| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
— Приветствую тебя, халиф Харшшаан Могучий сын Шшиира. Желаю процветания, счастья и доброго здравия, насколько подобное вообще возможно в сложившихся обстоятельствах — поздоровался Шахрион.
— И я приветствую Черного Властелина, да будет Империя Таараш стоять еще тысячу лет. Здравие мое пока что доброе, однако не уверен, сколь долго это продлится.
— Стены уже взяты? — удивился император.
— Хвала Великим Древним, нет! — горячо отозвался лиоссец. — Но, буду честен, шансов победить у нас немного.
Произнеся это, он вопросительно уставился на Шахриона.
Мальчик не был дураком, он все прекрасно понимал, причем получше многих, а потому — не просил и не умолял, а лишь сообщил правду.
"Умница"! — одобрил Шахрион. — "Догадываешься, зачем я связался с тобой и что хочу предложить, но не представляешь, какой будет цена. Что ж, не волнуйся, мальчик, я не собираюсь обдирать тебя, как липку. Впрочем, интересов Империи не забуду".
— С глубокой скорбью и тревогой я услыхал о гибели твоего достойного отца, — подпустив в голос немного горечи, проговорил император. — Это печалит меня сверх всякой меры, но, как мы все знаем, Мать не делает исключений, и забирает в свои чертоги даже лучших".
На лице юноши также появилось выражение печали, причем довольно искренней. Покойный халиф, возможно, не был гением политики и военных дел, но сына он действительно любил и заботился о его благополучии.
"Хотя бы что-то хорошее можно найти даже в самых плохих из нас", — подумал Шахрион перед тем, как высказать свое предложение.
— Империя Таараш крайне обеспокоена перспективой потери верного и надежного союзника, а потому предлагает посильную помощь в деле борьбы с врагами как внешними, так и внутренними, — произнес он.
— Я с готовностью приму любую помощь, которую ты, о владыка, пожелаешь мне предоставить.
— Однако ты должен понимать, Халиф, что война в пустыне — занятие опасное и затратное.
— Конечно же, — смиренно ответил юноша, однако глаза его тут же заблестели. — Но я сразу должен предупредить: я не отдам ни пяди родной земли, и не раскрою тайну лиосского огня.
Шахрион и так прекрасно понимал это, но все-таки не отказал себе в удовольствии уточнить:
— И почему же, позволь спросить?
— Есть вещи, на которые мужчина просто не имеет права пойти даже под угрозой неминуемой гибели, — твердо ответил юноша.
"А ведь ему страшно, очень, очень страшно! Молодой, вся жизнь впереди, казалось бы — поступись малым, и сможешь править, но нет, рискует навлечь на себя гнев могущественного соседа и лишиться его помощи, но не предать свой народ".
А потому, Шахрион решил немного подбодрить собеседника.
— Не волнуйся, — добродушно улыбнувшись, ответил он, — мне не нужны ни чужие владения, ни чужие тайны.
"Первые я и так возьму, если того пожелаю... И если не сойду с ума в ближайшие пару месяцев. Ну а второе... Что ж, мои алхимики рано или поздно раскроют секрет лиосского огня, а если даже у них и не выйдет сделать это, я всегда смогу купить несколько бочонков. Конечно, лиоссцы не продают его чужакам, но один раз уже сделали исключение, а где один — там и второй".
— Тогда чего же ты хочешь?
Юноша, кажется, был действительно удивлен.
— Имперские торговцы на два года будут освобождены от всяческих пошлин и смогут свободно торговать во всех принадлежащих тебе городах и деревнях, — резко, не оставляя ни малейшего пространства для торга, ответил император.
Конечно, его так и подмывало увеличить срок беспошлинной торговли, но все-таки наглеть не стоило. В этой ситуации главное было — закрепиться на рынках халифата, подмять под себя его слабые банки и полуразорившихся купцов. Двух лет для решения этой задачи будет более чем достаточно, а потом... А потом будет видно!
— Я согласен.
Поспешность, с которой юный халиф принял условия Черного Властелина, говорила красноречивее тысячи слов.
— Я рад, что мы нашли общий язык столь быстро. Помощь скоро придет, поэтому — держитесь, — проговорил император. — До встречи, уверен, она состоится.
Сказав это, Шахрион деактивировал тириомаль.
"Что ж, еще одно дело сделано, а теперь"... — император поднялся...
* * *
Десятый день третьего месяца лета 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), вечер
Шахрион моргнул.
Пару лет назад в небольшом дворике внутри дворца он приказал посадить несколько кустов, пяток деревьев и немного цветов. Получился маленький, но достаточно симпатичный сад. Время от времени император отдыхал в нем, играл с сыном, иногда — проводил время вместе с женой. И вот, теперь он оказался прямо посреди небольшой площадки — сидел на изящной лавочке перед кустом бесценных белых роз, привезенных с юга.
Бросив короткий взгляд на небо, Шахрион понял, что пропустил добрых два часа, а то и все три. Император захотел выругаться, но бранные слова не успели сорваться с его губ — прямо в этот момент со всей силы навалилась старая знакомая: головная боль.
Внутри черепа будто заработал кузнечный пресс, который принялся молотить по заготовке с частотой и силой, достойными лучшего применения.
Шахрион упал на колени и, обхватив голову руками, застонал. Очень хотелось орать, но император все-таки сумел сдержаться, хотя, надо заметить, получилось это у него с трудом.
Несколько секунд невыносимой агонии, и немного отпустило, впрочем, не слишком.
Трясущимися руками Шахрион потянулся к потайному карману, туда, где хранились заветные пилюли.
"Скорее... проглотить... раскусить... как же больно"! — обрывки мыслей прыгали, сбиваясь с шага и натыкаясь друг на друга.
Но даже в таком состоянии Черный Властелин заметил неладное — едва различимый солнечный зайчик, которому тут однозначно не было места.
Не думая, не обращаясь к рассудку, на одних лишь рефлексах, император воздвиг вокруг себя водную стену, и точно в этот самый миг в нее врезались два арбалетных болта. Черный Властелин не видел, кто стрелял по нему, но, опять же, не раздумывая, метнул две сосульки в направлении выстрела и постарался подняться.
Не вышло — ноги повело в сторону, а невидимые молотки застучали с новой силой. Он упал на бок, накрылся Водяным Куполом — мощным защитным заклинанием, способным отразить средней силы молнию или огненный шар — и потянулся к заветному потайному кармашку.
Неловко Шахрион запустил в него пальцы и рассыпал драгоценные пилюли, которые полетели на землю.
— Да ...! — в сердцах выругался Черный Властелин, и, наплевав на всякое достоинство, стал есть их прямо с земли, давясь песком и глотая его вместе с горьковатыми лекарствами.
Внезапно громыхнуло, причем так, что и без того не самое лучшее состояние императора стало еще хуже: он ослеп, оглох, а голова едва не взорвалась изнутри, столь сильной оказалась боль. А затем правый бок обожгло и Шахрион, не раздумывая, ударил вокруг себя Кольцом Тлена — страшным заклинанием, буквально выпивающим жизнь из пространства вокруг некроманта.
Раньше он даже помыслить не мог о том, чтобы сотворить подобную волшбу, лишь читал о ней в магических книгах. Сейчас же она получилась легко и непринужденно, и это при том, что заклинание Шахрион не тренировал ни единого раза.
Не останавливаясь, он обрушил на пространство вокруг себя еще три магических атаки, использовав сперва воду, затем — молнии, а после — пламя.
Одновременно с этим он переключился на магическое зрение и, не обращая внимания на мигрень и боль в раненом боку — бросив короткий взгляд он заметил торчащий из раны камень, который, видимо, попал туда из-за взрыва — внимательно обшаривал окружающую территорию, погруженную в туман. Черный Властелин не знал, что именно использовал убийца для того, чтобы уничтожить его Водяной Купол, но был уверен — этот гаденыш еще дышит.
И он не ошибся — едва заметное биение жизни, тихий ветерок за спиной, и вот холодная сталь уже несется навстречу плоти.
Несется лишь для того, чтобы завязнуть в плотном песке — Песчаный Двойник — также был освоен императором всего лишь после прочтения одной книги.
Другой маг, наверное, за такие способности продал бы душу, но лично Шахрион готов был с легкостью обменять их всего лишь на то, чтобы избавиться от Тени, приступов ярости, провалов памяти, подступающего безумия и, конечно же, от этой треклятой боли!
Он взревел, и волна ярости, захлестнувшая императора, смыла боль и неуверенность очистила разум, и он сумел разглядеть своего противника. Это был невысокий жилистый человек или эльф — маска, скрывавшая лицо, не позволяла понять наверняка, — облаченный в черную облегающую одежду, и вооруженный двумя слабо светящимися кинжалами.
Шахрион сразу же почуял от оружия эльфийскую магию и тихо выругался. Даже если остроухие недобитки и не стояли за покушением, у врагов отыскались их артефакты, причем — весьма и весьма мощные.
Впрочем, эти игрушки подарят убийце лишь пару дополнительных секунд жизни!
Шахрион понимал это. Его враг — тоже.
Именно поэтому он, не теряя больше ни единого мгновения, метнулся на императора, в самую последнюю секунду меняя траекторию движения и явно намереваясь попасть своему противнику в шею.
— Умри! — заорал Черный Властелин, нанося сразу две атаки.
Первой он попытался остановить сердце врага, а второй — Плетью Тлена — рубанул того поперек груди.
Защитные чары, а точнее — их остатки, каким-то чудом сумели спасти сердце хозяина кинжалов, но при этом полностью иссякли и свечение покинуло оружие, в котором больше не осталось магии. От плети же убийца уклонился. Точнее — попытался. Самый кончик, сотканный из мрака, задел левое плечо противника, и рука его тотчас же ссохлась подобно ветви, с которой кто-то срезал кору.
Как ни странно, враг не издал ни единого звука, не упал, не остановился и даже не замер. Вместо этого он лишь ускорился, и со всего размаха налетел на Шахриона, который лишь в самый последний момент успел выставить очередной щит.
Оттолкнувшись от него, точно от стены убийца перекувырнулся в воздухе и, приземлившись за спиной чародея, ударил того кинжалом, метя в бок.
— Да сдохни уже! — заорал Шахрион не только останавливая противнику сердце, но еще и направляя на него струю огня.
На этот раз сработало — тот огромным факелом повалился на землю, однако за миг до того, как упасть, враг судорожно дернул горящей рукой и кинжал, пущенный в полет ослабевшими пальцами, направился прямо в сторону Шахриона.
Берегись! — яростный вопль Тени заставил императора дернуться в сторону, но было уже поздно — лезвие угодило точно в бедро. Оно засело неглубоко и даже не достало до артерии, но ноги Шахриона отчего-то вмиг стали ватными и он — в третий раз за несколько минут — повалился на землю.
"Это... становится... дурной... привычкой", — подумал император. — "Ну ладно... зато... голова... не болит... так... сильно" ...
Боль действительно притупилась, вслед за нею пропал слух, обоняние, осязание, и, наконец, зрение.
Оставшись в полной черноте Шахрион успел еще подумать: "надо же, какой сильный яд", а затем сознание наконец-то покинуло императора.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
