Ловец солнца

И нет здесь никого кроме нее и Кайдена...

А может и Кайдена уже нет.

Или все это на самом деле простой кошмар. Из тех, что поутру рассеиваются, но весь день неясной тенью стоят за спиной, портя настроение.

Ева часто видела кошмары, некоторые были настолько яркими, что она помнила их годами, другие становились однодневными тенями, изматывая ее приступами головной боли и неясной тревогой.

Почти убедив себя в том, что сейчас она в одном таком кошмаре и ей просто нужно потерпеть, пока не прозвенит будильник, Ева решила последний раз пройти в следующий вагон, ни на что особо не надеясь.

И пораженно замерла, увидев перед собой не очередной узкий коридор с рядом дверей, а вагон-ресторан, обставленный в ретро-стиле.

Красные кресла казались мягкими и удобными, на столах белели выглаженные скатерти. На стенах, кроме древесных панелей и светло-бежевой обивки, над каждым окном виднелись узкие, прямоугольные — в длину окна — витражи.

Несмотря на зиму за окном и роскошную, пусть и не современную обстановку... все казалось слишком обычным. Ничего странного Ева не видела.

Мягкие кресла на которых сидят, столы, за которыми едят. Окна. Шторы.

Даже бар в дальней части вагона, за высокой стойкой выглядел обычно.

Для другого мира это место было слишком нормальным.

Ева долго бродила по вагонам. Она не спала вторые сутки. Сначала из-за подготовки к самому последнему и сложному экзамену: преподаватель высшей математики был человеком неприятным и считал, что женщина не способна понимать точные науки, нет в ее мозгу отвечающего за это участка, и получить оценку выше тройки у него можно было лишь если материал студентка знала чуть лучше, чем превосходно... несмотря на все старания, настолько хорошо математику Ева не знала и экзамен покинула с тройкой и желанием написать на преподавателя жалобу в деканат.

Теперь — из-за похищения.

И сил у нее больше не осталось. Адреналин давно улетучился, а нервное потрясение подъело остатки сил.

Ева медленно села на ближайший к ней диванчик, опустила тяжелую голову на сложенные на столе руки и мгновенно уснула.

* * *

Проснулась она от странного шума и не сразу вспомнила, где находится и что произошло.

Многие столики вокруг оказались уже заняты. Женщины в платьях, что были в моде, пожалуй, в начале прошлого столетия. Мужчины в костюмах...

Ева, в футболке и шортах на их фоне выглядела вызывающе и даже вульгарно, но никто не показывал на нее пальцем и не смотрел осуждающе. Словно она вполне себе вписывалась в их общество.

Какое-то время Ева просто смотрела, как между столами порхают официанты, в белоснежной форме и с профессионально-широкими улыбками на лицах, принимают заказы.

Отвлек ее надтреснутый, старческий голос.

— Милочка, это место свободно?

Рядом с Евой, стояла немолодая женщина. Лицо ее было щедро украшено морщинами, но сложная прическа и маленькая шляпка с темно-синим пером — не головной убор, скорее украшение, — невероятным образом державшаяся на волосах, отвлекали все внимание на себя.

— Свободно. — сипло ответила Ева.

Женщина грациозно села и жестом поманила к себе официанта. Словно рядом с ней не сидела не совсем одетая девушка.

Когда незнакомка села, к столу подплыл юноша и быстро начал сервировать стол. Руки его порхали над скатертью, на лице будто приклеенная, сияла доброжелательная улыбка.

Только когда перед ней поставили сервировочную тарелку, Ева заметила, что на остальных столах уже стояли начищенные до блеска бокалы и такие же тарелки, как перед ней — на некоторых из них еще можно было заметить нетронутые тканевые, причудливо сложенные салфетки.

По какой-то неведомой причине, стол, за которым она спала обошли стороной. Но почему?

Ева замерла, боясь пошевелиться и лишний раз вздохнуть, и все с большим отчаянием смотрела на людей вокруг. С каждой секундой она все меньше понимала, что здесь творится.

Наконец у нее появилась возможность поговорить с людьми. Объяснить свою ситуацию и узнать есть ли на поезде представители местных органов правопорядка, но она не могла решиться.

Ночью, когда вагон был пуст, Еве все казалось совершенно обычным и нормальным. Но не сейчас.

Сейчас все было совсем не нормально.

"Почему никого не удивляет мой внешний вид? Почему меня не разбудили, чтобы узнать что я здесь делаю? И какого черта все ведут себя так, словно все в порядке?"

Кайден сонно щурясь, вошел в вагон-ресторан, обвел взглядом занятые столики и поморщился, заметив приметную рыжую макушку. Эта ненормальная добралась даже сюда.

Его настроение, и без того паршивое, окончательно испортилось.

* * *

Ева медленно подняла руку и с размаху, не жалея, влепила себе пощечину — она пыталась себя щипать, но это не помогало, боль была недостаточной, чтобы можно было убедиться в реальности происходящего. Щеку тут же обожгло, голова невольно дернулась в сторону.

Никто не обратил внимания на этот акт самоистязания. Женщина напротив, невозмутимо заказывала завтрак. Две девушки за соседним столиком продолжали щебетать как ни в чем не бывало.

Евы для них будто не существовало, она и сама почти поверила, что никто ее не видит. Если бы только эта женщина не заговорила с ней. Но она заговорила... значит, Ева все же не была бесплотным духом. Ее видели, но по какой-то причине игнорировали.

Но почему?

Боль в щеке постепенно стихала, реальность происходящего вновь становилась сомнительной...

Ева занесла руку для еще одного удара и вздрогнула, когда кисть больно сжали сильные пальцы.

Над ней, с недовольным видом возвышался Кайден.

— Все же повредилась рассудком? Ненадолго же тебя хватило.

— Я в своем уме. — Ева вырвала руку из его пальцев и спрятала под столом. — Вроде бы.

Кайден рухнул на соседний с ней стул и случайно задел скатерть. Бокалы с водой, что секунду назад наполнил официант, дрогнули и расплескали содержимое.

— Молодой человек! — женщина с причудливой прической возмущенно посмотрела на Кайдена. — Будьте аккуратнее.

Он лишь проворчал что-то себе под нос. На извинения это походило мало. Скорее уж на ругательства.

Ева затаила дыхание и, наконец, набравшись смелости, обратилась к женщине:

— С-скажите... а куда вы едете?

Ей было чертовски страшно. Ева была почти уверена, что ей не ответят, но женщина, перевела взгляд на нее и, мгновенно забыв о влажной скатерти, улыбнулась с гордостью.

— Еду к дочери. Она недавно родила. Сына. Знаете, моя девочка настоящая умница. В гимназии она была самой способной и замуж вышла удачно. За помощника градоправителя, в Салве. Городок, пусть и небольшой, но все мы знаем, что он перспективен. Ведь через него планирую пустить новый торговый путь...

— Который не продержится и пяти лет. — пренебрежительно заметил Кайден, выискивая свободного официанта. — Идея, конечно, была неплоха, этот путь мог бы сократить время поставки товаров с месяца до десяти дней, но никто не учел переменчивый нрав степей, начинающихся за городом. Убытков оказалось больше прибыли.

Говорил он уверенно, но менее абсурдными от этого его слова не становились.

Женщина посмотрела на него пустым взглядом и продолжила рассказывать о своей замечательной дочери.

— Откуда вы можете это знать, если путь еще не был открыт? — спросила Ева негромко. Ее собеседница так увлеклась, что перестала замечать слушает ли ее кто-нибудь.

— Все просто. Это уже давно произошло. Идея с торговым путем провалится, а эта разговорчивая леди никогда уже не встретится со своей дочерью и не увидит внука.

— Почему?

— Потому что весь этот поезд, — Кайден покрутил пальцем в воздухе, — и все его пассажиры несутся прямиком к своей смерти. Завтра, ближе к вечеру разразиться снежная буря, а ночью поезд сорвется в пропасть, из-за лавины обвалившей участок железнодорожного моста в ущелье. Трагическое стечение обстоятельств. Из-за плохой видимости машинист не успеет среагировать вовремя и все мы умрем.

Ева невольно посмотрела на женщину, но она вела себя так, словно не слышала кошмарных слов Кайдена.

— Это не смешно.

— Я не смеюсь, девочка. И не издеваюсь над тобой. — он усмехнулся. — Позволь же рассказать тебе, что нас ждет впереди.

Ночью, только увидев ее, рыжую, слишком быструю и энергичную, он был очень зол и не собирался объяснять ей совершенно ничего. Чтобы эта дрянь, так нагло посмевшая его пнуть, мучилась в неведение.

Но здравый смысл взял верх над эмоциями. Как бы не раздражала его эта рыжая девица, после того, как Яхве привел ее в этот мир, они стали союзниками.

Лучшим вариантом для них было бы поладить.

— Дело в том... как там тебя зовут?

— Ева.

— Дело в том, Ева, что это мое наказание. Я проживаю все случившиеся в этом мире трагедии. Маленькие — как падение этого поезда с обрыва, или большие, как уничтожение города... тут все зависит от везения. Проживаю и умираю вместе со всеми, чтобы прийти в себя в новом месте, среди людей, которым суждено умереть.

— Тогда... зачем здесь я?

Кайден невесело усмехнулся.

— Наказание назначал брат. Наше безукоризненное, справедливое и мудрое Ясное Солнце. Разумеется, он не мог отправить меня на бесконечные мучения. Такая жестокость не соответствует его добродетельному образу. Потому брат придумал мне наказание, что должно научить меня ценить хрупкую человеческую жизнь.

Ева похолодела. Она задницей чувствовала, что ничего хорошего ей ждать не стоит, а седалищный нерв ее еще никогда не подводил...

Кайден лишь подтвердил ее подозрения.

— Проще говоря, мне подбирают человека, который путешествует со мной по событиям прошлого. Я же должен проникнуться к нему симпатией и захотеть его защищать. Тогда наказание будет снято и я верну все свои силы.

— И это единственное условие? — осторожно просила Ева.

Он усмехнулся. Догадался, что девчонка наивно посчитала наказание простым и поспешил развеять ее заблуждение.

— Ты у меня уже шестая. — произнес Кайден. — Ни одна твоя предшественница, как ты понимаешь, не смогла пробудить во мне желание ее защищать. И у тебя, уж точно не получится.

— Все были девушками?

— Разумеется. Раз уж наказали меня из-за девушки.

Ева нервно теребила край шорт под столом.

— И... где они все сейчас?

— Мертвы. — безжалостно ответил Кайден. — Окончательно.

Ева почувствовала, как в желудке холодной тяжестью осел страх. Захотелось в туалет.

Кайден, заметивший, как она побледнела, лишь насмешливо хмыкнул. В эту девчонку он верил даже меньше, чем в милосердие своего яснейшего братца.

Пять раз уже видел, как ломались люди до нее...

Первая призванная выдержала три смерти и повредилась рассудком. Вернуться к нормальной жизни она уже не могла: человеческая суть не была подвластна даже богам. Если она распадалась, собрать ее не мог никто.

Даже у богов были свои пределы.

Вторая сошла с ума сразу после призыва, не смогла принять мысль, что миров в безвременье много. От нее Яхве тоже пришлось избавиться.

Третья после первой же смерти напала на Кайдена, желая убить. Ее уничтожили в наказание за попытку навредить богу. Пусть и такому никчемному, как он.

Четвертая и пятая также не сумели выдержать испытание смертями и сошли с ума. Кто раньше, кто позже...

И шестую ждала та же участь.

Кайден перестал на что-то надеяться после третьей девушки, сейчас же окончательно уверился: его наказание продлиться вечно... или пока Ясное Солнце не пожелает даровать ему свое бесценное прощение.

Если в чем-то его брат и был хорош, так это в пытках.

Ева нервно кашлянула.

— То есть, нет ни единого шанса, что я смогу вернуться домой.

Кайден собирался кивнул, но сдержался и лишь пожал плечами. Пусть он в нее не верил, но девчонка заслуживала хотя бы знать правду.

— Как только с меня снимут наказания, тебя вернут домой... если будет что возвращать.

Ева нахмурилась, прикидывая шансы. С ее то удачей, уже сейчас стоило начать подбирать гроб. Она скорее с ума сойдет, чем добьется расположения Кайдена.

"Но это только если он говорит правду" с замиранием сердца, подумала она. Ведь, все что она знала, ей рассказал этот не внушающий доверия человек.

Злясь на себя, Ева с силой ущипнула бедро. Вероятно, она уже обезумела, раз так просто поверила незнакомцу... и ведь не человеку даже, если задуматься.

"Какие люди умеют перемещать других людей между мирами?", она осмотрелась, "И какие люди способны путешествовать во времени?.. Кроме Доктора Кто, конечно".

Ева готова была поверить в существование других миров и в то, что она сейчас находилась в таком мире. И могла с трудом, но все же принять, что оказалась в уже произошедшем когда-то отрезке времени — все просмотренные ею фантастические фильмы подготовили ее к такой возможности.

Но все остальное казалось слишком сомнительным даже на фоне происходящего безумия.

Почему она должна погибнуть в предстоящей железнодорожной катастрофе... если та вообще случится? Потому что так ей сказал какой-то сумасшедший?

— Можно еще один вопрос?

Кайден рассеянно кивнул. Он, наконец, заметил освободившегося официанта и позвал его.

— Люди игнорируют меня, потому что все это уже произошло?

— Они игнорируют не тебя. Только вещи, что не вписываются в их привычный жизненный уклад. Например, твоя одежда или наша беседа. Но если ты сейчас закажешь себе завтрак, его принесут.

Пока Кайден делал заказ, Ева напряженно размышляла.

— Послушайте, а если сойти с поезда до катастрофы? Должны же быть какие-то остановки. Так?

За столом повисла зловещая тишина. Кайден медленно перевел тяжелый взгляд на Еву. Ситуация вновь повторялась. Все шло по уже заведомо плохому сценарию. Четыре девушки из пяти так же пытались обмануть судьбу. Ни у одной не получилось.

— Ты не понимаешь, в каком положении оказалась, — вздохнул Кайден, — придется показать тебе.

Он встал из-за стола и одним движением, крепко схватив Еву за плечо, поднял ее на ноги. Люди вокруг продолжали заниматься своими делами. В последние дни их жизни, в вагоне-ресторане не случалось никаких скандалов, никто со зверским выражением лица не тащил бледную и упирающуюся девушку на выход.

Потому и в этот раз они не пожелали обратить внимание на ничего подобного.

— Да что такое? — Ева пыталась вырваться, но чем сильнее она сопротивлялась, тем крепче сжимались пальцы на ее плече. Когда натиск стал настолько невыносимым, что казалось, кость вот-вот треснет, Ева притихла. — Куда мы?

— Будет лучше, если ты прямо сейчас поймешь как обстоят дела. Тогда у тебя не останется сомнений, — Кайден бросил на нее быстрый, холодный взгляд, — и надежд.

Он вытолкал ее за перегородку из стекла и дерева, отделявшую богатую обстановку ресторана от дверей ведущих в соседний вагон и на улицу. Кайден потянулся ко второй двери.

Ева похолодела.

— Что б тебя, что б тебя, что б тебя. — Она не кричала, не пыталась позвать на помощь, только яростно вырывалась, не заботясь о своих костях.