Ах ты... дракон! 4. Глава 4

— Доберусь до больнички — узнаю. Что это вы оба затеяли болеть? Мне теперь хоть разорвись.

— Ты передай, чтобы выздоравливал. Максим, ты Риту своему шкатулку для связи оставлял?

— Нет, он не взял. Сказал, что скорей всего после ограбления Подвалов все "скромники" взбесятся и начнут подозревать всех и каждого. Могут и до обысков докатиться, и вообще. Решили пока переждать. А что?

— Мне нужен король.

Я чуть картошку не выронил.

— Зачем?

— Встретиться.

— Ну... ну ладно... Только помощи от него особой не жди, власти у него тут мало.

— Неважно. Я хочу посмотреть... — Ирина Архиповна невидящим взглядом смотрела на петрушку.

Я поразмыслил. Темнит она что-то. Ой, темнит.

Нет, они со Славкой точно родственники. Оба скрытники и оба постоянно ставят меня в тупик. Одному нужно было, чтобы я организовал побег не только его, а всей тюрьмы в комплекте. Другой — встреча с королем. Супер.

— Король, значит? Я постараюсь устроить. Есть на него один выход, только этот выход сначала привести в порядок придется.

— Только, пожалуйста...

-..осторожней. Я знаю. Буду.

— Макс, пожалуйста! — она попыталась привстать, и я в панике схватил ее за руку. — Прошу.

— Буду-буду. Ну буду, честно. Полезу только если все три раза проверю. И перепроверю еще. Обещаю. Будет тебе встреча с королем!

Успокоилась.

— Даже не спросишь, зачем?

— Надо будет — расскажешь, — отмахнулся я, приглядываясь. У нее наконец-то заблестели глаза. Словно нашелся какой-то выход из мучительной неопределенности, не дававшей ей покоя. Вот и хорошо.

Я только недавно заново открыл, как это здорово — радовать кого-то подарками. Особенно мою новую и такую оригинальную семью.

Ну... если бабушке нужен король, она его получит!

"Подкидыши", кстати, остались в столице. С одной стороны, принц не захотел уезжать из города, где его отец был совсем рядом. С другой — я сам не стремился тащить в Тахко тех, кто не будет потом там жить.

Вот и остались они в той купленной нами гостинице под присмотром Терхо Этку — маг все еще не терял надежды снять предсмертное проклятие их бывшего наставника, чтоб ему на том свете угольков пожарче подсыпали.

Так.

Попасть в столицу, пообщаться с парнями на предмет снятия проклятия. Если не получится, придется все-таки звать кого-то Огненного и уговаривать парнишек не психовать. Огненный — оружие хорошее, но такое... массового поражения. Проклятие снимет, но и магию может "снять" заодно. Надо подумать.

Ладненько, без проблем, сгоняем в столицу. Первый раз, что ли?

А пока... где там мой дорогой побратим? Ну, если он тоже решил поболеть!

Предгорья. Взгляд со стороны

Незваные гости уже собирались уходить. Они вели себя вполне прилично — для вельхо. В этом Ловчим повезло. Мажьи Зароки, конечно, вещь хорошая и для простяков полезная, только полной безопасности для окружающих не дают. Так-то да, сами по себе вельхо не имеют права причинять серьезного вреда. Но, выполняя приказ начальства, маг получал послабление — при выполнении приказа ответственность за поступки и проступки мага система клятв, именуемая Зароками, возлагала на его начальство. А уж оно пусть со своими клятвами разбирается.

Вот и сейчас — вельхо ничего серьезного не сломали, никого не покалечили, даже обыска устраивать не стали — прибрали только то из имущества, что лежало на виду.

Но...

Пятнадцать мужчин, почти все взрослое население Когтя!

Их выволокли во двор, не отвечая на вопросы, наскоро зачитали какой-то указ о нарушении каких-то законов (каких?!), сбили в кучу и принялись обматывать какой-то цветной веревочкой...

— Да чего вам надо? — возмущался оторванный от варенки и дичины староста по прозвищу Горелое ухо. — Одурели, что ли?

— Чего вы творите?

— Что за

* * *

* творится?

— Мажье отродье, только явитесь потом за драконьими потрохами!

— Цыть, драконьи подарки! — только и ответили ему.

— Да чего вы делаете-то?

— Тесемочкой перевязываем, — со скукой в голосе проговорил седой полноватый мужчина в просторном темном одеянии. — С бантиком. Подааарочек! Пошевеливайтесь парни! Нам еще как минимум один поселок чистить придется для количества, а потом еще и Драконьему Хребту это все волочь! И что, на это весь день терять? У меня есть дела поважнее!

Вельхо засуетились, заматывая "подарочки" цветной тесьмой, как пауки — влипших в беду мух. И вовремя. Осознав, что все это не шутка, что их действительно собираются отдать кровавым тварям, Ловчие принялись рваться из пут и вопить, немногочисленные женщины — причитать и плакать, а вельхо щедро вознаградили такое поведение пинками и Знаками...

И никто не видел, как несколько минут назад из лужи поднялся отброшенный туда старик, метнул на вельхо яростный взгляд и крадучись двинулся на чердак — туда, где было сложено оружие. Старый Ловчий давно не охотился сам — ни руки-ноги, ни глаза для охоты больше не годились. Да и память была уже не та. Его кормили-поили здесь только за прежние заслуги и родственные связи со старостой. А небрежно отпихнувший его вельхо не посмотрел, куда толкает "старого пьяницу". Ударился он сильно, старческие кости только хрустнули.

Но на то, чтобы добраться до чердака, его хватило. И на то, чтобы взять старый сетемет и прицелиться. Старик был мстителен и не слишком хорошо понимал, кто именно пришел в их поселение и зачем. Его обидели — и это было важнее всего.

Оружие странно подействовало на старого пьяницу. Только что трясущиеся руки вдруг замерли, а давняя мутноватая пелена перед глазами на миг рассеялась...

И туго скрученная сеть сорвалась в свой последний полет.

Старик давным-давно был не в состоянии точно прицелиться. Старый сетемет был порядком разболтан и до мишени было слишком близко, развернуться полностью сеть просто не смогла. Стрелять из маленького чердачного окна было очень неудобно. Попасть в вельхо всегда довольно сложно.

Но в жизни случается все.

И туго скрученный кольцо-валик врезался туда, куда его направили — в голову Высшего Жиссе, который по договору с Понтеймо пошел сегодня с "краповыми", чтобы приглядеть какой-нибудь компромат против дорогого друга Каирми.

Удар был страшен. Затылок Жиссе вмяло внутрь черепа, а голову не оторвало чудом. Высший маг, "скромник", проживший на свете двести сорок лет, повалился на неметеный двор и затих.

Секунду "краповые" ошеломленно молчали. Потом к небесам рванулся яростный вопль, и рукава лопнули, обнажая золото Знаков... Лишиться на задании Властвующего, да еще высшего, да еще от простяков! Непростительно.

Вельхо ушли через полчаса, оставив позади горящий поселок.

План умиротворения драконов путем подарков был сорван. Временно.

Тахко. Макс

— Значит, ящик просто так упал, да? И клещи тоже сами упали, за компанию с плеткой. Да? Какие в этих Подвалах вещички агрессивные. Риту надо сказать, что там полтергейст завелся. Вдруг он еще на кого нападет?

— Макс!

Я продолжал развлекаться:

— Понял, полтергейст под твоей защитой! А скажи-ка мне, друг Слав... — я понижаю голос. — Продуктами, надо понимать, корзинка сама делилась? Ой, нет, я понял: это продукты сами решили, что лучше они пойдут к другим мастерам.

— Макс... — Славка смотрел на меня с привычным терпеливым выражением "и тебя тоже вылечат", так что, можно сказать, что развлекались мы оба. Просто каждый по-своему.

Выглядел напарник не так уж плохо, учитывая обстоятельства. Иррей уже просветила, что перелом они (маги+Зеленые) Славке срастили, энергетику подпитали, голову тоже привели в порядок. Да, оказывается, клещами ему попало сильнее, чем мы думали. И у него тоже было это распроклятое кровоизлияние... Нет, они с бабушкой точно кровные родичи! Как сговорились. Рехнусь я с ними когда-нибудь.

Спокойствие, только спокойствие, как завещал великий Карлсон! Все уже норм, оба живы и почти здоровы, их только каким-то образом надо удержать в постели хотя бы до завтрашнего утра. Весь вопрос — как. Магическая медицина — это супер, но только если тот, кого лечат, не носится по городу, как шопоголик по моллам и бутикам. А мои родичи — трудоголики. В кубе.

— И этот человек говорил мне о честности! Пфе! Хорошо, что я твой характер уже уяснил, посылал в тройном размере. Но вот про ящик... ты мне не покажешь, побратим, кто у нас подтолкнул тот ящик к таким неправильным поступкам?

— Сам разберусь.

— Кто бы спорил...

Ну вот не получаются у меня душевные разговоры! Зашел в палату, посмотрел, как он свою голову на подушке пристраивает — обрадовался же! Что он живой, что мы его вытащили все-таки, что еще чуток — и с ним все будет хорошо.

А на язык просятся только подколки.

Хоть в Единение опять уходи, там как-то все само собой получается сказать.

Ладно. Он понимающий, сам разберется.

— Как там Янка? И бабушка?

Словом, неплохо посидели. Выпили за встречу здешнего компотика, обсудили здоровье бабушки (пришлось хватать Славку за пижаму и не пускать). Поболтали о Подвальных порядках (себя за штаны я хватал сам — устраивать мордобой "вымогателям было не время). Уговорились проверить новых попаданцев, если они будут. Погадали о том, что сейчас творится в столице, и посочувствовали Риту, которому все это слушать. Пообщались о семенах (картошечка, моя прелесть!). Прикинули планы насчет подкидышей и короля (и снова пришлось притормаживать побратима, потому что он был категорически против того, чтобы я отправлялся в город в одиночку, а в качестве напарника видел, естественно, себя!). Поговорили о том, как работает местный фильтр — разобраться, кто есть плохиш, будет непросто. И, угадайте, кого опять пришлось хватать и не пускать немедленно усиливать собой этот самый фильтр?

Блин. Вот положу их с бабушкой в одной палате, и пусть друг другу мозги выносят на тему охраны собственного здоровья.

Кстати... а это мысль!

А вечером моя оригинальная семья наконец собралась вместе.

Я все-таки привел в действие свой коварный замысел, и в результате Славка и наша боевая не-бабушка оказались в одной комнате. Сначала оба растерялись и даже поругали меня за странную идею (даже в больнице палаты мужские и женские, Макс, что ты выдумал!). Зато потом чудно спелись, выставили меня из новоорганизованной палаты и уговорили друг друга соблюдать постельный режим до завтра. Подозреваю, что они поговорили еще и многом другом, но пусть их, захотят — сами расскажут. Чуть попозже с уроков и дополнительных занятий явилась Янка, с Янкой, само собой, примчался Штуша и — немного позже — ее "жених". За всем этим присматривала сначала девушка из больнички, а потом, уже вечером — Иррей.

И пусть Иррей была усталой — она все равно была самой-самой. Той, от которой мне тепло.

И пусть Янка ухитрялась разговаривать со всеми одновременно и еще жениху рассказывать про всякое-разное — она была огонечком, от которого становилось теплее.

И пусть Славка и бабушка на этом семейном междусобойчике не сидели, а полулежали, и у обоих на левом виске красовались лечебные нашлепки, глаза у обоих блестели. Особенно когда я жестом фокусника выставил на накрытый стол тарелочку с хрустящим картофелем. Потратил на это две картошины, но это того стоило — у обоих стали такие мечтательные лица...

Это был замечательный семейный праздник, очень домашний, очень счастливый. А потом мне принесли записку.

"Парню, который упал на крышу, от человека, которому он доверил держать свои штаны.

Объявись рядом со столицей, есть срочная информация.

Если будут предлагать подарок, не соглашайтесь, сразу не соглашайтесь. Подарок с подвохом"