Жуан Рибейро. Трагическая история Цейлона. Часть 1

Но вернемся к Цейлону: верховным королем и королевством был король Котты (7); этого короля другие почитали с уважением, как императора (8). Его столица находилась на расстоянии половины лиги от Коломбо, и сегодня здесь можно увидеть ее руины и фундаменты зданий, заросшие лесом. Это королевство простиралось вдоль моря от Чилао до Гревайас (Grevayas), на расстоянии пятидесяти двух лиг, и охватывало лучшие районы острова, а именно Четыре корала, Семь коралов, Салпити Корла, Рейган Корла, Пасдум Корла, Галле Корла, Белиган, Корна Корла, Кукуру Корла, Атаган Корла, Матуре, пагода Танаваре (9), Гревайас, все королевство Динавака, — это название, которое носит территория от Двух коралов до Адамова Пика (10) и границ Кандии и Увы.

Королевство Ува простиралось от подножия Адамова Пика до границ Батекалу и Кандии. Королевство Кандия граничило с королевством Ува и простиралось от подножия Адамова Пика до границ Трекимайе, (земель) бедас (11), королевства Джафанапатам и Четырех и Семи коралов, так как оно находится в центре острова. Королевство Сейтавака (12) примыкало к границам Четырех коралов и Динаваки и включало территории Софрегама. Королевство Семи коралов примыкало к границам Кандии, Четырех коралов, Чилао и территории Мантоты. Королевство Чилао простиралось от Негумбо до горы Грудумале (13) и примыкало к Семи коралам.

Таковы были семь королевств, которые, как обычно говорят, составляли остров Цейлон, не считая королевства Джафанапатам, хотя оно и находится на том же острове, ибо его населяют не сингальцы, а малабарцы; а также других королевств, существовавших здесь в древние времена, таких как Батекалу, Трекимале и Джаула (14), которые не считались таковыми в течение многих лет. Кроме них, есть участок земли, лежащий между королевствами Джафанапатам и Трекимале, где живет народ, известный как "бедас", о которых мы расскажем в должном месте.

(1) Малабар — историческая область в Южной Индии между берегом Аравийского моря и горами Западные Гаты. Южной границей Малабара считается мыс Коморин — самая южная точка Индии. Название Малавар происходит от дравидского слова "мала" (холм) и персидского "бар" (берег). Канара находится к северу от Малабара.

(2) Это, должно быть, река Чандрагерри.

(3) Могущественный правитель Каликута, который столько лет был занозой в боку португальцев.

(4) Португальцы, перенеся на Восток традиции Реконкисты, называли всех мусульман "маврами", и это название до сих пор применяется на Цейлоне англичанами к последователям Мухаммеда.

(5) Коромандельское побережье простирается к северу от мыса Коморин вдоль Бенгальского залива.

(6) Рибейро преувеличивает. Максимальная высота Западных Гат составляет 2695 метров.

(7) Португальская форма сингальского Котте, "форт". Правильное название столицы в то время было Джаявардхана Котте.

(8) Король, правивший в Котте, был сюзереном всей страны. Короли-данники правили тамильским районом Джафанапатам на севере и Канда Уда Рата в центре. Это последнее название, означающее "Страна нагорья", было искажено в "Канди" европейцами. Сингальские королевства разделялись на дисавы (провинции), каждое из которых подчинялось адипати, вождю, которого назначал король. Они представляют многочисленных "королей" и "князей", которых открыли первые европейцы. Корал (Corla) — это округ, на которые подразделялась каждая дисава.

(9) Португальская форма сингальского "Деви Нувара", Города Бога, Дондры наших дней. Величественный храм Вишну, описанный Ибн Баттутой в XIV веке, был разрушен португальцами в 1587 году.

(10) Такое название не известно уроженцам Цейлона, которые называют гору Саманала Канда, а отпечаток стопы (см. гл. XXIII) — Шри Пада. Мусульмане считают, что это след Адама, а буддисты — след Будды.

(11) Имеются в виду ведды — дравидские аборигены Цейлона. Более подробно см. гл. XXIV.

(12) Это было феодальное владение, созданное около 1521 года для брата короля со столицей в Котте.

(13) Португальская форма сингальского "Кудира Мале", Лошадиная гора, "Гиппурос" греков.

(14) Яла, см. гл. XXIV.

Глава III

В которой мы описываем богатства Цейлона

Королем, который допустил нас на остров, был король Котты; как уже говорилось, он носил титул императора. Почти все подвластные ему земли, которые простирались от Чилао до двух лиг за храмом (pagode) Танаваре, поросли коричными лесами; они настолько густые, что человек не может пробраться через них даже на расстояние броска камня. По форме листья корицы напоминают листья подорожника, так как имеют три прожилки, а по своему строению — лавровый лист; если их растереть между пальцами, они источают такое же благоухание, как лучшая гвоздика Аррочеллы. Эти деревья не очень высокие, они не превышают самое большее двух брасов (1); и поскольку здесь ежедневно идут дожди, они не сбрасывают своих листьев и приносят два урожая плодов, похожих на лавровую ягоду, в год. Когда они падают на землю, то сразу же прорастают из-за жары и влажности; и по этой причине у жителей есть закон, согласно которому они должны часто расчищать свои дороги; если они этого не сделают, за один год все они зарастут густым лесом. Тем не менее, их дороги представляют собой не более чем узкие тропы, по которым может пройти всего один человек за раз, и поэтому наши армии не могли идти по ним маршем, кроме как в колонне по одному.

Различные драгоценные камни также в большом количестве встречаются в королевствах Сейтавака, Динавака, Кандия, Ува и Котта, в пределах (территории) окружностью в шестьдесят семь лиг. Здесь все долины и горы полны ими, и добраться до них не составляет труда; такие как рубины, лучшие из тех, что можно найти где-либо еще в открытых нами землях, все в отдельных кристаллах; сапфиры, топазы (некоторые из них необычайного размера), кошачьи глаза (некоторые из найденных камней стоили 20000 крузадо (2)), гранаты, бериллы, гиацинты, турмалины и многие другие, которым здесь вообще не придают ценности, поскольку этими камнями буквально устланы русла рек.

В королевстве Кандия в изобилии растут кардамоновые деревья, и они настолько велики, что шесть из них каннанорского сорта не равны одному кандийскому; на острове много бразильской древесины, которую в Индии называют сапаном, где она стоит очень дорого. Каждый год из королевства Котта вывозится до тысячи чампанов ареки (3) (чампана похожа на сумаку в сорок тонн); поскольку этот товар пользуется большим спросом по всей Индии. Также здесь много слонов и много перца, которые считаются лучшими на Востоке. Из почвы добывают много железа, а также два вида смол; различных сортов строевого леса настолько много, что выбор из них способен повергнуть в замешательство; и есть несколько других продуктов, каждый из которых я для большей ясности опишу отдельно.

(1) Старая португальская мера длины, примерно равная сажени (2,19 м).

(2) Крузадо — португальская монета, вначале золотая (в 1457-1555 гг.), а с 1640 г., после восстановления Португалией независимости, — серебряная.

(3) В португальские времена орехи арековой пальмы занимали первое место после корицы по значению среди растительных продуктов острова. Бум в торговле арекой привел к положению дел, которое почти сравнялось с делами в Бельгийском Конго и каучуковых лесах Бразилии. Чампана — это хорошо известный сампан, от которого произошли топонимы Сампан-турай и Хамбантота. Подробнее о португальских судах см. Ceylon and Portugal: Kings and Christians, note 2. Marinharia. (Pieris and Fitzler, Leipzig, 1927, pp. 331-364).

ГЛАВА IV

Крепости, которые были у нас на этом острове

Мы начнем с города Коломбо, потому что он представляет собой главный торговый порт всего острова. Он расположен на побережье, которое тянется с севера на юг напротив мыса Коморин, и раскинулся вокруг залива, в котором может поместиться множество небольших судов. В семи лигах к югу, на холме в устье одноименной реки, стоит крепость Калитуре. В тринадцати лигах дальше находится крепость Галле, построенная на скалистом мысе, и отсюда береговая линия тянется на протяжении сорока шести лиг с запада-юго-запада на восток-северо-восток. На выступающем в море мысе у нас была крепость Батекалу, где имеется хорошая якорная стоянка для судов с высокими бортами. Отсюда побережье тянется с юга на север на двадцать четыре лиги, а на его оконечности на выступе суши у нас была крепость Трекимале, которая примыкает к знаменитому заливу Душ-Аркуш. Отсюда побережье тянется с юго-востока на северо-запад на тридцать шесть лиг, что составляет расстояние до Мыса Скал: отсюда с промежутком с востока на запад на двадцать четыре лиги до Манара, за которым находится королевство Джафнапатам и его крепости. От Манара оно тянется с севера на юг на десять лиг до горы Грудумале, а оттуда на четырнадцать лиг до Чилао. От Чилао до Негумбо, крепости, где мы держали гарнизон, десять лиг, а от Негумбо до Коломбо — около шести.

Таким образом, мы показали крепости, которыми мы владели на Цейлоне, и их расстояния друг от друга; и прежде чем мы расскажем в подробностях о каждой из них, описав ее обитателей и гарнизоны, разумно объяснить право, по которому наши Светлейшие Короли считали этот прекрасный остров своим несомненным наследием, и это будет изложено в последующих главах.

Глава V

Наше прибытие на Цейлон и строительство крепости Коломбо

Через несколько лет после того, как мы проложили путь на Восток, мы получили сведения об этом острове (1), но, поскольку мы были заняты многими другими предприятиями, в то время у нас не было возможности проверить, так ли он велик, как о том говорили. Как только наши дела были должным образом улажены, в 1517 году, когда Лопо Суареш де Альбергария был губернатором Эстадо, он отплыл с армадой и достиг Коломбо, главного порта острова, где обычно собиралось много кораблей из Бенгалии, Персии, Южного и Красного морей, чтобы взять на борт корицу и слонов; и здесь велась торговля с островом другими товарами, которые они привозили.

Губернатор был хорошо принят этим императором, от которого он потребовал (уплаты) пареас (pareas) (2), который тот, со своей стороны, обещал Лореншу де Алмейде, когда тот впервые открыл остров в 1505 году, а также предоставить участок земли, на котором можно было бы возвести деревянный частокол в целях лучшей защиты торгового склада, где они могли бы хранить те товары, в которых нуждался остров, а также получать его собственные товары: таким образом, как император, так и его подданные получали большие прибыли. Император, которого звали Боэнегабо Пандар (3), был благосклонно настроен, и ему было известно, что мы всегда получали все, что хотели; он с радостью удовлетворил обе наши просьбы, несмотря на протесты мавров, которые были там и относились к нам с подозрением; ибо наше прибытие должно было повлечь за собой крах их торговли; и в этом они не ошиблись.

Несмотря на них, в конце концов был воздвигнут частокол, достаточно прочный, чтобы противостоять любой атаке, поскольку он находился на скалистом мысе, который выступает в море по одну сторону от залива. Здесь он оставил Жуана да Сильва (4) в качестве капитана крепости с двумя сотнями солдат, фактором, клерком и священником для отправления таинств; и, обеспечив их всем необходимым, губернатор отплыл, оставив четыре фусты (5) для защиты укрепления.

В 1520 году был отдан приказ, чтобы несколько кораблей направились в этот форт с людьми и материалами, чтобы начать строительство (крепости) из камня и раствора. С появлением этого нового укрепления отношение императора к нам претерпело заметное изменение, в результате чего он подверг форт очень тесной осаде, которая продолжалась некоторое время; но когда прибыла помощь, император, ввиду потерь, которые он понес, был вынужден заключить мир. Такое положение вещей продолжалось в течение нескольких лет, когда произошли различные события, вынудившие нас увеличить наш гарнизон из-за собственного брата императора Мадуне (6), короля Сейтаваки; ибо он вел жестокую и тираническую войну против императора, поскольку видел, что последний проявляет к нам слишком большую симпатию. Мы, чтобы выразить свою благодарность, всеми силами помогали императору; и поскольку у него не было никаких иных наследников, кому он мог бы передать трон, кроме дочери, он выдал ее замуж за своего молодого родственника по имени Трибула Пандар (7). От этого союза родился его внук, по имени Парка Пандар (8); и его дед был так предан ему, что он отправил послов в Португалию, чтобы умолять короля Жуана III короновать ребенка, и с этой целью послы взяли с собой статую принца. Король торжественно провел эту церемонию в 1541 году в своей столице (Лиссабоне), и тем самым он обеспечил принцу корону острова.

После смерти императора (9) этот принц унаследовал трон; вскоре после того, как Мадуне, в свою очередь, наследовал его сын Раджу (10), которого его отец обучал военному делу в долгой войне, которую он вел против своего императора и брата Боэнагабо Пандара. Сын был худшим тираном, чем его отец, поскольку он не только унаследовал королевство Сейтавака и его политику, но и был полон решимости изгнать принца с острова. Он захватывал одну за другой все провинции, принадлежащие империи Котта, чем заставил императора Парка Пандара броситься в наши объятия и искать убежища в крепости Коломбо (11).

Затем он обратился против королевства Кандия и принудил его короля бежать со своей женой и единственной дочерью на Манар (12), где мы оказали ему гостеприимство, подобающее преследуемому и беглому королю. Король-тиран Раджу отнял оружие у жителей этого королевства и под страхом смертной казни запретил им пользоваться; и он аналогичным образом продолжал войну против короля Котты и сильно его теснил. Трудности императора нанесли большой ущерб португальцам, поскольку как сосед и друг он получал от нас всяческую помощь. Так что и мы тоже были вовлечены в ожесточенную войну, и наш форт неоднократно осаждался, но всякий раз противнику приходилось отступать со значительными потерями.

Все это время король Кандии оставался на Манаре со своей женой и дочерью, с которыми мы хорошо обращались и о которых заботились; ввиду своих несчастий или, что более вероятно, благодаря благословенному озарению Бога, он со своей женой и дочерью принял благодать святого крещения, взяв имя дон Фелипе, а его дочь — донья Катарина. Вскоре после этого королева умерла, и король со своим бременем забот приблизился к назначенному ему сроку. В своем завещании он назначил свою дочь донью Катарину своей наследницей, умоляя короля Португалии взять ее вместе со своими королевствами Кандия и Ува под свою опеку и защиту. Он также повелел своей дочери не выходить замуж, за исключением того, кто будет выбран и одобрен Его Величеством или его вице-королем, ибо таким образом его королевства будут освобождены от тиранов, а дела португальцев будут поставлены на такую ??основу, которая наилучшим образом послужит интересам Его Величества.