Уникум 3. Сокрушитель. (Черновик)

Каска и очки скрыли лицо, вату в ушах не видать так что катил себе по дороге, проскочив перекрёсток, где как раз разверчивалась позиция, с десятком солдат. Противотанковое ружьё мелькнуло у позиции, где двое рыли окоп. А быстро среагировали. На меня не обратили внимания, видят, что свой, 'МП-40' на груди висит-качается. Вот так уехал к Березине, пустынной берег речки нашёл, подальше от населённых пунктов, неплохое место как взлётная полоса, убрал всё, оставшись в своём тряпье, босой, искупался, ох как хорошо, от меня попахивало, голову не мочил, то есть, с головой не нырял, но сидя голышом на белоснежном песке пляжа, намылил ту с мылом, помыл, ватку менять пришлось, намокла. Потом забрался в кустарник, завернулся в шинельку и сразу вырубило. Поесть успел. Ушицы во время остановки, ещё сидя на мотоцикле, и тут привычной рисовой каши. А белобрысую я обязательно спасу, она серьёзно обо мне заботилась. Ходить к отхожему месту я не мог, так та обломок кувшина, там фактически одно дно, использовала как больничную утку, и относила к отхожему месту. Даже обмывала меня изредка, мало воды выдавали, особенно вечером, там всё выпивали те свежие бедолаги, что привели с очередной колонной. Стоит отметить, что сегодня я неплохо поел, признаки тошноты были, состояние так себе, но удержал, супу грамм двести, фактически бульон с рыбой, и каши около ста пятидесяти грамм. Для моего состояния неплохая норма. С кашей чаю попил и спать.

План мой не сработал. Проснулся я в темноте, немного позже чем рассчитывал, но когда попытался встать, то потерялся, где небо — где земля, не мог понять, темнота стояла серьёзная, тучи закрыли небо, не видно звёзд, вот так упав, и докатившись до кромки воды, понял. План на грани краха, какое тут пилотирование, я и пары шагов сделать не могу. Я даже идти не могу. Болел я в одной из жизней куриной слепотой, очень похожие симптомы. Поэтому что я сделал? На четвереньках вернулся в лежбище, снова достал шинель, а то убрал, прежде чем встать, поел ушицы, у меня ещё шесть котелков запасённых осталось, до полного, с двумя кусками хлеба, аж в пот бросило, горячее блюдо, и снова завернувшись в шинельку, уснул. А что делать? Рассвета ждать нужно.

В этот раз проснулся снова в темноте, но с одной стороны горизонта уже появились просветления, похоже рассвет готовился вступить в свои права. Я умылся в речке, искупался прямо в своём тряпье. Шинельку уже убрал в хранилище, поэтому переплыл на другую сторону берега, и лежал в воде. Вода лечит, как же хорошо. Выбрался из воды, когда уже утро наступило и Солнце нижним краем оторвалось от горизонта. А всё же хорошо после воды. Сначала поел, снова ухи, жидкого нужно, борщ и щи всё же тяжеловаты, а лапши с курицей я не догадался отварить. Обязательно сделаю попозже. Котелок добил, там грамм четыреста оставалось. С двумя кусками хлеба солидно. Снова в пот бросило, хотя влажная форма не давала телу перегреться. Вот так доставая котелки, пустые, те что использовали и не помыты, их содержимое в бараке мы опустошали, ну и отмыл в речке, используя песок как абразив. Потом достал кухни и наполнил снова, делая повторный запас. Хлеба нарезал кусками, а то тоже закончился. Чёрт, я даже немного порыбачил, поймал карасика и пару краснопёрок на удочку, и всё. Мелкие, отпустил. Мудрить я не стал, достал 'Шторьх', с этой стороны берег Березины тоже был подходящий луг, этот связной самолёт вряд ли вызовет вопросы у немцев, если только: не эта ли машина пропал с аэродрома у Кобрина? Номер-то на фюзеляже тот же. Я как-то не планировал использовать этот самолёт днём. Да и до Кобрина не так и далеко. Эта машина вполне может быть в розыскных листах и отследить маршрут полёта тоже вполне могут. Если повезёт. Я на бреющем лететь собрался. Переодеваться не стал, так в своей рваной красноармейской форме, в которой и собирался выйти к своим, забрался в салон, запустив движок, и не прогревая, тот итак прогрет, поднялся в воздух и набирая скорость на бреющем полетел к Слуцку. Карты местности у меня были, да и планшетку того лейтенанта из лагеря прихватил, где находился знал, маршрут построил до Слуцка, чтобы облететь населённые пункты и дороги. Где-то конечно мелькну, облететь всё не удастся, но надеюсь не обратят внимания.

Стоит отметить, что я действительно собрался выходить в этом обмундировании. А что, срам прикрыт, а то что голая коленка через прореху проглядывает, то ничего страшного. Из потерь особо серьёзного я не понёс. Жаль, что винтовку 'Мосина' потерял, она вписана в мою красноармейскую книжицу, но все документы имеются в наличии, в хранилище. Вон с 'СВТ' выйду к своим, будет чем возместить потерянное личное оружие. Правда и сейчас эта самозарядная винтовка особой славой не пользуется, но бойцы НКВД её ценят, как и сотрудники Особых отделов, поэтому и собирался с нею выходить. Больше ничего не нужно, документы и оружие. Всё равно в госпиталь отправят, а после выписки новое получу. Вот так и летел, минут сорок, это ещё быстро, сел на опушке леса, тут удобное место, дорога и свидетелей нет, то что я на посадку пошёл кто-то может и видел, да наверняка были свидетели, а вот как сел и убрал самолёт в хранилище, точно нет. Так что ушёл я вглубь леска, его пройти насквозь и с другой стороны и будет Слуцк. Вот так я и шёл. Бежать не мог, у меня и при быстром шаге отдавало в голову, а вот лёгкая неспешная прогулка, это нормально. Когда я вышел на лесную дорогу, скорее даже тропинку, встреча с немцем оказалась внезапной для нас обоих. К счастью, отреагировал я сразу, хотя тот тоже шустр был, свою винтовку к бою приводил, скинув её с плеча, ну очень быстро, виден опыт, но ствол моего револьвера, с глушителем, уже смотрел на него, и следовали мои приказы, опустить велосипед, и карабин на землю, снять амуницию и раздеться. Сам при этом крутил головой, но визуально кроме доревев и листьев никого. Да, мне посыльный на велосипеде попался, с сумкой курьера. Допросил я его быстро, тот писал на блокноте лейтенанта ответы. Оказалось, ничего о женском лагере для военнопленных в Слуцке тот не знал, как раз и катил в город. Служит в комендатуре одного из сёл. Срезать решил.

Немца пристрелил, всё трофеи с него прибрал. Документы в планшетку лейтенанта. Там же документы конвойного, лейтенанта и капитана. Да, время терял, но забирал. Для отчётности. Вон, гауптману на френче вырывал пуговицу нагрудного кармана, когда нащупал там то, что искал. А так пошёл дальше, за полчаса пересёк остаток леса, и вышел на опушку. А тут повезло, обнаружил грузовик, большой, дизельный 'Мерседес' с крытым кузовом. Полный привод. Там двое солдат возились с передним колесом. Пришлось подождать минут двадцать, пока не закончат. Пробитое колесо те заклеили тут же, решили не оставлять на потом. По резиновой вони от клейки я их и нашёл, выходя к опушке. Тут подобравшись по-пластунски, всё же восемьдесят метров от опушки до грузовика далековато для револьвера, даже для меня. Запыхался сильно, руки дрожали, но те возились, заканчивая ремонт. Не засекли, трава высокая. Так что дважды кашлянул глушитель револьвера. Одного наповал, другому пуля в ногу прилетела. Нормально. Подойдя, присел у тела раненого, и когда тот кончил стонать, пуля в колено — это больно, но сердце у рядового крепкое, выдержало, и допросил. Про лагерь он знал, водила был, описал где тот находится. Так что добил его, натянул френч, а то у меня из формы противника только комбез танкиста, а больше как-то не нужно, раньше пользовался, но там форма в негодность пришла, шаровары свои оставил, эти двое их уже испачкали. Организм в случае смерти так срабатывает. В кабине всё равно только верх видно. Пилотку тоже надел. Документы и оружие забрал, карабины обоих в кабину с ремнями и подсумками. Сел за руль и покатил к городу. Машина гружённая, шла тяжеловато. Продовольствие в кузове было, причём с нашего склада, а мне не убрать, хранилище уже полное. Пострелял я их так, что от окраин, а до них метров шестьсот было, не видно разыгравшуюся драму. Те между машиной и опушкой были, от города не видно их. Так что запустив движок, я покатил к городу. Тела быстро обнаружат, но я уже выложился, утащить их в лес сил не было.

Дорога вела к посту на въезде, но там колонна пленных его покидала, поэтому на меня не обратили внимания, и я оказался на территории. Немного поплутал, но всё же нашёл хлебозавод. Он во время бомбёжки был разрушен, но ограда и несколько корпусов сохранились. Вот в здании и держали наших девчат. Я припарковался не так и далеко от ворот, и в бинокль стал изучать территорию. А тут возвышенность, улица вниз спускалась, и ниже меня был хлебозавод, поэтому двор я видел. Как и то что там построили почти семь сотен пленных, и в возрасте были и совсем молоденькие, хватало и тех, кто в гражданском платье был. Чуть не половина. Проходили какие-то процедуры, после чего девчат загнали в блоки содержания. А содержание щадящие, всего две вышки с часовыми, пулемётов нет. Я же, убрав бинокль, задумался. Трижды по рядам прошёлся, но не нашёл своей белобрысой. Некоторые из пленниц в платках, но всё равно не было её там, это точно. Нужен язык, узнать куда дели мою подопечную, найти её, и дальше к своим. Хочется побыстрее в госпиталь на мягкую койку с белыми простынями, и с добрыми и безотказными медсёстрами. Последнее шутка. Нет, всё работает. Просто интересный медицинский казус, белобрысая о нём знала. Как только кровь приливала к члену, я терял создание от вспышки головной боли, похоже отток крови шёл от головы. Может это кому и смешно, мне вот как-то не очень. А сейчас надо что-то делать. В таком виде покинуть кабину грузовика я не могу, поэтому стронувшись с места, покатил по улочкам, поглядывая по сторонам. Приметив пару местных парнишек, у кустов рябины, у одного значок приметил. Не боится немцев, пионерский галстук не носит, но показывает свою храбрость. Вот рядом с ними я и остановился, и в открытое окно выглянув, под маскирующий шум двигателя сказал пару слов, чем заинтересовал обоих.

Глава 2. Освобождение девчат.

Покачиваясь, это был ОЧЕНЬ тяжёлый день, я увидел в открытых дверях зала троих, двух надзирателей с дубинками в руках, они ими демонстративно похлопывали по открытым ладоням, и надзирательницу. Что примечательно, все трое стояли ко мне спиной, и судя по шевелению челюсти, надзирательница что-то говорила. Что именно, плевать, я тут не за этим. Поэтому трижды кашлянул глушитель револьвера. Это второй, у первого думаю уже всё, пора мембраны менять. Если они там есть. Выстрелы все точные, те и повалились, вот так заходя в зал где стояли армейские койки, на коих сидели наши девчата, в основном в одном белье, и вытряхивая стрелянные гильзы, сказал:

— Эй, белобрысая, ты тут? Рукой помаши, слух ко мне не вернулся.

Заметив взмах сбоку, я посмотрел на ту, и пошатнувшись, очень устал, выронив один патрон, успел два снарядить, этот третий выронил, и приседая сказал:

— Я обещал тебя к нашим вывезти. Я за тобой. Собирайся, снаружи грузовик стоит. Нужно валить. Я за сегодня сильно устал, поторопись, а то тут свалюсь.

После этого пошатываясь вернулся в коридор, поглядывая по сторонам, и заметив, что девчата идут за мной, похоже все, у многих вещи в руках, направился к выходу. Там у грузовика, всё того же 'Мерседеса', опустил задний борт и стал помогать забираться внутрь красавицам. Сорок две. Кузов конечно большой, но всё же тесно. Пустой уже кузов имел лавки для перевозки личного состава, так некоторые девчата забирались под лавки чтобы другим место было. Все вошли. Закрыв кузов, ох как в голову дало, нельзя мне напрягаться, я забрался в кабину, и запустив движок покатил прочь. Двести километров до наших по прямой.

День сегодня действительно суматошный. Утром ещё к Слуцку летел, а уже к обеду найдя подпольщиков, да их там и было пяток, и два десятка бойцов и командиров Красной Армии, что прятали местные жители, вот так собрав боевой кулак и совместно отбили девчат, освободив лагерь, и увели их в лес. Отбили легко, я угнал грузовик в лес и вернулся на танкетке 'Т-38М', её и использовали как таран, так что и от комендантских отбились и лагерь освободили. Те что в гражданской одежде были разбежались, а военных вывели в лесок. Танкетку я им оставил, запасы из грузовика все, там капитан старший, он поведёт как стемнеет, если лес не блокируют. В общем, к нашим или одной группой, или множеством мелких, кому как повезёт. У меня же главная задача узнать куда белобрысую дели. Узнал от пленных, когда лагерь взяли. В общем, в бордели для отправки в Германию набирали красавиц с фигурами. Бордели при санаториях будут, где восстанавливаются офицеры после ранений. Сколько-то набрали вчера и увезли за город, по сути пансионат отдельно стоял, недалеко от города. Путь их лежал в Германию, но не сразу, тут будут учить покорности. Охраны шестеро, я их снял, проник внутрь, и вот там троих пристрелил, забрал девчат и сейчас качу в сторону наших, а до наступления темноты ещё часов шесть. Пока ехал, в кабине я один, достал два вещмешка, в один убрал разных круп, в другой овощей. Ведро достал, можно на нём готовить на костре, четыре упаковки сухарей вместо хлеба, три красноармейских круглых котелка и заварки, ну и пару ножей. Подготовил комплект. Десяток ложек и кружек. Больше не было свободных.

Проехали мы километров сто, выехали на берег Березины, хотя я думаю это приток, проехали брод, пустой, и на другом берегу поднимаясь по склону, а тут поворот с подъёмом, и как будто въезжаешь в лесной туннель, деревья высокие на берегу росли, тут я и заглушил машину. Надо выпустить девчат, умаялись наверняка в кузове. Я вообще никакой был, дорога ещё больше вымотала, гидроусиления руля тут не было. Так что поставив на скорости машину и на ручной тормоз, покинув кабину, подошёл к заднему борту, две девушки уже спрыгнули и помогли открыть борт, я же стал говорить, помогая девчатам покидать кузов:

— Я сейчас вырублюсь, поэтому слушайте. Назначьте старшую. Тут отдохнём, искупайтесь в речке. В кабине ведро вместо котла, припасы и два немецких карабина. Назначьте часовых и наблюдателей, дорога тут почти не езженная, но мало ли. Приготовьте ужин, костёр бездымный, меня не будите, я поел...

Тут меня шатнуло и вырубаясь я осел на землю, на меня повалилась та девица, коей как раз помогал спустится, даже ощутил, как та ткнулась мне в лицо своей обширной грудью. Троечка классическая. Вырубило меня. А грудки ничего не сдерживало, та в одной нательной рубахе была, одежда в руках. В тесноте в кузове не одеться, те этим тут занимались. Три часа на дорогу потратили, но вот так получилось, на сто километров уехали, уйдя за зону поисков. Бак почти пустой, машина полноприводная, но километров на пятьдесят хватит, там наши. Не хватит, долью из своих запасов. Да и вон канистры имеются на борту кузова, у кабины, надо проверить что там, раньше как-то не до этого было.

Очнулся я видимо под утро, светало, к сожалению, слух так пока и не вернулся, но я не переживал, многих контуженых знал в разных жизнях, и в курсе что тут точно не скажешь, у некоторых через сутки слух возвращался, у других недели через две. Там уже совсем край. У меня пока пять суток, время ещё есть.