Путь Тьмы 2. Глава 14

— Долгих лет жизни тебе, о владыка, — поклонился он императору.

Гоблин, мигом растерявший всю свою веселость, а также Кштиритион синхронно повторили его слова и действия.

— И вам того же, — тихо проговорил Шахрион, занимая место во главе стола. — Китарион, ты знаешь, зачем я вызвал вас троих в Черную Цитадель?

Инуче успел в общих чертах обрисовать проблемы, появившиеся на востоке, а потому кольценосец ответил прямо, как и всегда:

— Нашим союзникам требуется срочная помощь. Бич Пустыни стер их армию в порошок и теперь осаждает столицу. Как только она падет, мы столкнемся с новым — очень опасным соседом, а значит, сын покойного халифа должен получить всю необходимую помощь.

— Исчерпывающий ответ, — улыбнулся император. — И я считаю, что ты — лучший человек, которому можно поручить столь ответственное задание.

Китарион поблагодарил императора, хотя в мыслях радости было немного.

"Ну почему нельзя отправить кого-нибудь другого? Хотя бы того же Бирта! Этот рыцарь смерти не потерял своих талантов и все такой же блестящий тактик"!

Естественно, вслух он этого вопроса не задавал, не желая подводить господина. Все-таки, тот доверял бывшему капитану гвардии не просто ответственное, а чудовищно важное дело. Умом Китарион прекрасно понимал, что помочь союзникам нужно, причем в обязательном порядке... Но то — ум. Сердце же его рвалось обратно, в Марейнию, землю бескрайних степей и лугов, полностью завладевшую всем естеством кольценосца.

— У тебя есть выбор, — неожиданно мягко произнес император и Китарион удивленно вскинул брови.

— Выбор, о владыка?

— Да. Я знаю, что в последние годы ты предпочитал скорее созидать, нежели разрушать, и ценю это. Видит Мать, война — последнее занятие, которое я бы стал восхвалять. А потому, если не желаешь, никто не обяжет тебя принимать командование. Даже я. Более того, я не сочту подобное малодушием или предательством, — император фыркнул. — Лишь кровожадные глупцы считают, что доблесть можно сосчитать, сложив отрубленные головы в кучу. Мы с тобой пролили слишком много крови для того, чтобы не понимать, как оно обстоит на самом деле. А потому — решай сам.

Император умолк, и взгляды всех присутствующих скрестились на Китарионе, которого неожиданно бросило в жар. Он вспомнил, с каким трепетом принимал назначение в капитаны гвардии, вспомнил, бессонные ночи, когда они с императором, склонившись над картами, выдумывали разные ситуации и отрабатывали возможные действия противников. Китарион вспомнил, с каким трепетом отрабатывал новые боевые построения на секретном плацу, как с окровавленным клинком гонял по лесам леопардов и поросят...

И он понял, что просто не сумеет отказать своему господину.

— Когда я должен выступить и какими силами могу распоряжаться? — хрипло спросил он.

— Под твое командование перейдут гвардия и первый легион.

— Железный? — пораженно воскликнул кольценосец.

— Все верно, генерал Китарион. Первый Железный легион.

"Первый легион и старая добрая гвардия. Элита элит, лучшие из лучших. Самые опытные бойцы и лучшие стрелки, половина всех рыцарей смерти Империи, самые хорошо защищенные замершие. Сила, способная сокрушать целые страны"!

И тут он не лукавил. Всего, по прикидкам Китариона, под его начало должны были поступить по крайней мере двадцать тысяч отменно подготовленных воинов, как минимум три тысячи рыцарей смерти и не меньше сотни магов.

"Так... магов"? — он перевел взгляд на Инуче и Кштиритиона.

— Все верно, — угадал его мысли император. — Извечный Кштиритион возглавит магов поддержки.

— А уважаемый Инуче?

Шахрион улыбнулся одними губами.

— Верховный шаман — мастер чар, недоступных людям. У меня есть сведения о том, что наш противник может располагать некоторым количеством... нетипичных магов, а потому, его помощь оказалась бы... весьма полезной.

— У них тоже есть выбор?

— Нет, — каркнул молчавший все это время Гартиан, прекращая дискуссию в зародыше.

Других ответов не потребовалось, а все, кто собрался в Малом зале — за исключением императора и Тартионны — постарались отвернуться, не желая встречаться взглядом с алыми буркалами высшей нежити. Даже Инуче, который, как всегда казалось Китариону, мог бы посоперничать в могуществе с личем, не проронил ни звука. Правда, и веселья на его морде больше не оставалось.

"Кажется, владыка чего-то не договаривает", — подумал Китарион. — "Впрочем, разве так не было всегда? Его дело — строить планы, мое — претворять их в жизнь".

— Что же касается выступления... — задумчиво проговорил император, — то правильный ответ: "вчера". Весь Железный Легион и три четверти гвардейцев уже закончили переброску на другую сторону Гор Ужаса. Если выедете сегодня, думаю, догоните их как раз возле Жемчужины Востока. Именно Зантриан станет базой, из которой вы и начнете свое продвижение вглубь вражеских территорий. Все необходимые карты, книги и справочные материалы уже дожидаются вас, равно как и свежие кони, а также — все необходимое для путешествия. Еще вопросы?

— Кто будет защищать столицу в отсутствие Железного и большей части гвардии?

— Маршал вызвался оттянуть свободные силы из Белого города. Его пятый легион если и уступает в чем-то первому, то не сильно.

"Пятый — это хорошо, они умеют обороняться", — успокоившись, подумал кольценосец. — "Хотя, конечно, можно было найти кого поближе. Впрочем, свободных войск сейчас меньше, чем хотелось бы, да. Ладно, это было главное, остальное выясню по дороге".

Китарион переглянулся с товарищами по несчастью и, поднявшись, поклонился императору.

— Тогда я хотел бы приступить к выполнению твоего приказа прямо сейчас, о владыка. Не желаю терять время.

— Так тому и быть, — улыбнулся Шахрион и на миг Китариону показалось, что они не было этих четырех лет, не было кровавой войны, что они — все такие же молодые и полные надежд мечтатели, жаждущие вернуть Империи ее былой блеск.

"Что же стало со мной"? — подумал он, выходя прочь из зала Малого Совета. — "Что же стало с нами всеми"?

* * *

Когда за Китарионом закрылась дверь, Шахрион с большим трудом подавил горестный вздох. Он ни на секунду не лукавил, говоря своему верному слуге о том, что не хочет заставлять того принимать командование. Китарион за последние годы изрядно охладел к военным забавам и не императору было осуждать его за это. Насмотревшись на ужасы войны, и — особенно — на кошмар Стоградья, в одночасье превращенного в землю мертвых, бывший капитан гвардии сильно изменил взгляды на жизнь.

Собственно говоря, именно поэтому Шахрион и не возражал, когда тот запросил Марейнию в награду за заслуги, именно поэтому он назначил Бирта — всего лишь рыцаря смерти, пусть и генерала при жизни — на место верного Китариона.

Однако, кто бы что ни говорил, но Китарион оставался едва ли не самым одаренным полководцем Империи после самого Шахриона, и никому кроме него император не мог доверить столь важное и щекотливое задание. Конечно, за ним потребуется присмотр, именно поэтому старая команда кольценосца — склочный некромант Кштиритион и хитроумный шаман Инуче отправятся в поход вместе с генералом. Именно поэтому у Инуче — свое задание, за которое гоблин, конечно же, запросил изрядную цену, устроившую, впрочем, императора.

Но именно поэтому Шахрион не мог просто взять и приказать. Ему пришлось манипулировать, взывая к совести своего верного слуги.

"Воистину совесть — это бич людской", — с горечью подумал император.

Как будто у тебя она была, — тотчас же подключилась Тень.

— Кому, как не тебе знать, была, или же нет, — тихо прошептал император — сегодня невидимая для окружающих гостья была на редкость добродушна и ее подколки не выводили императора из равновесия.

Он кивнул выходившим из комнаты кольценосцам, затем перевел взгляд на Тартионну, которая и не думала покидать зал Малого Совета. Шахрион вздохнул.

— Слушаю.

— Не уверена, что отправлять почти всю гвардию на восток было мудрой идеей, — не теряя ни мгновения, проговорила та.

— Опасаешься вторжения?

Советница хмуро взглянула на мужа и поморщилась.

— Шахрион, не говори глупости, мы оба прекрасно знаем, что есть угрозы пострашнее вторжений.

— У меня три дегустатора, — напомнил император, — как же не знать. Даже одаренные Матерью могут погибнуть от яда.

— Сомневаюсь, что маг твоей нынешней силы не сумеет нейтрализовать отраву, — отмахнулась жена.

— Всякое бывает, — пожал плечами Шахрион, затем чуть заметно улыбнулся, и спросил. — Слушай, а раз уж нам предстоит серьезный разговор, может — партию в шемтис? Когда мы в последний раз играли в него?

— Думаю, больше года назад, — с ностальгией проговорила его Госпожа. — Или даже двух. Великая Мать, я и помыслить не могла, что управление по-настоящему большой страной отнимает столько сил и времени!

Она прикрыла глаза, и уже спустя пару минут в комнату вошел рыцарь смерти, в руках которого стояла полностью готовая доска с расставленными фигурами. Мертвец осторожно поместил свою ношу между императором и его женой и удалился.

Шахрион воззрился на супругу, приподняв обе брови.

— А что такого? — невинно поинтересовалась та. — Эта доска стоит в моих покоях с нашей последней партии, полностью готовая к игре. Ты бы знал это, если бы заходил почаще.

В ее голосе император уловил явный упрек, и, говоря начистоту, возразить ему было нечего. В последнее время они действительно здорово отдалились друг от друга.

"Когда она была всего лишь советницей, мы общались куда чаще, чем теперь, когда Тартионна — моя Госпожа", — с грустью, сменившейся внезапной вспышкой раздражения, подумал император.

На удивление — Тень молчала. Впрочем, она вполне могла себе это позволить. Его настроение в последние месяцы менялось чаще и резче, чем у беременной.

— Прошу простить меня за это, — с грустью ответил он, бросая кубик для того, чтобы определить, кто будет ходить первым. Выпала единица. — Управление Империей, и правда, тяжкая ноша.

— Мне кажется, что тебя гнетет что-то еще, — Тартионна пристально уставилась на мужа. — Скажи, ты уверен, что за время, прошедшее с того проклятого дня, когда вы на пару с Гартианом выпустили на волю Безымянное Заклинание, оно никак не ударило по тебе?

— Нет, конечно же, — соврал Шахрион. — Разве что, сделало сильнее.

Госпожа, кажется, не поверила словам своего Властелина, но не стала ничего говорить, вместо этого — бросила кубик. У нее выпало шесть.

— Предлагаю вернуться к разговору о разумности отправки почти всей гвардии на восток, — предложил Шахрион, прикидывая, какую комбинацию супруга попробует разыграть в дебюте.

Ледяная Ведьма выдвинула вперед одного за другим двух копьеносцев и произнесла:

— Враги затаились и до меня доходят нехорошие слухи. Кажется, что-то грядет, и, кстати говоря, неожиданный успех Бича Пустыни явно имеет какое-то отношение к планам остатков Лиги. Как бы ты, выведя из столицы лишние войска, не сыграл им на руку.

Шахрион кивнул, бросая кубик и открывая путь рыцарю.

— Понимаю твое беспокойство, но давай будем смотреть правде в лицо: при всем желании я не мог отправить туда никого больше. Свободных войск прямо сейчас у нас практически нет. Треть легионов защищают границы, треть — поддерживают спокойствие внутри провинций, которые, как ты знаешь и без меня, все еще слишком рыхлые.

— Оставшаяся треть же недостаточно хорошо подготовлена для того, чтобы противостоять закаленным в боях лиосским тысячам, — закончила за него Тартионна, делая свой ход.

— Это, во-первых, — назидательно поднял палец Шахрион.

В этот самый миг император очень гордился собой и лишь спустя пару секунд понял, настроение, подобное флюгеру на ветру, вновь играет с ним злую шутку. Осознание этой мысли окутало его покрывалом неудержимой ярости, и Черный Властелин ущипнул себя за ногу под столом, чтобы хоть как-то унять рвущееся наружу бешенство.

Надеясь, что жена не заметила этой вспышки он походил, не сильно задумываясь над своими действиями, после чего, продолжил говорить:

— Второй немаловажный аспект — время. Допустим, я сумел бы сколотить ударные группы из двенадцатого и пятнадцатого легионов, дополнил бы их парой тысяч всадников и усилил лишней сотней магов. Но сколько бы времени это заняло? А Железный Легион и гвардия — они тут, под рукой, всегда готовы к бою. Уже через неделю они, ведомые, одним из лучших полководцев Империи Тьмы и сопровождаемые одним из сильнейших чародеев мира же вступят в пустыню, а значит, у нас сохранится реальный шанс оказать помощь союзнику.

— Ты уже связывался с Харшшааном? — поинтересовалась Тартионна, выводя своего мага из-под защиты крепости.

— Пока что нет, — Шахрион внимательно вгляделся в доску, пытаясь понять, какую же хитрую каверзу устроила ему жена этим хитрым ходом.

"Если подумать, серьезной угрозы нет, однако, если Тартионна выбросит больше десятки в два хода... Неужели она хочет рискнуть"?

— Но свяжешься? — супруга взглядом подгоняла его, заставляя нервничать.

— Обязательно, причем сегодня.

Шахрион, наконец, решился, и обозначил атаку в направлении мага. Ему было даже интересно, какой из трех предположенных вариантов действий изберет Тартионна.

Та чуть заметно улыбнулась и кинула кубики.

Кости медленно покатились по столу, стуча, точно отмеряя последние дни его жизни. Они остановились, глядя в потолок тремя парами глаз каждое.

Улыбка Госпожи стала еще шире, в ней появилось торжество.

— Готов терять венценосца? — осведомилась она, нанося магический удар по двум копьеносцам и лучнику, прикрывавшим главную фигуру мужа.

— Пока что нет, — отозвался тот, бросив кубики и надеясь на удачу. — А что б его!

"Две единицы, ну надо же"!

— Кажется, сегодня не мой день, — вздохнул Шахрион, кладя венценосца на бок. — А насчет твоего вопроса о врагах, думаю, тысячи гвардейцев вкупе с городской стражей будет достаточно для того, обезопасить нас от неожиданностей... Но все-таки, утрой бдительность.

— Как пожелает мой владыка, — улыбнулась чародейка, томно и призывно, как в былые времена. — А теперь... быть может, еще одну партию?

Они сыграли еще три, и лишь после этого супруга отправилась по делам, а он, оставшись в гордом одиночестве, извлек тириомаль. По уму, связаться с новым халифом следовало тогда же, когда он вызвал в столицу Китариона, но по какой-то неведомой причине Шахрион оттягивал этот момент.

Возможно, подступающая собственная гибель занимала несколько большее место в его размышлениях, нежели политика, возможно, мешали постоянные перепады настроения, возможно — что-то еще. Но, так или иначе, этот вопрос император отложил на потом, и вот, сейчас к нему придется вернуться.

Активируя магический шар, он невпопад подумал:

"Интересно, как там моя свита, сильно ли бесятся из-за того, что я бросил их на самом краю Империи и улетел, что называется в закат"?

Ответ пришел с третьего раза. Изображение разгладилось и на императора уставился молодой лиоссец с очень, очень напуганными глазами.