, я сел за стол и достал бумагу. Надо обезопасить себя на случай, если тоже не вернусь, сообщить, куда и зачем ушёл. Не хочу стать вторым Септимом, скоропостижно сбежавшим в экспедицию посреди учебного года.

"Я, Ирвин, маг-универсал тринадцатого круга", — буквы ровно ложились на лист, сказывался большой опыт написания трактатов для печатника. "Находясь в трезвом уме и здравой памяти", — что-то какое-то завещание получается. Ладно, пусть будет. Или наоборот надо, в здравом уме и трезвой памяти? Нет, уже написал, менять не буду. "Сообщаю, что в подземелье под Академией образован орден, практикующий запретные заклинания. Я собираюсь проникнуть туда и помешать проведению обряда. Если я не вернусь через два дня, вызывай инквизицию. О том, как попасть в подземелье, знают", — имена, пожалуй, писать не стоит. Мало ли кто прочитает? А Феру достаточно будет и намёка. "Знают наши покровители учеников". Так, дата, подпись. Положить записку так, чтобы её было видно. Теперь к себе за отмычкой. "Вот я дурак! Собираюсь спасать Фера и написал письмо ему же!". Раздражённо скомкал бумагу и выбросил в корзину под столом. Значит, письмо нужно написать для Леры и передать через того же Дария и Левия.

У себя в комнате я собрал всё, что так или иначе касалось проведённого расследования, включая описание лабиринта, записную книжку Септима и чертежи отмычки. Если я попадусь, в комнате точно проведут обыск, не стоит ничего оставлять здесь. Напрямую сообщить студентам, что я пошёл в подземелье, а им надо ждать моего возвращения, нельзя. Они обязательно увяжутся следом, а рисковать ещё и ими не хочу. Значит, сделаем так...

* * *

Из комнаты девушек в преподавательском крыле вышел Левий.

— Вечер добрый, — у соседней двери, ведущей в комнаты учителя Ирвина, стоял человек.

— Здравствуйте, учитель Брандт! — парень сразу опознал ректора Академии. — Уже вернулись?

— Вернулся. Ирвина не видел?

— А разве он не у себя? Занятия же на сегодня окончились.

— Закрыто, — Фер ещё раз дёрнул за ручку двери. — Интересно, где его носит.

На лице Левия промелькнула эмоция, очень похожая на тревогу. Это не укрылось от взгляда ректора.

— Так, — протянул он. — Что здесь происходит?

— Ничего, — слишком поспешно ответил Левий.

— Тогда как объяснишь вот это? — ректор протянул парню измятую бумагу.

Левий прочитал, что было на ней написано, удивлённо поглядел на Брандта.

— Так что?

Левий не успел ответить. Дверь рядом с ним открылась и в проходе появился Дарий.

— О, Лёва, ты ещё здесь? Захвати тогда заодно ещё и по стихийке лекции. Здрасьте, господин ректор! Что-то случилось? — Дарий заметил встревоженное выражение лиц брата и ректора.

— Ты Ирвина давно видел? — спросил Левий, передавая бумагу брату.

— Утром вроде, а что? — Дарий пробежал глазами по ровным строчкам. — Однако.

— Я так понимаю, это не шутка? — спросил Ферниджин, забирая бумагу. Братья переглянулись и синхронно кивнули.

— Ясно. Ну что же, пойдем.

— Куда?

— В мой кабинет. Не в коридоре же разговаривать?

— Не надо в кабинет. Давайте сразу сюда. Всё равно этим кончится, — Дарий приглашающе открыл дверь в комнату девушек.

Весёлые разговоры сразу стихли, как только ректор зашёл в комнату. Первой отреагировала Тайра.

— Что они натворили? И когда только успели?

Ферниджин промолчал, отдавая Дарию возможность самому объяснить.

— Кто когда Ирвина в последний раз видел? — Дарий не стал ходить вокруг да около. Фер сначала улыбнулся, представив реакцию студентов на такой вопрос, но улыбка быстро ушла, как только он понял, что к вопросу отнеслись весьма серьёзно.

— На завтраке он был.

— Сани с дровами в Академию он впустил, это до полудня было.

— На ужине не видел.

— Вроде и обед пропустил?

Через несколько минут стало понятно, что в последний раз мага видели незадолго до полудня. Причём студенты так обеспокоились выяснением, что забыли о присутствующем ректоре.

— Похоже, это не шутка, — он оглядел разом притихших студентов. — А теперь объясните мне, наконец, что здесь происходит?

— Я скажу, — опять взял слово Дарий и пояснил остальной компании. — Ему можно, он с Ирвином. В любом случае он бы ему рассказал. Тут что-то такое творится, мы уже с полгода пытаемся понять, что и кто за всем стоит.

Фер внимательно и не перебивая выслушал Дария, только один раз чуть слышно фыркнул, когда были упомянуты многочисленные студенты, которые не закончили обучение и пропали.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, — произнёс он, когда Дарий закончил. — Вы уверены, что где-то здесь обосновался некромантский орден, но у вас нет доказательств, только предположения. Ирвин искал способ открыть дверь с замком Прежних и теперь он пропал, предположительно, захвачен этим орденом. Так?

— Не совсем, — теперь заговорила Лика. — Вряд ли он захвачен, скорее, исследует подземелье. Но всё равно, мы волнуемся, что он нам ничего не сказал.

— О, боги, за что мне всё это? — тихо простонал Фер. — Не успел приехать, а снова его из проблем вытаскивать.

— Боги-то тут совсем не причём, — пробурчал Левий, за что получил от брата тычок в бок.

— Но ведь учитель Ирвин знает, что делает? Вряд ли он бы дал себя так просто схватить.

— И с чего ты так решила, девочка моя? — иронично спросил Фер Лику.

— Ну, учитель Ирвин всегда планы составляет. Сколько обсуждений было, у него постоянно все варианты просчитаны.

— Ну да, составляет... Только вот как только требуются действия, то он забывает про все планы и делает первую попавшуюся глупость! Значит, так. Я сейчас еду к инквизиторам, а вы сидите ровно и никуда не лезете. Понятно? Дарий, тебя это особенно касается.

— А что я сразу? Чуть что, так сразу Дарий.

— Вы с Ирвином на одном коне катаетесь. Что один, что другой. Сначала делаете, потому думаете.

— Но ведь для инквизиции нет доказательств? — Дарий поспешил перевести тему.

— Для вызова по обвинению в некромантии — согласен. У нас нет доказательств, как нет и обвиняемого. Но можно пригласить по подозрению для расследования. К тому же они всегда интересуются артефактами Прежних и дверь в подземелье точно захотят посмотреть.

— А Ирвин такого не говорил... Так бы давно уже сообщили. Наверно.

— Не думаю, что много кто знает о такой возможности. Всё-таки не любят их, потому и не общаются сверх необходимого.

— Это что, нам опять месяц сидеть?

— Почему месяц? Тут отряд недалеко, всего день пути. Послезавтра, на крайний случай через два дня, уже здесь будет.

Ещё раз настоятельно посоветовав ничего не предпринимать, Фер ушёл. Он решил не терять время и выйти за инквизиторами сразу.

Как только за ректором закрылась дверь, в комнате воцарилась тишина. Все, как по команде, молча уставились на Дария с Левием. Чувствуя себя неуютно под требовательными взглядами, Дарий передёрнул плечами.

— Что?

— Рассказывай, — распорядилась Тайра.

— О чём?

— Обо всём. Отчего решили, что учитель Ирвин пропал? Почему ректор Брандт пришёл вас спрашивать о нём? Почему вы ему рассказали и почему вообще привели сюда, даже нас не спросив? — последние слова девушка почти кричала.

— Ирвин оставил ему записку, где сообщил, что собирается изучить подземелье, и если его долго не будет, спросить у нас, — Дарий не стал отмалчиваться. — Ферниджин один из немногих, кому он доверяет, так что в любом случае он бы узнал всё.

— Всё равно, мог бы предупредить.

— Когда? Мы с ним, можно сказать, в дверях столкнулись.

— Интересно, как Ирвин собирался дверь открыть? У него же ключа нет, — Руфия поинтересовалась у Идара. Их больше заинтересовало как можно обойти замок, чем разборки кто и что кому сказал.

— Мне кажется, он смог его сделать, — подумав, сообщил Идар. — Не сам ключ, но что-то подобное.

— С чего ты взял?

— Он недавно недавно заказал мне несколько странных артефактов сделать, — теперь к словам Идара прислушивались все, прекратив переругиваться. — Я сейчас подумал, если их по особому соединить, может получиться что-то вроде ключа к тому замку.

— Сможешь повторить?

— По памяти точно не смогу. Но у учителя чертежи были.

— Отлично! Значит, идём искать чертежи! — Лика подскочила к двери. Оглянувшись, и увидев, что за ней никто не последовал, она добавила: — заодно и поищем, почему он так срочно внутрь полез.

— Заперто, — констатировала Тайра, подёргав дверную ручку. — Есть идеи?

— Отпорные заклинания не сработают, в коридоре нельзя колдовать, нам тут Силы не хватит, — сообщила и без того известные факты Руфания.

— Может, через окно? — предложил Левий и поёжился. Ему совсем не хотелось вылазить в холод на продуваемый карниз. Его брат только усмехнулся и жестом фокусника вытащил из кармана гвоздь.

— Учитесь, магики, — продемонстрировав гвоздь остальным он начал ловко орудовать им в замочной скважине. — Не всё в этом мире решается с помощью Силы! Оп! Прошу!

Студенты торопливо зашли в открытую дверь. Торчать в коридоре всей компанией ощущалось, как крик на весь коридор "смотрите! мы нарушаем правила!".

Лика с интересом осматривала помещение. Она впервые была в жилых комнатах преподавателя и несколько разочаровалась увиденным. Она ожидала от взрослого человека больше аккуратности, а в комнате стоял обычный беспорядок, какой всегда царил у парней. Разве что чуть поменьше, всё-таки парни жили вчетвером. Хотя, что она хотела? Их куратор не производил впечатление педантичного аккуратиста. Проведя пальцем по пыльной полке над камином, Лика присоединилась к обыску.

Сперва бегло и формально осмотрели всё, что было на виду. Вряд ли учитель, так заботящийся о сохранении тайны, мог оставить компрометирующие материалы в свободном доступе, особенно при таких замках, которых можно открыть обычным гвоздём. И охранные заклинания толком не повесить — в жилых помещениях Сила очень ограничена.

Поиск по укромным местам и возможным тайникам тоже ничего не дал, хотя по малому количеству пыли, а то и по полному её отсутствию в некоторых местах, было понятно, что совсем недавно там что-то лежало.

— Всё прибрал, — заключила Тайра, спрыгивая на пол со стула. Она только что проверила балдахин над кроватью.

— Хорошо, хоть контрольную проверил, — проворчал Идар, перебирая стопку бумаг на столе. — Интересно, на что я написал?

Быстро найдя свою работу он радостно улыбнулся.

— "Неплохо". Народ, у меня по бытовой "неплохо"! Хм.. а что за приписка? "Знания настоящего хорошо хранит прошлое", — Идар прочитал строчку после оценки. — Кто-нибудь понимает, что это значит?

— Ну ка, покажи, — к столику сразу подошли заинтересовавшиеся студенты.

— У меня такая же приписка.

— И у меня.

Лика с Тайрой уже посмотрели свои работы.

— А у меня другое: "путь к знаниям узок и холоден", — Дарий растеряно посмотрел на остальных. — Лёва, а у тебя?

— Тоже холодный путь. Руфь?

— "Забытое прошлое плесневеет и обращается в прах". Ничего не понимаю.

Лика торопливо осмотрела остальные работы. У всех были подобные приписки. И не только у их компании, но и во всех других работах студентов их группы.

— Ребята, кажется, я поняла, — Руфания стояла, нахмурив лоб. Она так делала, когда сильно о чём-то задумывалась. — Помните, рядом с нами закрытая комната? Кажется, учитель о ней написал. Лёв, у тебя "путь узок и холоден". Это проход по карнизу, на улице ведь ещё холодно. Идар, твоё и моё указывают на эту комнату. "Знания настоящего" — то, что узнали сейчас, "хранит прошлое" — комната старая, давно замурована. А про плесневеет и обращается в прах, так это о чёрной плесени, из-за которой её и замуровали.

— Нет, чтобы без всех этих вывертов прямо написать? — проворчал Левий, открывая окно. — Пошли, Дарий, что зря время терять? Принесём, что найдём к вам.

Лика завязала последний узелок и критически осмотрела творение. Для воссоздания ключа по чертежам Ирвина им пришлось пожертвовать простынёй и теперь почти квадратный кусок полотна размером с руку был покрыт несвойственным ему рисунком и украшениями. Повезло, что Идар, выполняя свой первый заказ, хотел сделать его идеально и все неудавшиеся с его точки зрения амулеты сохранил. Так что потребовалось всего половина дня, чтобы начертить схему печати на куске простыни и пришить эти амулеты в нужных местах. На первый взгляд эта конструкция просто не могла работать, но с одного угла исправно текла принявшая определённую форму Сила. И если смять ткань, изменив таким образом взаимное расположение пришитых артефактов, характер и форма Силы так же менялись.

— Вроде, работает. Пошли? — Лика аккуратно свернула ткань. Сразу поднялись парни, в полной готовности идти навстречу приключениям.

— Тайра, Руфь?

Вопрос был задан формально. Обо всём уже несколько раз переговорили за прошедшую ночь и половину дня. Но надо было убедиться, что девушки в последний момент не передумают.

— Нет, я не пойду, я же темноты боюсь. И в подвале мне очень неуютно, — подтвердила отказ Руфания.

— И я не могу, — покачала головой Тайра и закашлялась. Вчера вечером после возвращения Дария и Левия из замурованной комнаты, они забыли закрыть окно и девушку продуло. — Сами видите, какое со мной будет тайное проникновение? Да и у меня под ответственностью ещё остальная часть группы. Не могу их бросить.

В сосредоточенном молчании они всей компанией поднялись в часовую башню, где начинался потайной ход в подземелье.

— Может, всё-таки подождёте ректора? Он уже завтра должен вернуться, — Руфания в очередной раз попыталась образумить товарищей.

— Завтра может быть поздно, — за всех ответила Лика, негласный лидер экспедиции. — Учителя уже два дня нет, кто знает, что дальше будет?

— Не бойся, Руфь, мы вернёмся, обещаю, — Левий обнял девушку и поцеловал в щёку.

— Осторожней там, пожалуйста. Удачи вам!

Руфания подождала, пока потайной ход закроется за последним, и вернулась в комнату.

— А может, оно не работает?

— Я тебе сейчас дам, "не работает!". Держи ровней.

— Лика, подними свой край чуть повыше.

— Куда выше, и так еле дотягиваюсь, сами спустите.

— Тихо! Кажется, сработало!

Студенты замерли в неудобных позах, почти распластавшись по стене около таинственной двери. Последние полчаса они подбирали такое положение простыни, чтобы она давала нужный рисунок Силы на замок. В наступившей тишине что-то чуть слышно гудело у дверного косяка. Но дверь открываться не торопилась.

— Немного не хватает. Левий, немного вправо.

Парень послушно подвинул свой край ткани. Гудение стало намного тише.

— Не туда! Давай назад.

Гудение возобновилось.

— Ещё чуть-чуть!

Раздался щелчок и между дверью и косяком появилась щель.

— Сработало! Давайте, парни, аккуратно, потянули.

Дверь скрывала за собой тёмный коридор, плавно загибающийся вправо и уходящий вниз. Освещая путь тусклыми шариками, студенты осторожно продвигались вперёд, вглядываясь и вслушиваясь в темноту. Коридор неожиданно закончился небольшим залом, в который выходило ещё несколько коридоров. В отличие от входного, они не были погружены во мрак, и в самом зале у потолка висел магический шар, дающий скудное освещение.

— Так-так-так. Какие нынче дети любопытные пошли!

Голос из за спин заставил вздрогнуть от неожиданности. Резко обернувшись, студенты увидели несколько человек, вышедших из комнаты совсем рядом с входным.

— Стоять! — резкий оклик заставил замереть на месте. Порыв броситься бежать в коридоры был остановлен одним взглядом на самопалы — артефакты, выпускающие огненные стрелы или даже шары. То, что самопалы не заряжены не появилось даже мысли. Любой маг мог наполнить Силой камень огневик, основу этого артефакта, а в том, что самопалы держали именно маги, никто не сомневался.

— Кто вас сюда пустил? — кажется, этот маг и не допускал мысли, что дверь можно открыть каким-либо другим способом. Студенты переглянулись. Признаваться, что они сделали отмычку и сами прошли, им не хотелось.

— Молчите? Хорошо, всё равно ведь узнаю. Обыщите их.

Один из спутников мага подошёл и охлопал студентов по бокам. На пол полетели изъятые вещи — ткань-отмычка, блокнот с ручкой, длинный кухонный нож. Лика вопросительно поглядела на Дария, у которого и изъяли нож, но он только пожал плечами. К вещам на полу добавился гвоздь, яблоко и моток бечевы. Обыскивающий отошёл на пару шагов, с каким-то прищуром осмотрел студентов и уверенными движениями, будто точно знал, где искать, снял с них все амулеты и обереги. "Зараза, аурным зрением проверил", — поняла Лика.

— Всё? — спросил главный, когда обыск закончился. — Отведите их в камеры. И поаккуратней. Я думаю, ночью они нам пригодятся.

— Нас будут искать! — отчаянно воскликнула Лика.

— И что? Пока вас хватятся, помешать уже не успеют, — пожал плечами маг.

— Зачем мы вам?

— Девочка, я что, похож на злодея из ваших романов? Только идиоты будут рассказывать свои планы направо и налево. Уведите их, — более требовательный приказ сразу был осуществлён. Всех четверых под прицелом самопалов повели в один из коридоров, закончившийся лестницей вниз. Попытки сбежать студенты не предпринимали, понимая, что как минимум двоих успеют подстрелить. Сначала лестница освещалась часто расположенными световыми шарами, но уже на втором этаже их стало меньше, а на нижнем, четвёртом, пропали совсем, и свет пришлось зажигать конвоирам.

Камерами оказались клетки четыре на четыре шага с толстыми частыми прутьями. Всю компанию грубо затолкнули в одну клетку и заперли за ними дверь. Конвоиры ушли и наступила полная темнота.

Лика попробовала зажечь световой шарик, но её постигла неудача. Он даже не начал формироваться, будто магии в девушке совсем не было.

— Парни, — стараясь не допустить панику в голос, произнесла Лика. — Вы свет можете сделать?

— Я не могу, — откликнулся Идар.

Со стороны двери зажёгся тусклый маленький шарик, осветивший напряжённые лица братьев. Шарик продержался совсем недолго и вскоре потух.

— Здесь полностью блокируется Сила, — тяжело выдохнул Левий. — Как в Академии в комнатах, только намного сильнее. Магией отсюда не выбраться!

— И замок так просто не открыть. Гвоздь тут не поможет, — сообщил Дарий.

— Так у тебя и гвоздя нет, всё забрали же.

— Всё, не всё... — проворчал парень. — Ботинки ведь нам не снимали. Хотя толку от него? Замок не открыть, магией не выйти, до ночи процарапать прутья не получится.

— Интересно, зачем мы ему?

— Вот скоро и узнаем, — немного грубо ответил Идар.

— Скорее всего в жертву принесут, как Рыжую, — немного подумав, сказал Дарий.

Говорить не хотелось. Ребята расселись по углам клетки каждый со своими мыслями. Лика думала о том, что это она виновата в произошедшем. Если бы не её неуёмное любопытство, то сидели бы сейчас где-нибудь в библиотеке, делали бы уроки и ждали возвращения ректора Брандта с инквизицией. Что ей мешало потерпеть один день?

Сидеть в полной темноте оказалось страшно. Ещё страшнее была тишина. Лика слышала, как дышат парни, как где-то недалеко равномерно капает вода. А воображение рисовало картины одна другой ужасней. То это был огромный монстр, прячущийся во мраке подземелья, то казалось, что из соседних клеток вот-вот полезут скелеты и полуразложившиеся зомби. Не выдержав, девушка пересела к парню справа, им оказался Идар, и прижалась к нему.

— Холодно? — Идар обнял Лику. Только почувствовав тепло другого тела, Лика поняла, что замёрзла, ведь согревающие амулеты у них изъяли. Вскоре к ним подсели и братья, решив, что греться лучше вместе, да и в кромешной темноте лучше держаться друг друга.

— Хоть бы что в этой тьме увидеть, — вздохнул Идар.

— Хорошо, что Руфь с нами не пошла, — в голосе Левия Лика расслышала грусть. — Она бы тут уже с ума от ужаса сошла.

— А на что тут смотреть? Клетки вдоль стен, все противомагические. Ни артефактов, ни следов магии нет. Разве что напротив лежит кто-то, вроде маг, — Дарий рассказал об окружении так, будто видел в темноте.

— Ты откуда знаешь? Тут же не видно ничего и сила блокируется, даже кошачий глаз не наколдовать. Да и толку с него, совсем без света...

— А аурное зрение на что? Вот им и осмотрел.

— Так быстро? — Идар даже присвистнул. — На него же минут пять сосредотачиваться надо. И голова с полчаса трещит, а всего-то мгновений двадцать оно держится.

— Мне оно лучше, чем вам удаётся, но всё равно... — согласился Дарий. — Осмотреться ведь надо было хоть как-то.

— А ты рассмотрел, кто там лежит?

Лика почувствовала, как Дарий пожимает плечами.

— Маг какой-то. Я не умею распознавать по аурам, да и времени не было.

— Живой?

— Живой.

— Эй, вы нас слышите? Ответьте что-нибудь! — Лика повысила голос, чтобы её услышали не только сидящие рядом товарищи.

Ответа не последовало.

— Он точно живой?

— Точно. У мёртвых нет такой ауры. Может, спит?

Лика крикнула ещё раз. Потом к ней присоединились парни. Шум подняли заметный, даже по прутьям клетки от души попинали, но всё, что достигли — грубый окрик охранника из коридора с требованием затихнуть. Они и затихли. Зачем тратить силы и энергию на бесполезное занятие?

Опять наступила относительная тишина. Идар пытался то ли раскачать, то ли раздвинуть прутья решётки. Лика старалась сосредоточиться и самой посмотреть аурным зрением. У неё оно всегда плохо выходило. Это Дарий мог почти без подготовки по три раза за час на него переключаться, а девушке требовалось время. Братья синхронно что-то бормотали. Лика прислушалась и разобрала слова для светлячка и отпорного заклинания. Ясно — пытаются объединить силу и тем самым преодолеть ограничение на волшбу. В Академии это получалось. Здесь же присутствия Силы совсем не чувствовалось. Девушка покачала головой и попробовала сосредоточиться на аурном зрении, но не получалось. Идар пыхтел, парни бормотали, где-то капала вода и кромешная темнота чуть ли не физически давила.

— Ну, и кто тут у нас? — знакомый, слегка насмешливый голос разбил сосредоточенность.

Лика про себя выругалась на не вовремя отвлёкшего человека, у неё же почти получилось! И попробовала вспомнить, чей же это голос. Мешало то, что Лика была слишком сосредоточенна и сразу не обратила на него внимания. Однако парни сразу признали говорившего.

— Учитель?

— Ирвин?

Три голоса удивлённо и радостно прозвучали почти одновременно.

— Так, Идар, оба брата, куда же без вас и, наверно, Лика? — в полной темноте Ирвин опознал студентов. Учитель говорил совсем близко, стоя по другую сторону от решётки.

— Что вы тут делаете? — Лика не смогла сдержать в голосе раздражённые нотки. И без того на аурное зрение сложно переключиться, а тут в последний момент помешал.

— Хотелось бы спросить то же самое у вас, — голос учителя всё ещё был насмешливым, но в нём уже чувствовалось немного злости и возмущения.

— Мы вас спасали.

— Да? — если бы не кромешная тьма, Лика могла поклясться, что на лице учителя иронично-издевательское выражение. Такое появлялось, когда студент выдавал какую-нибудь глупость на простейший вопрос. — И как успехи?

— Пока не очень, — грустно вздохнул Дарий. — Но мы стараемся!

— Я вижу, как вы стараетесь, — проворчал Ирвин. — Рассказывайте, как дошли до жизни такой? И с чего решили, что меня надо спасать, ведь прошло-то всего полтора дня.

— Так вы же сами написали, что сюда идёте. Вот мы и нашли ваши чертежи ключа, Идар его собрал, а тут нас и схватили.

— Письмо я писал Ферниджину Брандту. Не говорите мне, что вы залезли в ректорский кабинет и читали его почту.

— Мы и не читали. Он сам пришёл к нам узнать, где вы, — Дарий, кажется, обиделся. Да, они с братом хулиганят. Да, они могут проникнуть в кабинет и переписать задания на контрольную. Но читать личную переписку? Никогда!

— Фер вернулся? Он в порядке? — Ирвину было не до обид парня, столько в голосе звучало неприкрытой радости.

— Ну да, я же говорю — он сам пришёл. Мы поняли, что что-то случилось и всё ему рассказали.

— И он разрешил вам лезть сюда, а сам?

— Да не разрешал он ничего, — в разговор влезла Лика. Она чувствовала себя виноватой в случившемся, ведь именно она настояла на срочной вылазке. А Дарий вместо неё оправдывается. — Он за инквизицией поехал, а нам сказал ждать его.

Ирвин не ответил, обдумывая полученную информацию. Этим воспользовался Левий, добавивший в голос как можно больше просительных интонаций:

— Выпустите нас отсюда, пожалуйста!

Его просьбу немедленно подхватил брат, и через несколько мгновений Идар. Лика немного поколебалась и тоже присоединилась к нестройному хору просителей. Сидеть в клетке без доступа Силы было откровенно неприятно.

— Тихо вы, обормоты. Разгалделись, ещё охранник услышит, — Ирвин слегка опешил от такого напора просителей. Студенты сразу замолчали, понимая, что привлекать чужое внимание сейчас как-то не очень умно.

— Так вы нас выпустите? — уже тихо спросил Дарий.

— Вы что, сами не можете?

— Здесь совсем Силы нет. Даже на шарик не хватает, не то, что на отпорное.

— А я-то думал, чего это вы без света сидите. Темнота — друг молодёжи, хотя, с кем вам тут миловаться-то? — незлобно издевался Ирвин. Зажёгся тусклый шарик. После полной темноты свет резанул по глазам, вызвав слёзы. Проморгавшись, Лика увидела, что учитель аккуратно и осторожно осматривает замок на дверце их клетки.

— Ну, что? — нетерпеливо спросил Идар, когда учитель убрал с замка руки.

— Ничего. Он откроется только ключом, слишком много защитных заклинаний на него навешено. А ключа у меня нет, — развёл руками Ирвин. — И у охранника тоже нет, — доабвил он, предугадав следующий вопрос.

— У меня гвоздь есть, подойдёт? — Дарий протянул железку учителю.

— Я маг, а не взломщик, — обиделся Ирвин. — Этот замок намного сложнее того, что в Академии, гвоздём не откроешь.

— И что тогда? — грустно протянула Лика. Сидеть здесь в ожидании неизвестно чего, хотелось всё меньше.

— Ничего. Думать надо, — огрызнулся маг, отходя от их клетки.

// Ирвин

Я раздражённо шагал по проходу между тюремными клетками. Четыре шага вперёд, разворот, четыре шага назад, разворот и повторять, пока не надоест. В движении я понемногу успокаивался, к тому же так легче думалось. Вот что мешало этим... героям, будь они неладны, потерпеть со своим геройством ещё хотя бы день? Хорошо, пусть не день, но пойти спасать меня не на ночь глядя, а с утра? А то до полуночи всего ничего осталось, а там и до жертвоприношения недалеко. Даже представить страшно, что сотворит великий Каан, если ещё и его внуков прирежут на жертвеннике. Вывести же всю эту ораву из подземелий у меня не получится. Если одного мага, лежащего в соседней клетке, я смогу выпустить хоть сейчас, всего лишь одно заклинание снять надо, то с замком на клетке у ребят возиться придётся очень долго. И даже если открою замок, то как незаметно вывести такую толпу я не представлял. Грубой силой прорываться тем более бессмысленно — задавят массой. По приблизительным оценкам, что смог составить за сутки своего пребывания в схроне культистов-некромантов, их численность была примерно тридцать-сорок человек. И все хоть как-нибудь, да владели магией. Так что никаких идей о том, как выйти живыми и невредимыми из создавшейся ситуации, я не имел. О чём и сообщил нетерпеливо ожидающих моего решения студентам. Как и о том, что я о них думаю и что с ними сделаю, когда выберемся отсюда.

Предложение выйти наружу одному, собрать толпу старшекурсников и преподавателей и с ними вернуться сюда, студенты категорически отвергли. После недолгих, но ожесточённых споров пришлось с ними согласиться. Мы не знаем никого, кроме Аверия, кто входит в состав этого ордена, и не исключено, что многие успешно сделают вид, что пришли со мной, тем самым получив возможность уйти от правосудия.

Я снова начал мерить шагами проход. Раз нельзя привести помощь, надо выбираться самостоятельно. Прутья клеток толстые, перехвачены поперечинами, не раздвинуть. Магия не поможет, на них множество заклинаний навешано, включая защиту от магического воздействия. Попытаться, конечно, можно, но их снятие займёт не один час, а за жертвами должны уже скоро прийти. Интересно, можно ли эти клетки как-нибудь сдвинуть? Второго выхода из этого подвала нет, перегородить проход и пока к нам будут пробираться, снять заклинания. Впятером мы долго не выстоим, но Лика сказала, что Фер пошёл за помощью. А Дарий с Левием хоть и не обученные, но очень сильные, на крайний случай поставлю щит, пусть парни его держат, а сам с Идаром второй выход копать будем. Стены и пол тут обычные земляные, а под Академией и без того куча ходов нарыто, будет одним больше.

Я попробовал хотя бы немного сдвинуть одну из пустых клеток, но она даже не пошевелилась, тяжёлая, зараза. Неудивительно, столько металла на неё использовали. Да и пол из толстых досок. Пол? Не раздумывая я лёг на землю перед клеткой и внимательно осмотрел её низ аурным зрением. Не понимаю, что все от него кривятся. Подумаешь, голова немного поболит, да входить в него долго. Так тренироваться надо! Я ведь уже почти мгновенно его "включаю". Зато удобно, видно, где какой артефакт, где заклинание наложено, а где живой организм. При некотором опыте по его ауре можно даже определить его состояние. Лекари так только с ним диагнозы и ставят.

Что тут у нас? Четыре ярко переливающиеся фигуры заинтересованно замерли возле решётки клетки. Ну да, не каждый день маги по земляным полам ползают, змейку изображают. Пятая, в другой клетке, так и лежит. На него можно и не смотреть, налюбовался уже. Чем-то его опоили, что за то время, что я его вижу, он не проснулся и практически не шевелился. Хотя аура вроде здоровая. Самое интересное тут клетки. Металлические прутья сплошь обвиты заклинаниями, отсвечивающими разными цветами и оттенками. Точно знаю, что наложены укрепляющее, защитные от чуть ли не всех стихий и, самое неприятное, нейтрализующее. Тонкой белёсой сеткой оно покрывает все клетки, почти полностью не пропуская внутрь Силу. А вот деревянный пол практически не защищён. Четыре угловых прута клетки уходят в землю почти на полметра, не давая её перевернуть или сдвинуть. Толстые доски, почти брусья, в ладонь толщиной, несут на себе только заклинания против гниения. Вот тут-то мы и сделаем выход.

Я перешёл обратно на нормальное зрение и помотал головой, чтобы быстрее прийти в себя. Резкий переход от долгого поддержания аурного зрения вызвал головокружение и лёгкую потерю ориентации в пространстве. Хорошо, что лежал на полу, иначе бы точно упал. Что делать дальше я уже решил. Осталось определиться с методами.

Наиболее подходящая ветвь — стихии земли. Огонь отпал сразу — его слишком сложно контролировать и потом придётся ждать, пока проход остынет. Природа тоже не вариант. Ближайшее животное, пусть даже червяк или живые корни растений находятся далеко вверху, и чтобы дотянуться до них надо приложить слишком большие усилия. К тому же мне надо сделать подкоп, а не заставить фикус цвести. Теоретически можно попробовать пробудить память жизни у досок пола, чтобы они сами раздвинулись, но те деревья срубили очень давно и обрабатывали заклинаниями, да и подкоп всё равно надо делать. Для моих целей подойдёт и вода, подземный ручеёк был где-то неподалёку, просачиваясь сквозь стену, но неохота возиться в грязи.

— Дарий, гвоздь! — я требовательно протянул руку парню.

— Что? — недоумённо переспросил парень.

— Гвоздь, говорю, давай сюда. Буду вас вытаскивать.

— Так ведь копать им неудобно, — пробормотал Дарий, но достал из кармана железку и протянул мне.

— Великий Каан, — я патетично поднял руки к потолку, — и этих, простите за выражение, магов, я учу пользоваться Силой?

Лика захихикала, прикрывая руками рот.

— Да не услышит он так глубоко под землёй, — проворчал Левий.

— Вот потому и жалуюсь, что не услышит, — я отвечал уже стоя на коленях в углу подземелья, примериваясь, как бы поточнее направить заклинание. — Вдруг ещё таких же учеников подошлёт, что мне с ними делать?

Я определился с заклинанием и принялся за черчение печати. Гвоздь оставлял чёткие следы на утоптанной глине пола, и ко мне возвращалась уверенность, что всё удастся и мы все без проблем выберемся отсюда. По недавно появившейся привычке, все свои действия я комментировал для лучшего понимания слушающим студентам. На моменте нанесения управляющих знаков возникла заминка, из-за редкого использования магии земли, я подзабыл, как точно изображается одна из рун. Ничего, на этот случай есть отработанные действия.

— А сейчас очередь управления заклинанием, — я прервался и посмотрел на внимательно слушающих студентов. С их места не было видно, что я рисую, но по моим объяснениям они уже знали, какого результата я хочу добиться. — Какие символы должны тут быть?

Я представил, как ребята переглянулись. Жаль, лиц не видно, ведь световой шарик я создал только один и повесил рядом с собой.

— Направления, — неуверенно произнёс Дарий.

— Контроля и ограничения, — добавил Левий.

— А ещё? — я так и не услышал нужный знак, хотя эти три тоже входили в печать.

— Живой земли и усиления? — после некоторой паузы предположила Лика.

— Усиления-то зачем? — Левий, кажется, прогулял то занятие, на котором рассказывали про особенности разных ветвей силы. Иначе не задавал бы подобных вопросов.

— Земля очень тяжёлая и инертная стихия и на её использование тратится очень много силы, зато контроль почти не нужен, куда направишь, туда и пойдёт. Вот чтобы уменьшить требуемую Силу, и используется знак усиления. Он почти во всех заклинаниях, связанных с землёй есть, — одновременно с объяснением я чертил нужные символы. Остался только один, в котором как раз и сомневался. — А ну, обормоты, как правильно изображать живую землю?

— Равносторонний треугольник вершиной вверх, из каждого угла по дуге в треть оборота, загнутой по движению солнца, — ответ пришёл почти мгновенно. Идар, как будущий артефактор, наизусть знал огромное количество знаков и рун.

Я только закончил печать и собрался передать гвоздь Идару, чтобы тот нацарапал вторую печать на досках пола в клетке, чтобы точнее направить заклинание, но услышал тяжёлые шаги в коридоре. Быстро погасив шарик освещения, я чуть ли не взлетел на самую дальнюю клетку и забился в угол. Специально искать не станут, а случайно вверх никто обычно не смотрит. Готовая печать располагается в дальнем конце и в глаза не бросается.

Шарик потух очень вовремя — в подвал зашли трое. Одного я уже знал в лицо, глава ордена не особо скрывал лицо под капюшоном. Как мне объяснил Аверий, все младшие члены ордена должны были носить одинаковые мантии с капюшонами, чтобы не знать лишнего и случайно не проболтаться, встретившись вне убежища. Конечно, капюшонами часто пренебрегали, к тому же больше половины членов почти постоянно жили в убежище, что в любом случае приводило к их близкому знакомству.

На свете глава не экономил, его шарик заставил студентов закрыться руками. Даже у меня выступили слёзы от яркого света. Окинув взглядом четвёрку пленников, он небрежным движением снял защитное заклинание с клетки неподвижно лежащего мага и отпер замок. Два его спутника молча взяли мага с двух сторон и потащили на выход. Ещё раз оценивающе посмотрев на студентов, глава ордена направился следом.

— Эй! Куда вы его? — окрик Лики заставил его на мгновение приостановиться.

— На алтарь, — соизволил ответить глава. — Не волнуйтесь, вы сами там же будете. Только массового жертвоприношения паства не поймёт, так что придётся подождать немного до конца общего собрания.

Не обращая внимания на ругань, он ушёл за своими помощниками, опять оставив нас в кромешной темноте. Выждав для верности несколько минут и убедившись, что глава ордена не возвращается, я снова зажёг тусклый шарик и подошёл к клетке ребят.

— Идар, бери гвоздь и рисуй в дальнем угле печать мишени для земли. Сильно не старайся, сейчас важна скорость, — я протянул парню гвоздь.

— Вот, собака! Аверий говорил, что собрание в полночь. Неужели уже столько времени прошло? — я тихо выругался себе под нос, но Лика всё равно услышала.

— Аверий? А он-то тут при чём?

— Если кратко, то это он помог мне этот день здесь прятаться и предупредил об обряде. Мы планировали вдвоём вытащить того мага, а тут вы заявились, — я не стал подробно рассказывать об Аверии и его членстве в ордене. Эти знания нам не помогут, а помешать — запросто. Опять начнутся недоверия, подозрения, споры. Нет, студентам достаточно знать, что он на нашей стороне.

— Тихо! — воскликнул Левий, всматриваясь в сторону входа. — Идёт кто-то!

Уже отработанным движением я забрался на верх клетки, одновременно гася шарик. В последние мгновения успел увидеть, как Идар садится на почти законченный рисунок мишени, закрывая от чужих случайных взглядов.

"Будто чуял, что про него разговаривают", — подумал я, разглядев в посетителе Аверия. Он шёл, прижимая к себе объёмный тюк каких-то тряпок. Подойдя к клетке со студентами, он вгляделся в их лица.

— Лика? Дарий, Левий и Идар? Да. этого следовало ожидать. Так, слушайте внимательно, — он положил ношу возле дверцы клетки и торопливо заговорил. — Учитель Ирвин если ещё не объявился, то скоро придёт. Как вас отсюда вытащить точно придумает. На выход идите налево, потом по лестнице на четыре яруса вверх, направо и вторая дверь из круглого зала. У двери рычаг, так что откроется без ключа.

Я тихо спрыгнул вниз и подошёл к Аверию. Он стоял ко мне спиной и потому не заметил.

— А ты что, с нами не пойдёшь?

От неожиданности Аверий отпрыгнул в сторону и на его руках появился огонь какого-то боевого заклинания. Совсем забыл, что он маг огня, а они почти поголовно боевики. Аверий узнал меня и пламя на руках немедленно погасло.

— Я не могу, собрание через несколько минут, и там присутствие обязательно. Иначе пойдут искать, тогда вам сложнее будет выбраться. Здесь четыре рясы, принёс на всякий случай, не думаю, что кто встретится по дороге. Всех обязали явиться, даже охранник со входа сюда ушёл, — Аверий указал на свёрток. — Всё, мне больше нельзя задерживаться, удачи вам!

Молодой маг быстрым шагом пошёл на выход. Почти скрывшись в коридоре, он развернулся, будто вспомнив что-то.

— Да, ребята, не давайте Ирвину геройствовать, бегите отсюда как можно дальше. Если ритуал проведут, лучше бы вы были далеко. Я бы попробовал его сорвать, но...

Аверий не договорил, обречённо махнул рукой и поспешно ушёл. Любопытные студенты, переключили внимание и уставились на меня так выразительно, что только слепой не догадается, о чём хотят спросить или предложить. Зря Аверий напомнил про ритуал и намекнул на его опасность. Не тем людям посоветовал быть благоразумными.

— И не думайте. Идар, заканчивай рисунок.

Как же, "не думайте", по глазам вижу же, что они уже всё решили. Эх, а я надеялся, что выставлю их из подземелья и вернусь за неизвестным магом. Не спасу, так хоть жертвоприношение сорву, а там уже и Фер с подмогой появится.

— Почему Аверий раньше не пришёл, или этого мага не вывел? — поинтересовался Дарий, пока ждали завершения печати Идаром.

— Что-то связано с магической клятвой при вступлении в орден. Подчинение старшим членам, невозможность прямого причинения вреда ордену и рассказывать о нём посторонним. Точно не знаю, но это стандартный набор клятв при вступлении, — я внимательно осмотрел мишень для заклинания, нацарапанную на досках пола. Кажется, все символы на месте. — Так, ребята, отойдите в стороны и не стойте между печатями, мало ли что. Сейчас буду копать!

Студенты быстро разошлись по углам и с интересом уставились в мою сторону. Я не стал тушить световой шарик, он почти не требовал Силы и совсем не отвлекал. Работу со стихией земли студенты ещё не проходили, так что пусть смотрят.

Сначала влил совсем немного Силы, чтобы только пробудить стихию. Когда земля под печатью слегка заволновалась, добавил Силу в контроль, чтобы направить заклинание в нужную сторону до того, как оно наберёт мощь. От печати в сторону клетки под землёй пробежала малозаметная волна. Всё правильно, направление и форма движения определены, теперь надо наполнить заклинание Силой и ждать результата. Некоторое время ничего не происходило. Казалось, что заклинание не удалось, но я знал эту особенность стихии земли и спокойно ждал, посматривая на студентов, нетерпеливо вытянувших шеи в сторону печати. Наконец, медленно, словно нехотя, земля двинулась. Камни на полу слегка завибрировали, отмечая место, где прошло заклинание. Доски пола клетки, в том месте, где находилась печать мишени, встали горбом, затем они не выдержали напора земли и сломались, острыми щепками окружив вход в лаз, похожий на кротовую нору. Его окончание, закрытое тонкой коркой земли, находилось на месте моей печати. Каблуком я разбил её, открыв гладкий, диаметром в руку лаз. Заклинание живой земли заставило глину, песок и камни, составляющие пол в этом подземелье, сдвинуться в стороны, образуя проход и одновременно укрепляя его стенки. Подобным образом делают штреки в шахтах, и если маг сильный и опытный, то их даже можно не укреплять. У меня опыта работы с землёй немного, потому и не рискнул делать ход сразу до поверхности. Мало ли, вдруг, силы не хватит, или выведу ход куда не надо.

Убедившись, что заклинание закончило работу, ребята один за другим вылезли из клетки по получившейся норе. Пришлось пресекать множественные попытки волшбы, которой они сразу занялись, как только выбрались из зоны поглощения Силы. Видать, не верили, что это временно, ведь в клетках она совсем не чувствовалась. Несколько минут спустя пять фигур в балахонах членов ордена Возрождения стояли в развилке коридора.

— Ну что, налево и на выход? — я предложил уже заранее зная ответ. Я и сам не хотел уходить, не могу заставить себя бросить тут Аверия и мага, которого вот-вот должны принести в жертву.

— А если направо? — парни могли молча пойти следом, но Лика проявила своё обычное любопытство, замешанное на изрядной доле авантюризма.

— А направо будет общий зал для собраний, — я провёл в подземном убежище почти сутки и немного ориентировался. По крайней мере несколько ключевых мест запомнил.

— Тогда чего мы ждём? — это уже возмутились братья и первыми свернули в нужную сторону. Лика не заставила себя ждать и присоединилась к ним. Тихо вздохнув, следом последовал Идар. Как я его понимаю! Сидел бы он сейчас спокойно в лаборатории, мастерил бы какой-нибудь затейливый артефакт, а тут не успел спастись из плена, как надо идти навстречу очередной опасности. Причём без какого либо плана и знания возможного противника! Впрочем, по опыту знаю, что планы составлять — гиблое дело. Всё равно никогда ничего по нему не происходит, что-нибудь да помешает.

Людей для этого большого зала казалось недостаточно. Овальное помещение могло вместить в себя до двух сотен, но в ордене вряд ли набиралось больше пятидесяти членов. Световые шарики сконцентрировались ближе к дальней части зала, где на возвышении стоял глава ордена, оставляя дальние входы тонуть в полумраке. Скудность освещения, то, что все в зале смотрели только на главу, и накинутые капюшоны балахонов, позволили нам незамеченными примкнуть к толпе. Я поискал глазами Аверия и увидел похожую на него высокую фигуру в первых рядах, прямо перед главой.

По всей видимости вступительная часть уже закончилась, так как в речи, доносившейся с возвышения, часто звучали фразы про то, что много Силы плохо не бывает, что для достижения цели нужно чем-то жертвовать, и что лучше совмещать получение Силы с избавлением от врагов, мешающих достичь цели. С некоторыми вариациями эти фразы произносились много раз. Кажется, глава ордена владел ментальной магией, так как я, даже зная, к чему он клонит, чуть не поверил этим словам. Зал же на каждую фразу отзывался восторженными криками. Наконец, решив, что слушатели достаточно подготовлены, глава ордена подал знак и занавес, отгораживающий дальнюю часть, раздвинули. Несколько мгновений понадобилось, чтобы понять, что находится на возвышении за главой, а затем зал опять зашёлся в радостном крике.

На возвышении стоял каменный постамент высотой чуть ниже стола со слегка скошенной в сторону зала верхней плитой. На ней, удерживаемый ремнями, лежал человек, одетый в одни простые полотняные штаны. Судя по тому, как он пытался поднять голову и дергался в ремнях, действие зелья, которым его опаивали несколько дней, подходило к концу. Один из членов ордена поднёс главе на красной бархатной подушке хищно изогнутый кинжал.

У нас остались считанные минуты, чтобы что-то предпринять, пока не случится непоправимое. Разделившись, мы торопливо приблизились к алтарю. Дарий с Идаром с одной стороны зала, я и Левий с другой. Лика, как более юркая, пошла по центру. Никаких идей, что делать, у нас не было. Главным было сорвать жертвоприношение, даже если нам не удастся после этого сбежать из подземелья, другой подходящий день для проведение ритуала наступит не раньше, чем через десяту, а там и Фер с инквизицией подоспеют.

Мы чуть не опоздали, глава ордена уже занёс кинжал над слабо осознающей своё положение жертвой. Ещё мгновение и на постамент пролилась бы кровь, но Аверий смог преодолеть магию убеждения, бросился вперёд, требуя немедленно остановиться. Он не пробежал и пяти шагов, когда его скрутили и повалили на пол, но он дал несколько мгновений.

Парни воспользовались ситуацией и накинулись на двух то ли охранников, то ли самых верных последователей ордена, что стояли на возвышении чуть позади главы и напряжённо смотрели на нарушителя спокойствия. Глава ордена обернулся на шум, лицо его скривилось, но он решил, что взрослые сильные маги справятся с мальчишками, и он снова занёс кинжал для удара. Не успевая добежать до алтаря, я сбил главу с ног воздушной волной. На другое заклинание не хватало времени. Чтобы причинить ему какой-нибудь вред требовалось пробить защиту амулетов, которыми глава был увешан с ног до головы, на что нужно было сосредоточиться хотя бы на несколько мгновений.

Глава сразу же вскочил на ноги. Во время падения он не выпустил кинжал и снова бросился к алтарю, похоже, принести жертву ему оказалось важнее собственной безопасности. У постамента мы оказались одновременно. Я успел перехватить руку с кинжалом и завязалась борьба за обладание оружием. Ни он, ни я не использовали магию, не рискуя дать противнику шанс физической победы, ведь для самой быстрой жестовой волшбы нужно освободить хотя бы одну руку, а для обычной словесной не хватало возможности произнести заклинания.

Глава ордена оказался сильнее меня. Вскоре мне пришлось только защищаться, не пытаясь отобрать кинжал. Как-то извернувшись, я оказался прижат спиной к алтарю, чувствуя, как подо мной шевелится неудавшаяся жертва, пытаясь осознать происходящее и выпутаться из удерживающих ремней. Сверху на меня навалился глава ордена, медленно, но верно преодолевая сопротивление и приближая к моему горлу лезвие кинжала В отчаянии я пнул ногой куда придётся. Глава дёрнулся и непроизвольно расслабил руки. Я сумел отвернуть кинжал от себя и ещё раз пнуть. Неловко повернувшись, мой противник рефлекторно согнулся, так и не выпустив кинжал из рук. Кинжал легко вошёл в горло почти по рукоять. Оттолкнув уже труп от себя, я отскочил в сторону. Глава рухнул на алтарь поперёк лежащего на нём человека. Кровь из распоротого горла щедро лилась на каменный постамент.

Время будто замерло. Я видел, как Идар сидел верхом на своём противнике, мешая тому двигаться, а Дарий бил кулаком, из которого выскакивали молнии. С другой стороны противник Левия катался по полу, пытаясь сбить с балахона огонь. Сам парень сидел неподалёку и держался за лицо. Нос ему явно хорошо разбили. Взгляд в зал объяснил, почему в драку никто не вмешался. Аверий совместно с Ликой смогли растянуть перед возвышением щит, не давая никому к нам прорваться. Удивительно, как они быстро смогли объединиться, обычно для такой работы в паре нужно тренироваться.

Я только успел окинуть взглядом происходящее, как время снова побежало вперёд. Из тела главы кровь всё ещё текла на алтарь и стекала вниз, но до пола не докатилось ни капли. Всё впитывал гладкий камень. Получив достаточно свежей крови, алтарь засветился красным светом и из него начали вырываться яркие лучи. Не причиняя никакого вреда находящимся вблизи источника, эти лучи выбивали камни из стен и сбивали с ног людей, находящихся в зале. Пока без серьёзных последствий, но казалось, что с каждым ударом они бьют всё сильнее. В зале началась паника, люди заметались и начали убегать прочь, и Аверий с Ликой смогли опустить щит, так как все старались убежать подальше от алтаря. "Жертвоприношение завершено", — пронеслась в голове мысль. — "На алтарь пролита кровь человека, убитого ритуальным кинжалом. Это конец".

Руфания сидела на кровати и читала записи в блокноте учителя Ирвина, что взяли из замурованной комнаты. Сон не шёл и к Тайре и, чтобы чем-нибудь заняться, она переписывала на чистовую задание по истории. Уверенный и требовательный стук в дверь заставил девушек отвлечься. Так поздно они никого не ждали, а вернувшиеся ребята не стали бы так стучать. Руфания вопросительно посмотрела на Тайру. Та отрицательно помотала головой, развела руками и пожала плечами. Стук повторился. Решившись, Тайра открыла дверь, не дожидаясь третьего раза. В комнату, отодвинув девушку плечом и не спрашивая разрешения, быстро вошёл ректор Брандт. Одет он был совсем не по дорожному. Плотные штаны, крепкая роба, расшитая оберегами, удобные ботинки и магический резной жезл в левой руке — всё это походило на то, что он собрался на зачистку леса от нечисти.

— Где все? — бегло осмотрев комнату, ректор обернулся к Тайре. — Парней у себя нет.

Девушки переглянулись.

— Они это... ну... — начала говорить Тайра, на ходу пытаясь что-нибудь придумать.

— О боги, я же просил не геройствовать! — ректор сам догадался, куда вся компания могла направиться. — Давно ушли?

— Сразу после занятий.

— Вы знаете, как открыть ту дверь?

— Идар как-то отмычку сделал, но у нас её нет и как сделал, мы не знаем, — на все вопросы отвечала Тайра.

-Ладно, одевайтесь, покажете дверь, — распорядился ректор и отвернулся к столу, чтобы не смущать девушек. Выйти за дверь и подождать в коридоре ему не пришло в голову. Не сговариваясь подруги одели такие же не стесняющие движение робы, а не платья или ученические мантии.

— И кто так печати чертит? Как только зачёт смог сдать? — проворчал ректор, рассматривая на столе какой-то листок.

— Это не печать, а карта лабиринта, — пояснила Руфь, мельком бросив взгляд на изображение. — Мы вам про него уже рассказывали.

— Да? А на печать очень похоже. Кажется, щит, но какой-то он неправильный. Попозже изучу, — ректор положил листок в один из карманов робы. — Вы уже готовы? Пойдём, времени мало.

В коридоре их ждала около дюжины магов, одетых так же в удобные для передвижения робы. У каждого на поясе с одной стороны в ножнах висел меч, с другой стороны короткий жезл. Они молча расступились, пропуская девушек и ректора вперёд. Сомкнув за ними свои ряды, маги молчаливым конвоем тихо шли следом.

— Инквизиторы, — пояснил Брандт, заметив напряжённые взгляды, бросаемые девушками на сопровождающих. — Лучшие боевые маги на континенте. Кстати, они сняли защитные плетения со входа, вы знали об их наличии?

— Да, это ректор Марк на ночь вешает, — кивнула Тайра. — Вроде как для нашей безопасности, чтобы из здания не выходили без пригляда.

— Неужели сам ставит?

— Нет, он только артефакты заряжает, а остальные заклинания старшим курсам поручает.

— А он говорил, зачем это? От кого вас защищать?

— Вроде в лесу много волков развелось, в деревнях людей подрали, а здесь студентов много, за всеми не уследишь, — Тайра произнесла фразу таким тоном, что было понятно, что в официальную версию она не верит. Недоверие словам ректора Марка усилилось бы, если девушка в этот момент посмотрела назад. Услышав про пропажу людей из деревень, инквизиторы многозначительно переглянулись.

Наличие потайной лестницы и проход по ней никто не прокомментировал, только невольно поёжились, когда живущий там страхуй попробовал применить свои охранные пугалки.

У закрытой двери с замком Прежних инквизиторы оживились. Сначала двое тщательно осмотрели дверь и углубление для ключа, разве что на зуб не попробовали. Затем после краткого совещания один из них мелом очертил контур вокруг двери, захватывая и замок и четверо магов начали прорубать проход по этому контуру.

Один из инквизиторов подошёл к стоящим в стороне ректору с девушками, с интересом наблюдающих за происходящим.

— Работающий замок Прежних редко встречается, — маг кивнул на дверь. — Сохраним для изучения. Открыть быстро не получится, уже почти полночь. Надо торопиться, — речь звучала так, будто маг говорил очень редко и забыл, какие слова как произносятся.

— При чём тут полночь? — не удержала любопытство Тайра. — И почему спешка?

Инквизитор без эмоций посмотрел на девушку, но соизволил ответить такими же короткими фразами.

— Лучшее время для обряда. Сегодня идеальный день. У них есть жертвы-маги, это очень плохо.

Не дожидаясь следующих вопросов инквизитор отошёл к своим, помогать вырубать дверь. Ректор прикинул время, которое им потребуется и достал листок с картой лабиринта.

— Очень интересная форма, слишком уж на печать похожа, — пробормотал он, рассматривая рисунок. — Вы там сами были? — он обратился к стоящим рядом девушкам.

— Да, заходили, — ответила Руфания. — Но карту не перерисовывали, её учитель Ирвин составлял. А мы прошли тогда с ним немного и всё. Ничего интересного, стены везде одинаковые, коридоры тоже. Одна польза — выйти можно далеко от Академии, наверно, в тысяче шагов, если не заблудишься.

— Не понимаю, зачем строить лабиринт, если сюда можно пройти и прямой короткой дорогой, — пробормотал ректор, снова уставившись в карту. — Нет, это точно печать щита, если бы не такие искажения...

— Это двойной крепостной купол, — от голоса, неожиданно прозвучавшем за спиной, ректор вздрогнул. Один из свободных инквизиторов подошёл сзади и тоже рассматривал изображение. — Во времена Прежних их создавали под крепостями, фортами, лабораториями, учебными заведениями и под прочими опасными местами. Активированный он не даёт магии выйти наружу, и защищает от проникновения извне. То есть, если изнутри что-нибудь взорвётся, то пострадает только то, что внутри. И снаружи никто и ничто не пройдёт мимо ворот.

— Удобная вещь. И почему их сейчас не делают?

— Для активации требуется слишком много силы. Круг нашего отряда сможет поставить такой примерно на одном, может, двух домах. Или над таверной, что на повороте в Бирент с тракта. И то, если печать нанести идеально.

— Будто хороших начертальщиков нет, — тихо пробормотала Руфания, но инквизитор её услышал.

— Печать для этого купола должна быть не менее, чем в треть защищаемой площади и к тому же в трёх плоскостях. Поэтому их обычно размещали под землёй. Сейчас таких специалистов, что могут создать такие точные ходы, почти и нет.

— Там ходы ровные и большие. В рост.

— Значит, и площадь под куполом огромная должна быть. Думаю, вся ваша Академия под ним поместится четыре раза и ещё место останется.

Пока они разговаривали, остальные инквизиторы закончили работу и осторожно оттаскивали в сторону кусок стены с дверью. От магов отошёл один, тот, который предупреждал про нехватку времени перед обрядом.

— Мы пошли. По вашим словам там прячутся маги. Крестьяне считают, где-то тут некроманты, — инквизитор немного помолчал, то ли подбирая слова, то ли отдыхая от столь длинной речи. — Вы можете уйти, там будет опасно.

— Там наши друзья! Мы не можем их бросить! — обиженно возразила Тайра.

— Держитесь сзади. Не мешайте, — посчитав, что одного предупреждения достаточно, инквизитор вернулся ко своим людям. Выстроившись попарно, они обнажили мечи и в другую руку взяли жезлы, готовые отразить возможную атаку как магически, так и физически. За ними следом пошёл ректор. Девушки недолго поколебались, но тоже смело вошли в проход, отставая от магов на несколько шагов.

Когда коридор расширился в зал с несколькими дверями, два инквизитора отделились от основной группы, пропустили всех вперёд и остались караулить проход. Оглянувшись, Руфания увидела, что эта пара затянула весь входной коридор какой-то магической паутиной, почти не заметной в обычном зрении. Теперь любой, кто попробует сбежать, неминуемо завязнет в этом коридоре.

Инквизиторы споро и уверенно обошли весь этаж и, не обнаружив никого, спустились на следующий. Обыск второго подземного этажа так же не дал результатов. Похоже все обитатели подземелья или покинули его или собрались на ниже. О том, что это место не заброшено, говорили обжитые комнаты, по примерным оценкам на полсотни жильцов. Проход между этажами так же завесили паутиной, подождав, пока охранники не сменят свои посты, спустившись к новой ловушке.

На третий этаж продвигались осторожно. Двое впереди идущих всё время были настороже, тщательно осматривая помещения, прежде чем войти. Один инквизитор позади них иногда приостанавливался, замирал на полминуты, прикрыв глаза, и раздражённо шипел что-то себе под нос. Ректор с девушками благоразумно шли позади всех.

— Он пытается просмотреть подземелье аурным зрением, — пояснил ректор спутницам тихим шепотом. — Но сквозь землю и камень оно само по себе плохо работает, а тут на стенах ещё и защита стоит. Так что здесь им можно смотреть только в пределах прямой видимости.

— Хотя бы возможные ловушки увидит, — согласилась Руфания. Внутри подземного она забыла о своей боязни темноты и замкнутого пространства. Коридоры и комнаты совсем не походили на подземелье и к тому же были хорошо освещены. Казалось, что они идут по коридорам большого замка наподобие жилого крыла Академии. Отсутствие людей и какой либо угрозы продвижению отряда инквизиторов несколько расслабило. Но стоило только смотрящему негромко воскликнуть "стой!" перед большими двустворчатыми дверьми, как все замерли и подобрались.

— Там много людей, идёт волшба, — прикрыв глаза, сообщил инквизитор. — Большой зал, люди от входа прямо. Волшбу не могу определить.

Лидер отряда короткими жестами отдал распоряжения магам. Те споро, будто много раз тренировались, разбились попарно и встали с двух сторон от дверей. Ректор с девушками на всякий случай отошли в сторону. Инквизитор с некоторым сомнением посмотрел на них, как бы решая, стоит ли отдать дополнительные указания или нет. Но так как во время всего продвижения они не мешали и держались позади, то ограничился отрицательным покачиванием головы, как бы предупреждая не лезть. Ректор кивнул, и положил руки на плечи девушек, слегка придерживая.

Убедившись, что его поняли правильно и проблем с этой стороны не ожидается, инквизитор отдал приказ. Двое одновременно открыли двери, остальные попарно не задерживаясь пробегали в зал и сразу разбегались в стороны, уступая дорогу следующему. Последними вбежала пара, открывшая двери. Ректор с девушками так же подошли к залу, но внутрь входить не стали, оставшись наблюдать из коридора.

Как ни торопились инквизиторы, но осмотр пустых этажей отнял время и к началу обряда они всё же опоздали. Перед толпой людей в бесформенных балахонах на возвышении располагался каменный стол, на котором лежали два тела, покрытые кровью. Но даже незнакомому с ритуалами человеку становилось понятно, что обряд проходит как-то не правильно. От алтаря в разные стороны разлетались красные лучи. Они выбивали камни из стен и били по толпе. Люди же разделились на две неравные группы. Одна, самая многочисленная, металась по залу, уворачиваясь от лучей и, мешая друг другу, продвигалась к ближним дверям в боковых стенах. Меньшая группа пыталась прорваться к алтарю, но их удерживал магический щит. Видно было, что он подпитывали из последних сил — создавшие его люди в таких же балахонах, как у остальной толпы, еле держались на ногах, крепко обняв друг друга. На самом возвышении только что закончилась драка. Один её участник замер под обугленной с ещё дымящейся одеждой. Его противник сидел рядом на полу и закрывал руками лицо. С другой стороны алтаря двое нападали на крупного мужчину, пытаясь то ли повалить его на пол, то ли забить кулаками.

Беспорядочно лупившая во все стороны неуправляемая сила сменила характер. Она всё так же била, не выбирая места, но теперь её лучи проходили над головами людей, медленно поднимаясь и собираясь в один большой пучок. Ректор, так и оставшийся возле двери и не дававший девушкам отойти от себя, вгляделся в глубину зала, где находился алтарь с источником силы.

— Учитель, — прошептал он, узнав человека, пытающего обуздать источник. — Вот, зараза, не удержит ведь.

Руфания, услышав этот комментарий, отвлеклась от зала, по которому продолжала метаться толпа, и перевела взгляд на возвышение у алтаря. Тайра только бросила туда взгляд и продолжила наблюдать за действиями инквизиторов. Те, несмотря на свою малочисленность, уверенно и настойчиво разбивали толпу на более мелкие группы и выводили из зала через ближние к ним боковые двери, за которыми людей встречали какими-то заклинаниями, от чего те послушно позволяли себя уводить куда-то дальше по коридору.

На алтарном возвышении тем временем произошли перемены. К алтарю подбежал один из недавно дравшихся и принялся скидывать тела с камня. Теперь, когда он не закрывал лицо руками, Руфания узнала Левия. Его разбитый нос сильно кровоточил, залив подбородок и частично балахон на груди. Учитель Ирвин что-то гневно крикнул, но парень то ли не понял, то ли не обратил внимание. Стоило только ему коснуться алтарного камня окровавленными руками, как сила снова вышла из под контроля и многократно увеличилась. По потолку, куда попадала основная часть лучей, побежали широкие трещины. До сих пор дерущаяся группа неподалёку, наконец, закончила. Большой камень, выбитый красным лучом из стены, ударил по ней, не разбирая, в кого и куда попал. Крупный мужчина мешком осел на пол, рядом с ним опустился один из нападающих. Уже не удивляясь, Руфания опознала в нём Идара. Значит, третим должен быть Дарий. Ему тоже досталось камнем, но он удержался на ногах и только ошеломлённо потряс головой. Увидев происходящее в нескольких шагах от себя, парень с невнятным воплем грубо откинул брата от алтаря и стал помогать учителю удерживать силу. Вдвоём им удалось не только собрать все лучи в один толстый пучок, но и как-то ограничить его, не давая коснуться стен и причинить ещё больше разрушений.

"Они не знают, что делать дальше!" — догадалась Руфания, когда сила, похожая на алое короткое щупальце, начало неловко тыкаться в разные стороны. — "Вверх нельзя, над нами Академия. Зал разрушать нельзя, здесь люди, здесь мы, и Академия сверху, сложится всё, как карточный домик."

— Не удержат! — воскликнул всё ещё стоящий рядом ректор и бросился на помощь Ирвину и Дарию. Руфания побежала следом, пытаясь сообразить, что же можно сделать с этой силой. Перед алтарём, так и продолжая держать друг друга в объятиях, на пол осела пара, до последнего момента удерживающая щит, который не давал толпе помешать происходящему у алтаря.

"Вот Лика и пообнималась с любимым", — отметила про себя Руфания, которая знала о влюблённости девушки в молодого преподавателя чуть ли не с первых дней. "Пусть только и ради передачи силы на щит. Щит! Точно! Должно сработать!".

— В лабиринт! — не останавливаясь, крикнула девушка. — Направьте Силу в лабиринт!

Её услышали. Видимо, других идей не было и Ирвин с Дарием приняли первый же вариант действия. Руфания увидела, как парень переглянулся с учителем и щупальце силы дрогнуло. Теперь оно не металось беспорядочно, а медленно поворачивалось на месте в поисках входа в указанный лабиринт. Наконец, определившись, щупальце удлинилось, снова став красным лучом. Этот луч прожёг узкую дырку в потолке, утончился и запульсировал, передавая силу от алтаря в печать лабиринта.

// Ирвин

В лазарете, несмотря на необычно большое число пациентов, было тихо. Я не помнил, как сюда попал, потеряв сознание почти сразу, как вместе с Дарием стабилизировал силу и направил её в лабиринт, оказавшийся гигантской печатью щита. Теперь Академия и большая лесная территория была окружена мощным щитом, не пропускающим никого внутрь мимо ворот, а студенты теперь могли использовать почти все известные заклинания. не опасаясь, что они навредят близлежащим деревням и Биренту.

Рядом со мной располагались койки Аверия и Лики. Их, как и меня, лечили от магического перенапряжения и истощения. Разница была в том, что эта пара отдала на поддержание щита всю свою силу, едва не начав использовать для этого жизненные ресурсы, в то время, как я пропустил через себя слишком много, едва не дав ей меня сжечь. Дарий отделался небольшим недомоганием, объяснив, что он только немного мне помог с силой. Вроде ему поверили, даже не могу представить, что могло быть, если бы узнали, что он способен пропустить через себя ещё большие объёмы. Левий получил повязку на нос и два огромных синяка вокруг глаз, свидетельствующих, что нос ему всё же сломали, а не просто разбили. Вот встану, отведу в укромное место, и сломаю ему нос ещё раз. А то и два раза. Соображать же надо! Совсем мозгов нет у парня, хвататься за активированный жертвенный алтарь со свежей кровью на руках. Особенно с его происхождением. Ведь это равносильно добровольному пожертвованию. Если бы не его брат, не знаю, удалось ли вообще обуздать высвободившуюся силу.

С другой стороны от моей койки лежал Идар, получивший сотрясение мозга и перелом пары рёбер. Ещё несколько человек из числа адептов ордена находились в дальнем конце лазарета под постоянной охраной инквизиторов. Те тоже пострадали как от выбитых из стен камней, так и при задержании членов ордена. Не все послушно сдались, некоторые, особенно верхушка, пытались прорваться с боем. Но не зря инквизицию боятся, всё-таки там служат лучшие боевые маги, один из которых стоит пятерых обычных боевиков, не говоря уж о магах другой специальности.

Другими словами, студенты, избравшие специальность целителей разом получили множество объектов с самыми разными диагнозами и часть занятий перенесли в лазарет для практики на реальном материале, а не на мастерских иллюзиях.

Ферниджин ежедневно навещал меня и рассказывал о продвижении расследования. Тот маг, которого планировали принести в жертву, оказался нашим новым преподавателем артефакторики. Он отправился в Академию одновременно с Фером, но тот задержался у инквизиторов, с которыми познакомился по дороге, и потому они разделились. К счастью, произошедшее не повлияло на его решение преподавать. Один из инквизиторов так же высказал желание остаться у нас учителем боевой магии. Он не скрывал, что это решение одобрено главой их ордена и направлено на поиск возможных кандидатов в инквизиторы.

Орден Возрождения расформировали. Его истинной целью было возрождение некромантии, как незаслуженно забытой ветви магии. То, что сейчас маги деградировали по сравнению с Прежними, отмечают все, но в ордене связали это с запретом на некромантию. После допросов посвящённых в истинную цель ордена казнили принимавших активное участие в её достижении, остальных подвергли процедуре лишению силы, рядовым членам был вынесен запрет на использование магии выше шестого круга сроком на десять лет и оставили под наблюдением инквизиции. Единственным исключением стал Аверий. Нам удалось убедить, что он с орденом связался исключительно в целях шпионажа и что только благодаря его сведениям и своевременной помощи, удалось помешать обряду.

Самым обидным стало то, что ректор Марк оказался не при чём. Вернее, при чём, но совсем не к этому ордену. Его брат задолжал огромную сумму какому-то клану, не гнушавшемуся жёстких мер для получения долгов, и увидел в Академии шанс рассчитаться. Сначала он попытался ограбить ректора, то есть меня, когда я ещё занимал эту должность, но ограбление сорвалось и брат Марка пропал. Марк был уверен, что он попросту сбежал, сменив имя и внешность, а все долги перешли на Марка. После чего тот и начал запускать руку в казну Академии. Сначала понемногу, потом всё больше и больше, но долг уменьшался слишком медленно. Появившийся орден он считал контрабандистами и регулярно брал с них плату за пользование территорией возле Академии. Так же за отдельную не малую плату он ввёл и комендантский час, и запрет на выход за стену. В итоге кроме воровства, ему не смогли ничего предъявить. Но места он лишился и вряд ли сможет найти ему достойную и денежную замену.

Эпилог.

В маленькой часовенке, освещённой первыми лучами восходящего солнца, проникающими через узкие окна, стоял Левий. Он в нерешительности смотрел на фигурки богов, искусно вырезанные из дерева. Вот богиня-мать Мецна вяжет шарф, пушистый кот под её ногами играет с клубком. Бог-кузнец Володим правит на наковальне подкову, а Валдар в ожидании держит под уздцы коня. Ловц с луком в одной руке держит на плече выслеженного и добытого оленя. Ещё несколько богов так же занимаются каждый своим делом. Два молодых парня запускают воздушного змея. У одного из них за ухо заткнуто писчее перо, а у другого под ногами лежит небрежно брошенная сумка, в открытой горловине которой видны книги. За всеми немного свысока наблюдает великий Каан с женой Деборой. А немного в стороне, отдельно от остальных стоит фигурка Единого в красной рясе, своим видом изображая затаённую обиду.

— Что, брат, не можешь решить, кого просить о помощи? — насмешливый голос прервал размышления студента.

— И как ты только догадался? — не поворачиваясь, беззлобно ответил тот. — Как ты думаешь, если Дария попросить, поможет?

— Дарий? Да ни за что! Такому, как ты, точно не станет. Левия попроси.

— Нет, этот точно не поможет, — студент сделал грустное лицо. — Если бы он знал, то я бы тут не стоял.

Братья рассмеялись. С тех пор, как закончили четвёртый год обучения, они начали иногда помогать студентам, молящимся братьям-богам, но сами в часовенку почти не заходили.

— Надо было учить, вместо того, чтобы с Руфью гулять, — наставительно произнёс Дарий.

— Лика ведь как-то подготовилась, — оправдывался Левий. — А она по стихийке хуже меня.

— Лика с Аверием постоянно занимается. Кстати, у них через месяц свадьба. А ты когда собираешься?

— Не знаю, — Левий вздохнул. — Боюсь. Я даже представить не могу, как она отреагирует! А уж с дедом знакомить...

— Деда возьму на себя. А с Руфью ты поговори. Всё-таки надо ей сказать, что ты внук главного бога, ещё до свадьбы. Она добрая, бить не будет. По крайней мере сковородкой. Братья рассмеялись. Впереди их ждали выпускные экзамены и тяжёлая работа богами. И Академия не останется без их внимания, уж это они могут гарантировать.