| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Тартионна не сумела уйти далеко от выхода из тоннеля, перехваченная врагами сразу с двух сторон. В мешанине тел замковой гвардии, непонятных наемников и бойцов пятого легиона было сложно понять, кто с кем дрался, а потому Шахрион решил оставить этот вопрос на потом. Сейчас значение имело лишь то, что сын жив.
Он быстрым шагом направился к Инуче, который обрабатывал раны одного из чудом переживших бойню воинов.
Император не стал спрашивать у шамана, каким образом тот оказался сейчас подле столицы — время не терпело отлагательств. Дворец горел, и с каждой минутой шансы осуществить задуманное уменьшались.
Поэтому он, не обращая внимания ни на кого, подошел к сыну, взял его на руки и, не отвлекаясь двинулся прочь.
— Владыка, — остановил императора голос шамана, — что ты делаешь?
Голос, в котором не было и капли обычного подобострастия.
Шахрион обернулся. Гоблин выглядел спокойным и расслабленным, но императора не обманула эта кажущаяся простота. Шаман был готов нанести удар в любую секунду и, говоря откровенно, Шахрион не знал, сможет ли он сейчас справиться с магом такого уровня.
— Я должен идти, — ответил он.
— Даже не узнав, что с женой?
— Она жива, я чувствую.
Гоблин покачал головой и произнес одну фразу:
— Некроманты.
Черный Властелин кивнул, не улыбаясь.
— Ты победишь? — неожиданно задал вопрос старик.
"И как много он, интересно, знает"? — подумал император. — "А, неважно".
— Или умру.
— Но то, что сидит внутри тебя не вырвется наружу?
— Нет.
— О, ты можешь говорить о нем. Стало быть, шансы есть.
— Да.
Гоблин вздохнул.
— Тогда иди, о великий из могучих, старый и слабый Инуче разберется здесь сам.
Шахрион повернулся и почти побежал к потайному ходу, крепко прижимая сына к груди.
— И поторопись, о несравненный Черный Властелин, — догнали его слова зеленокожего, — твой дворец скоро обратится золой и пеплом.
Шахрион, с трудом сдерживая неуместный смех, нырнул в темный зев тоннеля.
* * *
Никто не потрудился закрыть потайную дверь, а потому император оказался в замке без каких бы то ни было проблем. Огонь досюда пока что не добрался, дыма почти не было, а потому Черный Властелин сумел в деталях рассмотреть побоище, произошедшее днем.
Все залы и коридоры, по которым он шел, были залиты кровью, усеяны мертвыми телами, и исковерканы магией. Сражение велось за каждую комнату, за каждый угол. И то, что друг с другом дрались легионеры, не улучшало настроение Шахриона.
"Проклятье, как они смогли переманить на свою сторону Иритиона? Как"?
Пожалуй, такое он бы не смог предвидеть даже пять лет назад. Но тогда эльфы прикрывали его, сейчас — действовали строго против.
"Начинаю понимать, как чувствовали себя венценосцы Лиги".
Вздохнув, император ускорил шаг. Сперва он забежал в личное хранилище, откуда вышел с мешком, доверху набитым различными ритуальными принадлежностями. Затем — направился в Зал Предков.
Добраться до него оказалось сложнее, потому как некоторые проходы уже вовсю полыхали, и лишь магические способности императора не позволяли ему и сыну задохнуться. Но вечно так продолжаться не могло.
Огонь становился все сильнее и сильнее и Шахрион с грустью подумал, что, возможно, после сегодняшних событий придется собирать новую библиотеку.
"Если, конечно, Империя Таараш сохранится", — мрачно подумал он, распахнув двери в Зале Предков.
Император быстрым шагом прошел к стене, на которой висели два древних обсидиановых кинжала и сорвал их, заткнув себе за пояс.
"Кто бы мог подумать, какие-то полгода назад рассказывать про ритуальное оружие юной Дарлионне, а теперь — сам готов использовать его. Иронично".
Впрочем, времени на философствования у императора не осталось — пламя начало подбираться и сюда, а еще предстояло добежать до гнезда Карра.
И оставалось молить всех богов, которые еще только остались в этом мире о том, чтобы старый грифон был жив, иначе...
"Иначе проще прыгнуть вниз с этой самой башни".
Ему повезло. В очередной раз за последние дни. Грифон не только не умер, но еще и находился в отличном состоянии: отдохнул, был сыт, и рвался в полет.
Быстро оседлав его, император закрепил на могучей спине ребенка, а также весь скарб, после чего — открыл ворота. И сразу же помещение заполнили густые клубы дыма, отчего грифон заволновался.
— Спокойно, друг, — произнес император, забираясь в седло. — Давай, лети!
Могучий зверь в три прыжка достиг распахнутых ворот, и, не теряя ни секунды камнем рухнул вниз. Несколько мгновений падения, и могучие крылья, расправились, разгоняя дым.
Минута, две... И вот уже горящий замок остался позади, а могучий грифон, продолжая набирать высоту, разразился победным клекотом.
— Молодец, — Шахрион почесал пернатую голову, — а теперь поспеши, у нас очень мало времени.
* * *
Девятый день первого месяца осени 4-го года со дня Реставрации (по имперскому летоисчислению), рассвет.
Шахрион читал, что в былые времена грифоньи наездники считались элитой как Империи Тьмы, так и всех государств Лиги Света.
И он охотно верил в это, ведь старый — разменявший третью сотню лет — зверь летел с такой скоростью, что захватывало дух. А еще было очень и очень холодно — император завернул сына в заранее припасенное одеяло, затем — укрыл их обоих простеньким заклятьем стихии огня, и все равно время от времени ощущал озноб.
Старому же грифону было все равно. Он мчался вперед, точно знал, куда повелителю нужно.
И это радовало, потому как с каждым часом, проведенным в воздухе, Шахрион чувствовал, как слабеет последний бастион, возведенный вокруг его сознания Первым Некромантом, потратившим на это остатки сил. Вернулась мигрень, шепотки то и дело доносились откуда-то из-за спины, на краю зрения время от времени мелькали неясные тени.
Именно поэтому Шахрион радостно вздохнул, когда внизу появились знакомые очертания.
Он опустился возле знакомого холма, когда рассветные лучи уже пробивались из-за горизонта. Головная боль к этому времени стала нестерпима, но Шахрион, добив последние оставшиеся пилюли привычно уже погрузился в отупляющую пульсацию приглушенной муки, и принялся старательно выстраивать нужную магическую фигуру.
Золотой песок, как и в прошлый раз, сыпался на траву, сдабриваясь порциями крови, кристаллы укрепляли конструкцию, а в центре уже лежал сын.
Мальчик так и не пошевелился с момента, когда Черный Властелин нашел его возле потайного прохода, лишь слабое дыхание свидетельствовало о том, что в маленьком теле еще теплится жизнь.
"Жизнь, которую, возможно, я оборву своей рукой".
Шахрион сел рядом и извлек два обсидиановых кинжала. Руки императора заметно дрожали, и удивляться этому он не мог. Одно дело — приносить в жертву неизвестных тебе людей, и совсем другое — пронзить сердце родного сына.
Если бы можно было обойтись без этого! Но атака эльфийской ведьмы не оставила ему никаких иных вариантов — хрупкие чары, наведенные Первым Некромантом, рассыпались в прах, и лишь присутствие Тени спасло императора от неизбежной смерти. Однако за спасение пришлось заплатить. Щадящий ритуал больше не годился, а значит...
Шахрион выдохнул, заставил руки успокоиться, поднял кинжал и — пока не передумал — одним резким движением вогнал его сыну прямо в сердце.
Ритуальное оружие сразу же налилось недобрым бардовым цветом, и император даже подумал, что только что убил сына, но нет — тот продолжал дышать.
Страшный артефакт древних времен исправно выполнял свои функции. Что ж, значит, осталось сделать последний рывок, и броситься навстречу судьбе.
Шахрион прислонил острое лезвие к груди и подумал:
"Даже если я проиграю, эта тварь получит лишь два хладных трупа".
После этого император выдохнул и ударил точно меж ребер.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
